он уже не мог справиться. Дважды он поднимался по ступенькам на второй этаж. Караульный, охранявший вход в коридор первого этажа, сидел в полной тишине возле кабинета полковника Зеллгера за освещенным столиком с телефоном и просматривая журналы. Около него стоял автомат. Штангер знал, что , смена караула происходит каждые четыре часа. Таким образом, в случае чего быстро никто не хватится... Штангер взглянул на часы. Скоро девять тридцать вечера. Зеллгер сейчас направится к Галине. Операция начинается. Опершись на подоконник, Штангер мысленно подводил итоги своего пребывания здесь: "Я успел немало. Старался использовать все свои возможности. Я, боролся здесь за то, во что верю. А дело, которому отдал все свои силы, стоит этой борьбы. Конечно, не хочется погибать накануне победы..." Всматриваясь в густой мрак, вслушиваясь в дыхание лесной чащи, Штангер нетерпеливо посматривал на часы... x x x Комната Галины утопала в полумраке. На столике возле кушетки стояла бутылка французского коньяка и бутылка вина, а рядом рюмки и чашки для кофе. На блюде плитки шоколада, бисквиты и соленые орешки, Со вкусом одетая Галина сидела в кресле возле ночной лампы, курила сигареты и перелистывала какой-то иллюстрированный еженедельник. Каждую минуту она нервно поглядывала на часы. Ей казалось, будто стрелки, стоят и месте. Она смотрела на иллюстрации, но ничего не видела. Мысленно она была далеко отсюда. Вот она подошла к зеркалу, попудрила лицо, поправила прическу. Она чувствовала, что теряет терпение. Галина уже много лет боролась на тайном фронте, но в такой головокружительной операции принимала участие впервые. Она снова закурила и села в кресло. Было двадцать один час сорок пять минут. "Уже должен быть. Почему он опаздывает? Может, ему что-то помешало и он вообще не придет?" - беспокоилась она, вслушиваясь в тишину коридора. Из этого состояния ее вывел шум шагов. Послышался тихий стук в дверь. Стараясь быть спокойнее, она сказала: - Пожалуйста! В дверях стоял полковник Зеллгер. - Добрый вечер, фрау Хелен, - торжественно приветствовал он даму. - Добрый вечер, герр полковник. Вы не слишком пунктуальны! - проговорила она не без иронии в голосе. - Прошу прощения, но у меня был срочный, разговор с командованием. Служба! - И он беспомощно развел руками. Она усмехнулась и подала ему руку, которую Зеллгер несколько раз поцеловал. Потом он хотел обнять Галину, но она деликатно, но решительно освободилась от его рук и пошутила: - Герр полковник, если вы не будете вежливы со мной... - Что тогда? - Я вас накажу, - игриво продолжала она. - Как? - Не разрешу поцеловать... - Не верю. - Ах мужчины, все вы одинаковы. Прошу садиться, - показала она рукой на кушетку. - Почему вы стоите? Зеллгер снял с плеча автомат, оставил его вместе с головным убором на вешалке и пристально осмотрел комнату Галины. - А это зачем? - спросила она, показывая на автомат. - На всякий случай. Кругом пуща, бандиты. - Герр полковник, - приблизилась она к Зеллгеру. - Знает ли кто, что вы у меня? - И, покраснев, быстро добавила: - Вы, видимо, понимаете мое положение. Солидный сотрудник института, у меня здесь жених, и вдруг... В общем, я не хотела бы, чтобы пошли сплетни, подозрения... - Ничего не бойтесь, фрау Хелен. Только мой адъютант знает, что я здесь... - ответил Зеллгер. - Почему он знает? Откуда он знает? - спросила она с возмущением. - Я всегда должен быть в радиусе телефонной или радиосвязи со штаб-квартирой фюрера. Меня беспокоят в любое время дня и ночи. Трудная служба! Однако у вас не должно быть никаких сомнений. Адъютант будет нем, как могила. - Ну хорошо. Прошу садиться, а я поставлю кофе. Зеллгер сел на кушетку. Близость женщины, запах ее духов, пригашенный свет - все это создавало интимную обстановку. Сколько дней он ждал такого вечера!.. Галина села напротив него в кресло в кокетливой позе. - Я очень прошу вас сесть рядом со мной! - Он умоляюще вытянул руки. - Очень прошу... - Не спешите... Столько впечатлений! А я так плохо себя чувствую... - А что вас беспокоит? - поинтересовался он. - Голова болит. Если б не данное вам обещание, а я всегда стараюсь держать свое слово, то улеглась бы сейчас в постель. - Это ерунда. Пройдет! Выпьем по рюмке, и все пройдет. Это самое лучшее средство от головной боли! Галина налила кофе и подала Зеллгеру штопор. - Откройте бутылки. - С удовольствием. - Зеллгер взял коньяк, посмотрел на этикетку и с наслаждением чмокнул губами, - Вино тоже. Я коньяк не пью. Может, мне вино поможет? - И, не ожидая,ответа Зеллгера, она налила ему в рюмку коньяк, а себе вино. - За ваше здоровье, и новые успехи в Беловеже, герр полковник! - Нет, - прервал он, - за наш прекрасный вечер! Чтобы их было больше... - Он залпом выпил свой коньяк. - Отличный напиток! - похвалил он. - Пожалуйста, кофе, сладости... - предложила она и вновь наполнила рюмки. - Я все-таки прошу вас сесть рядом со мной... Умоляю... - Что, вы всегда так нетерпеливы в обществе женщин? - Я не бываю в обществе других дам. Вы и только вы!.. - Вы всем говорите такие комплименты? - подшучивала она, еще больше интригуя гостя. - Давайте выпьем и закурим. Я знаю, вы курите сигары, но у меня их нет. - Не беспокойтесь, я закурю ваши сигареты. Итак, за наше здоровье! Снова звякнули рюмки. Галина незаметно взглянула на часы. Выло двадцать минут одиннадцатого. "Если Лайсберг попался в ловушку, то Штангер уже должен действовать..." - подумала она ж проговорила: - А это вино мне помогло. Прекрасный напиток! Пожалуйста, герр полковник! Полузакрыв глаза, она наблюдала за Зеллгером. Лицо его покраснело, глаза налились кровью. Разглядывая его мундир с многочисленными наградами, она пыталась понять, начало ли действовать снотворное. Зеллгер выпил третью рюмку коньяка. - Извините... Хелен... - Он сладко зевнул, закрывая руками рот. - Эти бессонные ночи... - Голос его прозвучал как-то глухо и неестественно. Он пролепетал: - Вы, наверное, не поверите... Я ведь... - И попытался расстегнуть мундир. - Герр полковник, что с вами? - Она наклонилась рад ним. Сигарета выпала из его пальцев, он пробормотал что-то бессвязное, открыл глаза, попробовал встать, но голова его упала на грудь и он опустился на диван. Дышал он часто и хрипло. По телу пробегали судороги. Галина дрожащими руками положила его поудобнее на диван, отодвинула столик, потом ощупала его карманы. Документы, зажигалка, носовой платок, расческа. Есть! В кожаной сумочке на цепочке находилась связка ключей. Галина внимательно их осмотрела. Эти ключи открывали доступ к тайнам штаба "Траум". Галина припала ухом к двери и прислушалась... Выло двадцать два часа. Штангер закрыл окно, сдвинул занавески, зажег свет и застегнул пояс с кобурой пистолета. Вальтер он вложил в левый карман. Из тайника в камине достал короткую свинцовую трубку, наполненную песком. К одному из заклепанных концов трубки был прикреплен шнурок. Штангер распорол ножичком правый карман брюк, всунул в это отверстие трубку и прикрепил ее шнурком к поясу. Попробовал сделать несколько движений, трубка не мешала... В лежащей на столе папке, озаглавленной "Мои подозрения", перевернул несколько страниц текста. Мокрой от нота рукой взял трубку телефона. Отозвался сигнал коммутатора. "Два, девять, два", - не спеша набрал Штангер номер. И вот на другом конце телефонного провода раздался голос: - Слушай! - Хайль Гитлер, герр гауптштурмфюрер! Докладывает лейтенант Штангер. Я не разбудил вас? Извините, что так поздно вас беспокою, но дело не требует отлагательства... Я должен немедленно поговорить с вами... Хорошо. Хорошо... Я иду к вам... Штангер положил трубку, облизал пересохшие губы. В горле было неприятное ощущение. Выждал минуты три, взял папку и вышел из комнаты. В коридоре он окинул взглядом часового. Солдат стоял возле окна, курил папиросу и всматривался в темноту парка. Вот и комната под номером семьдесят девять. Штангер постучал и услышал приглушенный голос: - Войдите! Он толкнул дверь кабинета Лайсберга. Эсэсовец, заложив руки за спину, расхаживал по комнате. Увидев Штангера, он вопросительно взглянул на него. - Хайль Гитлер, герр гауптштурмфюрер! - Штангер старался говорить взволнованным голосом. - Можно запереть дверь? Я не хочу, чтобы кто-то увидел нас вместе... Лайсберг повернул ключ в двери. - Необходимо действовать молниеносно, чтобы пресечь измену, чтобы птички не улетели... - Что случилось? Я ничего не понимаю, - нетерпеливо прервал Штангера эсэсовец. - Это трудно понять. Прочитайте вот это, и вам все станет ясно! - с деланным возмущением Штангер бросил на стол принесенную папку, так как хотел, чтобы эсэсовец сидел именно там. Лайсберг присел на край кресла, включил настольную лампу, нервно открыл папку и впился глазами в текст. Штангер стоял рядом со столом, держа правую руку в кармане, где находилась свинцовая трубка. Какую-то секунду он смотрел на склонившегося Лайсберга, выбирая место для удара... Казалось, рука из кармана поднимается слишком медленно. Штангер сделал над собой усилив, вырвал руку, и свинцовая трубка со свистом рассекла воздух. Тупой удар, потом другой, третий. Лайсберг издал короткий хриплый выдох, ударился лицом о стекло стола и свалился на ковер. По телу его пробежали судороги, и он замер. Штангер вытер трубку, наклонился над трупом, вынул из кармана Лайсберга ключ от сейфа и открыл его. Быстро просмотрел лежащие там папки и бумаги, взглянул на папку с надписью: "Совершенно секретно. Лейтенант А. Штангер", Открыл ее. "Арестовать!" - бросилась ему в глаза черная резолюция... Дальше он уже не читал. Несколько таких папок, на которых стоял гриф "Секретно", отложил на стол. Потом вынул две полки, уложил их на дне сейфа и втиснул туда труп Лайсберга. Закрыл сейф. В замок вложил несколько скрепок от бумаг. Платком растер следы крови на ковре. Осмотрел - стол, забрал какие-то печати, карты и пистолет. Бегло осмотрел кабинет. Все в порядке. Погасил свет, закрыл дверь, вышел в коридор и только сейчас почувствовал, что на лбу у него выступил холодный пот. Штангер вытер лицо рукавом мундира и быстро направился в свою комнату. Бумаги, взятые из сейфа Лайсберга, положил в сумку. Закурил, Горький дым захватывал дыхание. Открыл окно и глубоко вдохнул ночной воздух пущи. Было двадцать два часа пятьдесят три минуты. Штангер стоял возле окна и лихорадочно размышлял: "Еще один этап операции "Похищение" позади. Этот глупый самонадеянный эсэсовец довольно легко позволил с собой расправиться. Он уже имел приказ арестовать меня... Игра с моим рапортом остановила его, Пройдет немало времени, пока его отыщут... Теперь на очереди Зеллгер... Удастся ли его взять? Почему до сих пор не звонит Галина?.. Если он попался в ловушку, то уже пора... Здесь большой риск. Если с ним повезет, остальное - пустяк..." Штангер вздрогнул от телефонного звонка. Когда поднял трубку, услышал тихий, сдавленный, голос Галины: - Спит. Все спокойно. - Иду, Галочка, - коротко ответил он, перебросил автомат через плечо, взял сумку с документами, сунул в карман мундира магнитную мину, осмотрел комнату, закрыл ее и поспешным шагом, минуя казармы роты охраны, направился в сторону охотничьего домика. Галина издалека услышала его шаги, приоткрыла дверь, а когда Штангер вошел, закрыла ее на ключ. Комната утопала в полумраке. На диване в расстегнутом мундире крепко спал, полуоткрыв глаза, полковник Зеллгер. - Как Лайсберг? - шепнула Галина. - В порядке, - ответил Анджей. - Возьми. - Она подала ему мешочек с ключами полковника Зеллгера. - Я пошел, Галина. Если во дворце услышишь выстрелы, прикончи его, забери эту сумку с документами, подожги комнату и беги в пущу. Держи на восток. Попадешь на бровскую дорогу. В десяти километрах отсюда, возле моста через реку Хвозна, будет ждать Никор с отрядом... - Анджей: - кинулась она к нему в порыве отчаяния, пытаясь что-то сказать, но он уже был за дверями. Перекинув через плечо автомат, Анджей проверил свинцовую трубку в кармане, прошел мимо часового у подъезда и вновь зашагал во дворец. Штангер машинально отсчитал ступеньки лестницы и посмотрел в коридор. Караульный дремал возле столика. Однако, когда Штангер вошел в коридор, караульный поднял голову и вопросительно взглянул на него, Штангер левой рукой вынул из кармана листок бумаги и коротко бросил: - Посмотри! Полковник Зеллгер приказал отдать тебе. Караульный поднялся, и в этот момент его настиг удар свинцовой трубки по голове. Гитлеровец не успел упасть, и Штангер, подхватив его, потащил в туалет. Там он оставил его в одной из кабин и плотно закрыл ее дверь. Дрожащими руками Штангер подбирал ключ к кабинету полковника Зеллгера. Наконец дверь открылась. Он вошел и закрыл ее за собой на ключ. Фонариком осветил замок массивного сейфа, вложил ключ. Раздался металлический треск. Хранилище тайн группы "Траум" открылось перед ним... Скоросшиватели, толстые папки, многочисленные планы, карты. Фонариком осветил пять толстых папок, прочитал надписи. Это было именно то, за чем он столько недель охотился. "Что еще может быть здесь важного? - лихорадочно осматривал он сейф. - Карты с таинственными значками, шифровки из штаб-квартиры Гитлера. Хватит, больше не заберешь. Этих пяти папок с планами строительства двух оборонительных линий и аэродромов хватит с гаком. Быстрей! Быстрей!" - подгонял он себя. Штангер достал из кармана магнитную мину, повернул предохранитель и уложил ее в сейф. Взрыв произойдет через два часа, то есть после смены караула, когда будет обнаружена смерть часового. С трудом впихнул в сумку добытые документы, тихо открыл дверь и выглянул в коридор. Кругом была тишина. На носках, в несколько прыжков Штангер проскочил коридор и оказался на лестнице. Он с трудом владел собой. Часовой у подъезда внимательно взглянул на него. Штангер успел заметить, что тот еще долго смотрел ему вслед. Штангер шел, и ему казалось, будто ноги его из ваты. Пот ручьями стекал по лицу. Галина ждала Штангера с большим волнением. Когда он появился, она нервно спросила: - Ты звонил мне? - Нет! - удивленно ответил он. - Кто-то только что настойчиво звонил, но я не поднимала трубку. Штангер не мог больше произнести ни слова. Он бросил на стол набитую документами сумку, выпил чашку холодного кофе, наклонился над умывальником и ополоснул лицо водой, потом шепнул Галине: - Надо уходить! Сейчас здесь начнется пекло! - Давай, Анджей, оставим его здесь... - попросила Галина, показывая на немца. - Давай оставим. Уйдем тихо и через час будем в пуще у Никора. Оставим... Прошу! У меня плохое предчувствие. - Она умоляюще взглянула на него. - Нет, Галина, нет! Если все пойдет, гладко, он будет хорошим приложением ко всему, что я забрал из его сейфа. Приложением и переводчиком, - поправился он. - Охрана пропустит, а если даже... Звонок телефона настойчиво прозвучал раз, другой, третий. Они замерли. - Его ищут, - прошептал Штангер сквозь зубы. - Кляп, быстро! Галина подала ему солдатский шарф, и Штангер молниеносно всунул его в рот Зеялгеру, который по-прежнему лежал без движения. - Анджей... - шепнула Галина и дотронулась до его плеча. Штангер поднял голову. В коридоре послышались шаги быстро идущего человека. Потом шум шагов затих. Кто-то, видимо, остановился и прислушивался. Штангер погасил ночную лампу. - Отвечай ты... Если он один, будет наш... Если вспыхнет перестрелка, хватай документы и уходи... - чуть слышно прошептал он и прижался к стене возле двери. Кто-то остановился за дверью, и тут же раздался осторожный стук. - Кто там?, - как можно спокойнее спросила Галина. - Простите! Это. капитан Дралль, адъютант полковника Зеллгера. Господин полковник у вас? - А что случилось? - Я должен немедленно увидеть господина полковника. Срочная и важная телеграмма из ставки. - Открывай... - одними губами проговорил Штангер и стиснул в потной ладони свинцовую трубку. - Сейчас... минутку: - ответила Галина и не спеша повернула ключ. - Пожалуйста, входите... Но полковник спит. Вы понимаете? Дралль просунул голову в комнату, но в полной темноте не мог что-либо рассмотреть. Штангер, примерившись, почти наугад нанес удар. Дралль то ли увернулся, то ли удар оказался не совсем точным, но трубка попала ему по шее ниже правого уха. Он потерял равновесие. Второй удар пришелся ему в лицо. Дралль схватился, за Штангера, и оба рухнули на пол, перевернув столик. Анджей вцепился фашисту в горло и изо всех сил начал душить, прижимая его к полу. - Кляп! Быстро! - хрипло прошептал Штангер. Галина в этот момент с размаху ударила Дралля по голове бутылкой с вином. Руки немца ослабли, он весь обмяк и наконец совсем затих. Галина на всякий случай заткнула ему рот полотенцем. Штангер встал, шатаясь и тяжело дыша. С отвращением вытер ладони об мундир и затолкал Дралля под кровать. Галина подняла с полу телеграмму, которую Дралль не успел вручить своему шефу. - Выгляни в коридор, - допросил Андзкей, а сам начал заворачивать в плед Зеллгера, обвязывая его шнуром. - Тихо, - шепнула она. - Выходим! Забирай документы и оружие. Он взвалил Зеллгера на спину . - Тяжелый, скотина, - выдохнул Штангер. - Открывай дверь. Он нажал на стартер, и мотор тихо заработал. Штангер зажег полузатемненные фары, включил скорость и тихо повел машину к воротам. - Этот постовой пропустит. Пароль на сегодняшнюю ночь я знаю. Ты ничего не говори. Ты слишком взволнована. Если на улице прицепится патруль, я стреляю первым, а ты потом. В случае опасности хватай документы - и в лес. Я всех беру на себя... - И похлопал ладонью по стволу автомата, лежавшего на сиденье. Галина проверила свой пистолет. У ее ног лежали две сумки, набитые документами. Штангер и Галина одновременно бросили прощальные взгляды на это зловещее логово. Часовой, услышав подъезжавшую машину, вышел из будки, стал посреди проезжей части и несколько раз мигнул карманным фонариком. Штангер затормозил и высунул голову в окно. Солдат подошел к машине, поприветствовал и спросил пароль. - Биркен буш! - четко ответил Штангер. - Так точно, герр лейтенант! Но я не имею права вас выпустить за ворота. - Почему? - удивился Штангер. - Вы едете без сопровождения. Есть приказ ни один легковой автомобиль из Беловежа не выпускать без сопровождения. Штангер молниеносно сориентировался и одним духом выпалил: - Я знаю об этом, но это не служебная машина. К тому же мы не едем за пределы Беловежа. Я только что разговаривал по телефону с начальником жандармерии и везу для него важный документ, который должна вручить эта женщина. - Хорошо, герр лейтенант, - стукнул каблуками солдат. - Давай быстрей открывай, а то у нас нет времени. Галина так впилась пальцами в его плечи, что Штангер застонал от боли. "Мерседес" сорвался с места и влетел в одну, из улочек Беловежа. Проскочили один жандармский патруль, другой, третий. Они не задержали их. Вдали замаячил белый силуэт колокольни костела. - Если здесь нас не задержат, через десять минут будем у Никора. Сейчас сниму маскировку фар, и мы помчимся как стрела... Галя, Галочка, скоро все будет позади!.. - радовался он, как ребенок. - Боже мой! - вздохнула она. - Столько нервов, столько риска, столько опасности... Поворот, указатель. Штангер притормозил машину и резко повернул влево. "Мерседес", скрипя шинами, наклонился и часть поворота проделал на двух колесах. Они вскочили в темный туннель из деревьев. Слева показались казармы жандармов. Штангер дал полный газ. Неожиданно в конце аллеи замелькал красный сигнал фонаря, в свете фар замаячило несколько силуэтов жандармов с собаками. - Внимание! Оружие к бою! Опустить стекла, - успел проговорить он Галине и нажал на тормоза. И в этот момент понял, что совершил ошибку. Не надо было тормозить! Он выжал сцепление, включил первую скорость и, не выключая двигателя, остановился. К машине подошел жандармский унтер-офицер, держа в одной руке пистолет, а в другой - фонарик. Автомат висел у него на шее. Трое жандармов с карабинами в руках окружили машину. Один встал прямо на дороге. - Хайль Гитлер! - проговорил Штангер, - Откуда едете, герр лейтенант? - Из штаба майора Завелли по его личному прказу! - начал объяснять он, снимая с предохранителя пистолет в кармане. Штангер ощупал металлическую рукоятку и пальцем дотронулся до спускового крючка. - Куда едете? - продолжал расспрашивать жандарм. - Это служебная тайна. - Майор Завелли не мог так распорядиться, так как хорошо знает приказ - не выпускать из Беловежа одиночные легковые машины без сопровождения, тем более ночью. Должна быть охрана, иначе вы дальше не поедете. - Герр гауптвахтмейстер, ведь это я рискую жизнью, а не вы! - резко проговорил он, подчеркивая каждое слово. - Майор Завелли знает, почему он так распорядился. Дело очень важное и не терпит отлагательства. Вот почему я и поеду! Прошу освободить дорогу! Коленом он незаметно толкнул Галину, и в этот момент ему показалось, что со стороны дворца раздались сигналы тревоги. - Герр гауптвахтмейстер! - обратился к начальнику жандарм, стоявший с правой стороны машины, освещая лучом фонарика затяяутый шнурами груз на дне машины, Унтер-офицер наклонился к заднему стеклу, и в этот момент Штангер выхватил пистолет, высунулся в окно и выстрелил в него. Одновременно раздались выстрелы Галины в жандарма, стоявшего у машины с ее стороны. Штангер отпустил педаль, дал газ и тут же выключил свет фар. Автомашина, как выстреленная из катапульты, прыгнула на жандарма, стоявшего у капота. Галина, высунувшись из окна, стреляла вслепую назад. К шуму мотора присоединились выстрелы карабинов и крики гитлеровцев. Машина, делая головокружительные скачки, мчалась по дороге, усеянной выбоинами. - Опустись на пол машины и спрячь голову! - прокричал Штангер, всматриваясь в контуры едва заметной дороги. В это время ослепительным светом вспыхнули ракеты, и дорога стала видна как на ладони. Впереди маячила темная стена спасительной лесной чащи. С левой стороны машины цветными угольками прошила ночную тьму пулеметная очередь. За ней последовали вторая, третья и десятки одиночных выстрелов. По машине был открыт ураганный огонь. Осветительные ракеты не угасали ни на минуту. Пулеметные очереди теперь били с упреждением. - Еще двести метров, сто пятьдесят!.. - кричал Штангер. - Сейчас! Скоро пуща! Уже! Уже! И вдруг треск заднего стекла. Послышался стон Галины: - Боже! Я ранена... В этот момент новая очередь ударила но кузову. Через минуту машина въехала в густой темный лес, Вспышки ракет и выстрелов были позади. Штангер включил фары и как сумасшедший мчался еще несколько сот метров. Галина без движения лежала у его ног на полу машины. Штангер остановил машину, поднял Галину на сиденье и почувствовал на пальцах кровь. - Галя! Галочка!!! -кричал он в отчаянии, разрывая на ней свитер, блузку, белье. Плечо и правая грудь были залиты кровью, а из двух сквозных пулевых ран выходили кровавые воздушные пузыри. Кровь тонкой струйкой сочилась из ее рта. Он приложил ухо. Сердце билось. Жива! Он выскочил из машины, сорвал маскировку фар. Со стороны Беловежа доносился шум автомашин, лай собак, кряки и беспорядочная стрельба. Штангер сел за руль. Одной рукой он придерживал на сиденье Галину, а другой управлял автомобилем. Яркий свет фар освещал деревья, придорожные кусты, выбоины. Штангер мчался на полной скорости. Его охватили самые противоречивые чувства. Внутри у него как бы что-то оборвалось, во рту было горько. До боли стиснув зубы, он повторял лишь ее имя и проклинал себя за то, что остановил машину возле жандармов. "Однако просьба Галины оставить Зеллгера и уходить одним имела основание. Если этот тип смертельно ранен, то моя сумасшедшая идея доставить его живым в Центр - большая ошибка! Слишком многое я хотел сделать за один раз". Анджей проклинал себя за глупость: надо было, не останавливая машины, проскочить мимо этих волкодавов прямиком в пущу! "Пока бы они опомнились, мы уже были бы в лесу:" - казнил он себя. Охваченный тревогой, он гнал машину по лесной дороге. Ему уже казалось, что едет целую вечность, а Никора все нет. Галина тяжело дышала. Штангер напомнил себе, что при въезде в пущу должен мигать фарами, иначе Никор может встретить его огнем. Машина преодолевала крутые повороты, перескакивала рвы и торчавшие корни деревьев. Наконец Штангер выскочил на прямой участок дороги и крикнул от радости, заметив огоньки партизанских фонариков. Он замигал фарами и затормозил, подняв облако пыли. Штангер буквально вывалился из машины в объятия Никора. Их обступили партизаны. Бородатые лица, удивленные взгляды при виде Штангера в мундире гитлеровского офицера. - Друг! Брат! Герой! - кричал восторженно Никор, не выпуская его из объятий. - Скорее! Надо спасать Галину! - выдавил из себя Штангер, вскакивая в машину. - Надо уходить, за нами погоня. Никор открыл машину, взглянул на Галину и все понял. - Доктора, быстро! - крикнул он. Из группы партизан вышел коренастый человек в очках, с бородкой и через плечо Никора заглянул в машину. - Доктор, спасите ее! Она умирает! - умоляюще обратился к нему Анджей. Врач вынул из сумки перевязочный пакет и осмотрел раны Галины. - Взгляни сюда... - Штангер показал Никору завернутого в толстый плед и втиснутого между сиденьями полковника Зеллгера. - Однако в него, кажется, не угодило, Пули прошли над ним, - сказал он, внимательно осматривая пленника. - Как, и его захватил?! Ну, ты - дьявол, а не человек! - воскликнул Никор. Партизаны окружили машину, с интересом рассматривая перевязанного шнуром пленного и изрешеченный пулями кузов машины, выбитые стекла, порванные пулями сиденья. - Слушай, Никор! Нельзя терять ни минуты. Они уж близко! Пусть твои минируют дорогу. Надо быстрей уходить. Облава на этот раз будет не из приятных. - Я уже отдал приказ. Мы с врачом поедем с тобой на базу. - Они не пойдут по нашему следу? - Не беспокойся. В пуще хозяева мы. Что там, доктор? - спросил Никор врача, который перевязывал Галину. - Плохо, очень плохо! - ответил тот, качая головой. - Нужна срочная операция. Большая потеря крови, которой у меня здесь нет. Немедленно нужно на базу! Штангер сидел в "мерседесе", не отрывая глаз от лица Галины, голову которой врач держал на коленях и вливал ей в рот какие-то капли. - Садись там, сзади, около этого негодяя, - бросил Нпкору Штангер и, сорвав машину с места, сразу набрал скорость. - Показывай дорогу, я ведь не знаю, куда ехать. - Поезжай прямо, еще пятнадцать километров. Потом скажу, куда дальше. Штангер гнал изо всех сил. Когда машина подскакивала на выбоинах, Галина тихо стонала. Никор дотронулся до его плеча. - Ты что? - спросил Штангер, не отрывая глаз от дороги. - Скажи, как все прошло? Я сгораю от любопытства. - Если б не ее ранение, все было бы отлично... - Документы? Штангер молча показал рукой на две набитые сумки, лежавшие на полу у ног Галины. - Слушай... Скажи, наконец, как тебя зовут? - Анджей. - Анджей, расскажи хотя бы коротко... Сколько фрицев убил? - Сколько? - И хотя сердце его разрывалось от горя, так как жизнь Галины висела на волоске, однако вопрос Никора заставил его вспомнить все, что осталось позади, и Штангера охватило чувство гордости и удовлетворения. Он сказал: - Гауптштурмфюрер СС Лайсберг. Я говорил тебе, что это за птица. Часовой... Его адъютант капитан Дралль, Этот не планировался... Сколько там было жандармов на дороге, около школы, когда задержали машину, не знаю. Но все это - мелочи. Главное - это полковник Зеллгер и то, что в сумках. Потом расскажу тебе все подробнее... Только бы Галина осталась жива... - Знаешь, когда они открыли стрельбу вам вслед там, у школы, можно было подумать, что началось наступление. Буквально, как на фронте. - Жарили вовсю. Боеприпасов не жалели. Никор ничего не ответил, молча вытащил из кармана фляжку со спиртом и подал ее Штангеру. - Выпей. Это успокоит. - Дай, выпью с удовольствием. Штангер сделал большой, глоток. Отдал фляжку Никору, вытер губы ладонью и прибавил скорость. - За этим поворотом - направо. - Никор наклонился к нему. - Заедешь в просеку и остановись на несколько минут. Нужно осмотреться. Через минуту Штангер повернул в лесную гущу и, проехав немного, остановился. Штангер наклонился над бледным лицом Галины, вслушиваясь в ее неровное, с хрипом, дыхание. Она ни на минуту не приходила в себя. Штангер вопросительно взглянул на врача. Тот беспомощно развел руками. Неожиданно тишину нарушили два сильных взрыва. - Наскочили на мины! Это немного их остудит, - пояснил - Никор. - Поехали дальше. Ночь короткая. Штангер посмотрел на верхушки сосен. На светлом фоне неба отчетливо вырисовывались контуры деревьев... Штангер стоял рядом с Никором на краю большой поляны, еще темной в этот момент. Ее окружали молодые ели. Тут же рядом на самодельных носилках лежала Галина, укрытая нескольким одеялами. Около нее постоянно находился врач. Недалеко под охраной трех партизан стоял полковник Рихард Зеллгер. Вокруг поляны возле огромных куч сухого хвороста, политого бензином, расположились партизаны. Штангер взглянул на светящийся циферблат часов. - Уже должен быть, - сказал Никор. - Погода хорошая. Только бы не заблудился. Штангер, охваченный беспокойством, присел около носилок, на которых лежала Галина. - Галочка, Галя! Слышишь меня? Узнаешь?! - Он положил руку на ее горячий лоб. - Пить... - шепнула она пересохшими губами, не открывая глаз, Врач осторожно приподнял ей голову и поднес к губам фляжку с водой, Галина пила жадно, задыхаясь от кашля при каждом глотке. Из мрака ночи вынырнул партизан и, подойдя к Никору, доложил: - Товарищ командир, самолет вошел в зону пущи. - Хорошо! Подготовиться к приему. Штангер и Никор, сдерживай дыхание и напрягая слух, внимательно всматривались в восточную сторону темного неба. - Слышишь? - шепнул Штангер, хватая Никора за плечо. - Да, сейчас слышу. Издалека, еще очень тихо, как гудение шмеля, доносилось гудение моторов. Вскоре их шум стал громче. Самолет приближался. - Зажигать! - отдал команду Никор. Почти одновременно вспыхнули языки пламени нескольких костров, осветив силуэты партизан, всю поляну и темную стену леса. Самолет, разрывая моторами воздух, пролетел так низко, что видно было пламя из выхлопных труб. Пилот уменьшил обороты двигателей, еще раз облетел поляну и пошел на посадку. Самолет, коснувшись колесами земли, поднял клубы пыли и покатился по поляне, пока совсем не остановился. Партизаны быстро погасили костры, и ночь вновь окутала поляну. Штангер и Никор побежали к самолету. Открылся люк, и на землю соскочил рослый мужчина в кожаной куртке и пилотке на голове. Штангер подбежал первым и хотел уже что-то крикнуть в знак приветствия, но от удивления лишился дара речи и остановился как вкопанный. "Нет, это невозможно: Сходство?.. Ошибка?.." - мелькнуло у него в голове, и он застыл в нерешительности, глядя на пилота. - Петр! - крикнул он наконец. - Петр Наиров! Ты ли это?! Пилот приблизился к нему, тоже какой-то момент смотрел, не веря своим глазам, а потом радостно крикнул! - Штангер! Лейтенант Штангер! Наиров бросился в объятия Анджея. Они крепко обнялись, радуясь, как дети. Слышны были только их восклицания: "Петр!.."- "Штангер!.." Никор, ничего не понимая, удивленно смотрел на них. - Ну, черт побери!.. Хоть бы сказали, за кем лечу! А я ведь ничего не знал! Привезешь троих, и все! Вот тебе и на! - А это командир отряда, капитан Никор, - представил взволнованный Штангер. - Никор? Слышал, как же, слышал. Здравствуйте, товарищ Никор. Знаете, Штангер мне жизнь спас! Меня давно бы уничтожили в этом страшном логове... А знаешь, Штангер, ведь я этого Клаузера встретил! - Петр говорил быстро, отрывочно, как человек, который спешит рассказать все сразу. - Вот как? - удивился Никор. - А ты, Анджей, ничего мне о нем не говорил? - Пустяки! Нельзя было говорить обо всем - скромно ответил Штангер. Он был взволнован этой встречей. Сразу ожили воспоминания о том, как год назад он схватился с Клаузером за жизнь Петра Наирова. - Кто там у тебя, Штангер? Видимо, ценный груз? - спросил Наиров. - Моя сотрудница, тяжело ранена. Все это время она без сознания. Ее немедленно надо доставить в госпиталь. - Тяжелое положение. Как это произошло? - Когда уходили из Беловежа. Потом все расскажу. "Багаж" тоже есть. Полковник Рихард Зеллгер, начальник группы "Траум". Кроме того, две сумки документов, важных документов, - добавил он. - Вот и все. - Неплохой подарок везешь ты Центру. Генерал Кир и майор Георг никак не дождутся твоего возвращения. Времени у нас в обрез. Ночи сейчас короткие. - Наиров взглянул на часы. - Никор... - Штангер обнял партизанского командира. - Анджей... Анджей!.. - Не надо слов. Давай, бей здесь немцев. Только обязательно останься живым! Увидимся после победы!.. - Штангер чувствовал, что у него комок подступает к горлу. Наиров попрощался с Никором и его боевыми друзьями. - Счастливого пути! - кричали партизаны. Наиров закрыл двери и сел за рычага управления. Впереди в темноте вспыхнули партизанские фонарики, указывая конец поляны. Наиров отпустил тормоза и увеличил газ. Заревели двигатели. Самолет стал набирать скорость. В Штангере проснулся бывший пилот. Стоя за спиной Наирова, он смотрел, как быстро приближаются огоньки фонарей и стена леса. Наиров плавным движением взял на себя рычаг управления. Самолет взял высоту буквально над верхушками деревьев и сделал над поляной круг. Внизу мигал свет фонаря. Это Никор посылал им свои последние приветствия. Рядом с Наировым сидел второй пилот, он же штурман, Штангер крикнул в ухо Наирову: - Долетим? - Не было бы только ночных истребителей. Артиллерия на такой высоте не страшна. Должны долететь! Штангер пробрался в заднюю кабину. Она была едва освещена. В углу сидел связанный полковник Зелягер и волчьим взглядом смотрел на Штангера, На носилках лежала Галина. Штангер присел возле нее и нежно погладил ее руки и лицо. Широко открыв глаза, Галина водила ими по потолку кабины, а потом всмотрелась в лицо нагнувшегося к ней Штангера. - Где я?.. Что со мной? - прошептала она так тихо, что он скорее понял это по движению ее губ. - Не говори! Тебе нельзя разговаривать! Мы летим домой. Скоро будешь в госпитале... Она закрыла глаза и опять потеряла сознание. А он, растерянный, держал ее ладонь в своей руке, чувствуя, что жизнь в ней еле теплится. Полным отчаяния взглядом он смотрел то на ее пылающее лицо, то на сумки, набитые документами, то на сидевшего в углу кабины полковника Зеллгера. И в этот момент он не испытывал ни ненависти, ни радости, ни гордости: Штангер посмотрел в окно. Далеко внизу, как безбрежное море, темнел лесной массив. Над ними было чистое звездное небо. Далеко на востоке уже розовела заря. И в этот момент он вдруг окончательно осознал, что они долетят на Восток и что все уже позади. Ему невольно вспомнилась та ночь, когда он летел в тыл врага. Теперь у него было одно желание - чтобы Галина выжила. Самолет плыл над спящей землей: