елал несколько пометок в блокноте. - Собственно, Воронов на этом и настаивает в своем заявлении. Судите сами! - Да, интересно... Ну, а насчет рудничного поселка? - Терехин смотрел на Синельникова. - Несколько месяцев управление совнархоза и мы - проектировщики - выбирали место для рудничного поселка. Чем мы руководствовались? Естественно, близостью к рудникам, а стало быть, малыми затратами, связанными с перевозкой рабочих. А Воронов предлагает вернуться к старому проекту. За пятнадцать километров возить горняков на работу! И это называется создать удобства! А с какими расходами будут связаны перевозки? Они в копеечку будут обходиться государству. Тут, видите ли, еще одно обстоятельство следует учесть: около рудников условия для строительства более трудные, чем в Солнечном. Воронов столкнулся с грунтовыми водами, ну и забил тревогу. - А что вы скажете о массивах-гигантах? - Здесь Воронов прав в том, что мы пошли на сооружение дорогостоящих коробов. Но зато потом, при бетонировании головы пирса, мы не будем делать опалубки, и эти короба нам позволят на десять дней сэкономить время. Как видите, расходы окупаются. - Да. Интересно. Еду к Воронову. - Терехин встал и пожал руку Синельникову. - Увидимся еще, - сказал он Лукашину. - До вечера! - И стремительно вышел. Лукашин снял трубку телефона. - Зеленин? Сделали подсчет выполнения плана по участку Воронова? Занесите ко мне. - Я посмотрел твой доклад, - сказал Лукашин Синельникову, положив трубку. - Обдуманно составлен. - Стараюсь, Семен Иванович. - Заметно. - Ничего не поделаешь, таков уж я. Терпеть не могу людей без такта и меры. - Говорить ты умеешь, деятель. Синельников вопросительно посмотрел на Лукашина и сказал, словно оправдываясь: - Жизнь учит. В кабинет вошел Зеленин. - Давай сводку! - протянул к нему руку Лукашин. Зеленин подал. - Итак, девяносто два процента, - заявил Лукашин, просматривая сводку. - На восемь процентов не дотянули. Причины? - В суммарном выражении Воронов дал больше, чем остальные, стало быть, фактически... Синельников перебил его: - Спрашивают о причинах невыполнения плана! - Воронов рассчитывал на вашу помощь, а вы ему пристегнули рудники. - Не дожидаясь возражений, Зеленин вышел. - Слишком много он стал брать на себя, - заметил Синельников, глядя ему вслед. - Жизнь учит, - сказал Лукашин. Синельников уловил скрытую иронию и спросил: - А вы подготовили доклад для комиссии? - Нет. - Как же так? - А вот так. Достаточно и твоего. - Да? - Да, деятель. - Ну что ж, пока. "Заюлила старая лиса. Трусит", - думал Синельников, идя к себе в кабинет. Еще во время спора с Вороновым он почувствовал шаткость своего проекта. Если он проиграет дело с рудничным поселком - ему конец. Но когда он прочел заявление Воронова, то воспрянул духом. Глупец этот Воронов! Все свалил в одну кучу: и рудничный поселок, и резервы, и планы, и жилье. Синельников рассчитывал, что это вызовет и раздражение Лукашина, и протест начальников участков. Но главное - это взбесит Пилипенко... Чего это Воронов суется один за всех решать? К тому же сам не выполнил план. В такой обстановке Синельников сможет разбить Воронова, а комиссия среди прочих вопросов похоронит дело и о рудниках. Терехин зашел к Зеленину, отозвал его в сторону и спросил: - Как дела у Воронова? - Неважно. А что говорит комиссия? Пилипенко? - Будут отстаивать свой проект... Экономия государственных средств - прежде всего. А наледь и силикоз - это, говорят, временные явления. Устранятся. - Понятно... Как бы не пала тень на Мясникова. - И я так думаю. - Значит, у Воронова - дело табак. Отсюда его ударят и за невыполнение плана. - Свезите меня к нему, - попросил Терехин. Они нагрянули в Рыбный порт на лукашинской "Победе". - Вот ты где засел, Аника-воин! - воскликнул Терехин, входя в контору. - Да это настоящий дот! Смотри - не окна, а бойницы, щели! - Читал поклеп на коллектив, как теперь называет мое заявление Синельников? - спросил Воронов, тиская руку Терехина. - Читал. - Ну? - Все это надо доказать. - Люди докажут, - сказал Воронов. - Ишь ты какой! Хорош, хорош... - покачал головой Терехин. - Милый, люди бывают разные, - сказал Воронову с обычной своей усмешкой Зеленин. - А если ты окажешься в меньшинстве? Что тогда? - Это пустая формальность. Истина не знает ни большинства, ни меньшинства. - Ну, а если ты все-таки не сумеешь доказать ни Синельникову, ни Лукашину? - Ну, это уж пусть они мне докажут, что я не прав, - горячился Воронов. - Нет, он законченный борец, - важно сказал Зеленин. - Да, конечно... - кивнул Терехин. - Он могуч... Ну кто тебе будет доказывать, если комиссия решит не в твою пользу. Надо подчиниться. Дисциплина! - Дисциплина?! Тот дисциплинирован, кто добивается правды, а не безмолвствует лукаво ради служебных выгод. - Да пойми ты, голова! Надо не только воевать за свою правду, но еще и уметь слушать противника. Понимать его, - сказал Терехин. - Это кого, Синельникова, что ли? - Хотя бы его. - Я давно его понял. Он - фокусник. - Ну, фокусниками ты никого не удивишь. А я вот слушал недавно его, и говорит он, между прочим, убедительнее тебя. И комиссия больше к нему прислушивается, а не к тебе. - Да! - крикнул Воронов. - В таком случае нам не о чем с тобой разговаривать. - Он замолк и, сердито нахохлившись, сел за стол. - Чего ты на меня набросился? - сказал Терехин. - Я же тебе не Синельников. Может быть, ты и прав. Но ты не видишь - позиция твоя не прочная. И не лезь ты на рожон. - В предостережениях не нуждаюсь, - сердито пробурчал Воронов. - И в сочувствии тоже. - Ну, ладно, ладно, - похлопал его по плечу Зеленин. - Поехали с нами. Остынешь немного, а там заправимся... Потолкуем. - Не хочу и не могу. - Бирюк! - беззлобно выругался Терехин. - Ну и оставайся, дьявол с тобой. Счастливо тебе шишек набить! - крикнул он с порога. - Авось поумнеешь, трезвенник. В машине Зеленин сказал. - Сейчас ему можете помочь только вы. - Каким образом? - Выступить в газете, защитить его. - Интересно! Работает целая комиссия, выводы складываются не в его пользу. И нате вам! Местный корреспондент - великий специалист - все опрокидывает вверх дном... - Но ведь вы ему друг! - А при чем тут друг? - То есть как при чем?! - Это совсем другое, - уклончиво ответил Терехин. - Дружба дружбой, а служба службой... - Да... Встречаются и такие, кто дружбу на службу меняет. Ну что ж, поезжайте, служите... Зеленин тронул за плечо шофера, попросил остановить. Тот затормозил. Зеленин открыл дверцу. - Куда вы? - спросил Терехин. Но Зеленин не ответил; он вылез из машины и пошел по откосу, поросшему кустарником, в сопки, напрямик, домой. 18 - Ну-с, деятель, комиссия работу окончила. Внесла, как говорится, полную ясность. Спорить больше не о чем. Будем трудиться, - говорил Лукашин вызванному с участка Воронову. Выводы Пилипенко Воронов прочел в производственном отделе, на вопрос Зеленина: "Что будешь делать?" - только поскреб небритую щеку и мельком взглянул на Катю. Она улыбнулась ему виновато и жалостливо... Что делать? Он и теперь еще не знал, сидя в кабинете Лукашина и слушая ласковый успокоительный тенорок начальника. Шуметь, доказывать, что они не правы? Но перед кем шуметь? Кому доказывать? Лукашину? Снова крутить карусель? Но дело-то не должно стоять. Строить поселок надо... Тут уж Лукашин медлить не станет. - Как вы сами смотрите на выводы комиссии? - спросил наконец Воронов Лукашина. - А что ж, деятель! Не глупо... Перебазировать жилой поселок в Солнечное - хлопотно. Много времени потеряем. А у нас и так планы под угрозой... Твои замечания частично учтены - детские ясли, школа выносятся на солнечный склон. Поставим фуникулер. Реку возьмем в трубу. Денег добавят. Что еще нужно? - Вы говорите как производственник. А я вас по-человечески спрашиваю: как жить в таком поселке? Вы бы туда переселились? Вместе с женой, детьми! - Пустой вопрос... При чем тут я? Мы с вами строители. Наша обязанность - делать то, что нам заказывают. Мы строим по проектам. А проект для нас - приказ. За приказ отвечают вышестоящие инстанции, а мы обязаны выполнять его. - Нет уж, извините. Отвечает не только тот, кто приказывает, но и кто исполняет. - Не собираюсь спорить с вами на отвлеченные темы. Извольте выслушать мое распоряжение: с сегодняшнего дня вы являетесь начальником участка на рудниках. Вы лучше всех изучили этот участок - вам и карты в руки. Отныне программа его увеличивается втрое. Деньги отпущены. Сдавайте Рыбный порт Забродину и переселяйтесь на рудники. - Строить самому то, что я считаю ошибочным?! Спасибо! - В таком случае вы будете уволены. - Я сам уйду. К вечеру они уехали вместе с Катей... Уехали из Тихой Гавани налегке, как уезжают для того, чтобы вернуться... 1959