Теперь они не были ярко-алыми -- они высохли и стали ржаво-коричневыми и черными. Никто не позаботился убрать стреляные гильзы. Впрочем, их тут было слишком много. Дыры в стенах и потолке остались без изменений. Шефер решил начать с их тщательного осмотра. Все вокруг было изрешечено пулями. Во время боя автоматическое оружие прошило все стены комнаты. Но еще было три странных отверстия. Шефер сразу обратил на них внимание, когда впервые попал сюда. Во-первых, они были слишком велики для пулевых отверстий -- каждая величиной с человеческую голову. Во-вторых, каждая из них была на уровне глаз Шефера, а значит, выше головы большинства людей, включая и убитых бандитов. Никому бы не пришло в голову пробивать отверстия на такой высоте. Это выглядело так, словно кто-то поднял человека над головой и вогнал его головой в стену... Стена была пробита насквозь. Если проделать такое с человеческой головой, а потом вытащить человека обратно, то вместо головы у него будет кровавое месиво. У искалеченных трупов не было таких повреждений -- Шефер знал это. Он ухитрился прочитать заключения медицинских экспертов о вскрытии до того, как они пропали в недрах кабинета Мак Комба. Может, эти отверстия проделаны каким-нибудь необычным оружием типа булавы? Нет. Не похоже. С другой стороны... Выйдя в коридор, Шефер отправился в соседнюю комнату, куда выходили отверстия, и осмотрел их. Потом повернулся и осмотрел дальнюю стенку. Там было другое отверстие. Когда он смотрел с другой стороны, он решил, что увидел одно. Два отверстия были вровень, а третье, меньшее, чуть ниже. Широко шагая, Шефер вернулся в большую комнату, где произошла резня. Он посмотрел в отверстие, рассматривая угол, и попытался предположить, где стоял убийца. Затем оценил высоту того, что проделало дыру. Создавалось такое впечатление, что какой-то оригинал установил на шляпе пушку и, вдоволь попалив, аккуратно собрал ядра. Если, конечно, их не припрятал запасливый Мак Комб. Но такое больше походило на шутку. Шефер дотронулся до отверстия -- края были обуглены, но не было следов пороховой сажи. То, что пробило отверстие, прожгло доски на целых полтора сантиметра. Снаряд был очень горячим. Ни пули, ни ядра не могут оставить такой след. Может быть, поджог? Но тогда почему здание не сгорело? Нет, тут все гораздо более странно. Шефер вспомнил последний разговор с Дачем -- не все он рассказал Раше. Не рассказал, что хороший охотник не желает, чтобы его охоте мешало что-то такое глупое, простое животное. Дач говорил об оружии, которое используют охотники -- на Земле не существовало их аналогов. Тогда Шефер подумал, что Дач просто выпил и болтает чепуху. Но сейчас он так больше не думал. Если у убийц есть оружие, которое пробивает в стенах такие дырки, то у них вполне могут быть и другие необычные вещи, о которых говорил Дач: великолепный камуфляж, делающий их невидимыми, защита от пуль... Шефер начал догадываться, почему в расследование вмешалась армия, или на кого там еще работал генерал Филипс. И опять ему почудилось то, что в большей, то в меньшей степени ощущал в последние дни. Но никогда еще он не чувствовал это так остро. В воздухе разлилось что-то необъяснимое, неестественное, от чего волосы на затылке вставали дыбом. В тот раз Дач спросил Шефера, знает ли он о чувстве, охватывающем жертву при приближении охотника. Теперь Шефер остро чувствовал приближающегося хищника. Он огляделся. Комната была пуста. Шефер выглянул в отверстие -- следующая комната была тоже пуста. Медленно отойдя от стены и развернувшись на триста шестьдесят градусов, Шефер опять встал лицом к отверстию. Он ничего не видел -- но света было недостаточно. Хороший охотник использует камуфляж. Жертва не должна его видеть. Шефер стал поворачиваться опять, и вдруг кто-то оказался рядом с ним, на расстоянии вытянутой руки. Шефер знал, что это появился убийца, и не смел рисковать. Он схватил пистолет, потянул его из кобуры. -- Думаю, ты можешь показаться, -- проговорил он. -- Я чувствую тебя. Не могу сказать, что я уж очень удивлен... Шефер говорил, чтобы отвлечь хищника, но это не сработало. Он не успел договорить, не успел до конца вытащить пистолет -- огромный желтоватый кулак ударил его в челюсть и отшвырнул назад. Пистолет отлетел в сторону. Рот Шефера наполнился кровью. Все нижние зубы с одной стороны были выбиты, из носа потекла кровь. Шефер приземлился на колени и ладони. На фоне зияющего пролома в стене над ним возвышалось неизвестное существо. -- Счастливчик, -- сказало оно. Это не был человек. Хотя тварь стояла на двух ногах и по форме напоминала человека, она была гораздо больше и обладала необычайно быстрыми рефлексами. Оглушенный на долю секунды, Шефер застыл, стоя на коленях. Четырехпалые, с черными загнутыми когтями, ступни убийцы были обуты во что-то серебряное. Серовато-желтые ноги облачены в мерцающие металлические ножные латы, тело хищника оплетала черная сеть. Да, Дач рассказывал о таком существе. Это чудовище уничтожило весь его отряд. Эти две противоестественные резни были совершены не людьми -- бандитами или террористами, а этой невероятной тварью -- охотником, хищником, садистом, или кем там он еще мог быть. Теперь для Шефера не имело значения, кто это такой и на кого похож -- он должен был уничтожить чудовище. Убийца вторгся в его город, в его страну и, к тому же, напал на него. И хотя хищник был огромным, сильным и быстрым, Шефер должен был его победить. Охотник сейчас находился слишком близко -- было не время его разглядывать. Шефер перенес вес на руки и нацелился ногами чудовищу в живот. Если бы удар пришелся ниже, в пах, то это было бы тоже неплохо. Но детектив не попал никуда. Когтистая рука поймала его. Черные когти сомкнулись вокруг лодыжки Шефера. Отблески уличных фонарей вспыхивали на зазубренных отточенных лезвиях, выдававшихся из сложного набора всяческих приспособлений на запястьях убийцы. Шефер даже не успел начать извиваться, бороться, вырываться, а существо уже схватило его за одну ногу и отшвырнуло прочь. Оно двигалось неимоверно быстро, с небрежной легкостью и изяществом, как будто это ничего не стоило и было совсем не трудно. Шефер с грохотом ударился о стену и замер. При ударе он слышал хруст досок и штукатурки. Долю секунды он надеялся, что не услышит хруста собственных костей. Но его надежды не оправдались. Шефер изо всех сил старался не потерять сознание. Он лежал на полу и сквозь кровавый туман, застилающий взор, смотрел на желтоватые когти, тянущиеся к нему, и на то место, где у нормальных людей находилось лицо. У чудовища не было лица. Его закрывала металлическая маска. Потом пальцы с когтями впились в разбитую челюсть Шефера и с силой повернули голову в сторону, вывернув шею, так, чтобы ему ничего не было видно. Шефер с трудом выдавил проклятье через наполненное кровью горло, больше похожее на стон. -- Дьявол, -- прохрипел Шефер, пытаясь сосредоточиться и найти силы, чтобы ударить чудовище. Потом что-то вонзилось в его плоть под левым ухом, и Шефер вскрикнул -- не только от боли, хотя ему было чудовищно больно. Словно три раскаленных ножа вонзились ему в шею. Он мог справиться с этой болью, но крик ярости он не смог сдержать. Хищник не убивал его, он собирался сделать с Шефером что-то другое, и это насилие привело детектива в бешенство. -- Какого черта... -- задыхаясь, произнес он, когда чудовище распрямилось и отступило назад, -- ты делаешь... Пальцы Шефера сомкнулись на разломанной балке, а злость придала сил. -- ... со мной! -- выкрикнул он, вставая и покачиваясь. Удар балкой пришелся чудовищу по голове, и маска съехала набок. Хищник потянулся к ней, чтобы поправить, но Шефер опередил его, снова ударив. Погнутая маска -- а может быть, шлем, -- закрыла глаза хищника. Он ослеп. Если бы Шеферу удалось подольше оставить убийцу слепым, у него появился бы шанс. И детектив схватился за металлическую маску, запустив за ее края большие пальцы. Чудовище впилось в Шефера когтями, отодрало от себя и с силой отбросило прочь, но какие-то зажимы ослабли, и маска сорвалась. Что-то вспыхнуло, и Шефер услышал шипение, как при утечке газа, но у него не было времени беспокоиться об этом. Он отступал назад, к пролому в стене, где когда-то были окна. Маска осталась у него в руках, обнажив невероятное, будто тронутое разложением, лицо адского создания, явившегося из ночного кошмара. Его лик обрамляли подобные черным змеям извивающиеся космы, из огромных глазниц на детектива уставились мрачные, горевшие нехорошим светом глаза. Невероятные челюсти беспрестанно работали, передвигая какие-то пластинки и зубцы. Они напоминали пасть гигантского глубоководного краба. И эти челюсти сладострастно дрогнули, как будто уже добрались до Шефера. Шефер качнулся, но удержался на ногах, с громким лязгом опершись маской о пол и не спуская глаз со своего врага. Ротовой аппарат чудовища опять пришел в движение, боковые пластины сдвигались, приобретая очертание невероятного цветка, внутренняя мембрана завибрировала, и чудовище заговорило. -- Шутишь или придуриваешься? -- спросило оно голосом, который Шефер хорошо знал, голосом Карра, только слишком громким. И опять хищник набросился на него. И тут Шефер решил, что лучше отступить, чем драться. Стараясь увернуться, он сделал шаг назад и споткнулся обо что-то твердое. Раньше этой вещи тут не было, по-видимому, вещица была его собственной. Продвигаясь дальше к пролому, он понял, что споткнулся о собственный пистолет. С этой мыслью он выпрыгнул из окна, упав на улицу с пятого этажа. Глава 9 "Полицейские Нью-Йорка привыкают ко всему", -- думал детектив Раше. После нескольких лет работы в городской полиции мало что может взволновать человека. Ограбления, мошенничества, убийства стали совершенно обыденными вещами. Впрочем, к этому привыкли даже простые горожане. Но полицейским иногда приходится сталкиваться с таким, чего обычные люди просто не могут себе представить. Например, однажды чудаки привязали директора мясокомбината к корове и сбросили обоих со здания Крайслера. Это было своего рода протестом против накачивания говядины антибиотиками. И когда этот несчастный Джерси шлепнулся на Ленсингтон-авеню, от него осталось только мокрое место. К подобным вещам приходилось привыкать, ведь это часть работы. Делать нечего, надо не обращать на них внимание. А когда начинаются настоящие неприятности, нельзя поддаваться панике и терять время на бесполезные переживания. Надо постараться взять ситуацию под контроль. А уж потом думать, что же все это значит. Когда ты слышишь вопль и видишь, как с пятого этажа летит твой напарник, молотя по воздуху руками и пытаясь за что-нибудь зацепиться, ты не станешь терять время на пустые размышления, думая, почему это случилось. Ты постараешься что-то предпринять... Раше стоял на тротуаре и вытирал пот, стараясь не обращать внимания на вонь помойки. Интересно, долго ли Шефер собирается там торчать? Раше думал, что он ничего не найдет в здании и поэтому разозлится еще больше. И тут Шефер показался из того пролома, который проделали в стене пятого этажа Карр и его приятели. Он окрикнул Раше. Мозг Раше лихорадочно работал. Детектив думал одновременно о трех-четырех вещах и смотрел на Шефера, маячившего высоко в небе -- огни уличных фонарей освещали его, и казалось, что он светится на фоне ночного неба. Наверняка там был кто-то еще, кто-то из этих сумасшедших убийц -- кому же еще там быть? Может, ФБР поставило кого-то охранять дом, но зачем охранникам выбрасывать Шефера с пятого этажа? И вообще, кто смог выбросить его из окна? Как бы то ни было, Раше знал, что надо срочно что-то предпринять, иначе Шефер разобьется о тротуар. Конечно, этот дом не был небоскребом вроде здания Крайслера, но и пяти этажей вполне достаточно, чтобы выпавший человек разбился насмерть. Шеферу удалось схватиться за старый провод, протянувшийся через аллею на уровне третьего этажа. Это оказалась старая телефонная линия. Заброшенный дом был достаточно стар, и когда появился подземный телефонный кабель, никто не удосужился убрать старый. Когда Шефер ухватился за кабель, Раше уже вытащил из помойки два полиэтиленовых мешка с мусором. Он положил их под то место, где висел Шефер. Потом схватил еще два, благодаря Бога за последнюю забастовку дворников. Когда Шефер упал, в руках у Раше была третья пара мешков, но он не успел их подложить. Черные пакеты разорвались с оглушительным треском, и вокруг разлетелись полусгнившие отбросы. Шефер ударился об асфальт. Раше обронил два последних пакета и бросился к напарнику. -- Шефер! Боже мой! Ты в порядке? Шефер был абсолютно не в порядке, но дышал и был в сознании. -- Как денди, -- проговорил он, тяжело дыша и брызгая кровью при каждом слове. Раше не стал с ним спорить, а побежал к рации в машине Шефера. Спустя две минуты он снова склонился над напарником. Тот был без сознания, но Раше все равно сказал: -- Держись, "скорая помощь" сейчас приедет. Держись. Раше обеспокоенно посмотрел вверх. Когда он опустил взгляд, глаза Шефера были опять широко открыты. -- Я поскользнулся, -- прохрипел он. -- На банановой кожуре. -- Шефер выплюнул огромный сгусток крови. -- Ты меня слышишь? Наверху никого не было. Я поскользнулся. Это просто несчастный случай! Раше кивнул. -- Я понял. Просто несчастный случай. Тут Раше заметил, что Шефер что-то сжимает в руке, что-то очень странное. -- Это еще что такое? -- Раше протянул руку за непонятным предметом. -- Я украл... шляпу сукина сына... Шефер опять потерял сознание. Раше посмотрел на "шляпу". Это была то ли маска, то ли шлем. И впору она могла быть только великану. Маска была металлическая, с гладкими тупыми краями, а внутри Раше обнаружил какие-то механизмы. По краям шли маленькие трубочки, вся поверхность была испещрена пластиковыми приборами странной формы. Глазные отверстия были не просто прорезями, а непонятными линзами, переливавшимися всеми цветами радуги. Раше никак не мог понять, зачем кому-то могла понадобиться такая маска. Самое правдоподобное, что ему пришло в голову -- это прибор ночного видения высокого уровня. Но и это выглядело неправдоподобным. Шефер явно не сможет сохранить эту штуку в больнице, подумал Раше. И, наверное, он бы не хотел, чтобы маска оказалась в руках Мак Комба и полиции. Если же маска достанется ФБР, то она, скорее всего, затеряется где-нибудь на военных складах, как раз рядом с ковчегом из Ветхого завета. Раше не знал, что это за штука и для чего нужна, но не думал, что она сможет принести пользу, запертая где-то в ящике. Поэтому он завернул маску в свой пиджак и сунул подмышку. Тут же приехала "скорая помощь", но маска уже находилась в безопасности. Там Раше и держал ее, пока санитары перекладывали Шефера на носилки и вносили в машину. Даже Мак Комб вряд ли поверит, что Шефер поскользнулся и выпал из окна. Но такую историю придумал Шефер, и Раше ничего не оставалось делать, как следовать ей. Господи, на кого стал похож Шефер после этого сражения! Но как бы то ни было, его напарник собирался сам разобраться с этим. Раше был уверен, что его напарнику было плевать, что Мак Комб, или Филипс, или кто-то другой -- включая Раше -- скажут по этому поводу. Мак Комб может попробовать остановить Шефера. Но Раше знал: этого человека нельзя остановить, когда он одержим. Его может остановить только смерть, но до сих пор еще никому не удавалось убить Шефера. Так что самое лучшее, что можно было сделать -- помогать ему по мере сил, и вовремя убираться с его пути. Филипс не смог остановить Шефера, Мак Комб не смог, и даже тот, кто выкинул его из окна, тоже не смог. Только убив, можно остановить его. Раше не думал, что Филипс или Мак Комб готовы пойти на убийство, лишь бы убрать Шефера с дороги. Но кто же мог быть там, наверху? Когда отъезжала "скорая помощь", Раше уже сидел на месте Шефера в его машине. Он подальше припрятал непонятную маску. Врачи не сказали, выживет Шефер или нет, сломано у него что-нибудь или нет. Раше хотел им как-то объяснить падение Шефера, но один врач сказал: -- Не надо объяснений. Нас не интересует, как это произошло -- по небрежности или нет. Мы просто делаем свое дело и не вмешиваемся в чужие дела. Раше запретили поехать вместе с Шефером в машине "скорой помощи". Когда стих оглушающий вой сирены, детектив в раздумье оглянулся вокруг. Конечно, он мог подняться наверх и узнать, на какой это "банановой кожуре" поскользнулся Шефер. Мог опять сходить в комнату, где погиб Лемб и другие бандиты, и где с трупов на пол стекала кровь. В комнату, снившуюся ему в кошмарах. Где-то там Шефер обронил пистолет, и было бы хорошо найти его. Раше не хотелось думать о себе как о трусе. Нет, черт возьми, он не трус! И все же детектив не был в восторге от путешествия по этому дому, к тому же в одиночку. Вот если бы у него были надежные помощники... Но кого звать на помощь, если напарник поскользнулся и выпал с пятого этажа? Но ведь надо что-то предпринять. Когда бьют напарника, необходимо что-нибудь сделать. Но Раше просто не мог. Кроме того, ему необходимо было срочно узнать, как там Шефер. Насколько он плох. Раше включил зажигание и поехал в больницу. По дороге он позвонил Шерри и успокоил ее, как мог. В больнице сказали, что Шефер не собирается умирать прямо сейчас. Нет, пациента нельзя увидеть, но если мистеру угодно, он может подождать. Надо заполнить кое-какие документы и мистер может оказаться полезен. Раше ждал и заполнял всякие бумажки. Он ненавидел ожидание. Ненавидел больницы: в них всегда омерзительно пахнет смесью смерти и линолеума. Обычно Раше терпеть не мог заполнение анкет и прочих бумажек такого сорта, но сейчас это, по крайней мере, скрашивало ожидание, делая его чуть-чуть менее утомительным. Раше мерил шагами опостылевший коридор уже в сотый раз, когда молодой доктор с аккуратной бородкой и в очках в железной оправе спросил его: -- Вы детектив Раше? Раше посмотрел на него и ничего не ответил. Твердый впалый живот и опрятная внешность врача заставили Раше с неудовольствием осознать, что его собственное брюхо много больше и мягче, чем бы ему хотелось, а усы выросли такие длинные, что их можно было жевать. В последнее время ему было некогда подстричь их. Какого черта этот парень выглядит таким чистеньким и опрятным в столь ранний час? -- я прочел ваши объяснения в анкете, -- доктор взял Раше под руку и повел к палате, где лежал Шефер. -- Итак, детектив Шефер споткнулся? Я не слышал такого неудачного объяснения с третьего курса. Раше пожал плечами и позволил себе не отвечать. Он хотел взглянуть, как там Шефер, и если доктор хочет ему что-то показать, то тем лучше. -- Послушайте, -- сказал врач, когда они подошли к двери, ведущей в палату Шефера, -- меня не интересует, что вы скажете вашему начальству, я не полицейский. Также не мое дело, что вы заявите официально. Но я хочу кое-что выяснить. Я не могу делать свое дело должным образом, если вы мне лжете. Итак, что же произошло? -- В чем дело? -- нервно спросил Раше. -- Послушайте, парень просто упал и ударился. Несколько швов, немного отдыха, и он будет как новенький, да? Он ведь не собирается умирать? -- тут они вошли в палату. -- Я знаю Шефера, док. Он всегда носит с собой страховку на тот случай, если в него врежется машина. А это что-то да значит. Раше надеялся, очень надеялся, что Шефер не умрет. -- Посмотрите, все достаточно скверно, -- утомленно сказал доктор, отодвигая ширму от кровати и показывая Раше его напарника. Шефер все еще дышал, но был без сознания. -- Уже поздно, я устал. Но взгляните -- падая из окна невозможно получить такие раны. -- Врач показал на шею Шефера под левым ухом. Раше смотрел на мониторы, на трубки в носу Шефера, повязки на носу, лбу и вокруг челюсти. И это несмотря на то, что он приземлился на спину, когда упал на кучу хлама. Потом Раше взглянул туда, куда указывал доктор. В шее Шефера тускло поблескивал металлический предмет размером с пятицентовую монету, по форме напоминающий жука или головку болта. Вдруг Раше показалось, что Шефер -- чудовище Франкенштейна с электродами с каждой стороны. К тому же, у Шефера тоже было много швов. Металлический предмет был окружен кровью -- незапекшейся кровью. Везде кровь была или вытерта, или запеклась и стала ржаво-коричневого цвета. Но вокруг металлического предмета кровь была яркой, ярко-алой. И вот тоненький алый ручеек сбежал по шее Шефера и стек на подушку. Раше увидел эту штуку впервые. То ли воротник рубашки Шефера скрывал ее, то ли разбросанный мусор, но Раше не заметил этого раньше, когда стоял на коленях рядом с Шефером на тротуаре Бикман-стрит. Раше вопросительно посмотрел на доктора. -- Без хирургического вмешательства ее достать невозможно, -- сказал врач. -- Возможно, это невозможно и с помощью хирургии. Дело в том, что у этого предмета есть острые выступы, которые вонзились в сонную артерию. Всякий раз, когда мы просто дотрагивались до этого предмета, артерия начинала сильно пульсировать. Если мы достанем предмет, или даже вырежем, кровеносные сосуды будут сильно повреждены, и пациент истечет кровью и умрет раньше, чем мы сможем их восстановить. -- Боже праведный, -- прошептал Раше, не спуская глаз с Шефера. -- Мы сделали рентген, изучили предмет всеми известными нам способами, но никак не удалось просветить его и узнать, как он устроен. Теперь, детектив, -- врач смотрел прямо на Раше. -- Может вы скажете мне, что это такое? -- Я бы с удовольствием, док, но я, клянусь Богом, не знаю, -- честно признался Раше. Глава 10 Раше убеждал врача в том, что ему неизвестно, что это такое у Шефера в шее и как чуда попало, целых пятнадцать минут. Еще пятнадцать минут ушло на то, чтобы закончить всякую писанину. И сорок, чтобы добраться до дома. Хотя восходящее солнце высветило лишь тоненькую бледную полосу на востоке, утреннее движение уже началось. Раше не пытался нагнать время, пока ехал домой. Он не торопился. Ему надо было выспаться, но он знал, что все равно не сможет уснуть: только не сейчас, когда перед глазами стоит эта штука в шее Шефера, впившаяся остриями в плоть его напарника. Пока Раше ехал, у него было время подумать, но он не мог сосредоточиться. Перед его глазами вставал то кровавый ручеек, то падающий из окна Шефер, то подвешенные верх ногами полицейские. Раше припарковал машину Шефера у тротуара и устало поплелся к своему дому. Свет еще нигде не горел. Шерри и дети все еще спали. Жена не стала ждать его. Когда Шерри ждала Раше, она обычно лежала в гостиной на диване у телевизора. Минуту детектив боролся с желанием подняться наверх и своими глазами увидеть, что его семья в порядке. Но это было глупо, он мог разбудить их. К тому же, они находились в безопасности -- настолько, насколько вообще можно оказаться в безопасности в Нью-Йорке. Раше устало пошел в кухню, повесил кобуру с пистолетом на ручку двери и достал бутылку виски. Он придерживался мнения, что хороший глоток спиртного способствует сну. Бурбон. Именно это виски пил генерал Филипс. В конце концов, кто такой этот Филипс? Где работает? Ведь он знает, что происходит в Нью-Йорке, или догадывается. Какая связь между ним и убийцами? Дач, брат Шефера, тоже был как-то связан с ними. Да и сам Шефер тоже. И это не случайность. Сначала были убиты враги Шефера, потом его коллеги -- убийцы не трогали тех, кто тем или иным образом не был связан с Шефером. И они ждали Шефера в том доме, или кто-то ждал. Должно быть, они догадались, что после резни на Двадцатой улице детектив придет туда. Что же произошло с Шефером там, наверху? Раше ни разу не видел, чтобы Шефера так били: ведь и нос, и челюсть были сломаны еще до падения с пятого этажа. И что за штука застряла в шее у Шефера? Знал ли Филипс, что это такое? Что это там сказал Филипс? Они любят жару... Охота для них -- спорт. Спорт? -- Звучит как соревнование за Кубок Америки или что-то в этом роде, -- пробормотал Раше. -- Ты что-то сказал, дорогой? -- спросила Шерри, появившись в дверях. Раше вздрогнул и чуть было не пролил виски на стол. -- я слышала, как ты вошел. Шерри стояла в дверях в своем стареньком розовом махровом халате. -- Прости, -- сказал Раше. -- Я не хотел тебя будить. -- Мне все равно надо было вставать через пятнадцать минут. Ну так что ты сказал? -- Нет, нет, ничего. Раше отпил виски и взглянул на часы -- действительно, Шерри надо было бы вставать через пятнадцать минут. -- Не слишком ли рано пить? -- спросила Шерри. -- Нет, скорее поздно. Очень поздно. И Раше допил остатки виски. -- Хочешь завтракать? -- Шерри открыла холодильник. Раше отрицательно покачал головой. -- Сейчас я отправляюсь спать, -- сказал он жене. -- Тебе что, дали отгул? -- Я сам дал себе отгул. Я не спал всю ночь. Раше тоскливо посмотрел в пустой стакан, потом на полупустую бутылку. Подумал немного, закупорил пробку и сунул стакан в мойку. Кто-то бродит по городу. И этот кто-то выбросил с пятого этажа Шефера, с бессмысленной жестокостью убил дюжину вооруженных людей -- и, как сказал Филипс, для них это спорт. Просто развлечение. Раше не хотел напиваться до бесчувственного состояния -- вдруг и ему предстояло встретиться с неизвестным существом? -- Ты ел что-нибудь? -- спросила Шерри. -- Да, -- соврал детектив. Он сидел и смотрел, как его жена готовила себе завтрак -- кукурузные хлопья и молоко. Шерри никогда ничего не готовила, если Раше не собирался есть. Иногда ему очень хотелось, чтобы Шерри любила его поменьше. Ведь если он умрет, она будет очень страдать. Мысль о страданиях жены пугала Раше даже больше, чем мысль о собственной смерти. Он знал, что нужно поспать, но почему-то не шел. И даже не знал, почему. Он сидел за столом и как будто ждал чего-то. Он все еще сидел так, когда в дверь постучали. Раше мигом вскочил на ноги, схватил пистолет и закричал: -- Шерри, иди наверх к детям! Быстро! Жена бросила на него взгляд, полный ужаса, и метнулась к лестнице. Раше, держа пистолет наготове, пересек холл. Неизвестный все еще стучался -- именно стучался. Никто не разбивал стеклянную панель в двери, никто не бил ногой в дверь, никто не пытался выбить замок или ворваться через окно. Это несколько успокаивало, но детектив все же держал наготове пистолет. -- Хорошо, хорошо, я иду, -- громко сказал Раше и взялся за дверную ручку. Через белую занавеску он видел контуры двух мужчин. Осторожно отодвинув ткань дулом револьвера, Раше вгляделся в их лица. Один человек находился вне поля зрения, но зато второго он узнал. Шефер. Лицо мужчины было наполовину скрыто повязками, но сомнений быть не могло -- это был Шефер. Какое-то время утомленный мозг Раше работал вхолостую -- какого черта здесь делает Шефер? Стук в дверь продолжался. Наверное, именно это и вывело Раше из замешательства. Он открыл дверь, все еще не выпуская из рук пистолет. -- Наконец-то, -- облегченно вырвалось у незнакомца. Это был невысокий молодой чернокожий, изо всех сил старавшийся удержать Шефера в вертикальном положении одной рукой, в то время как другой он стучал в дверь. Шефер был босой и одетый в зеленую больничную пижаму. Он кашлял. -- Эй, Раше, ты заплатишь ему, ладно? Раше посмотрел на городское такси, припаркованное у тротуара. Шефер удрал из больницы и поймал такси. Без денег, без одежды, он как-то умудрился поймать такси! -- Давайте посадим его на диван, -- сказал Раше водителю, игнорируя Шефера. Вдвоем они дотащили раненного детектива до дивана и уложили на него. Под голову подложили подушку, вязанный мохеровый свитер Шерри набросили на голые ноги. Пятая часть денег, отложенных на домашнее хозяйство, пошла на оплату проезда и на чай водителю -- Раше плюнул на сдачу, не желая задерживать парня. Когда ушел водитель такси, Раше заметил Шерри на верхней ступеньке лестницы и махнул ей рукой, сообщая, что все в порядке. Женщина медленно спустилась и увидела гостя. Узнав Шефера, она немного успокоилась. Но, видя его состояние, не могла успокоиться совсем. -- Пойду, принесу тебе чаю, -- сказала Шерри. Раше пододвинул стул к дивану и сел, не спуская глаз со своего партнера. С первого взгляда было видно, что Шефер все еще очень плох. На нем было устрашающее количество бинтов, сломанные ребра, давившие на легкие, вызывали ужасный кашель, сопровождающий каждое слово. Но Шефер был выносливым. -- Как ты удрал из больницы? -- спросил Раше. -- Доктор сказал, что... -- К черту доктора, -- оборвал его напарник и зашелся в приступе кашля. -- Ну, а чем же я могу тебе помочь? -- спросил Раше. Шефер приподнял перевязанную руку. -- Мне нужно помогать всего несколько дней, -- сообщил он. -- Помогать? Помогать чем? Шефер опять закашлялся. Когда приступ миновал, он продолжил: -- Мне нужно такое место, где я могу спокойно подумать и кое-что сделать. В проклятой больнице это невозможно. Кроме того, фэбээровцам там легко следить за мной. -- Но, Шефер, на тебе живого места нет!.. -- Поэтому я и не пошел домой, черт возьми, -- проговорил Шефер, приподнимая голову. -- Я не могу справиться один. Давай, Раше, помоги мне. -- Ну да, конечно, ты не можешь идти домой в таком виде... -- неопределенно протянул Раше. -- Ну так могу я остаться или нет? -- Пожалуйста, оставайся, Шефер, но что такое ты хочешь делать здесь, чего нельзя сделать в больнице? -- Я собираюсь найти сукина сына, который изуродовал меня... -- опять Шефера прервал приступ кашля. Опять Раше ждал, когда он пройдет. -- Я собираюсь найти мерзавца и дать ему такого пинка, что он улетит отсюда на Джерси. В дверях показалась Шерри с чашкой чая в руках. -- Я... Я принесла тебе чай, Шефер. Я... Детектив, который уже принял сидячее положение, чтобы облегчить кашель, повернулся к ней и взял чашку. -- Спасибо, Шерри. Из холла послышались голоса. -- Ого, ты только посмотри на его шею! -- произнес мальчишеский голос. -- У него вся шея в крови! -- Ага! -- ответил другой голосок. Раше увидел в дверях двух своих сыновей, внимательно рассматривающих Шефера. Мальчишки были правы. Вокруг железяки на шее Шефера опять проступила кровь, стекавшая вниз ручейком. Вероятно, кашель растревожил рану. -- Пожалуйста, дорогая, уведи отсюда мальчиков, -- попросил Раше. Шерри повела сыновей завтракать на кухню. -- Что ты думаешь про эту штуковину у тебя в шее? Надо бы достать ее оттуда, пока она не убила тебя. -- Не думаю, что эта штука нужна для того, чтобы убить меня, -- сказал Шефер. -- По крайней мере, не сразу. -- Тогда зачем она? -- Думаю, меня заклеймили, как клеймят детенышей животных, -- задумчиво произнес Шефер. -- Он следит за мной. Шефер закашлялся, поморщился и закончил с кривой ухмылкой: -- Думаю, эта тварь полюбила меня. Глава 11 "Шефер -- это само упрямство, -- решил Раше. -- Вот если бы меня так побили и выбросили с пятого этажа, я бы подольше отлеживался, пил куриный бульон и смотрел "Ладью любви". Шефер же сразу хотел вернуться к работе. Раше и Шефер проспали большую половину дня и ничуть не пожалели об этом. Вечером Раше съездил в больницу и с трудом забрал оттуда вещи напарника и его бумажник. Потом заехал к Шеферу на квартиру и взял чистую смену одежды. Вернувшись домой, Раше попытался выведать у напарника, с кем тот дрался в заброшенном доме. Они пытались догадаться, кем могли быть эти существа, откуда они и что будет дальше. Конечно, это были просто догадки. Во многом Шеферу помогал последний разговор с Дачем. Шефер думал, что это существо было охотником вроде того, с которым столкнулся Дач. Сколько же их могло быть? Шефер не думал, что с ним дрался человек. Конечно, он не очень хорошо его рассмотрел, ведь у детектива просто не было времени разглядывать противника, да и освещение было на редкость скудным. Дач столкнулся с охотником в Центральной Америке, а этот оказался в Нью-Йорке. Что ж, у преступника было семь-восемь лет, чтобы найти дорогу на север. Может, охотнику удалось поймать Дача и теперь он взялся за его семью. Возможен и другой вариант -- Дач ускользнул от охотника, и тот принял Шефера за его брата. В любом случае Шефер полагал, что охотник забавляется с ним, играет в кошки-мышки, убивает законную добычу Шефера в заброшенном доме, потом убивает его коллег на Двадцатой-стрит, ставит ему в шею датчик. Шефер не думал, что хищник собирался выбросить его из окна. Скорее всего, это вышло случайно. А потом он не спустился вниз за своей жертвой, потому что решил не добивать ее, а продолжить охоту. К тому же убивать беспомощного человека совсем не интересно. Охотясь за Шефером, чудовище жаждало равных шансов. Все строилось на сплошных догадках и было просто болтовней. Следующее утро опять выдалось ясным и жарким. Несмотря на ранний час, Шефер с Раше уже сидели в машине. Они направлялись в Манхэттэн. Раше сосредоточенно преодолевал трудности Нью-Йоркского движения, а Шефер намечал стратегию. -- Мы не должны позволить этой твари позвать подмогу, -- говорил он Раше. -- Надо ее выследить и неожиданно напасть, когда она потеряет бдительность. -- Как же это нам удастся? -- поинтересовался Раше. -- Надо больше узнать об этом существе. Попробую вытянуть что-нибудь у Филипса. Он знает гораздо больше, чем говорит: он как-то связан с эти делом. Он знал, что тварь бродит по городу. И он что-то скрывает о Даче. Что-то, чего я не знаю. Я чувствую это. -- А я чувствую, что мы получим хорошую трепку, если не поставим в известность Мак Комба, -- заявил Раше. -- Послушай, Шефер, я не могу заставить тебя рассказывать мне все -- ведь у тебя могут быть причины, по которым ты не хочешь распространяться об этом, но я все же должен знать, против кого мы воюем. Ты ведь видел этого охотника там, наверху, а я нет. И ты должен хотя бы предполагать, кто это. Ты говоришь, что это какой-то суперохотник... Зачем ему понадобился твой брат? Кто же послал его, шайка воров? Террористы? Иностранное правительство? Чьи-нибудь телохранители? -- А что, если никто из людей его не посылал? Ты хочешь знать правду, Раше? Правда-то есть, только я ее не знаю. Возможно, такое существо возникло в результате мутации или прибыло из космоса. Может быть, Филипс занимается этим, потому что эксперимент с биологическим оружием прошел неудачно. Я не знаю. Раше опять стал расспрашивать напарника, но потом прекратил. Ведь если Шефер не знал, то и вопросы не помогут. В Управлении Полиции им не пришлось искать Мак Комба. Как только они вошли в Управление, капитан сам заметил их и поспешил к ним навстречу, сжимая кулаки. -- Где вас носит, черт возьми? -- прорычал он. -- Вовремя же вы появились! -- Вы бы могли позвонить... -- начал было Раше. -- Вы должны были быть в больнице, Шефер! Я же предупреждал вас! Я здорово получил от начальства, которому было интересно знать, почему один из моих детективов по расследованию убийств шляется по опечатанному месту преступления... -- Оставьте, Мак Комб, -- прервал его Шефер. -- Капитан Мак Комб, детектив, -- прогремел Мак Комб. -- В мой кабинет. Быстро. Оба детектива не обращали внимания на Раше, что его как нельзя больше устраивало. Приказ пройти в кабинет относился только к Шеферу. Как понял Раше, на этот раз Мак Комб оставил его в покое. Раше был рад не попасть под перекрестный огонь в кабинете начальника. Поэтому он спокойно направился к своему столу, готовый вернуться, если Мак Комб или Шефер окрикнут его. Но никто из них не вспомнил о Раше. Вместо этого двое мужчин прошли в специально оборудованный звуконепроницаемый кабинет Мак Комба. Капитан захлопнул дверь и повернулся лицом к Шеферу. -- Кажется, вы плохо меня слышите. Я вам приказываю, а вы игнорируете мои приказы. К тому же я должен выполнять вашу работу. А я еще хотел поднять вам зарплату... -- Мне надо поговорить с Филипсом, -- прервал Мак Комба Шефер. -- Я хочу подтвердить... -- Ты не слушаешь меня, Шефер! -- закричал Мак Комб. Шефер замолчал, и капитан продолжал: -- Это неофициальное расследование. Если тебе так интересно знать, то никакое ФБР здесь не замешано. Филипса не существует. -- А те трупы... Как вы это объясните? Самоубийство? Сначала они выпустили все свои патроны, а потом ободрали друг с друга шкуру? -- Это не твое дело, Шефер, -- разбушевался Мак Комб, -- и даже не мое. Это федеральное дело, и ты не суй свой нос... -- Послушайте, Мак Комб, -- опять прервал его Шефер, -- я хочу поговорить с Филипсом. По личному делу, ясно? Мое дело не имеет отношения к этому случаю, оно касается моего брата. -- я уже сказал, Филипса не существует, -- отрезал Мак Комб, свирепо сверкнув глазами. Секунду Шефер молча смотрел на него, потом проговорил: -- Хорошо, он не существует. Ну так дайте мне поговорить с плодом моего больного воображения! -- Если ты, Шефер, хочешь поговорить с кем-нибудь по личному делу -- пожалуйста, это твое право, и занимайся этим в свободное от работы время. А я не собираюсь беспокоить генерала по твоей прихоти. -- Только ты можешь связать меня с ним, идиот! Мак Комб уставился на Шефера и на секунду потерял дар речи. -- Что ты сказал? -- Слушай, Мак Комб, мне необходимо поговорить с Филипсом. -- Черт возьми, Шефер, -- грозно и веско проговорил капитан. -- Ты сейчас же заткнешься и дашь мне слово, что не будешь приближаться к Двадцатой улице, ФБР и заброшенному дому. Так что сейчас иди и... -- Да пошел ты, Мак Комб, -- остановил капитана Шефер. -- Где я могу найти Филипса? -- Ну все, Шефер, ты больше не работаешь в этом отделе. Ты уволен. Мак Комб сорвал трубку телефона и закричал: -- Соедините меня с дежурным, я хочу... Не успел капитан закончить начатое, как Шефер ударил по телефону, вдребезги разломав корпус и диск. -- Плохая связь, -- проговорил он. Мак Комб разглядывал разломанный телефон, все еще сжимая в руке трубку. Шефер схватил капитана за пиджак, легко оторвал от пола и швырнул в книжный шкаф. На Мак Комба посыпались книги по законодательству и старые доклады. -- Слушай, -- спокойно произнес Шефер, -- может, ты и можешь меня уволить, во всяком случае тебе так кажется, можешь лишить меня зарплаты. Знаешь, что потом случится? Шефер замолчал. Несчастный Мак Комб в ужасе смотрел на него. И Шефер сам ответил на свой вопрос: -- Потом я могу выйти из себя. Капитан бросил взгляд на дверь, но помощи не предвиделось. Мак Комб специально переоборудовал этот кабинет в звуконепроницаемый, чтобы обеспечить абсолютную секретность: он не хотел, чтобы подчиненные подслушивали конфиденциальные разговоры. Теперь он раскаивался в этом. Мак Комб перевел взгляд на лицо Шефера. Повязки скрывали половину головы -- бинты закрывали нос и челюсть. Но главное, что видел Мак Комб -- это глаза детектива. Холодные голубые глаза. Что-то в этих глазах было... И капитан подумал, что Шефер сказал правду -- сейчас он не был зол. Пока что... -- Господи, -- пробормотал Мак Комб. -- Слушай, я скажу тебе правду -- тебе никогда не удастся найти Филипса. Он не принадлежит ни к обычной армии, ни к специальным подразделениям, ни даже к ЦРУ. Он работает во внештатном подразделении армии, о котором никто даже не догадывается. Клянусь, Шефер, я не знаю, что за чертовщина происходит в нашем городе, Филипс никогда бы не сказал мне об этом. Это секретно. Он просто приказал никого не подпускать к этим объектам, а потом все забыть. Он ничего мне не рассказывал! -- Да? Шефер отпустил Мак Комба. Тот взмахнул рукой, безуспешно пытаясь удержать равновесие, свалил полку и растянулся на груде книг и докладов. -- Ты можешь позвонить ему? -- продолжил свой допрос Шефер. -- Теперь нет. Раньше у меня был номер его телефона, но теперь он отключен. -- Он тебе не доверяет. Умный человек Филипс. Думаю, придется попробовать что-нибудь еще. Шефер вышел из кабинета еще до того, как Мак Комб сделал движение остановить его. Хотя несчастный капитан не имел ни малейшего желания останавливать взбесившегося детектива. Шефер пересек отдел полиции. Раше вскочил и последовал за ним. Когда они вышли из Управления, Шефер обернулся и увидел Раше. -- Вот это хорошо, -- сказал он Раше. -- Теперь мне не придется самому вести машину. Раше хотел спросить, что произошло между Шефером и Мак Комбом, уволили их или еще нет, но выражение лица напарника не располагало к беседе. Раше пошел за машиной. В конце концов, они могут поговорить и по пути. Через минуту он уже был у Управления. Шефер влез в машину, захлопнул дверь и сказал одно единственное слово: -- Кеннеди. -- Кеннеди? -- Раше повернулся к Шеферу. -- Боже мой, Шеф, ты думаешь, что это как-то связано с убийством? ЦРУ тоже вмешано сюда, да? Я всегда думал, что это просто новая идиотская теория конспирации... -- Аэропорт Кеннеди, -- прервал его Шефер. -- А-а, -- разочарованно протянул Раше. Он включил зажигание, влился в поток машин и взял курс на Квинс. Раше был слишком занят движением и решил отложить разговоры на потом. Они уже ехали по Вильямсбургскому мосту, когда Раше наконец спросил: -- Ну так что сказал Мак Комб? -- Ничего, -- ответил Шефер, глядя в окно. -- Он не уволил нас? -- Тебя, по крайней мере, нет. Раше обдумывал это, пока поворачивал на скоростную трассу Бруклин-Квинс. -- Итак, ты собрался в аэропорт? -- спросил Раше. Шефер не удостоил его ответом. -- Багажа нет? -- опять поинтересовался Раше. -- Он в багажнике. Обычно я там храню чемодан. Раше скривился. Они все еще ездили на машине Шефера. Как это похоже на него -- всегда быть готовым к катастрофе! И конечно же, трудно было сказать о багаже раньше и сэкономить время, не делая крюк к дому Шефера. Раше повернул и выехал на скоростную трассу Лонг Айленд. -- И куда ты летишь? Опять ответа не последовало. -- В Вашингтон? -- догадался Раше. -- Ты узнал адрес Филипса? Шефер отрицательно покачал головой. -- Центральная Америка. Раше резко нажал на тормоз. -- Центральная Америка?! Ты что, из ума выжил? Сзади раздался хор сигналов, и Раше съехал на обочину. -- Поехали, -- сказал Шефер. -- Рассказывай, что ты задумал, или я опять остановлюсь, -- Раше опять выезжал на дорогу. -- Дач вместе со своим отрядом был со спасательной миссией в Центральной Америке. -- Шефер поднял три пальца вверх. -- Там он и потерял всех своих ребят. Я думаю, что помню достаточно, чтобы отыскать это место. -- Шефер загнул один палец. -- Получается, мы отыщем то место, где убийца уже был однажды, правильно? Раше неохотно кивнул. -- Филипс сказал, что убийцы любят жару -- а в Центральной Америке жарче, чем в аду. Может, эти чудовища живут там, -- второй палец загнулся. -- Очень славно, -- пробормотал Раше. -- И, наконец, Карр с Лембом встречались в этой мусорной куче, а зачем? Наверное, для того, чтобы заключить перемирие. Для чего им перемирие? Потому что у них появился общий враг. И кто же этот враг? Им может быть или группа Кали, или Ла Коста, старающиеся обосноваться на месте Меделлина. Карр и Лемб хотели убрать Колумбийцев, а Колумбийцам это не понравилось. Так что получается, что у нас в руках есть первое объяснение резни в заброшенном доме, в нем есть доля истины. Итак, Колумбийцы провозят через Центральную Америку огромное количество своей дряни -- особенно Кали. Может, это и есть точка пересечения с тем, что нас интересует. Возможно, там они и наняли этого убийцу. А если не наняли, то нашли его, или он нашел их. -- Руки Шефера сжались в кулаки. -- Возможно, все это случайное совпадение! Шефер пожал плечами. -- Возможно. Но это лучшее, что мне пришло в голову без помощи Филипса. То, что произошло восемь лет назад, связано с миссией Дача, с Филипсом, с тварью, с которой я дрался. И это очевидно. -- Это не очевидно для меня, -- запротестовал Раше. -- Ведь сейчас-то убийца не в Центральной Америке, а здесь, в Нью-Йорке! -- Да, -- сказал Шефер, -- но где? Нью-Йорк большой город, Раше, и ты это знаешь не хуже меня. И если мы хотим поймать убийцу, мы должны сделать первый ход. -- И ты думаешь, что поймаешь одного из них в Центральной Америке? Шефер не стал отвечать. На полпути к аэропорту по шоссе Ван Вайк Раше сказал: -- Работая с наркобизнесом, мы с тобой убрали несколько крупных воротил -- некоторые из них были те самые Колумбийцы. И если кто-нибудь из наших дружков встретит тебя в Центральной Америке, твой загар пострадает от их ножей. -- Да пошли они знаешь куда... -- отмахнулся Шефер. Тут настала очередь Раше не отвечать. Он въехал в аэропорт и стал искать автостоянку. -- Как ты собираешься расплачиваться за все это? -- спросил Раше, отыскивая место для парковки. -- Мак Комб согласился тряхнуть фонды департамента? -- Как же! Все мои деньги в кредитных карточках. Когда придут счета, тогда я и буду беспокоиться об оплате. -- Но, Шефер, это... -- Это мое дело, Раше. Раше не мог с этим не согласиться и спорить не стал. Шефер вылез из машины и достал из багажника свой чемодан. Его голубые глаза остановились на Раше. -- Слушай, Раше, увези Шерри и детей из города, пока это не закончилось. Пусть они побудут с твоими родителями или еще где-нибудь. Скажи им, что это небольшие каникулы. Скажи им, что хочешь, только увези их отсюда. -- Это большой город, Шефер... Шефер покачал головой. -- Я чувствую, что начинается какой-то кошмар. Что-то делает наших Колумбийских друзей похожими на выходцев из книги доктора Сеуса. Я видел это чудовище, а ты нет. -- Шефер потрогал датчик под повязкой. -- Если убийца выбрал меня неслучайно, из-за того, что Дач -- мой брат, то выходит, что он охотился на Лемба и Карра тоже не случайно, из-за того, что я очень ими интересовался. И в тире на Двадцатой улице он устроил резню, потому что я полицейский. Если что-то из этого соответствует истине, то хищник вполне может решить, что весело будет поохотиться и за тобой тоже -- ведь ты -- мой партнер. Как ты правильно отметил, я уезжаю в Центральную Америку, но хищник-то все еще здесь, в Нью-Йорке. Так что уезжай из города, Раше, уезжай вместе с семьей. Отправляйся туда, где похолоднее. Шефер отвернулся и направился к терминалу. Раше проводил его глазами. Нос, челюсть и одна рука Шефера все еще были в повязках, но сам он двигался так, как будто ничего не произошло. Сила и ловкость уже вернулись к нему. Когда Шефер исчез в толпе, Раше сел в машину и включил зажигание. Задумался он лишь на минуту. В запасе у него было несколько дней, оставшихся от отпуска, хотя он не планировал использовать их так скоро. Мак Комбу это не понравится: в отделе не любили давать короткие отпуска ни с того, ни с сего. Но, наверное, Шерри это пойдет на пользу. Всем им пойдет на пользу маленькое путешествие. "К тому же, -- подумал Раше, вытирая пот со лба, -- будет очень мило поехать туда, где попрохладнее". Глава 12 Генерал Филипс просматривал последние прогнозы и хмурился. Жара все еще не спадала. Лето уже подходило к концу, но над городом все еще плавал жаркий, влажный воздух, и температура на градуснике не опускалась ниже тридцати трех градусов. Хотя воздух в Нью-Йорке достиг последней стадии загрязнения, незваные гости не обращали на это внимания. Дач говорил, что они носят маски -- возможно, хищники дышат каким-то другим воздухом. Но похоже на то, что они могли дышать и обычным воздухом. У Филипса сложилось такое впечатление, что охотники могли делать все, что хотели. Радары показывали, что слабые, необычные сигналы все еще продолжают поступать. Но Филипс знал это и без радаров -- достаточно просто включить телевизор, к которому не присоединен кабель, и посмотреть на экран. Четкость изображения отсутствовала. Несмотря на сомнения ученых Филипс был убежден, что причиной помех были космические корабли пришельцев. Обнадеживало только одно -- пока еще не случилось третьей резни. По крайней мере, таковы были сведения в Управлении Полиции. Но кто знает, какие кровавые кошмары могут разыгрываться на чердаках? Нью-Йорк -- большой город, и пройдет много времени перед тем, как жители начнут волноваться -- где же их брат, друг, муж? Но обычно, перед тем, как убить жертву, хищник дает ей сделать несколько выстрелов -- так интереснее. А это привлекает внимание соседей. Так что, вполне возможно, что хищники действительно пока не предпринимали новых набегов. Но если так, то почему? Чего они ждут? То, что опечатали тир на Двадцатой улице, привело к невероятной шумихе. И это неудивительно. Генерал велел ребятам поторопиться с ремонтом и поскорее открыть тир. Ведь разговоры о случившемся никогда не утихнут, пока само здание напоминает о случившейся трагедии. А разговоры о таких вещах приведут к гибели других людей. Когда приходится иметь дело с хищниками, лучше всего оставить их в покое и предоставить самим себе. Когда им надоест развлекаться, они уберутся домой. Филипс вспомнил Дача и его брата и стал листать полученные отчеты в поисках упоминания о Шефере: уж если этот упрямец возьмется за дело, то никогда не оставит его в покое, в этом Филипс был уверен. Генерал заметил фамилию "Шефер" и замер в изумлении. -- Вот это да... Капитан Мак Комб приказал уволить детектива Шефера из Управления Полиции. Профсоюз боролся против этого увольнения, но пока Шефер отстранен от должности. А это значит, что Шефер еще настойчивее станет искать причину случившегося в тире. Теперь, не отвлекаясь на служебные обязанности, он посвятит все свое время поискам хищника. Что за идиот этот Мак Комб... Филипс нажал кнопку: -- Перкинс, соберите отряд и пошлите за детективом Шефером. -- Есть, сэр, -- с готовностью ответило радио. -- Убедитесь, что люди вооружены -- Шефер, возможно, не захочет идти. Предупредите их, с кем им предстоит встретиться. -- Есть, сэр. Филипс вернулся к докладу. Детектив Раше подал заявление на отпуск и Мак Комб его подписал. Ну вот, напарник Раше был неизвестно где, да и его самого придется искать. Помогал ли Шеферу Раше? Удалось ли им вдвоем додуматься до чего-нибудь такого, что впоследствии приведет к неприятностям? -- Да-а, -- протянул Филипс. Он вынул изо рта окурок сигары и бросил его в мусорную корзину. В течение следующего часа генерал знакомился с делами о нераскрытых убийствах, произошедших в Нью-Йорке или северной Нью-Джерси за последнее время. Филипс заканчивал просматривать дела, когда его адъютант Перкинс появился в дверях кабинета. -- Сэр? Филипс отложил бумаги в сторону. -- Мы не можем установить, где находится детектив Шефер, -- доложил адъютант. -- С тех пор, как его уволили, он не появлялся ни в Управлении Полиции, ни в Отделениях Полиции, ни в Академии на Двадцатой улице, нигде. Шефера нет и в его квартире, причем почту он не забирал по крайней мере два дня. Его нет в доме детектива Раше в Квинс, а если он там, то не открывает и не подходит к телефону. Какое-то время Филипс молча смотрел на Перкинса. -- Плохо, -- подытожил он. Потом он подумал и сказал: -- Ну хорошо, обыщите дом и квартиру -- возьмите ордер на обыск. Если спросят о причине обыска, скажите, что расследуется убийство и Шефера вызывают для обсуждения кое-каких вопросов. Обыщите квартиру. Проверьте автоответчик, счет в банке, кредитные карты, все. И найдите Раше. Если уж кто-то знает, где Шефер и что делает, то это он. -- Раше тоже привести? Филипс пожевал усы. -- Да, -- сказал он. -- Если вы будете его расспрашивать и не приведете сюда, он предупредит Шефера. Перкинс кивнул. -- А если он не захочет сотрудничать с нами? -- спросил он. -- Черт, -- ругнулся Филипс. -- Приведите Раше, но не расспрашивайте его. Мне надо, чтобы он сотрудничал с нами. Если мы все правильно устроим, Раше согласится. -- Есть, сэр! -- Перкинс отдал честь, повернулся и вышел. Филипс мрачно смотрел ему вслед. Плохо. Не так надо работать. Чудовища затерялись в Нью-Йорке, а он даже не пытается их остановить. Вместо этого он хочет остановить горсточку отличных людей, пытающихся защитить свои семьи и дома. Но так и должно быть. Хищников нельзя остановить. Лучшее и единственное, что можно было сделать, это постараться ни в коем случае не разозлить убийц и держать все в секрете, чтобы не возникло паники, не было безрассудных попыток борьбы с пришельцами. Чтобы не было бесконечных взаимных обвинений и поисков виновных, не предотвративших этот кошмар. Чтобы не было расследований конгресса и независимых обвинителей и репортеров, сующих нос во все щелочки и закоулки правительственных дел. Чтобы не было расследований, которые ничем не помогут остановить пришельцев, зато откроют все секреты тайных операций правительства. Гораздо разумнее было с самого начала создать целую отдельную организацию, занимающуюся инопланетными охотниками. Но вместо этого восемь лет назад использовали уже существующие структуры. Тогда еще никто не знал, что надо делать и как действовать. Поэтому решили, что лучше сформировать такую организацию по крупинкам -- собрать людей из ЦРУ, ФБР, отовсюду понемногу. Если произойдет нечто ужасное и репортеры начнут копаться в грязном белье, они выставят напоказ грязь, скопившуюся в каждой организации. -- Сэр? -- Перкинс опять появился в дверях. Филипс выжидающе смотрел на него. -- Группа специалистов по радару сообщает, что они зафиксировали что-то аномальное. Показания радаров говорят о том, что нечто отделилось от основной группы и направилось на юг. -- Боже праведный, теперь-то еще что? -- Филипс встал. -- Покажите, что вы получили. Генерал вышел вслед за Перкинсом. Спустя двадцать минут Филипс изучал полученную факсом диаграмму: нечто похожее на небольшой рой насекомых. Обычное оборудование не зафиксировало бы сигнал такого типа. В мирное время это что-то приняли бы за облако или рой пчел, если бы вообще заметили. Но рой пчел или облако не может двигаться на юг со скоростью девятьсот шестьдесят пять километров в час. Филипс смотрел на диаграмму. -- Девятьсот шестьдесят пять километров в час... -- задумчиво произнес он. -- С каких это пор космические корабли стали дозвуковыми? -- Таких нет, сэр, -- ответил военный инженер. -- Раньше они передвигались только со сверхзвуковой скоростью. -- Так что же делает этот? -- Не знаю, сэр. Хотя... с этой скоростью летают пассажирские самолеты. Филипс поднял глаза. -- Так это самолет? -- Нет, сэр. Но... это может быть тень или эхо. Ведь нам приходится иметь дело с сигналами, которые воспринимаются нашим оборудованием на пределе возможностей. -- Может быть, этот сигнал не имеет отношения к нашим гостям? -- спросил генерал. Инженер пожал плечами: -- Хотел бы я знать, сэр. Как бы я хотел это знать. -- Я бы тоже хотел, -- проворчал Филипс. -- Господи, хоть бы кто-нибудь знал, что вытворяют эти мерзавцы! Глава 13 Раше съехал на подъездную аллею мотеля и подъехал к месту парковки. -- Вот мы и опять здесь, -- весело сказал он Шерри и детям. -- Наш второй дом вдали от дома. -- Можно пойти в бассейн прямо сейчас? -- спросил Стивен. -- Попозже, -- отозвалась Шерри. Раше припарковал машину прямо у комнаты номер 112. Место было свободно. Мальчики одновременно выпрыгнули из машины с обеих сторон. Раше помедлил, сидя за рулем и глядя на белые бетонные стены и ярко-розовые двери. -- Здесь немного скучно, да? -- Здесь прекрасно, -- Шерри наклонилась и пожала руку мужа. -- Спасибо. Раше удивленно посмотрел на нее. -- Спасибо за что? -- За то, что привез нас сюда. За то, что взял отпуск. -- Ого! Просто я решил, что нам всем не помешает немножко отдохнуть. Да и мальчишкам пора показать водопады. -- Я тоже так думала, -- вздохнула жена. Потом немного поколебалась и спросила: -- Это как-то связано с тем, ну-у, что Шефера побили, да? -- Его не побили, как ты выразилась, а... -- начал было Раше, но потом остановился. -- Дорогой, я жена полицейского уже не первый год. Я ничего не подслушивала, не хочу знать все подробности, но ведь я видела, на что был похож твой напарник. -- Шерри содрогнулась. -- Сколько же их должно было быть, чтобы так его побить! -- Шефера не били, он выпал из окна, -- сказал Раше. -- с пятого этажа. -- А потом убежал из больницы и пришел прямо к нам, целый день проговорил с тобой. Потом вы пошли погулять, и ты вернулся домой один и заявил, что мы едем отдохнуть и послушать, как звучат Ниагарские водопады... Дорогой, ты попал в беду? Раше посмотрел ей в глаза и произнес: -- Я не знаю. -- С Шефом все в порядке? -- Этого я тоже не знаю. Клянусь, Шерри. Хотелось бы мне знать. -- Раше наклонился к ней и поцеловал в щеку. -- Слушай, выброси все из головы. Просто отдыхай и развлекайся. Все будет хорошо. Вот увидишь. -- Правда? -- Конечно. Кто-то постучал в окно, и Раше обернулся. Лицо младшего сынишки прижалось к стеклу. -- Ну, мальчишки! -- прикрикнул он. Раше улыбнулся и вышел из машины. Через час вся семья уже плескалась в бассейне. Но Раше был не в настроении. Он не мог спокойно отдыхать, а все время думал о своей работе. Детектив вылез из воды и вытерся, потом направился в комнату. В Нью-Йорке затерялся безжалостный убийца, а он, Раше, видишь ли, поехал отдыхать. Это было нечестно. Тут еще Шерри со своими вопросами. Не попал ли он в беду? Что с Шефером? Шефер где-то в Центральной Америке, и Раше до сих пор ничего о нем не слышал. Конечно же, перед отъездом сюда Раше сказал, куда едет. А когда обосновался в мотеле -- сразу позвонил и оставил дежурному номер своей комнаты, название и телефон мотеля, чтобы ему сразу позвонили, если что-нибудь произойдет. Позвонят ли ему? Скорее всего, нет. Не тот случай. А если Шефер позвонит и спросит, где Раше, ему скорее всего скажут: "Я тебе не служба информации" и повесят трубку. Одеваясь, детектив нахмурился, размышляя. Может, ему стоит вернуться в Нью-Йорк на тот случай, если Шефер будет звонить? Здесь безопасно, и жена с детьми может остаться здесь и без него, или поехать к матери в Эльмиру. Но ведь у них только одна машина, да и Шерри не любит водить, хотя уже долго живет в городе. Шерри водила достаточно хорошо, когда в этом была необходимость, но не любила этого. Застегивая ремень, Раше тряхнул головой. Господи, да он становится параноиком, беспокоясь по пустякам. Сотрудники ФБР поймают убийцу вне зависимости от того, кто он или что он. Это ясно, как Божий день. Похоже на то, что они знают, что происходит. Ведь Филипс сказал, что надо подождать несколько недель, и все само собой кончится. Конечно. Филипс ведь знает, что говорит. И Шефер побродит, как дикий зверь, по джунглям, и вернется домой. А потом все уляжется. Шефер возбудит дело о его восстановлении на работе. Профсоюз его поддержит, и они опять станут работать вместе. Все пойдет так, как раньше. А через восемь лет Раше уйдет в отставку и получит пенсию. Они с Шерри соберут вещи и переедут в Портлэнд или Анкораж, или еще в какой-нибудь спокойный городок. Когда Раше сидел на кровати и завязывал ботинки, на улице послышались шаги. Он поднял глаза и прислушался. На задернутых шторах появились тени двух мужчин -- двух крупных мужчин, идущих мимо окна. Нервничая, Раше нащупал на нижней полке тумбочки пистолет. Конечно, он взял с собой пистолет, но никак не ожидал, что придется им пользоваться. -- Сто двенадцатая, -- произнес низкий мужской голос, хорошо слышавшийся из-за тонкой, как картонка, двери. Раше замер. -- Постучим? -- Наверное, он где-то ходит, -- сказал другой. -- Лучше подождем его здесь. -- Сначала посмотрим, нет ли его внутри. Видимо, эти двое не знали, что дверь такая тонкая и что Раше находится в комнате и все прекрасно слышит. Они пришли за ним. Кто они? Если бы коллеги Раше захотели связаться с ним, то непременно позвонили бы сюда или оставили сообщение. Значит, это был кто-то другой. Ведь кто-то стоял за двумя ужасными преступлениями. Через занавеску незнакомцы выглядели вполне обычными людьми и были абсолютно не похожи на чудовище ростом в два с половиной метра. Но ведь и хищником кто-то должен управлять. Ведь у Шефера могли быть галлюцинации, или ему как-то ввели наркотики -- как же Раше не подумал об этом раньше и поверил напарнику? Раше лихорадочно думал, что же ему теперь делать. Он мог бы остаться сидеть здесь и позволить незнакомцам войти. Но если эта парочка действительно окажется убийцами, жаждущими его ободрать живьем за то, что он напарник Шефера, то оставаться здесь равносильно самоубийству. Можно попробовать убить их, ведь револьвер заряжен. Но ведь это могут быть и не убийцы, тогда страшно себе представить, что произойдет потом. Убраться отсюда, пока не поздно -- вот что было лучше всего. Раше осторожно перешел в ванную комнату, надеясь на то, что окно в ванной можно открыть. К счастью, это удалось. Когда раздался стук в дверь, Раше перевалился через подоконник. Он бы предпочел быть в лучшей форме для таких упражнений. Да, действительно пора худеть. Через минуту Раше шел между задней стеной мотеля и высоченным деревянным забором. Вокруг летали мухи, безобразно пахло гнильем. Раше с отвращением поморщил нос. Хотя тут не было такой жарищи, как в Нью-Йорке, но гниющей помойке было достаточно и этой температуры. Раше внимательно прислушался, но ничего не услышал. Наверное, незнакомцы не слышали, как он выбирался из окна, и сочли комнату пустой. Вероятно, они не стали врываться внутрь, чтобы не привлекать к себе внимание. Раше спешил. Не бежал, но очень быстро шел к офису мотеля обходным путем. Ему надо было разобраться в происходящем, и защитить мальчиков и Шерри. Потом надо будет вернуться в Нью-Йорк. Убегать неизвестно от чего оказалось бесполезным. Раше вошел в офис мотеля через заднюю дверь. Он изо всех сил старался казаться беспечным. -- Нет ли для меня сообщений? -- спросил он у портье. -- Раше, комната 112. Портье взглянул на Раше и просмотрел свои записи. -- Нет, сэр. Значит, не Мак Комб послал тех двоих. Капитан бы обязательно ему позвонил. Но ведь незнакомцы знали номер его комнаты, хотя не спрашивали его у портье. Значит, они получили адрес в его отделе. Но если никто не звонил, значит это не дружественный визит. Раше посмотрел в окно. Мужчины в штатском все еще поджидали его у дверей комнаты номер 112. Один стоял настороже, а другой прислонился к стене. Оба были в темных костюмах, что было совсем не к месту в маленьком туристическом лагере, да еще в такую жару. Ни один нормальный человек не стал бы одевать пиджак в такую погоду. Конечно, если не надо прятать под пиджак плечевую кобуру. Эта парочка абсолютно не походила на местных ребят, решивших вручить ему пиццу в качестве рекламы или что-то в этом роде. Скорее, это были агенты ФБР. И если они не позвонили и не попросили его приехать поговорить, значит они приехали увезти его силой. Раше понял, что надо скорее убираться отсюда, ехать в Нью-Йорк и разбираться со всем этим там. Но сначала надо убедиться, что Шерри и мальчикам здесь ничего не грозит. Еще ему очень не хотелось оставлять здесь весь свой багаж -- ведь его вещи были в пресловутой сто двенадцатой комнате. -- Могу я позвонить? -- спросил Раше. Портье указал на телефон в дальнем конце комнаты. Раше схватил справочник "Желтые страницы" и набрал телефон ближайшей фирмы по прокату машин. Когда на другом конце провода ответили, Раше сказал: -- Мне нужна машина напрокат. Можете ли вы мне ее подогнать? -- Когда вам нужна машина, сэр, и где вы находитесь? -- Мне машина нужна прямо сейчас и я нахожусь в мотеле "Американец" на 31 шоссе. -- Сожалею, сэр, но сейчас у нас нет свободных машин. Раше настаивал. В конце концов оказалось, что у них есть фургон. После дальнейших переговоров было обещано, что фургон через двадцать минут будет в мотеле. Когда с этим было покончено, Раше пошел к бассейну. Шерри заметила его издалека и помахала мужу рукой. Ричард, старший из мальчиков, попытался обрызгать отца. Раше остановился в полуметре от края бассейна. -- Шерри! -- позвал он, кивая ей. Она подплыла и повисла на бортике бассейна. Раше встал на колени и наклонился к ней. -- Дорогая, -- тихонько начал он, -- кое-что произошло. Помнишь, ты спрашивала у меня, все ли в порядке? Шерри встревожилась и кивнула. -- Так вот, похоже на то, что не все в порядке. Я должен поехать в Нью-Йорк и заняться делами. Наша машина пусть остается тебе, себе я уже заказал машину на прокат. Будет лучше, если вы с мальчиками соберетесь и поедете куда-нибудь еще -- в другой мотель, или в Буффало, или навестите твою матушку. Отдохните еще недели две -- я думаю, этого будет достаточно. -- Ты... Раше поднял руку, останавливая ее. -- Все в порядке, дорогая, я просто перестраховываюсь. Еще вот что. Если ты увидишь кого-нибудь в костюме, когда будешь возвращаться в комнату, ни в коем случае не входи туда. Иди в офис мотеля и зови местных полицейских. Скажи, что парень пристает к тебе, и ты думаешь, что он опасен. Не входи в комнату, пока полицейские не приедут сюда. Ясно? -- Конечно... Но ты уверен, что... -- Да, уверен. Я люблю тебя. Будь осторожна, ладно? Фургон еще не приехал. К счастью, парням в штатском не пришло в голову наблюдать за бассейном, который находился в дальнем конце мотеля. Его не было видно от комнаты 112. Раше прошелся по направлению к дороге, как бы невзначай поглядывая в направлении комнаты. Потом вернулся обратно, поскорее уходя из поля зрения незнакомцев. Те двое все еще стояли у комнаты, все еще ждали его. Как-то надо было увести их, чтобы Шерри с детьми могли спокойно уехать отсюда. Через пять минут белый фургон свернул с шоссе и подъехал к офису. Раше поспешил к нему. За рулем сидел прыщавый подросток. -- Мистер Раше? -- с надеждой спросил он. Раше кивнул. Оформление документов оказалось делом одной минуты. Прыщавый парень уселся в офисе, ожидая попутки в свой городок. Детектив получил ключи от машины, сел в фургон и подъехал к комнате 112. Он умышленно припарковался подальше от комнаты и вышел из машины, не выключив двигатель. Потом вразвалочку направился к своей комнате. Мужчины тотчас заметили его. Раше слышал, как один из них сказал: -- Это он! Раше только этого и было надо. Он тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и со всех ног бросился к фургону. Мужчины побежали за ним. Какое-то время Раше казалось, что его догонят. Их разделяло метра три-четыре, когда Раше развернулся и отъехал от стоянки. В зеркало заднего вида Раше видел, как незнакомцы бросились к своей машине -- голубому седану, припаркованному в самом конце ряда. Хотя Раше и не был голливудским каскадером, все же он не терял время даром. Чтобы оторваться от преследователей, он выжал из фургона самую большую скорость, на которую тот был способен. Вскоре Раше свернул к огромному универмагу и выскочил на другую дорогу. Проделав еще несколько разворотов и поворотов, он решил, что будет вполне безопасно проехать мимо мотеля. В дверях комнаты 112 стоял Стивен. Заметив проезжающий мимо отцовский фургон, мальчик помахал рукой, и Раше тоже махнул ему в ответ. Шерри уже грузила чемоданы в багажник их машины. "Молодец", -- подумал Раше. Парочки в штатском нигде не было видно. Раше повернул на восток и направился обратно в Нью-Йорк. Он был совершенно уверен, что ему удалось ускользнуть от преследователей, что Шерри тоже уедет без происшествий, что все будет хорошо. По крайней мере, какое-то время. Глава 14 Перкинс ждал, когда генерал заметит его. Его лицо выражало крайнее беспокойство. Филипс сразу заметил это, как только взглянул на адъютанта. Генерал бы предпочел не видеть Перкинса таким озабоченным. Во-первых, вид адъютанта говорил о том, что грядут плохие новости. Во-вторых, это означало, что Перкинс боится его. Значит, Перкинс думает, что Филипс может выместить досаду на неприятные новости на посыльном. А генералу это очень не нравилось. Он хотел, чтобы подчиненные уважали его, а не боялись. -- Что случилось? -- раздраженно спросил Филипс. -- Детектив Раше, сэр, -- испуганно ответил Перкинс. -- Ну, что? -- Что-то спугнуло его, сэр. Он уехал до того, как наши люди успели поговорить с ним. И пока они гонялись за Раше, его семья рассчиталась и уехала неизвестно куда. Мы упустили и его, и жену с детьми. -- Ничего страшного, -- пожал плечами Филипс. У Перкинса заметно отлегло от сердца и он расслабился, что еще больше досадило Филипсу. -- Я думал, Раше нужен вам... -- начал адъютант. -- Я просто хотел узнать у него, где сейчас детектив Шефер. Но мы узнали это и без его помощи, -- генерал жестом указал на разложенные на столе факсы.. -- По кредитным картам Шефера я узнал, что он взял билет на самолет, отправляющийся в Панаму. Причем день и время вылета самолета на панаму и маршрут его следования полностью соответствует тому непонятному сигналу радара, который мы не могли объяснить. Похоже, что один из пришельцев каким-то образом последовал за Шефером со скоростью самолета. Перкинс удивленно смотрел на генерала. -- Не понимаю, зачем Шеферу лететь в Центральную Америку? Дач мог что-то рассказать ему про свою операцию в джунглях, -- начал объяснять Филипс. -- Шефер сложил факты воедино и поехал выяснять, что случилось с его братом и какое это имеет отношение к нашим друзьям в Нью-Йорке. -- Генерал вздохнул. -- А сигнал радара означает, что один хищник последовал за ним. Филипс тряхнул головой. -- Так что, похоже, наш друг детектив Шефер все равно что мертвенький. В джунглях эти существа как в своей стихии, а нью-йоркский детектив там -- точно священник в публичном доме. Плохо придется Шеферу, Перкинс. Перкинс колебался, но все же решился спросить: -- Мы ничем не поможем ему, сэр? -- Не много мы можем сделать для него, сынок, -- покачал головой Филипс. -- Может, стоит послать туда кого-нибудь, кто будет держать нас в курсе дела, ведь мало ли что может случиться, мало ли кто попадет под перекрестный огонь? Да, так мы и сделаем. -- Не можем ли мы... -- Перкинс опять колебался. -- Ведь он брат Дача. Может, хотя бы вооружить его, дав шанс на победу? Генерал покачал головой. -- Нет, сынок, -- мягко сказал он. -- Мы не можем этого сделать. Если за Шефером из Нью-Йорка последовал пришелец, значит, им нужен только он -- не любой другой, а именно детектив Шефер. И они рано или поздно захотят заполучить его, и ничто их не остановит. Ведь с их уровнем техники они могут добиться всего, что пожелают! -- Но вы сказали, что за детективом последовал только один... -- запротестовал Перкинс. -- Только один корабль. А мы не знаем, насколько велики их корабли, и сколько пришельцев помещается на одном. Мы ведь никогда не видели эти корабли, только фиксировали сигналы радара. Кроме того, и один хищник справится с кем угодно. И ничто его не остановит, когда намечена жертва. -- Но все же, сэр, если вооружить Шефера и сказать, с кем он имеет дело... -- В этом случае едва ли возрастает вероятность того, что Шефер убьет тварь. А если даже убьет, то мы все окажемся в дерьме. Как ты думаешь, как поведут себя пришельцы, когда Шефер уничтожит одного из них? -- Не знаю, сэр. Но ведь восемь лет назад Дач убил одного, и ничего не случилось. -- Насколько нам известно, тот хищник прилетел на землю один, -- заметил Филипс. -- Умирая, он взорвал вместе с собой полтора квадратных километра джунглей. Даже если кто-то из хищников был поблизости, или потом прилетел взглянуть на приятеля, то он бы подумал, что взрыв застал Дача врасплох и погубил вместе с поверженным врагом. Что ж, ведь это на самом деле недалеко от истины -- ведь Дач чудом уцелел. Еще пришельцы могли подумать, что их дружок споткнулся и сломал себе шею -- возможно, они и не знали, кто убил его. -- Тогда почему они... -- Почему они охотятся за Шефером? Хищникам что-то известно, и они прилетели, чтобы убить бешеного человека, у которого хватило силы и ума погубить одного из них. Но эти умники чуть-чуть ошиблись и вместо убийцы стали охотиться за братом убийцы. Представляете, Перкинс, они знали, кто убийца! Они его вычислили -- одного из пяти биллионов, живущих на Земле. Ведь пришельцы не видели, что произошло, но нашли достаточно верный вариант. Поразмыслите над уровнем изощренных технологий, Перкинс, это впечатляет. -- И в этот раз, судя по сигналам радара, хищники послали не одного охотника, а целый корабль! -- догадался адъютант. -- Вы начинаете понимать меня, Перкинс? -- Не уверен, сэр. -- Подумайте обо всем. Предположите, что произойдет, если мы поможем Шеферу бороться с ними. Они узнают об этом. Уж не знаю, как они это сделают, но если они вычислили Шефера, значит они умеют разрешать подобные загадки. Для них Шефер -- убийца, тигр-людоед, разгуливающий на свободе. Конечно, мы знаем, что это не тот Шефер, но как их убедить в этом? Пришельцам не нужны разговоры с нами, мы в этом уже убедились. Они считают нас животными и охотятся на нас ради забавы. Но если мы начнем бороться против них, то покажемся им опасными, возможно слишком опасными. И пришельцы просто уничтожат нас. Перкинс невесело обдумывал услышанное. -- Я не уверен насчет всего этого; мне кажется, что вы слишком много всего предполагаете... -- Да, это так, -- согласился генерал. -- Я знаю это. И разве стоит ставить на карту будущее всей планеты, чтобы доказать, что я ошибаюсь? Перкинс не отвечал. Он молча смотрел на Филипса, который подошел к окну и смотрел на город. -- Знаете, -- проговорил генерал, задумчиво глядя на снующих по авеню пешеходов и машины. -- Мне стоит лично проследить за операцией в Центральной Америке. Надо убедиться, что все под контролем. Кроме того, я не думаю, что пришельцам есть чем заняться в Нью-Йорке. Их атаки нужны были для того, чтобы заманить Шефера в джунгли и расправиться с ним на том же месте, где Дач прикончил их дружка. -- Господи, да зачем им это? -- Это месть, сынок. Око за око... -- Но откуда они знали, что Шефер поедет туда? -- недоуменно спросил Перкинс. -- Ведь они думают, что Шефер -- это Дач, -- раздраженно ответил Филипс. -- Хищники думают, что Шефер знает, кто они такие. Думают, что он достаточно умен, чтобы понять, кто устроил эти бойни, и вернуться на место первого сражения. -- Но я все еще не вижу связи... Я имею в виду, генерал, что я бы не ожидал, что Шефер, то есть Дач, поступит таким образом. А ведь эти твари не люди. Как они могли догадаться? -- Кто знает? Может, они читают мысли. Вне всякого сомнения, они умны; возможно, даже умнее нас. Разве это имеет значение? Перкинс опять промолчал. -- Мне нужен самолет, сынок, -- проговорил Филипс, отворачиваясь от окна. -- У Шефера уйдет много времени на сбор снаряжения и поиски нужного места: даже если Дач ему рассказывал, где оно находится, то все равно это чертовски далеко. -- Но если Шефер все равно что мертвец, сэр, что же вы сможете для него сделать? -- я смогу подобрать его тело и устроить приличные похороны, -- огрызнулся Филипс. -- Это все, что я могу сделать для брата Дача. Глава 15 Раф Т.Г. Мако важно шел по пустынным улицам, крайне довольный собой. Дела шли как нельзя лучше, дома его ждала новая горячая девочка -- мир был всесторонне прекрасен. Улыбаясь, Раф смотрел на небо. Летний зной раскалил все до последнего камня, но Рафу не было до этого никакого дела -- когда на душе так хорошо, не хочется огорчаться из-за какой-то жары. Рафу казалось, что здания танцуют вокруг него: этакая забавная комбинация пружинящих шагов и игры наркотиков. Прекрасное ощущение! Под его музыку танцевал весь проклятый город. Что ж, отлично. По улицам бродили слухи, что Лемб убит, а Карр потерял своих лучших ребят. Это значит, появилась возможность подняться, следующая ступенька наверх была свободна. Раф намеревался урвать себе местечко на верхней ступеньке наркобизнеса, где он сможет грести деньги лопатой. Потом он купит дом, как у голливудской звезды, и за раз у него будет по две девушки. Наверху что-то вспыхнуло и метнулось от одного дома к другому. Раф моргнул и замедлил шаг. Он внимательно огляделся, но ничего не обнаружил. Но ведь ему показалось, что там что-то было... "Это просто движение горячего воздуха или выхлопных газов вытворяет такое с моим зрением", -- решил Раф и преспокойно двинулся дальше. Но ведь на крыше могли быть паршивцы, замышлявшие что-то плохое. И, чтобы успокоить себя и припугнуть мерзавцев на крыше, Раф ткнул дулом "Узи" в небо, осматривая близлежащие крыши. Горячий воздух томно мерцал над залитыми солнцем раскаленными крышами, а в одном месте -- особенно. Раф присмотрелся повнимательнее. Ничего особенного, мерцание было абсолютно прозрачным -- сквозь него отлично виднелась труба. Может, это из-за наркотиков он стал видеть как рентгеновский аппарат? Ведь на самом деле Раф не видел никакого очертания, только игру света. Но -- эгей! -- ему оно не нравилось. Раф выстрелил туда, где ему померещилась вспышка, и мерцание прекратилось. Раф улыбнулся. Нечего с ним шутить! Глухой удар по асфальту за спиной заставил Рафа испуганно обернуться, но опять ничего обнаружить не удалось, только воздух заколебался примерно в метре от него. Раф поискал глазами люк или трещину, откуда мог вырываться поток горячего воздуха, но ничего подобного не нашел. -- Что за ерунда? Да, это все наркотики, из-за них в голове творится черт знает что. Рафу это очень не нравилось -- наверное, дряни, продавшие ему наркотики, подмешали туда что-то странное. Мерцание дрогнуло, и что-то невидимое резануло Рафа поперек груди. Он удивленно разглядывал две красных полосы, расползающихся по голубой ткани рубахи. Это его кровь, какой-то мерзавец ранил его! Боль не смогла разогнать наркотический туман, но все же Раф понял, что ранен. Обезумевший "Узи" засыпал пулями всю улицу, но ни одного трупа не появилось. Раф испугался. Если здесь никого не было, то кто же порезал его? Раф стал поворачиваться, пытаясь обнаружить нападавшего, и в этот момент в его спину вонзилась пара ножей, застрявших по обе стороны от позвоночника. Несчастный ужасно изогнулся, из обмякших рук на тротуар с грохотом упал "Узи". Безвольно соскользнув с невидимого когтя, Раф мешком осел на асфальт. Лезвия, ломая ребра, скользнули вверх. Через несколько минут какой-то мальчишка, завернув за угол, увидел чье-то тело, распластавшееся в луже чего-то красного. Наверное пьяница разлил вино и сам туда грохнулся, решил он. Но вино не бывает таким красным. Может, это краска? Паренек подошел ближе. -- Ой! -- воскликнул он. Это был не пьяница. У пьяниц обычно бывает голова, а этот тип оказался безголовым. И он явно расстался со своей головой совсем недавно. Парнишка отскочил прочь. Его внимание переключилось на что-то темневшее неподалеку. -- Вот это да! -- восхищенно воскликнул он, хватая "Узи". Он огляделся по сторонам -- никого было ни души, только из окна выглянула голова любопытной старушки. Прекрасное оружие, решил мальчишка. Наверно, стоит сто баксов, или даже больше. Зажав оружие в руке, парень что было мочи побежал прочь. Через пять минут безголовое тело обнаружила женщина. Глаза ее от ужаса округлились, и она стремглав побежала в ближайший магазинчик в следующем квартале. Продавец вызвал полицию. Когда тело положили на носилки и убрали в машину, офицер Браунлоу спросил напарника: -- Как ты думаешь, этот жмурик для фэбээровцев? Ортиз оторвался от своего блокнота. -- Что, для фэбээровцев? Зачем еще? -- Знаешь, эта специальная группа ФБР хочет знать о каждом странном убийстве. -- Но ведь они сами сказали, что странное убийство -- это когда с людей ободрана кожа и они подвешены вверх ногами, -- возразил Ортиз. -- И люди непременно должны быть вооружены. Где ты видишь тут оружие? -- Зато здесь есть стреляные гильзы, -- резонно заметил Браунлоу. -- Кто-то обронил их. Я не вижу никакого оружия вообще. И нет ободранных трупов или чего-то в этом роде. -- Но здесь безголовый человек! -- не сдавался Браунлоу. -- Это ты называешь странным? Вот если бы этого парня вывернули наизнанку, то я бы назвал это странным. Послушай, приятель, фэбээровцы слишком заняты, чтобы беспокоить их всякой ерундой. Они чертовски заняты с нашим тиром, который опечатали, и безумно заняты тем, что суют нос в наши дела. Нет, дружище, я не хочу им докладывать об этом деле, тем более что лейтенант Томас оповестил о двух убийствах прошлой ночью! Браунлоу кивнул. -- Мы поняли друг друга, -- закончил он этот разговор, убирая блокнот. В международном аэропорте Кеннеди генерал Филипс говорил своему адъютанту: -- Им нужен только Шефер. Иначе они убили бы кого-нибудь еще, но пока этого не случилось. Этим же вечером, когда самолет Филипса был где-то над Мексиканским заливом, Карр узнал, что кто-то убил Рафа Мако и в качестве сувенира унес с собой его голову. -- Дьявол, -- процедил сквозь зубы Карр. Ему очень хотелось врезать этому ухмыляющемуся говнюку, принесшему весть, но Карр не поддался искушению. Кроме того, у Карра теперь был мерзкий пистолет 38 калибра, ведь свой 357 он потерял на Бикман-стрит и до сих пор ужасно расстраивался по этому поводу. Конечно, он приобрел другой, но до сих пор не привык к нему -- его занимали гораздо более важные вещи. Вот, например, эти непонятные убийства. Раф Мако не был первым, и не был даже вторым. Карр думал, что Мако займет место погибшего Эдди, но теперь Мако такой же мертвый, как и Эдди. -- Вот черт, -- опять выругался Карр. Кто-то убирал самых отъявленных негодяев во всем городе -- за исключением самого Карра, которому удалось уцелеть и унести ноги во время первой резни. На улицах поговаривали, что те, кто устроил первую резню, вскоре прирезали и группу полицейских. Значит, все эти убийства не были делом рук ФБР или полицейских, решивших плюнуть на правила и серьезно взяться за дело -- эти правильные ребята не станут играть так грубо. Хотя виновником убийств могла быть группа изобретательных полицейских, вышедших из себя. Это мог быть придурок Шефер со своими дружками -- ведь он достаточно сумасшедший, чтобы задумать такое. Первая резня не очень-то испугала Карра. Он решил, что его хотели испугать таким образом, выплеснули праведный гнев. Вернувшись домой, он опять занялся бизнесом, как обычно. Попытался прибрать к рукам всю власть. Ведь теперь, когда Лемба ободрали, как баранью тушу, вся его организация могла оказаться у него в руках. Вначале необходимо было убедиться, что никто из оставшихся в живых ребят Лемба не метит на место погибшего босса. Нечего, все они теперь его ребята. Карру не нужны новые соперники. Но потом кто-то прикончил Тонни Блу и оторвал ему голову на хорах церкви святого марка. И кто-то прирезал Кью-Кью в доме его любовницы, и тоже оторвал ему голову. Ходили слухи, что это ребята Карра добивают остатки банды Лемба. А еще говорили, что один из гангстеров Лемба хочет всем показать, как он крут. Но все это не объясняло ни первую резню, ни сообщение об убитых полицейских. Карр не знал, кто творит все это и почему, но он знал одно. Он должен прекратить это безобразие. Карр не собирался заниматься бизнесом и приводить в порядок дела, пока это не кончится. Так что он на время забыл о бизнесе и стал накачивать мышцы. Рано или поздно убийцы сделают неверный шаг и обнаружат себя. Вот тогда Карр узнает, кто они, обрушится на них, и перебьет их всех. Но, чтобы справиться с этим, надо набрать самых отчаянных ребят, которые только сыщутся в городе. Понадобится и его банда, и побольше мускулистых ребят с улиц. Для такого большого дела нужно много народа. Надо, чтобы они были готовы выступить по его приказу. Карр сразу занялся этим -- стал составлять список телефонных номеров своих ребят, лучших из остатков лембовой банды, парней из верхней части города, не возражающих против внештатной работы, крепких ребят с Острова -- со всех пяти частей города. В тот момент Карра не волновало, кто виновник убийств -- Шефер, Колумбийцы или кто-то еще. Когда он это выяснит, он уже будет готов. Глава 16 Шефер добрался до городка Риосукко, если, конечно, его можно было назвать городком. На это ушло довольно много времени. во время полета от Нью-Йорка до Панамы детектив выработал план действий. Шефер сложил воедино рассказы Дача и все, что знал об операциях торговцев наркотиками в Центральной Америке. Он не был уверен, что между Дачем и торговцами наркотиками была какая-то связь, но все же Шефер решил действовать по своему плану. По крайней мере, какое-то время. Первым пунктом плана стал старый друг Шефера, Гансон, работавший в специальном подразделении ФБР. Шефер поддерживал с ним отношения -- полицейскому, расследующему наркобизнес, всегда полезно знать кого-нибудь из ФБР. Только там можно было получить кое-какую ценную информацию. Но в тот момент Шеферу нужна была не информация, а оружие. Ведь он видел эту тварь, и на собственной шкуре почувствовал, какая тяжелая у нее рука. Дач говорил, что суперохотника невозможно остановить, а Шефер не сомневался, что имеет дело как раз с таким суперохотником. И ему не улыбалось встретиться с ним безоружным. Также не планировал он победить его с обычным вооружением. Поэтому надо было раздобыть такое оружие, которое остановит любого, включая чудовище ростом в два с половиной метра. Пожалуй, "вулкан-гатлинг" будет то, что надо, но вряд ли Гансон сможет его быстро раздобыть. Гансон -- молодчина, он раздобыл Шеферу не только оружие, но и снабдил его деньгами: долларами и местными бальбоа, чтобы покрыть грядущие расходы. Конечно, все это было включено в счет, выставленный Шеферу, но тот не возражал ни против денег, ни против оружия. Потом надо было решить, куда идти и как туда добраться. Дач сражался с охотником, и ускользнул живым. Конечно, он потерял весь свой отряд, и, возможно, убийца впоследствии поймал его, ободрал с него кожу и где-то подвесил вверх ногами, но один раз ему все же удалось уйти живым. Возможно, где-то есть ключ к разгадке того, как ему это удалось. И этот ключ мог уцелеть, несмотря на прошедшие восемь лет. Если Шефер найдет разгадку, это будет гарантией его собственной безопасности. В лучшем случае ему удастся уничтожить убийцу раз и навсегда. Первым делом надо было узнать, где все это произошло. Дач никогда не показывал брату карту, зато рассказывал о той спасательной операции, и Шефер помнил каждое его слово. Сначала отряд летел на вертолете над Тихим океаном, потом поднялся на гору и пересек границу, спустился на северо-восток по равнине, где их должен был поджидать вертолет. Шефер все обдумал, собрал всю доступную ему информацию и отправился на север. Он пробирался вглубь страны, следуя своему плану, пока не закончились все дороги. Впереди лежали девственные джунгли. Бесконечные, неизведанные джунгли на много миль вперед. Ни один проводник не соглашался вести по ним Шефера. Бесполезными оказались даже золотые горы, которые сулил Шефер. Детектив плюнул на это, распустил среди местного населения слух о том, что ему нужен проводник, и обосновался в городишке, сделав своим штабом стол в единственном местном баре. А тем временем в Нью-Йорке охотники убивали невинных людей. Шеферу приходилось мириться с этим -- он пока придумал только один способ справиться с хищником. Кроме того, он залечивал собственные раны. Детективу вовсе не хотелось ввязываться в бой с чудовищем с несросшимися ребрами и незажившей рукой. Риосукко -- это просто поляна в джунглях, на которой притулилась дюжина хижин, построенных в традиционном стиле. Вокруг на многие километры простирался зеленый ад, который вежливые нью-йоркские ученые назвали бы экваториальным лесом. Но по мнению Шефера, да и местных жителей, это были настоящие Джунгли. Изнемогающие от зноя, бескрайние, враждебные джунгли. Бар, где Шефер чувствовал себя как дома, был единственным присутственным местом в Риосукко. Это было небольшое строение, полом служила гладкая черная сухая почва без единой травинки. Единственным отличием от остальных домов была крыша -- не тростниковая, как обычно, а железная. Поэтому она протекала не настолько, чтобы разбавить спиртное -- это, по мнению Шефера, играло немаловажную роль, ведь бармен и так его достаточно разбавлял. На окнах были ставни, зато отсутствовали стекла. Впрочем, это не имело значения -- через дырки похожей на решето двери свободно влетали не только мухи, но даже большие и ужасные тропические комары. В баре не было ни вентиляторов, ни электричества, а идея кондиционера была чем-то вовсе фантастическим. Обжигающий густой воздух, похожий на только что сваренный суп, был одинаково раскаленным и в баре, и на улице -- полумрак защищенного от жестокого экваториального солнца помещения с успехом компенсировался царящей здесь духотой. Для Шефера было очень важно, что этот городок располагался у подножия горы на границе малярийных экваториальных лесов и совершенно неизведанных джунглей. Хоть в самом городке не было абсолютно ничего интересного, зато он находился как раз там, где надо. Шефер был уверен, что Дач с отрядом перешли через перевал неподалеку от городка. Брат говорил, что отряд должен был двигаться абсолютно бесшумно, чтобы не послужить поводом к войне. В то время разногласия и стычки на границе двух банановых республик грозили перерасти в нешуточный вооруженный конфликт. Но теперь такой опасности больше не существовало. Шефер, сидя за своим любимым столом, размышлял о том, имела ли операция Дача отношение к этому приступу благоразумия, или же оно объяснялось просто изменением политической обстановки. -- Otra cerveza, senor? -- спросил бармен. -- Si, -- ответил Шефер, потом добавил, -- Смотри, не наплюй в стакан в этот раз. Шефер не знал, понимал ли бармен английский. В этих местах на первом месте стояли диалекты индио и майя, потом шел испанский, и крайне редко можно было встретить человека, говорящего на английском. Шефер повернулся лицом к двери: на нее упала тень. В бар вошел высокий, по местным стандартам, бородатый мужчина в зеленом костюме, стоптанных башмаках и зеленой широкополой шляпе. Он остановился, стараясь привыкнуть к полумраку. Бармен поднес детективу пиво, и тот расплатился, не спуская глаз с незнакомца. Казалось, что у мужчины нет с собой оружия, и это выглядело неестественно -- такой человек должен быть вооружен. Взгляд незнакомца упал на Шефера, и он пошел к его столику. В баре было немного людей, и только американец был блондином. Мужчина долго смотрел на Шефера сверху вниз. -- Вероятно, это вы ищете проводника, -- наконец сказал он на английском языке, но с большим акцентом. -- Быстро тут расходятся слухи, -- проговорил Шефер, делая глоток пива. -- Присаживайтесь. Мужчина опустился на скамью напротив него. -- Мне сказали, что вы полицейский из Нью-Йорка, -- помолчав, начал незнакомец. -- И у вас много врагов в Ла Косте, Меделлине, Кали. -- Это помешает вам стать моим проводником? -- Нет, -- мужчина улыбнулся, обнажив ряд крупных белых зубов. -- Просто из-за этого я возьму с вас больше. Шефер пожал плечами. -- Это не имеет значения, -- сказал он. -- Но на этот раз меня не интересуют наркотики. Я ищу norteamerikanos, пропавших в районе границы восемь лет назад. -- Восемь лет назад? -- Да, -- кивнул Шефер. -- Восемь лет -- большой срок, senor. Шефер опять пожал плечами и объяснил: -- Я был занят. Только сейчас у меня дошли руки до этого дела. -- Не было ли среди них женщин? Они все были мужчины? -- Norteamericanos, si, все мужчины. Шестеро, -- сказал Шефер. Отряд Дача насчитывал шесть человек. И пятеро из них погибли в этой чертовой парилке. -- Был ли там кто-нибудь еще? Говорите, вы ищете только этих шестерых? -- Может, там и был кто-нибудь, но я ищу шестерых, -- подтвердил Шефер. -- Их, и кое-что еще. То, что приходит в жару. Проводник внимательно смотрел на Шефера. -- А что приходит в жару? Человек? -- Не знаю, -- задумчиво произнес Шефер. -- Но я хочу это узнать. -- А-а, -- протянул проводник, улыбаясь. -- Понятно. Вы сумасшедший, мистер полицейский из Нью-Йорка. А поэтому я возьму с вас еще больше. Шефер тоже улыбнулся. -- Думаю, мы договоримся, -- сказал он. Глава 17 Весь следующий день ушел на сборы. Шефер думал, что собрал все необходимое, но у проводника было другое мнение. Он раздобыл двух мулов, запасся веревками, одеялами, арканами, взял побольше воды и еды, а также несколько коробок, содержимое которых не стал показывать своему неблагодарному работодателю. Шефера удивило, что в багаже проводника совсем не было оружия, у него не было даже ножа. Когда он спросил об этом, тот только пожал плечами. -- Вы уже запаслись всем этим, senor. Уверен, у вас есть все, что надо. Они поднялись на горный хребет. Мулы петляли взад и вперед по крутому склону, заросшему буйной тропической растительностью. Проводник рассказал Шеферу, что в свое время он работал на армию США. Шефер не стал его расспрашивать, или просить доказательств -- но это не значило, что он поверил своему проводнику. Проводник же доверял Шеферу -- об этом говорило то, что он был безоружен. Но детектив не верил этому показному миролюбию -- ничему не верил. На ночь они разбивали лагерь в джунглях на южной стороне хребта. Ранним утром, на четвертый день пути, проводник сообщил, что они переходят границу. Шефер внимательно огляделся. Холмистые джунгли выглядели совершенно одинаково и спереди, и сзади. Воздух тоже не стал ничуть прохладнее, и непроходимые заросли не стали реже. Шефер отметил единственное отличие -- теперь они спускались, а не поднимались. Они перевалили через хребет. Через полдня проводник остановил своего мула на ничем не примечательном с первого взгляда месте. Он ничего не говорил, просто улыбался и выжидательно смотрел на Шефера. Детектив понял, что это место чем-то примечательно. Вначале Шефер не мог разглядеть ничего необычного. Кругом были все те же опостылевшие джунгли. Приглядевшись, Шефер все же заметил кое-что примечательное -- то, что хотел показать ему проводник. Перед Шефером раскинулись руины какого-то лагеря. Шефер кивнул головой, давая этим понять, что он понял, в чем дело. Потом спешился и осторожно пошел вперед. Когда-то здесь был большой лагерь -- несколько зданий, построенных в традиционном центрально-американском стиле -- стены из бамбука, настеленного на деревянный каркас, тростниковые крыши. В некоторых домах пол был из камня или бетона, что для этих мест являлось крайней редкостью -- здесь всех обычно устраивал земляной пол. Лагерь забросили давно, и буйная тропическая растительность жадно поглотила остатки созданного человеком. Хотя по краям лагеря все еще стояли два здания, утопая в зелени. Из руин доносился шум крыльев птичьих стай, писк и визг грызунов. Шефер спугнул змею -- она уползла, блеснув серебристым боком. Рассматривая руины, Шефер обнаружил груду ржавого черного металла. В конце концов детектив понял, что это были обгоревшие части развороченного вертолета. Дальше громоздился ржавый грузовик с безбортовой платформой и генератор, в другом месте догнивали проржавевшие железные бочки и баки, плиты каменных полов, некоторые из них были покрыты копотью. Все это поросло мхом и лианами. Нигде не было видно трупов, хотя спустя восемь лет от них вряд ли что-то могло остаться. Проводник сказал что-то про партизанов и повстанцев, но Шефер не стал его слушать. Здесь все и так было ясно. Раньше здесь был отличный лагерь, но кто-то уничтожил его. Шефер видел воронки, оставленные гранатами, зияющие сквозь заросли кустов и лиан, следы пуль на обгорелых и ржавых бортах машин и механизмов. Детектив знал, кто зашел в этот закоулок джунглей и уничтожил лагерь. Попахивало одной из операций его братца -- грязное дельце, но что делать. Почему именно этот лагерь? Ведь Дач занимался спасательными операциями, а не розыском секретных баз и их уничтожением. Может быть, тут держали заложников? Вот это похоже на правду. Если Дач пришел сюда за заложниками, то удалось ли ему спасти их? Но разве сейчас это имеет значение? Каким образом связан разрушенный лагерь с чудовищами? С убийцей, ободравшим Лемба? Прирезавшим столько человек в тире? Переломавшим ему самому столько ребер? Ведь Дач не мог потерять весь свой отряд в подобной операции. Освобождение заложников было его работой, его хлебом. Может быть, чудовище было одним из защитников лагеря? Или его послали, чтобы отобрать заложников, спасенных Дачем? Господи, как много вопросов! И ответов на них пока нет. Шефер нахмурился и вернулся к своему мулу. Здесь не было ключа к решению его загадки. Можно недели копаться в этом хламе, но в итоге не найти ничего стоящего. -- В таких местах не бывает побежденных и победителей, -- сентенциозно изрек проводник. -- Только джунгли. -- Заткнись, -- бросил Шефер, неловко вскочив в седло. Он был не в настроении выслушивать комментарии из плохого кинофильма. Если проводник думал, что подобная куча ржавого металла впечатлит его, он ошибался. -- Куда дальше? -- спросил Шефер, устраиваясь в седле. -- Откуда я могу знать, senor? Шефер повернулся в седле и свирепо глянул