не подруги, в разных сменах работаем. А Юрка, если не со мной, так с другой бы продавщицей сговорился. Он, когда надо с кем угодно может блат завести. - Плохо вы кончите, блатняки... - сказал на прощанье Бирюков, подосадовав в душе на то, что своим визитом испортил радость предстоящего новоселья не только хамовитой Веронике, которая заслуживала этого, но и ее родственникам. Сидевший в машине Езерский удивился: - Что-то вы быстро. Видимо, никого нет дома? - Не все дома только у хозяйки, - постучав себя по лбу, сказал Антон и попросил Валентина Александровича подъехать к горуправлению милиции. Тот без слов включил зажигание. Костя Веселкин, внимательно выслушав Бирюкова, вздохнул. - До завтрашнего вечера можешь потерпеть? - Опасаюсь, как бы Вероника не предупредила "Десантника", что над ним тучи сгущаются, - ответил Бирюков. - Вряд ли она побежит его разыскивать. У Вероники сейчас главная задача - не упустить новую квартиру. Понимаешь, завтра в кафе Труфанова намечается крупная игра, и мы планируем взять этих игроков с поличным. - Не оказаться бы в проигрыше... - Не окажемся. Группа захвата подобрана из самых надежных парней. - Костя ободряюще посмотрел на Антона. - Кстати, могу порадовать. Угрожающая записка Зуеву и рекламный проспект ходовой музыки Труфанова отпечатаны на одной и той же машинке. И тетрадная бумага по структурному составу схожа. Бирюков повеселел. Разговор зашел о Любе Зуевой. Пересказав содержание беседы с Езерским, Антон спросил Костю: - Возможно такое перевоплощение? Костя пожал плечами: - Нынешние девочки очень талантливы. - И все-таки подозреваю, что под Любу сыграла Даша Каретникова. Ведь это она писала Зуеву, чтобы привозил на магнитофон шестьсот рублей. - Бирюков показал фотографию Каретниковой. - Здесь она похожа на себя? - Не очень, но узнать можно. - Однако Езерский не узнал... - Может, сила искусства его с толку сбила. Киноартисты, например, в жизни совсем иначе выглядят, чем на экране и на цветных открытках... К общежитию "Северянки" Бирюков с Езерским приехали в седьмом часу вечера. Разговорчивая вахтерша сообщила, что Люба Зуева с подружками уже давно вернулась и теперь все четверо должны быть, наверно, у себя, в двести десятой комнате на втором этаже. То, что Зуева не одна, для Бирюкова оказалось выигрышным, поскольку Езерскому предстояло определить: кто же из четверых - Люба. Когда Антон и Валентин Александрович, постучав, вошли в уютную комнату, девушки сидели за столом с наполненными чаем стаканами и, словно соревнуясь друг с дружкой, намазывали вареньем ломти хлеба. Люба выделялась среди подруг черным свитером. При появлении неожиданных посетителей девчата замерли. Бирюков глянул на Езерского. Валентин Александрович с таким недоумением рассматривал девушек, что Антон без слов понял: ни одной из них Езерский не узнает. - Ну что, Валентин Александрович?.. - Для порядка спросил Бирюков. - Что-то совершенно не то, - растерянно ответил Езерский. - А вы, Люба, не знаете Валентина Александровича? Зуева хмуро глянула на Езерского, потом на Бирюкова: - Вас знаю, а этого дядечку... впервые вижу. - Спасибо. Простите, что оторвали от сладкого занятия... Уже в машине, вставив ключ в замок зажигания. Езерский сказал Бирюкову: - Я не совсем понял. Вы ведь хотели, чтобы я узнал Любу Зуеву... - А вы ее не узнали, - ответил Антон. - Разве она была среди этих четверых? - Да, в черном свитере. - Извините, это не Люба, не Зуева. - Вот эта, Валентин Александрович, и есть настоящая Люба Зуева. - А та, выходит, авантюристка? - Пока не знаю, кто она на самом деле, но только не святая простота, которую разыграла перед вами. - Удивительно... какая-то детективная история. - Жизнь часто подбрасывает такие истории. Мы только не всегда их замечаем, и, к нашему счастью, не все они заканчиваются печально. - Вы окончательно меня заинтриговали. Кто же та девушка? - Завтра утром из Риги прилетает одна особа. Не хотите на нее взглянуть? Может, узнаете... - Очень любопытно. Что для этого сделать? - К прибытию рижского рейса надо быть в аэропорту Толмачево. - Переночую в гостинице "Обь". Там есть платная автостоянка и для автомобилистов бронируются места. Бирюков улыбнулся: - Вот наглядный пример счастливого детективного совпадения. У меня в той же "Оби" до сегодняшней полночи оплачен номер. Остается только продлить оплату. Через полчаса они уже были в вестибюле гостиницы. За стойкой дежурного администратора на этот раз восседала молодая женщина. Прописку Езерского она оформила быстро, но с таким мрачным видом, будто против воли устраивала на ночлег ненавистного врага. Даже вежливое "спасибо" Валентина Александровича в конце оформления словно не услышала. После ужина в буфете Бирюков всего за рубль "соблазнил" горничную по этажу, и та принесла в его номер заваренный в кофейнике чай. Почти до двенадцати ночи проговорили с Езерским о житейских делах. Валентин Александрович, познавший заграницу изнутри, не разделял восторгов наших обывателей-туристов о заграничном "рае". По его мнению, даже в высокоразвитых странах не все было гладко и сладко. Но вот наш, отечественный, сервис не годился зарубежному и в подметки. - Вы обратили внимание, что администратор, оформлявшая мою прописку, ни разу не улыбнулась, - грустно говорил Антону Езерский. - За границей такую буку уволили бы из отеля в первый же день, а здесь, наверное, на гостиничной Доске почета красуется... Глава XIV В Толмачево приехали с восходом солнца, за час до прибытия рижского рейса. Ночью прошел мелкий дождь, и просыпающийся аэропорт казался умытым. На взлетном поле прогревали турбины готовящиеся к дальним стартам бело-голубые лайнеры. В зале ожидания пассажиров было немного - массовые перелеты отпускников уже завершились. Узнав в справочном бюро, что рижский прибывает вовремя, Бирюков и Езерский вышли из вокзала. На привокзальную площадь изредка подкатывали такси. Высадив у входа в вокзал прибывших пассажиров, машины разворачивались к штатной стоянке и замирали в ожидании клиентов, чтобы не гнать впустую в Новосибирск. Таксисты переговаривались между собой, курили. Стали появляться легковые автомашины и на стоянке частников. За пятнадцать минут до прибытия самолета из Риги возле черной "Волги" Езерского припарковались красные "Жигули" ноль-третьей модели с госномером К 61-88 НБ. Из-за руля машины вылез лысый Ричард Зубенин. Взяв с заднего сиденья тощий букетик тюльпанов, он захлопнул дверку, свободной рукой пригладил венчик волос и жизнерадостно устремился в вокзал. Бирюков про себя отметил, что и цвет, и модель, и даже последние две цифры госномера с буквенным индексом "НБ" зубенинских "Жигулей" совпадают с приметами той автомашины, которая мчалась на повышенной скорости по райцентру ночью, когда исчез из дома Лева Зуев. Ту-134 совершил посадку минута в минуту. Плавно развернувшись в конце полосы, самолет, утробно гудя, подрулил чуть не к самому вокзалу, остановился и, устало рявкнув напоследок, заглушил турбины. Тотчас к его борту подкатил аэрофлотовский трап. Зубенин, гордо держа перед грудью букетик цветов и любезничая на ходу с молодой, в синей форме, дежурной, заторопился к трапу. Когда из самолета появились первые пассажиры, Бирюков скосил взгляд на Езерского. Валентин Александрович рассматривал спускающихся по трапу людей с таким напряженным вниманием, словно от этого зависела его дальнейшая судьба. Среди прилетевших много было молодежи, и Антон тоже стал пристально присматриваться, стараясь не пропустить Каретникову, лицо которой представлял лишь по сомнительной фотографии. Узнал он Дашу не по внешности, а по тому, как она приветливо махнула ручкой Зубенину, а тот, вроде подпрыгнув от радости, высоко над головой поднял тюльпаны. - Вот и Люба... - сказал Езерский. - В желтой куртке, с сумкой. Каретникова действительно была в расстегнутой ярко-желтой курточке, из-под которой виднелась столь же яркая голубая майка с белой надписью на груди. Короткая синяя юбка оголяла до колен полноватые, но стройные ноги в ажурных чулках и черных туфельках на высоком каблуке. С правого плеча на ремне свисала пухлая спортивная сумка с размашистой надписью "Дзинтарс". Уложенные в прическу русые волосы с симметричными завитками на висках делали миловидное лицо Даши моложавым и привлекательным. Опознать ее по фотографии, которая лежала в кармане Антона, было на самом деле нелегко. - Видимо, опять что-то не то?.. - не получив от Бирюкова ответа, спросил Езерский. - Теперь, кажется, именно то, что я предполагал, - сказал Антон. - Вот бы посмотреть, узнает ли эта Любашка вас?.. - Давайте подойдем к ней. - Пока подождем. Посмотрим, что дальше будет. Каретникова между тем спустилась с трапа. Зубенин галантно вручил ей цветы, хотел поцеловать в щечку, но Даша почти неуловимым движением подсунула к его вытянутым губам свою руку. Езерский внезапно захохотал: - Облизнулся товарищ... Нет, честное слово, узнаю Любу!.. Уловка Каретниковой ничуть не расстроила Зубенина. Ричард услужливо перебросил с Дашиного плеча на свое ремень сумки, взял Каретникову под руку и, что-то нашептывая на ухо, повел ее в зал выдачи багажа. Даша в ответ подыгрывала глазами и устало улыбалась. Так они и остановились у транспортера в ожидании вещей. Когда на транспортерной ленте появились первые чемоданы, Бирюков сказал Езерскому: - Валентин Александрович, если эта девушка вас признает, как бы нам увезти ее на вашей "Волге"? - Я сейчас подойду к ней. - Только не называйте ее при этом пижоне Любой. - А как?.. - Постарайтесь обойтись без имени, будто запамятовали. Меня можете представить другом, которого встретили предыдущим рейсом. - Хорошо, попробую сыграть... Езерский "сыграл" безупречно. Словно бы мимоходом он взглянул на Каретникову и воскликнул: - Какая встреча! Вы ли это?.. Даша с детским удивлением уставилась подведенными тушью глазами на Езерского: - Валентин Александрович?.. - И, засияв радостью, протянула руку. - Здравствуйте! - Здравствуйте, голубушка. Со счастливым приземлением?.. - Спасибо, кое-как долетела. А вы опять за границу улетаете? - Нет, - Езерский взглядом показал на Бирюкова. - Товарища вот встречал. - Вы на своей "Волге"? - Да. - Меня подбросите с чемоданами на Вокзальную магистраль? - Без разговоров. Каретникова повернулась к ничего не понимающему Зубенину: - Ричард, уезжай один. Меня дядя довезет до дому. - Как же это... - начал было Зубенин, но Даша не дала ему договорить: - Как раз вовремя приедешь на работу, чтобы Стародубец не волновался. - Конечно, чего вас затруднять, - поддержал Езерский. - Мне некуда спешить, и я увезу племянницу. Зубенину не хотелось упускать желанную добычу, но Каретникова решительно забрала у него сумку и прощально помахала рукой. Ричард уныло побрел к красным "Жигулям". Бирюкова не на шутку озадачило поведение Каретниковой, которая будто угадала его желание - избавиться от Зубенина. Он попытался сосредоточиться, чтобы осмыслить происходящее. В этот момент Даша звонко вскрикнула: - Держите! Мои!.. По транспортеру ползли два пузатых чемодана. Антон ловко подхватил один из них. Второй поймал Езерский. Все трое сразу направились к выходу. У дверей Каретникова вроде бы с сожалением посмотрела на подаренные Зубениным тюльпаны и вдруг сунула их в урну. - Не любите цветы? - спросил идущий следом за ней Бирюков. Даша оглянулась: - Ужасно люблю! Только не от всех принимаю. Уложив чемоданы в багажник, Езерский открыл дверцы "Волги". Антон вежливо усадил Каретникову на переднее сиденье, а сам устроился на заднем. Едва машина тронулась с места, Даша улыбнулась Езерскому: - Вы не представляете, как меня выручили! Ричард такой прилипчивый тип, что, если бы занес мои чемоданы в квартиру, вряд ли бы удалось его выставить за дверь. - Как он догадался, что вы этим рейсом прилетаете? - словно ничего не зная, спросил Бирюков. - В поездке капитально пролетела с деньгами, возвращаюсь без копейки. Последний рубль истратила на телеграмму этому прилипале. Ричард давно ко мне мылится, только зря время теряет. Не могу терпеть прилипал. - А меня терпите? - не отрывая взгляда от дороги, улыбнулся Езерский. - Валентин Александрович, ну что вы говорите...- вроде бы с упреком протянула Даша. - Вы ведь не прилипала. Это я сама к вам липну. Не сердитесь, что в племянницы напросилась? - Чего сердиться? По возрасту я и впрямь для вас старый дядя. - Достоинство мужчин определяется не возрастом. - Чем же? Даша кокетливо погрозила пальцем: - Так и скажу... Впрочем, а почему не сказать? Мне - без вранья, - у мужчин нравятся ум, порядочность, красивые волосы и модные туфли. Езерский засмеялся: - Ум, порядочность, волосы - понятно. Но туфли разве так уж важны? - А как же! В человеке все должно быть прекрасным. Это еще Чехов классически сказал. - Читаете классиков? - Я вообще люблю читать. У меня от "Агрессора" полная стенка книг осталась. Много скучного, но есть и ничего. - Что, например? - Например, восемь томов Жорж Санд. Такая любовь - закачаешься! - Нравится любовь? - А как же! На ней жизнь держится. - Кто такой "Агрессор"? Даша поморщилась: - Старый маразматик. В прошлом году умер. - Родственник?.. - Седьмая вода на киселе. - Люба, а как вас зовут? - внезапно спросил Езерский. - Дашей меня... Ой... - Каретникова зажмурилась. - Вот проклятый самолет! До сих пор как у контуженной в ушах звенит. Езерский коротко глянул на нее: - Не понял... - Соврала прошлый раз насчет Любы. Вначале думала, что вы прилипала, и ляпнула имя от фонаря. А потом, когда разобралась в вашей порядочности, что было делать?.. Пришлось врать по инерции. Простите, Валентин Александрович, больше такой глупостью заниматься не буду. Простите, да?.. - Бог вас простит. - Бог-то бог, да сам, говорят, не будь плох. А я, дурочка, сплоховала. Нет, пожалуйста, не думайте, что перед вами разбойница с большой дороги или... Я, конечно, не святая, но ни грабежом, ни женским промыслом, о котором теперь взахлеб заговорили, не занимаюсь. - Чем же занимаетесь? - На работе - чертежами, а дома, большей частью, читаю. Одно время ходила в спортивный клуб на аэробику, пока ее не прикрыли. У меня энергии - девать некуда. После десятилетки хотела даже в физкультурный институт поступить. Приехала, а там конкурентов - пушкой не пробить. И все чемпионы! Пока раздумывала, институты и техникумы уже набрали студентов, остались только ПТУ. Без экзаменов зачислилась в радиотехническое. Закончила учиться, а к работе... ни капельки душа не лежит! Поступила на курсы чертежниц. Отучилась на пятерку. Направили в научно-исследовательский институт. - И вся биография? - Вся до копеечки. Как теперь молодые говорят: не была, не состояла, не имею, не жалею, не зову, не плачу. Езерский улыбнулся: - А говорили, швеей на "Северянке" работаете... - Это Люба Зуева там работает. Сестра того парня, которому я магнитофон доставала. Бирюков в разговор не вмешивался. Он с интересом наблюдал за Каретниковой, стараясь понять, то ли Даша на самом деле столь непосредственная простота, то ли обаятельно изображает простоту. При въезде на окраину Новосибирска Каретникова стала объяснять Езерскому, как быстрее и короче проехать к Вокзальной магистрали. В связи со строительством метро многие улицы города были перекрыты для движения транспорта. Даша превосходно разбиралась в создавшемся лабиринте. Показывая не огражденные дорожными знаками улочки, она ни разу не ошиблась. - Часто приходится по городу ездить? - спросил ее Езерский. - У меня зрительная память хорошая. Поэтому и училась шутя. Прочитаю внимательно учебник или конспект и шпарю, как по писаному. Преподаватели считали, что я умница, а я - зубрилка. - Вы самокритичны. - Не всегда. В наше время сильно распахиваться нельзя - мигом в душу наплюют. Это я перед умными людьми не пыжусь. - Серьезно? - А как же! Я ведь женщина... - Каретникова, будто спохватившись, показала на длинную серую многоэтажку с квадратными арками для въезда во двор - Вот в какой Великой китайской стене живу! Сворачивайте в первую арку, во дворе - налево, второй подъезд. Остановившись у подъезда, вылезли из машины. Езерский открыл багажник. Догадываясь, что Бирюкову надо побеседовать с Дашей наедине, спросил: - Без меня управитесь? - Конечно, - ответил Антон, прикидывая в руках плотно набитые, но не такие уж тяжелые чемоданы. - А вы, Валентин Александрович?.. - вроде удивилась Даша. - Не хотите заглянуть ко мне? - В другой раз, когда отдохнете от самолета, - сказал Езерский. - Ну, глядите, как хотите, - не стала уговаривать Каретникова и, поблагодарив Езерского, с улыбкой глянула на Бирюкова. - Держитесь за мной. Вперед и выше!.. Глава XV Первым делом Даша сняла с двери лист ватмана. Свернула его в трубочку и, сунув под мышку, достала из кармана желтой куртки брелок с ключами. Едва вошли в прихожую, в комнате тревожными очередями, словно вызывала междугородная, зазвонил телефон. Каретникова прошла к нему, сняла трубку и шутливо ответилa: - Ау!.. Ага, миленький, Дарья Викторовна Каретникова собственной персоной вам в ножки кланяется... По голосу узнал... А зачем пароль пытаешь? Так я тебе и скажу, что привезла из Риги два чемодана дефицитных тряпок!.. - Даша обвела взглядом квартиру. - Нет, Коленька, усе в полном ажуре. От имени генерала объявляю благодарность за доблестную службу... Служи, служи, авось до прапорщика дослужишься... Не болтай лишнего, миленький... Ну, ладно... Будь здоров, не кашляй... Пока хозяйка разговаривала, Бирюков внес чемоданы в комнату и огляделся. Двухкомнатная квартира была скромно обставлена старинной мебелью, видимо, оставшейся от "Агрессора". Самую большую из стен занимал книжный стеллаж, на котором от пола до потолка не было свободного места. На других стенах в симметричном порядке висели небольшие акварели в металлических рамочках. У продолговатого, возле стеллажа, журнального столика, наполовину заваленного журналами мод, стояли два старомодных венских стула с гнутыми ножками. В углу - телевизор "Фотон", рядом - тумбочка с красным телефоном. На подоконнике - простенький портативный магнитофончик. И все. Положив телефонную трубку, Каретникова глянула на Бирюкова: - С пульта охранной сигнализации знакомый парень звонил. Бдительно охраняет. - Даша, мне надо серьезно с вами поговорить, - сказал Антон. Прямой носик Каретниковой недовольно наморщился: - Ой, я сейчас как чумная. В самолете ни на минуту не заснула. - Понимаете, дело не терпит. - Вы нетерпеливы, как Ричард Зубенин. - Только у меня дела иные. Бирюков показал служебное удостоверение. Каретникова внимательно посмотрела в развернутые корочки и с таким откровенным интересом уставилась на Антона, что тот невольно спросил: - Удивлены?.. - Первый раз вижу настоящего начальника уголовного розыска. - И как впечатление? - Ничего, смотритесь. А Валентин Александрович тоже из уголовников... то есть, простите, из угрозыска? - Нет, он инженер. - Слава богу. А вы обэхээсника Костю Веселкина из горуправления милиции знаете? - Знаю. - А Костя меня хорошо знает. Может, лучше с ним обо мне поговорите? Честно, от самолета голова раскалывается. - Меня, Дашенька, Лева Зуев интересует. Последний раз давно с ним виделись? - С Левчиком?.. - будто о чем-то соображая, переспросила Каретникова. - Мы с ним собирались вместе лететь в Москву. Билеты на один самолет купили, но Левчик в аэропорт не приехал. Пришлось путешествовать одной. Все?.. - Нет, Даша, не все. Вопросов много. - Ну тогда... присаживайтесь. Я хотя бы куртку сниму, - уставшим голосом сказала Каретникова и вышла в прихожую. Усевшись к журнальному столику, Бирюков краем глаза видел, как она, оставшись в голубой майке с широкими лямками на обнаженных плечах, долго причесывалась у зеркала. Причесавшись, поправила кончиками пальцев завитушки волос на висках, игриво повела глазами и только после этого вернулась в комнату. Села на стул с другой стороны столика, прикрыла ладонями плотно сжатые колени и смиренно посмотрела на Бирюкова. Антона заинтересовала английская надпись на Дашиной майке. Уловив смысл написанного, он с улыбкой спросил: - Где вы такую маечку отхватили? - В Риге у фарцовщика за десятку купила. - Знаете, что на ней написано? - Не знаю. Я в школе немецкий учила, а тут на каком-то другом... - Даша, тревожно склонив голову, попробовала оттянуть майку, чтобы рассмотреть надпись, но та настолько плотно обтягивала полную грудь, что попытка не увенчалась успехом. - Что-нибудь неприличное?.. - "Хорошие девочки могут попасть только в рай, плохие девочки могут попасть куда угодно", - дословно перевел с английского Бирюков. - Фу... Это совсем не страшно, - облегченно вздохнула Каретникова. - А я уж испугалась, что какой-то откровенной порнографией щеголяю. - В таких майках щеголяли делегатки всемирного съезда проституток в Брюсселе. Даша изумленно уставилась Бирюкову в глаза: - Разыгрываете?.. - Об этом в газетах писали. - Да вы что?! Завтра же сплавлю проститутский наряд Златке - секретарше нашего директора. Она в языках - ни бум-бум, а такую умную цыпу из себя строит, смотреть смешно. Пусть перед директором пощеголяет. Тот, по-моему, кроме "Мальборо", тоже иностранных слов не рубит. - Так что у вас с Зуевым произошло? - возобновляя прерванный разговор, спросил Бирюков. Каретникова пожала плечами: - Честно, не знаю, почему он к самолету не приехал. Сам же попросил меня слетать с ним в Москву. Хотел там пробиться на прием к какому-то выдающемуся врачу по энцефалиту, но боялся, что это не получится. Левчик стеснительный как девочка. У меня другой характер. Я, если надо, могу прорваться хоть к самому министру здравоохранения. А что?.. Не при капитализме живем! Наши министры - слуги народа... Ну согласилась помочь Левчику. Когда покупали в предварительной кассе билеты, вроде окончательно помирились... - До этого конфликт был? Даша поморщилась: - Да, так... пустяки. Левчик приревновал меня к Валентину Александровичу. Сам же просил японский маг. А когда я достала "Националь", волну поднял, дескать, опять со стариком спуталась... А где больше чеки добудешь, как не у мужиков? - Почему улетали в Москву, а вернулись из Риги? - Без Левчика мне в столице делать было нечего. А в Риге знакомый парень живет. Холостяк, квартира с телефоном. Позвонила. Он говорит: "Садись в "Юрмалу" - встречу". Ну вечером села в фирменный поезд. К утру уже в Риге была. Я ведь попутно с Левчиком хотела что-нибудь из дефицитных вещей добыть. Зима на носу, а у меня теплые сапоги развалились... - Когда покупали билеты, Зуев ни на кого не жаловался? - У него вообще нет привычки жаловаться. Только попросил, чтобы, когда поеду в аэропорт, захватила документы на магнитофон. Прошлый раз засуетилась я с Валентином Александровичем и без документов отдала маг Левчику. - Где теперь эти документы? - У меня в сумке. Каретникова принесла из прихожей сумку "Дзинтарс". Расстегнув молнию, стала выгружать на журнальный столик содержимое: непочатый блок сигарет "Винстон", коробочки и тюбики с косметикой, прозрачные пакеты с колготками. Достала свой паспорт, авиабилет, зажигалку, несколько забавных сувенирчиков. Магнитофонные документы лежали на самом дне. Дорывшись до них, Даша вытащила бумаги из сумки и передала их Антону. - Интересно, почему у вас не состоялась свадьба с Зуевым? - спросил Антон. - Ой, да вы что! Левчик же инвалид. Вот если вылечится... Короче, замнем для ясности. - Замнем, - согласился Бирюков и принялся листать техпаспорт "Националя". Гарантийный талон номер 000735 был выписан на магнитофон с заводским номером 5ВАСВ 13676, который принадлежал Зуеву. - Ну что?.. - нетерпеливо спросила Каретникова. - Все правильно, - ответил Антон. Даша облегченно вздохнула: - Наверное, увидели Левчика с импортным магом и заподозрили в воровстве? - Наоборот, у Зуева украли этот магнитофон. - Кто?! - В том и разбираемся. Как, по-вашему, кто из знакомых Левы способен на кражу? - Кроме меня, Левчик ни с кем не общается... - Даша, болезненно морщась, потерла кончиками пальцев виски. - Нет, вру... С Мишей Позолотиным из студии звукозаписи дружит. Но Позолотин - отличный мужик. В английском рубит. Песни битлов переводит на русский запросто. Да и у Миши - собственный двухкассетный "Шарп". Зачем ему однокассетный "Националь"? - А как Владик Труфанов?.. - Владька - толстый подонок. И мстительный как баба. Зуев вместе с Труфановым в студии работал, так ведь Владька выжил Левчика оттуда. А Левчик, в отместку, попросил меня перерисовать из "Крокодила" похожую на Владьку карикатуру и сам стишок под рисунком написал: "Эх, жизнь моя! Монета звонкая. Мужчина толстый я, но шельма тонкая". Вся студия от смеха за животики хваталась, пока Труфанов не разорвал рисунок. С той поры год прошел, а он все на нас с Левчиком зуб точит. - Вы говорили Труфанову, что достали "Националь"? - Никому об этом не говорила. Зачем говорить? Тут только заикнись, сразу начнутся расспросы, где да что... - Как Труфанов "зуб точит"? - Недавно встретил меня возле своего кафе и давай штангистскими плечищами дергать. Дескать, передай Левчику, чтобы прекратил писательство. А чего прекращать? Зуев никогда за деньги не переписывал музыку. Ну я, понятно, сорвалась и тоже Владьке пару ласковых сказала. - Что именно? - Если, мол, он и дальше будет на нас с Левчиком бочку катить, заложу в ОБХСС его видеогадюшник. - Вы там бываете? - В кафе?.. Никогда! - Откуда знаете, что там "гадюшник"? - Знакомый парень рассказывал. - Какой? Каретникова нахмурилась: - Вы прямо как Костя Веселкин. Тот при каждой встрече расцеловать готов, а исподтишка выпытывает: на какие доходы живу, с кем встречаюсь, зачем мужикам улыбаюсь... Я не круглая дурочка, понимаю, куда Костенька роет. Поэтому и ему, и вам открыто говорю: живу не монахиней, но на свои собственные. Встречалась с парнями, которые нравятся, и дальше буду встречаться, только не за деньги. Я не продажная!.. Короче, замнем на эту тему... - Замнем так замнем, - миролюбиво сказал Бирюков. - Личная жизнь - ваше дело. Но скажите, Дашенька, зачем вы представились Валентину Александровичу Любой Зуевой? - Что в этом плохого? - А что хорошего?.. Каретникова опустила глаза: - Хорошего, конечно, мало... Бабская месть во мне заговорила. Раньше мы с Любой дружили. Потом она на меня обиделась, что я не вышла замуж за Левчика. Стала грязью поливать. А я разве виновата, что ко мне, даже когда не хочу, мужики липнут? Короче, я тоже психанула и самым настырным поклонникам сталa называться Любой Зуевой. Общежитский телефон Любин говорила, чтобы прилипалы понервировали ее. - И много таких случаев было? - Больше, чем надо. - Даша устало посмотрела Антону в глаза. - Что-то вы глубже Кости Веселкина роете. Дело, кажется, пахнет не одним украденным магнитофоном. Скажите откровенно: что с Левчиком?.. - Убили его, - сказал Антон. - Насмерть?! - Разумеется. - Не пугайте... - Даша растерянно заморгала, на глазах у нее навернулись слезы. - Такое даже подонок Труфанов не сделает. И вообще... за что Левчика убивать? Головой ручаюсь, не за что!.. Внезапно зазвонил телефон. Каретникова не обратила на это ни малейшего внимания. Звонки раздавались настойчиво, но Даша сидела, прижав ладони к коленям, словно заледеневшая. Только по просьбе Бирюкова она подошла к телефону и сняла трубку: - Слушаю... Отстань, без тебя тошно... Ничего не случилось. Всю ночь в самолете не спала, потому и не в настроении. Уехали... Почему уверен?.. Ах проконтролировал! Ну, считай, что с двумя мужиками любовь кручу. Устраивает?.. Нет?.. Тогда катись ты, Ричард, на хутор бабочек ловить! Как понял? Перехожу на прием! Конец связи... - Даша резко бросила телефонную трубку на аппарат и кончиками пальцев вытерла на щеках полоски от скатившихся слезинок. - Вот связалась на свою голову с подонком!.. - Зубенин?.. - спросил Антон. - Кто же еще. Уже проверил, что черная "Волга" стоит у моего подъезда, и переживает, как бы я днем не переночевала. Еще один "Агрессор" нашелся!.. - Ревнует? - Зациклился на бабах. - А к Зуеву он вас не ревновал? - С какой стати? Ричард не знает про Левчика. И вообще... на работе я недотрога, как секретарша Златка. Только та напропалую с директором крутит, а я, по правде, ни с кем из сотрудников института не связываюсь. Последнее дело - в родном коллективе с женатиками любовь крутить. Каретникова, словно не находя себе места, прошлась по комнате. Затем принесла из кухни полстакана воды и торопливо стала рыться в глубине сумки. Видимо, не отыскав то, что надо, вытряхнула содержимое: на журнальный столик. По столику рассыпались упаковки разных лекарств. В основном, как заметил Бирюков, это были препараты, успокаивающие нервы. Выдавив сразу две таблетки, Даша мелкими глотками запила их водой, глубоко вздохнула и вяло принялась сбрасывать лекарства назад, в сумку. Антон спросил: - Снотворное?.. Даша молча кивнула. Уложив лекарства, поставила сумку под столик, села на стул и зябко поежилась: - В двадцать пять лет бессонницей маюсь, транквилизаторы глотаю Думаете, от хорошей жизни?.. - Я о вас почти ничего не знаю, - сказал Бирюков. Каретникова усмехнулась: - И никто ничего толком обо мне не знает. На работе женщины завидуют: вот Дашка живет! Не хнычет, шутит, смеется. И правда, смеюсь много. Но иногда сквозь смех так сердце защемит, что в глазах темнеет. Вот до чего пятилетняя борьба за жизнь меня довела... Когда в ГПТУ училась, жила в общежитии. Никаких забот не было. Закончила учебу - направили в телеателье. Квартиры нет. Сняла в частном домике у старушки за Каменкой комнатку. Получала сто рублей, тридцать за квартиру отдавала. На семьдесят рубликов в месяц и питалась, и одевалась, и обувалась. Можете представить, как сытно и нарядно выглядела. Зуев тогда жил у бабушки. Когда бабушка умерла, Левчик стал к себе звать. Тогда он нормальным был, красивым. Я тоже не уродина. Подали заявление в загс, и надо ж было Левчику на энцефалитного клеща нарваться... Как увидела его после больницы, внутри захолодело. Открутилась под разными предлогами от загса. В ателье вкалывала, не считаясь со временем, а зарплата - все те же сто рублей. Дошла до ручки. Стала пробивать место в общежитии - глухо. Посоветовали сочувствующие люди сходить к председателю райисполкома. Пробилась в приемную. Там - медальный звон. Ветераны собрались по квартирному вопросу. Председатель всех разом к себе впустил Каждому слово предоставил. Ну старички и пошли свои подвиги расписывать! Один - под Сталинградом бился, другой - Москву отстоял, третий - на вражескую амбразуру грудью падал и до сих пор не может понять, почему живым остался, четвертый - чуть в Эльбе не утонул. Короче, как я и поняла, заслуги у ветеранов сомнительные и юбилейных медалей старички наполучали за то, что после войны долго прожили. Предрайисполкома тоже, видать, раскусил ораторов. Слушает внимательно, ласково улыбается, а у самого, вижу, зевота скулы сводит. Докатилась очередь до меня. Удивился: "Тебе, цыпленок, чего? Тоже квартиру? На каком основании?" - "На том, - говорю, - что цыпленок тоже хочет жить". - "Живи, девочка. Кто тебе не дает?" Начала лепетать про сторублевую зарплату, а ветераны всей бригадой, чуть не в рукопашную, на меня: "Бессовестная! Не успела на ноги стать, и уже квартиру ей подавай!" Тут такое началось... В общем, из кабинета выскочила без памяти. Чувствую, ноги подкашиваются. Села на райисполкомовском крыльце, зубы стиснула, а слезы ручьем катятся. В голове пусто, как в турецком барабане. Сколько времени просидела, не помню. Вроде бы ветераны медалями прозвенели. Чиновники из райисполкома после работы выплеснулись. А я все сижу. Смотрю, сам председатель выходит - представительный, гордый дядечка с невыспавшимися глазами. Думаю, сейчас остановится, скажет: "Не реви, цыпленок. Построим вот к двухтысячному году тьму квартир, каждая семья по-человечески жить станет". Не остановился. Будто каменный, прошагал к персональной "Волге", хлопнул дверцей с шиком укатил... Каретникова вновь открыла сумку с лекарствами. Опять две таблетки запила водой. - Напрасно злоупотребляете, - сказал Бирюков. Даша вяло махнула рукой и стала рассказывать дальше: - В общем, сижу на райисполкомовском крыльце - света белого не вижу. Подсаживается кругломордый дядечка. Рот до ушей, хоть завязочки пришей. Отодвинулась: "Чего ощерился?" Он посерьезнел: "О чем, дева, плачешь?" В другое время послала бы прилипалу далеко-далеко, а тут слезы так задушили, что говорить не могу... Короче, улыбчивый весельчак оказался инженером из жилтреста. Привел он меня в только что заселенную девятиэтажку, вручил ключ от двухкомнатной квартиры и говорит: "Здесь отопление не работает, но к зиме наладим". Обрадовалась - словами не рассказать! Не помню, как перетащила от старухи свои вещички. А к ночи благодетель мой с бутылкой заявился - обмыть, дескать, новоселье надо. Ушел утром. Пообещал прописку и ордер на законном основании. Через неделю опять бутылка с ночевкой. Через месяц, чтобы легче жилье узаконить, переселил меня в этом же доме в однокомнатную квартиру, в которой туалет не работал. Господи, я и без туалета рада была жить всю жизнь под собственной крышей. Ушла из телеателье, поступила на курсы чертежниц. Живу бесплатно. В кухне уже пустые бутылки девать некуда, а с пропиской заминка. Переселились в другой дом, где в трехкомнатной квартире электроплита не работала. Ничего, керогаз купила. Живу опять же бесплатно, но с пропиской и ордером все не получается. В общем, за год сменила пять квартир. Даже четырехкомнатную заняла, в которой на полу линолеум забыли настелить. А мне и без линолеума - рай. Вдруг пропал мой благодетель. Позвонила в жилтрест. Оказывается, за взятки арестовали. Я обалдела. Мама милая, что делать?! Возвращаться к родителям в деревню - гордость не позволяет. Односельчане засмеют. Да и чем в колхозе заняться? Коров доить? Это ж беспросветность до гроба!.. А, думаю, буду жить, пока не выгонят или не посадят. Закончила курсы, в НИИ устроилась. Стала хлопотать законную квартиру - не светит. Попробовала через секретаршу Златку к директору подмазаться, а Златка сама на птичьих правах живет. Правда, директор скоренько пробил ей квартирку. На новоселье я подарила Златке записанную Левчиком кассету с песнями Валерия Леонтьева. Златка расчувствовалась и говорит: "Знаешь, Даша, в нашем доме старичок один немощный живет, вот-вот коньки откинет. Ты устройся к нему в сиделки, пропишись. Когда загнется, квартира твоей станет". На следующий день я заглянула к этому старичку. Он таким симпатичным показался, как божий одуванчик. Заегозил ласково: "Хоть сегодня, девочка, переезжай!" Может, плюнула бы на авантюру, да... Приезжаю с работы домой - мои вещички на лестнице стоят. Строители вспомнили, что надо линолеум в квартире настелить. Куда деваться?.. Перевязала куском проволоки матрасик, зажала его под мышкой, в другую руку - чемодан и покатила к божьему одуванчику. Прожила неделю, другую. Манную кашу хозяину варю, обстирываю его, квартиру ежедневно прибираю. Старичок в восторге, но с пропиской тянет, вроде того жилтрестовского взяточника. Смотрю, женьшень начал попивать. Будто между делом о загсе заговорил. Я чуть в обморок не брякнулась. Думаю, у меня глаза от стыда лопнут, когда с таким неандертальцем регистрироваться приду. А старичок начинает спираль закручивать, мол, без загса о прописке и не мечтай. Завертелась я как кошка с прижатым хвостом. И так и сяк подмазываюсь, дескать, можно и без загса, только пропишите. Старик на дыбы: "Как без загса?! Это безнравственно!" Вот, думаю, нравственник нашелся - внучку в жены вербовать. В общем, не отвертелась... Хлопнула для храбрости, чтобы море было по колено, и поплелась в загс. На регистрацию - тоже под допингом. В белом платье, с золотым кольцом. Одуванчик финансировал венчальный маскарад. Только получили свидетельство о браке, я прямо в невестином наряде - к домоуправу, на прописку. Успокоилась лишь, когда увидела в паспорте прописной штампик... Вдруг Левчик Зуев с ума сходить начал - завалил стихами: "Девушка, в нарядном платье белом, ты зачем своим торгуешь телом?" Какое там тело! Я в джинсах, как в турпоходе, спала. Ой что тут началось! Кошмар... Одуванчик в жуткого агрессора превратился. Орет козлетоном: "Это твои любовники издеваются! Не позволю над собой смеяться!" Начал заявление о разводе сочинять. Категорическое условие поставил: "Если стихотворца не посадишь в тюрьму, наследства лишу! Из квартиры выгоню!" Думаю, провались ты со своим наследством, мне бы только под крышей удержаться... Вот в этой жуткой заварухе и познакомилась я в горуправлении милиции с Костей Веселкиным. Левчика быстро уличили в подметных письмах. Но "Агрессор" по-прежнему дуреет. Днем выспится, а всю ночь напролет мораль читает. А мне ж на работе чертежи чертить надо. Смотрю на белый лист ватмана - он черным кажется. Прикинулась неопытной, к ребятам-чертежникам подмазываться стала. Спасибо парням, выручили. Почти всю работу за меня делали. Чтобы полностью не свихнуться, начала тайком старику снотворное подсовывать. Как захрапит, я тоже проглочу таблеточку и тихонько на раскладушку в кухню. Утром, пока "Агрессор" не проснулся, завтрак приготовлю, чашку крепкого кофе выпью и бегом на работу. Молила бога об одном: только бы старик от снотворного не загнулся. Не знаю, бог помог или женьшень доканал, но скончался одуванчик от сердечной и легочной недостаточности. Похоронила с помощью Левчика старика, и такая апатия навалилась, что ни наследство, ни квартира уже не радовали... Со временем, конечно, оклемалась, но даже и теперь, как вспомню те кошмарные дни и ночи, мурашки по спине пробегают... Чем больше Каретникова рассказывала о себе, тем сильнее Бирюков убеждался в том, что так может играть лишь талантливая профессиональная актриса и только тогда, когда роль отрепетирована до малейших подробностей. Разумеется, чего-то Даша недоговаривала, что-то преподносила в выгодном для себя свете, однако основа ее повествования была реальной, не выдуманной. Жизнь Каретниковой, похоже, на самом деле складывалась нелегко, путано. Нервишки заметно расшатались, и надо было иметь определенную силу воли, чтобы окончательно не опуститься. Рассказывая, Даша часто хваталась за сигарету и каждый раз, сделав две-три жадных затяжки, брезгливо раздавливала окурок в пепельнице. - Вам совсем не к лицу курить, - сказал Антон. - А кому из женщин эта гадость к лицу?.. Начала, дурочка, еще в школе с подражательства. Теперь не знаю, как бросить. Хорошо, хоть в пьянку не втянулась. Беседуя с подозреваемыми, Бирюков никогда не стремился к тому, чтобы немедленно уличить человека в преступлении. В первую очередь он старался понять, с кем имеет дело. Каретникова выглядела небезупречно. В стремлении любой ценой и как можно скорее пробить собственную квартиру она наломала дров. Не вызывало симпатии и ее быстрое охлаждение к Зуеву, когда тог стал инвалидом. Но для Антона сейчас важным было то, что смерть Зуева для Даши оказалась неожиданной и она переживала эту трагедию искренне. Отвечая на вопросы, Каретникова не скрывала своих "завихрений", безжалостно осуждала себя. Память у нее была хорошей. Когда Бирюков спросил о конфликте с алкоголиком Дремезовым, Даша тяжело вздохнула: - Помню тот глупый случай. Я тогда еще у старухи за Каменкой жила. На автобусной остановке Женька мертвецки пьяным лежал. Со знакомым парнем мы поздно вечером с работы возвращались. Вышли из автобуса и чуть на Женьку не наступили Жалко его, дурака, стало. Соврала парню, что это мой двоюродный брат. Тот помог притащить алкаша ко мне в комнатенку. Чтобы потом не возникало разговоров, вместе проверили у Женьки карманы. Там ни копейки не было. Где и кто его обчистил, не знаю. Утром Женька начал сразу клянчить три рубля на похмелье. А у меня у самой до получки рубль оставался. Ну мы и сцепились, как кошка с собакой. После того сабантуя, когда я отшлепала Женьку по щекам, он стал называть меня "Грубияночкой". Вспомнила Каретникова и золотозубого узбека, приходившего в прошлом году к Зуеву за кассетой с песнями Высоцкого. Как понял Антон, Вася Сипенятин в обычной манере стал бесцеремонно договариваться с Дашей "насчет картошки дров поджарить". Даша, как всегда, не стерпела хамства. Психанув, она сорвала с нахала за магнитофонную запись лишнюю пятерку и такую "удаль" разыграла, что узбек мигом за дверь выскочил. Подвернулся удобный случай, чтобы выяснить происхождение разухабистой Дашиной фотографии. Бирюков достал цветной снимок и показал его Даше: - Так вы перед узбеком выглядели? Каретникова расширенными глазами уставилась на свой портрет и ахнула: - Позорная лохмотница!.. - Здесь трудно вас узнать, - сказал Антон. Даша, щелкнув зажигалкой, прикурила сигарету и тут же раздавила ее в пепельнице: - Это когда Левчик еще здоровым был, я дурачилась. Не знаю, зачем Зуев сохранил... Можно уничтожу позор?.. Бирюков положил фотографию на журнальный столик: - Уничтожайте. Каретникова взяла двумя пальчиками снимок, щелкнула зажигалкой и подожгла нижние уголки. Желатиновый слой фотоснимка горел плохо: то вспыхивал голубым огоньком, то затухал. Даша, безостановочно щелкая зажигалкой, исступленно жгла его со всех сторон до тех пор, пока цветное изображение полностью не превратилось в кусочки черного пепла. Подув на кончики прижженных пальцев, вроде бы с намеком тихо проговорила: - Вот и сгорела без Левчика его Дашка... Глава XVI Езерский, сидя в "Волге", читал газету. Когда Бирюков подошел к машине, Валентин Александрович с нескрываемым недоумением сказал: - Знаете, сюда приезжал на красных "Жигулях" лысый кавалер, который с цветами встречал в аэропорту Любу, то есть Дашу. - Он видел вас? - спросил Антон. - Нет. Я на улице стоял в очереди у киоска за газетами. "Жигули" въехали во двор, очень оперативно здесь развернулись и укатили к центру города. - "Кавалер" один был в машине? - Один. Я хорошо его разглядел. Не пойму, чего он испугался?.. - Целеустремленный товарищ. Увидел у подъезда "Волгу" и понял, что мы гостим у Даши, а ему там делать нечего. Езерский смущенно улыбнулся: - Выходит, мне померещилось нечто криминальное. Это, видимо, от общения с вами. - Не зря в народе говорят, с кем поведешься, от того и наберешься, - тоже с улыбкой ответил Бирюков - Извините, Валентин Александрович, что так долго задержал вас. Не мог в присутствии Даши сказать, чтобы не ждали. - Пустяки. На даче я изнываю от безделья. Как Дашенька, не вплела меня в неприглядную историю? - Если не считать выступления под псевдонимом Любы, с вами она была искренна. - А с другими? - В этом надо еще разбираться. - Куда вас подвезти? - К горуправлению милиции, и можете быть свободны. - Если нужно, готов дальше служить угрозыску. - Спасибо. Дальше начинается сложная работа, привлекать к которой общественников рискованно. - Почему? - Предстоит трудный вечер, и неизвестно, удачей или провалом для нас он закончится... В коридорах городского управления милиции было тихо. Только за дверями некоторых кабинетов слышался приглушенный стук пишущих машинок. Костя Веселкин, когда Антон Бирюков вошел к нему в кабинет, разговаривал по телефону. Положив трубку, он уставился на Антона стеклами очков: - Вероника Натылько чуть всю операцию нам не испортила. - Все-таки предупредила "Десантника"! - с досадой сказал Антон. - Напротив, по случаю новоселья взяла на работе отгул. А где же без нее "Десантник" водки для игроков достанет?.. - Без этого не играют? - Какая игра на трезвую голову. Пришлось попросить заведующую винным магазином, чтобы лично обслужила алкоголика. По нашим предположениям, скоро он там должен появиться. Результат заведующая сразу доложит мне по телефону. - Не подведет? - Гарантия стопроцентная. Ну как Дашенька Каретникова? Милая девочка, а?.. - Да... - Не загипнотизировала? - На меня плохо дамский гипноз действует. - Это от твоего неправильного развития, - с наигранной серьезностью сказал Веселкин. Антон усмехнулся: - Может быть. Я в деревне развивался. А Даша показалась мне очень энергичной и решительной особой. Если ее энергию направить в мирных целях, интересная женщина состоится. - Чуточку загипнотизировала, а?.. - Веселкин иронично подмигнул и сразу посерьезнел: - Правильно определил. Даша - натура сильная, но взрывоопасная, как гремучая ртуть. И еще Дашеньку здорово губит стремление достичь намеченной цели любой ценой. От природы же она жалостливая, оптимистка и до мужского полу не падкая. - Однако сама не скрывает, что с парнями встречается... - Это у Даши не от распущенности. Жалко мне одиноких женщин. Прошлый раз специально не стал навязывать тебе свое мнение, чтобы ты посмотрел на Дашу не с чужой подачи, а, так сказать, свежим глазом. Теперь же слушай: в смерти Зуева зря Каретникову подозреваешь. Бирюков помолчал: - А по-моему, Костя, как ни прискорбно, но судьбу Зуева решила именно Даша. Точнее - вспыльчивость ее. Веселкин навалился грудью на стол: - Ну-ка, ну-ка объясни... - Каретникова опрометчиво припугнула Труфанова, что "заложит видеогадюшник в ОБХСС". Труфанов, судя по угрожающей записке, хотел надавить на Зуева, чтобы он усмирил свою подругу-карикатуристку, но тут что-то не сработало... - Владик Труфанов - делец. Пригрозить, повторяю, он мог - и не больше. Такие деятели обычно загребают жар чужими руками. - Давай прикинем: чьи руки мог использовать Владик? Возле квартиры Зуева дважды мелькали красные "Жигули", по моим предположениям, Ричарда Зубенина. Как он, на твой взгляд?.. - Великолепный образец общительного животного. Частый посетитель видеокафе и завсегдатай кожно-венерологического диспансера. Коршуном кидается на любую девочку от восемнадцати и старше. Несовершеннолетних не трогает. Парней сторонится, опасаясь, как бы не побили. - Девочки требуют расходов. Семья у Зубенина - большая, заработок - маленький. Откуда у него собственная автомашина? - От тестя, который недавно умер. - Значит, Зубенин отпадает? Веселкин, раздумывая, протер носовым платком очки: - Сразу не ответишь. От развратника всего можно ожидать. Ричард у Труфанова в долгах, как в шелках. Может, сговорились "отработать" какой-то должок... - Ладно, как говорит Даша Каретникова, замнем для ясности с Зубениным... - Бирюков помолчал. - Украденный у Зуева магнитофон Веронике Натылько продал "Десантник". Что собой представляет этот мастер беспарашютного спорта? - Юрик Полячихин был азартным домушником. Последнее время, в связи с частыми запоями, заметно растерял квалификацию, но утащить магнитофон через форточку - для него, конечно, дело плевое. - А насчет стрельбы из самодельного пистолета?.. - Только в упор. С пяти метров уже промажет - руки, как у паралитика, ходуном ходят. Особенно с похмелья. - А если опохмелится?.. - У Юры каждое похмелье превращается в самостоятельную пьянку. Промежуточных состояний не бывает. Или - в дугу, или - колотится. - Нигде не работает? - Какой из него работник. Несколько раз устраивался в разные организации слесарить. Через неделю выгоняют за пьянку. - Смастерить пистолет может? - Сомневаюсь... - Костя опять начал протирать очки. - Кто же стрелял?.. Если операция с игроками сегодня не провалится, надо завтра же пощупать "Прапора". - Кроме игры и прошлой спекуляции иконами, на его совести что-нибудь есть? - спросил Антон. - После судимости за иконы отбывал еще два года за незаконное хранение оружия. С армейской службы прятал в подполе дома макаровский пистолет и четыре обоймы патронов к нему. - Как зовут-величают? - Никита Филиппович Чуносов - от роду тридцати пяти годков. Башка смышленая. Картежная игра - хобби. А работает токарем-универсалом. При желании может смастерить любой самопал. Руки ловкие, умелые и не трясутся. - Этот с пяти метров не промажет? - Может и на пятьдесят прицельно пульнуть. В армии увлекался спортивной стрельбой. Но на пятаки, как Зубенин, "Прапор" не разменивается. В проигрыше бывает редко. Только в тех случаях, когда нарвется на щулера-гастролера более высокого класса. - Сюда и "гастролеры" залетают? - А что, разве Новосибирск богом обижен? - Смотри, какой живучий способ извлечения нетрудовых доходов! О картежной игре знали на Руси, кажется, еще при Иване Грозном... - Казнокрадство и взяточничество тоже уходит корнями в глубокую историю. Правда, такого всплеска этих преступлений, как теперь, Русь, по-моему, никогда не знала. Бирюков побарабанил пальцами по столу: - Почему "Прапор" подвальчик Труфанова облюбовал? - С бригадой шабашников Чуносов по вечерам отделывал Владику увеселительное заведение, и, видимо, нашли общий язык. Пройдоха Зубенин помогал Труфанову доставать строительные материалы. Словом, рыбак рыбака видит издалека. Но к игрокам Ричард отношения не имеет. У него главная слабость - девочки. - Не поставил ли кто из игроков на карту жизнь Зуева? Такие случаи ведь бывают. - Бывают. Однако "Прапор" играет только на деньги. - Но он не один там.. - Остальные у него в шестерках ходят. Вообще-то, черт их знает... Зазвонил телефон. Разговаривал Костя недолго. Поблагодарив какую-то Алевтину Моисеевну, он положил телефонную трубку на аппарат и удовлетворенно потер ладони: - Итак, "Десантник" отоварился. Взял четыре бутылки коньяка. Значит, игра предстоит крупная. Пока все движется по плану. Надо докладывать начальству. Пошли со мной... Операцией под кодовым названием "Игра" руководил пожилой подполковник - заместитель начальника горуправления по оперативной работе. В его кабинете Веселкин с Бирюковым застали всех участников группы захвата, которым предстояло задержать картежных мошенников, что называется, с поличным. Парни были одеты по-молодежному и внешне походили на обычных посетителей кафе Труфанова. Словно репетируя предстоящие роли, они даже с подполковником разговаривали на молодежном жаргоне, во многом смахивающем на условный язык уголовников. Застенчивый Леня Долженков обстоятельно консультировал ребят о заведенных в кафе порядках. По вопросам, которые задавали Долженкову парни, Бирюков понял, что те не новички в увеселительном заведении Владика. Сейчас для успешного завершения операции им надо было лишь предусмотреть как можно больше непредвиденных ситуаций и согласовать свои действия на тот случай, если по каким-либо причинам обстоятельства примут экстремальный характер. После сообщения Веселкина о том, что "Десантник" выполнил миссию по приобретению спиртного, все оживились. Подполковник напомнил участникам группы захвата о повышенной осторожности и отпустил парней. Леня Долженков остался в кабинете вместе с Веселкиным и Бирюковым. Подполковник внимательно посмотрел на Бирюкова: - Выкладывай, Антон Игнатьевич, свои заботы. Бирюков сжато изложил суть дела. Подполковник задумался, полистал лежащий на столе толстый блокнот-еженедельник с записями. Глянув на Веселкина, спросил: - "Десантник" сегодня вряд ли из кафе трезвым выйдет?.. - В этом можно не сомневаться, - ответил Костя. - Его быстро подберет машина медвытрезвителя. При необходимости задержание оформим утром, когда войдет в трезвый разум. Веселкин взглянул на часы. - Указание медвытрезвителю надо дать немедленно. Через полчаса этот винный посредник будет готов для транспортировки. Он у Труфанова долго не задерживается. Подполковник, нажав клавишу селектора, передал распоряжение дежурному по управлению и обратился к Долженкову: - Леня, проконтролируй, чтобы медвытрезвитель вместо "Десантника" другого пьяницу не подобрал. Кстати, загляни в кафе, прикинь наметанным глазом: все ли там нормально... - Когда Долженков вышел из кабинета, будто сам себя спросил: - Ну а что с Зубениным делать? Не понадобится этот ловелас нам в "Игре"?.. - Раньше Ричард с игроками не связывался, но кто угадает, какой финт он выкинет сегодня, - заговорил Веселкин. - По-моему, лучше перестраховаться и прежде времени не вмешиваться в естественный ход событий. Обычно Зубенин уходит из подвальчика с завербованной девочкой, если у той есть квартира. Когда квартиры нет, пользуется своей машиной. Выезжает, так сказать, на природу. Маршруты постоянно меняет. Последний раз гонял в Кудряши. В следующий помчит или в Заельцовку, или по Гусино-Бродскому шоссе, не дальше села Плотникова. - Мне Зубенин нужен вместе с его "Жигулями", - сказал Антон. - На месте обнаружения трупа Зуева удалось сделать гипсовый отпечаток протектора. Надо сравнить с зубенинскими колесами. Подполковник посмотрел на Веселкина: - Придется тебе поработать с Бирюковым. Договорись в ГАИ насчет оборудованной рацией машины с надежным инспектором. На всякий случай не трогайте Зубенина близко от кафе. Отпустите его подальше. Присмотритесь, не выполняет ли он какое-либо поручение Труфанова или игроков, и действуйте в зависимости от обстановки. При этом обязательно информируйте меня. Буду постоянно у рации в дежурной части. - Понятно, товарищ подполковник, - сказал Веселкин. - Только не впутывайтесь в нашу операцию. - Постараемся быть умными... С машиной в Госавтоинспекции договорились быстро. Чтобы не привлекать внимание, выбрали "Жигули" белого цвета, без опознавательной гаишной раскраски. Инспектор дорожно-патрульной службы хотел тут же садиться за руль, но было еще рано. Рабочий день только-только завершился, и до наступления увеселительных мероприятий предстояло выждать, по крайней мере, полтора часа. Чтобы не сидеть сложа руки, Бирюков из кабинета Веселкина позвонил в райцентр следователю Петру Лимакину и попросил его оформить для идентификации слепок протектора автомобильного колеса, отпечатавшегося у сусличьей норы возле кооператива "Синий лен". - Вышел на машину? - заинтересованно спросил следователь. - Пока утверждать не берусь, но что-то намечается, - ответил Бирюков. - Знаешь, Петя, выезжай со всеми материалами сюда. - На ночь глядя?.. - До ночи здесь будет много интересных дел. - Прокурорские санкции понадобятся? - В Новосибирске прокуроров хватает. Вот криминалиста Тимохину захвати с собой. По всей вероятности, ей придется в научно-техническом отделе с экспертизами поработать. Чтобы не зависеть от транспорта, возьмите в райотделе оперативную машину. - Понял. Через полтора часа будем с Тимохиной в Новосибирске. Переговорив со следователем, Бирюков подошел к окну. Вечер был тихим и спокойным. Но не спокойно было на душе у Антона. Костя Веселкин тоже не шутил, как обычно. Стараясь отвлечься от бесполезных размышлений, заговорили на отвлеченную тему. Неожиданно в кабинет вошел сосредоточенный Леня Долженков. От порога сразу сказал: - "Десантник" в медвытрезвителе. Взяли на остановке Маяковского, пытался уехать домой. - Сильно пьян? - спросил Веселкин. - До положения "таищ майор". - Не икает? - Пока нет. - Что у Труфанова? - Сегодня вечер брейк-данса. - Значит, будут плясать на ушах и на макушке? - Шуму и суеты будет много, но для картежников это не помеха. Их угол неприкасаем для танцев. Народу уже порядком набралось. Зубенин почему-то раньше времени появился. Приехал на "Жигулях" и сейчас в подвальчике, похоже, договаривается с Путаной. - Все ясно. Покатит с ней на природу. У Путаны квартиры нет, - Веселкин поднялся из-за стола и глянул на Бирюкова. - Надо ехать. Ричард, когда на своей машине, длинных переговоров в кафе не ведет. - Как увидеть "Десантника"? - спросил Антон. - Можно заглянуть в медвытрезвитель, но допрашивать сейчас Полячихина - пустой номер. После "таищ майор" Юра быстро раскисает до икоты и укладывается баиньки. - Мне только представить его внешность. - Ради этого заедем... - Веселкин обратился к Долженкову: - А ты, Ленечка, немедленно направляйся к Труфанову и смотри там в оба. В случае чего-то необычного сразу информируй ребят. - Не беспокойтесь, Константин Георгиевич, все будет нормально, - ответил Долженков и вышел из кабинета. Глава XVII Инспектор дорожно-патрульной службы довез Веселкина с Бирюковым от горуправления до медвытрезвителя буквально за одну минуту. "Десантник" оказался худым сгорбленным парнем. Лицо серое, кое-как выбритое, глаза мутные. Одежда замызганная: неопределенного цвета ветхая куртка на "молнии", заношенные чуть не до дыр дешевые джинсы и основательно разбитые туфли без шнурков. Голова лохматая, волосы грязные. Сидя перед стойкой, за которой тихо разговаривали два сержанта и хмуро писал дежурный в погонах младшего лейтенанта, Полячихин, будто сдерживая икоту, то и дело вытягивал длинную кадыкастую шею и простуженным голосом канючил: - Таищ майор, ну отпустите... Ну что я вам плохого сделал?.. Ну перебрал... Ну что я, таищ майор?.. Ну больше не буду, таищ майор... Младший лейтенант, никак не реагируя на значительное повышение в звании, молча закончил протокол и равнодушно приказал сержантам, чтобы водворили клиента в "палату для отдыха". - Таищи, таищи, спокойно!.. Спокойно, таищи!.. Таищ майор!.. - заартачился было "Десантник", но тут же впал в безостановочную икоту и, прихрамывая смиренно потащился между сержантами к двери со смотровым оконцем и могучим, как у амбара, наружным запором. - Надо оформлять рыболова-спортсмена в ЛТП, надоел нам хуже горькой редьки, - обращаясь к Веселкину, сказал дежурный медвытрезвителя и показал намотанную на половинку карандаша толстую капроновую леску с тремя рыболовецкими крючками на конце. - Сегодня вот эту снасть да пятнадцать рублей денег в карманах нашли, а раньше всегда - хоть шаром покати. За чужой счет напивается, что ли?.. Бирюков живо заинтересовался "снастью". Осмотрев острые, словно иголки, крючки, глянул на Веселкина: - Вот, оказывается, чем зацепили магнитофон Зуева через форточку... Веселкин кивнул и сказал дежурному: - Завтра утром доставьте этого рыболова к нам в управление. Там разберемся, куда его оформлять: в ЛТП или в следственный изолятор. На этом первая встреча Бирюкова с "Десантником" закончилась. Из медвытрезвителя, не тратя ни минуты, направились к кафе Труфанова. Улица, где находилось заведение Владика, оказалась в этот вечерний час тихой и малолюдной. Красные "Жигули" Бирюков увидел еще издали. Автомашина Зубенина стояла напротив гостеприимно распахнутых дверей кафе. Остановились метрах в десяти от нее, за зеленым "Москвичом", из которого только что шумно выбралась молодежная компания и чуть не наперегонки устремилась к музыкальному подвальчику. Из подвальчика слышалась музыка. Под усиленный стереоколонками оркестровый аккомпанемент четкий голос Лаймы Вайкуле интригующе выводил: Еще не вечер, еще не вечер, Ошибок прошлых мы уже не повторим... - Мы тоже сработаем безошибочно, - словно в ответ певице проговорил Веселкин. - Что за Путана, с которой Зубенин роман заводит? - спросил его Бирюков. - Двадцатилетняя Раечка Бжезовская. Ездила в Сочи на валютный заработок, да быстро попалась там. В гостинице "Жемчужина" стянула у пьяного иностранца бумажник с долларами. Иностранец поднял шум. Вмешалась милиция. За воровство Рая отбыла два года, теперь промышляет в родном городе. - Путана - прозвище, что ли? - Да. На жаргоне - это валютная проститутка. - Живуча древнейшая профессия... - Еще как живуча! - быстро вставил Веселкин. - Сами расплодили этот порок. Слишком долго его стыдились. Даже в милицейских протоколах обходились эвфемизмами: "Женщина легкого поведения", "Женщина с пониженной социальной ответственностью". Культурно и ухо не режет, правда?.. - Ох много у нас бед от ложной стыдливости, - вздохнул Антон. - Прошлый раз Ричард Зубенин увел отсюда черненькую девицу. - Черненькая - алкоголичка. У нее красная цена - бутылка. Путана же работает только за деньги. Не пойму, или Зубенин внезапно разбогател, или что-то здесь темное, если он начал свататься к Бжезовской. Из кафе на тихую улицу рвался зазывающий голос девицы: Пусть говорят, ничто не вечно под луной, Пусть говорят, что мы расстанемся с тобой... Ожидание становилось утомительным, но всему приходит конец. Сначала из кафе вышла уже знакомая Бирюкову по прошлому вечеру пышная блондинка в декольтированном ярком платье. За нею мигом появился Зубенин. - Это и есть Путана? - спросил Антон. - Она, - ответил Веселкин и повернулся к инспектору ГАИ. - Вот за ними и помчимся. Старайся только, чтобы не заметили "хвост". Инспектор кивнул: - Понятно. Плутовато оглядевшись, Ричард усадил Путану в машину, быстро втиснулся сам, и красные "Жигули", резко сорвавшись с места, покатили к центру города. Мгновенно вырулив из-за зеленого "Москвича", инспектор нажал на газ. Веселкин вызвал по рации подполковника и доложил о начале преследования. - Если кавалер надумает выехать из города, впереди пойдет патрульная машина с опознавательными знаками ГАИ, чтобы не вздумал лихачить на трассе, - сказал подполковник. - Все посты предупреждены. - Вас понял, - подтвердил Веселкин. Въехав с боковой улицы на площадь перед оперным театром, Зубенин по кольцу пересек Красный проспект и, вырвавшись на магистраль, устремился по широкому мосту за Каменку. Домчавшись до перекрестка возле Октябрьского универмага, чуть притормозил у светофора и развернулся влево на улицу Никитина. - Порядок... - облегченно проговорил Веселкин. - Сейчас выскочит на Гусино-Бродское шоссе и свернет на какой-нибудь ближайший проселок в укромное местечко. Вечером поток автомашин из Новосибирска был значительно реже, чем днем. Лавина транспорта теперь возвращалась в город. Зубенин вел машину на предельно допустимой в городских условиях скорости. Чтобы не привлечь его внимание, инспектор пропустил впереди себя такси. На выезде из города Бирюков увидел, как от поста ГАИ развернулась бело-голубая автомашина с фиолетовой мигалкой и, быстро удаляясь, покатила впереди зубенинских "Жигулей". Со стороны все казалось чинным и мирным. Веселкин не ошибся. Ричард устремился именно по Гусино-Бродскому шоссе. Ехавший следом за ним таксист на городской окраине свернул влево, к коопторговскому магазину, и теперь красные и белые "Жигули" мчались друг за дружкой на расстоянии каких-нибудь полкилометра. - Не к нам ли в райцентр он направился?.. - будто рассуждая вслух, спросил Бирюков. - Поживем - увидим, - ответил Веселкин. Минут через двадцать, у села Гусиный Брод, Зубенин скрылся за поворотом и вдруг исчез с трассы. Впереди на обочине стояла бело-голубая машина с мигалкой. Показавшийся из нее инспектор махнул рукой вправо, дескать, туда свернул. Пришлось сдать назад и тоже повернуть на чуть приметную заросшую травой проселочную дорогу. Проехали по ней не больше трехсот метров, когда в реденьком сосняке увидели стоящие красные "Жигули". - К великому огорчению, придется испортить мимолетную любовь, - сказал Веселкин. Все трое вылезли из машины и, не скрываясь, подошли к зубенинским "Жигулям". Инспектор ГАИ осторожно постучал полосатым жезлом по стеклу: - Бог в помощь, хозяин!.. Зубенин, словно ужаленный, отпрянул от своей пассии и уставился на инспектора ошалело выпученными глазами. - Предъявите водительские документы, - спокойно сказал инспектор. Будто просыпаясь, Ричард провел ладонью по вспотевшей лысине. На его лице появилась вымученная заискивающая улыбка. Застегивая распахнутый пиджак, он суетливо вылез из машины и сорвавшимся голосом спросил: - На каком основании, товарищ, проверка? Я не нарушил никаких правил... - Ваше водительское удостоверение и техпаспорт автомобиля, - потребовал инспектор. - Это не проблема, пожалуйста... - Зубенин сунул руку в один из карманов пиджака, затем - в другой. - Сейчас найду, сейчас... - Кто у вас в машине? - спросил Веселкин. - Жена, - не моргнув глазом, видимо, по привычке ответил Ричард. Бжезовская, закинув за голову обнаженные руки, поправляла растрепавшиеся белокурые волосы. Встретившись взглядом с Веселкиным, она как ни в чем не бывало улыбнулась. Костя наклонился к открытой дверце: - Кого я вижу?! Здравствуй, милочка. - Здравствуйте, Константин Георгиевич. - Когда ты успела замуж выскочить? - Слушайте его, пустозвона... Просто захотелось прокатиться, а он, бармалей лысый, возню затеял... - Из спортивного интереса, забесплатно, так далеко от города укатила? - недоверчиво спросил Веселкин. - А разве Ричард кому-то платит?.. - с игривой улыбкой проговорила Бжезовская. - Да, с валютой у него плоховато, но с каких пор, ты, милочка, стала увлекаться автомобильной ездой? Придется все-таки составить протокольчик. Лицо Бжезовской встревожилось: - Креста на вас нет, Константин Георгиевич! - Я атеист, - улыбнулся Веселкин. - О каких деньгах можно вести разговор, если с Ричарда даже горсть волос не возьмешь? - Раечка, я прекрасно знаю финансовую возможность Зубенина, но ты ведь на общественных началах не катаешься в машинах. Поэтому давай начистоту: чем соблазнил тебя Зубенин?.. - Вы во всем видите корысть, Константин Георгиевич. - Это оттого, что среди девочек твоей профессии мне ни разу не встречались бескорыстные. Не будем тянуть время. Не скажешь откровенно сейчас, привезем в милицию, испишем кучу бумаги, потом опять штраф... Грустная перспектива, Раечка, не так ли?.. Бжезовская капризно насупилась. Помолчав, усмехнулась: - Путевку в Ялту Ричард пообещал достать. - Тебе?.. - Мне. - В интуристскую гостиницу? - Да. Веселкин, будто разгадав пустяковый розыгрыш, шутливо погрозил пальцем: - Ох, обманщица!.. Свежо предание, да верится с трудом, чтобы Зубенин заплатил шестьсот рублей за твой интуристский пансион. У него малолетним деткам не всегда на конфеты хватает. - За путевку я сама заплачу. Важно ее достать... - Интересно, у Ричарда такие связи, что он может дефицитнейшую путевку на твое сомнительное имя выписать? - Спросите у него. Веселкин повернулся к Зубенину. Тот, отыскивая документы, продолжал растерянно шарить по карманам. - Неужели правда обещали?.. - спросил Костя. - Мужчины всегда обещают больше, чем могут. - безмятежно улыбнулся Зубенин. Бжезовская смерила его презрительным взглядом: - Трепач... - Валютчица, - незлобиво бросил стареющий ловелас. - От любви до ненависти - один шаг, но зачем же оскорблять друг друга? - сказал Веселкин и строго посмотрел на Бжезовскую: - Сегодня, Раечка, отпущу тебя с миром, поскольку ты не успела согрешить. Однако ялтинскую путевку выкинь из головы. - Что в этом противозаконного? Право на отдых имеет любой советский гражданин, - капризно обиделась Бжезовская. - Чтобы пользоваться правами, надо выполнять обязанности. А у тебя, милочка, с выполнением обязанностей не все гладко. Поэтому забудь о валютном бизнесе под черноморскими пальмами. И видеокафе не советую больше посещать с целью промысла. Еще раз попадешься - большие неприятности будут. - Не стращайте, не из пугливых. - Я знаю, что ты смелая. Потому не стращаю, а предупреждаю. Перебирайся в нашу машину. - Зачем?.. - Поедешь до Новосибирска с нашим инспектором, а мы прокатимся с твоим кавалером. Бжезовская, ухмыльнувшись, вылезла из зубенинской машины и пошла к белым "Жигулям". Зубенина такой оборот дела ничуть не встревожил. Он вроде даже обрадовался, что так безобидно все кончилось и ему теперь не придется выкручиваться перед Бжезовской за опрометчиво обещанную путевку, которую не так-то просто раздобыть. Испугался Ричард после того, как инспектор ГАИ строго сказал: - Гражданин, что-то очень уж долго документы ищете... - Простите, удостоверение и техпаспорт у меня в полном порядке. Талон предупреждений без единой дырочки, - заискивающе проговорил он. - Вот только впопыхах оставил их дома, в рабочей куртке. Честное слово... - Под честное слово управлять транспортом запрещается. Бирюков глянул на инспектора: - Я доведу машину до УВД, там ее должны обследовать эксперты. - А у вас, товарищ, права на вождение есть? - растерянно спросил Зубенин. - Разумеется. - Антон показал водительское удостоверение. - Садитесь рядом со мной и спокойно поедем. - А какое обследование машины?.. - Следователь вам объяснит. По лицу Зубенина было видно, что он мучительно соображает и никак не может понять, в какую еще неприглядную историю влип. Бирюков не спешил начинать разговор, стараясь приглядеться к Ричарду. Только когда выехали с проселка на трассу, Антон спросил: - Вам знакома эта дорога? - Да, я часто по ней езжу, - быстро ответил Зубенин. - Далеко?.. - Как когда... - Точнее не скажете? Ричард замялся: - Ну, знаете, по-разному... Сидевший на заднем сиденье Веселкин подсказал: - В зависимости от того, сговорчивая или нет девочка попадется. Зубенин так весело расхохотался, будто услышал сверхостроумный анекдот. Просмеявшись, обернулся к Веселкину. - Не зря девочки говорят, что вы, Константин Георгиевич, насквозь все знаете. - Наслышаны обо мне? - спросил Костя. - Да как же! Сам Владик Труфанов боится вас, как огня. - Что ж тогда с огнем играет? - Нет, Труфанов очень уважительно к вам относится. - А вы из каких соображений хотели Бжезовскую за свою жену мне выдать? - Извините, без задней мысли ляпнул. Очень уж неожиданно вы меня накрыли. Бирюков повернул разговор в прежнее русло: - Так куда же, Ричард, по этой дороге ездите? - Обычно не дальше Плотникова. - А в дачный кооператив "Синий лен" не заезжали? - Нет. Зачем так далеко бензин жечь? - Но где этот кооператив находится, знаете? - Слыхал, что где-то перед самым райцентром, однако никогда там не бывал. - А в райцентре бывали? Зубенин насторожился: - Чего мне в районной дыре делать? - Там тоже интересные девочки есть, - иронично сказал Антон. - Этого добра в Новосибирске с лихвой хватает. Тогда Антон решил зайти с другого конца: - Вы не обратили внимание на то, что вам сегодня катастрофически не везет с девочками?.. - Почему?.. - Зубенин уставился в профиль Бирюкова. Нагловато-заискивающее лицо его нахмурилось.- Послушайте, вы утром не были в аэропорту Толмачево? - Был. И Дашу Каретникову из-под носа у вас увез на черной "Волге", - сказал Бирюков. - С Бжезовской меня накрыть тоже ваша идея? - Моя. Ричард опять расхохотался: - А я, дурень, никак не мог в ум взять: чего это с самого утра пустышки тяну? Оказывается, вы стажируетесь под руководством Константина Георгиевича и решили на мне попрактиковаться? - С Константином Георгиевичем мы лишь объединили силы, - ответил Антон. - Работаю же я самостоятельно. И не в ОБХСС, а в уголовном розыске. Веселость с лица Зубенина словно ветром сдуло. - К угрозыску претензий не имею, - попробовал отшутиться он. - Зато розыск подозревает, что ваши красные "Жигули" появлялись в райцентре и подъезжали к дачному кооперативу "Синий лен". - Мои "Жигули" - не лунный трактор, чтобы без шофера на такое расстояние бегать. Как они могли появляться там, где я не был? - Вот это нам и требуется разгадать. Зубенин заерзал на сиденье: - Странные вещи говорите... - В райцентре совершено очень серьезное преступление. Есть подозрение, что вы к нему причастны. Совпадают модель "Жигулей", их окраска и госномер. - Ну, допустим, на прошлой неделе я заезжал в райцентр. Что из этого? - С какой целью туда ездили? - Цель у меня одна. Ездил к даме - пальчики оближешь! Дама замужняя. Занимает руководящую должность. Из джентльменских соображений не могу ее назвать, хоть к стенке ставьте. - Какого числа были в райцентре? - Как бы не соврать... - Ричард приложил ладонь ко лбу. - Выехал я из Новосибирска в понедельник вечером. Это было четырнадцатое... Значит, приехал в райцентр пятнадцатого сентября, около шести утра. - Так долго ехали? - На полпути почти враз спустили оба передних колеса. Всю ночь провозился с вулканизацией. Только к рассвету удалось заклеить камеры. Бирюков, вспомнив отпечатанную на машинке угрожающую записку в конверте без почтовых штемпелей, спросил: - Послание Труфанова к Зуеву возили? - Какому Зуеву? - В тринадцатую квартиру седьмого дома по улице Озерной. Зубенин удивленно уставился на Антона: - Вы об этом знаете? - Не из-за ваших же любовных похождений мы встретились, - не отрывая взгляда от дороги, сказал Бирюков. - Рассказывайте все без обмана, чтобы потом не путаться в показаниях при допросе у следователя. - Разве меня еще и на допрос вызовут? - Ну а как вы думали? Повторяю, преступление очень серьезное. Человека убили... - Если это правда, то я здесь ни при чем, - быстро проговорил Зубенин. - Заклеенный конверт от Труфанова действительно увез жильцу тринадцатой квартиры. Кстати, ни имени, ни фамилии этого жильца, ни содержание письма Труфанов мне не сказал. Мол, передашь лично в руки худощавому хромому пареньку. И точка! Я немного задолжал Владику, поэтому не мог отказаться от его поручения. - А кто из той квартиры украл японский магнитофон, вы или Полячихин?.. Ричард не на шутку перепугался. Прижатый конкретными вопросами, он заговорил пространнее и вроде бы откровенней. Из его рассказа выходило, что Юра Полячихин, по прозвищу "Десантник", оказался попутчиком до райцентра и обратно совсем случайно. Когда Труфанов передавал Зубенину письмо, пьяный Полячихин дремал за столиком в видеокафе, и Владик попросил увезти его, чтобы не мешал клиентам. Зубенин с горем пополам усадил "Десантника" в машину, и тот мгновенно заснул на заднем сиденье. Во время вынужденной остановки в дороге Ричард пытался разбудить навязанного ему пассажира, чтобы помог ремонтировать колеса, но тот поикал-поикал и снова заснул. Очнулся Полячихин только на подъезде к райцентру. Долго не мог понять, куда и зачем его везут. Отыскав в райцентре седьмой дом на улице Озерной, Зубенин несколько минут звонил в тринадцатую квартиру, однако дверь так и не открыли. Видимо, никого не было дома. К соседям Ричард не стал обращаться и положил труфановское письмо в почтовый ящик на двери. Пока Зубенин пытался дозвониться в квартиру, "Десантник" вроде бы не выходил из машины, а потом, когда уже выехали на трассу при возвращении в Новосибирск, вдруг включил магнитофон. Зубенин удивился: откуда музыка? Полячихин сказал, будто взял маг у знакомого чувака, живущего в соседнем подъезде. К восьми часам утра они приехали в Новосибирск. Высадив "Десантника" с магнитофоном в центре города, Ричард, не заезжая домой, сразу поехал на работу в институт. В этот же день вечером Зубенин рассказал Труфанову своей неудачной поездке в райцентр. Услышав о магнитофоне, странным образом оказавшемся у Полячихина, Владик встревожился и попросил немедленно привезти "Десантника" в кафе. Ричард быстро сгонял на "Жигулях" к Полячихину. Его не оказалось дома. Уставшая и злая жена, занимавшаяся стиркой, в сердцах ответила, что не знает и знать не хочет, где со вчерашнего утра бродяжит алкаш. На следующий день Полячихин сам пришел в кафе. О чем с ним говорил Труфанов, Ричард не знал, однако предполагал, что от магнитофона "Десантник" отрекся. - На чем основано такое предположение? - спросил Бирюков. Зубенин чуть помялся: - Владик вечером меня спросил: "Ричард, ты не сочинил сказку про магнитофон?" Я ответил, мол, в этом у меня не было никакой необходимости. - Тогда Труфанов вторично послал вас в райцентр? - Нет, Владик попросил на вечер автомашину. Отказать не смог - долг на моей шее камнем висит. - Куда же он ездил на ваших "Жигулях"? - Слово джентльмена, не поинтересовался этим. Утром, до начала работы, Владик заехал ко мне в институт и отдал ключи от машины. - Выходит, Труфанов всю ночь катался? - Не знаю. Мы с вечера договорились, что он утром к институту машину пригонит. - Сколько на счетчике было накручено? - Ерунда, около двухсот километров. - Это примерно до райцентра и обратно... - Ну почему непременно до райцентра?.. Бывает, когда достаю что-то очень дефицитное для института, я по Новосибирску за день до двухсот пятидесяти накручиваю. - Машина была исправна? - Что ей сделается за две сотни пробега. Слабые передние колеса, когда вернулся домой из неудачной поездки, я сразу заменил задними, а на зад поставил две новых запаски. - Труфанов ездил уже на новых колесах? - Да, на которых сейчас катимся. - Таблички госномеров какими были? - В смысле?.. - Не замазаны грязью? - Наполовину забрызганы. Пришлось оттирать. В разговор вмешался Веселкин: - Между тем пятнадцатого сентября и всю последующую неделю в Новосибирске держалась сухая погода. - В райцентре - тоже, - добавил Антон. - Где Труфанов в грязь заехал? Зубенин пожал плечами: - Затрудняюсь сказать... Владик гоняет по-дурному. Может, в старую лужу на скорости где-то влетел. - А в салоне машины после Труфанова ничего подозрительного не заметили? - снова спросил Зубенина Бирюков. - Ни сучка, ни задоринки! - оптимистично ответил тот. - Осматривали салон? - А как же! Я по неопытности попадал перед женой впросак. Однажды, расставаясь с приличной дамой, впопыхах нахлобучил ее шляпу вместо своей. В этом маскараде домой, разиня, приперся. Люсенька у порога обнаружила "прокол" и такой джаз-концерт закатила - до сих пор вспоминать неприятно. С автомашиной тоже влип вскоре после того, как по наследству от тестя ее получил. Одна растрепа после пикничка обронила в салоне губную помаду. Люсенька этой акварелью всю физиономию, будто клоуну, мне раскрасила. Еле отмылся. Теперь я ученый - постоянно контролирую, чтобы с дамскими оплошками не погореть. Бирюков улыбнулся: - Оригинальный вы человек. Из ошибок делаете своеобразные выводы и упорно продолжаете заниматься все тем же. Неужели самому не тошно от такого занятия? - Это единственное мое удовольствие в жизни, - Зубенин хихикнул. - Я ведь не пью, не курю, не наркоманю. На работе верчусь волчком, унижаюсь перед начальством, получаю мало. Пробовал остановиться - скучно невмоготу. От беспросветной тоски - хоть в петлю лезь.. - Да-а-а, - со вздохом проговорил Антон и, возвращаясь к прерванной теме, спросил: - Чехлы на сиденьях в машине давно меняли? - Прошлой зимой. Я один раз в году отдаю их в стирку. При въезде в город, чтобы не отвлекаться от управления автомашиной, Бирюков прекратил разговор. Да и говорить с Зубениным, собственно, больше было не о чем. Дальнейшее выяснение истины зависело от результатов криминалистической экспертизы, а рассказанное вроде бы с непосредственной искренностью Ричардом предстояло еще основательно проверить и подтвердить показаниями "Десантника" и Труфанова. Зубенинские "Жигули" Антон Бирюков поставил на служебной автостоянке возле здания УВД, где находились лаборатории научно-технического отдела. Буквально через несколько минут рядом припарковался райотделовский оперативный "уазик", на котором приехали из райцентра следователь Петр Лимакин и эксперт-криминалист Лена Тимохина. Глава XVIII Операция "Игра", проведенная горуправлением милиции, завершилась успешно. Взятая с поличным компания картежников во главе с "Прапором" и хозяин музыкального подвальчика Владик Труфанов оказались в изоляторе временного содержания. К утру Тимохина закончила экспертизу по исследованию протектора колес зубенинских "Жигулей". Отпечаток на глине у сусличьей норы был оставлен правым задним колесом. Значит, если Зубенин на самом деле заменил колеса, то к дачному кооперативу "Синий лен" подъезжал Труфанов. Видимо, он и увез Зуева из дома. Оставалось неизвестным: кто соучастник Труфанова?.. По словам нештатного инспектора ГАИ, пытавшегося остановить красные "Жигули" возле железнодорожного вокзала в райцентре, этот инкогнито был то ли в милицейской, то ли в военной форме. Видимо, он и выманил Левчика из квартиры. - Не "Прапор" ли нарядился в свою бывшую форму?.. - высказал предположение Антон Бирюков следователю Лимакину. Лимакин задумался: - Когда его уволили из армии? - Лет семь назад. - Неужели так долго хранит армейскую одежду? - В армейской рубахе, во всяком случае, я видел его в кафе, - сказал Антон. - Что касается другого обмундирования, то обычно военные оставляют на память китель с регалиями и фуражку. Этого вполне достаточно, чтобы ночью сойти за сотрудника милиции. - В принципе - да, - согласился следователь. - С чего, думаешь, лучше начать отработку этой версии? - С раскрытия магнитофонной кражи. - Давай! Пока я заканчиваю оформление показаний Зубенина, займись, Антон Игнатьич, "Десантником". Потом за остальных сообща возьмемся. ...Допрос Юрия Полячихина Бирюков проводил в кабинете Веселкина, куда "Десантника" доставили прямо из медвытрезвителя. Мающийся похмельной болью алкоголик попытался по привычке отказаться от обнаруженной у него в кармане "снасти" с рыболовецкими крючками и даже от пятнадцати рублей денег. Но, уличенный собственной подписью в протоколе, предусмотрительно оформленном при выдворении из вытрезвителя, вынужден был признать, что и деньги, и "снасть" принадлежат ему. Съежившись, будто от сильного озноба, он подтвердил показания Зубенина о поездке в райцентр, а после недолгого запирательства признался и в краже японского "Националя". Рассказал Полячихин и о том на каких условиях и за сколько продал украденный магнитофон продавщице винного магазина Веронике Натылько. - Куда дели вырученные деньги? - спросил Антон. "Десантник" облизнул посиневшие губы: - Пропил, куда больше... Вон, пятнадцать рублей осталось. - Всего за неделю почти сотню просадили? - Чего удивительного? Теперь водочная цена - глаза лоб лезут. - А с Труфановым не поделились выручкой? - С какой радости я должен с ним делиться. У него кооперативных денег хватает. - Магнитофон украли по подсказке Труфанова? - Чего мне подсказывать... Я не ребенок. Ученого учить - только портить. - Выходит, вы знали, что хозяина нет дома, а магнитофон стоит на подоконнике... - Ничего я не знал, - "Десантник" вновь провел языком по синим губам. - Жажда с похмелюги прижала, хоть помирай. Вылез из машины. Хотел с Ричардом зайти в квартиру, воды попросить. Ричард дозвониться в дверь не может... Я подлез под черемуху и заглянул в окно: есть ли кто в квартире?.. Вижу, никого нет. На глаза маг попался... Ну чего было ходовую вещь оставлять?.. Ловкость рук и никакого мошенства. - Как Труфанов отнесся к вашей "ловкости"? - Ричард, дешевка, заложил меня Владику. Тот раскомандовался, дескать, я свинью ему заделал... Дескать, немедленно тащи маг сюда! Обрадовался, сейчас разбегусь... Пришлось отмазываться, мол, лысый нагло врет. - И Труфанов поверил? - Владик на слово сам себе не верит. Пригрозил, что съездит в райцентр и разберется. Ну я, чтобы концы замести, моментом сплавил маг... - Чем "разбирательство" закончилось? - Тем, что я вот перед вами исповедуюсь в краже. - Труфанов разве не ездил в райцентр? - Не знаю, куда он ездил, но о магнитофоне больше толковище не заводил. Наверно, просто на пушку хотел меня взять. - Какой вчера у вас с ним разговор был? - Матюгнул Владик за то, что я последнюю неделю по-черному загулял. Пришлось каяться. Он всучил шесть червонцев и говорит. "Мигом тащи четыре коньяка!" Даже на такси разрешил потратиться. Я с ходу мотанулся в магазин. Вероники не оказалось на работе. Думал, завалю дело. Ладно, знакомая завмаг выручила, без звука из подсобки обслужила. - Коньяк Труфанову отдали? - Кому еще... Владик доволен остался. За оперативную услугу угостил, как всегда. - Коньяком? - Нет, у него поллитровка водки в заначке была. - Труфанов спиртным приторговывает в кафе? - Не-е, это Владик "Прапора" уважает... - Полячихин мутными глазами уставился на графин с водой. - Можно хлебнуть?.. Бирюков налил полный стакан. "Десантник", расплескивая воду на грудь, жадными глотками осушил содержимое стакана до дна и попросил налить еще. После утоления похмельной жажды он уставился взглядом в пол. Из дальнейшего допроса Антон понял, что ни Владик Труфанов, ни прозванный "Прапором" Никита Чуносов не посвящали Полячихина в свои тайные дела. В военной форме "Прапора" Полячихин никогда не видел. Обычно тот приходит в кафе или в солдатской рубахе без погон, или в белой водолазке и черном вельветовом костюме. Конечно, о картежной игре в музыкальном подвальчике "Десантник" знал, однако упорно не хотел говорить об этом. Уловив в его голосе неприязнь к "Прапору", Бирюков спросил: - Что за человек Чуносов? Полячихин зябко дернул плечами: - В зависимости от настроения. Когда все гладко - нормальный, а как чуть чего - сразу кулаки в ход пускает. - Где с ним познакомились? - Предпоследний срок в одной зоне отбывали. - Как он там, не верховодил? - Кишка тонка для верховодства. Пробовал одного новичка в картишки нагреть, тот заметил подтасовку и такой разгон устроил, что если б не Вася Сипенятин, "Прапора" из зоны в деревянном бушлате вынесли бы ногами вперед. - Сипенятин вместе с вами отбывал наказание? - Ну. Потом Васю по этапу в Ташкент отправили. Знаете его? - Знаю. - Хороший мужик. На днях у Владьки в кафе встретились. Говорит, с прошлым делом завязал намертво. И мне советовал. Если б не водка, я тоже бы крест поставил... - Значит, надо бросать водку. - Сам знаю, что надо. А как, скажите, если не могу без нее, заразы?.. - В колонии ведь могли... - Думаете, я там не пил? Реже, понятно, чем на воле, но все равно прикладывался до икоты. - Жена "выручала"? - Ну. Запущу в письме слезу, мол, жизнь на волоске повисла. Нинка разжалобится и нелегально подкинет деньжат. В зоне главное - были бы дензнаки. Можно чего хочешь достать. - Чуносову тоже нелегально присылали в колонию деньги? - Не-е, он картишками себя обеспечивал. - На деньги играл? - На харчи, на шмотки - тоже. - А на жизнь?.. - Никогда! - И теперь на это не играет? - быстро закинул удочку Антон, однако "Десантник" не клюнул. - Теперь "Прапор" если и кидает от скуки картишки, то на голый интерес. Бирюков перехватил ускользающий взгляд Полячихинa: - Так вот, для сведения, вчера Никиту Чуносова вместе с картежными соучастниками взяли в кафе с поличным. Труфанов тоже арестован за содержание игорного притона и организацию мошенничества. На похмельном, землистого цвета лице Полячихина не отразилось совершенно никаких эмоций. Он только привычно облизнул губы и равнодушно буркнул: - Ну и что... - Не жалко друзей? - Чего пустое жалеть? Мне теперь хоть так, хоть этак долго с ними не видаться. В конце концов Бирюкову все-таки удалось выудить у "Десантника" сведения, заслуживающие внимания. В тот вечер, когда Труфанов брал у Зубенина "Жигули", напуганный Владиком Полячихин хотя и маялся с похмелья, но проторчал в кафе трезвым до самого конца. Вначале все шло как обычно. И сам Владик, и сидевший с компанией в неприкасаемом углу подвальчика "Прапор", одетый в водолазку и черный костюм, были вполне "нормальными". Однако перед концом музыкального представления оба почему-то занервничали. Труфанов даже на час раньше обычного прикрыл свою "лавочку" и выдворил посетителей. Ричард Зубенин, оставив возле кафе автомашину, еще засветло ушел с какой-то дешевой потаскушкой. Когда Бирюков заканчивал писать протокол допроса, позвонил следователь Лимакин и спросил: - Как дела, Антон Игнатьич? Бирюков глянул на мрачно изучающего половицы "Десантника": - С магнитофоном все ясно. Признание полное. - Значит, Полячихина придется задерживать? - Да. - Оформляй от моего имени протокол о направлении его в изолятор и сопроводи туда. Я скоро там появлюсь. Сейчас уезжаю с Зубениным к институту. Ричард обещает показать что-то интересное. - Что именно? - Говорит, осматривая салон "Жигулей" после поездки Труфанова, обнаружил под передним сиденьем синий мужской носок и выбросил его в кусты возле институтской автостоянки. Предполагаю, не Зуева ли?.. - Что ж он сразу мне этого не сказал? - Побоялся. - Теперь, когда прижали экспертизой осмелел? - Теперь готов наговорить больше, чем надо. - А белых кроссовок "Адидас" Ричард не видел? - О кроссовках, клянется, ничего не знает. - Лимакин вздохнул. - Ладно, скоро встретимся. В кабинет вошел Костя Веселкин. Посмотрев на трясущегося с похмелья Полячихина, спросил: - Что, Юрик, опять допрыгался? Полячихин натянуто изобразил улыбку: - Надо в колонии поправить здоровье, пока совсем не спился на воле. - Поправляй, поправляй. Здоровье - дело не личное, а государственное. Предупреждал ведь, что казенным домом пьянка закончится. Не слушаешь старших. - Близок локоть, да не укусишь. Вообще-то я согласен полечиться в ЛТП, - робко намекнул "Десантник". - Поздновато хватился, - Веселкин глянул на Бирюкова. - Сколько Юрику колония светит, года три?.. - Не меньше, - ответил Антон. - Отсюда - прямо в изолятор? - Конечно. - Сопроводим с почетом. Я тоже туда направляюсь. Есть возможность пообщаться с Никитой Чуносовым. Труфанов пока у следователя занят. Освободится, и с ним побеседуем. ...В следственной комнате изолятора, дожидаясь, когда конвоир доставит Чуносова, Веселкин прочитал показания Полячихина. Возвращая протокол допроса Бирюкову, сказал: - Близко к правде "Десантник" говорит, но о том, что в конце вечера "Прапор" ему нос расквасил, утаил. И Труфанова чистеньким оставил. - Из-за чего Чуносов кулаки в ход пустил? - спросил Бирюков. - Опростоволосился Полячихин в тот раз. Поздно отправился в винный магазин и не успел купить коньячок. Потому-то на следующий день и продал магнитофон почти за бесценок Веронике, чтобы завести с ней корыстную дружбу. - Выходит, "Десантник" сорвал игру? - Еще хуже. "Прапор" решил сыграть на сухую и провалил выгоднейшую партию. Полтысячи труфановских денег словно псу под хвост выкинул. - Видимо, поэтому Труфанов с Чуносовым и занервничали к концу вечера? - Другого повода пока не знаю. - Не за счет ли Зуева они решили компенсировать проигрыш?.. - высказал предположение Антон. - Возможно. Жадность Владика не укладывается ни в какие разумные рамки. Чуносов к деньгам почти равнодушен. Его увлекает азарт игры, но поскольку Никита фукнул на кон денежки Труфанова, то мог пойти на поводу у кредитора. - Предполагаю, что в райцентр с Труфановым ездил именно Чуносов, нарядившись в форму прапорщика. - В военной форме никто из наших сотрудников никогда Чуносова не видел. - Однако согласись, военный маскарад для преступника хорош тем, что притупляет бдительность окружающих. Когда человек в штатской одежде, трудно с первого взгляда определить, кто это: инженер, рабочий или прилично нарядившийся жулик. А по военному мундиру сразу видно, что человек служивый, стало быть, и опасаться его нечего. - Конечно, форменная маскировка не новый способ одурачивания доверчивых людей... - Веселкин помолчал. - Только вот что в этой версии не понятно: если Труфанов с Чуносовым совершили убийство, почему они не изменили своего поведения? И даже об украденном у Зуева магнитофоне Владик не возобновил разговора ни с Юрой Полячихиным, ни с Ричардом Зубениным. - Признаться, меня тоже это с толку сбивает, - сказал Антон. На этом разговор прервался. Конвоир доставил в следственную комнату Никиту Чуносова. В отличие от разбитого похмельем "Десантника" "Прапор" был совершенно здоров, спокоен, и, как приметил Бирюков, ничуть не опечален. В новеньких импортных туфлях, в белоснежной водолазке и дорогом костюме из черного вельвета, подчеркивающем стройную спортивную фигуру, он выглядел этаким молодцом, который, казалось, прекрасно выспался в отличной гостинице, а не скоротал ночь в изоляторе. С Веселкиным Чуносов поздоровался, как со старым знакомым, с улыбочкой. Костя, ответив на приветствие, тоже улыбнулся: - Вот, Никита Филиппович, где довелось встретиться. Что ж ты меня убеждал, будто только "на интерес" играешь?.. "Прапор" длинными, словно у пианиста-виртуоза, пальцами стряхнул с пиджака соринку, усмехнулся: - Как нарочно, в последнее время везет и везет в игре. Решил хоть раз в жизни на деньги кинуть. - Мы документально зафиксировали, сколько ты за два месяца выиграл, и на ЭВМ провели математическую экспертизу с использованием теории вероятности. Выводы - не в твою пользу. Такие выигрыши, как у тебя, могут повториться из ста тысяч случаев один раз. Между прочим, экспертиза доказала несостоятельность теории постоянного везения при игре в карты вообще. - Ну если прижмете экспертизой, подниму руки. - Прижмем, - Веселкин встретился с насмешливым взглядом Чуносова. - Честно говоря, сейчас мы пригласили тебя не по картежной игре. Хотя один вопросик есть и по картам. Скажи, Никита, ты никого из проигравших не понуждал идти на какие-нибудь услуги для того, чтобы рассчитаться за образовавшийся долг? - Константин Георгиевич... - "Прапор" с упреком покачал головой. - Какой смысл дурью заниматься?.. - Спросил для порядка. А куда с Труфановым в ночь с шестнадцатого на семнадцатое сентября катались в "Жигулях" Ричарда Зубенина? И опять Чуносов ответил с упреком: - По ночам, Константин Георгиевич, я обычно сплю крепким сном. А Ричард может вам наплести таких анекдотов о "приличных дамах", что, когда разберетесь, будете хохотать до коликов. - К сожалению, Никита, дело не смешное... - Ричард на серьезное не способен. Зачем Владику брать у Зубенина старый драндулет, если у него собственная новая "Лада" имеется? Уж если прокатиться, то с ветерком. - За вами и на "драндулете" ветер не поспевал. Даже при закрытом шлагбауме железнодорожный переезд проскочили... Чуносов снисходительно улыбнулся: - Вы так уверенно убеждаете, что мне остается только алкашом прикинуться, дескать, ничего не помню. - Нет, в тот вечер ты был трезвым и все должен помнить. За что Полячихина тогда избил? - Чтобы расплачивался, алик, за похмелье, - "Прапор" скрестил на груди руки. - В этом каюсь. Что было, то было... Кстати, устроили бы его лечиться. Позорит ведь, беспробудная пьянь, славный город... - Полячихин уже устроился в соседней с тобой камере. Пойдет в "госпиталь" года на три за кражу японского магнитофона. - Вот безмозглый крохобор! Зачем "Десантнику" музыкальная техника, если ему медведь на ухо наступил? - Труфанов разве не рассказывал тебе об этом? - Ни слова... Разговаривая с Веселкиным, "Прапор" не обращал на Бирюкова ни малейшего внимания, словно того здесь и не было. Вел он себя настолько уверенно, что можно было подумать, будто на его совести нет ни малейшего пятна и водворили его в изолятор по недоразумению или по нелепой случайности. Веселкин задал еще несколько вопросов. Получив в ответ как и прежде, полное отрицание, Костя посмотрел на Антона. Бирюков понял, что пора подключаться к разговору, и спросил: - Чуносов, у вас сохранилась от службы в армии военная форма? "Прапор" глянул на Бирюкова так, вроде его удивил не сам вопрос, а присутствие в следственной комнате постороннего человека. Ответил с усмешкой: - У меня было не генеральское звание, чтобы хвалиться перед потомками армейскими заслугами. - Совершенно ничего не осталось? - уточнил Антон. - Представьте - ничего. Чуносов пристально вгляделся в Бирюкова. - Собственно, вы кто, не хлопковый министр из Узбекистана? - Запомнили по кафе? - Запомнил. - Нет, не министр. Я начальник уголовного розыска из райцентра, куда вы приезжали с Труфановым на зубенинских "Жигулях". Лицо "Прапора" стало серьезным. Он перевел взгляд с Бирюкова на Веселкина: - Не впутывайте меня в дела районного масштаба. Карты - моя забава. Ну а районные будни зачем на меня вешать? Я не лопух, чтобы паровозом тянуть чужой состав. Константин Георгиевич, вы ведь знаете, что я не гангстер. Объясните этому детективу из деревни... Веселкин поморщился: - Зря, Никита, все отрицаешь Владик Труфанов, как у попа на исповеди, расскажет.. - Да вы о чем, ребята?! - удивился Чуносов. - Об убийстве Зуева, - сухо сказал Антон. - Хромого паренька, у которого Полячихин украл в райцентре магнитофон, помните?.. - Чего?.. Хромой хромого обчистил, а я тут с какого угара? - Вы с Труфановым ночью увезли Зуева из дома, и он после этого не вернулся... - Ну-у-у, братья-оперы!.. - возмущенно протянул "Прапор". - Думал, какой-то пустяк хотите под шумок на меня списать, а вы мокруху лепите. Нельзя же так, ребята! Вся страна в борьбе за справедливость на дыбы поднялась, а вы по старинке продолжаете уголовные дела клеить. Будто не заметив возмущения, Бирюков снова спросил: - И самодельного пистолета под малокалиберные патроны у вас, разумеется, нет? - Зачем мне самоделка? По секрету признаюсь, я утащил из армии ракету средней дальности, которые хотят ликвидировать, и спрятал ее в подполе дома, - игриво ответил Чуносов. - В подполе ты прятал макаровский пистолет, - сказал Веселкин. "Прапор" повернулся к нему: - Константин Георгиевич, знаете, чем отличаются умные люди от глупых?.. - Знаю. Умные не повторяют своих ошибок. - Правильно! К вашему сведению, я себя дураком не считаю. Отбыв два года за макаровскую игрушку, заметно поумнел. Зачем второй раз оружейником становиться?.. Продолжать дальнейший разговор не было смысла. Бирюков даже не стал заполнять протокол, так как Чуно