ыми земледельческими машинами, заменившими здесь всякiй ручной трудъ. Внешнiй видъ дома ничего не имелъ общаго съ массивнымъ и несколько мрачнымъ городскимъ жилищемъ Афъ-Лина, частью выдолбленнымъ въ скале, какъ и значительная часть всего города. Стены его состояли изъ посаженныхъ на известномъ разстоянiи деревьевъ, въ промежуткахъ между которыми были вставлены листы изъ полупрозрачнаго металлическаго вещества, заменяющаго у нихъ стекло. Деревья были покрыты цветами, что производило поразительный эффектъ. У дверей дома насъ встретилъ автоматъ и проводилъ въ комнату: - нечто подобное, какъ сквозь сонъ иногда представлялись мне въ моихъ грезахъ, когда мне случалось лежать летомъ въ саду. Это былъ какой-то волшебный уголокъ - ни то комната, ни то садъ; стены ея представляли одну массу вьющихся растенiй, покрытыхъ цветами. Въ пустыя пространства между ними, заменяющiя у нихъ окна, открывались самые разнообразные виды: - обширные ландшафты съ озерами и скалами; другiя - вели въ особыя наружныя пристройки, въ роде нашихъ оранжерей, утопающiя въ цветахъ. По стенамъ комнаты шли цветочныя клумбы, съ разставленными между ними низкими диванами. По средине ея билъ фонтанъ той самой светящейся, отливающей розовымъ цветомъ, жидкости, о которой я уже упоминалъ; она наполняла комнату какимъ-то розовымъ полусветомъ. Все пространство вокругъ фонтана было покрыто толстымъ слоемъ самаго мягкаго мха нежнаго коричневаго цвета (зеленый цветъ не встречался мне среди растительности этой страны), на которомъ глазъ отдыхалъ съ такимъ-же чувствомъ успокоенiя, какъ на зелени нашихъ луговъ. На цветахъ, въ наружныхъ верандахъ, или оранжереяхъ, сидела масса поющихъ птицъ, которыя наполняли воздухъ самыми мелодическими звуками. Потолка въ комнате не было. Вся эта сцена была полна разнообразной прелести, услаждавшей каждое чувство... пенiе птицъ, ароматъ цветовъ, чудные виды повсюду. Она наводила чувство какого то сладострастнаго покоя. Вотъ где можно, подумалъ я, провести очаровательный медовый месяцъ, если-бъ Джай-и не были-бы такъ страшны своими женскими правами и мужскою силою! Но когда я представлялъ себе такую высокую и такую ученую величественную Гай, превосходившую всякiй, доступный намъ, идеалъ женщины - однимъ словомъ Зи... даже, еслибъ не опасность быть превращеннымъ въ пепелъ... нетъ... и тогда въ своей мечте я не могъ вообразить ее вместе съ собою, въ этомъ уголке, созданномъ для поэзiи любви. Въ это время въ комнате появился автоматъ и поставилъ передъ нами одинъ изъ техъ чудесныхъ напитковъ, которые заменяютъ вино между Врилья. "По истине", сказалъ я, "это очаровательное жилище, и меня удивляетъ, - отчего ты не поселишься здесь, вместо мрачнаго города". "Я отвечаю передъ обществомъ за непрерывное освещенiе страны, и потому я долженъ жить въ городе; сюда я могу прiезжать только по временамъ". "Но я понялъ изъ твоихъ словъ, что эта довольно безпокойная должность не соединена ни съ какими почестями; зачемъ-же ты принялъ ее?" "Каждый изъ насъ безпрекословно повинуется Туру. Онъ сказалъ: "просятъ, чтобы Афъ-Линъ взялъ на себя заведыванiе освещенiемъ", и мне ничего более не оставалось, какъ исполнить его желанiе; но, прослуживъ долгое время въ этой должности, я привыкъ къ ея обязанностямъ и оне меня не тяготятъ. Насъ создаетъ привычка - даже различiе нашей расы отъ дикарей является, какъ-бы долго передаваемой, укоренившей привычкой, которая, путемъ такой наследственной передачи, делается частью нашей натуры. Ты видишь, что между нами находятся Аны, готовые примириться даже съ обязанностью правителя; но конечно никто не пошелъ-бы на эту должность, если-бы безпрекословное повиновенiе просьбамъ Тура не облегчало исполненiе этихъ обязанностей". "Даже въ томъ случае, - если его просьбы неразумны, или несправедливы?" "Намъ никогда не приходитъ въ голову подобная мысль; у насъ все идетъ такъ, какъ будто мы управляемся издревле укоренившимся обычаемъ, и давленiе власти не чувствуется". "Когда правитель умираетъ или отказывается отъ своей должкости, какъ вы находите ему преемника?" "Анъ, исполнявшiй втеченiи многихъ летъ обязанности правителя, лучше всего можетъ найти подходящаго человека на эту должность, и большею частью онъ самъ указываетъ своего преемника". "Можетъ быть своего сына?" "Редко; потому что эта не такая должность, которая привлекала-бы много желающихъ; и, понятно, отецъ не пожелаетъ насиловать склонности своего сына. Но если Туръ отказывается выбрать себе преемника, опасаясь возбудить неудовольствiе того человека, на которомъ-бы остановился его выборъ, тогда трое изъ членовъ коллегiи ученыхъ бросаютъ жребiй; - на кого изъ нихъ падетъ обязанность сделать такой выборъ. Мы вообще держимся того мненiя, что умъ одного Ана въ такихъ случаяхъ лучше - трехъ, какъ-бы они ни были мудры въ отдельности; потому что между тремя наверное возникнуть споры, а разъ появился споръ - страсти неизбежно отуманиваютъ разсудокъ". "Не падай духомъ, мой дорогой маленькiй гость; Зи не можетъ заставить тебя жениться на себе. Она можетъ только увлечь тебя. Поэтому будь остороженъ. А теперь пойдемъ смотреть мое хозяйство". Мы вошли въ огороженное навесами пространство; хотя Ана и не употребляютъ въ пищу мяса животныхъ, но держатъ некоторые виды, ради молока и шерсти. Они не имеютъ ни малейшаго сходства съ нашими коровами, или овцами; и, сколько мне известно, подобныхъ видовъ никогда не существовало на земле. Врилья пользуются молокомъ трехъ родовъ животныхъ: первое похоже на антилопу, но значительно больше ея - почти съ верблюда ростомъ; другiя два - меньше, и хотя разнятся между собою, но не имеютъ ничего общаго, ни съ однимъ изъ виденныхъ мною на земле животныхъ. У нихъ округленныя формы и крайне нежная шерсть, цветомъ напоминающая пятнистаго оленя; при этомъ большiе, черные, кроткiе глаза. Молоко этихъ трехъ породъ животныхъ различается по вкусу и густоте; его обыкновенно разбавляютъ водою и прибавляютъ къ нему ароматическiй сокъ плодовъ какого-то растенiя; само по себе, оно весьма питательно и вкусно. Животное, шерсть котораго идетъ на одежду и имеетъ множество другихъ примененiй, - более всего походитъ на итальянскую козу, но свободно отъ того тяжелаго запаха, который отличаетъ последнюю. Шерсть его тонкая и длинная; цветъ ея бываетъ разный, за исключенiемъ белаго, но преобладаетъ серый, съ металлическимъ отливомъ и сиреневый. Для платья ее обыкновенно окрашиваютъ по вкусу каждаго. Эти животныя были замечательно ручныя и кроткiя; за ними, съ удивительною нежностью и заботливостью, ухаживали маленькiя девочки. Потомъ мы прошли по громаднымъ амбарамъ, наполненнымъ зерномъ и фруктами. Следуетъ тутъ заметить, что главная пища этого народа, заключается въ зерне хлебнаго растенiя, колосъ котораго походитъ на нашу пшеницу, но значительно больше и постоянно улучшается во вкусе, благодаря непрерывной культуре; и въ особомъ виде плода, величиною съ небольшой апельсинъ, первоначально после сбора, весьма твердаго и отличающагося горькимъ вкусомъ, Его выдерживаютъ втеченiи многихъ месяцевъ въ кладовыхъ; после чего онъ делается сочнымъ и нежнымъ; сокъ его, темно-краснаго цвета, составляетъ основанiе всехъ ихъ приправъ. У нихъ много сортовъ плодовъ, похожихъ на наши оливки, изъ которыхъ получаются удивительныя масла; здесь также встречается растенiе въ роде сахарнаго тростника, но сокъ его менее сладокъ, хотя отличается чуднымъ ароматомъ. У нихъ нетъ пчелъ и другихъ производящихъ медъ насекомыхъ; но они пользуются сладкимъ сокомъ, вытекающимъ изъ ствола хвойнаго растенiя, похожаго на араукарiю. Огороды ихъ изобилуютъ множествомъ сочныхъ, вкусныхъ овощей и корнеплодовъ, которые они доводятъ до высокой степени разнообразiя и совершенства, благодаря постоянной культуре. Я не помню ни одного раза, когда мне случалось участвовать въ ихъ еде, чтобы за столомъ не появлялось какой нибудь новости изъ огородныхъ овощей. Вообще, какъ уже было сказано, ихъ кухня отличается такою изысканностью, разнообразiемъ и питательностью, что при этомъ вовсе не ощущается недостатка мясной пищи; и ихъ могучее телосложенiе достаточно показываетъ (по крайней мере при ихъ жизненной обстановке), что развитiе мускульныхъ фибръ зависитъ не отъ одного питанiя мясомъ. У нихъ нетъ винограда: - освежительныя напитки, приготовляемыя ими изъ разныхъ фруктовъ, не производятъ опьяняющаго действiя. Но ихъ главный напитокъ все таки вода, въ выборе которой они чрезвычайно прихотливы, замечая малейшiй признакъ посторонней примеси. "Мой младшiй сынъ очень интересуется вопросомъ, объ увеличенiи продуктивности нашихъ полей", сказалъ Афъ-Линъ, въ то время, какъ мы проходили по разнымъ амбарамъ и кладовымъ, "и потому онъ наследуетъ все эти земли, которыя составляютъ главную часть моего богатства. Моему старшему сыну такое наследiе причинило бы только горе и безпокойство", "Разве у васъ много такихъ детей, для которыхъ богатое наследство представляетъ одно огорченiе?" "Безъ сомненiя; большая часть Врилья считаютъ богатство, выходящее изъ ряда обезпеченнаго благосостоянiя, - тяжелымъ бременемъ для себя. Вообще, мы довольно ленивый народъ после перiода детства, и стараемся избавиться отъ излишняго безпокойства, а богатство приноситъ съ собою много заботъ. Благодаря ему, мы делаемся намеченными кандидатами на общественныя должности, отъ которыхъ мы не можемъ отказаться. Богатство обязываетъ насъ принимать постоянное участiе въ делахъ менее состоятельныхъ изъ нашихъ соотечественниковъ, чтобы во время предупредитъ ихъ нужды и недопустить ихъ до бедности. Одна старинная наша пословица говоритъ: - " Нужда беднаго - стыдъ богатаго..." "Извини, что я прерву тебя на одинъ моментъ; ты, следовательно, допускаешь, что и среди Врилья встречаются такiе, которые знакомы съ нуждой и требуютъ помощи"? "Если подъ словомъ нужда ты подразумеваешь нищету, господствующую въ вашемъ обществе, то она невозможна у насъ; разве только при условiи, - чтобы Анъ какимъ нибудь невероятяымъ образомъ уничтожилъ все свои средства къ существованiю, не можетъ или не хочетъ эмигрировать и отказывается отъ помощи своихъ родныхъ и друзей". "И въ такомъ случае онъ занимаетъ место ребенка, или автомата, то есть: делается рабочимъ, или слугой?" "Нетъ; мы тогда считаемъ его несчастнымъ, лишившимся разсудка, и помещаемъ на средства общины въ особое публичное учрежденiе, где онъ бываетъ окруженъ всевозможными удобствами и роскошью, чтобы, насколько возможно, смягчить постигшее его горе. Но Ану крайне непрiятно, когда его считаютъ сумасшедшимъ; и подобные случаи бываютъ столь редки, что упомянутое общественное учрежденiе представляетъ теперь одне заброшенныя развалины. Последняго изъ его обитателей, какъ припоминаю, я виделъ въ своемъ детстве. Онъ не считалъ себя помешаннымъ и писалъ стихи. Говоря о нуждахъ, я подразумеваю такiя потребности, превышающiя его средства, которыя могутъ явиться у Ана, напримеръ: желанiе завести дорогихъ певчихъ птицъ, или большой домъ, загородный садъ; очевидный способъ для удовлетворенiя его желанiй въ такихъ случаяхъ: - это покупка у него техъ его продуктовъ которые онъ желаетъ продать. По этому, подобные мне, богатые Ана обязаны покупать множество ненужныхъ имъ вещей и жить на широкую ногу, хотя-бы они предпочитали скромный образъ жизни. Напримеръ, мой большой домъ въ городе составляетъ источникъ постоянныхъ заботъ и безпокойствъ для моей жены и даже для меня; но я обязанъ жить въ такомъ обширномъ помещенiи, потому что, въ качестве самаго богатаго члена общины, я обязанъ принимать всехъ прiезжающихъ къ намъ изъ другихъ обществъ; два раза въ годъ происходятъ большiе съезды такихъ лицъ въ моемъ доме, куда стекаются и многiе родственники ихъ изъ разныхъ племенъ Врилья; и я устраиваю при этомъ несколько большихъ празднествъ. Такое обширное гостепрiимство совсемъ не по моимъ вкусамъ, и поэтому я предпочелъ-бы быть беднее. Но мы все должны нести свое бремя въ теченiи этого краткаго промежутка времени, который мы называемъ жизнью. Да и что значатъ сто летъ более или менее, - сравнительно съ теми веками, которые насъ ожидаютъ впереди? Къ счастiю, одинъ изъ моихъ сыновей любитъ богатство. Это редкое между нами исключенiе, и я даже самъ не знаю - какъ объяснить его". После этого я сделалъ попытку опять навести разговоръ на предметъ, столь близкiй моему сердцу: - какъ мне избавиться отъ преследованiй Зи. Но хозяинъ мой вежливо уклонился отъ этой темы и пригласилъ меня следовать за нимъ въ воздушную лодку. На обратномъ пути насъ встретила Зи; невидя меня дома, по возвращенiи изъ коллегiи ученыхъ, она полетела въ поиски за нами. Когда она увидала меня, ея величавое лицо осветилось улыбкою и, держась на своихъ распростертыхъ крыльяхъ, рядомъ съ нашею лодкою, она сказала съ упрекомъ Афъ-Лину: - "Отецъ, какъ ты могъ рисковать жизнью своего гостя, въ такомъ непревычномъ для него положенiи? Одного неосторожнаго движенiя было-бы для него достаточно, чтобы упасть; и, увы! у него нетъ нашихъ крыльевъ. Упасть отсюда для него - верная смерть. - Милый мой!" продолжала она обращаясь съ нежностью ко мне, "неужели ты не подумалъ обо мне, рискуя столь дорогой для меня жизнью? Обещай мне никогда не пускаться въ такiя поездки безъ меня. Какъ ты напугалъ меня!" Я бросилъ тревожный взглядъ на Афъ-Лина, въ надежде, что онъ покрайней мере дастъ строгiй выговоръ своей дочери за такiя несдержанныя выраженiя, которыя у насъ на земле считались-бы положительно неприличными въ устахъ девицы, иначе какъ въ обращенiи къ своему жениху. Но Афъ-Лину видимо и въ голову не приходило ничего подобнаго. - Такъ твердо установлены права женщины въ этой стране и особенно - право перваго любовнаго объясненiя. Онъ правду говорилъ, что обычай у нихъ составляетъ все. Афъ-Линъ только сказалъ спокойнымъ тономъ: - "Зи, никакая опасность не угрожала Тишу; и, мне кажется, онъ самъ съумеетъ поберечь себя". "Я желаю, чтобы онъ предоставилъ эту заботу мне. О жизнь моя! Только при мысли о твоей опасности, я почувствовала впервые, - какъ я люблю тебя!" Врядъ-ли кому приходилось испытать такое неловкое положенiе! Эти слова были произнесены Зи громко, такъ что ихъ слышалъ ея отецъ и ребенокъ, правившiй рулемъ. Я покраснелъ отъ стыда за нее и не могъ удержаться отъ сердитаго ответа: - "3и, ты смеешься надо мною, гостемъ твоего отца, что недостойно тебя, если-же слова твои серьезны, то крайне неприлично для молодой Гай обращаться въ такихъ выраженiяхъ, даже къ Ану ея племени, если ея родители не дали согласiя на ихъ бракъ. Еще хуже того, если они обращены къ Тишу, который не смелъ-бы подумать о твоей любви и который не можетъ питать къ тебе иныхъ чувствъ, кроме почтенiя и трепета". Афъ-Линъ одобрительно кивнулъ мне головой, но не произнесъ ни одного слова. "Какъ ты жестокъ!" воскликнула Зи громкимъ голосомъ. "Разве можно сдержать порывъ истинной любви? Разве незамужняя Гай скрываетъ когда нибудь чувство, которое только возвышаетъ ее? Какая непонятная страна - твоя родина!" Тутъ Афъ-Линъ сказалъ съ большою мягкостью: - "Между Тишами права вашего пола еще не признаны всеми, и во всякомъ случае, моему гостю будетъ удобнее продолжать этотъ разговоръ безъ присутствiя другихъ лицъ". На это замечанiе Зи ничего не ответила и, бросивъ на меня нежный, укоризненный взглядъ, полетела по направленiю къ дому. "Я надеялся", сказалъ я съ горечью, "что мой хозяинъ пособитъ мне выйти изъ той опасности, которой меня подвергаетъ его собственная дочь". "Я сделалъ все что могъ. Всякое противоречiе Гай въ ея любви только усиливаетъ ея настойчивость. Въ этихъ делахъ оне не допускаютъ никакого вмешательства". XXIII. По выходе изъ воздушной лодки, Афъ-Лина встретилъ ребенокъ, который передалъ ему приглашенiе присутствовать при погребенiи родственника, покинувшаго этотъ подземный мiръ. Я еще пи разу не виделъ погребенiя, или кладбища у этого народа и, кроме того, былъ радъ случаю отдалить свиданiе съ Зи, поэтому я просилъ позволенiя Афъ-Лина - сопрождать его на похороны его родственника, если только присутствiе чужестранца, при подобной священной церемонiи, не было противно ихъ обычаямъ. "Переселенiе Ана въ лучшiй мiръ", отвечалъ мой хозяинъ, "особенно, если онъ прожилъ такъ долго въ этомъ -, какъ мой родственникъ, - представляется скорее тихимъ радостнымъ торжествомъ, чемъ священною церемонiей; а потому ты можешь сопутствовать мне, если желаешь". Следуя за ребенкомъ, мы скоро вошли въ одинъ изъ домовъ на главной улице; насъ провели въ большую комнату нижняго этажа, где на кровати, окруженное родными, лежало тело умершаго. Это былъ старикъ, прожившiй, какъ мне говорили, более 130 летъ. Судя по спокойной улыбке на его лице, онъ умеръ безъ всякихъ страданiй. Старшiй сынъ, бывшiй теперь главою семейства и имевшiй бодрый видъ человека средняго возраста, хотя ому было за семьдесятъ летъ, - подошелъ къ Афъ-Лину и сказалъ съ радостнымъ выраженiемъ въ лице: - "за день до своей смерти, отецъ мой виделъ во сне свою покойную Гай, его сердце было полно стремленiя - скорее соединится съ нею и возродится къ новой жизни, озаренной улыбкою Всеблагого". Пока они разговаривали, я обратилъ вниманiе на какой то темный, повидимому металлическiй предметъ, въ дальнемъ конце комнаты. Онъ былъ около двадцати футъ въ длину, узкiй и плотно закрытый со всехъ сторонъ, кроме двухъ круглыхъ отверзтiй въ крыше, чрезъ которыя просвечивало красное пламя. Изъ внутренности его распространялся запахъ ароматическаго куренiя; и пока я ломалъ голову о назначенiи этого таинственнаго прибора, въ городе раздался мелодическiй бой механизмовъ, обозначавшихъ время дня; когда они затихли, въ комнате и за пределами ея полились мягкiе звуки какого то торжественнаго радостнаго хорала, съ которымъ слились и голоса присутствующихъ. Слова ихъ гимна отличались своею простотой. Они не выражали горести, или прощанiя, но скорее приветствовали тотъ новый мiръ, въ который перешелъ умершiй. На ихъ языке самый погребальный гимнъ называется:-"песнь рожденiя". После того тело, обвитое длиннымъ покровомъ, было бережно поднято шестью изъ ближайшихъ родственниковъ, и они понесли его къ описанному мною темному предмету. Я подо-шелъ ближе, что-бы следить за происходившимъ. Находившаяся въ конце, его откидная дверь открылась и тело было осторожно положено во внутрь; дверь опять закрылась; кто-то прикоснулся къ пружине, находившейся сбоку; послышался какой то тихiй шипящiй звукъ и чрезъ мгновенье, въ открывшуюся крышку съ другого конца, высыпалась не более горсти пепла, упавшаго въ заранее подставленную патеру {Patera - чаша, употребляемая для храненiя пепла труповъ умершихъ, предаваемыхъ сожженiю. (Прим. перев.).}. Старшiй сынъ поднялъ ее и произнесъ, обычныя въ такихъ случаяхъ, слова: - "преклонитесь предъ величiемъ Творца! Онъ далъ форму, жизнь и душу этой кучке пепла. Онъ возродитъ къ новой жизни покинувшаго насъ, съ которымъ мы скоро увидимся". Каждый изъ присутствующихъ склонилъ голову и приложилъ руку къ сердцу. После того маленькая девочка открыла дверь въ стене, и я увиделъ нишу съ полками, на которыхъ уже стояло множество такихъ патеръ, но снабженныхъ крышками. Съ такою же крышкою въ рукахъ теперь подошла Гай и плотно накрыла ею маленькую вазу. На крышке было вырезано имя умершаго и следующiя слова: "данъ намъ" (следовало время рожденiя). "Отозванъ отъ насъ" (и время смерти). Дверь въ стене закрылась, и все было кончено. ХХIV. "И это", сказалъ я, пораженный виденной мною сценой, - "ваша обычная форма погребенiя?" "Наша неизменная форма", отвечалъ Афъ-Линъ"... На меня действуетъ успокоительно самая мысль, что воспоминанiе о близкомъ мне существе сохраняется въ пределахъ моего дома. Мы какъ бы чувствуемъ, что жизнь его продолжается, хотя и въ невидимой форме. Но наше чувство въ этомъ случае, какъ и во всемъ прочемъ, создается привычкой. Ни одинъ разумный Анъ, какъ и ни одно разумное общество, - не решится на перемену укоренившагося обычая, не обсудивъ ранее все его последствiя и не убедившись въ необходимости такой перемены. Только при подобныхъ условiяхъ, такой перемене не грозитъ опасность - превратиться въ легкомысленную переменчивость, и разъ сделанная, - она уже стоитъ потомъ твердо". Когда мы возвратились, Афъ-Линъ позвалъ некоторыхъ изъ находящихся у него въ доме детей и разослалъ ихъ между своими родными и друзьями, съ приглашенiемъ на праздникъ, устраиваемый въ его доме, во время вольныхъ часовъ дня, по случаю отозванiя Всеблагимъ его родственника. Это было самое многолюдное и оживленное собранiе изъ виденныхъ мною, во время моего пребыванiя между Ана, и оно затянулось до позднихъ часовъ времени отдыха. Пиръ былъ устроенъ въ громадной зале, служившей только для подобныхъ торжествъ. Обстановка его разнилась отъ нашихъ банкетовъ и скорее походила на роскошныя пиршества временъ Римской имперiи. Гости сидели не за однимъ общимъ столомъ, но отдельными группами за небольшими столами, по восьми за каждымъ. Здесь считается, что при большемъ числе собеседниковъ ослабеваетъ разговоръ и пропадаетъ оживленiе. Хотя Ана никогда громко не смеются, какъ я уже заметилъ, но шумъ веселыхъ голосовъ, за разными столами, доказывалъ оживленiе гостей. Такъ какъ они не употребляютъ опьяняющихъ напитковъ и весьма умеренны (хотя и крайне изысканны) въ пище , то самый пиръ не былъ продолжителенъ. Столы исчезли сами собою и за темъ следовала музыка для любителей; многiе однако покинули залу: - некоторые изъ молодежи поднялись на своихъ крыльяхъ (крыши здесь не было) и съ свойственнымъ имъ весельемъ предались своимъ грацiознымъ воздушнымъ танцамъ; другiе разбрелись по разнымъ комнатамъ, разсматривая собранныя въ нихъ редкости, или занялись разными играми; любимою ихъ - была довольно сложная игра, похожая на шахматы, въ которой принимало участiе восемь человекъ. Я ходилъ между толпою; но мне не удавалось вступитъ въ разговоръ, потому что все время меня не покидали тотъ или другой изъ сыновей моего хозяина, которымъ было поручено наблюдать, что бы меня не безпокоили излишними вопросами. Но гости вообще мало обращали на меня вниманiя, они уже пригляделись ко мне на улицахъ и наружность моя перестала привлекать всеобщее любопытство. Къ моему большому облегченiю, Зи избегала меня и видимо старалась возбудить мою ревность заметною любезностью съ однимъ красивымъ молодымъ Аномъ, который (хотя и отвечалъ ей съ тою скромностью, которая отличаетъ молодыхъ девицъ нашихъ образованныхъ странъ, кроме Англiи и Америки) былъ видимо очаровалъ этой величавой Гай и готовъ былъ проронить робкое "да", еслибъ она сделала признанiе. Утешая себя надеждою, что она поступитъ такъ и еще более проникнутый отвращенiемъ къ "обращенiю въ пепелъ" (особенно после созерцанiя адскаго процесса, моментально превращавшаго человеческое тело въ горсть золы), - я развлекалъ себя наблюденiемъ нравовъ, окружавшей меня молодежи. Все убеждало меня, что не одна Зи пользовалась драгоценнейшею изъ привилегiй, принадлежавшихъ здесь ея полу. Все что только я виделъ и слышалъ несомненно показывало, что здесь Гай ухаживаетъ за предметомъ своей страсти; между темъ какъ Анъ, со всею кокетливою скромностью нашей молодой барышни, является более пассивною стороною. Оба изъ моихъ спутниковъ неоднократно подвергались такимъ чарующимъ нападенiямъ, во время нашей прогулки, и оба вышли съ достоинствомъ изъ своего искуса. Я обратился къ старшему, который предпочиталъ занятiя механикой - управленiю большимъ именьемъ, и отличался философскимъ направленiемъ ума, - и сказалъ: "я просто не въ силахъ понять, какъ при твоей молодости и при всей этой чарующей обстановке звуковъ, света и ароматовъ цветовъ, - ты можешь оставаться равнодушнымъ къ этой любящей молодой Гай, которая только что оставила насъ со слезами на глазахъ, вызванныхъ твоею холодностью". "Любезный Тишъ", отвечалъ мне со вздохомъ молодой Анъ, "нетъ большаго несчастiя въ жизни, какъ жениться на какой нибудь Гай, въ то время, какъ любишь другую". "Такъ ты влюбленъ въ другую?" "Увы! да". "И она не отвечаетъ на твою любовь?" "Я не знаю. Иногда ея взглядъ, тонъ голоса... даетъ мне надежду; но она ни разу не сказала, что любить меня". "А разве ты самъ не можешь шепнуть ей на ухо, что любишь ее?" "Что ты! Откуда ты явился къ намъ? Разве я могу такъ унизить достоинство моего пола? Разве я могу до такой степени позабыть, что я мужчина... забыть всякiй стыдъ, и первому признаться Гай въ любви", "Прошу извинить меня: я не подозревалъ, что скромность вашего пола доходитъ до такого предела. Но разве никогда не случалось Ану - первому объясниться въ любви?" "Я не могу отрицать этого; но если и бывали такiе случаи, то Анъ чувствовалъ себя опозореннымъ въ глазахъ другихъ, да и Джай-и относились къ нему после того, со скрытымъ презренiемъ. Ни одна хорошо воспитанная Гай не стала-бы разговаривать съ нимъ; такъ какъ, по ея мненiю, онъ нарушилъ права ея пола, и въ то-же время уронилъ свое достоинство мужчины. Все это еще темъ досаднее", продолжалъ молодой человекъ, "что она ни за кемъ не ухаживаетъ и мне кажется, что я ей нравлюсь. Иногда мне приходить подозренiе, - что ее удерживаетъ боязнь слишкомъ подчиниться моимъ требованiямъ. Но если это такъ, то она не можетъ искренно любить меня; потому что если Гай полюбитъ кого, она забываетъ о всехъ своихъ правахъ". "Здесь-ли эта Гай?" "Какъ-же. Вотъ она разговариваетъ съ моею матерью". Я посмотрелъ въ указанномъ направленiи и увиделъ молодую Гай, одетую въ ярко-пунцовый цветъ, что у нихъ обозначаетъ предпочтенiе девической жизни. Если Гай облекается въ серые или нейтральные цвета, то значитъ - она ищетъ себе супруга; въ темно-пурпуровый - если выборъ уже сделанъ. Пурпуровый и оранжевый цвета носятъ замужнiя и невесты; светло-голубой обозначаетъ разведенную жену или вдову, которая не прочь вторично выйти замужъ. Конечно голубой цветъ встречается очень редко. Среди народа, вообще отличавшагося своею красотою, трудно найти выдающiяся въ этомъ отношенiи личности. Избранная моего друга по красоте принадлежала къ среднему уровню; но что мне особенно понравилось въ ея лице - это отсутствiе выраженiя того сознанiя своихъ правъ и своей силы, которымъ отличались лица другихъ молодыхъ Гай. Я заметилъ, что во время разговора съ Бра, она иногда бросала взгляды по направленiю моего молодого прiятеля. "Утешься", сказалъ ему я; "эта молодая Гай любитъ тебя". "Но какая-же мне отъ того выгода, если она ничего не говоритъ?" "3наетъ-ли твоя мать объ этой привязанности?" "Можетъ быть. Я никогда не говорилъ ей объ этомъ. Было бы недостойно мужчины сделать свою мать поверенною такой слабости. Впрочемъ я говорилъ отцу; можетъ быть онъ передалъ ей". "Не позволишь-ли ты мне на минуту оставить тебя, и подслушать разговоръ твоей матери и возлюбленной. Я уверенъ что оне говорятъ объ тебе. Не бойся. Я обещаю, что не допущу никого до разспросовъ". Молодой Анъ положилъ руку на сердце, въ то время, какъ другою прикоснулся къ моей голове и позволилъ мне уйти отъ него. Я незаметно подошелъ къ его матери и молодой Гай, и остановившись позади ихъ, сталъ прислушиваться къ ихъ разговору. "Въ этомъ не можетъ быть сомненiя", говорила Бра; "или мой сынъ будетъ вовлеченъ въ бракъ одною изъ его многочисленныхъ поклонницъ, или онъ присоединится къ эмигрантамъ, и мы навсегда лишимся его. Если ты, въ самомъ деле любишь его, милая Лу, отчего-же ты не скажешь ему". "Я люблю его, Бра; но я боюсь, что мне не удастся сохранить его любовь. Онъ такъ увлеченъ своими изобретенiями и часовыми механизмами; а я не такая умная, какъ Зи и немогу войти въ его любимыя занятiя; онъ соскучится со мною и черезъ три года разведется... я немогу выйти за другого... никогда". "Нетъ надобности быть знакомымъ съ устройствомъ часовъ, что бы составить счастье Ана, хотя бы и увлекающагося этимъ занятiемъ; тогда онъ скорее броситъ свои часы, чемъ разведется съ своей Гай. "Видишь-ли, милая Лу, продолжала эта почтенная женщина, мы господствуемъ надъ ними, потому что мы сильнейшiй полъ, только не следуетъ показывать этого. Если-бы ты превосходила моего сына въ искусстве устройства часовъ и автоматовъ, тебе какъ жене, никогда не следовало-бы показывать этого. Анъ охотно признаетъ превосходство своей жены во всемъ, кроме излюбленнаго имъ занятiя. Но если-бъ она стала выказывать равнодушное презренiе къ его искусству, - онъ наверное охладелъ-бы къ ней; можетъ быть, даже развелся съ нею. Когда любовь Гай искренна, - она скоро научится любить и все то, что правится ея мужу". Молодая Гай ничего не отвечала на это. Несколько времени она оставалась въ задумчивости; потомъ на ее лице появилась улыбка, она встала и подошла къ влюбленному въ нее молодому Ану. Я незаметно следовалъ за нею, но остановился въ некоторомъ разстоянiи въ созерцанiи этой сцены. Къ моему удивленiю (пока я не вспомнилъ о кокетливыхъ прiемахъ, отличающихъ въ такихъ случаяхъ Ана) - влюбленный отвечалъ на ея любезности съ напускнымъ равнодушiемъ. Онъ даже отошелъ отъ нея; но она следовала за нимъ, и вскоре после того - оба развернули свои крылья и унеслись въ освещенное пространство, Какъ разъ въ это время меня встретилъ правитель страны, ходившiй въ толпе другихъ гостей. Я еще ни разу не виделъ его после моего перваго появленiя въ его владенiяхъ; и при воспоминанiи о техъ колебанiяхъ, которыя онъ (по словамъ Афъ-Лина) обнаружилъ при этомъ, относительно анатомическаго изследованiя моего тела, - я невольно почувствовалъ холодную дрожь, при взгляде на его спокойное лицо. "Мой сынъ Таэ много разсказываетъ мне объ тебе, чужестранецъ", вежливо приветствовалъ онъ меня, положивъ свою руку на мою голову. "Онъ очень полюбилъ тебя и я надеюсь, что тебе понравились обычаи нашего народа". Я пробормоталъ несколько неразборчивыхъ словъ, съ выраженiемъ благодарности за доброту Тура и моего восхищенiя страною; но мелькнувшее въ моемъ воображенiи лезвiе анатомическаго ножа сковало мой языкъ. "Другъ моего брата долженъ быть дорогъ и мне", произнесъ чей-то нежный голосъ, и поднявъ глаза, я увиделъ молодую Гай, летъ шестнадцати на видъ, стоявшую около Тура и смотревшую весьма благосклонно на меня. Она еще не достигла полнаго роста и едва была выше меня; должно быть благодаря этому обстоятельству, она показалась мне самою привлекательною изъ всехъ, здесь виденныхъ мною, представительницъ ея пола. Вероятно нечто подобное сказалось въ моихъ глазахъ; потому что выраженiе ея лица стало еще благосклоннее. "Таэ говоритъ мне", продолжала она, "что ты еще, не привыкъ къ употребленiю крыльевъ. Я сожалею объ этомъ, потому что желала-бы летать съ тобою". "Увы!" отвечалъ я, "это счастье недоступно для меня, Зи говоритъ, что пользованiе крыльями у васъ наследственный даръ и что потребуется много поколенiй, прежде чемъ кто либо изъ моей бедной расы можетъ уподобиться птице въ ея полете". "Это не должно слишкомъ огорчать тебя, отвечала эта любезная принцесса, потому что настанетъ время, когда и намъ съ Зи придется покинуть наши крылья. Можетъ быть, когда придетъ этотъ день, мы обе были-бы рады, если-бы избранный нами Анъ не могъ пользоваться своими". Туръ теперь оставилъ насъ и скрылся въ толпе гостей. Я почувствовалъ себя свободнее съ очаровательною сестрою Таэ, и даже удивилъ ее неожиданностью моего комплимента: - "что врядъ ли найдется Анъ, способный воспользоваться своими крыльями, что-бы улететь отъ нея". Говорить любезности Гай, пока она не призналась въ своей любви и не получила согласiе на бракъ, - до того противно обычаю укоренившемуся между Ана, что молодая девица, после моей фразы, втеченiи несколькихъ секундъ не могла выговорить ни одного слова отъ изумленiя. Наконецъ, прiйдя въ себя, она пригласила меня пройти, - где было свободнее и послушать пенiе птицъ. Я. последовалъ за него, и она привела меня въ маленькую комнату, где почти никого не было. По средине ея билъ фонтанъ, кругомъ были разставлены низкiе диваны и одна изъ стенъ комнаты открывалась въ оранжерею, откуда доносились очаровательные звуки птичьяго хора. Мы сели на одномъ изъ дивановъ. "Таэ говоритъ мне", сказала она, "что Афъ-Линъ взялъ обещанiе, что-бы никто въ этомъ доме не разспрашивалъ тебя о твоей стране и зачемъ ты посетилъ насъ. Такъ-ли это?" "Это правда". "Могу-ли я, не нарушая даннаго слова, узнать, все ли Джай-и въ твоей стране имеютъ такiя-же бледныя лица, какъ у тебя, и выше-ли оне тебя ростомъ?" "Я думаю, прелестная Гай, что съ моей стороны не будетъ нарушенiемъ даннаго слова, если я отвечу на такой невинный вопросъ. Джай-и на моей родине еще белее меня и, покрайней мере , на голову ниже ростомъ". "По этому оне должны быть слабее Ана въ вашей стране . Но вероятно оне въ большей степени владеютъ силами вриля?" "Оне не пользуются силами вриля въ томъ виде, какъ оне известны между вами. Но власть ихъ темъ не менее очень велика, и только Анъ, более или менее подчиняющiйся своей Гай, можетъ разсчитывать на спокойную жизнь". "Ты говоришь съ чувствомъ", сказала сестра Таэ, съ какимъ то сожаленiемъ въ голосе. "Ты, конечно, женатъ?" "Нетъ". "И не обрученъ?" "И не обрученъ". "Неужто ни одна Гай не сделала тебе признанiя?" "Въ моей стране въ такихъ случаяхъ первымъ говоритъ Анъ". "Какое непонятное извращенiе законовъ природы!" воскликнула молодая девица, "какой недостатокъ скромности между вашимъ поломъ! Но разве ты самъ никогда не делалъ признанiя, никогда не любилъ одну Гай более другихъ?" Я почувствовалъ крайнее затрудненiе отъ такихъ наивныхъ вопросовъ и сказалъ: "прости меня; но мне кажется, что мы уже нарушаемъ слово, данное Афъ-Лину. Вотъ все, что я могу ответить тебе и молю тебя, - не спрашивать меня более. Я действительно разъ сделалъ такое признанiе, и сама Гай была согласна; но не согласились ея родители". "Родители! Неужто ты думаешь я поверю, чтобы родители могли препятствовать выбору своихъ дочерей?" "Могутъ и часто препятствуютъ". "Я не желала-бы жить въ такой стране ", сказала простодушно Гай; "но я надеюсь, что и ты никогда не вернешься туда". Я опустилъ въ молчанiи голову. Гай приподняла ее своей правой рукой и съ нежностiю посмотрела въ мои глаза. "Останься съ нами", сказала она; "останься и будь любимъ". Не знаю, что-бы я отвечалъ; я трепещу при мысли о той опасности, - превращенiя въ пепелъ, - которая теперь уже несомненно грозила мне , когда тень крыльевъ удала на сверкающую струю фонтана, и Зи внезапно спустилась около насъ. Она не произнесла ни одного слова, но, схвативъ меня за руку, увлекла за собою, - какъ матъ своего непокорнаго ребенка, - черезъ целый рядъ комнатъ въ корридоръ; откуда на элеваторе мы поднялись въ мою комнату. Когда мы вошли въ нее, Зи подула въ мое лицо, прикоснулась своимъ жезломъ къ моей груди, и я погрузился въ глубокiй сонъ. Когда я проснулся, несколько часовъ спустя, и услышалъ пенiе птицъ въ соседнемъ авiарiи, мне живо припомнилась сестра Таэ, съ ея нежными словами и ласкающимъ взглядомъ; и тутъ, благодаря нашему воспитанiю, которое съ самаго ранняго возраста вкореняетъ въ насъ идеи честолюбiя и мелкаго тщеславiя, я невольно сталъ строить самые фантастическiе, воздушные замки. "Хотя я и Тишъ", - такъ складывались мои мысли, - "ясно, что не одна Зи очарована моей наружностью. Очевидно, меня любитъ принцесса, - первая девица въ стране, дочь самодержавнаго монарха, которому они для вида только даютъ названiе выборнаго правителя. Если-бъ не помешала эта ужасная Зи дочь, короля наверное сделала-бы мне формальное предложенiе своей руки. Пусть Афъ-Линъ, занимающiй только подчиненную должность, грозитъ мне смертью, если я приму руку его дочери; но одного слова этого неограниченнаго владыки Тура будетъ достаточно, чтобы уничтожить ихъ безсмысленный обычай, воспрещающiй браки съ чуждою расою, который является такимъ противоречiемъ съ ихъ хваленою равноправностью". "Трудно допустить, что бы дочь Тура, только что выражавшаяся съ такимъ презренiемъ о вмешательстве родителей, - не имела достаточнаго влiянiя на своего отца, что бы спасти меня отъ сожженiя, которымъ грозитъ мне Афъ-Линъ. И разъ я породнюсь съ монархомъ... что помешаетъ ему избрать меня своимъ преемникомъ. Почему же нетъ?.. немногiе изъ его изнеженныхъ ученыхъ прельстятся этою тяжелою обязанностью; и, можетъ быть, для нихъ будетъ даже прiятно видеть высшую власть въ рукахъ чужестранца, знакомаго съ более подвижными формами общественной жизни. Если только меня выберутъ... какихъ реформъ я не введу! Какое оживленiе я могу внести въ эту прiятную, но слишкомъ монотонную жизнь, благодаря моему знакомству съ обычаями цивилизованныхъ народовъ! Я большой любитель охоты; после войны - какая же форма развлеченiя для монарха достойнее ея? Какое обилiе и разнообразiе дичи въ этомъ подземномъ царстве! Что можетъ сравниться съ интересомъ такой охоты за допотопными существами? Но какъ? Неужто при помощи этого ужаснаго вриля, который даже недоступенъ мне. Нетъ, мы приспособимъ заряжающуюся съ казны винтовку, которая можетъ быть, значительно усовершенствована здешними искусными механиками; да я и виделъ такую - въ музее древностей. Какъ неограниченный монархъ, я искореню употребленiе вриля, оставивъ его только для военныхъ целей. Кстати, вспомнивъ о войне ... неужели такой способный, богатый и хорошо вооруженный народъ долженъ ограничиться жалкою территорiей, способной прокормить только десять или двенадцать тысячъ семей. Разве подобное стесненiе не есть только результатъ философскихъ фантазiй, - противныхъ основнымъ стремленiямъ человеческой природы, и въ попыткахъ къ осуществленiи которыхъ у насъ на земле уже потерпелъ такую неудачу покойный м-ръ Робертъ Оуенъ. Конечно, я не начну войны съ соседними нацiями, которыя также хорошо вооружены, какъ и мои подданные; но ведь остается множество народовъ, незнакомыхъ съ употребленiемъ вриля, демократическiя учрежденiя которыхъ, повидимому, очень похожи на политическую систему моихъ соотечественниковъ. Нисколько не раздражая союзныхъ племенъ Вриль-я, я могу вторгнуться въ страну этихъ народовъ и завладеть ихъ обширными территорiями... громадными пространствами... можетъ быть до крайнихъ известныхъ пределовъ земли... и я буду царить надъ имперiею, въ которой никогда не заходитъ солнце (въ своемъ увлеченiи я даже позабылъ, что въ этомъ подземномъ царстве вовсе нетъ солнца). Что же касается до фантастическаго понятiя, будто слава и знаменитость, составляющiя между нами неоспоримый уделъ выдающагося деятеля, разжигаютъ страсти и борьбу и способствуютъ къ нарушенiю благъ мiра и тишины, - то это дикое понятiе расходится съ основными элементами не только человеческой, но и животной природы, потому что самое прирученiе животнаго возможно только подъ влiянiемъ похвалы и соревнованiя. Какая же слава ждетъ повелителя, завоевавшаго целую имперiю! Я сделаюсъ для нихъ полубогомъ". Что касается до другого фантастическаго понятiя, что жизнь ихъ во всемъ должна сходиться съ ученiями ихъ веры (мы тоже отчасти признаемъ это, но принимаемъ въ соображенiе разныя исключающiя обстоятельства), то, подъ влiянiемъ просвещенной философiи, я решилъ искоренитъ это языческое, проникнутое суеверiемъ ученiе, стоящее въ такомъ противоречiи съ современными движенiями мысли и практической жизни. Занятый этими разнообразными проектами я подумалъ, - какъ бы хорошо было теперь выпить, для проясненiя мыслей, хорошiй стаканъ грога. Хотя я и не любитель крепкихъ напитковъ, но бываютъ моменты, когда небольшое количество алкоголя вместе съ сигарою оживляютъ воображенiе. Конечно между ихъ плодами и фруктами найдутся такiе, изъ которыхъ можно получить великолепное вино; также, какую вкусную, сочную котлету можно вырезать изъ этого откормленнаго подземнаго оленя (какая безсмыслица - отвергать мясную пищу, значенiе которой признается нашими первыми докторами)... при такой обстановке можно прiятно провести лишнiй часъ за обедомъ. Вотъ также эти скучныя устарелыя нравы, разыгрываемыя ихъ детьми; когда я буду царствовать, я непременно введу у нихъ оперу и балетъ, для котораго наверное можно найти, среди покоренныхъ нацiй, подходящихъ молодыхъ женщинъ, умереннаго роста и безъ такихъ внушнтельныхъ мускуловъ, какъ у ихъ Джай-и, не угрожающихъ врилемъ и не требующихъ, что бы на нихъ непременно женились. Я до того погрузился въ созерцанiе этихъ реформъ, - общественныхъ, политическихъ и нравственныхъ, - которыми я думалъ облагодетельствовать этотъ подземный народъ, незнакомый съ благами нашей цивилизацiи, что и не заметилъ вошедшей Зи, когда ея глубокiй вздохъ обратилъ мое вниманiе, и я увиделъ ее возле своей кровати. По обычаю этого народа, Гай, нисколько не нарушая приличiй, можетъ посетить Ана въ ого комнате; хотя обратное считалось бы крайне нескромнымъ поступкомъ со стороны последняго. Къ счастью я былъ совершенно одетъ... въ томъ самомъ виде, какъ Зи уложила меня на постель. Но все-же, я былъ непрiятно пораженъ ея посещенiемъ и грубо спросилъ: - что ей отъ меня нужно. "Умоляю тебя, не сердись, мой возлюбленный", сказала она, "потому что я сильно страдаю! Я не спала съ те ъ поръ, какъ мы разстались съ тобою". "Одного сознанiя твоего возмутительнаго поступка съ гостемъ твоего отца было-бы вполне достаточно для этого. Где-же была та привязанность, которую ты высказывала мне; где ваша хваленая мягкость обращенiя, когда, злоупотребляя ни съ чемъ несообразной силой своего пола, ты унизила меня въ присутствiи всехъ гостей, въ присутствiи ея высочества, - дочери вашего правителя, я хотелъ сказать - и уложила меня въ постель, точно капризнаго ребенка?" "Неблагодарный! Ты упрекаешь меня за то самое, въ чемъ я проявила мою любовь? Неужели ты думаешь, что даже совершенно свободная отъ того чувства ревности, которое исчезаетъ въ блаженномъ сознанiи обладанiя сердцемъ любимаго существа, что я могла быть равнодушнымъ свидетелемъ той опасности, которой ты подвергался, благодаря необдуманному поступку этого глупаго ребенка?" "Остановисъ! Разъ ты коснулась опасностей, - я долженъ сказать, что самая большая изъ нихъ грозила мне, если-бъ я отвечалъ на твою любовь. Твой отецъ прямо объявилъ мне, что въ этомъ случае смерть моя была-бы также неизбежна, какъ истребленiе гигантской ящерицы, которую Таэ обратилъ въ пепелъ однимъ взмахомъ своего жезла". "Неужели это охладило твое сердце!" воскликнула Зи, она опустилась на коле ни возле меня и взяла мою правую руку. "Это правда, что такой бракъ, какъ между людьми одной расы, - невозможенъ между нами; наша любовь должна быть также чиста, какъ у двухъ любящихъ сердецъ, соединяющихся въ загробной жизни. Но разве недовольно счастiя - быть всегда вместе, въ тесномъ союзе сердца и мысли? Слушай: я только-что оставила моего отца. Онъ соглашается на нашъ союзъ при такихъ условiяхъ. Я пользуюсь достаточнымъ влiянiемъ въ коллегiи ученыхъ, что-бы черезъ нихъ испросить невмешательство Тура въ свободный выборъ Гай, если ея бракъ съ чужеземцемъ будетъ только - союзомъ душъ. Разве для истинной любви недостаточно такого чистаго союза? Сердце мое рвется къ тебе не для одной этой жизни, где я буду делить съ тобою все ея радости и печали: я предлагаю тебе вечный союзъ, въ мiре безсмертныхъ духовъ. Разве ты отринешь меня?" Въ то время, какъ она говорила, ея лицо совершенно изменилось; отчасти строгое выраженiе его исчезло, и эти чудныя человеческiя черты сiяли теперь почти небесной красотой. Но она скорее наводила на меня трепетъ, какъ ангелъ, предъ которымъ я готовъ былъ преклониться, и не могла пробудить во мне техъ чувствъ, которыхъ требовало сердце женщины. После неловкаго молчанiя, длившагося несколько моментовъ, я сталъ высказывать ей мое чувство благодарности и въ уклончивыхъ выраженiяхъ, соблюдая всякую деликатность, старался дать ей понятъ: всю унизительность моего положенiя между ея соотечественниками, какъ мужа, лишеннаго права быть отцомъ. "Но мiръ" сказала Зи, "не ограничивается одною нашею общиной, или племенемъ Врилья. Ради тебя, я готова покинуть мою страну и мой народъ, Мы улетимъ съ тобою въ какую нибудь отдаленную страну, где ты будешь въ полной безопасности. У меня хватитъ силы, чтобы перенесть тебя на моихъ крыльяхъ чрезъ все дикiя пустыни, которыя намъ встретятся на пути. Я съумею пробить долину среди скалъ для постройки нашего жилища, где ты одинъ заменишь для меня целый мiръ. Но, можетъ быть, ты непременно хочешь возвратиться въ твой дикiй мiръ, съ его непостояннымъ климатомъ, освещаемый его переменчивыми светилами? Только скажи мне слово, - и я открою тебе обратный путь; и тамъ я буду верною подругою твоего сердца, пока мы не соединимся въ томъ вечномъ мiре, где нетъ ни смерти, ни разлуки". Я былъ до глубины души тронутъ этимъ страстнымъ выраженiемъ самой чистой, искренней любви, этимъ нежнымъ голосомъ, доходившимъ до глубины сердца. На мгновенье мне казалось, что я могъ-бы воспользоваться могуществомъ Зи для своего возвращенiя на поверхность земли. Но самаго краткаго размышленiя было достаточно, что бы показать всю низость такого поступка въ возвратъ за всю ея безконечную преданность; я увлекалъ это удивительное существо изъ роднаго дома, где меня принимали съ такимъ радушiемъ, въ чуждый и ненавистный ей мiръ; и разве, ради этой возвышенной духовной любви, я въ силахъ былъ навсегда отказаться отъ привязанности, более близкой мне по природе, земной женщины. Но, думая о Зи, я не долженъ былъ забывать при этомъ и о той расе, къ которой я принадлежалъ по рожденiю. Разве я могъ ввести въ нашъ мiръ существо, обладающее такими могучими, почти сверхъ-естественными силами, которое однимъ взмахомъ своего жезла могло обратить въ пепелъ целый Нью-Iоркъ, со всеми его удивительными учрежденiями? Да кроме той опасности, которая въ лице ея угрожала-бы целому мiру, разве я самъ могъ быть уверенъ въ своей личной безопасности съ такою подругою, въ случае какой либо перемены въ ея привязанности, или малейшаго повода къ ея ревности. Все эти мысли быстро пронеслись въ моей голове и послужили основанiемъ моего ответа. "Зи", сказалъ я съ чувствомъ, прижимая ея руку къ своимъ губамъ, "у меня нетъ словъ, чтобы высказать, - какъ я тронутъ, какъ я почтенъ твоей высокой самоотверженной любовью. Я отвечу тебе съ полною искренностью. У каждаго народа свои обычаи. Обычай твоего народа не позволяетъ тебе быть моей женой; точно также, по условiямъ нашей жизни, я немогу вступить въ подобный союзъ. Съ другой стороны, хотя я и не лишенъ известнаго мужества, при встрече съ знакомыми мне опасностями, но я безъ ужаса не могу себе представить того брачнаго жилища, о которомъ ты говорила... среди вечнаго хаоса борющихся между собою стихiй... огня, воды, удушающихъ газовъ... въ постоянной опасности быть съеденнымъ какой нибудь гигантской ящерицей. Я, слабый Тишъ, недостоинъ любви Гай, - столь высокой, мудрой и могучей, какъ ты. Да, я недостоинъ этой любви, потому что я немогу отвечать на нее". Зи оставила мою руку, встала и отвернулась, чтобы скрыть свое волненiе; она сделала несколько шаговъ къ выходу, и остановилась на пороге. Внезапно какая-то новая мысль поразила ее; она вернулась ко мне и сказала шепотомъ: "Ты сказалъ мне, что слова твои искренны. Такъ ответь мне совершенно искренно на этотъ вопросъ. Если ты не можешь любить меня, - не любишь-ли ты другую?" "Никого". "Ты не любишь сестру Таэ?" "Я въ первый разъ виделъ ее вчера". "Это не ответъ. Любовь быстрее вриля. Ты колеблешься сказать мне. Не думай, что только одна ревность побуждаетъ меня предостеречь тебя. Если дочь Тура признается тебе въ любви... если она, по своей необдуманности, скажетъ своему отцу, что ты отвечаешь ей, онъ долженъ немедленно истребить тебя; это его прямая обязанность; по-тому что благо общества не допускаетъ, чтобы дочь Врилья вступила въ бракъ съ сыномъ Тиша (если это не одинъ духовный союзъ). Увы! Тогда уже для тебя нетъ спасенья. У нея не хватитъ силъ, чтобы унести тебя на своихъ крыльяхъ; у нея нетъ техъ знанiй, чтобы устроить ваше жилище въ пустыне. Верь мне, что это предостереженiе вызвано только моею дружбою, а не ревностью". Съ этими словами Зи оставила меня. И съ ея уходомъ, разлетелись въ прахъ все мои мечты о троне Врилья, а также и о всехъ техъ политическихъ и соцiальныхъ реформахъ, которыми я хотелъ облагодетельствовать эту страну, въ качестве ея неограниченнаго государя. ХХV. После описаннаго разговора съ Зи, я впалъ въ глубокую меланхолiю. Тотъ интересъ, который возбуждали во мне жизнь и обычаи этого удивительнаго общества, - совершенно пропалъ. Меня теперь постоянно преследовала мысль, что я нахожусь среди народа, который, - при всей своей внешней доброте ко мне и мягкости; - во всякую минуту и безъ малейшаго колебанiя можетъ подвергнуть меня смерти. Добродетельная и мирная жизнь этихъ людей, въ начале казавшаяся мне столь привлекательною, по сравненiи съ бурными страстями и волненiями нашего мiра, - теперь удручала меня своей скукою и однообразiемъ. Даже ясная тишина этой, вечно освещенной, атмосфере способствовала къ упадку моего духа. Я жаждалъ какой нибудь перемены, все равно - будь то зима, буря, мракъ. Я начиналъ сознавать, что мы, смертные, населяющiе верхнiй мiръ, - какъ ни мечтаемъ мы объ усовершенствованiи человека, какъ ни стремимся мы къ высшей, более справедливой и мирной жизни, - неподготовлены для того, чтобы долго наслаждаться темъ самымъ счастiемъ, которое составляетъ нашъ идеалъ. Общественное устройство Врилья было весьма характерно въ томъ отношенiи, что здесь было соединено въ одномъ гармоническомъ целомъ все то, къ чему стремились разные философы нашего мiра и что они представляли людямъ, въ своихъ утопiяхъ будущаго человеческаго счастiя. Это было общество, незнакомое съ войной и всеми ея ужасами; общество, где была обезпечена полнейшая свобода всехъ и каждаго, безъ проявленiя той вражды, которая у насъ составляетъ неизбежное следствiе борьбы партiй, добивающихся этой свободы. Равенство здесь было не однимъ пустымъ звукомъ: оно действительно существовало. Богатство не преследовалось, потому что не возбуждало зависти. Громадный вопросъ о труде, до сихъ поръ считающiйся у насъ неразрешимымъ и ведущiй къ ожесточенной борьбе между классами, - здесь былъ разрешенъ самымъ простымъ образомъ: - упраздненiемъ рабочихъ, какъ отдельнаго класса общества. Удивительные механизмы, приводимые въ движенiе новой силой, - по своему могуществу и легкости управленiя, далеко превосходившей все результаты, полученные нами отъ примененiя пара или электричества, - подъ надзоромъ детей, нисколько неутомлявшихся этой работой, скорее похожей для нихъ на игры и развлеченiя... всего этого оказывалось достаточнымъ, чтобы создать народное богатство, которое исключительно применялось къ осуществленiю общественнаго блага. Для развитiя пороковъ нашихъ большихъ городовъ здесь не было почвы. Развлеченiй было множество; но все они были самаго невиннаго характера. Увеселенiя не приводили къ пьянству, буйствамъ и болезни. Любовь здесь существовала самая пылкая; но разъ было достигнуто обладанiе любимымъ предметомъ, - верность ея никогда не нарушалась. Развратъ представлялся такимъ небывалымъ явленiемъ въ этомъ обществе, что слова для обозначенiя разныхъ его видовъ приходилось искать въ забытой литературе, существовавшей несколько тысячъ летъ тому назадъ. Всемъ, знакомымъ съ нашими философскими и соцiальными науками, хорошо известно, что многiя изъ приведенныхъ здесь уклоненiй отъ обычаевъ цивилизованной жизни, представляютъ только воплощенiе идей, давно известныхъ, осмеянныхъ одними и горячо защищаемыхъ другими; причемъ оне частью были испробованы и еще чаще облекались въ форму фантастическихъ книгъ.., но до сихъ поръ не получили практическаго примененiя въ жизни. Описываемое общество сделало несколько другихъ крупныхъ шаговъ на пути къ тому совершенствованiю, о которомъ мечтали наши мыслители. Декартъ былъ убежденъ, что жизнь человеческая можетъ быть продолжена до такъ называемаго возраста патрiарховъ, и определялъ ее отъ ста до ста пятидесяти летъ. И они не только достигли осуществленiя этой мечты великаго мыслителя, но даже превзошли ее; потому что люди сохраняли здесь всю бодрость средняго возраста даже за пределами ста летъ. Съ этимъ долголетiемъ было соединено еще большее благо - постояннаго здоровья. Все встречавшiяся между ними болезни легко поддавались целебному действiю открытой ими силы природы, - какъ разрушающей, такъ и возстановляющей жизнь, - известной у нихъ подъ именемъ вриля. Эта идея уже отчасти известна у насъ на земле, въ виде разнообразныхъ лечебныхъ примененiй электричества и животнаго магнетизма; хотя ею много злоупотребляютъ легковерные энтузiасты и шарлатаны. Не распространяясь о сравнительно легкомъ примененiи крыльевъ къ летанiю (подобныя попытки съ древнихъ временъ известны каждому школьнику), - я перехожу теперь къ самому чувствительному вопросу, отъ разрешенiя котораго, судя по мненiямъ, высказаннымъ за последнее время, со стороны двухъ самыхъ влiятельныхъ и безпокойныхъ элементовъ нашего общества, - женщинъ и философовъ, - зависитъ все дальнейшее счастiе рода человеческаго. Я подразумеваю женскiй вопросъ. Многiе юристы допускаютъ, что всякiе разговоры о правахъ, при отсутствiи достаточной силы, чтобы отстоять ихъ, - являются однимъ изъ видовъ празднословiя; и у насъ на земле, мужчина, - по той или другой причине, - обладающiй большею физическою силою, а также лучше владеющiй оружiемъ, какъ оборонительнымъ, такъ и наступательнымъ, если дело доходитъ до личной борьбы, въ большинстве случаевъ можетъ одолеть женщину. Но среди этого народа не можетъ быть вопроса о правахъ женщинъ уже потому только, что Гай выше и сильнее своего Ана; къ тому-же, обладая въ большей степени способностью сосредоточенiя воли, необходимой для полнаго проявленiя действiя вриля, она въ добавокъ можетъ еще подвергать его могучему влiянiю этой силы, почерпнутой изъ самой природы. Поэтому все, что требуютъ наши передовыя женщины для своего пола, - въ этомъ счастливомъ обществе уже неотъемлемо принадлежитъ имъ по праву сильнаго. Кроме такого физическаго превосходства, Джай-и (по крайней мере въ молодости) превосходятъ мужчинъ и въ своемъ стремленiи къ научному образованiю; и изъ нихъ состоитъ большая часть ученыхъ, профессоровъ - однимъ словомъ, самая образованная часть общества. Конечно, при такомъ общественномъ строе, женщина (какъ я уже показывалъ) удержала за собою и самую главную привилегiю - иницiативу въ выборе мужа. Безъ нея - она, пожалуй, отказалась-бы и отъ всехъ другихъ. У меня являются, не вполне безосновательныя опасенiя, что если-бъ и у насъ да земле женщина обладала такими необыкновенными преимуществами, то, взявъ себе мужа, - она, пожалуй, обращалась-бы съ нимъ съ крайнимъ самовластiемъ и тиранствомъ. Не такъ поступали Джай-и: разъ выйдя замужъ и повесивъ свои крылья, - оне обращались въ самыхъ милыхъ, покорныхъ и нежныхъ женъ, забывающихъ о своихъ преимуществахъ и всеми силами старающихся угодить своему супругу; однимъ словомъ, превосходили все, что только могло создать пылкое воображенiе поэта въ его картинахъ супружескаго благополучiя. Перехожу къ последней характеристической черте Врилъя, отличающей ихъ отъ насъ и наиболее повлiявшей на сохраненiе мира и тишины въ ихъ общественной жизни, это - всеобщее между ними убежденiе въ существованiи милосерднаго Божества и будущей жизни, предъ которой ихъ настоящее существованiе кажется столь кратковременнымъ, что имъ просто жаль тратить его на помыслы о богатстве, власти и силе; съ этимъ убежденiемъ у нихъ неразрывно связано другое: - что имъ доступно только понятiе о необъятной доброте этого Божества и невыразимомъ блаженстве будущей жизни, что делаетъ невозможными всякiе богословскiе диспуты по поводу неразрешимыхъ въ сущности вопросовъ. Такимъ образомъ этому подземному обществу удалось достигнуть того, чего еще не достигала ни одна изъ существующихъ странъ, озаренныхъ солнцемъ: - счастiя и утешенiя, доставляемыхъ религiею, при полномъ отсутствiи всехъ техъ золъ и бедствiй, которыя обыкновенно сопровождаютъ религiозную борьбу. На основанiи всего этого следуетъ признать, что жизнь Врилья, взятая въ целомъ, несравненно счастливее нашей, на поверхности земли; и, представляя собою осуществленiе самыхъ смелыхъ идей нашихъ филантроповъ, почти приближается къ понятiю о высшихъ существахъ. Но, если-бъ взять тысячу изъ самыхъ лучшихъ и развитыхъ гражданъ Лондона, Парижа, Нью-Iорка и даже Бостона и посадить ихъ въ это удивительное общество, - я уверенъ, что менее чемъ черезъ годъ они, - или умрутъ отъ скуки, или сделаютъ попытку революцiи, направленной противъ общественнаго блага и, по просьбе Тура, будутъ обращены въ пепелъ. Конечно у меня въ мысляхъ не было, путемъ этого разсказа - бросить какую либо тень на расу, къ которой я принадлежу по рожденiю. Напротивъ, я старался выяснить, что принципы, на которыхъ держится общественный строй Врилья, - не допускаютъ появленiя техъ великихъ исключенiй, которыя украшаютъ наши летописи. Где не существуетъ войны, - не можетъ быть Аннибала, Вашингтона или Джаксона; где общественное благополучiе и всеобщiй миръ не допускаютъ какихъ либо переменъ или опасенiй, - не могутъ явиться Демос?енъ, Вебстеръ, или Сомнеръ; где общество достигаетъ такого нравственнаго уровня, что въ немъ не существуетъ ни горя, ни преступленiй, изъ которыхъ трагедiя дли комедiя могли-бы почерпнуть свои матерiалы, - тамъ не можетъ быть ни Шекспира, ни Мольера, ни Бичеръ-Стоу. Но если у меня нетъ желанiя бросить камнемъ въ моихъ ближнихъ, показывая, - на сколько побужденiя, вызывающiя чувства энергiи и самолюбiя въ обществе, установленномъ на началахъ борьбы и соревнованiя, - исчезаютъ въ среде, задавшейся мыслью достигнуть всеобщаго покоя и благополучiя, отчасти напоминающихъ жизнь неземныхъ существъ, - темъ менее я стремлюсь представить общину Врилья, какъ идеальную форму того политическаго устройства, къ достиженiю котораго должны быть направлены все наши усилiя и все реформы. Напротивъ, в теченiи многихъ вековъ, характеръ нашей расы сложился въ такую форму, при которой намъ немыслимо приспособить себя, со всеми нашими страстями, къ образу жизни Вриль-я. И я пришелъ къ убежденiю, что этотъ народъ, - хотя онъ первоначально произошелъ отъ общихъ съ нами предковъ и, судя по сохранившимся у нихъ ми?амъ и по ихъ исторiи, прошелъ чрезъ все знакомыя намъ фазы общественнаго устройства, - но, путемъ постепеннаго развитiя, превратился въ другую, чуждую намъ расу, слiянiе которой съ существующими на земле обществами никогда не будетъ возможно. И если они когда нибудь, какъ гласитъ ихъ собственное преданiе, выйдутъ изъ подъ земли на светъ солнца, - то они неизбежно должны истребить и заместить собою все существующiя человеческiя племена. Можно еще допустить пожалуй, что если Врилья и покажутся на поверхности земли, то мы избегнемъ окончательнаго истребленiя путемъ смешанныхъ браковъ, благодаря той склонности, которую ихъ Джай-и (какъ то было въ моемъ случае) оказываютъ представителямъ нашей расы. Но на это мало надежды. Примеры такого mesalliance будутъ также редки, какъ браки между Англо-Саксонскими эмигрантами и краснокожими индейцами. Да и недостаточно будетъ времени, чтобы могли установиться сношенiя между обоими племенами. Прельщенные видомъ нашего неба, озареннаго солнцемъ, Врилья конечно, захотятъ поселиться на поверхности земли, и дело истребленiя начнется немедленно, такъ какъ они захватятъ возделанныя территорiи и уничтожатъ все населенiе, которое будетъ противиться имъ. Если Врилья первоначально появятся въ свободной Америке (и въ этомъ не можетъ быть сомненiя, потому что ихъ, конечно, привлечетъ эта избранная часть земнаго шара) и объявятъ жителямъ; "мы занимаемъ эту часть земли; граждане Кумъ-Поша, очищайте место для развитiя высшей расы Врилья!" - то конечно мои дорогiе соотечественники, известные своей задорной храбростью, вступятъ съ ними въ борьбу и, по прошествiи недели, не останется ни одной души, подъ славнымъ знаменемъ со звездами и полосами. Теперь я мало встречался съ Зи, за исключенiемъ того дня, когда все семейство собиралось за столомъ, и тутъ она была крайне сдержанна и молчалива. Мои опасенiя, возбужденныя ея склонностью ко мне, теперь исчезли, но унынiе все таки не покидало меня. Меня одолевало страстное желанiе выбраться на поверхность земли; но, какъ я ни ломалъ голову, все подобныя попытки ни къ чему-бы непривели, меня никуда не пускали одного; такъ что я не могъ дойти до места моего перваго спуска и посмотреть - не представлялось-ли возможности подняться въ рудникъ. Даже въ тихiе часы, когда весь домъ былъ погруженъ въ сонъ, я не въ состоянiи былъ спуститься изъ моей комнаты, помещавшейся въ верхнемъ этаже. Я не умелъ повелеватъ автоматами, которые, какъ-бы издеваясь надо мною, неподвижно стояли около ближайшей стены; я былъ также незнакомъ съ устройствомъ механизма элеватора. Все это намеренно держали отъ меня въ тайне. О еслибъ я только владелъ крыльями, доступными здесь каждому ребенку! Я вылетелъ-бы изъ окна, перенесся-бы къ той скале съ разщелиною и тутъ, не взирая на ея отвесныя бока, крылья пособили-бы мне выбраться на землю. XXVI. Однажды я сиделъ задумавшись въ моей комнате, когда въ окно влете лъ Таэ и селъ около меня на диване. Я всегда былъ радъ посещенiямъ этого ребенка, такъ какъ въ его обществе я чувствовалъ себя менее подавленнымъ ихъ высшимъ умомъ и развитiемъ, чемъ съ взрослыми Ана. Какъ уже было говорено, мне позволяли гулять съ нимъ, и, желая воспользоваться этимъ, чтобы обозреть место моего спуска, я предложилъ ему пройтись за городъ. Мне показалось, что лицо его было серьезнее обыкновеннаго, когда онъ отвечалъ: - "Я нарочно здесь, чтобы пригласить тебя со мною". Мы скоро очутились на улице и еще не успели далеко пройти отъ дому, когда встретились съ целою группою молодыхъ Джай-и, возвращавшихся съ полей съ корзинами, наполненными цветами, и певшими хоромъ. Молодая Гай чаще поетъ, чемъ говоритъ. Оне остановились и заговорили съ нами, обращаясь ко мне съ тою почти галантною любезностью, которая отличаетъ Джай-и въ ихъ обращенiи съ нашимъ, здесь более слабымъ поломъ. Во время этого разговора насъ увидела изъ верхнихъ оконъ дома ея отца сестра Таэ и, устремившись на своихъ крыльяхъ съ этой высоты, опустилась посреди насъ. Она прямо обратилась ко мне съ довольно неуместнымъ вопросомъ: - "Отчего ты никогда не приходишь къ намъ?" Пока я собирался ей ответить, Таэ быстро оказалъ съ выраженiемъ строгости: - "Сестра, ты забываешь, что чужестранецъ принадлежитъ къ моему полу, и ему неприлично унижать свое достоинство въ погоне за обществомъ Гай". Этотъ ответъ видимо произвелъ хорошее впечатленiе на прочихъ, но бедная сестра Таэ была сильно сконфужена. Въ это время какая то тень упала между мною и стоявшею противъ меня группою; повернувъ голову, я увиделъ правителя, приближающагося къ намъ тою мерною величавою походкою, которая отличаетъ Вриль-я. При взгляде на его лицо, меня охватилъ тотъ-же ужасъ, который я испыталъ при своей первой встрече съ нимъ. Въ этихъ глазахъ, во всемъ выраженiи лица скрывалось что-то необъяснимое, враждебное нашей расе; въ немъ былъ и ясный покой и сознанiе высшей силы, спокойной и непреклонной, какъ у судьи, изрекающаго свой приговоръ. По всему моему телу пробежала дрожь; поклонившись ему, я взялъ за руку моего друга-ребенка и хотелъ продолжать путь. Туръ остановился на одно мгновенье передъ нами и безмолвно посмотрелъ на меня; потомъ онъ перевелъ взглядъ на свою дочь, и съ приветствiемъ, обращеннымъ къ ней и другимъ Гай, прошелъ далее черезъ ихъ группу, не сказавъ ни одного слова. XXVII. Когда мы съ Таэ очутились одни на большой дороге, лежавшей между городомъ и тою разщелиною въ скале, чрезъ которую я опустился въ этотъ мiръ, я сказалъ ему почти шепотомъ: - "Дитя, меня привело въ ужасъ лицо твоего отца. Я точно прочелъ въ немъ свой смертный приговоръ". Таэ не отвечалъ мне сразу. Онъ, повидимому, испытывалъ безпокойство и какъ будто подъискивалъ слова, чтобы сообщить мне непрiятное известiе. Наконецъ, онъ сказалъ: "никто изъ Врилья не боится смерти: - а ты?" "Ужасъ смерти свойственъ всей моей расе. Мы можемъ побороть его подъ влiянiемъ чувства долга, чести, или любви. Мы можемъ умереть за правду, за родину, за техъ, которые намъ дороже себя. Но если смерть действительно угрожаетъ мне, то где же здесь те причины, которыя могли-бы победить этотъ естественный ужасъ человека, при наступленiи того роковаго момента, когда тело отделяется отъ души". Таэ посмотрелъ на меня съ изумленiемъ: но глаза его светились нежностью, когда онъ отвечалъ: - "я передамъ твои слова моему отцу. Я буду молить его - пощадить твою жизнь ". "Значитъ, онъ уже решилъ уничтожить ее?" "Въ этомъ виновато безумiе моей сестры", произнесъ Таэ съ некоторымъ раздраженiемъ. "Она говорила съ нимъ сегодня утромъ; после этого онъ позвалъ меня, какъ старшаго изъ детей, которымъ поручено истребленiе всего, что грозитъ общественному благу, и сказалъ: - "Таэ, возьми твой жезлъ вриля и найди дорогаго тебе чужестранца. Смерть его должна быть легкая и быстрая". "И ты!" воскликнулъ и, отпрянувъ съ ужасомъ отъ ребенка, "и ты предательски заманилъ меня на прогулку, съ целью убiйства? Я не въ силахъ поверить этому. Я не считаю тебя способнымъ на такое ужасное пребтупленiе". "Истребить то, что вредитъ обществу, - не преступленiе. Вотъ было-бы престуллелiемъ - убить какое нибудь безвредное насекомое". "Если ты этимъ хочешь сказать, что я угрожаю обществу, потому что твоя сестра оказываетъ мне такого-же рода предпочтенiе, какъ ребенокъ, увлекающей его игрушке, - то еще нетъ надобности изъ за этого убивать меня. Дай мне возможность возвратиться къ моему народу темъ-же путемъ, по которому я спустился къ вамъ; ты можешь теперь-же пособить мне въ этомъ. тебе стоитъ только подняться на твоихъ крыльяхъ въ разщелину и укрепить къ выступу скалы конецъ той самой веревки, которую ты здесь нашелъ и которая вероятно у васъ сохранилась. Сделай только это; пособи мне добраться до того места, откуда я спустился; и вы более не увидите меня, какъ будто я никогда не существовалъ". "Разщелина по которой ты спустился? Взгляни на верхъ; мы какъ разъ стоимъ подъ темъ самымъ местомъ, где она была. Что-же ты видишь? Одну сплошную скалу. Она была уничтожена по распоряженiю Афъ-Лина, какъ только онъ узналъ отъ тебя о природе покинутаго тобою мiра. Ты помнишь, когда Зи воспретила мне всякiе разспросы о тебе самомъ и о твоемъ племени? Въ тотъ-же день Афъ-Линъ сказалъ мне: "между родиной чужестранца и нами не должно быть никакого сообщенiя, иначе все то горе и зло, которыми полна эта страна, - проникнутъ къ намъ. Возьми съ собою другихъ детей и громите вашими жезлами сводъ пещеры, пока осколки камня не заполнятъ малейшей трещины". При последнихъ словахъ, произнесенныхъ ребенкомъ, я бросиль отчаянный взглядъ на сводъ пещеры. Предо мною подымались громадныя гранитныя массы, носившiя еще следы расколовъ; отъ основанiя до верху - одинъ сплошной каменный сводъ, безъ признаковъ малейшей щели или отверстiя. "Последняя надежда пропала", прошепталъ я, опускаясь на землю, "и я более не увижу солнца". Я закрылъ лицо руками и сталъ молиться Тому, чье присутствiе я такъ часто забывалъ среди Его творенiй. Теперь я сознавалъ Его и въ недрахъ земли. Наконецъ, я поднялъ голову... молитва успокоила меня... и я сказалъ ребенку: - "Если тебе велено убить меня, я готовъ... рази!" Таэ тихо покачалъ головою. "Нетъ", сказалъ онъ, "решенiе моего отца не безповоротно. Я буду говоритъ съ нимъ и, можетъ быть, мне удастся тебя спасти. Мне странно видеть, что ты боишься смерти; мы думали, что это только инстинктъ низшихъ созданiй, которыя лишены сознанiя о другой жизни. Самый маленькiй ребенокъ между нами не знаетъ такого страха. Скажи мне, мой дорогой Тишъ, продолжалъ онъ, после минутнаго молчанiя, - будетъ-ли для тебя легче переходъ отъ этой жизни въ другую, если я буду сопутствовать тебе? Если это такъ, то я спрошу отца - разрешается-ли мне следовать за тобою. Когда я выросту, мне предстоитъ вместе съ другими эмигрировать въ новую неизвестную страну, я готовъ теперь-же уйти съ тобой въ неизвестныя страны другого мiра. Всеблагой присутствуетъ и тамъ. Где Его нетъ?". "Дитя", сказалъ я, увидевъ по его лицу, что онъ говоритъ серьезно, "убивая меня, ты делаешь преступленiе; я сделаю не меньшее, если скажу, "убей себя". Всеблагой даетъ намъ жизнь и Самъ отнимаетъ ее, когда приходитъ время. Теперь вернемся назадъ. Если отецъ твой останется при своемъ решенiи, постарайся заранее предупредить меня, чтобы я могъ приготовиться къ смерти". На обратномъ пути въ городъ разговоръ нашъ часто прерывался. Мы не въ состоянiи были понимать другъ друга; идя рядомъ съ этимъ прелестнымъ ребенкомъ съ его мягкимъ голосомъ и чуднымъ лицомъ, я все-таки не могъ подавить въ себе впечатленiя, что я направляюсь къ месту казни съ своимъ палачемъ. XXVIII. Среди ночи, или техъ часовъ, которые посвящены отдыху у Врилья, въ то время, какъ я только что сталъ забываться во сне, меня разбудило прикосновенiе чьей то руки къ моему плечу; я проснулся, и увиделъ Зи, стоявшую около моей кровати. "Тише", прошептала она, "никто не долженъ слышать насъ. Неужели ты думаешь, что я перестала заботиться о твоей безопасности, потому что ты не отвечалъ на мою любовь? Я видела Таэ. Онъ не имелъ успеха у своего отца, который ранее (какъ всегда онъ делаетъ въ затруднительныхъ случаяхъ) совещался съ тремя членами ученой коллегiи и, по ихъ совету, приговорилъ тебя къ смерти съ наступленiемъ дня. Я спасу тебя. Вставай и одевайся". Она указала да столъ около кровати, где лежало то платье, которое было на мне при спуске въ подземный мiръ и которое я потомъ заменилъ более живописнымъ костюмомъ Врилья. Пока я одевался, полный невыразимаго удивленiя, она стояла на балконе. Когда я присоединился къ ней, она взяла меня за руку и сказала тихимъ голосомъ: "Видишь, какъ благодаря искусству Врилья, сiяетъ обитаемый ими мiръ. Завтра онъ будетъ полонъ одного мрака для меня". Потомъ, недожидаясь моего ответа, она повела меня изъ моей комнаты въ корридоръ, откуда мы спустились въ выходной залъ. Мы шли по опустелымъ улицамъ и скоро достигли той большой дороги, которая извивалась у подножiя горъ. Здесь, где не существуетъ ни дня, ни ночи, эти тихiе часы полны особой торжественности: въ этомъ громадномъ пространстве, освещенномъ искусствомъ человека, не было заметно малейшаго признака человеческой жизни. Какъ ни тихо ступали мы, звукъ нашихъ шаговъ непрiятно поражалъ мой слухъ: онъ былъ дисгармонiей съ окружающей насъ тишиной. Я решилъ въ своемъ уме, что Зи хочетъ содействовать къ моему возвращенiю на поверхность земли и что мы идемъ къ тому месту, откуда я къ нимъ спускался. Молчанiе ея действовало заразительно и на меня. Въ полной тишине мы подошли къ месту бывшей разщелины въ скале. Она была возобновлена, хотя уже представляла теперь другой видъ; въ громадномъ каменномъ своде, подъ которымъ я недавно стоялъ съ Таэ, было пробито новое отверстiе, обугленныя бока котораго местами еще дымились и сверкали искрами. Но зренiю моему была доступна только небольшая часть этой громадной, зiявшей мракомъ, пустоты, и я не могъ себе представить, какимъ способомъ я могу совершить этотъ ужасный подъемъ. Зи угадала мои мысли. "Не бойся", сказала она съ тихой улыбкой, "твое возвращенiе обезпечено. Съ самаго наступленiя тихихъ часовъ, когда все погрузилось въ сонъ, я начала эту работу: будь уверенъ, что я не оставила ее, пока не былъ открытъ тебе свободный путь въ верхнiй мiръ. Я еще пробуду съ тобой несколько времени. Мы не разстанемся, пока ты не скажешь: "иди, ты мне не нужна более". Я былъ тронутъ до глубины сердца этими словами. "О! если-бъ мы были съ тобой одного племени", воскликнулъ я, "никогда не сказалъ-бы я: "ты мне не нужна более!" "Я благословляю тебя за эти слова и я буду помнить ихъ, когда мы разстанемся", сказала съ нежностью Гай. Въ то время какъ мы обменивались этими словами, Зи стояла отвернувшись отъ меня, и голова ея была опущена на грудь. Теперь она остановилась предо мной, выпрямившись во весь ростъ. Она зажгла прикосновенiемъ жезла вриля дiадему съ опалами, бывшую на ея голове, и она сiяла теперь, какъ звездная корона. Не только ея лицо и фигура, но и все пространство вокругъ нея были освещены блестящими лучами, исходившими отъ этой дiадемы. "Теперь", сказала она, "обойми меня... въ первый и въ последнiй разъ. Вотъ такъ; держись за меня крепко и не бойся". При этихъ словахъ, громадныя крылья раскрылись, грудь ея расширилась, и, крепко обнявъ ее, я сталъ подыматься въ этой ужасной пропасти. Ровно, спокойно, окруженная яснымъ сiянiемъ, - подобно ангелу, уносившему изъ могилы въ своихъ объятiяхъ человеческую душу, летела Гай, наконецъ, до меня стали доносится слабые звуки человеческихъ голосовъ и человеческаго труда. Мы остановились въ одной изъ галлерей рудника; вдали, въ наполнявшемъ ее мраке, слабо мерцали лампы рудокоповъ. Тутъ я опустилъ мои руки. Гай нежно поцеловала меня въ лобъ и сказала, въ то время, какъ слезы выступили у нея на глазахъ: - "прощай навсегда. Ты не захотелъ, чтобы я последовала въ твой мiръ; тебе нельзя было остаться въ моемъ. Къ тому времени, какъ проснется нашъ домъ, эти скалы сомкнутся опять; я более не открою ихъ... можетъ такъ оне и останутся... на множество вековъ. Думай иногда обо мне. Когда кончится эта краткая жизнь, я буду ждать встречи съ тобой". Голосъ ея замолкъ. Я слышалъ удаляющiйся шумъ ея крыльевъ и виделъ, какъ постепенно исчезалъ во мраке бездны светлый лучъ ея дiадемы. Несколько времени сиделъ я въ глубокой задумчивости; наконецъ, я поднялся и тихо пошелъ въ томъ направленiи, откуда слышались человеческiе голоса. Попавшiеся мне навстречу рудокопы были иностранцы; они съ изумленiемъ посмотрели на меня; но, видя что я не понимаю ихъ языка, принялись за свою работу и больше не обращали на меня вниманiя. Однимъ словомъ, почти безъ дальнейшихъ задержекъ мне удалось выбраться изъ шахты. На пути я встретилъ одного изъ знакомыхъ мне штейгеровъ; но онъ былъ очень занятъ и потому не задерживалъ меня. Конечно я не показался на свою старую квартиру и поспешилъ оставить это место, где я не могъ-бы избежать многихъ затруднительныхъ разспросовъ. Я благополучно вернулся на родину, где я окончательно поселился и занялся делами; три года тому назадъ, вполне обезпеченный, я оставилъ свои занятiя. За все это время, мне редко приходилось распространяться о путешествiяхъ и приключенiяхъ моей юности. Разочарованный, какъ и большинство между нами, въ своей семейной жизни, я часто, сидя одинъ вечеромъ, вспоминаю о молодой Гай и удивляюсь, какъ я могъ отвергнуть такую любовь, несмотря на все ея опасности и стеснительныя условiя. Но чемъ более я думаю объ этомъ народе, продолжающемъ свое развитiе въ этомъ, неведомомъ нашимъ ученымъ, подземномъ мiре, - со всеми открытыми ими новыми примененiями грозныхъ силъ природы, съ ихъ удивительнымъ общественнымъ строемъ, съ ихъ добродетелями и обычаями, которые все более и более расходятся съ нашими, по мере движенiя нашей цивилизацiи, - темъ въ большiй я прихожу ужасъ; и только молю Творца, чтобы прошли еще многiе века, прежде чемъ, эти будущiе истребители нашего племени - появятся на поверхности земли. Мой докторъ какъ то откровенно высказалъ мне, что я подверженъ неизлечимой болезни сердца, отъ которой, безъ всякихъ предварительныхъ страданiй, я могу неожиданно умереть; поэтому я считалъ своимъ долгомъ оставить моимъ ближнимъ это письменное предостереженiе - о "Грядущей расе". КОНЕЦЪ.