е спасибо не скажешь! -- Спа-а-сибо, -- прошептала Оля. Она сняла пальто и, все еще сердясь на маму, стала переодеваться в костюм веселой обезьяны, приготовленный к празднику юных фигуристов. Наташа натянула на дочку маску, пристегнула хвост и сказала: -- Ну, вот, вылитая Капуша! А две обезьяны в доме -- это уже слишком! -- Нет не слишком! -- возразила Оля и сняла маску. Мама посмотрела на дочь. Только теперь она заметила: Олино лицо было красным, глаза воспалены. -- Дай-ка поцелую лоб! -- воскликнула Наташа. -- По-моему, у тебя температура... -- Температуры никакой нету! Просто мне жалко Капушу... Но мама не слушала возражений. Она поцеловала Олю, побежала к серванту, достала термометр, посадила дочь на колени и поставила ей градусник. Она побаюкала Олю, как маленькую, а вынув термометр, покачала головой: -- Так я и знала: тридцать восемь и две десятых. Скорей в постель. Мама звонила в поликлинику по телефону, когда дверь в квартиру открылась. -- Вот мы и дома!.. -- послышалось из коридора. Это вошел папа. -- Да-а... Нехорошо получилось, Наташа, тебе не кажется? Мама вздохнула и ничего не ответила, поскольку не поняла, что имеет в виду Павел: исчезновение Капуши или болезнь Оли. -- Может, вызвать доктора? -- Я уже вызвала, -- сообщила Наташа. -- Придет... И в Ярославль бабушке дам телеграмму, что Оля дома. Павел снял пальто, сел на краешек кровати, потер руки и положил широкие теплые ладони дочке на голову. Он всегда так делал, когда она была маленькая. Так Оля быстрей засыпала. Лежать в кровати было неудобно. Голова, руки, ноги -- все стало чужим, мешало. Хотелось еще плакать, но больше не плакалось. Если бы рядом оказалась Капуша, все выглядело бы иначе. Но обезьяны не было. И может, никогда больше не будет. Мама заставила Олю выпить горячего молока с содой, намазала нос мазью, от которой щекотало в ноздрях. -- Ты еще слишком мала, чтобы быть самостоятельной, -- ворчала Наташа. -- Посамостоятельничала -- и вот результат! Это твой вояж! Оля пыталась сообразить, что такое "вояж", но мысли путались, набегали одна на другую. Она вспомнила, как дядя Виктор привез Капушу, как весело прошли каникулы, вспомнила бабушку и лейтенанта с длинными усами. Все они собрались у Кольцовых, и Капуша ходила вокруг стола и со всеми чокалась томатным соком. -- Где Капа? -- тихо проговорила Оля. -- Не расстраивайся, будем ее искать, -- успокоил дочь отец. -- Это бесполезно, -- заметила мама. -- Нет будем! -- твердо заявил Павел. Он редко говорил что-нибудь твердо. Обычно твердо говорила только мама. А папа соглашался. Но уж если папа решал что-нибудь сам, Наташа знала, что перечить ему нельзя, и молча соглашалась. -- Обезьяну надо найти, слышишь? -- повторил он. Павел хотел сказать маме еще что-то, с укором. Но передумал и только пожевал губами. -- Хорошо, -- послушно сказала Наташа. -- Но как?.. Их разговор прервался громким телефонным звонком. Папа снял трубку. -- Это квартира Кольцовых? -- спросил хрипловатый голос. -- Верно! -- сказал Павел. -- Лейтенант Кислица на проводе. Обнаружили вашу обезьяну! -- Вот это здорово! -- воскликнул папа. -- Здорово-то здорово, но поймать ее не удается. Срочно бегите к перекрестку на Старопесчаной улице! Вы меня поняли? Срочно! И в трубке раздались короткие гудки. -- Что случилось? -- спросила мама. Папа решил пока не волновать Олю. -- Я ухожу, -- шепотом сказал он. -- Немедленно! -- Ты же устал! Павел махнул рукой и схватил пальто. Он надевал его на бегу, спускаясь по лестнице. Во дворе гулял Дима с Мракобесом. -- Быстрей! -- крикнул Павел. -- Нашу Капу нашли!.. Они побежали по Старопесчаной. Прохожие останавливались и в испуге прижимались к стенам. Люди думали, что человек, изо рта которого валит пар, готовится к Олимпийским играм. А мальчик с таксой ему помогают. Сорок девятая история. СКАНДАЛ У ПЕРЕКРЕСТКА Чем ближе продвигался Павел с Димой и Мракобесом к перекрестку, тем бежать становилось труднее. Скоро им пришлось остановиться. Весь перекресток запрудила толпа. Автомобилей тоже скопилось видимо-невидимо. Они не могли проехать и отчаянно гудели разными голосами. -- Вы не знаете, что там случилось? -- спрашивали люди друг у друга. -- Задавили кого-нибудь? -- Наверно, оборвались провода, тока нету... -- Водопровод лопнул и весь вытек! -- Не водопровод, а газ -- прямо из земли пламя! -- Все это чепуха! Не знаете, а говорите! Там человек ходит по проволоке над улицей... -- Не может быть! -- Я сам думал, не может. А он ходит... Кольцов стал проталкиваться сквозь толпу. -- Извините! Простите! Разрешите! -- говорил он. -- Позвольте пройти! Прошу прощения! Извините!.. Вид у него был такой озабоченный и целеустремленный, что его пропускали. За ним пробирался Дима, взяв таксу на руки, чтобы ей не оттоптали лапы. Добравшись до перекрестка, Павел поглядел туда, куда показывали пальцами прохожие. Над перекрестком летали вороны, вспугнутые с насиженных мест, и каркали. Посреди улицы, где-то на уровне второго этажа, верхом на светофоре восседала Капуша. Светофор раскачивался из стороны в сторону и мигал то зеленым, то желтым, то красным глазом. Внизу стояли милиционеры и показывали жезлами на обезьяну. Они свистели, требуя, чтобы она немедленно слезла вниз. Но Капуша слезать не собиралась. Она мчалась на аварийной машине, когда заметила, что лейтенант Кислица уже почти догнал на своем мотоцикле "Драндулет", в котором сидели Жора и Розочка Николаевна. Но тут аварийная неожиданно остановилась на перекрестке. Вот-вот мороженщик схватит Капитолину. Обезьяна подпрыгнула и повисла на проводе, протянутом над улицей. Капуша пробежала по проволоке, забралась на светофор и начала его поворачивать в разные стороны. Машины, троллейбусы, трамваи стали путаться, возник затор. Автомобили гудели, шоферы ругались, пешеходы толпились на тротуарах, не в силах перейти улицу. Жоре свернуть было некуда. Чтобы не врезаться в стоящую впереди машину, он выставил из дверцы ногу и затормозил. "Драндулет" остановился. -- Бежим! -- крикнул он Розочке. Лейтенант Кислица на мотоцикле пробрался между автомобилями и заглянул в машину. В ней было пусто. Павел Кольцов протиснулся сквозь толпу и подошел к лейтенанту. Тот отдал Кольцову честь. -- Очень хорошо, что вы явились, -- обрадовался лейтенант. -- Ваша обезьяна болтает ногами, поворачивает светофор, мешает шоферам видеть, какой зажигается свет. Из-за этого запуталось уличное движение. -- Что же делать? -- Придется подгонять под светофор аварийную машину с подъемной лестницей. -- Но ведь Капа увидит, что ее ловят, убежит и придумает еще что-нибудь! -- возразил Павел. -- Просто не знаю, что предпринять, -- сказал Кислица. -- Из-за нее я упустил нарушителя правил движения. -- По лестнице полезу я! -- заявил Павел. Под светофор на середину перекрестка выехала аварийная машина, и Кольцов по лесенке забрался к ней на крышу. Крыша загудела и начала подниматься вверх. Другому человеку на месте Кольцова стало бы страшно. Но Павел привык подниматься в кресле вверх, когда дежурил в обсерватории у телескопа. Оглянувшись вокруг, Павел изо всех сил крикнул: -- Перестаньте, пожалуйста, свистеть! И милиционеры спрятали свистки. -- Теперь прекратите, пожалуйста, гудеть! Кислица сделал знак шоферам, и автомобили умолкли. На перекрестке стало совершенно тихо. Капуша стояла на светофоре, покачиваясь из стороны в сторону. -- Капа, -- тихо спросил ее Павел. -- Капуша, ты меня узнаешь? -- Угу, -- ответила она. -- Так иди ко мне! Обезьяна почесала затылок, не зная как поступить. -- Наша Оля приехала, она дома, -- уговаривал ее Павел. -- Она видела тебя по телевизору... Оля заболела и очень, очень ждет тебя! Мракобес вырвался у Димы из рук и залаял. Капуша сразу узнала его. Она уже совсем собралась прыгнуть вниз, на плечо к Павлу, когда снизу раздался голос: -- Слезай, макакообразная! Погуляла и будет! Внизу на тротуаре, впереди толпы, стояла Розочка Николаевна и переглядывалась с Жорой. Павел протянул вверх руки, но Капа, не обращая на него внимания, шагнула на проволоку. -- Глядите, обезьяна-канатоходец! -- ахнула толпа. Капуша бежала по проволоке над улицей, быстро перебирая всеми четырьмя лапами. Она добралась до водосточной трубы, забралась на крышу углового дома и скрылась. Павел спустился на землю. Как только аварийная машина отъехала в сторону, движение на перекрестке восстановилось. На углу лейтенант Кислица держал под руки Жору и Розочку Николаевну. -- Расходитесь, граждане! -- крикнул Кислица. -- Представление окончено. Он вздохнул и обратился к Жоре: -- А вам придется заплатить штраф за превышение скорости и проезд на красный свет. -- Погоди, обезьянище! Я еще с тобой рассчитаюсь! -- бурчал маэстро, вытаскивая из бумажника замусоленные рубли. Под ногами у него оказался Мракобес. Жора пнул его в бок ботинком так больно, что такса завизжала. -- Поймайте мне обезьяну! Поймайте! -- захныкала Розочка Николаевна. -- Выходит, это вы и есть Добрая Фея? Из-за вас обезьяна забралась на светофор? -- догадался Кислица. -- Чем вы ее так обидели? Видите, домой не хочет возвращаться. Надо бы попросить прощения! -- Мне? Просить прощения у обезьяны?! -- возмутилась Розочка Николаевна. -- Ни за что! Я тут вообще ни при чем! Это все он! -- Она показала пальцем на мороженщика и убежала. -- Эх, вы! -- в сердцах только и мог сказать лейтенант. Он выдал Жоре квитанцию и сел на мотоцикл. Мотор взревел, и мотоцикл рванулся с места, оставив облачко дыма. Астроном Павел Кольцов уходил домой грустным. За ним тихо брели Дима с Мракобесом. Пятидесятая история. КАПУША ВЕРНУЛАСЬ Оля ждала отца и никак не могла дождаться. Наконец она услышала, как открылась дверь и в коридоре раздались шаги. -- Ты один? -- печально спросила Ольга. Папа прикрыл глаза и кивнул. Оля отвернулась к стене. Наташа молчала. Павел посмотрел на нее и понял: что-то случилось. -- О чем говорил доктор?.. -- Почему у тебя такой растерянный вид? -- Он сказал... он сказал, -- повторяла Наташа, стараясь не заплакать, -- Олю... Олю положат в больницу... -- В больницу? -- Он говорит -- ненадолго. Чтобы не было осложнений... Этого разговора Оля не слышала. Она задремала, и ей показалось, что скрипнула форточка, будто кто-то прокатился по ней. Девочка подняла веки. Болела голова, и было больно смотреть. Глаза поблуждали по комнате и остановились на окне. Обезьяна и в самом деле сидела на форточке. Оля не поверила. Она закрыла глаза и снова открыла. Но Капуша не исчезла. Она улыбалась во весь рот -- от уха до уха. -- Ты нашлась? -- прошептала Оля. Капа прыгнула на пол и помчалась к девочке. -- Нашлась! -- раздался радостный крик Павла. -- Я был уверен, что она вернется! Капуша вскочила к Оле на кровать. -- Это некультурно, Капа! -- закричала Наталья, входя в комнату. -- Сперва надо помыться и переодеться! Ну-ка, марш в ванную, под душ! Но требовала Наташа не очень сердито. -- На кого ты похожа?! Белая! -- удивилась Оля. -- Я хотела перекрасить волосы, -- сказала мама, -- а она перекрасилась вместо меня. -- Маме просто повезло, -- заметил Павел. -- Ведь ей гораздо лучше так, как есть... -- Капуша! Я так без тебя скучала, -- тихо промолвила Оля. Наташа увела Капу за руку в ванную. Капитолина разделась и юркнула под душ. Она мылась мочалкой и мылом. -- Ой, что это? -- произнесла мама. Сперва уши, потом вся голова, руки, ноги и туловище Капы из белых постепенно снова становились светло-рыжими. Краска отмывалась. Обезьяна опять облачилась в красный лыжный костюм, из которого Оля давно выросла. После этого она в два прыжка очутилась возле девочки. Капуша изо всех сил обняла ее за шею. -- Меня завтра положат в больницу, -- грустно сказала ей Оля. Павел позвонил Виктору. Дядя очень обрадовался, что Капуша вернулась. -- Я не сомневался, что она найдется! Как только у меня будет полегче с работой, увидимся... Затем папа набрал еще один номер. -- Лейтенант Кислица слушает! -- отрапортовал голос. -- Нашлась! Нашлась наша обезьяна! -- сказал Кольцов. -- Вернулась домой! -- Вот и хорошо! Облегчила она мою работу. Теперь я займусь темными делишками в кафе "Снеговик". Желаю здравствовать! Папа сел за стол писать диссертацию. Капуша висела на спинке Олиной кровати. -- Капитолина, помоги мне, -- попросила Наташа. -- Надо дать ребенку лекарство и накормить ужином. А сперва -- сделаем компресс на уши. Капа принялась за дело. Она помогла маме забинтовать Оле уши. Потом взяла большую столовую ложку, налила из бутылки микстуры, и Ольга послушно выпила. Обезьяна помчалась на кухню. Она сунула в кастрюлю палец, чтобы проверить, вкусная ли каша, но Наталья сразу заметила это и покачала головой. Тогда Капуша взяла две тарелки. Она положила кашу сперва себе, чтобы поесть с Олей за компанию, а потом Оле. Мама начала кормить Олю с ложки, как маленькую. Обезьяна уселась с тарелкой и ложкой на спинке кровати. Наташа боялась, что каша вот-вот окажется у Оли на подушке, но этого не произошло. Оле есть не хотелось, и Капуша стала кормить девочку с ложки. Оля доела кашу, и обезьяна побежала на кухню мыть обе тарелки. -- Просто ужас, как не повезло! -- с грустью промолвила Оля. -- Один раз каникулы прошли по-человечески, так и то в конце я заболела. Вместо школы иду в больницу. Праздник юных фигуристов через неделю, а я?.. -- Ты поправишься и тоже будешь человеком! -- успокоил ее папа. Мама услышала их разговор, подошла, прижалась к Оле и сказала: -- Прости, доченька! Я сделала такую глупость, отдав обезьяну Розочке Николаевне. И ты прости, Капуша! Наталья вздохнула, посмотрела на часы и поручила Павлу очень ответственную работу: немедленно уложить Капушу спать. Без этого не заснет и больная Оля. Так кончился этот трудный день. Утром мама с папой одели дочку, точно она была маленькая. Оля поцеловала Капушу в мокрый нос. -- Тебя опять не будет. Что буду делать я? -- казалось, хотела спросить Капа. -- Ты останешься! Но я скоро вернусь! Родители повезли Олю в больницу. Пятьдесят первая история. В ШКОЛУ ВМЕСТО ОЛИ На диване сидеть было скучно, и Капуша перебралась на подоконник. Она стала смотреть, как через двор шли мальчики и девочки с портфелями. Другая несознательная обезьяна на месте Капуши от скуки пустила бы воду из крана и поплавала по квартире в тазу, как в лодке. Или взяла бы акварельные краски и раскрасила стены и потолок разноцветными узорами, окуная в краски кончик хвоста. Или на худой конец вынула бы из шкафа одежду, выбросила ее с балкона и смотрела, как летят по воздуху платья, брюки и рубашки. Но теперь для Капуши это все было старо и глупо. Третья четверть началась, а Оля в школу не пошла. Обезьяна открыла Олин ранец. Там лежали тетрадки и учебники. На них было написано: УЧЕНИЦЫ ПЕРВОГО КЛАССА "А" ОЛИ КОЛЬЦОВОЙ В пенале лежали ручки. Все было готово к школе. Капуша вынула из шкафа и надела Олину форму: платье и передник. Она погляделась в зеркало. Платье было несколько велико, но Капа сама себе понравилась. Не хватало только бантов. Мама Оле всегда заплетает две косички. Капа взяла две ленты и привязала на свои большие круглые уши. Тоже красиво получилось. Теперь все в порядке. Капуша оделась, нацепила на плечи Олин ранец и пошла в школу. В школе было тихо. В коридоре ни души. Капа тихо сняла в раздевалке шубу и стала, крадучись, подниматься по лестнице. Уроки уже начались. Капуша собралась войти в класс, но оказалось, в школе много классов. Капа пошла по коридору. На дверях были написаны цифры. Самая большая -- десятый класс. Капа решила пойти сразу в десятый. А то за десять лет учиться устанешь. Но тут она вспомнила, что идет вместо Оли, а та ведь учится в первом классе! Вот он -- первый "А", -- такая цифра и на тетрадках у Оли написана. Пока Капуша искала Олин класс, зазвенел звонок. Ребята выскочили на перемену из первого "А", чуть с ног Капу не сбили. За учениками вышла в коридор учительница. Обезьяна собралась прыгнуть на дверь, но вспомнила, что она ученица. В форме прыгать на дверь несолидно. Капуша прижалась к стене, и когда класс опустел, она проскользнула в класс. В классе было так просторно, что можно сдвинуть парты и играть в хоккей. Теперь хорошо бы сесть за Олину парту. Но где сидит Оля, неизвестно. Солнечный зайчик дрожал на стеклянной дверце шкафа. За дверцей лежали книжки и сидели птицы. Рядом с чучелами птиц стояла большая обезьяна. Игрушечная, она была очень похожа на настоящую! Обезьяну в шкафу тоже одели в школьную форму: платье и фартук. А на ярлычке, висевшем на шее, написали: ОТ РАБОЧИХ ИГРУШЕЧНОЙ ФАБРИКИ УЧЕНИКАМ ПЕРВОГО КЛАССА "А" Капуша мгновенно сообразила, что делать. Она положила игрушечную обезьяну на нижнюю полку, а сама влезла в шкаф на ее место. Она повесила ярлычок себе на шею. Теперь она будет слышать и видеть все, что случится в классе. Зазвенел звонок в коридоре. На парты уселись ребята, и вошла учительница. В классе стало тихо, начался следующий урок. Капуша не шевелилась. В шкафу было пыльно, и у нее начало щекотать в носу. Капе захотелось чихнуть. Но чихать ни в коем случае нельзя! Чихнешь -- ребята сразу заметят. И тогда учительница выгонит ее из класса, а в классе интересно! Капа так старалась не чихнуть, что из-за этого ничего не слышала и ничего не понимала. Мальчик, который сидел за партой рядом со шкафом, наморщил нос. И Капуша поняла, что он сейчас чихнет. Наверно, пыль из шкафа добралась до него. Мальчик чихнул, и Капуша чихнула. Мальчик решил, что его кто-то передразнивает, и оглянулся. Но обезьяна уже замерла. Учительница повесила на доску плакат. На нем был нарисован человек во весь рост. -- Ребята, -- спросила учительница, -- от кого произошел человек? Все хотели сказать и тянули руки. Капа тоже хотела поднять руку и крикнуть: -- От меня! Но ей нельзя подымать рук -- она же теперь игрушечная! Учительница показала на мальчика, который сидел рядом со шкафом. Мальчик крикнул: -- От обезьяны, от кого же еще?! -- Верно! -- подтвердила учительница. -- Посмотрим, чем же человек отличается от обезьяны? У нас с вами есть замечательный подарок наших шефов -- обезьяна. Поставим ее на стол! Мальчик, который чихнул, открыл шкаф, вынул обезьяну и поставил на стол учительницы лицом к ребятам. Капуша замерла. Она стояла на столе, стараясь не дышать. -- Видите, ребята, эта обезьяна совсем как настоящая, -- объяснила учительница. -- Только она из синтетического меха. Посмотрите на нее внимательно, запомните, а дома нарисуйте такую же обезьяну. Капуша наморщила лоб и закрыла глаза, чтобы получше запомнить домашнее задание. А мальчик с первой парты поднял руку и заметил: -- Она мигает! -- Чепуха! -- возразила учительница. -- Тебе показалось! -- Мигает! Мигает! Точно, мигает!.. -- закричали ребята. -- Вы меня разыгрываете, -- засмеялась учительница. -- Но это не остроумно. Скажите-ка лучше, а чем обезьяна отличается от человека? -- Она... Она не умеет себя вести! -- крикнула девочка с последней парты. Капуша очень обиделась. Она уже давно научилась себя вести! Она подняла руку и покрутила пальцем у виска. Учительница ахнула. Весь класс вскочил со своих мест. -- Живая! -- закричали ребята и бросились к обезьяне. Капуша прыгнула со стола на люстру, оттуда на шкаф. Она схватила Олин ранец и пустилась из класса наутек. Ребята помчались за ней, но навстречу им показался директор школы. -- Почему вы бегаете? Разве у вас урок физкультуры? -- строго спросил он. Ребята остановились. -- А ну-ка возвращайтесь в класс!.. Ребятам пришлось вернуться, а обезьяна прошмыгнула в раздевалку. Капитолина пришла из школы, но от волнения позабыла, что на дом задано нарисовать обезьяну. И все же ей невероятно понравилось на уроке. Капуша решила сразу начать ходить в школу, как только она окончательно превратится в человека. Пятьдесят вторая история. ОЧЕНЬ ОБИДНО Прошла неделя очень скучного лежания в больнице. Вдруг доктор вбежал к Оле в палату и сказал, потирая руки: -- Ну-с, сегодня мы тебя отправляем домой. Нечего валяться! Ты здорова, и пора в школу! Олю и в самом деле выписали. Внизу стояли счастливые мама с папой. Они потеплее закутали дочку и взяли за руки. Доктор сбежал по лестнице проводить Олю. -- Капуша дома? -- сразу спросила девочка, едва они вышли на улицу. -- Дома, где ж ей еще быть? Оля вдруг стала грустной. -- Мамочка! Сегодня на катке праздник. Если б я была здорова, я бы обязательно танцевала! -- Не расстраивайся! -- утешил отец. -- Выздоровеешь -- накатаешься. -- Выздоровеешь! -- обиделась Оля. -- Уже весна на носу, каток растает... Я хочу посмотреть, как наши ребята будут выступать, хотя бы чуть-чуть! Давайте зайдем на каток. Ну, пожалуйста! На минуточку! Ведь на улице тепло, солнышко! Доктор велел дышать свежим воздухом! Конечно, Оле было очень обидно. Сколько дней она готовилась! Придумывали танец веселой обезьяны, Наташа сшила обезьяний костюм, у которого хвост болтался в разные стороны. И все зря. Мама с папой переглянулись. Павел подмигнул маме, а мама -- ему. -- Ладно! -- согласилась Наташа. -- Только предупреждаю: пять минут посмотрим -- и домой. Ты еще больна! Павел остановил такси, усадил маму с Олей на заднее сиденье, а сам сел вперед. -- На каток! -- велел он шоферу. Пятьдесят третья история. ФИГУРНОЕ КРИВЛЯНИЕ Капуша сидела-сидела дома, и ей тоже стало очень обидно: девочка так тренировалась весь год, а теперь соревнования пройдут без нее. На вешалке в коридоре висел Олин костюм веселой обезьянки. Обезьяна взяла этот костюм, примерила. Он был ей велик. А так вообще-то никакой разницы -- что в костюме, что без. Даже, пожалуй, без костюма Капуша больше похожа на настоящую обезьяну, потому что она и есть самая настоящая обезьяна. Костюм она отложила в сторону, взяла Олины коньки и двинулась на каток, на праздник юных фигуристов. Дима гулял во дворе. Он увидел, что Капитолина отправилась куда-то, свистнул собаке, пристегнул поводок, и Мракобес пошел за Капушей. Уже стемнело, а на катке было светло, как днем. Все огни горели, играла музыка. Вокруг толпилось множество народу. Радио объявляло, кто выступает. На лед выезжали фигуристы, девочки и мальчики, по одному и целыми группами. В нарядных костюмах они катались под музыку. Все им аплодировали. Капуша уселась в сторонке на ступеньках и стала натягивать ботинки с коньками, стараясь зашнуровать их потуже. "Надо кататься изо всех сил, -- решила Капа, -- чтобы Оля была довольна!" Дима пришел на каток и забрался на трибуну, Мракобес уселся рядом с Капушей на ступеньке, свесив набок язык. Поводок от таксы обезьяна обмотала вокруг своего пояса, чтобы собака не потерялась. Капитолина встала на лед и попробовала проехаться. Лед оказался скользким, она шлепнулась. Руки мешали: они пропадали без дела. Тогда Капуша подъехала к мальчишке, который только что кончил кататься и уже снимал коньки. Она подставила ему передние лапы. Дескать, надень мне, пожалуйста, твои коньки. Я разочек прокачусь. Мальчик удивленно посмотрел на обезьяну. -- У тебя же есть коньки! -- Угу! -- сказала Капуша. Она взяла его коньки и сунула в них руки. Неужели мальчишка не догадается их зашнуровать? Конечно, Капа могла бы и сама завязать шнурки ногами. Но на ногах у нее надеты другие коньки. "Вот ненормальная", -- подумал мальчишка. Он засмеялся, но решил зашнуровать ей коньки на руках и посмотреть, что из этого получится. -- А собаке не нужны коньки? -- сострил мальчишка. Вдоль катка с другой стороны шла тренер -- студентка из института физкультуры. Она всех спрашивала: -- Где же Оля Кольцова? Неужели ее не будет? Номер срывается! -- Вон Оля! -- показали ребята. -- Она уже переоделась в костюм обезьяны. Тренер посмотрела на другой конец катка. Там вертелась обезьяна. Значит, все в порядке. Можно объявлять по радио. И тренер подошла к микрофону. -- Сейчас выступает Оля Кольцова, -- сказала тренер. -- Оля, ты что, не слышишь?.. Зрители засмеялись. А тренер продолжала: -- Наша Оля исполнит танец веселой обезьянки. Зазвучала музыка. Капуша тем временем попыталась вытащить Мракобеса на лед, чтобы покататься с ним за компанию. Мракобесу хотелось побегать по льду, хотя было очень скользко и ноги без коньков разъезжались у собаки в разные стороны. Такси с Кольцовыми подъехало к катку. -- Скорее, а то опоздаем! -- сказала Оля. -- Учти: это ненадолго, ты больна! -- напомнила мама. Они поднялись на трибуну. -- Выступает Оля Кольцова, -- повторило радио. -- Оле восемь лет. Итак, смотрите танец веселой обезьянки! -- Мама, слышишь? -- воскликнула Оля. Капуша вытащила Мракобеса. Она выехала с ним на середину льда и раскланялась. Музыка заиграла снова. -- Кто это? -- спросила Оля у папы. -- Хм...-- задумался Павел. -- Действительно странно! -- По-моему, опять Капуша, -- сказала Наталья. -- Это типично в ее духе! Мракобес, хотя ноги у него разъезжались, бежал по льду все быстрее и быстрее. Капа на ногах проехала один круг, потом другой. Она сделала ласточку -- то, чему учила ее дома Оля. Потом обезьяна встала на руки и начала кататься на руках. -- Что за чудеса? -- удивилась тренер. -- Мы такого не проходили! Все мои ребята катаются на двух коньках, а не на четырех! Капуша тем временем освоилась и стала делать прыжки. Но прыжки несколько странные. Обезьяна отталкивалась ногами, переворачивалась в воздухе и приземлялась на руки. -- Так прыгают козлята, а не фигуристы, -- сказала сама себе тренер. -- Я что-то ничего не пойму! Может, девочка волнуется и поэтому у нее получаются такие странные прыжки? Музыка умолкла. Капуша решила закончить танец какой-нибудь необычной фигурой. Но у нее ничего не получилось, и она шлепнулась на живот. Все захлопали, закричали, затопали. -- Браво! -- Бис! Бис!! Обезьяна долго раскланивалась, а Мракобес лаял от радости. В это время Оля подошла к кромке льда и тихонько позвала: -- Капуша! Такса первая услышала знакомый голос и рванулась к Оле. Капуша осталась одна и на всех четырех коньках бросилась за ними следом. -- Это не фигурное катание, -- воскликнула тренер. -- Это, по-моему, фигурное кривляние! Тут она увидела Олю. Тренер посмотрела на девочку, потом на обезьяну, потом опять на Олю. -- У меня в глазах двоится, -- сказала она. -- Наверно, мне пора носить очки. -- Дело в том...-- попытался объяснить Павел. -- Дело в том, что это наша Капуша, -- сказала Оля. -- Я заболела, и она решила меня выручить. Она хотела сделать как лучше... Тренер засмеялась и сказала: -- Здорово получилось! Поправляйся, Ольга, скорей и приходи заниматься! Павел посадил Капушу на руки. -- Давайте-ка все домой, -- напомнила Наташа. -- Не могу, подождите! Оля стала снимать ботинки со всех рук и со всех ног Капитолины. Коньки вернули мальчику. Дима взял за поводок таксу, а Оля -- за руку Капушу. -- Праздник юных фигуристов продолжается! -- объявило радио. Все Кольцовы и Дима с собакой двинулись домой. -- Тоже мне фигурилка! -- смеялся Дима над Капушей. -- Не фигурилка, а фигуристка! -- защищала ее Оля. -- Не хуже некоторых!.. Пятьдесят четвертая история. СЕРЬГА В НОСУ Вечером у Кольцовых зазвонил телефон. Наташа поговорила, положила трубку и сказала: -- Павел, Оля, слышите? Сейчас приедет Виктор. И с ним вместе Розочка Николаевна. Две сенсации. Во-первых, они наконец-то женятся. Во-вторых, он снова уезжает за границу, на этот раз в Африку. В какую-то новую страну, которой еще даже нету на карте. Но скоро ее нарисуют... Мама сразу забегала из комнаты на кухню и обратно. Она начала вынимать все, что было в холодильнике, и готовить еду. Папа встал из-за стола и отложил в сторону свою диссертацию. Оле и Капе пришлось расставлять тарелки, рюмки, еду. Павел еще утром купил торт по случаю возвращения Оли из больницы. Капуша поставила торт на стол, открыла и хотела отломить кусочек. Но, поколебавшись, убрала руку, хотя на вид торт был ужасно аппетитный. Как только торт поставили на стол, пришел таксист Дима с Мракобесом. У таксы нюх на сладкое просто замечательный. Но и у Димы неплохой. Когда приехали дядя Виктор с Розочкой Николаевной, в квартире сразу стало шумно. Виктор поставил в коридоре чемодан. Павел помог Розочке Николаевне снять пальто. Она была вся в крокодиле: в шляпке, туфлях, перчатках и с сумочкой из крокодиловой кожи. -- Поздравьте меня и можете покупать мне подарки, -- сказала Розочка Николаевна. -- Я решила, что Виктору пора на мне жениться. Погулял и хватит. Виктор, скажи "да"! -- Да, -- сказал дядя. Розочка медленно опустила и подняла свои длинные черные ресницы. -- Розочка, вам очень идет все крокодиловое! -- заметил Кольцов, чтобы сменить тему разговора. -- Само собой! -- воскликнула Розочка Николаевна. -- Когда Витя устроится, я поеду к нему в Африку и оттуда приволоку уйму всяких вещей. Главное, не забыть купить бусы до полу и серьгу, которую там носят в носу. Представляете, никто в Москве не носит. Только у меня будет серьга в носу! Все женщины с ума сойдут от зависти. Это будет колоссальный успех! Колоссальный! -- Я в этом не сомневаюсь, -- согласился Павел. Оля внимательно слушала, о чем они говорят, и молчала. -- Что же вы стоите в коридоре? -- удивилась Наталья. -- Проходите в комнату. Стол почти накрыт... -- Накрыт? -- обрадовалась Розочка Николаевна. -- Чего приготовили вкусненького? Я очень голодная, с утра ничего не жрала. Она сразу уселась и принялась за еду. -- Садитесь и вы тоже, хозяева, -- распорядилась Розочка Николаевна. -- Не стесняйтесь, не то, пока будете мешкать, я одна все прикончу. -- Как поживает Капуша? -- спросил Виктор. -- Мы ее очень любим за то, что она умеет вязать, убираться в квартире и дружит с Олей, -- сказала сестра. Павел возразил: -- Обезьян любят не за то, что они умеют, а за то, что мы от них произошли. Могли бы и не произойти! Все расселись за столом. Капуша пришла из кухни и забралась на свободный стул рядом с Виктором. Розочка Николаевна тотчас вскочила. -- Как? -- возмутилась она. -- Эта макака еще здесь? Ну, нет! Я с ней за одним столом питаться не намерена! -- По-моему, напрасно, -- заметил Павел. -- Она такой же член нашей семьи, как я, например. А кое в чем даже лучше. Недавно я купил пишущую машинку, чтобы печатать на ней свою диссертацию. И выяснилось, что Капуша печатает на машинке гораздо быстрее меня. -- Ты же печатаешь только двумя пальцами! -- воскликнула Оля. -- Вот и выходит, что ты тихоход. А Капа двадцатью пальцами: руками и ногами. -- Не может быть, чтобы обезьяна печатала лучше, например, меня, -- возразила Розочка Николаевна. -- Я замечательная, честно говоря, самая выдающаяся машинистка. Правда, Витя? -- Конечно, но ты еще не участвовала в первенстве мира среди машинисток, -- заметил Виктор. -- И незачем! Они мне так должны вручить золотую медаль. Просто там интриги, и дают медали своим, по блату. А вообще, как вы можете сравнивать меня с обезьяной?! -- Почему бы и нет? -- заметил Павел. -- Я протестую! -- крикнула Розочка. -- Я человек, и во всем должна быть на первом месте! И вообще, вы специально все это говорите, чтобы меня обидеть! -- Обидеть?! Да мы все произошли от обезьяны, что же тут особенного? Она такая же, как мы. -- Я не хочу происходить от обезьяны! -- отрезала Розочка Николаевна. -- Я хочу происходить от лебедя! -- Слушайте, -- сказала Оля. -- По-моему, не все люди произошли от обезьян, а только хорошие! -- А плохие? -- спросила Наташа. -- Плохие?! Плохие, наверно, превращаются назад в обезьян. -- На кого это ты намекаешь? -- проговорила Розочка Николаевна. -- Не на меня ли? Это слишком! Хватит!.. И ты, Витя, и все твои родственники ненормальные! -- Но если так, я думаю, Розочка, тебе лучше не выходить замуж за ненормального... -- Вот что?! Ты не хочешь жениться на мне? Так вот: ноги моей в этом доме больше не будет! Я вас знать не хочу! Мракобес залаял. -- Замолчи! -- сказал ему Дима. -- Твоего мнения никто не спрашивает! Подбежав к зеркалу, чтобы поправить растрепавшиеся волосы, Розочка Николаевна сняла парик. Но тут у нее оторвались на левом глазу длинные черные ресницы. Они оказались приклеенными. Все очень удивились, а больше всех Виктор. Розочка Николаевна спрятала ресницы в сумку вместе с париком. Потом она вынула платок, вытерла с лица слезы вместе с краской, и лицо у нее стало маленьким, морщинистым, очень похожим на обезьянье. Показав всем язык, Розочка защелкнула сумку, подошла к столу, отломила от торта шоколадный цветок и быстро сунула его в рот. Она выскочила в коридор и хлопнула дверью так, что телевизионная антенна на соседнем доме вздрогнула и закачалась. В квартире Кольцовых вдруг стало очень тихо. Пятьдесят пятая история. А КАК ЖЕ СВАДЬБА? -- Тип-топ! -- первым нарушил молчание Виктор. -- Дела... Но, видно, судьба. Хорошо, что выяснилось. Выходит, нашей свадьбе не бывать! -- Вот здорово! -- обрадовалась Оля. -- Я так боялась, что ты на ней женишься!.. -- Это еще почему? -- подняв очки, Наташа строго посмотрела на дочь. -- Потому что она произошла не от обезьяны, а от... от... Оля запнулась. -- Не знаю от кого. Она вовсе некрасивая и никого не любит, кроме себя. -- Выходит, Витя, она не поедет к тебе в Африку? -- сказала Наташа. -- Выходит, так. В Африке я буду один! -- Да, -- протянул Павел, -- неприятное это дело узнавать, что твои друзья никогда не были твоими друзьями... -- Постойте-ка! -- воскликнула мама. -- Вся эта история так выбила меня из колеи, что я совсем позабыла вам сказать. Глядите! Она вынула из сумки сверток и протянула дочери. -- Можно развернуть? -- справилась Оля. -- Конечно! В бумаге лежала новенькая плитка шоколада. На обертке была нарисована обезьяна, которая руками и ногами вяжет две варежки. Ольга прочитала вслух надпись: Шоколад КАПУША -- Вот он, мой новый шоколад! -- гордо сообщила Наталья. Оля развернула плитку и разломила на мелкие кусочки. Она всем дала попробовать. -- Ну как? Вкусно? Все стали наперебой расхваливать мамины шоколадные способности. Капуша тоже съела, облизалась и подняла вверх большой палец, как это делал папа. -- У меня тоже есть мыслишка... Павел встал из-за стола и принес свою дисертацию. Теперь по вечерам, если он не дежурил в обсерватории у телескопа, то печатал на машинке. -- На небе множество разных созвездий, -- продолжил он. -- Льва, Волка, Зайца, Ворона, Змеи, Рыбы, Рака и даже Гончих Псов. Только Обезьяны почему-то нет. Это несправедливо! Надо открыть некое симпатичное скопление светил и назвать его созвездием Обезьяны. Она вполне заслужила!.. -- А что? -- поддержал Виктор. -- Откроешь и будешь не просто Кольцов, а кандидат звездных наук. -- Погодите! -- воскликнул отец. -- Люди еще воздвигнут памятник Обезьяне! Если до сих пор не поставили... Из старых бабушкиных часов вылезла кукушка. Виктор спохватился: -- Мне пора! Через час отходит поезд. Он довезет меня до Одессы, а оттуда пароходом доберусь до места. Ну, племяшечка моя, кого тебе привезти из Африки через два года? -- Привези ей небольшого бегемотика, -- предложила Наташа. -- И слоненка... Оля отнеслась к этому серьезно. -- Это идея? -- поддержала она. -- Я бы плавала на спине у бегемота. А на слоне каждый день ездила в школу. Мы бы жили очень весело. -- Давай так договоримся, -- Виктор взглянул на часы. -- Я погляжу, что есть интересного в Африке, и тебе напишу. Ты мне ответишь. И тогда вместе решим, что привезти. Идет? -- Идет! Дядя поцеловал сестру и племянницу. Когда он пожал руку Павлу, папа вдруг крикнул: -- Оля, Наташа! Получается как-то не по-человечески. Виктор уезжает. Мы не увидим его целых два года. И даже не проводим. Нехорошо! -- И правда, -- растерялась мама. -- Проводим! -- Оля захлопала в ладоши. -- И Капуша поедет на вокзал? Да? -- Угу! -- сказала Капуша. -- А нам с Мракобесом можно? -- спросил Дима. -- Папа с мамой ушли в кино... -- Можно, -- решил Павел. Виктор поднял чемодан. За ним вниз по лестнице двинулась вся честная компания. Пятьдесят шестая история. ЖОРА СМАТЫВАЕТ УДОЧКИ В кафе "Снеговик" окна были тщательно занавешены. Вот уже неделю кафе не работало. Посетители читали на двери странную записку: ЗАКРЫТО НА БОЛЕЗНЬ Мороженщик прокрался в кафе с черного хода. Голова у него была обмотана полотенцем, чтобы соседи видели, как тяжело болен специалист ниже нуля. В кафе маэстро не зажег света и работал в темноте. В дверную ручку он на всякий случай продел ножку стула, чтобы никто не вломился в дверь. Разбросав паркетины, Жора открыл тайник. Маэстро уселся на пол и поплотнее укладывал пачки с деньгами в ящик с надписью "Мороженое". Все пачки не влезли. Остатки пришлось рассовать по карманам. Жора чувствовал, что ему наступили на хвост. Он получил повестку с требованием немедленно явиться в милицию к лейтенанту Кислице, захватив с собой документы: сколько мороженого получено, сколько порций продано и сколько осталось. Выходит, им все известно. Это конец. Маэстро решил, что в милицию лучше не показываться. Пора сматывать удочки. Он заберет деньги и уедет в другой город. Там его никто не знает, и можно будет спокойненько из одной порции мороженого делать четыре. В дверь постучали. Сперва тихо, потом сильней. Стул в дверной ручке закачался. Жора подхватил ящик с деньгами, оставил незакрытым тайник и бросился на склад. Оттуда был выход во двор. -- Жорик! Это я! Чао! -- донесся до него женский голос. -- Важная новость!.. Маэстро остановился и подошел к занавеске. Он осторожно отодвинул край и выглянул на улицу. У входа в кафе нервно переминалась с ноги на ногу Розочка Николаевна. Кроме нее, на улице никто не маячил. -- Какая еще новость? -- строго спросил Жора. -- Мне некогда! -- Открой, радость моя! Я тебя долго не задержу! Маэстро вынул стул, повернул ключ и впустил Розочку Николаевну. Потом он снова запер дверь. -- В чем дело? -- Они едут провожать его! -- Кто -- они? Кого -- его! -- Дурак! Я набрала номер квартиры Кольцовых -- никто не отвечает. -- И что же? -- Значит, Кольцовы поехали провожать Виктора на вокзал. И обезьяна с ними... Ты поймаешь ее на вокзале, а я заставлю ее работать! -- Я поймаю? -- недоверчиво переспросил Жора. -- Угу, -- буркнула Розочка Николаевна. Жизнь снова улыбнулась труженику низких температур. Он идет на вокзал, ловит там обезьяну. Конечно, он не отдаст ее Розочке. Маэстро возьмет ее с собой. Он будет ее дрессировать. Он научит ее делать из одной порции четыре. Жоре останется собирать денежки. -- А ты? -- прошептал мороженщик. -- Я тебя подожду, -- успокоила Розочка Николаевна. -- В твои ответственные дела я не вмешиваюсь. Мое дело -- только намекнуть... -- Тогда помоги мне! Жора вытащил второй голубой ящик с надписью "Мороженое", в который он решил посадить обезьяну. Маэстро вынес через черный ход ящик с деньгами, а Розочка Николаевна помогла ему нести пустой ящик. Жора заталкивал ящик с деньгами в свой драндулет, когда на улице затрещал мотоцикл. Он остановился у самого входа в кафе "Снеговик". В дверь кафе громко постучали. Стук повторился. -- Открывайте! Милиция!.. Розочка Николаевна бросила Жорин ящик и стала искать место во дворе, куда бы спрятаться. В углу, возле забора, стоял железный контейнер для мусора. Он был пуст. Добрая Фея забралась в контейнер и захлопнула над собой крышку. Мороженщик воткнул ключ в зажигание, но машина не завелась. Жора вставил ручку и стал изо всех сил крутить. Мотор скрипел, но не оживал. Розочка Николаевна высунула голову из контейнера. -- Жора, радость моя! А почему бы тебе на мне не жениться? -- Только этого мне не хватало! -- засмеялся Жора. -- Нахал! И Розочка сердито захлопнула крышку. Жора швырнул заводную рукоятку в угол двора. Она со свистом пролетела и гулко ударилась в контейнер для мусора. "Ага, уже стреляют! -- решила Розочка Николаевна. -- Но я ни за что отсюда не вылезу! Чао, Жора!" Маэстро вытащил из машины оба ящика, перекинул ремни через плечо крест-накрест и выглянул из ворот. У дверей кафе стоял лейтенант Кислица. Он тряс дверь. От тряски стул выпал из ручки, и дверь открылась. Мороженщик выскочил на улицу и побежал. Тяжелый ящик тянул его вбок, пустой -- болтался и больно бил Жору по ноге. Ящики задевали прохожих, и те в испуге отскакивали в сторону. Жора увидел зеленый огонек такси. Он остановил такси, затолкал на заднее сиденье ящики и крикнул шоферу: -- Шеф! Гони на Курский! -- Прямо или Москву показать? -- спросил шофер. -- Прямо, прямо! Такси помчалось вперед. Лейтенант Кислица ворвался в кафе. Он подбежал к столу, где под ногой у него когда-то скрипнула половица. Так и есть: на этом месте паркет вскрыт. Содержимое тайника исчезло. Лейтенант выскочил во двор: Жорин "Драндулет" стоял с открытыми дверцами. Кислица поспешил на улицу к своему мотоциклу. Он включил желтые, перемигивающиеся между собой фары и сирену. Мотоцикл завыл и рванул с места, будто собирался взлететь. Пятьдесят седьмая история. ОСТАЕТСЯ ПЯТЬ МИНУТ Хотя Виктор вида не показывал, смеялся и шутил, уезжать ему было грустно. Он обнял всех по очереди, подбросил на руках Олю, погладил Капушу, потрепал стоящего на задних лапах Мракобеса, закурил сигарету. -- Чтобы не скучать, -- предложила Наташа, -- пиши нам из Африки почаще! -- Так я и сделаю, -- кивнул Виктор. -- Все будет тип-топ! -- Уважаемые пассажиры! -- объявило радио. -- До отправления нашего поезда остается пять минут. Виктор влез в вагон. Капуша удобно устроилась на плече у Павла и начала махать руками так энергично, что он покачивался из стороны в сторону. Вдруг Капа почесала затылок. Ей пришло в голову, что она поступает не по-товарищески с другими обезьянами, которые тоже хотят превратиться в людей, но не знают, как это делается. Она помахала Кольцовым рукой, потом ногой и прыгнула в окно вагона на плечо Виктору. Оля всегда переживала, если кому-нибудь было плохо. Сейчас она напряженно думала, как развеселить Виктора, но ничего не могла придумать. Она увидела Капушу в окне и промолвила: -- Может, Капуша хочет съездить с тобой за компанию? Она ведь любит путешествовать! Там тепло, погреется на солнышке. С ней не соскучишься -- она такая выдумщица! -- А тебе не жалко? -- спросил дядя. -- Ведь я привез ее тебе! Она -- твоя! -- Как это -- моя? Она своя! Собственная! И потом, Капуша вернется. И мы снова будем вместе. Да? -- Угу, -- согласилась Капа. Она прыгнула из окна вагона к Оле, посидела у нее на руках. А потом снова прыгнула к Виктору. Ей не хотелось расставаться с Олей, но очень хотелось отправиться в Африку. Она не знала, как сделать одновременно: уехать и остаться. Даже люди этого пока не умеют. Колеса заскрипели. Вот-вот поезд тронется. Проводники влезли на подножки и вынули желтые флажки. -- Я взял с собой кофеварку и логарифмическую линейку, -- вспомнил Виктор. -- Капуша научится варить кофе и считать. Все будет тип-топ! Мы там вместе подумаем, что привезти тебе из Африки, ладно? -- Гуд бай! -- крикнул Дима. -- Гуд бай, -- простился Виктор. В этот момент Мракобес отчаянно залаял и бросился бежать по перрону. -- Замолчи! -- крикнул Дима. -- Ты куда это?! Он побежал за таксой. Мракобес мчался, стараясь догнать толстого человека, который тащил два голубых ящика с надписью "Мороженое". -- Дядь, дай мороженое! -- Почем мороженое? -- приставали к нему мальчишки. -- Нету! -- рявкал Жора. Он бежал к поезду. Такса догнала его и норовила ухватить за штанину. Услышав лай, Капуша оглянулась. Она тут же заметила мороженщика, ухватилась за поручень и забралась на крышу вагона. Жора, задыхаясь, подбежал к площадке последнего вагона и стал заталкивать ящики в тамбур. -- Скорей! Поезд отправляется! -- засуетилась проводница. -- Сам знаю, что надо скорей! -- пробурчал маэстро. -- Приготовьте билет... Билета у Жоры не было. Он подхватил ящики и стал забираться по лесенке на крышу вагона. У самой крыши кто-то ему помог: поднял сперва один ящик, легкий, потом второй -- тяжелый. Когда голова мороженщика показалась над крышей, он увидел Капушу. -- Молодец, обезьяна! -- отдуваясь, проговорил Жора. -- Я сделаю из тебя человека! А ну, полезай пока в ящик! Живо! И он открыл крышку. Капуша схватила обеими руками другой ящик, оттащила к краю крыши и тоже открыла крышку. -- Безобразие! -- сказал кто-то на платформе. -- Куда смотрит милиция? Поезд бесшумно тронулся. Платформа с провожающими поплыла назад. Люди махали шляпами, кричали, бежали за вагонами. Капа стала быстро-быстро разворачивать пачки и швырять вниз. Деньги разлетались, кружились, ложились на асфальт. -- Папа! Она разобьется! Оля прижала руки к груди и, затаив дыхание, следила за Капитолиной. -- За нее не бойся! Капуша -- умница. Не пропадет! Павел обнял дочку. -- Сумасшедшая! Что ты делаешь?! -- кричал Жора, ползая на животе по крыше вагона и собирая бумажки. -- Это же все мое состояние!.. Капитолина вытряхнула из ящика остатки. Послышался треск мотоцикла и вой сирены. Толпа расступилась. Прямо на перрон выехал лейтенант Кислица. Мотоцикл промчался по самому краю платформы. Лейтенант поравнялся с последним вагоном, на ходу прыгнул на ступеньку и стал взбираться на крышу. Он вынул свисток и пронзительно засвистел. Жора оглянулся и с другой стороны вагона стал спускаться по лесенке вниз. Он упал на платформу и пополз на четвереньках, собирая деньги. Маэстро засовывал их в карманы, за пазуху, в ботинки... И тут почувствовал, что кто-то тянет его за ногу. Наконец-то Мракобес догнал Жору и укусил его повыше коленки. -- Не надо! -- закричал Жора. Он решил, что его хватают овчарки. Поезд пошел быстрее. Капуша спустилась с крыши, прыгнула в окно и уселась к Виктору на плечо. Она ухватила дядю одной рукой за шевелюру, а другой изо всех сил махала оставшимся на платформе Оле, Павлу, Наташе, Диме и Мракобесу. Оля пробежала немного за поездом и остановилась, провожая глазами красные огоньки. -- Сколько веревочке ни виться, концу ее явиться! -- прошептал лейтенант Кислица и прыгнул с крыши вагона на платформу. -- Здравствуйте, гражданин Жора! -- вежливо сказал Кислица и взял под козырек. -- Неужели вы не рады нашей встрече? -- Это мои деньги! Мои! -- закричал маэстро. -- Не беспокойтесь, разберемся! Я-то думал, вы, гражданин Жора, уже уехали, и дал команду встретить вас в Одессе. А вы, оказывается, еще тут. Устали, наверно? Давайте помогу деньги собрать... Держа полные горсти мятых бумажек, специалист ниже нуля поднялся с четверенек на колени. Он горько заплакал. -- Отпустите меня! -- хныкал он. -- Я больше не буду... -- Отпустить? Это решит суд. А пока прошу ко мне в коляску! Кислица бережно укрыл специалиста Жору попоной и увез маэстро в неизвестном направлении. Проводив Виктора, все Кольцовы и Дима с собакой вернулись домой. Мракобес нервничал. Он долго не мог успокоиться, что укусил человека, но иначе поступить он не мог. Дима решил, что теперь он будет драться не со всеми ребятами, чтобы не тратить силы на хороших и больше оставлять на плохих. Папа с мамой уложили дочку в постель. Павел уехал на дежурство в обсерваторию, а мама возилась на кухне. Оля лежала с закрытыми глазами и думала: кого дядя Витя с Капушей привезут ей из Африки? Она не заметила, как заснула. Пятьдесят восьмая история. ГОСТИ ИЗ АФРИКИ Едва Оля заснула, Виктор вернулся. Ольга услышала фырчание мотора, гудки во дворе и вышла на балкон. Во дворе почему-то вместо зимы было лето и почему-то вместо лип росли пальмы. А с балкона на балкон тянулись желтые стебли лиан с большими ярко-зелеными листьями. На ветках и балконах места воробьев и голубей занимали попугаи и маленькие птички колибри, очень похожие на тех, что нарисованы в детской энциклопедии. На асфальте, у подъезда, в котором живут Кольцовы, остановился грузовик. Он тяжело сопел. На борту его было написано: ТРАНЗИТ АФРИКА -- МОСКВА -- Все! -- выдохнул грузовик. -- Приехали! И тормоза у него скрипнули, выпуская воздух. Видно, грузовик устал с дороги. Время от времени он переступал с одного колеса на другое и поджимал под себя свободное колесо, давая ему отдохнуть. Дверца отворилась, и из кабины вылез улыбающийся дядя Витя. Он так загорел, что стал похож на негра. Но все равно Оля его сразу узнала. -- Спасибо тебе, грузовик! -- поклонился Виктор. -- Если бы не ты, застряли бы мы в какой-нибудь пустыне. Виктор крепко пожал грузовику ручку дверцы. Потом поднял над головой обе руки, приветствуя Олю, стоящую на балконе. -- Иди скорей, Витя! -- закричала Оля. -- Я без тебя очень, очень, очень соскучилась! -- А где мама и папа? -- На работе. Ты устал? Поднимайся, я приготовлю тебе чашечку настоящего индийского чая! -- Видишь ли, Ольга, дело в том, что я не один. И боюсь, одной чашечкой чаю ты не отделаешься... Из окошка кабины на плечо Виктору прыгнула обезьяна. -- Капуша! -- растерянно протянула Оля. -- Ты тоже вернулась? -- Угу, -- кивнула Капа. -- Так поднимайтесь же скорей ко мне! Капитолина совершенно не изменилась. Только стала чуть-чуть солидней. Обезьяна прыгнула с плеча Виктора на водосточную трубу и стала быстро карабкаться на балкон первого этажа. С него она перескочила на балкон второго этажа и так добралась до Олиного балкона. Капуша бросилась Оле на шею. -- Что ж ты стоишь, дядя Витя? Поднимайся к нам! -- Дело в том, -- смущенно сказал Виктор, -- что это еще не все. Нас много... -- Если много, еще лучше, -- обрадовалась Оля. -- Веди сюда всех. Твои друзья -- это мои друзья! -- Угу, -- задумчиво произнес Виктор и посмотрел на грузовик. Грузовик в ответ подмигнул Виктору одной фарой и откинул задний борт. Из-под брезента, сдувая с себя хоботом дорожную пыль, медленно выбрался Слон Слоныч. Слон осторожно ступил на асфальт одной ногой, проверяя, достаточно ли асфальт прочный. Потом поставил все остальные ноги. -- Безобразие! -- проворчал слон. -- Ехать в такой тесноте без элементарных гигиенических условий! Увидев Олю, Слон Слоныч затрубил и зашагал прямо к ее парадному. А из грузовика вылез, прихрамывая, Жираф Жирафыч. -- Без элементарных! -- передразнил он слона. -- Сам захватил половину моего места и буквально сидел у меня на шее! От долгой дороги у жирафа затекли ноги, и он перестал хромать только после того, как сделал небольшую пробежку по двору. Заметив, что слон скрылся за дверью, жираф положил голову под мышку и двинулся за ним следом. Грузовик заскрипел и вздохнул облегченно, когда из кузова сполз на асфальт Бегемот Бегемотыч. Он весь был в соломе, изо рта у него текли слюни. Бегемот постоял немного, удивляясь, что в таком большом дворе нет хотя бы маленького бассейна, где можно освежиться. Затем, не отряхиваясь, он двинулся за Жирафом Жирафычем, переступая по асфальту тяжелыми ногами. Троица Витиных приятелей поднималась к Оле на четвертый этаж. При этом железобетонная лестница немного похрустывала и прогибалась, будто она склеена из бумаги. Не успели они пройти и половину пути, во дворе на асфальт что-то шлепнулось. Оказывается, в кузове оставили Крокодила Крокодилыча. У него ножки короткие, самому не слезть, а зонтика, чтобы спрыгнуть, он не захватил. Пришлось прыгать без зонта, и Крокодил Крокодилыч отбил себе об асфальт живот. Но тут же бросился догонять ушедших. -- Странный дом, -- промямлил крокодил, лениво открывая пасть. -- Даже лифта нет. На четвертый этаж приходится ползти, преодолевая земное тяготение! Слон Слоныч надавил хоботом кнопку звонка. Капуша, услышав звонок, забралась на шкаф, чтобы гости ее случайно не раздавили. Оля распахнула дверь. -- Входите, пожалуйста! Слон Слоныч кивнул головой и хотел войти. Но Бегемот Бегемотыч оттолкнул его. -- Никакого уважения, -- проворчал слон. -- Я же старше! -- А я толще, -- возразил бегемот. -- У вас тут тесновато, -- пробурчал слон. -- Не беспокойтесь, -- тотчас ответила Оля. -- Я вас всех размещу. Она стала устраивать гостей. -- Вы, Слон Слоныч, проходите, пожалуйста, в комнату. Хобот можете выставить в форточку, чтобы дышать свежим воздухом. Вы, Крокодил Крокодилыч, ложитесь в ванну. Если хотите, я вам открою душ, можете ополоснуться с дороги. Бегемота Бегемотыча мы поселим на кухне мордой... то есть, извините, лицом в раковину. -- А я? Как же я? -- спросил Жираф Жирафыч, взглянув на низкий потолок. -- У меня и так отсижена шея! Войдя, он так и стоял, не вынимая головы из подмышки. -- Вас, Жираф Жирафыч, -- придумала Оля, -- разместим на балконе. Мы живем в современной квартире. Она для жирафов не приспособлена. Жираф Жирафыч вышел на балкон. Он вынул голову из подмышки и, кряхтя, распрямил шею. А распрямив, увидел, что из грузовика выполз Питон Питоныч, про которого в суете забыли. -- Только тебя не хватало, -- проворчал жираф. Питон не сумел открыть парадную дверь и отправился на четвертый этаж, обвиваясь вокруг водосточной трубы. -- Тут и без тебя тесно, -- пробурчал ему жираф с балкона. Оля выглянула из окна. -- С кем вы там разговариваете? -- Да это Питон Питоныч! -- указал головой жираф. -- Вечно он лезет, куда не просят... -- Не ссорьтесь! -- промолвила Оля. -- Заползайте, пожалуйста, Питон Питоныч! В тесноте, да не в обиде! -- Ну как, Олька? -- крикнул снизу Виктор. -- Всех устроила? -- Угу, -- ответила со шкафа Капуша. -- Племяшечка, ты довольна моими подарками? -- Очень! А их всех тоже надо очеловечить? -- Вовсе нет! Во-первых, должен же кто-то быть слоном, жирафом, бегемотом, крокодилом и даже питоном. Во-вторых, еще никто не доказал, что животным быть плохо. Может, животные даже счастливее людей. Но если кто-нибудь из них захочет жить по-человечески -- пожалуйста!.. Только... где в таком случае будут ночевать папа с мамой? -- У соседей! Поднимайся к нам, я сделаю всем чай! Настоящий, индийский, который ты привез. -- Нет, в другой раз! -- возразил Виктор. -- Я два года не был в Москве и очень тороплюсь на работу. Заеду как-нибудь после. Пока! Виктор забрался в кабину. Грузовик устало вздохнул, выпустил клуб дыма и умчался. Ольга быстро пересчитала своих гостей. Их было пятеро, плюс обезьяна и сама Оля. -- Капуша, -- сказала девочка. -- Чайник вскипел. Помоги мне, пожалуйста, заварить чай. Семь чашечек. Капуша отправилась на кухню. Она высыпала остатки индийского чая, положила четырнадцать ложечек сахару, разлила чай в чашечки и стала разносить чай гостям. -- Можно было заварить и покрепче! -- проворчал слон. -- Что ж делать? -- сказала Оля. -- Нет обезьян без изъян. То есть, извините, без изъянов нет обезьянов... Слон взял хоботом чашечку с блюдечком и положил в рот. Он аккуратно вынул сперва блюдце, а потом чашку, но уже без чая. -- Сперва закройте мне душ, чтобы вода не попала в чай! -- заявил крокодил. -- Потом подержите чашку в воде, чтобы она остыла! И напоите меня! Крокодил Крокодилыч жмурился от удовольствия, пока Капуша поила его холодным чаем. Бегемот Бегемотыч слизнул чай из чашки языком, расплескал половину и облизал всю раковину на кухне. -- Божественный напиток! -- зевнул он. -- У нас в Африке совершенно не пьют чай, а кофе и какао мне надоели! Бр-р-р! С чашкой чаю для Жирафа Жирафыча Ольга побежала к соседям на пятый этаж: как раз там у жирафа находилась голова. И Оля подождала, пока жираф пил маленькими глотками. -- Простите, Жираф Жирафыч! Вы не могли бы чуть-чуть подвинуть вашу левую заднюю ногу, -- прошипел Питон Питоныч, висящий на водосточной трубе. -- Мне совершенно некуда поставить мою чашку. Жираф недовольно отодвинул ногу, и Капуша поставила чашку на балкон. Питон положил голову на край балкона. Он высовывал свой длинный раздвоенный язык, опускал его в чай, облизывался и снова макал. -- Пейте на здоровье, дорогие гости! -- приговаривала Оля. -- Придут мама и папа, они вам очень обрадуются! Капуша забралась с чашкой чаю на шкаф. Там было спокойней. Но выпить она не успела. В дверь позвонили. -- Познакомьтесь! -- обратилась Оля к гостям. -- Это мои друзья: Дима по кличке Таксист и такса по имени Мракобес. -- Хэллоу! -- сказал Дима. -- Мы тоже хотим чая. Оля отдала Диме свою чашку. Капуша слезла со шкафа и напоила таксу. Хозяевам чая не хватило. Оля подумала, что Капуша почти совсем стала человеком. Она обо всех заботится. Она научилась, когда надо, молчать и не научилась только, когда надо, говорить. Кроме "угу", ни гугу. От чая Мракобесу стало ужасно весело. Он начал рычать и кусаться. Вернее, прикинулся, что ужасно сердится и больно кусает. Дима сделал вид, что испугался, и залез с ногами на диван. А Мракобес стал подпрыгивать на задних лапах и лаять. Он был очень рад, что испугал хозяина, и от радости вилял усталым хвостом. Капуша увидела, как Дима скачет на диване, а Мракобес -- на полу. Она решила, что начинаются танцы. Капа соскользнула со стула на пол и стала ходить на руках, дрыгая ногами и повизгивая. Оля очень любила танцевать. Она начала прихлопывать в ладоши и считать: -- Раз-два-три! Раз-два-три! Капа тоже стала хлопать в ладоши -- пятка о пятку, ногами. -- Знаю, знаю, что вы пляшете! -- закричал Слон Слоныч. -- Это новый модный танец, который называется "танец-обезьянец". Верно? В отличие от всех прочих танцев, каждый танцует его, как может. Кто хочет, под музыку, кто хочет -- без. Кто хочет -- стоя, кто хочет -- сидя. Кто на ногах, кто на руках. Или, как говорится, вверх кармашками! В общем, как кто может, так и танцует. Раз-два-три! Слон встал на передние лапы, задними уперся в потолок и стал вертеть хоботом. -- Гав-гав-гав! -- отреагировал Мракобес. Бегемот Бегемотыч стал приплясывать на кухне, и соседи внизу решили, что начинается землетрясение. В ванной Крокодил Крокодилыч стал шлепать в ритм по воде и с первых трех ударов выплеснул всю воду из ванны. Питон Питоныч шипел: пшшип, пшшип, пшшип, -- изображая неизвестный джазовый инструмент. А Жираф Жирафыч раскачивал шеей туда-сюда -- от одного соседского балкона до другого. И все, кто мог, хором пели: -- Раз, два, три! Бейте в бубен, в барабанец, Начинаем тихий танец. Это танец-обезьянец. Раз, два, три! Раз, два, три! На руках танцует Капа, Мракобес на задних лапах. Жаль, что нету мамы с папой. Раз, два, три! Раз, два, три! Пляшут крокодил, питон, Бегемот, жираф и слон, Танец весит тридцать тонн. Раз, два, три! Раз, два, три! Бабушку зови и деда, За руку хватай соседа, Мы танцуем до обеда. Раз, два, три! Раз, два, три! А с обеда трудно очень, Но танцуем до полночи. Шумно так, что слышно в Сочи. Раз, два, три! Раз, два, три! Нас немного укачало, Руки-ноги, как мочало. Все равно начнем сначала! Раз, два, три! И, набрав в легкие побольше воздуха, все люди и звери хором закричали: -- Раз, два, три! Бейте в бубен, в барабанец! До чего ж веселый танец Этот танец-обезьянец! Раз, два, три! -- Тс-с-с! -- вдруг прошипел Питон Питоныч, и все сразу умолкли. Во двор вошел, озираясь, маэстро Жора с ящиком от мороженого. За ним кралась Розочка Николаевна. -- Подождем, пока обезьяна выйдет гулять и посадим ее в ящик, -- прошептал Жора. -- Угу, -- подтвердила Розочка Николаевна. Почуяв неладное, Мракобес энергично залаял. Жираф сердито заколотил копытом о балкон. Слон тревожно затрубил в форточку. Крокодил лязгнул всеми своими восемьюдесятью восемью зубами. Бегемот разинул пасть так, что в ней свободно поместился бы не только ящик от мороженого, но и сам специалист ниже нуля. А питон приготовился свернуться кольцами и упасть во двор. -- Мне дурно! -- прошептала Розочка Николаевна и повалилась на руки мороженщику. Жора оттолкнул ее и бросился со двора наутек. Розочка вскочила и, не оглядываясь, помчалась за ним следом. Тут во дворе раздался свисток, и появился лейтенант Кислица. Он расставил руки, и маэстро Жора попал прямо к нему в объятия. Население квартиры Кольцовых закричало им вслед: -- Раз, два, три! Жора был сперва обжора, Превратился Жора в вора. За решеткой будет Жора Год, два, три! Незаметно наступил вечер. Небо стало синим, потом черным, и на нем повисли на ниточках звезды. Они были сделаны на маминой фабрике из шоколада и обернуты серебряной бумагой. А над самым Олиным балконом красовалось созвездие Обезьяны, которое открыл знаменитый астроном Павел Кольцов. Все гости уснули: кто в комнате, кто на кухне, кто в ванной, кто на шкафу, кто на балконе, а кто на водосточной трубе. Оля поежилась во сне, повернулась на другой бок, подложила под щеку ладонь, сладко причмокнула и повыше натянула теплое одеяло. Пятьдесят девятая история, очень похожая на эпилог. КАНИКУЛЫ КОНЧИЛИСЬ И все в семье Кольцовых вошло в привычную колею. Утром мама Наталья отправилась на кондитерскую фабрику в свою шоколадную лабораторию. Чуть позже вернулся с работы домой папа Павел. Всю ночь он разглядывал в телескоп звезды и теперь, усталый, лег спать. Ольга в это время, как обычно, шагала в школу. Светать стало чуть-чуть пораньше. Фонари на Старопесчаной улице погасли. Ночью слегка подморозило. Синеватый снег похрустывал у Оли под ногами, и ветер гонял вокруг хороводы снежинок. Снежинки назойливо приклеивались на нос, на ресницы, на губы. Девочка то и дело отмахивалась от них, а они липли опять. Сейчас Ольга войдет в класс, и все будут спрашивать, как она провела зимние каникулы и почему они у нее несколько затянулись. Оля вспомнила свои суматошные каникулы. Их не смогло испортить даже то обстоятельство, что она к концу заболела. Все равно это были самые смешные, самые шумные и самые прекрасные каникулы в ее жизни. Но рассказывать ли в классе про то, что случилось в новом году? Правда, Капуша заходила в школу. Но разве поверят, что обезьяна жила у Кольцовых дома и чуть не превратилась в человека? Мальчишки станут смеяться, дразнить, и больше ничего. Нет, пожалуй, лучше уж никому ничего ни про что не рассказывать. А я сам бывший мальчишка. Я не боюсь, когда смеются и когда дразнят. И я решил записать эти истории. Все незаписанное, и то, что было, и то, что придумано, быстро забывается, а это обидно. Конец 1971-73, Москва. Уникальный случай детского Самиздата, о котором писала газета "Вашингтон пост". Опубликован впервые: М., АПП ЦИТП, 1992.