Понадобится - я еще сделаю. Ксан Ксаныч скованно взмахнул рукой в сторону знаменитой своей табуретки с дырочкой, заметил сковородку в руке и сунул ее на угол плиты. - Интересно, кому теперь наша комната достанется? - вслух подумал он напоследок и вышел, тихонько, прикрыв за собой дверь. Вбежали озябшие девчата, окружили Надю. - Вот всегда она так! - возмутилась Катя. - Целый год тянула - и нате... Как подруга подруге: и на что ты, Надька, со своими данными надеешься? - Ведь теперь тебе мужика не найти! - подхватила девица с серьгами. - Ну, один-то мужик всегда со мной... Надя невесело усмехнулась и кивнула на топор, стоящий в углу возле печки. По тихой ночной улице поселка шла поредевшая ватага во главе с Филей. Длинномер сорвал с крыши сосульку и бросил ее в раскрытую форточку чуркинского дома. А Мерзлявый схватил с крыльца забытые детские саночки и швырнул их в колодец. Филя досадливо поморщился и с тоской подумал: "И чего бы такое сотворить?" Они подошли к Камчатке и заметили в укромной тени парочку. - Шуганем? - предложил Мерзлявый. Длинномер рванулся было к завалинке, узнал Илью, поспешно ретировался и сказал умудренно: - Не стоит... И Филя разглядел, кто сидит на Камчатке. - Так держать! - приказал он ватаге, махнул рукой вдоль улицы, а сам решительно шагнул к завалинке. Он вплотную подошел к Илье и Тосе, всмотрелся в их счастливые и отрешенные лица, ненужно спросил: - Сидите? Илья недовольно снял руку с Тосиного плеча. - Сидим! - храбро отозвалась Тося. - Ну и как оно? Не скучаете? - заинтересованно спросил Филя тоном исследователя, столкнувшегося с новым и непонятным ему явлением природы. - Ничего, - ответил Илья. - Терпеть можно! - Значит, привел-таки на Камчатку? Тося отодвинулась от Ильи и выжидательно посмотрела на него. - Это она меня привела, - признался Илья. Тося наклонила голову, подтверждая, что так оно, в сущности, все и было, и снова придвинулась к Илье. - Э-эх, жалко мне вас! - философски сказал Филя. - И на что вы лучшие годы тратите!.. Курнуть не найдется? Илья протянул Филе пачку папирос и захлопал себя по карманам в поисках спичек. - Огонек имеется... - с достоинством сказал Филя и щелкнул зажигалкой. Он прикурил и не сразу потушил зажигалку, с почтительным любопытством разглядывая Тосю, разлучившую его с Ильей. Филя никак не мог понять, чем же в конце-то концов эта невзрачная девчонка приворожила к себе такого бравого парня, как Илья. А Филю, при всей его беспечности, всегда почему-то задевало, когда он сталкивался с чем-нибудь в жизни, чего не понимал. В такие минуты он начинал вдруг чувствовать себя дураком, а в дураках Филя ходить не любил, считая себя не хуже тех, кто все понимает. Он скорее готов был прослыть подлецом и хулиганом, лишь бы не заделаться дураком. Так и не докопавшись и на этот раз до коренной Тосиной тайны, Филя щелкнул зажигалкой, и темнота отобрала у него счастливую парочку. - Ну-ну, так держать... - машинально пробормотал Филя, яснее, чем когда-либо раньше, чувствуя, что есть в жизни что-то недоступное ему, и неохотно отошел от Камчатки. Пока Филя проводил исследовательскую свою работу, ватага его совсем разбрелась. На улице остался лишь Филин "актив": Длинномер и Мерзлявый. Они лепили снежки из последнего грязного снега и пытались сшибить фонарь. - Лучшие люди женятся, а на вас и погибели нету! - осудил приятелей Филя. По улице пробежала бездомная дворняга - из тех, что вечно шныряют возле помоек. Срывая на ней злость за все свои неудачи, Филя затопал ногами, заулюлюкал. Дворняга поджала хвост и умчалась во тьму. Филя смущенно кашлянул и покосился на свой "актив". Длинномера уже нигде не было видно, а Мерзлявый - жалкий и в пыжиковой шапке - все еще кидал снежками в фонарь. - Эх ты, мазила! - сказал Филя. Он слепил из мокрого снега литой снежок, тщательно прицелился в фонарь, боясь опозориться перед последним и самым верным своим соратником, и с силой швырнул ледышку. Лампочка звякнула в вышине, вокруг сразу потемнело, будто ночь надвинулась на Филю, осколки стекла посыпались на землю. - Вот так и держать! - горделиво распорядился Филя, радуясь первой сегодняшней удаче. В свете соседнего фонаря мелькнула длинная фигура коменданта, спешащего к месту происшествия. Мерзлявый трусливо нырнул в темный переулок, даже не предупредив своего атамана об опасности. - Кадры... - проворчал Филя. Зоркий комендант приметил беглеца, ястребом налетел на него и сорвал с головы пыжиковую шапку. - Не отдам, пока новый фонарь не повесишь! - крикнул он вдогонку простоволосому Мерзлявому, улепетывающему со всех ног. А гордый Филя и не думал убегать. Он демонстративно стоял посреди осколков фонаря и терпеливо поджидал грозного коменданта. Ему хотелось ругаться, скандалить. И от драки Филя сейчас не отказался бы. Он согласен был даже пострадать - лишь бы заглушить того непонятного прожорливого червяка, который ворочался в нем и грыз его душу. Поравнявшись с темным фонарем, комендант открыл было рот, но взглянул на воинственного Филю, готового постоять за себя, молча козырнул и прошел мимо. Филя никак не мог решить: то ли комендант не захотел наказывать двух людей за одно преступление, то ли просто побоялся связываться с ним. - Начальство! - горько сказал Филя, поняв, что даже пострадать сегодня ему не удастся, и в сердцах плюнул себе под ноги. ...Обходя дозором поселок, комендат заглянул и на Камчатку, где все еще сидели Тося с Ильей. - Зря сидите,- припугнул он легкомысленную парочку. - До осени отдельных комнат не предвидится! - Проваливай, товарищ начальник! - прогнал его Илья и шепнул Тосе: - Завтра весь поселок узнает, что мы с тобой на Камчатке сидели. - Ну и пусть! - расхрабрилась Тося. - Ишь ты! - удивился Илья и попросил: - А теперь ты меня поцелуй, а то я тебя вон сколько, а ты ни разу... Ведь равноправие! - Что ты, Илюшка, страшно! - заробела Тося. - Я лучше потом как-нибудь, ладно? А то сегодня мы все переделаем - и на завтра ничего не останется... - Останется! -убежденно сказал Илья. - Ты не обижайся, Илюшка, а я пойду: все коленки замерзли. Они встали с завалинки и подошли к крыльцу общежития. Тося тайком от Ильи приоткрыла за спиной дверь, обеспечивая себе беспрепятственное отступление, и вски-нула голову. В небе гулял молодой месяц - родной брат того месяца, в которого Тося когда-то осенью пуляла космической ракетой. "Есть все-таки справедливость на свете!.." - решила Тося, припомнив стародавние свои обиды. - Глянь, спутник летит! - Не должен бы сегодня... - засомневался Илья, задирая голову. - Сашка ничего не говорил... Да где ты видишь? - Вот где! Тося приподнялась на цыпочки, чмокнула Илью в щеку и захлопнула за собой дверь. От полноты чувств Илья погладил шершавую доску, крикнул, будоража ночную тишину: - Хе-гэ-эй!.. - и, не разбирая дороги, напрямик зашагал по жидкому хлюпающему под ногами снегу. Эхо подхватило крик Ильи и понесло его над спящим поселком, над окрестными лесами и всем притихшим под тонким месяцем миром.