Марина Наумова. Чужие-II: планета отчаяния 1 Ни разу за все время работы в спасательной бригаде у Тедди не было такого гнетущего настроения. Даже клочья космической пыли на обзорном экране вызывали у него тревожные мысли. Пыль, туман, тайна... Какую мрачную тайну прятал в себе туман, опутывающий подступы к этой Богом забытой планете?.. Если тайна и была, то не менее гнусная, чем этот проклятый туман. Туман в космосе?!. Неожиданно возникшая на экране капсула заставила его вздрогнуть: ее очертания напомнили Тедди изображенный в стиле кубизма собачий череп. Беловатый, почти костяной, блеск металла, симметричные пятна глазниц. Череп в тумане! Еще неуютней Тедди почувствовал бы себя внутри капсулы. Она казалась вымершей. Покрытые слоем синей изморози пульт, части систем жизнеобеспечения и обтекаемый верх анабиозной камеры выглядели почти нереальными в голубоватом мертвенном свете. Но пока Тедди всего этого еще не видел. Тедди поднес микрофон к губам: - Внимание, приближаемся! "Неужели на этот череп придется посылать людей?" - сжалось у него что-то внутри от предчувствия беды. Или от возможного соприкосновения с чьим-то горем? Бок планеты, раскрашенный наугад воздушными течениями, занял почти весь экран, вытесняя из поля зрения череп капсулы. Стыковка прошла быстро и четко. Так как вероятные обитатели капсулы не подавали никаких признаков жизни, люк начали резать лазером. Но даже сноп брызг расплавляемого металла не мог разрушить мертвенный покой. Ничто не изменилось, когда на пороге показались фигуры разведчиков в скафандрах. Резкие конусы фонариков расплывались от притаившихся в синеве струй тумана - теперь уже почти настоящего. Пустота подавляла. Они двигались неестественно медленно, словно по дну гигантского аквариума. Синяя слизь прилипала к подошвам. Остановились возле анабиозной камеры. Старший, Майк, провел ладонью по защитному стеклу. Слизь?.. Нет, изморозь. Под колпаком виднелось лицо. Неподвижное лицо женщины, бледное от внутренней подсветки. Сложенные на груди руки делали ее похожей на мумию. Даже анабиоз не сгладил до конца следы пережитых страданий. Майк поспешил отвести взгляд от ее лица. Обычно эмоции на лице запечатлевает смерть. Майк не поверил, когда глазок биодатчика подмигнул ему светлым огоньком. - Биоритмы функционируют, - произнес напарник. - Она, кажется, жива. - Ну что ж. - Майк вздохнул и провел рукой по шлему, словно вытирая пот со лба. - Теперь пусть ею займется спасательная группа. 2 Доктор Хедли вошла в палату. Рипли не спала - ее глаза настороженно наблюдали за каждым движением вошедшей. - Привет, Рипли, - улыбнулась негритянка. Пациентку надо было во что бы то ни стало развеселить, по крайней мере, окончательно вывести из нервного шока. Депрессия часто развивается у людей, долгое время проведших в анабиотическом сне, но зная послужной список Рипли, доктор ожидала более быстрого выздоровления. - Как мы себя чувствуем? - Ужасно. - Рипли заставила себя немного расслабиться. До каких пор она будет еще ожидать появления чудовища? - По крайней мере, лучше, чем вчера, - снова улыбнулась доктор и проверила аппаратуру. "Зачем столько медицинской техники? - вскользь отметила про себя Рипли. - Или они что-то подозревают? Но тогда..." - Где я? - уже не в первый раз спросила она, приподнимаясь в кровати. Опять в глубине души ожило ощущение опасности, дернулось мерзким червячком... Или это пошевелился страшный эмбрион? При мысли об этом по спине Рипли пробежали мурашки. - Все в порядке, вы в безопасности, - мягким голосом произнесла Хедли. - Через пару дней вас переправят на земную станцию. - Заметив появившуюся на лице пациентки гримасу и истолковав ее по-своему, она продолжила: - Поначалу будет кружиться голова, но это быстро пройдет. О, кажется, к вам гости! Рипли ощутила, что нервы вновь собираются в комок. Как она могла не заметить, что дверь открылась? А если там... В проеме двери возник человек. Молодой, одетый с иголочки. "Это еще зачем?" - внутренне содрогнулась Рипли, но вдруг заметила у него в руках рыжего Джонси. Кот, похоже, был вполне доволен тем, что его куда-то несут. - Джонси, иди ко мне, миленький! - ожила Рипли. Он, единственный маленький друг, снова был с ней! С этой секунды ни доктора, ни незнакомого гостя для нее не существовало. Она прижала Джонси к себе, и прикосновение к мягкой теплой шерстке придало ей силы. - Ну, как ты? Глупый кот! Как себя чувствуешь? - спрашивала она, заглядывая в родные зеленые глаза. - Где ты был? Гость поправил галстук и усмехнулся. Психологи верно рассчитали, что этот зверек поможет начать разговор. Нужно только дождаться, пока слегка стихнет радость от первой встречи. Берт придвинул стул и сел на него верхом. - Кажется, вы с ним знакомы? - спросил он Рипли наконец посмотрела и на него. - Меня зовут Картер Берт. Я работаю в Компании, но не начальником, конечно. "В Компании? - В душе шевельнулся червячок боли. - Значит, в Компании, в той самой, пославшей нас на смерть". - Вам нехорошо? - сочувственно переспросил Берт, уловив изменение в ее лице. - Не волнуйтесь, слабость скоро пройдет. У вас ведь кружится голова? Ничего удивительного - после такого затяжного сна! Вы еще держитесь молодцом. "О чем он? Почему - затяжной сон?" Она не могла понять, о чем он говорит; необходимость прислушиваться к себе лишала ее возможности полноценно следить за нитью разговора. Все же внутри что-то шевелилось. "Это просто желудок", - пробовала убедить себя Рипли, но чем больше она сосредоточивалась, тем сильнее становился страх. "Затяжной сон..." - Сколько времени я находилась в анабиозе? - Вам не говорили? Рипли с вымученным раздражением уставилась на Берта. - Сколько? Берт неопределенно хмыкнул. - Вначале это может вас поразить, но вы спали очень долго. - Сколько?! "Что еще за шутки? Зачем он оттягивает ответ? Что все-таки произошло?" - продолжала нервничать Рипли. - Вы проспали пятьдесят семь лет. - Что?! - выдохнула она. Это казалось невероятным. Что могло произойти за это время? Она не удивилась бы сейчас, если бы ей сказали, что Чужие уже уничтожили Землю, и эта станция - все, что осталось от прежней цивилизации. Уж не это ли от нее хотят скрыть? - Ваш корабль унесло с заданного курса, - начал объяснять Берт, - и выбросило на замкнутую орбиту. Спасатели наткнулись на капсулу совершенно случайно. Вам просто повезло. Вы могли остаться там навечно... "Там... А кто сказал, что там - хуже? Во сне ничего не чувствуешь, - думала она вслед за его мыслями. - А что, ждать, пока чудовища ворвутся и сюда, - лучше? Они могут быть всюду, на каждом корабле, на любом. Раз спасатели подобрали меня, они подберут и кого-то другого, если не сделали это уже сейчас. В какую из дверей вломятся сейчас эти твари?" Руки Рипли инстинктивно сжали Джонси. От боли кот зашипел. Перед глазами Рипли мелькнули оскаленные белые клыки, и нервы не выдержали - она закричала. Эмбрион внутри шевельнулся, тело пронзила боль, разрывающая мышцы живота и выпускающая чудовище наружу. Разбрызгивая во все стороны кровь и слизь, взметнулась над ее телом прямоугольная морда жуткой ящерицы, покидающей трепещущую от боли и еще живую человеческую оболочку. Леденящее душу рычание потрясло палату. - Что с вами? - долетел откуда-то голос Берта. "Неужели я жива?" - корчась в конвульсиях, думала Рипли. Зверь еще был в ней: хвост и когтистые задние конечности елозили внутри, причиняя все новую боль. - Доктор, скорее, сделайте хоть что-нибудь! - закричал Берт, глядя, как Рипли бьется в судорогах на кровати. Только что каменное и лишь слегка морщащееся от неудовольствия лицо превратилось в отталкивающую маску боли, отчаяния и безотчетного страха. - Скорей же! Скорей! "Почему этот монстр застрял во мне? Сколько времени будет продолжаться эта боль?" - стонала Рипли. "Почему они не стреляют? Неужели им не ясно, что я уже мертва?!" - Убейте меня! - отчаянно завопила она. Чудовище лязгнуло зубами, его когти сжались, вырывая внутри клочья мяса. - Нет! Нет!!! - Сумасшедший вопль раздирал Рипли, как когти монстра. "Сколько это будет продолжаться?" - Боль перешла за предел чувствительности, давая ей передышку, достаточную для того, чтобы провалиться в беспамятство. "Неужели это была галлюцинация?" - спрашивала себя Рипли, очнувшись вечером на той же кровати. Ничто вокруг не подтверждало реальности кровавой драмы. Все прибрано, чисто, спокойно... Улыбаясь, к ней подходила Хедли. Что-то тяжелое лежало на ногах; приподняв голову, Рипли убедилась, что это был Джонси. - Вы уже успокоились? - обыденно поинтересовалась доктор. - Я принесла вам снотворное... - Я достаточно спала, - покачала головой Рипли. Ей нужно было прийти в себя и разобраться в собственных чувствах. Разобраться самой - положиться было не на кого. "Итак, со мной просто случился истерический припадок. Но значит ли это, что Чужих действительно нет? Может быть, тот был последним... А скорее всего, о той планете просто забыли. Или узнали о нашей судьбе и решили прекратить ее исследование. Пусть будет так. В конце концов, если бы об этих тварях знали, они были бы намного осторожней со мной. Скорей всего, просто не рискнули бы меня подобрать". Ее мысли сложно было назвать глубокими, но на другие сейчас она была не способна. Достаточно и того, что они успокаивали. Для большей уверенности Рипли притянула кота к себе. - Ну что, дуралей? Все в порядке? В порядке, миленький, - принялась она убеждать Джонси (а скорее - саму себя). - Все в порядке. Все позади... Все позади... 3 На заседании комиссии присутствовал сам Глава Компании. Новый. Конечно, 57 лет назад его не могло быть... Он занимал мысли Рипли недолго - как только на экране появилась знакомая компьютерная запись, она забыла обо всем. Она была спокойна, глядя в глаза погибшим товарищам. Спокойна, насколько это было возможно. Пока долг не выполнен, переживания обязаны отойти на второй план. Собрав все силы, Рипли отвечала ровно и сдержанно. Ни в коем случае трагедия не должна была повториться. Ни в коем случае. Чужие должны быть уничтожены, Разум должен восторжествовать. В конце-концов, в Компании работают неглупые люди. Может, подлые, но, во всяком случае, не дураки... И все же... За три с половиной часа мнение членов комиссии ничуть не изменилось. - Еще разочек, пожалуйста, - привычно вежливо повторил один из них оператору, отвечающему за полученную с корабля Рипли запись. - Вот именно этот отрывок. Мне бы хотелось вернуться к тому моменту... Вряд ли хоть кто-то мог выдержать это спокойно. - Я ничего не понимаю! - В голосе Рипли от напряжения появилась дрожь. Она с трудом сдерживала себя. - Сколько раз можно пересказывать одно и то же?! "Какие равнодушные у них лица", - словно только теперь заметила она. Сидящие за длинным столом члены комиссии были удивительно похожи друг на друга: за все время беседы Рипли запомнила только Главу Компании и какую-то женщину, лицо которой показалось ей особо неприятным. Смертельная угроза Человечеству? Кого это здесь волнует? Деньги и только деньги, зашифрованные словами "интересы Компании". - Вы признаете, что вы, выключив двигатель, уничтожили довольно дорогой звездолет? - задал вопрос Глава Компании. В его голосе слышались ледяные нотки. "Конечно! что бы еще их волновало!" - Сорок миллионов международных долларов, - глядя через стол в глаза Рипли, уточнил Глава Компании. - Это довольно большая сумма. Да, конечно, записи на компьютере подтверждают кое-что из вашего донесения, а именно: в силу неизвестных причин корабль сел на планете LB-426; в те годы это была неисследованная планета. Затем он возобновил курс и потерпел аварию по неизвестным причинам... Для Рипли было ударом в спину. - Что значит "по неизвестным причинам"?! - взвилась она. - Я вам уже сказала: по приказу мы сели на планету, чтобы добыть эту штуку, которая чуть не уничтожила весь персонал и меня... Точнее, уничтожила всю команду и ваш корабль... Рипли понимала, что спорить с ними уже бесполезно. Они не признаются в том, что отдали этот приказ. Гораздо проще свалить вину на того, кто слаб и не может защищаться. Но почему не может? Она справилась с чудовищем, потому что не стала отступать. Точнее, потому что боролась до конца. И если борьба еще не кончена, она будет бороться снова и снова. - Дело в том, что у нас нет никаких подтверждений существования созданий, о которых вы нам рассказывали, - перебила ее женщина из комиссии. Рипли поняла уже, что в ней отталкивало: она смотрела на всех с чувством неоспоримого собственного превосходства. - Это потому, что я вышибла последнего из них через воздушный шлюз! - "Иначе вам бы пришлось увидеть его клыки собственными глазами", - чуть не добавила Рипли, но вовремя успела остановиться. Глава Компании снисходительно взглянул на нее, потом на женщину. - Скажите, а такие враждебные организмы, описанные Рипли, обнаружены на LB-426? - Нет, - женщина подобрала губы. - Там ничего нет. Только скалы и камень. Глава Компании сплел пальцы и снова взглянул на Рипли. Собрав последние силы, Рипли продолжила: - Я тоже вам говорила: там нет своей фауны и флоры. Там находился корабль инопланетян. Мы приземлились на его бакен и нашли то, чего никто не находил... - Рипли говорила медленно, словно диктовала, - никогда за триста лет Космической Эры... - Существо, которое проникает в человеческий организм? - переспросила женщина. - Да! - По вашим словам. - Да! - Существо, у которого вместо крови - концентрированная кислота? - Совершенно верно, - жестко ответила Рипли. - Я понимаю, куда вы клоните. Я вам говорю, что эти твари существуют. - Подождите, офицер Рипли, вы меня не выслушали... - раздался голос Главы Компании, но остановить ее уже было нельзя. - Кейн, член нашего экипажа, который был на этом объекте, видел там тысячи яиц... - Тысячи? Глава Компании кивнул секретарю, и тот что-то черкнул на бумаге. - Тысячи, черт побери! - перешла на крик Рипли. И это еще не все! Потому что если одно из этих существ спустится сюда, все будет кончено, и вся ваша бумага, которой вы придаете столько значения, никому не будет нужна! - Да, борьба еще продолжалась; Рипли убеждалась в этом хотя бы потому, что ее сердце билось сейчас так же часто, как тогда, на корабле. Она замолчала. Члены комиссии уже начали вставать с мест: пока Рипли кричала, табло компьютера высветило надпись "Дело закрыто". На какую-то секунду она остолбенела. Значит, все зря? Доказательства, крики... Зря?! Рипли ошарашенно смотрела на уходящих. Да, она говорила в пустоту. Все проходили мимо, словно ее вовсе не существовало. Только Берт на секунду задержался возле нее. Благополучный, с иголочки одетый Берт... - Жаль, все могло бы пройти более удачно, - неопределенно произнес он дежурную фразу. Рипли посмотрела мимо него. С ним не о чем было говорить... Берт отошел. Рипли стояла, все еще не в силах уйти. Неужели все закончилось? Она понимала, что надежды больше нет. Ее никто не услышит... Но разве так должно быть? Она не удивилась, когда возле нее задержался Глава Компании. Может, все-таки понял? Рипли была готова в крайнем случае оказаться "самой виноватой" - лишь бы опасность, дремлющая где-то в глубине космоса, не проснулась снова. Шеф смотрел на нее свысока, но слабая надежда не позволила ей гордо отвернуться. - Знаете что, Рипли, - снисходительным тоном начал он, но она перебила его: - Почему вы не поверите в LB-426? - Это был последний и самый серьезный аргумент. - А в этом нет необходимости, - недовольно ответил Глава Компании. Это был совсем не тот разговор, на который он рассчитывал. - Там уже двадцать лет живут люди, которые не жаловались, что там есть какие-либо враждебные организмы. Последняя реплика обдала Рипли жаром. - Какие люди?! - изменившимся голосом переспросила она. "Люди... там..." - об этом страшно было даже подумать. - Как - какие люди? Инженеры, которые установили там процессор для изменения атмосферы, - спокойно - (спокойно!) - пояснял Глава Компании, - чтобы она стала пригодной для дыхания. Они находятся там уже более двадцати лет. Это колония. - Сколько там колонистов? - резко спросила Рипли. Она все еще не верила своим ушам. "Колония..." - Колония - большая? - снова спросила она, потому что ей показалось, что Глава Компании пропустил ее вопрос мимо ушей. - Не знаю точно, шестьдесят или семьдесят семей... Разрешите пройти? Рипли только тут заметила, что стоит на самом проходе и что Глава Компании остановился только поэтому. Но не это занимало сейчас ее мысли, жгло изнутри огнем. Люди, люди на планете... - Семей?! - замирающим голосом переспросила она, чувствуя, что лицо каменеет, как у приговоренного к смерти. - Боже мой! Что она могла еще сказать?.. 4 Сигарета в руке дымилась, все уменьшаясь, и дым, попетляв немного в воздухе, таял. Сколько раз Рипли сидела вот так, бессмысленно глядя на дымок? Ответить на это было сложно. Сигарета таяла, осыпалась пеплом. Так же таяла жизнь. Сколько прошло с того времени - месяц? год? Неважно. Ее личное время давно остановилось. Рипли не отреагировала на раздавшиеся в коридоре шаги: к ней уже давно не приходили. По коридору шел Берт с моложавым человеком, от которого так и несло военной выправкой. Жесткие черты лица были натренированно неподвижны, что совсем не прибавляло его виду интеллектуальности; сквозь короткую стрижку поблескивал череп. Замяукал Джонси, почуявший гостей, прогудел входной звонок, и лишь тогда Рипли подняла голову и взглянула на дверь. Кто пришел, ее не интересовало, как не интересовало вообще все. Она механически открыла дверь (даже если бы там ее поджидал Чужой, Рипли вряд ли проявила бы сейчас больше эмоций) и впустила гостей. Пустой взгляд Рипли мало смутил Берта, но все же он предпочел сперва представить своего спутника. - Добрый день, Рипли. Это лейтенант Горман из колониальных космических войск. - С непосредственностью очень самоуверенного человека, которая была больше похожа на нахальство, Берт решил не тратить времени на вступительные разговоры. - Рипли, мне нужно с тобой поговорить. Мы потеряли связь с колонией на LB-426. Он сказал это так, словно речь шла о чем-то привычном и будничном. На секунду Рипли замерла, переваривая услышанное, потом повернулась и пошла за кофе: это давало ей возможность найти ответ. Догадаться, чего от нее хотят, было несложно. - Ушам своим не верю, - язвительно произнесла Рипли, отвечая злым взглядом на изучающий взгляд Берта. - Сперва вы уличили меня во лжи, а теперь хотите снова отправить туда? Нет уж, спасибо. Я не полечу. Это меня не касается. Нельзя сказать, что горячность Рипли была вызвана чувствами достаточно глубокими. Берт просто был ей неприятен и вызывал скорее раздражение, чем ненависть. Зачем ее хотят вытащить из этого почти уютного, надежного существования, почти небытия с крошечной комнаткой и вечной сигаретой? Все сгорело, ей осталось только тлеть... Впрочем, Рипли была не слишком честна перед собой: под пеплом еще оставалась старая обида, да и шрам пережитого потрясения зарубцевался настолько грубо, что сразу бросался в глаза. - Я могу закончить? - переглянулся с лейтенантом Берт. - Нет, я сказала. Я не полечу! - Рипли, вы полетите вместе с солдатами, с воинами, вам гарантирована безопасность. Это космический пехотный десант, специально обученная армия; в их силах абсолютно все. Так, лейтенант? На лице Гормана промелькнула довольная улыбка. В конце концов, Рипли была для него еще и интересной женщиной. - Да. - Голос лейтенанта Гормана был ровным, как у робота. - Нас специально готовят к таким ситуациям. - В таком случае я вам не нужна, - резко ответила Рипли. Она вдруг поняла, что действительно очень не хочет ввязываться в это дело. Просто существовать - это так удобно... Зачем рисковать в драке, которая все равно окажется бесполезной? - Я не солдат... - Но мы не совсем понимаем, что там происходит, - подхватил Берт. - Может, на этой планете просто испортился передатчик, оборвалась связь. Но если ситуация сложилась по-другому, вы будете нам нужны как консультант... Берт изучал реакцию Рипли на эти слова, словно перед ним был неодушевленный объект. - Извините, мне некогда с вами разговаривать, - попробовала поставить точку Рипли. Эти двое уже надоели ей. - Мне нужно идти на работу. - Я слышал, вы устроились на погрузчик? - спросил Берт. Эта профессия не считалась престижной. - Да. - Рипли постаралась не заметить унижающего подтекста. - Управляете погрузчиком, транспортером? - не отставал Берт. - Ну и что? - холодно спросила Рипли. Во всяком случае, эта работа немного спасала от тяжелых воспоминаний. Мощь погрузчика, частью которого она становилась всякий раз во время работы, заставляла забывать о собственной слабости, словно это ее собственные руки шутя поднимали и переносили многотонные грузы. - Ничего. - Шпилька не сработала, и Берт изменил тактику. - Я рад, что вы снова занимаетесь нормальной деятельностью. Вам повезло, что удалось найти хоть такую работу. В этом нет ничего плохого. - Он присмотрелся к выражению ее лица и решил, что можно продолжать. - А что бы вы сказали, если бы вас восстановили в звании летчика-астронавта? Компания готова вернуть вам ваше звание и вашу работу... - В том случае, если я полечу на эту планету? Вопрос Рипли был скорее риторическим. Лишь на какую-то секунду гордость взыграла в ней, но груз воспоминаний задавил эту гордость на корню. Окровавленная морда монстра, разрываемые тела, безысходность, от которой некуда было деться, - можно ли сравнить с этим мелкие детали карьеры, которая никому не нужна, в том числе и ей? Жизнь дороже... Только идиот может сравнивать подобные вещи. - Да, в том случае, если вы полетите, - улыбнулся Берт. Он был уверен, что добился своего. Он всегда добивался своего. - Вам дают прекрасный шанс. Слетаете туда, посмотрите, - я думаю, для вас это будет лучше всего и поможет вам избавиться от ужасов. - Спасибо, - отрезала Рипли. - Я только что была у психиатра. - Я знаю, - ослепительно и нагло ухмыльнулся Берт. - Я читал заключение: каждую ночь вы просыпаетесь от кошмаров, мокрая от пота... - Я сказала: я никуда не полечу, - перебила его Рипли. Что он копался в ее личных делах, знает то, что не предназначено для третьих лиц, взбесило ее больше всего. - И на этом разговор окончен, так что, пожалуйста, уйдите. Лейтенант Горман вопросительно посмотрел на нее. "И все же она симпатичная". - Я туда не вернусь! - не унималась Рипли. - Но даже если бы я туда полетела, то ничем бы не смогла помочь. - Ну хорошо, хорошо. - Берту не хотелось показывать Горману, что он терпит поражение, и поэтому он поспешил сделать вид, что решение Рипли вполне его устраивает. Во всяком случае, почти. Теперь ему осталось только сказать последнее слово, которое обязательно должно было остаться за ним. - Будьте добры, подумайте все-таки об этом предложении... - Спасибо за кофе, - глуховатым голосом сказал лейтенант, поднимаясь. Рипли молча посмотрела им вслед. Нарушители покоя удалились, но их визит сдвинул что-то в ее душе. Зачем они заставили все вспомнить? Рипли села, продолжая смотреть на дверь. Ей не хотелось больше идти на работу. Пусть выгоняют... какая разница, если жизни все равно нет, если в душе навсегда поселился эмбрион тоски и страха. Эмбрион? Даже ассоциации все еще те... 5 На этот раз ей снился целый город. Чьи-то квартирки с мирно сидящими за столами семействами: нарядные дети, матери в хрустящих белых передничках, солидные отцы семейств, раскуривающие трубки, мудрые лица дедушек и добрые - бабушек... И всякий раз потолок в комнате начинал стекать на пол тягучей слизью, стены трещали под ударами когтистых лап, пока в проем не врывались, снося все на своем пути, знакомые чудовища, и белый цвет накрахмаленной скатерти скрывался под кровавыми остатками их пиршества. Эти добрые люди, родные, хотя и незнакомые, приглашали ее в свои семьи - и она приводила к ним смерть. Смерть шла за ней по пятам и доставалась другим - невинным, чистым, не созданным для подобных зрелищ... Впервые Рипли закричала не оттого, что оказалась в объятиях щупалец и "птичьих" когтистых лап, а оттого, что в них попадали другие, а она была бессильна помешать этому. Только самые первые кошмары отличались такой силой и яркостью. Некоторое время Рипли тяжело дышала, сев на кровати. Где-то возле кормушки возился Джонси. Тоже своего рода член семьи. Ее семья... Джонси и она - двое, которые по-настоящему нужны друг другу. И снова Рипли почувствовала душевную боль, но уже другую, щемящую и почти нежную. Семья... как ей не хватало семьи! Того, что является неотъемлемой частью жизни каждого человека. То инопланетное чудовище не лишило ее конкретных родственников - оно отняло возможность иметь их вообще. Она не сможет стать частью чьей-то семьи, чтобы не взвалить на других свою вечную боль. А как же те семьи, которые остались на LB-426? Ведь между теми, кто там живет, существует эта полная ласки и добра связь, именуемая семьей; там есть дети, там кто-то любит, там дарят друг другу свою любовь и тепло... Если там еще кто-то живет. Рипли показалось вдруг, что она предала тех людей, что только она виновата в их гибели. Не доказала своей правоты. Сдалась. Не только черствость и неверие других приговорили жителей колонии к смерти, - ее собственная слабость. Дрожа от нетерпения, Рипли набрала номер видеофона Берта. Представитель Компании сидел в ванной; мокрые растрепанные волосы делали его жалким. - Алло, Рипли? В чем дело? Рипли вздохнула. И вот с этим человеком она должна выступить рука об руку в смертельной схватке со злом Чужих? - Скажи мне только одно, Берт... Вы летите туда, чтобы уничтожить этих тварей, да? Не для того, чтобы их изучать? Не для того, чтобы привезти их на Землю? Вопрос чуть было не застал Берта врасплох. И лишь сознание того, что от этого ответа зависит согласие Рипли, позволило ему заговорить сразу. - Да. - Вы летите для того, чтобы всех их уничтожить? - продолжала допытываться Рипли. - Да! - еще более уверенно подтвердил Берт. - У нас именно такой план. Даю вам слово. Рипли снова вздохнула. Она уже слишком хорошо поняла его, чтобы верить. - Ну, хорошо... Тогда я лечу... - Я дума... - начал что-то Берт, но Рипли отключила свой аппарат. Итак, решение принято. Про себя Рипли горько усмехнулась. Сколько человек спаслось в первый раз? Она одна? Смешно надеяться на то, что везение повторится. "А не все ли равно? - спросила она себя. - Что я теряю? Даст Бог, все обойдется, а нет... кто будет обо мне грустить? Разве что Джонси..." Она взяла кота на руки и уже в который раз прижала его к себе. "Может, взять его с собой? - мелькнула мысль. - Нет, ему-то зачем рисковать, он ничего и никому не должен..." - А ты, миленький дуралей, останешься здесь, - ласково шепнула она Джонси, словно своему ребенку. Рипли прижимала кота к себе, гладила его шерстку и никак не могла избавиться от ощущения, что прощается с ним навсегда. 6 Вооружение корабля торчало со всех сторон жесткой и грубой щетиной. Он выглядел скорее уродливо, чем внушительно; от неровных боков, покрытых наростами локаторов, прицелов и прочей аппаратуры, безжалостностью. Таких монстров космотехники не отправляют в развлекательные круизы. Изнутри корабль был несколько "человечнее"; даже все то же голубоватое освещение не казалось мертвым. Подсветка датчиков анабиозных камер мирно белела, придавая обстановке ощущение уюта. Корабль спал. Первым ожил автоматический регулятор сна. Сразу на всех анабиозных камерах поднялись страховочные герметизирующие крепления, вслед за ними откинулись прозрачные лепестки колпаков, открывая тела с приставшими пиявками датчиков. Зажегся свет, прогоняя остатки сна и покоя. Сразу со всех сторон раздались бодрые голоса. Рипли, испугавшаяся было по выработавшейся за последнее время привычке, быстро расслабилась. Кругом была жизнь. Кто-то кашлял, кто-то вздыхал. Грудной женский голос с не слишком женскими интонациями негромко выругался. Другой, мужской, - этот голос принадлежал блондину с резкими и по-своему пикантными чертами лица космического вояки, - пробормотал: - Черт побери! Переспал... Неловко и медленно блондин поднялся, поднялась и женщина. Рипли вспомнила, что она носит странное имя Вески. - Ну и морда у тебя, Дрейк! - оскалилась Вески. Третий десантник, Хиггс, тоже встал и принялся прислушиваться к их разговору. - Посмотри на себя, - добродушно огрызнулся Дрейк. - Это что? шутка? Хиггс! - позвала Вески и снова повернулась к блондину: - Дрейк, ты выглядишь точно так, как я себя чувствую! - Ну ладно, вы, умники! - подошел к ним сержант Эйпон, массивный негр с рельефной мускулатурой и жидкими курчавыми усами. - Чего ждете? Чтоб вам подали завтрак в постель? Даже не зная его звания, по одному только голосу можно было определить, что это говорит сержант. На черной бычьей шее Эйпона ярко выделялись бусы и цепочка. Подобные украшения были почти у всех членов отряда. Шутки ради Хадсон предпочел аналогичное украшение нарисовать и ходил, гордый своей выдумкой. - Вставайте, дорогие мои, - издевательски продолжал Эйпон. - День в казармах космического десанта - все равно, что день на ферме. Каждые полчаса - завтрак, каждые два дня - парад... Люблю я эту службу! - Как ни странно, последние слова прозвучали искренне. - Ой, черт, пол какой холодный! - Тебе что, принести теплые тапочки? - Если принесешь, я буду очень благодарен! Десантники вставали один за другим. Короткие шорты цвета хаки были призваны не столько прикрывать определенные части тела, сколько оттенять развитые мускулы этих переполненных жизненной энергией людей. Среди них, дышащих здоровьем и силой, Рипли стало немного неуютно; но их энергии, казалось, хватает на всех. Даже шутки этих людей отличались здоровой грубостью и своеобразной сочностью. Рипли никогда не умела так шутить. - Пошевеливайтесь, - подгонял задержавшихся лежебок Эйпон. "Это люди без комплексов", - грустно отметила про себя Рипли. Как любому человеку, перенесшему психическую травму, ей было и слегка завидно, и немного неприятно быть с ними рядом, ежесекундно получая подтверждения собственной ущербности. - Ненавижу я эту службу, - проговорил Хадсон, так и не дождавшийся тапочек. - Быстро, быстро, пошли! - не прекращал подгонять десантников Эйпон. - Разминаемся, разминаемся... Они разминались. Крепко сложенная, с хорошо развитой грудью, Вески принялась подтягиваться на турнике; почти сразу к ней присоединился блондин Дрейк. Рипли прошла мимо них, стесняясь своей изнеженной, в сравнении с ними, фигуры. Со всех сторон ее окружали хорошо натренированные тела. Натренированные для... чего? Чтобы стать мясом? Рипли поспешила отойти в сторону. Ей не хотелось чувствовать на себе их взгляды. Сильные, здоровые десантники продолжали резвиться. - Секции рассчитаны на пятнадцать человек, - проходя, сообщил лейтенант Горман. - Быстрее занимайте свои места. Пользуясь случаем, Рипли проскользнула к ряду шкафчиков с одеждой и принялась искать свой. - Кто эта Белоснежка? - покосилась в ее сторону Ферроу, женщина с овечьей мордашкой и короткой стрижкой. - Эй, Вера, ты не знаешь? - Какой-то консультант, вроде, - ответила та. - Судя по всему, она видела когда-то этих монстров! - А!.. - протянула Ферроу голоском на удивление более нежным, чем от нее можно было ожидать. Рипли с трудом сделала вид, что их не слышит. - Странно, - встрял в разговор Хадсон, - они ее встречали и выжили? От этой очередной грубой шутки Рипли вспыхнула. Тем временем возле турника тоже продолжали хохмить. Дождавшись, когда Вески устроит себе передышку, Дрейк, скаля зубы, поинтересовался: - Эй, Васкес, тебя никогда не принимали за мужчину? - Нет. А тебя? - отпарировала она и продолжила свое занятие. На сильных руках Вески ритмично вздувались мускулы, которые могли бы украсить и мужчину. - А неплохо, Вески! - вставил Хиггс. - Язычок у тебя как бритва. После обмена "любезностями" Дрейк опять присоединился к Васкес. Шутки и обрывки разговоров постепенно слились в общий ровный гул. В другом месте говорили о "более серьезных" вещах. - Эй, сержант!.. - В чем дело? - У нас спасательная миссия! - ухмыльнулся лейтенант. - В колонии было много молодых девушек, - так вот, мы должны их спасти от их девственности!.. - Неплохо! Постепенно разговоры переместились в другую часть отсека: получив из автоматов свои порции еды, члены экипажа разместились за столами. - Что это за дерьмо нам дали? - попробовав, оттолкнул тарелку Хадсон. - Ты еще не пробовал, что мы в прошлом полете ели! - почти радостно отозвался Фрост. В отличие от Эйпона, черты его лица были несколько более европейскими. - По-моему, нам дали кукурузный хлеб. - В прошлый раз мы вообще ели каких-то пиявок. - Да, - немедленно добавил Дитрих, - только та, что ты ел, была не пиявка, а глиста. Хадсон, как новичок, не знал, верить этому или нет, а над его головой уже собирались новые тучи. Кто-то подмигнул проходящему мимо Бишопу, тот отставил поднос, и почти сразу же натренированные руки схватили Хадсона за шею. Бишоп прижал его ладонь к столу. - Не надо, ребята! - еще не понимая в чем дело, на всякий случай запротестовал бедняга Хадсон, но было уже поздно. В воздухе мелькнул нож и ударился острием в поверхность стола между пальцами Хадсона. Бедняга принялся вопить. Нож прыгал между его растопыренными пальцами все быстрее, дикий крик не прекращался. Нож выбивал дробь. Кругом смеялись. - Ну ладно, ребята, - еле отдышавшись от хохота произнес Хиггс. - Кончаем! - Здорово! - хихикнул кто-то. - Ну, спасибо! - выдохнул Хадсон, убедившись, что опасность осталась позади. - На, ешь спокойно, - передал ему кто-то тарелку. - Это было совсем не смешно, ребята! - все еще ошарашенно глядя по сторонам, заключил Хадсон. Между тем освободившийся Бишоп направился с подносом к "начальственному" столу. - Лейтенант Горман... - Тарелка опустилась на стол. - Угу. - Мистер Берт... Глядя на них с едва прикрытым отвращением, как нередко смотрят на начальство, не заслужившее доверия или, наоборот, заслужившее самую пакостную репутацию, Дрейк процедил сквозь зубы: - Что-то этот новый лейтенант слишком нос дерет... Судя по гримасам, об этом подумал не один он. На какую-то секунду реплика убрала веселье. Дерет нос - это было, в общем-то, мелочью. Но, с другой стороны, от командира зависела их жизнь. Сможет ли он достойно встретить опасность бок о бок с ними, если изначально ставит себя в исключительные условия? И пусть под этими "условиями" подразумевался всего лишь отдельный столик, - большинству это показалось не лучшим предзнаменованием. - С нами есть не хочет! - У них там свой клуб, - заметил Хиггс. - Эй, Бишоп! - постарался перевести разговор с этой темы на более приятную Дитрих. - Я думал, ты никогда не промахиваешься, а ты, оказывается, порезался! - Он вытер со стола пару капель белесой жидкости. Рипли внимательно посмотрела на Бишопа и отвела глаза. Все те же воспоминания заставили ее слегка содрогнуться. - Почему меня не предупредили, что у нас на борту робот? - резко спросила она. - Я даже не подумал, - растерянно пожал плечами Берт. Ему казалось, что поднимать шум (а именно это пробовала, на его взгляд, сделать Рипли) из-за такой ничтожной причины было смешно. - У нас это обычная практика - мы всегда берем с собой синтетических людей. - Я лично предпочитаю термин "искусственных людей", - поправил биоробот Бишоп. - Хорошо, - согласился Берт. - А что, какая-то проблема? - Бишоп присел на свободный стул. - Я даже не знаю, почему я... "...должен оправдываться", - хотел сказать Берт, но Рипли его перебила: - Потому что во время последнего моего полета искусственный человек на борту корабля... - Корабля Рипли, - уточнил для Бишопа Берт, - ...испортился, и возникла кое-какая проблема. - Да, испортился, и несколько человек погибли, - сухо добавила Рипли. - Какой ужас! - произнес Бишоп. - Это, наверное, была старая модель? - Да, система "Гипергамм - 12-82", - пояснил Берт. - Тогда все понятно, - не без затаенной гордости (что поделать, и искусственные люди не лишены своих слабостей) сказал Бишоп, - 12-82 были очень капризные. Со мной такого произойти не может. В нас закладывают программу, специально рассчитанную на то, чтобы мы ни в коем случае на могли причинить вред ни одному члену экипажа и вообще ни одному человеку. Хотите хлеб? Рипли грубо оттолкнула тарелку. Внутри у нее все кипело. Вся затея с каждой минутой нравилась ей все меньше; увидев же, с кем приходится идти на задание, она растерялась окончательно. Скользкий и самоуверенный до тупости Берт, неотесанный дубоватый лейтенант, эти здоровые примитивы, - может, и неплохие в чем-то ребята, но явно не отличающиеся умом и даже не представляющие, что их в ближайшее время ожидает; теперь еще и робот... - Ты, Бишоп, ко мне лучше не подходи, - зло выговорила она. - Понял? За столом десантников сцену с роботом восприняли по-своему. - Кажется, им тоже кукурузный хлеб не по нутру! - не без злорадства прокомментировал Хадсон. 7 - Взвод, строиться! Под металлическими сводами корабля команда прозвучала особенно громко и гулко. Так же гулко отдавались шаги двух десятков пар ног. Одетые по традиции в пятнистые защитные комбинезоны, десантники выглядели сейчас настоящими солдатами. Казалось, общая форма еще сильнее объединяла их. У людей, мало знакомых с военным делом, такая слишком пестрая окраска ткани вызывала недоумение. "В однотонном они смотрелись бы еще лучше", - отметила Рипли. Как ни странно, причиной сохранения древней формы была не столько традиция, сколько элементарная суеверность. В свое время пятнистая одежда увеличивала шансы на спасение, и это знание передавалось из поколения в поколение; а, как известно, кто много рискует, тот придает большое значение приметам. Бывали случаи, когда из-за дурного предчувствия пилота-разведчика отменяли рейсы; в силу суеверий верило даже начальство. По крайней мере - как в сильнейший фактор самовнушения. - Быстро! быстро! пошевеливайтесь! - подгонял Эйпон. - Пошевеливайтесь! - Дождавшись, когда все выстроились в линию, он продолжил: - Внимание, теперь слушаем командира. Лейтенант Горман внимательно осмотрел взвод. Десантники ему не нравились. "С ними будет масса трудностей, - заметил он для себя. - Дисциплина явно хромает". Главной причиной для этого глубокомысленного вывода послужили в основном две детали: красная повязка на голове Вески, придающая ее внешности определенную экзотичность, и одетая задом наперед кепка рядового, фамилии которого он не мог вспомнить, что ему тоже очень не нравилось. Да и строй продержался недолго: не дожидаясь очередной команды, многие самостоятельно расслабились. Но других людей у него не было. - Доброе утро, - привычно командным голосом произнес он. - К сожалению, у меня не было времени сообщить вам о вашей миссии перед вылетом... - Сэр! - нахально перебил его десантник в перевернутой кепке, который успел уже облокотиться на какую-то цепь (в оборудовании космических кораблей Горман разбирался слабо). "Как же зовут этого негодяя? - напрягся он. - Как-то на "Х"... - Что, Хиггс? Десантник в неправильно надетой кепке растянул рот до ушей. В нем было что-то клоунское. - Я Хадсон, - довольный ошибкой командира, заявил он. - Хиггс - это он. Слева от клоуна Хадсона стоял парень, которого можно было без натяжки назвать красивым. "Хадсон - клоун, - внес в "систему запоминания" лейтенант. - Хиггс - красавчик... Хоть этих двоих не буду путать..." - В чем дело? какой вопрос? - Скажите, а это у нас что будет, настоящая боевая операция, или опять будем охотиться за вирусом? - Рожа Хадсона приняла еще более дурацкое выражение. - Мы знаем только одно: с колонией на LB-426 по-прежнему нет связи; возможно, дело касается ксеноморфов. - Не понял, - обнял цепь Хадсон, - а что это такое - зеноморфы? - Опять вирусы какие-то, - подсказал кто-то. - А!.. - Вообще!.. По остаткам строя прокатилась волна высказываний в адрес вирусов и нелепых заданий. - Короче говоря, с чем мы имеем дело, расскажет консультант, - остановил разговоры лейтенант Горман. - Рипли! Рипли вышла вперед. Как бы объяснить им подоступнее? - Я расскажу вам только то, что мне известно самой, - начала она. - Тогда мы сели на планету LB-426. Когда один из членов нашего экипажа вернулся на борт, - она специально старалась подбирать слова так, чтобы воспоминания не выбили ее из колеи, - к его лицу прилепился какой-то паразит. Неизвестный нам паразит. Мы вначале пытались его отодрать, но потом он отвалился сам и, кажется, умер. Эйджес поначалу чувствовал себя хорошо, мы вместе с ним ужинали, но оказалось, что этот паразит отложил у него в горле какое-то яйцо или какой-то эмбрион, и Кейн начал... - Слушай, - вызывающе выступила вперед Вески. - Мне надо знать только одно: где эти твари? Не без определенной бравады она изобразила руками, что целится по неизвестному чудовищу. У Рипли поведение Вески вызвало двойственное чувство: с одной стороны, ее слегка покоробило такое как бы несерьезное отношение к делу, но с другой... Разве не это было единственным верным подходом к проблеме? Прицелиться и уничтожить... Именно этого хотела она, Рипли. Реакция десантников была попроще. - Отлично, Васкес! - оскалился Дрейк. От улыбки его хищное лицо стало еще более своеобразным. - Класс! - Так их! - С тобой - куда угодно, в любое время, - продолжал Дрейк. - Да, - подтвердил Хиггс, - когда говорят про инопланетян или про Чужих, она только спрашивает: "Куда стрелять?" - Иди к черту! - смачно выругалась Вески. - Ладно, вы закончили? - спросила бледная от волнения Рипли. Энтузиазм десантников по-своему напугал ее. "Неужели они совсем не понимают, какая опасность их поджидает? Мясо... здоровое мясо... Нет, так нельзя", - спохватилась она через секунду. - Надеюсь, вы правы, - голос Рипли звучал вымученно. - Надеюсь, все уладится. Надеюсь... - Я тоже надеюсь, - слегка отстранил ее Горман. - Спасибо, Рипли. У нас имеется записанный на диске отчет Рипли, прошу вас его изучить... "Что - все? Опять мне не дали сказать?! - удивилась Рипли. - Но почему не дали?" - Одна из этих тварей, - громко и быстро, опасаясь, чтобы ее не перебили, заговорила Рипли, - за двадцать четыре часа уничтожила всю мою команду. Если колонисты нашли этот инопланетный корабль, то неизвестно, сколько человек подверглись нападению этих существ и сколько из них погибли. Вы поняли? - Во всяком случае, донесение Рипли записано на диске, и вы можете его прослушать, - несколько развязно вставил Берт. - Вы можете его просмотреть и прослушать, - подтвердил лейтенант Горман. - Еще есть вопросы? - Хм-м-м-м... - выдавил нечто неразборчивое Хадсон. - В чем дело, рядовой? - нахмурился Горман. Ему показалось, что "клоун" решил отколоть очередную шуточку. - Ответьте, как выбраться из этой говенной роты, сэр? - без малейшего намека на юмор выпалил Хадсон. - Ты, Хадсон, пожалуйста, придержи язык за зубами, - процедил Горман и подумал, что с этим подчиненным еще придется намучиться. - Ну, ладно, - почесался Хадсон. - Так, - лейтенант Горман обвел глазами взвод. - А теперь слушайте меня внимательно. Вы будете действовать так, чтобы все прошло гладко и четко, как в аптеке, - при этих словах Хиггс и Дрейк переглянулись. Им обоим (как, впрочем, и многим другим ранее) пришла в голову одинаковая мысль: от лейтенанта будут одни неприятности. И где только находят таких дураков? - К трем часам - подготовить все оружие, проверить все тактическое вооружение, оборудование, аппаратуру, транспортные средства. Начинайте! - Вы слышали, что он сказал? - спросил Эйпон, догадавшись, о чем думают его ребята. - Вы знаете процедуру! - Начинайте тренировку. Хадсон, иди сюда, не стой дураком... "Ну вот, теперь он меня запомнил... - невесело подумал Хадсон. - Только этого мне и не хватало..." "Да, с этим типом будет много хлопот", - в очередной раз мысленно повторил лейтенант. "Страшно подумать, чем все это может закончиться", - проводила их печальным взглядом Рипли. 8 В руках Вески тяжелая, длиной больше полутора метров, ручная автоматическая комбинированная бронебойная пушка - специальное оружие десантников - казалась детской игрушкой. Вески любила оружие и любила себя с оружием: так она казалась сама себе значительной и, в ее понимании, привлекательной. Ей посчастливилось правильно угадать свой жизненный путь; несмотря на постоянный риск и все сложности военной жизни, Вески ни разу не пожалела о своем выборе. Она была на своем месте, и одно это вызывало у ее сотоварищей восхищенные взгляды. Впрочем, в ловкости и в особой красоте разрушителей здесь все были равны. Точные движения, красивые рельефы мускулов - все было если не совершенным, то довольно близким к совершенству. Чем больше Рипли смотрела на них, тем сильнее ощущала свою боль: она казалась себе ничтожной и лишней здесь. Никем не замеченная (десантники были слишком увлечены своим занятием), Рипли проследовала в ангар. Здесь тоже кипела работа, но более понятная ее сердцу и более знакомая. Трудно было поверить, что на корабле могло найтись столько почти пустого места. В ангаре находились бронетранспортер, несколько летательных аппаратов-челноков, и все равно он был почти пустым. Довольно быстро Рипли нашла взглядом автопогрузчик. Этот механизм, по обыкновению выкрашенный желтой краской, был словно грубой пародией на человека. Собственно, он и должен был быть продолжением того, кто находился внутри; ноги помещались внутри металлических грубых ног; руки словно продолжались подобием рук, но небывало длинных и заканчивающихся клешнями захватов, которые шутя поднимали несколько тонн; и наконец все это соединялось корпусом и венчалось относительно небольшим шлемом, приделанным скорее для законченности формы, чем для защиты человека от возможного падения груза. Профессиональный взгляд Рипли отметил и другое: автопогрузчик действовал недостаточно ловко. Вот этот ящик надо было захватить пониже... Развернуться нужно было на пару секунд раньше... Нельзя сказать, чтобы им управлял полный дилетант, но опыта у работающего на погрузчике явно недоставало. Ту же работу можно было сделать в несколько раз быстрее. Рипли обернулась; как она и предполагала, здесь был и второй автопогрузчик, для которого водителя еще не нашли. Тем временем в работе произошел какой-то сбой, и Рипли услышала раздражительный голос лейтенанта: - Мне плевать, что вы там думаете, но главное, чтобы все работало... Что-то не ладилось или с люком, или с самим погрузчиком: груз торчал из брюха челнока самым неудобным образом. Когда ящик кое-как пролез в проем, Горман сердито приказал: - Сейчас же загерметизируйте этот люк! Автопогрузчик начал разворачиваться. Рипли подошла к лейтенанту и стоящему возле него сержанту поближе. Ее не замечали. - Сколько у вас там? - спрашивал кого-то Горман. - Одна... - Поднимай! Со скрежетом и лязгом крышка люка сдвинулась с места. Заныли блоки. Одного гула, в котором невозможно было разобрать ни слова, было достаточно, чтобы понять, насколько неправильно работает аппаратура. Новый шум привлек внимание к погрузчику - он снова что-то задел. Эйпон направился в его сторону, бросив на ходу: - Лейтенант, проверьте третий. Ему навстречу шагнула Рипли: - Здравствуйте. У меня тут сложилось впечатление, что я бездельничаю, когда могу вам помочь. - Интересно, а что вы умеете? - немного свысока поинтересовался Горман. Его взгляд скользнул по фигуре Рипли. "И на что может быть способна такая неженка? - казалось, говорил он. - Хотя женщина, признаться, интересная..." - Ну, по крайней мере, я могу командовать этим погрузчиком, - решила проигнорировать недоверие Гормана Рипли. - У меня второй класс. - Что ж, тогда попробуйте. Рипли отвернулась и направилась к машине. Какое ей дело, что думает о ней этот лейтенант? Плевала она на его мнение! Ее умение всегда при ней, и оно лучше любых препирательств докажет ее необходимость быть здесь. Легко и привычно Рипли вскарабкалась на рабочее место. Тонкая рука легла на рукоятку управления, вторая нащупала кнопки. Одна из кнопок вошла в углубление, и почти сразу же раздалось негромкое стонущее ворчание: механизм автопогрузчика просыпался. Массивная нога со ступней-утюжком тяжело поднялась и опустилась на блестящий пол. Автопогрузчик зашагал по ангару, еще неуклюже, словно разминаясь, но все энергичней и энергичней. Рипли сосредоточилась. Теперь руки и ноги погрузчика стали ее собственными руками и ногами: она отдавала им мысленный приказ - они подчинялись; легкие движения настоящей руки можно было не считать. В ее руках была невиданная мощь, которой разум придавал осмысленность и легкость. Если бы автопогрузчик не был таким уродом, его движения можно было назвать почти изящными. - Ты гляди, чего творит баба, - удивленно шепнул Эйпон проходившему мимо Хиггсу. В ответ тот промычал что-то неразборчивое, но одобрительное. Рипли работала. Управление погрузчиком вернуло ей более оптимистическое расположение духа. Она была сильна. Ее знания пригодились. Но... Как хорошо было бы иметь такую силу в схватке с Чужим! Как ей тогда этого не хватало... Работа постепенно налаживалась. Во всяком случае, стала более скоординированной. "Ну что ж... - через некоторое время заключила Рипли, - может быть, все еще и обойдется..." 9 Вески выскочила в коридор с ручной автоматической пушкой наперевес. Дуло описало в воздухе обычную при стрельбе дугу. "Ну, сейчас мы этим тварям покажем!" - сгорая от азарта, думала она. Полет подошел к концу; оставалось только спуститься на саму планету. Вслед за Вески в коридоре прыжком очутился Дрейк. Нетерпение жгло и его. Впереди ждали приятно щекочущий нервы страх, который нужно было прищучить, и ни с чем не сравнимая радость боя. За Дрейком проследовал Хиггс, сдержанный и сосредоточенный против обыкновения. Как и многие мальчишки, он с детства мечтал о подвиге. Если верить этой Рипли, у него сейчас был шанс. Главное - не погибнуть в двух шагах от победы, а для этого нужно ни на секунду не распускаться. "И чего они так резвятся? - неодобрительно думал Эйпон. - Дело как дело. И ни к чему это всякое ребячество..." На лице Веры отражалась сдерживаемая ярость. Нет, не по отношению к предполагаемому противнику - ему она была почти благодарна за лишнюю возможность доказать всем, что она не хуже других: "моя победа многим утрет нос..." Совсем иные мысли занимали Хадсона. "Ну какого черта я ввязался в это грязное дело? Это ведь даже не люди, - монстры, чудовища, уроды проклятые... Они сметут нас в одну секунду! Не проще ли выбросить все это оружие и доложить инопланетянам: "Ваш завтрак прибыл..." Возле челнока перед взводом очутился Горман. "Черт его знает, что из всего этого выйдет, - у него на душе скребли кошки. - Если дело выгорит - это повышение и успех, но кто его знает... Уж слишком темное дельце". Чтобы его колебания не стали заметными подчиненным, он сухо произнес: - Так, беспокоиться не о чем. - Ага, высаживаемся, побеждаем и улетаем, - прокомментировал кто-то. - Все понятно? - грозно переспросил лейтенант. В ответ раздалось дружное "да". - Акция будет развиваться по плану. Никаких отклонений... - Взвод начал выстраиваться в жалкое подобие шеренги. - Как сказано: высаживаемся, побеждаем и улетаем. - (Горману понравилась эта фраза. Для себя он решил, что обязательно запишет ее в блокнот.) - Поняли? В строю зашумели. - Внимание, готовность! - скомандовал Горман. - Посадка! Раздавшиеся возгласы чуть не заглушили команду. Перед лейтенантом, казалось, находилась полудикая, охваченная жаждой крови орда. - Все - быстро в транспортер! - выкрикнул он. - Еге-е-гей! - Ура! - Ура! ура! ура! - Давай! - О-го-го! - звучало со всех сторон. Трудно было поверить, что так могут вести себя специально обученные для подобных заданий люди. Собственно, даже для простого взвода такое поведение нельзя было назвать обычным; позже, в полете, кое-кто удивлялся и своим выходкам, и несдержанности товарищей. На деле почти все, в большей или меньшей степени, ощущали необычность этого задания, возможно, не встречавшуюся ранее опасность. Так или иначе, нервное состояние прорывалось у каждого по-своему. Крики были своего рода клапанами, позволявшими слегка выпустить пары нервного напряжения. - Быстро, все! Быстро! - подгонял сержант Эйпон. - Ура-ура-ура! - Го-го-го-го!!! Шум не умолкал. - Полные олухи! - заорал лейтенант Горман. - Быстро в транспортер! Вопреки кажущемуся беспорядку, команду-таки исполняли: к этому моменту большая часть десантников успела скрыться в брюхе приземистой и остромордой "в профиль" машины. - Так, свои места при боевом расчете вы знаете, - продолжал лейтенант. - Оружие закрепить! Всем занять места, сесть и успокоиться! Общая горячка передалась и ему. Он вынужден был признаться себе, что волнуется немного сильнее допустимого, и это его злило. Возгласы десантников постепенно перешли в нечленораздельное бормотание и начали стихать. - Закрепить запоры! - уже с водительского места скомандовал лейтенант. Металлические дуги страховки опустились с ноющим ворчанием, словно и они переживали вместе со всеми. "Вот и начался наш конец", - тупо глядя перед собой, подумала Рипли. Если бы от нее хоть что-то зависело, она остановила бы сейчас операцию. Слишком много времени прошло, чтобы на планете хоть кто-то мог уцелеть. А раз так - зачем спускаться, рисковать жизнью этих здоровых ребят? Только для того, чтобы доказать ее, Рипли, правоту? Не слишком ли дорогая получается цена? Думать об этом было противно. - Так, лейтенант? - Бишоп, начинаем! - Понял! С глухим урчанием транспортер въехал в люк челнока. - Все готовы? - Поехали! - Готовы? - еще раз переспросил Горман. - Да! Лейтенант медленно вдохнул воздух и сцепил пальцы. Из микрофона донесся голос Ферроу: - Начинаем процедуру запуска! Гудение и особый механический шорох заполнили внутреннее пространство челнока. - Шасси поднято. - Казалось, что говорит робот. В такие минуты Ферроу действительно ощущала себя машиной. Одна команда, другая... - Ы-ы-ы-ы-ы - заныло шасси. - Зажигание включено. - Ш-шу-шу-шшшшшшшу - зашуршал механизм. - Так, давайте сюда данные о станции... - Все шлюзы загерметизированы. - Все? - Все, кроме одного выходного, загерметизированы. - Так, готовность. Десять секунд. Девять, восемь... Веселье сползло с лиц десантников. С этого момента начиналась работа. Отсчитывающий секунды до старта и... кто знает, чего еще, голос Ферроу звучал неумолимо, как судьба. - Семь, шесть... "Вот и жизнь уходит так же..." - тоскливо думала Рипли. - Пять... - На скоростном лифте отправляемся прямо в ад! - экзальтированно заявил Хадсон. Он старался изобразить веселье, но страх сковывал мимические мышцы, и вместо улыбки на его лице возникла гримаса. - Четыре, три... "Как долго она считает, - недовольно сказал себе Хиггс. - Только нервы треплет... А, черт, нужно было выспаться как следует, а то эта канитель затянется надолго..." - Два, один... Поехали! На уши десантников обрушилась какофония скрипов, гудений, лязга, скрежета и шипения - открывался шлюз. Полускрытое очками лицо Ферроу еще больше стало похожим на овечью морду. - Переключаю пеленг показательного радиуса... - Два-четыре, профиль виден, - ответили с корабля. - Все ясно. Курс взят... Челнок летел свободно, словно падал; это вызвало не слишком приятные ощущения, похожие на те, что человек испытывает при сильном страхе. - Включи, пожалуйста, ускоритель, - посоветовал Бишоп, наиболее четко угадавший природу этих ощущений - большинство было склонно приписывать их, вопреки всему предыдущему опыту, нервам. - Включаю, - Ферроу взялась за рукоятку. - Эй, все берегите головы: немного потрясет. "Немного" - было сказано очень мягко. Только непродолжительность тряски избавила от необходимости убирать результаты охватившей всех тошноты. "Это какой-то конец света!" - мысленно простонал Хадсон, чувствуя, что еще секунда - и кишки вылезут изо рта. Большинство других вообще на это время лишилось способности о чем-либо думать. Наконец тряска осталась позади; челнок выровнялся, шум поутих, и спустя некоторое время десантники и прочие члены экипажа, к которым относились также Рипли и Берт, опять не знали, чем отвлечься от мрачных мыслей. "Хватит! Меня все это больше не колышет!" - решил про себя Хиггс и закрыл глаза, настраиваясь на сон. Тихоня Кроу принялся мурлыкать себе под нос какую-то песенку, что окончательно привело Хадсона в расстройство. Дрейк уставился на бюст Вески. Молодая женщина притягивала его как магнит, но он считал слабостью в этом признаться. Вески хмуро изучала лейтенанта. Командир нравился ей все меньше. - Эй, лейтенант, - наконец не выдержала она. - Лейтенант, сколько вы вылетов сделали? - Тридцать восемь, - ответил Горман и, опасаясь, что его неправильно поймут и уличат во лжи, уточнил: - Тренировочных. При этих словах даже у невозмутимой Вески внутри что-то сжалось. Хадсон тихо застонал. - А боевых? - Два. - И снова уточнил: - Считая с этим. - О, черт! - выдохнула Вески. - Идиотизм, - прошипел кто-то. - Кранты всем... - Да бросьте... чего там... - Ну и ну! "Я так и знала", - обреченно подумала Рипли. - Данные - ноль четыре, переходим на конечный спуск, - объявила Ферроу. Ее слова никому энтузиазма не прибавили. Притворяться было не перед кем и незачем. Мысли о победе и ожидаемых наградах сами по себе улетучились. Предстоящее дело обещало только опасности - и ничего больше. - У меня что-то плохое предчувствие, - пробормотал Дитрих. - У тебя всегда плохое предчувствие, - огрызнулся Фрост. - Если с тобой что-то случится, я, вернувшись, позвоню твоей маме. Этот короткий диалог окончательно настроил всех на мрачный лад. Чтобы отвлечь десантников от подобных разговоров, способных полностью уничтожить остатки боевого духа, Горман снова заговорил: - Хорошо, давайте проверим мониторы. Так, вижу всех; все выглядит неплохо. - На глаза лейтенанту попался спящий Хиггс. - Дрейк! Поправь свою камеру! Что-то я тебя не вижу... - По монитору ползли пестрые волны. Дрейк стукнул по камере - волны пропали. Не догадываясь о его "маневре", лейтенант довольно отметил: - Вот так уже лучше... Немного наклонись, чтобы я мог тебя видеть... Так, хорошо. Через две минуты садимся. Готовьтесь! - Угу, сейчас! - Эй, кто-нибудь, разбудите Хиггса! Вместе с Хиггсом проснулся и механизм выпуска атмосферных крыльев. Челнок стал похож на огромного металлического скорпиона с угрожающе поднятыми клешнями. Скорпион полз по облакам, рваным и мрачным, ожидая встречи с достойным противником. Внизу намечались контуры станции, такие же хмурые и жесткие на вид. Станция - во всяком случае, определенная ее часть - лежала в объятиях уродливых железных рук остатков корабля инопланетян. Летающий "скорпион" выглядел на его фоне жалкой букашкой, слишком много вообразившей о себе. Станция казалась мертвым гигантом; ничто не говорило о том, что в ней еще теплится жизнь. Молчал эфир, не регистрировались обычные помехи от мощного электромагнитного поля; не было заметно ни одного движения, ни одного огонька. "Неприятно", - подумала Ферроу, глядя на внушительную и тоскливую картину. Действительно ли от нее веяло ужасом, или это было игрой нервов, - но смотреть на станцию было нелегко. - Спускаемся! - Даже голос Ферроу показался немного чужим. - А где этот чертов бакен? Ага, вижу. Она говорила вслух скорее сама для себя, чтобы отделаться от сковывающего волю предчувствия. Вряд ли можно было назвать другой вылет, в котором так бы не хотелось участвовать большинству профессионалов. "А ведь станция красива. Во всяком случае, грандиозна. Она способна поражать воображение... Но, Господи, зачем на нее обрушилось это несчастье?!" - застонала в душе Рипли. - Это и есть атмосферный процессор? - Рипли повернулась к Берту. На его лице расцвела довольная улыбка. Похоже, только он один выпал из общего настроения. Представитель Компании был почти весел, во всяком случае, доволен жизнью. - Да-да, - гордо сообщил он. - Удивительное сооружение; полностью автоматизировано. Это производит наша Компания. Он почти умиленно посмотрел в иллюминатор. Тягостное ощущение от неподвижности станции миновало его. Берт не видел гиганта, трагичного в своей беспомощности - перед ним была просто автоматизированная система, по какой-то причине находящаяся в нерабочем режиме. Глядя на лицо Берта, Рипли вдруг явственно ощутила, что очень хочет врезать ему по морде. Корпуса процессора замелькали совсем рядом - полет подходил к концу. Теперь все зависело от Гормана. Он собрался с мыслями, подтянулся и приступил к выполнению своих обязанностей, то есть снова принялся отдавать команды. "Я не ошибусь... Я не ошибусь..." - внушал он себе. - Так, Ферроу, сажаешь транспортер у главного корпуса колонии и сразу возвращаешься назад на корабль. - Чтобы не молчать, Горман констатировал то, что не нуждалось в констатации: - Никакой видимой жизни нет. - Всех сожрали, - прошептал себе под нос Хадсон. - Подожди, Ферроу, - снова заговорил лейтенант, - сделай сначала круг над комплексом, поняла? Этого времени, по расчетам Гормана, было вполне достаточно, чтобы подавить в себе остатки неуместных эмоций, но вид пустующей станции только усилил тревогу. Правда, именно на этом облете удалось заметить небольшие следы жизни: в одном из зданий комплекса все-таки горел свет, не замеченный сверху. "Может, там еще кто-нибудь есть", - Рипли с надеждой подалась вперед, чтобы получше разглядеть окна. - По-моему, ничего не повреждено, - сообщила Ферроу. - У них по-прежнему есть электричество... - Все, Ферроу. Садишься на посадочной площадке и сразу же улетаешь; а мы остаемся. - Приготовиться! Челнок пошел вниз; лобовое стекло потемнело от дождевых капель - погода всячески старалась соответствовать настроению. - Посадка произведена, - доложила Ферроу, когда челнок в очередной раз качнулся и замер. - Даю десять секунд, - на повышенных нотах скомандовал лейтенант Горман. - Хорошо... А теперь, ребята, будем действовать аккуратно и четко. - ("Ну что ты шумишь", - поморщился Хадсон.) - Быстро, быстро! не теряем ни секунды! прочесываем территорию! 10 Было сумрачно, несмотря на дневное время. Шел дождь. Атмосферный процессор поработал на славу, дышалось почти так же легко, как и внутри корабля. Они высадились слаженно и быстро: привычная работа. По идее, человек, оказавшийся вне защиты хотя бы такой относительно надежной вещи, как бронетранспортер, должен был чувствовать себя покинутым и растерянным. Опасность могла таиться за любым углом. Тем не менее ничего подобного, - может, за исключением Хадсона, - никто не ощущал. Их жизнь была целиком в их руках, а защищать ее учили всерьез. В такой ситуации нет времени для сантиментов - спасти могла только постоянная готовность защищаться. Кроме того, брала свое и привычка; обычные действия: высадиться, подбежать под прикрытием других товарищей к двери, встать по обе ее стороны на тот случай, если оттуда выскочит враг, - делали более обычной и саму предстоящую операцию. Разве так уж важно, две ноги у противника или десять? Есть противник - но есть и оружие. Пожалуй, больше всех волновалась Рипли, наблюдавшая за их действиями со стороны. Неожиданный удар членистых щупалец; резко высовывающаяся в самом неожиданном месте слюнявая пасть... Где и когда произойдет эта встреча? Сможет ли оружие хоть что-нибудь сделать с этими тварями? Рипли казалось, что она там, на улице, по-прежнему безоружная и беззащитная... - Первая группа, двигайтесь вперед! - скомандовал Горман. Они побежали, разбрызгивая чавкающую под сапогами грязь. Мрачное небо продолжало выжимать над ними тучи, и было неясно, от чего блестели лица - то ли от дождя, то ли от выдавленного нервным напряжением холодного пота... Остановились у входа в корпус. Все развивалось по привычной схеме. - Шевелитесь! - негромко подгонял Эйпон. - Хадсон! - Я! - вздрогнул тот. Неужели его решили подставить первого? - Открой замок. Расшифруй код. - Вторая группа, - крикнул в микрофон Горман, - располагайтесь по флангам. Короткими перебежками, пригибаясь, словно неведомые монстры могли открыть огонь, десантники сосредоточились у двери, возле которой работал дрожащими руками Хадсон. - Вторая группа, выполняйте приказ! Дверь поддалась довольно быстро - колонисты явно не опасались взломщиков с Земли. Открывшийся коридор был почти полностью погружен во тьму. Хиггс вошел первым. Дуло автоматической винтовки обвело помещение переходника, не обделив своим вниманием ни одно из темных пятен, - но в полутьме ничего не шевельнулось. Решетчатый пол мокро блестел, словно дождь каким-то чудом ухитрился побывать и здесь. По знаку за ним последовала вся группа. Следующий за переходником коридор был освещен лучше, но масса боковых дверей и громада аппаратуры делали его более опасным: враг мог выскочить с любой стороны. У Рипли, взгляд которой был прикован к мониторам, перехватило дыхание. В коридоре пахло опасностью, - она ни секунды в этом не сомневалась. Чужой или (нет, только не это!) Чужие не заставят себя долго ждать. Может, пропустят немного вперед, чтобы напасть с тыла, но, так или иначе, нападут с секунды на секунду... Запах опасности ощущала не только она. Хадсону показалось, что даже кожа чешется от чьего-то враждебного взгляда, направленного сразу со всех сторон. Сжимающие винтовку руки потели; от этого пластик казался особенно холодным. Десантники шли медленно, приникая к стене у каждой двери или поворота. Коридор, да и вся станция хранили зловещее молчание. Электрический свет был мертвен. Его источник не был заметен, и это усиливало эффект загадочности царящей на станции атмосферы. Здесь было страшно - может быть, именно потому, что ничего еще не происходило. На мониторе мелькнуло бледное, окаменевшее лицо Хиггса. Решительность капрала заморозила на время мимические мышцы; Хиггс был готов к бою. Хадсон от напряжения еле сдерживался, чтобы не начать стрелять по собственной тени (если бы таковая имелась). Сейчас его никто не назвал бы клоуном: искаженное страхом лицо не может вызвать улыбку. Холодный пот капля за каплей сползал ему на глаза, но чтобы вытереть его, нужно было отпустить одной рукой винтовку. "Этот чертов монстр специально ждет, чтобы я опустил руку... Он набросится именно на меня", - отчаянно думал он. Напряжение росло. Уже не только Хадсон думал о том, что чудовища специально задались целью вымотать нервы и напасть уже после этого. Даже Хиггс, внешне самый сдержанный, был уже убежден, что за ними наблюдают. "Если так, почему они не нападают? - рассуждал он. - Скорее всего, ждут, когда наше внимание ослабнет. Они хотят застать нас врасплох. Во всяком случае, я на их месте сделал бы то же самое". Не способствовала поднятию боевого духа и капающая изо всех щелей вода. Неясно было, откуда она вообще могла взяться. Уж не монстр ли специально нарушил систему водоснабжения? Или она была нарушена во время драки? Так или иначе, вода капала сверху и неприятно журчала в вентиляционных и прочих служебных межуровневых каналах. А может, монстр сидел там, под водой, прямо у них под ногами? Вот сейчас тонкая решетка взлетит вверх, выбитая из своих пазов, и оттуда выскочит он, бронированный суперубийца? Мысль об этом заставила Хадсона почувствовать жжение в пятках. Или это Чужой дохнул на него снизу? Рипли заметила, что страх сдавливает ее голову невидимым обручем. Мысли начали путаться; теперь она хотела, чтоб все, если уж ему суждено начаться, началось как можно скорее, пока есть еще силы терпеть... - О, черт! - простонал Дитрих. Он споткнулся, и страх воспользовался этим, чтобы ошпарить его с ног до головы. Почти у всех уже покалывало кожу из-за переизбытка скопившегося в крови адреналина. Страх царапал их снаружи и высасывал силы изнутри. Время шло. Монстр не нападал. За спиной Рипли кто-то хмыкнул. Берт смотрел на экраны со скептической ухмылкой. Лицо Гормана ничего не выражало: операция шла по плану, а существование инопланетного чудовища представлялось ему проблематичным. Да и ему ли рассуждать об этом? Если встретится - будет бой, если нет, - тем лучше. Можно будет доложить, что все в порядке. "Ну зачем я пошел в десантники? - тоскливо спрашивал себя Хадсон. - Черт, как бы выбраться из этой проклятой переделки?" Коридор главного корпуса привел их к закрытой двери одной из секций и свернул к лифту. Чудовище все еще не нападало. - Вторая группа, зайти в здание! - скомандовал Горман. - Хиггс, поднимайтесь на второй этаж! Повторяя все маневры первой группы, группа Эйпона вошла в здание. Вески шла впереди; ее, едва ли не единственную, еще разбирал азарт. "Вот я задам этим гадам!" - неслышно повторяла она, сжимая полные губы. Дрейк старался держаться к ней поближе. Во время операции он стал смелее в "побочных мыслях": "Кретинизм... трахнуться не успеешь, как сожрут..." "Чужой нападет на них, - кусала губы Рипли, - нужно было запретить Горману посылать их... впрочем, кто стал бы меня слушать?!" Ее взгляд прыгал с монитора на монитор. Теперь пропустить начало конца было проще - монстр мог напасть на любую из групп. Коридор верхнего этажа, где находилась группа Хиггса, был похож на первый как две капли воды: та же развороченная аппаратура, та же капающая сверху вода, те же мокрые решетки на полу, те же колючие клочья проводки... С монитора Эйпона виден совсем другой участок: Рипли не заметила, когда и в какую сторону свернул сержант. Судя по изображению, Эйпон разглядывал что-то на стене... - Сержант Эйпон! Заслышав голос Гормана, Эйпон поднял голову - изображение прыгнуло. - Сэр, здесь отверстия, оставленные пулями мелкого калибра. Судя по всему, здесь была какая-то перестрелка... - помолчав секунду, он переспросил: - Вы меня видите и слышите? - Да. Послышался легкий шум, совсем близко от микрофона, - судя по всему, Эйпон вздохнул. - Следов людей нет... Пулевые отверстия уходили внутрь какого-то отсека (или выходили из него - установить это направление было сейчас нелегко); скорее, все же выходили: отсек мог быть для колонистов укреплением против Чужих. С другой стороны (думать об этом не хотелось), это лишний раз доказывало, что Чужих было несколько. Несколько! Рипли содрогнулась. Сколько их вообще может здесь прятаться? Двое, десять, сотня, тысяча? Если из каждого яйца вышло по одному чудовищу, то... ...То зачем тогда рискуют жизнью эти люди? Рипли переключила внимание на монитор Хиггса. Не время сейчас гадать. Совсем не время... На мониторе мелькнуло странное пятно на решетке, издали похожее на тень. Рипли дернулась. Лейтенант бросил в ее сторону удивленный взгляд. - Так. Хиггс, Хадсон, включите, пожалуйста, индикаторы движения живых организмов... Пятно исчезло из поля зрения. Табло индикатора движения представляло собой прямоугольник, расчерченный концентрическими полукружьями и выходящими из одной точки лучами. Ничего, кроме них, на индикаторе не вспыхнуло. Четверка Хиггса продолжила движение. Сколько еще предстояло им идти, прежде чем Чужие пойдут в атаку? "А может, их здесь и нет? - уже начал сомневаться Хиггс. - На их месте я бы напал у лифта... Хотя они просто могут быть не в этом корпусе. Станция, прямо скажем, не маленькая..." Коридор вывернул к перекрестку. "Вот сейчас и начнется", - пробежали мурашки по спине Хадсона. - Что показывают индикаторы? - Ничего нет, - глянул на табло Хиггс. - Ни черта, - процедил сквозь зубы Хадсон. - Делимся пополам, - после недолгого колебания принял решение Хиггс. - Будем прочесывать крест-накрест, чтобы охватить все четыре стороны. Фрост и Дитрих, идите наверх... Тем временем группа Эйпона добралась до какого-то помещения. В отличие от служебных коридоров, оно казалось покинутым только что: на столе еще виднелись остатки завтрака, разложенные бумаги - не брошенные в спешке, а именно разложенные. В таком виде стол оставляют, когда выходят ненадолго: Сверху все было залито водой. Грязные струйки все падали и падали в переполненную чашку... Через монитор Дрейка было видно, как Вески покачала головой... На мониторе Хиггса опять возникло пятно странной формы, словно кто-то плеснул на пол черной краской. Или не краской? - Стойте! - закричала Рипли. - Постойте минутку! Скажите, чтобы они... - Рипли запнулась и замолчала, но ее желание было угадано правильно. - Алло, Хиггс? Хиггс, вы меня слышите? Остановитесь и посмотрите направо, вот так. Теперь пятно приобрело четкость. Сомнений не оставалось: не краска залила металл решетки - сама решетка стекла вниз, прожженная кислотой. - Здесь все в порядке, - жестко произнес Хиггс. Остановка могла отвлечь от приближения чудовища и поэтому вызвала у него законное недовольство. Вдруг монстр только этого и ждал? Хадсон - хороший парень, но полагаться на него полностью было нельзя. - Видите? - подалась вперед Рипли. - Это, наверное, плюнул один из знакомых Рипли. - Чтобы хоть как-то подбодриться, попробовал сыронизировать Хиггс. - Значит, та самая кислота вместо крови? - уставился на дыру Хадсон. Открытие поразило его настолько, что он забыл на миг о своей винтовке. - Вот сейчас я сделаю то, что вам очень понравится, - снова попробовал сострить Хиггс. - Увидите... Он плюнул. Комочек слюны исчез в дыре и помчался между этажами - провал оказался практически бездонным. Проследив за полетом плевка, оба десантника невольно посмотрели вверх: с потолка свешивались тускло поблескивающие, а местами совсем утратившие блеск, сосульки металла. Дыра пронизывала станцию сверху донизу. - Ну, хватит валять дурака, - донесся сбоку голос, заставивший Хиггса и Хадсона вздрогнуть. Это подошли Фрост и Дитрих. - Вторая группа, что у вас там? - разочарованно перевел взгляд на другой монитор Горман. - Только что закончено прочесывание, - доложил Эйпон. - Никого нет. - Понятно... - задумчивым тоном протянул лейтенант. - Сэр, здесь нет никого, - повторил Эйпон. - Если здесь что-нибудь и случилось, то мы с вами опоздали... "Опоздали, - звуком похоронного колокола отозвались в голове Рипли его слова. - Конечно, опоздали..." - Так, хорошо, территория безопасна, - громко и уверенно произнес Берт, о существовании которого Рипли, увлекшись наблюдением, почти забыла. - Проходим к компьютеру. Нам нужно просмотреть их записи. Берт встал. Встал и Горман. - Как это - безопасна? - ошарашено переспросила Рипли. - Я говорю вам, Рипли, - немного насмешливо повторил Берт, - территория безопасна. - Вторая группа, идите к компьютеру, - снова приказал лейтенант Горман. - Хиггс, встречаешь нас у южного шлюза, мы заходим в комплекс. Хиггс и Хадсон переглянулись. - Ах, он заходит в комплекс? - бросил исполненную сарказма фразу Хиггс. - Мне прямо-таки полегчало от этого! - Тихо ты, - огрызнулся Фрост. - Мало нам одного дурака! 11 "Во всяком случае, это лучше, чем смотреть на их гибель со стороны, - ведь это я привела их сюда", - обреченно думала Рипли. Теперь страх почти отпустил ее: неизбежность может только угнетать, а пугает больше неизвестность. Обреченность не связывала ей руки, - наоборот, сказав себе, что все кончено, Рипли получила свободу человека, которому можно уже делать все что угодно: все и так решено. Если выжить невозможно, надо прихватить с собой на тот свет как можно больше тварей, и сделать это с холодным расчетом. Трезво поразмыслив, Рипли пришла к выводу, что их должно быть не больше двух с половиной сотен. ("Не больше? - Рипли криво усмехнулась. - Ну-ну...") Семьдесят семей, умножить на три... Правильней было бы сказать, что монстров всего двести, но лучше переоценить опасность, чем недооценить. Поражало спокойствие Берта - неужели он рассчитывал на то, что Чужих остановит авторитет Компании? Или он настолько самоуверен, что полностью отупел и вообще не видит опасности? Эйпон открыл перед ними дверь в отсек. Помещение хранило следы полного разорения. - Сэр, вот это крыло было запечатано, - обратился Эйпон к лейтенанту. - Все двери были закрыты и завалены мебелью. Похоже, колонисты сделали здесь баррикаду, но ее прорвали. Здесь был ожесточенный бой. - Да, похоже, - поежилась Рипли. - Трупы найдены? - поинтересовался Горман. - Нет. Ничего нет. Зеленоватый свет делал отсек похожим на аквариум. Плеск воды усиливал это сходство. Несколько секунд вошедшие сосредоточено озирались, изучая помещение, которое на некоторое время должно было стать их убежищем, - не исключено, что и последним. - Так, хорошо, - в который раз произнес лейтенант Горман. - Дрейк, сюда! Я думаю, мы можем закрыть двери снаружи, открыть вот эти и восстановить функции аппаратуры в этом отсеке. Дрейк склонился над замком второй двери. Стало настолько тихо, что можно было явственно слышать тяжелое дыхание друг друга. - Проклятое место, - неразборчиво прошептал кто-то. Пальцы Дрейка двигались медленно, тяжелое дыхание становилось все громче, так что у многих возникло подозрение, что им в такт дышит подкравшийся к отсеку Чужой. Направленные на выход стволы подрагивали от напряжения в уставших руках десантников. Сколько времени они уже здесь находятся? Им казалось, что несколько часов. Чудовища явно были где-то рядом: разгром в отсеке и баррикады не оставляли больше ни каких сомнений. Атака могла начаться в любую секунду. Неужели Чужие решили-таки взять их измором? Наконец дверь поддалась. Следующее помещение отсека тоже оказалось зеленым, но здесь были уже настоящие аквариумы, точнее, лабораторные банки, внутри которых темнели издали похожие на крабов существа... Табло индикатора движения живых организмов молчало. "Интересно, - подумала Рипли, - а сработает ли оно, если Чужой притаился и сидит неподвижно?" Горман зашел внутрь, за ним Берт, потом Бишоп... За каким из столов мог прятаться монстр, если он прятался там вообще?.. Рипли сделала шаг внутрь помещения и на мгновение обмерла. Чужие не прятались, - они были выставлены на всеобщее обозрение. - Лейтенант! - негромко позвал Берт, наклонясь к одной из банок. - Горман! В жидкости, которую нельзя было с уверенностью назвать водой, спиртом или формалином, висели остатки разорванного на части существа, с первого взгляда похожего на гибрид паукообразного с осьминогом. Существо оказалось безглазым (вероятно, глаза были "выбиты" при поимке). Противные паучьи лапы сходились основаниями к кожистому брюху со щелью ротового отверстия. Свисающие щупальца сильно напоминали змеиные хвосты. Сбоку свешивались странные клочья, - по-видимому, остатки выпотрошенных внутренностей. Берт перевел взгляд на другую банку, которую уже изучал Бишоп. Собрав в себе все мужество, Рипли подавила отвращение и прошла в центр лаборатории. - Это они? - заметив ее, спросил Берт. - Таких вы видели? Его глаза отыскали экземпляр, который выглядел наиболее целым, и Берт направился к нему. Светлое охристое тело Чужого было неподвижным. На кожистом брюхе виднелись мелкие пятнышки. Берт смотрел на неземное существо совершенно зачарованно. Загадочная форма жизни... Невероятная куча денег от Компании... Неожиданно в экспонате что-то изменилось. Берт не понял, что именно. Сосредоточенность на брюшном участке не дала возможности уловить первое, почти незаметное движение щупалец. Чужой жил! Берт широко раскрыл глаза. Ничто, казалось, не могло заставить его отойти сейчас от лабораторной банки. На брюхе, чуть ниже рта, зашевелилась, вздуваясь изнутри, кожа, и оттуда выпало нечто, похожее на удлиненную грыжу (у лейтенанта ассоциация оказалось гораздо более тривиальной и пошлой). Почти тут же, мотнув выростом, существо кинулось на Берта. Дернулись в жидкости щупальца, стремительно взметнулись, и... существо врезалось в стекло. Берт вскрикнул и отшатнулся. - Осторожно, Берт! - запоздало закричала Рипли. Вытаращенные глаза Берта полезли на лоб. Страх сумел ошпарить и его. Теперь на него смотрели все. Берт потер виски, убирая со лба кудрявые волосы. Испуг на несколько секунд лишил его возможности говорить. Он словно только сейчас понял, что вовсе не является неуязвимым. Существо в банке продолжало дергаться. Берт попятился и отвел взгляд. Перед ним была другая, точно такая же банка, и точно так же, от одного его взгляда, существо в ней засучило лапами, и раскрутившиеся, как лассо, щупальца ударились в стекло. - Похоже на любовь с первого взгляда, - пробормотал подошедший Хиггс. - Да, Берт, вы ему понравились, - заметил Бишоп, закончивший к этому моменту предварительное изучение лаборатории. - Так, из всех находящихся тут существ двое живы, остальные мертвы. "Удалены хирургическим путем до имплантации эмбриона", - прочитал он в лабораторном журнале. Все переглянулись. "Двести пятьдесят минус два, три, четыре..." - провела бессмысленный подсчет Рипли. Пусть их бесконечно много, пусть справиться не удастся даже с половиной, все равно было легче думать, что их уже меньше хоть на несколько штук. "Двести пятьдесят минус девять", - закончила она. - "Пострадавшая, Мэри Джордан, погибла во время операции", - прочел Бишоп. Убийца неизвестной им колонистки продолжал дергаться. Продолжать разговор после этой фразы было как-то неловко. Смерть заявила о себе скупыми строчками в журнале настолько ясно и недвусмысленно, что последние надежды на то, что, люди может быть живы и где-то скрываются, рассыпалась в прах. Даже Берт испытывал сейчас непривычную неловкость. Смерть смотрела на них со всех сторон. Молчание нарушил срывающийся от страха голос Фроста: - Эй, Хиггс, здесь, кажется, что-то шевелится! Его голос прозвучал как удар грома. Дождались! Лицо Берта дернулось. Хиггс сжал кулаки. Напрягся, готовый к прыжку, Горман. - Здесь что-то ходит, - не отрывая взгляда от табло индикатора, повторил Фрост. "Не долго же заставила нас ждать смерть", - покосившись на журнал, свидетельствовавший о смерти Мэри Джордан, констатировала про себя Рипли. Индикатор пищал. У внешнего радиуса на синем поле появилось расплывчатое светлое пятно. Оно приближалось. Понемногу, словно невидимый враг подбирался ползком. - Оно идет за нами, - сообщил Фрост. Его лоб начало заливать холодным потом. Под попискивание индикатора пятнышко прошло через верхний полукруг и поползло ко второму. Вески вскинула автоматическую пушку, направляя ее на дверь. Группа людей ощетинилась стволами. - Может, это кто-то из наших? - спросила Вера. - Эйпон, где люди? - быстро заговорил Горман. - Есть кто-нибудь в блоке Д? - Нет, мы все в оперативном центре, - покачал головой посеревший сержант. Горман махнул рукой; волнение не давало ему возможности четко выразить команду, но люди и так знали свое дело. Медленно шаг за шагом, не сводя глаз с прицелов, взвод двигался в сторону двери. Только Фрост стоял, уставившись на табло. - Поговори со мной, Фрост, - с трудом выдавил Горман. - Эта штука движется, - не своим голосом ответил тот. Враг приближается. Напрасно Фрост с надеждой ждал, когда пятнышко наткнется на очередную дугу; ему очень хотелось, чтобы оно застряло на четкой линии, но, к сожалению, рисунок на табло не мог никого остановить. - В какую сторону? - Прямо на нас... - Фрост закусил губу. "Вот и все... - подумала Рипли и опустила голову. - Вот и все..." Десантники миновали дверь и вышли в уже знакомый коридор. Коридор был пуст. Дрейк шел первым. Державшие винтовку голые руки покрылись буграми вздувшихся мускулов. Индикатор продолжал пищать. По коридору двигались не люди - комки обнаженных нервов. - Он один? - Да... Десантники шли по коридору, стараясь держаться ближе к стенам. Передвигались по одному: пока кто-то выбегал на несколько шагов вперед, остальные сливались с винтовками, готовые в любой момент начать стрельбу. Практика риска приучила их в минуты опасности становиться как бы частью оружия, чувствовать его как продолжение рук и тела, и теперь винтовки будто горели от напряжения вместе с ними. Пятнышко на индикаторе приближалось к последнему полукругу. Противник был совсем рядом. Затаив дыхание, десантники всматривались в полумрак коридора. Вдруг в вентиляционном проходе что-то мелькнуло, из автоматической винтовки Хадсона вырвался столб пламени и ударил в потолок - Хиггс подбил ствол снизу. На секунду мелькнувшее перед глазами существо было существом человеческим. - Черт! - выругался Хадсон. Удар со стороны Хиггса окончательно выбил его из колеи. - Тише! - приглушенно процедил Хиггс. - Не стрелять! - Он сосредоточился, вспоминая секундное видение. Нет, сомнений быть не могло: крошечная фигурка была человеческой. - Рипли! - негромко позвал он. Ее пропустили вперед. Чувствуя на спине взгляд десантников, Рипли прошла по коридору к воздушной шахте. За решеткой явно кто-то был. Очень маленький; достаточно маленький, чтобы свободно продвигаться по вентиляционным каналам. "Неужели ребенок?" - обдало жаром Рипли. Она наклонилась к решетке и приоткрыла заслонку. Из-за металлических конструкций на нее уставились расширенные от ужаса глаза. Только глаза. Рипли не видела ничего, кроме них. Серо-голубые, почти круглые глаза. - Эй... все в порядке... - изменившимся голосом прошептала Рипли, - все в порядке... Не волнуйся... Глаза были детскими, - в этом она уже больше не сомневалась. Да, здесь, на этой проклятой всеми станции, прятался ребенок. Это казалось невероятным, но это был факт. Обмен взглядами длился недолго. Ребенок попятился и быстро побежал на четвереньках по шахте. Копна волос, спутанных и давно потерявших первоначальный цвет, подсказала Рипли, что перед ней была девочка. "Еще и девочка!" - содрогнулась она. Девочка убегала. Что же заставило ее так пугаться людей? Каким чудом она продержалась столько времени в этом страшном месте? Рипли встала на четвереньки и поползла за ней. За поворотом они снова встретились. Теперь Рипли видела все ее личико, - нет, не личико - затравленную мордашку маленького зверька, не доверявшего больше никому и ничему. Полосы грязи не давали хорошо рассмотреть ее черты, но Рипли угадала, что малышка должна быть симпатичной. Сзади Рипли почувствовала движение. Девочка напряглась. - Осторожно, капрал! - предупредила Рипли и опять заговорила с девочкой: - Ты не бойся, выходи, мы тебя не обидим... Девочка не верила. Сжатые в узелок губки и настороженные глаза недвусмысленно свидетельствовали об этом. - Все хорошо... все в порядке, - продолжала Рипли, потихоньку протягивая вперед руки, - не надо бояться... Не бойся нас... Все хорошо... Рука Рипли уже чувствовала тепло ее грязных щечек, когда вдруг девочка резко развернулась и впилась зубами в ее руку. Рипли закричала. Хадсон снова чуть не нажал на спусковой крючок. - О, черт! Она меня укусила! Шум в шахте говорил о поспешном бегстве. Пронзившая руку боль не дала возможности Рипли заметить, в какую сторону сбежала девочка. - Осторожней, не упускайте ее! - вскрикнула она почти инстинктивно. - Не выпускайте! Призывать к этому было бесполезно: вряд ли кто-нибудь смог бы пройти сейчас сквозь стену и очутиться в вентиляционном канале. - Куда она сбежала? - О, черт! - донеслось со стороны коридора. - Куда она побежала? Рипли скрипнула зубами. Полагаться можно было только на себя. - Ее здесь нет! - заорала в коридоре Вески. - Дайте свет! Заливший коридор электрический свет позволил Рипли заметить карабкающуюся по проходу фигурку. - Здесь она! - крикнула Рипли. - Она здесь! Девочка удирала. Ловкость, с которой она бегала на четвереньках, тоже была почти звериной. В шахту полезло сразу несколько человек. - Не пугайте ее! Отойдите! Так мы упустим ее, черт вас побери! - кричала Рипли. Девочка откинула еще одну заслонку - на этот раз цельную и очень маленькую - и исчезла за ней. Обдирая коленки о неровный пол, Рипли подползла к ее убежищу. Лаз вел в небольшой закуток непонятного предназначения: по размеру он больше соответствовал комнате, но таковой не являлся. Ни окон, ни дверей в убежище девочки не было, - одна только дверь-заслонка в полуметре от пола. Рипли проскользнула в отверстие и чуть не вскрикнула, упав на что-то жесткое и ударившись коленями о банку. Девочка забилась в угол. Ее взгляд выражал бессильную ненависть к незнакомке, столь нагло ворвавшейся в ее жилище. Жилище больше всего походило на разграбленный склад. Пола как такового не было, - точнее, он весь был скрыт огромным количеством беспорядочно наваленных вещей. Одежда, консервные банки, бесчисленные коробки и пакеты, книжки, кассеты, бумага, обломки мебели, игрушки - все было свалено в общую кучу. На торчащей из стены металлической рейке висели бусы - наивная попытка приукрасить жуткое обиталище. Спотыкаясь об этот хлам, Рипли попробовала приблизиться к девочке. Та молча перебежала в другой угол и снова прижалась к стене. - Ну, не бойся, - прошептала Рипли. Ее сердце колотилось. "Бедный ребенок! Как это ужасно!" Глаза девочки расширились от страха. Дальше бежать ей было некуда. Рипли подходила к ней медленно, боясь снова спугнуть. Бусы на рейке весело поблескивали. Девочка кусала губы. Ее взгляд теперь был устремлен на что-то, находящееся сбоку от Рипли. Женщина взглянула в ту сторону. Девочка смотрела на фотографию. Рипли протянула руку и взяла снимок. Хорошенькая девчушка с длинными волосами и белым бантом, аккуратненькая и нарядная, весело смотрела с фотографии. Доверчивая. Открытая. "Ребекка Джордан" - гласила надпись внизу. "Ребекка Джордан", - повторила про себя Рипли. Фамилия была знакомой. Ребекка Джордан, Мэри Джордан... Рипли вздрогнула и подняла глаза. Ребекка скрючившись, сидела, в уголке. Ее родственница - мать или сестра - погибла. И напоминала другим о смерти. Ребекка, маленький отважный ребенок, - пусть она трясется сейчас от страха, но выжить в этом аду мог только отважный человек, - напоминала, что есть и жизнь. И снова в груди Рипли что-то сжалось от нежности и тоски: неужели цветущая девчушка с фотографии и этот пугливый зверек были одним и тем же человеком? Через что она прошла, что вытерпела? Взрослые, то есть те, кто должен был ее защищать, быть надеждой и опорой, - погибли. Наверняка погибли. Конечно, Ребекка восприняла их слабость как предательство тех, в кого она верила. С родителями ничего не страшно! Да? Ничего не скажешь, девочка имела полное право ей не доверять... - Все в порядке, - уже более твердым тоном произнесла Рипли. Теперь ей хотелось одного - просто прижать этого детеныша к себе и согреть. - Все в порядке. Не бойся! - Она подползла ближе и обняла девочку за плечи. Ребекка протестующе замычала. - Ну, успокойся, - прижала ее к себе Рипли. Худенькое тельце девочки казалось горячим. - Все будет хорошо теперь... Рука Рипли принялась гладить девочку по голове. Как она понимала ее! Те страдания, через которые им пришлось пройти обеим, сблизили, породнили их. Пусть кругом творится все что угодно, пусть рушится мир: они вдвоем, и в настоящий момент их ничего не касается. Рипли гладила Ребекку по голове и ощущала, как под ее рукой тает лед враждебности. Никогда в своей жизни Рипли не знала такой всепоглощающей нежности, какая прорвалась у нее к этой несчастной девочке с перемазанной грязью мордашкой и спутанной соломой волос на голове. Никогда... Постепенно Ребекка прекратила мычать и стонать и расслабилась. Впервые за долгое время чудовищной игры в прятки от всего ставшего враждебным мира. Повинуясь новому порыву, девочка сама прижалась к незнакомке. Они замерли, обнявшись и не желая думать ни о чем... 12 Ребекка сидела на столе, уставившись невидящим взглядом в одну точку. В отсеке на нее нашло какое-то оцепенение. Рипли смутно догадывалась, что она должна была ощущать, - совсем недавно она сама шла сюда, заранее примирившись с ужасной участью. Теперь к ней вернулась надежда, - к ней, но девочка ее утратила. Незваные защитники лишили ее возможности спасаться самой, а их собственная способность защищаться вызывала большие сомнения. Кроме того, девочке явно было не до расспросов. - Как ее зовут? - поинтересовался Горман, подходя поближе. - Ребекка. Ребекка Джордан, - ответила Рипли: Ей не хотелось, чтобы девочке сейчас докучали, но уж слишком многое могло зависеть от сведений, прячущихся в ее нечесаной головке. - Так, Ребекка, постарайся сосредоточиться, - неловко начал лейтенант. Он явно не знал, как надо разговаривать с детьми. А с другой стороны, кто знает наверняка, как следует говорить с ребенком, пережившим такой кошмар? - Расскажи нам с самого начала... Где твои родители? При этих словах девочка вздрогнула, и взгляд ее заметался в поисках выхода. Возле двери стоял и кривил губы одетый в клетчатую рубашку Берт. - Ребекка, ты должна постараться! Ребекка, вспомни! - не унимался лейтенант. - Горман, дайте ребенку передохнуть! - не выдержала Рипли. Горман выпрямился и сказал в сторону: - Похоже, у нее что-то не в порядке с головой. Может, у нее просто отшибло память? - По-моему, у нее все нормально, - с трудом сдержав готовые сорваться с языка ругательства, возразила Рипли. Ее "поддержала" Вера: - Никаких травм я не нашла. Пойдем. Зря только время тратим... Горман кивнул и направился к выходу. Берт сплел руки на груди. Рипли бросила на него уничтожающий взгляд. Тот скривился, но все же вышел. Теперь Рипли и Ребекка снова остались вдвоем. Поглядывая на девочку, словно застывшую на своем месте, Рипли взяла чашку и медленно приблизилась к Ребекке: - Выпей-ка вот это. - Почему-то она была уверена, что девочка почувствует ее особое отношение. - Это горячий шоколад. Девочка исподлобья посмотрела на Рипли. "Чего хочет от меня эта женщина? - мучительно соображала она. - Чего они все от меня хотят?" Из чашки вкусно пахло. Истосковавшаяся по горячей пище Ребекка почувствовала, что живот сводит от желания выпить этот предлагаемый напиток; рот заполнила слюна. Рипли поднесла чашку прямо к ее губам. Когда-то, непередаваемо давно, ее так кормила мама. Она сажала ее на колени и поила вот так, сама, а ей оставалось только приоткрывать рот и сглатывать. Обычно ей давали так горячее молоко. Ребекка не слишком любила его, но пила, потому что так уютно было сидеть в маминых объятиях и знать, что ей всегда помогут сильные мамины руки. Но где они теперь? Воспоминание вызвало у Ребекки боль. Она мало плакала, когда все началось: необходимость спасаться, прятаться, бежать не давала на это времени. А теперь она была готова заплакать, но от слез ее отвлек запах шоколада... Как и всякий ребенок, она не могла еще удерживать в себе несколько разных чувств сразу. "Какой приятный запах", - подумала она. Край чашки ткнулся в ее губы. Как когда-то давно, Ребекка приоткрыла рот и глотнула. Шоколад был сладким. Она уже не помнила, когда пила что-нибудь такое вкусное. Через секунду ни о чем, кроме вкуса шоколада, она уже не думала. Она осторожно глотала его, стараясь подольше растянуть удовольствие, и пролившиеся мимо струйки приятно ползли по ее маленькому подбородку. Но вот напиток закончился, чашка исчезла, и перед ней опять оказались чужие люди и комната, в которой спрятаться было просто негде. Рипли смотрела на девочку с улыбкой. Ее переполняла изнутри все та же пугающая своей силой нежность. Рипли не знала, что это чувство было нормальным для всех женщин, узнавших, что такое материнство. Ребекка была ей дочерью, подаренной общим горем. Если бы она была старше или сильней, она стала бы ее сестрой. Но ей было слишком мало лет - как раз столько, сколько могло бы быть ее настоящему ребенку, решись Рипли в свое время обзавестись семьей. - Вот так, умница, - улыбнулась она девочке, когда та закончила пить и в голубых детских глазах снова засветился огонек настороженности. Перепачканная шоколадом мордашка Ребекки выглядела почти смешно и по-своему трогательно. Рипли улыбнулась снова, поддавшись мгновенному чувству. Через секунду Рипли уже протягивала девочке руку с платком. Платок вытер не только шоколад - подбородок Ребекки оказался светло-розовым, а вовсе не смуглым, как казалось поначалу. Грязь не только разрисовала ее мордашку темными полосами и разводами, но и качественно поменяла цвет кожи. - О, оказывается, я расчистила только пятнышко, - ласково сказала Рипли. - Теперь тебе надо вытирать полностью... Несколько секунд Ребекка настороженно смотрела на нее, готовая в любой момент спрыгнуть со стола и удрать куда глаза глядят, но потом, после недолгих колебаний, согласно кивнула. Она оказалась прехорошенькой, и даже кошмарная прическа не могла этого скрыть. Пухлые щечки, чуть вздернутый носик, маленький ротик. И тем тяжелее было