, который Рипли носит в себе... "Где ты... где ты сейчас, именно тогда, когда ты мне нужен?.." - Рипли пыталась прокричать эти слова, но вместо крика с ее губ сорвался шепот. Легкие отказывались повиноваться ей, с затруднением пропуская сквозь себя влажный, тяжелый от испарений воздух. Только ли в одной влажности дело - или дыханию мешает растущий комочек чужой жизни, угнездившийся в ее грудной клетке? Теперь Рипли уже не обходила участки, затопленные струящейся из неплотно завинченных вентилей водой, а шла напрямик. Ноги ее погружались где по щиколотку, где по колено, плеск далеко разносился по коридорам, но она не слышала ничего, кроме звуков собственного тяжелого дыхания. Осознав это, она подобрала длинный и тяжелый обломок железного прута и, звонко колотя им по встречным трубам, продолжала путь. - Где же ты? Не бойся меня! Я ведь теперь, можно сказать, член семьи! И тут она услышала. Услышала мокрые, хлюпающие звуки чего-то большого, поспешно перемещающегося по затопленному полу. Но звук этот направлялся не к ней, а от нее. А потом... А потом где-то далеко впереди, в той стороне, где только что стихло хлюпание, протяжно лязгнув, поднялась решетчатая створка. Точь-в-точь, как она поднялась перед Рипли при входе в подвал. - Значит, на тебя тоже реагирует автоматика... - сказала Рипли вслух. Она побежала, задыхаясь от быстрого бега. Только когда сноп света залил желтым сиянием эту самую створку, находившуюся на этот раз под потолком тоннеля, Рипли остановилась, а затем осторожно стала продвигаться вперед. - Ты так давно заполняешь мою жизнь, что в ней уже ничего, кроме тебя, и не осталось. Все, что я помню, - связано с тобой, зверь. Все, что я делаю, - связано с тобой еще больше... И теперь ты, зверь, должен вернуть мне долг... И тут в ее груди отчетливо шевельнулось, запульсировало чужое растущее тело. - Что, чуешь близость своего сородича? Потерпи, недолго уже... Обращаясь к пожирающему ее изнутри зародышу, Рипли чувствовала одновременно ужас и какую-то стыдную радость и почти облегчение от того, что неопределенности пришел конец и все решится здесь и сейчас, в ближайшие секунды. Наверное, что-то вроде этого ощущает роженица при шевелении плода в самом конце беременности... Рипли сжала зубы: вот это - то чувство - ей не будет дано испытать. "Тебе нужно замуж... Нужно рожать детей..." - говорил ей недавно маньяк-убийца. Но не быть ей матерью, и не ребенка она вынашивает... Луч фонаря высветил впереди что-то приземистое, раскоряченное. Слизистым блеском сверкнул купол головы в желтоватом свете... Он?! - Теперь сделай кое-что для меня! Это будет тебе совсем несложно... Просто сделай то, что ты обычно делаешь с людьми! И, широко размахнувшись, Рипли обрушила свое оружие на куполообразный череп. И тут случилось неожиданное. Череп со звоном проломился - и из отверстия хлынула ржавая вода. Потому что это был не череп, а выгнутое колено трубы. И не слизь покрывала его, а капли конденсированной влаги. Причудливая пляска света и теней обманула Рипли, заставив принять какую-то металлическую конструкцию за живого, алчущего крови монстра. Но как же звук поднявшейся створки? И как же зародыш, бьющийся теперь в груди, словно второе сердце?! Рипли стремительно повернулась кругом. Шипя словно тысяча змей, за ее спиной поднялся Чужой. Растягивая щупальца, он вздыбливался все выше и выше, нависая над Рипли, пока не уперся головой в потолок яруса. Ладонь Рипли разжалась - и прут, грохоча, покатился по полу. Она шагнула к Чужому с голыми руками, даже без этого импровизированного оружия. Но Чужой не принял вызов. Точнее, это был никакой не вызов, а пища, которая сама идет в пасть - но и пищи он не принял... Огромная туша, еще больше выросшая с того момента, как Рипли видела ее в последний раз, повернулась с непостижимой легкостью, словно балерина на пуантах, - и исчезла во тьме. Несколько секунд еще было слышно мокрое шлепанье, потом и оно стихло. 33 Дилон с пожарным топором на плече расхаживал взад-вперед возле входа в литейный цех. Услышав за своей спиной звуки перемещения, он резко обернулся, занес свое оружие - обоюдоострое лезвие сверкнуло, чертя полукруг... Но так и не опустилось. Перед Дилоном стояла Рипли. - Убивать меня вовсе необязательно, - сказала она с непонятным безразличием. Дилон опустил свою секиру. Он был всерьез рассержен. - Что ты здесь делаешь, черт возьми?! Ты должна лежать в госпитале. Рипли отрицательно качнула головой: - Госпиталь мне уже не поможет. Чужой - внутри меня! - Что?! - Ты слышал, что... Дилону потребовалось всего несколько секунд, чтобы осмыслить эту информацию. - Ты хочешь сказать... - Да! - Рипли посмотрела ему в глаза и прочла в них понимание. - Когда ты обнаружила это? - спросил Дилон резко. - Только что, во время сканирования. - Рипли говорила медленно, тихо, но это не смягчало жуткого смысла ее слов. - Я обнаружила еще кое-что, куда более значительное. Это - не бесполая особь и заурядный хищник вроде того, что затаился сейчас где-то в переходах. Это - матка. Я видела ее во взрослом состоянии и ошибиться не могу... Дилон быстро глянул по сторонам: не подслушивает ли их кто-нибудь из братьев? Никого не обнаружив, он снова повернулся к Рипли: - Говори. - А матка, как ты сам понимаешь, откладывает яйца. Скоро у нас будут тысячи таких, как он. Дилон пристально смотрел на Рипли сквозь стекла очков. - Если ты раньше рассказывала нам правду, то получается какая-то ерунда. Как она попала внутрь тебя? - Я не знаю... - Рипли устало прислонилась к стене. - Я говорила вам ту правду, которую знала, а не ту, которая есть. Знание мое неполно... Что мы можем сказать об их размножении, об анатомии их организма? Быть может, у матки, уже лишившейся яйцеклада, еще оставалось два-три яйца в полости тела. И тогда потом, в гиберсне, когда некому было за этим проследить... А возможно... Впрочем, не знаю. Эта речь потребовала от Рипли так много сил, что снова заговорить она смогла не сразу. - В любом случае у меня мало времени. Сама я не смогу сделать то, что должна. А ОН - не захотел этого сделать... Рипли вновь посмотрела прямо в зрачки Дилону: - Одна надежда, что поможешь мне ты. - О чем ты говоришь? - переспросил Пресвитер настороженно. Он, похоже, и сам обо всем догадался. - Ты должен помочь мне... Убей нас! - "Нас"? - Да. Меня и... матку. Пойми, я все равно уже конченый человек. Я не смогу с ней справиться - да и никто не сможет... Дилон опустил взгляд на свою руку - могучую руку, лежащую на рукояти оружия. Конечно, это оружие почти бессильно против Чужого, но против человека... - И теперь единственное, что в наших силах, - пресечь ее род. Та, что внутри меня, - она должна умереть, чтобы не погибли тысячи людей. А возможно - даже миллионы... Для этого кто-то должен убить меня. Ты сможешь это сделать?! - Не волнуйся! - с загадочной улыбкой проговорил Пресвитер, снова вскидывая на плечо топор. - Я смогу сделать это. Это у меня хорошо получается! Рипли огляделась по сторонам и подошла к решетке. Несколько лет назад, когда на Ярости была настоящая тюрьма, это заграждение должно было перекрывать коридор при попытке бунта или побега. Но теперь она была отодвинута в сторону. Разведя руки, Рипли взялась за холодные прутья и прижалась к решетке грудью. Сзади было слышны шаги Пресвитера. Вот он подошел вплотную, вот отступил, примериваясь... "Говорят, в древности женщинам, прежде чем отправить их на плаху, состригали локоны, чтобы длинные пряди, падающие на шею, не затрудняли работу палача... Мне ничего не надо состригать". Рипли говорила сама для себя, чтобы заглушить в себе страх, неуправляемую жажду жизни. Мелкие слезы стекали по ее щекам, но она была уверена, что Дилон этого уже не узнает. "И еще говорят, что им затыкали уши пробками из свечного воска - для того, чтобы жертва не рванулась, услышав, как палач подходит к ней. Я не рванусь..." Шагов уже не было - Пресвитер стал рядом. Теперь он, наверное, как раз поднимал топор. "И не надо речей... не надо проповеди... Ничего теперь не надо!" Рипли вдруг поняла, что ее жизнь сейчас оборвется - вот именно сейчас, в этот миг. Топор уже занесен, он идет вниз, молнией рассекая воздух. Боли она конечно же не почувствует. И звук удара вряд ли успеет услышать. ...Она действительно не почувствовала боли. Но удар расслышать смогла - звонкий лязг металла по металлу... Лезвие топора врезалось в решетку рядом с ней с такой силой, что глубоко прогнуло железные прутья. Сначала Рипли посмотрела на топор, потом перевела взгляд на Дилона. - Что это значит? - спросила она. Дилон, не отвечая, уставился в пол. - Ты что, промахнулся? - Рипли была сама удивлена тем, насколько твердо звучит ее голос. Только после повторного вопроса Пресвитер осмелился посмотреть в глаза Рипли. Нет, Дилон не промахнулся! Лоб его усеивали крупные бисеринки пота, эбеновая кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Рипли никогда раньше не видела, как бледнеют негры. Вообще, он выглядел так, словно мгновение назад ему предстояло не убить, а быть убитым. - Нет... нет, ты знаешь, сестра... так нельзя, - забормотал он торопливо, каким-то жалко-оправдывающимся тоном, словно и впрямь был виноват. - Эта штуковина... эта тварь погубила уже половину моих братьев. Нет! Во всяком случае, пока он жив - должна жить и ты. - Мне и самой хотелось бы его пережить, Дилон. Но что же делать... Шумно вздохнув, Дилон отер рукавом пот с лица. Рипли показалось, что при этом он еще и украдкой промокнул глаза - чего, конечно, быть не могло. - Пока зверь жив, ты не умрешь, - сказал он уже спокойно. - Это - мое последнее слово! - Можно подумать, что раньше тебе никого не приходилось убивать. Рипли все еще сохраняла спокойствие. Но мгновение спустя ей уже не хватило сил на это спокойствие. Дальнейшее ей запомнилось плохо. Кажется, она бросилась на Пресвитера, как в свое время - на Смита. Кажется, она осыпала его градом бессмысленных оскорблений и упреков (запомнился лишь один из них: "Ты, макака черная, почему ты не убил меня, как ты посмел это сделать?!"). Некоторое время Дилон, ошеломленный ее натиском, молча терпел все это, но вскоре рывком освободился - и уже сам зажал ее в стальном захвате, сковав движения. - А ну прекрати истерику! - крикнул он. И продолжил чуть слышно, щекоча дыханием ухо: - Слушай меня, сестра... Ты слишком рано сочла себя обреченной. Не рвись умереть красиво! Возможно, твоя миссия еще не завершена. - Не надо утешать меня, Дилон, - опомнившись, Рипли прекратила сопротивляться и Пресвитер сам отпустил ее. - Я не ребенок, чтобы манить меня пустой надеждой... И я отлично понимаю, что мне конец. Дилон досадливо поморщился. - Все-то ты понимаешь... Так пойми еще кое-что: вместо того чтобы отдавать свою жизнь задаром, ты имеешь возможность взять за нее хорошую цену... - Какую цену? - Рипли попыталась сосредоточиться. Наконец ей это удалось. - Какую? Жизнь этого ублюдка! Быть может, ты именно в теперешнем своем состоянии поможешь нам расправиться с ним. Если он действительно не может тебя убить - у нас появляется шанс загнать его в ловушку! Дилон снова вошел в образ Пресвитера. Да он, собственно, и не выходил из него никогда: лишь в состоянии полубреда Рипли могло померещиться, что он превратился в рядового заключенного, озабоченного только спасением собственной шкуры. Она вдруг поняла, что у литейного цеха Дилон тоже оказался не случайно. Неужели он все еще вынашивает какой-то план? - Вот ты только что говорила о человечестве, сестра. Пойми же, ты, и только ты одна имеешь возможность оказать ему последнюю услугу! Итак, что ты выбираешь, сестра? Дезертируешь ли ты в смерть - или вместе с нами постараешься избавить мир от Зверя Из Бездны? Рипли слушала его завороженно. Даже существо, угнездившееся под ее ребрами, замерло, словно ожидая решения. - Хорошо. Так - я согласна, Дилон. Но давай договоримся сразу же и твердо. Сначала - он. Потом - я. Сразу же, как только мы прикончим зверя, ты убьешь меня. Обещаешь? - Да! - ответил Дилон с той же загадочной улыбкой. - Никаких проблем. Я возьму твою жизнь быстро и без боли. Его ладонь с какой-то болезненной нежностью погладила плавный изгиб топорища. - В конце концов, это - то немногое, что я сумею сделать наверняка, - проговорил он тихо. 34 Когда все уцелевшие начали собираться вместе, постепенно стекаясь к цеху, Рипли окончательно уверилась, что свой план Пресвитер составил загодя. - Давайте действовать - потому что в бездействии, сидя на собственных задницах, вы все пропадете! А так у нас еще есть возможность спастись... - говорил он. Смит явился к цеху позже всех и сразу включился в дискуссию. - Возможность?! Если мы что и можем еще сделать, так это сидеть и не дергаться до прихода спасателей! Может быть, эта тварь наелась и ближайшие часы будет переваривать жратву, может... - А может быть - она решит переварить кого-нибудь еще, если не всех сразу! - прервал его Дилон. - И никто из нас не застрахован от того, чтобы через час не стать этой самой жратвой. Через четверть часа. Или даже через секунду - вот в этот самый миг! При этих словах все боязливо сгрудились, озираясь по сторонам. Увы, в этом помещении тоже хватало вентиляционных каналов и незапертых дверей, из которых в любую минуту могла высунуться клыкастая морда. - Поэтому единственный выход для нас - убить гадину! - выкрикнул Дилон, перекрикивая зародившийся было ропот. И снова именно Смит прервал Пресвитера: - Убить? Уже пытались его убить огнем, и что по-лучилось? Вы как знаете, а я не буду в этом участвовать! В конце концов у меня жена и... - Да на тебя плевать, Восемьдесят Пять. У тебя же нет Веры! - сказал Дилон, даже не повернув головы. - Ты - не брат, ты не один из нас. Ты - работник Компании! Аарон так и замер с приоткрытым ртом. Но он еще не собирался сдаваться. - Да? Ну и что же плохого в том, что я работник Компании, а не... Короче - не преступник? Вы говорите, что я тупой? Ну, пускай так... Но я все же оказался достаточно умен, чтобы не попасть сюда! - Тебе не кажется, что ты все-таки попал именно сюда? - впервые подала голос Рипли. Смит попросту не обратил внимание на ее слова. - Да! - с вызовом повторил он. - Я достаточно умен, чтобы не получить пожизненное, как все вы! И я, между прочим, вышел в офицерский состав, я командовал вами - пусть и под началом Эндрюса! Дальше ему продолжить не удалось. Люди вокруг угрожающе зашевелились, и, хотя Смит действительно не был наделен высокими умственными способностями, он все же понял, что замолчать ему будет гораздо полезней для здоровья. - Ну, хорошо, хорошо, - спокойно продолжил Дилон. Казалось, он заранее предусмотрел такие возражения и ему даже на руку, что их высказывает Смит, а не один из братьев. - Итак, кто хочет, может присоединиться к Восемьдесят Пять в его сидении на заднице... - Да, я тоже намерен сидеть на своей заднице! - не выдержал Голик. - Я намерен именно сидеть на заднице, а не заниматься авантюрами! - Я же сказал - хорошо! - теперь Дилон говорил уже опасно спокойным голосом. - Валяй, продолжай беречь свою задницу, раз это лучшее, что у тебя есть. Да, ведь я совсем забыл: у тебя же заключен персональный договор с Господом Богом. Ты у нас бессмертен, ты будешь жить вечно, правда? Голик потупился. - Н-ну? - Пресвитер обвел взглядом присутствующих, и всем показалось, что они заглянули в жерло орудия. - Кто еще согласен с мистером Голиком и мистером Восемьдесят Пять? Все неловко молчали. - Ладно... - Дилон презрительно сплюнул, попав при этом на ботинок Смита. - Все вы бабы. Не женщины, а именно бабы. Женщина - вот! - широким жестом он указал на Рипли. - Вот с ней мы и пойдем воевать. Вдвоем! Женщина и мужчина. А вы... В наступившей тишине раздался голос Кевина: - Эй, ребята, а мы-то что себе думаем? Может, кто-то и впрямь собрался жить вечно? Лично я - нет! Кевин высказался подчеркнуто расплывчато: он, видимо, и сам еще до конца не определился, на чьей он стороне. Поэтому его слова, наверное, не переломили бы испуганного упорства остальных. Но тут с места вскочил еще кто-то и все посмотрели на него. - Я с вами, ребята. Я тоже пойду убивать его! - прохрипел он севшим голосом. - Да, у меня есть к этому зверю и личные счеты! Он убил, среди прочих, и моего друга... Взгляд Рипли упал на перевязанную голову вскочившего, и она с удивлением поняла, что это - Грегор. Ай да красавчик! - И одного из моих друзей тоже! Значит, и я с вами! - поднялся еще один. Кажется, его фамилия была Морс, но Рипли еще не знала их всех - ни в лицо, ни по имени. Возможно, и не успеет узнать... Тогда как по команде начали подниматься и все остальные. Голик, мгновенно оценив ситуацию, встал одним из первых. Восемьдесят Пять (на этот раз Рипли не сделала для себя мысленной поправки) некоторое время продолжал сидеть, намереваясь "сохранить лицо". Но вскоре он остался в одиночестве. - Черт возьми! - воскликнул кто-то. - Эх, оружие бы нам, братцы! А без оружия - как? Чистое самоубийство! - И впрямь самоубийство, - осторожно поддержали его со стороны. - Может лучше действительно подождать, пока прибудут представители Компании с огнеметами, автоматами и прочей фигней? Вот они пусть и убивают его! Рипли осознала, что наступает критический момент: еще немного - и все вернется "на круги своя". Значит, наступило время вмешаться и ей. - Все не так просто, как вы думаете... Они-то как раз вообще не собираются его убивать! Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Даже те, кто был на стороне Рипли, были ошарашены. - Не мели ерунды, сестра... - недоверчиво протянул Морс. - Как это - не собираются убивать? А что же с ним делать-то? - А вот так... - Рипли села, глядя на Морса и остальных снизу вверх. - Дело в том, что он им нужен. Очень нужен. Нужен куда больше, чем вы. Так что если кого они и убьют, так это именно вас - просто за то, что вы видели его. Как нежелательных свидетелей. Ясно? - Это безумие какое-то! - Смит в последний раз попытался переключить внимание на себя. - Она просто повредилась рассудком! Никто вас не убьет! - Не "вас", а "нас", Восемьдесят Пять! - тут же поправила его Рипли. - Ты ведь тоже "нежелательный свидетель"! Или ты рассчитываешь, что их растрогает твой рассказ о жене и ребенке? Знаешь, лучше уж Чужому эту историю расскажи! Увидев, что Смит попросту смят, уничтожен этой фразой, Рипли продолжала: - Давно, еще на "Ностромо", когда мы только узнали про это существо, мы сразу сообщили все Компании. И что мы получили в результате? "Продолжайте выполнять свое задание!" Оказалось, что ради Чужого можно пренебречь жизнью экипажа. А потом... - она закашлялась, - ...потом пренебрегли жизнями всего личного состава "звездных коммандос"... - Кашель все еще душил ее, и она с трудом подавила приступ. - Почему же вы думаете, что для вас будет сделано исключение? Кто вы для них? Жалкая кучка арестантов, ищущих свой путь к Богу где-то вдалеке, в анальной дыре обитаемой Галактики... Вы что, всерьез верите, что фигурируете в их глобальных планах? - ...Твою мать! - потрясенно ругнулся кто-то прямо над ухом. И Рипли почувствовала - ей верят. - Для Компании вы - никто. Меньше, чем дерьмо, меньше, чем мусор. Им плевать на вас. Плевать им и на ваших друзей, которые погибли здесь... Не в первый раз они идут по трупам! Ее слушали так, как никогда не слушали даже Пресвитера. Сам Пресвитер, впрочем, находился здесь же, и топор в его руке многообещающе поблескивал. Но эта предосторожность оказалась излишней: Рипли полностью владела ситуацией, даже Смит не посмел сказать ни слова против. Только когда она смолкла, один из слушателей решился подать голос: - И каков же твой план? Дилон ответил вместо Рипли, прежде чем она успела открыть рот: - Все - почти как прежде... У нас все еще сохранился запас олова. Значит, нужно заманить Чужого в ванну, перекрыть вход - и утопить в кипящем металле! - Хорошая смерть! Ох и покрутится он напоследок! - со злорадным удовольствием произнес Кевин. - Да... Это все равно, что живьем в ад попасть... - с мечтательным злорадством протянул Грегор. Инстинкт самосохранения заставил Голика нахмурить лоб, выискивая в этом плане изъяны. - Ну, выглядит все это хорошо... Но чего ради он туда побежит? Ты что, снова собираешься выкуривать его какой-то адской смесью, преподобный? - наконец сказал он. Дилон молча покачал головой. - Ага... И то слава Богу - второго пожара мы не переживем, - сказал Голик с явным облегчением. - Но тогда что же все-таки? Что заманит его в металлоприемник? Рипли почувствовала, что это надлежит объяснять уже ей: - Ты сказал - заманит... Вот именно. А что приманивает? Приманка... - она горько вздохнула. Голик быстро глянул на нее - будто ударил взглядом наотмашь. И продолжал, демонстративно обращаясь не к ней, а к Дилону: - Так. Ну и что же будет приманкой? Вместо ответа Дилон все так же молча, неотрывно продолжал смотреть ему в глаза сквозь простую оправу очков. - А-а-а, дьявол! - буквально взвыл Голик, подпрыгивая на месте. Он догадался. И все остальные тоже догадались одновременно с ним. А догадавшись - молча переглянулись, скованные ужасом. 35 Приманкой может быть не "что", а "кто". В их условиях - только живое человеческое тело. - ...Огонь у нас тоже будет, - убеждал Дилон, мерно расхаживая перед своей паствой. - Да, огонь у нас будет, но на сей раз не в виде горящего потока, а в виде факелов. И не позади зверя теперь он будет пылать, а позади каждого из нас, прикрывая отход. Так что... Дилон выдержал паузу. - Так что мы выходим отнюдь не на верную смерть. Да, мы отправляемся на опасное дело, и при неудаче каждому и впрямь грозит гибель. Но это, согласитесь, не одно и то же! - Слушай, преподобный, - не удержался кто-то от вопроса. - Вот бежим мы в сторону ванны, он гонится за нами, остальные братья закрывают боковые проходы, чтобы ему было некуда свернуть, - это все ясно. Но ты мне скажи, как ты думаешь провести последний этап? Кто его заманит непосредственно в тупик, в металлоприемник? Среди нас все-таки есть один смертник, да? - Это уже не твоя забота, брат, - отвечал Пресвитер с какой-то ласковой угрозой. - Можешь мне поверить - все продумано. Все - до последней мелочи! - А... - начал было, но сразу осекся тот же голос. - Что еще? - переспросил Дилон с увеличивающейся долей угрозы. - Да нет, ничего. Просто я подумал: чтобы приготовить расплав, уйдет не меньше часа. Он за это время не пробьется? Ну, дверь толстая - так через потолок... Найдет, чего доброго, лаз где-нибудь под печью... Дилон усмехнулся: - На этот счет можешь не волноваться. Мы с Морсом и Кевином, установили печь на нагрев уже давно. Задолго до того, как вас, умников, уговаривать начали... По рядам сидящих прошел короткий смешок, выражавший скорее восхищение, чем что-либо иное. Внезапно еще один из сидящих робко поднял руку, словно школьник на уроке. - В чем дело? - Дилон всмотрелся. Лицо у того было измазано сажей, - видно, еще не отмылся после пожара. Поэтому Пресвитер опознал его только по необычной, гражданского вида, кепке. Это был Дуглас Уинтерборн, самый младший из заключенных. Он попал в тюрьму непосредственно перед ее расформированием, а попав - сразу же примкнул к исповедующим Веру, так как больше чем кто-либо нуждался в духовной поддержке. Тогда ему было всего семнадцать лет и он выглядел как "мальчик из приличной семьи", по ошибке попавший к уголовникам. Да, в сущности, он и был таким... С тех пор прошли годы, но для старожилов колонии он так и оставался "сынком". - Так в чем дело, Дуг? - спросил Дилон с едва уловимой теплотой. - Вот ты говоришь, что у нас будут факелы... - "ты" он говорил Дилону еще с некоторой запинкой, воспринимая его как старшего, - но скажи... скажи, ты уверен, что факел поможет? Ответа напряженно ждали все. Дуглас явно попал в самое больное место. - Видишь ли, Уинтерборн... - Дилон словно просмаковал благородно звучащую фамилию. - Говорят, что убиенные на поле брани сразу же предстают перед престолом Господа... Так что тот из нас, кто умрет, держа горящий факел в руке, никогда не увидит полыхания адского огня. А это ведь очень возможно, несмотря даже на Веру, - если вспомнить, какую жизнь мы прожили... Голос Дилона окреп. - Во всяком случае, сам себе я не мог бы пожелать лучшего конца... Ну, понял меня, малыш? - Он легонько сдвинул Дугласу козырек кепки с бровей на глаза. - Все мы умрем... Вопрос только в том, как мы покинем этот мир: стоя, как люди, или на коленях, умоляя о пощаде? Все не отрываясь смотрели на Дилона. - Нет! Мой Бог - Бог молитвы, а не мольбы! Я никогда не молил - никого и ни о чем! Никогда меня никто не щадил, не помогал, не давал ничего бескорыстно... Так что к дьяволу этого зверя! Будем бороться! - Будем бороться! - хором подхватили все. В руках у Пресвитера все еще был топор. Но теперь он вновь напомнил Рипли посох епископа... 36 - Ладно! Чего уж... все равно помирать! Кто сказал это? Рипли не успела рассмотреть... Но кто бы это ни был, он выразил общее мнение. Дилон и Рипли украдкой следили за Голиком, ожидая с его стороны очередной выходки. И эта выходка действительно последовала, но была она все-таки неожиданна. Во всяком случае, для Рипли. До отказа растянув губы в улыбке-оскале, Голик вдруг рванул ворот робы (пахнуло запахом прелой ткани и несвежего тела) так, что посыпались пуговицы. На волосатой груди сквозь слой грязи виднелась непристойная татуировка. - Эх-ма! Раз живем - раз умираем! - все еще держа на лице жуткую ухмылку, он бесшабашно-отчаянным движением бросил шапку об пол. - Ну так поджарим же наконец эту падлу! Преподобный - раздавай факелы! Рипли с облегчением перевела дух. Однако Дилон, похоже, не разделял ее чувств: - Смотри у меня, Ян... Вспыхнул - так гори, а не прогорай! И - как это уже было недавно - всех разом охватила неистовая жажда деятельности. Люди с грохотом переворачивали пустые бочонки, ища в них остатки горючего, а потом рвали на полосы одежду и простыни. Обмотав этими лоскутами железные стержни, они пропитывали образовавшуюся матерчатую обмотку оставшимся топливом. Вскоре у каждого был факел, а в углу горкой высились запасные. Впрочем, было еще неясно, удастся ли ими воспользоваться... С нарастающим удивлением и даже испугом Смит смотрел на всю эту подготовку. - О идиоты... Боже мой, какие кретины! - он обхватил руками голову и опасливо отодвинулся в темный угол от греха подальше. - А ну, проверьте, как закрывается створка! - Рипли показала на бронированную дверь над металлоприемником. - Вот рубильник. А механизм подключен через бустерную систему - видишь, мощный поршень здесь... - ответил Морс. - Не вручную же опускать такую тяжесть! Рипли с подозрением посмотрела на поршень: - Когда вы в последний раз пользовались этой системой? Морс задумался. - Да лет пять назад, а то и все шесть. Но не больше! - Не больше! - подозрения Рипли усилились. - Гидравлика точно работает? Ты уверен в этом? - Точно здесь вообще ничего не работает. Прими это к сведению! - сказал Дилон, неслышно возникнув откуда-то сбоку. - Так что во всех своих выкладках тебе придется учитывать данный факт. А именно - возможность, что какой-нибудь механизм в нужный момент не сработает и весь план пойдет насмарку. Дилон внимательно смотрел на Рипли. - Ну как - не передумала? - спросил он в высшей степени серьезно. Рипли легонько улыбнулась. Или ей только показалось это? - А разве можно сейчас передумать, преподобный? Вопрос этот явно не требовал ответа - и Пресвитер кивнул, соглашаясь. 37 - Значит, повторяем в последний раз... Рипли тяжело вздохнула. У нее не было полной уверенности, что каждый участник предстоящих событий правильно запомнил свою роль. Еще меньше было уверенности, что кто-нибудь не дрогнет, не ошибется второпях или с перепугу. О надежности техники, как уже было ясно, говорить не приходилось... С другой стороны Дилон прав: время поджимает. Нужно действовать, пока сомнения не охладили энтузиазм их микроармии... - Заманиваем сюда. Потом - ты включаешь рубильник, приводящий в движение поршень гидравлики. Зверь оказывается в ванне, за ним опускается дверь. Потом кто-то из ребят польет его сверху оловом - и все! Ему конец, - быстро и убедительно говорил Дилон. - А если кто-нибудь допустит ошибку? - вновь не удержалась от вопроса Рипли, хотя она тысячу раз понимала, что лучше ей промолчать. Но слишком уж многое было поставлено на карту... Дилон снял очки. Аккуратно сложив их, спрятал в карман. - Тогда нам конец, - сказал он тоном, не оставляющим никаких сомнений. - У нас только один шанс! Возможности повторить все это не будет... Рипли кивнула. К ее немалому облегчению, спокойно и твердо, без малейших колебаний кивнули также Морс и Кевин. Они явно решились идти до конца... Рипли не знала, почему Пресвитер выделил себе в ближайшие помощники именно эту пару, как будто ничем не отличающуюся от остальных. Но, значит, были у него какие-то основания, а подсказал ли их прошлый опыт или интуиция - все равно... И, похоже, он не ошибся в выборе. - Итак: рубильник - поршень - створка двери... А потом... - Дилон поднял глаза на Рипли. - А потом ты на несколько секунд останешься с ним наедине, - сказал он ровным голосом, как нечто само собой разумеющееся. - Ясно, - для Рипли этот факт тоже разумелся сам собой. - На меня можешь положиться. Ребята, только вы не подведите, ладно? - Надеюсь, ты все-таки не ошиблась в том, что он не хочет тебя сожрать, - когда Дилон говорил это, на лице его не дрогнул ни единый мускул, - потому что ты, и только ты, будешь преграждать ему путь, пока опускается створка. Здесь уже не будет никаких других дверей, которые можно запереть заранее, никаких дополнительных заслонов. - Ясно, - повторила Рипли. - Я тоже на это надеюсь... И тут же подумала: а достаточно ли обоснована ее надежда? Да, один раз Чужой пощадил ее... Даже два раза. Но тогда ему ничего не угрожало, да и сыт он был... А теперь, когда вопрос встанет не о пище, а о самом его существовании - будет ли его реакция прежней?.. И тут Рипли оборвала свою мысль. Нет, так не пойдет! Тогда уж лучше было и не затевать весь этот план... А сейчас он не просто затеян - осуществляется! И возможностей для отступления уже нет. Поздно отступать... "К тому же... - Рипли с трудом воскрешала в памяти общеобразовательный курс биологии, - к тому же такой вариант имеет обоснование и с биологической точки зрения... Везде и всегда бесполые особи представляют для природы неизмеримо меньшую ценность, чем матка - королева, как ее еще называют у муравьев и термитов. Вообще самый смысл их существования - дать матке жить и размножаться, плодить новые поколения. Ради этой цели любой из бесполых не колеблясь отдаст собственную жизнь. Уничтожить матку, спасая себя, - немыслимый, невозможный поступок! Весь инстинкт вида, все законы эволюции должны восстать против него! Так бывает у общественных насекомых на Земле. Нечто подобное, как выяснилось, имеет место и в других мирах... Отчего вдруг в случае с Чужим все окажется иначе?! А пускай даже так! В конце-то концов..." - В конце-концов, я ничего не теряю... - эти слова Рипли, должно быть, помимо своей воли произнесла вслух, потому что Дилон вдруг быстро взглянул на нее: - Что? - Я ничего не теряю... Быть может, это для меня даже лучше - ТАКАЯ смерть... Дилон скривил уголок рта: - Сестра, ты опять рвешься умереть красиво... Ты - ничего не теряешь. Теряем - мы! И то самое человечество, о котором ты так хорошо говорила. И Рипли поняла, что он снова прав. А еще она поняла, что именно он - Пресвитер - сейчас является главным. И по опыту, и по решимости, и по способности оценить обстановку. Да и не Пресвитер он теперь, не просто духовный вождь - а ВОЖДЬ вообще. Да, именно с большой буквы. - Хорошо. Я буду стоять в проеме, пока не запрется дверь. А где будешь стоять ты, Дилон? - Я буду рядом, - последовал немедленный ответ. И снова Рипли поняла больше, чем Дилон сказал вслух. Теперь он не может положиться даже на ее волю и решимость. И в случае чего - лишь он может заступить дорогу зверю, хотя на нем и не лежит табу, спасающее от клыков и щупалец. - А где будут в это время остальные? - Они тоже будут неподалеку, сестра... И будут своими молитвами, своим умением и силой рук своих способствовать успеху нашего дела. И снова Морс и Кевин кивнули в ответ. Военный совет завершился. Пришло время действовать. 38 Трое шли тоннелем. Было так темно, что даже горящие факелы в их руках отгрызали от стены мрака считанные метры освещенного пространства. - Мне это не нравится! - вдруг сказал Голик без всякого видимого повода. Качнувшись, остановились два соседних факела. - Что именно? - Все! Было видно, как усмехнулся один из идущих: красноватый свет живого пламени блеснул на его ровных резцах. - Ладно, чего уж там... Пожалуй, ты лучше стань здесь. Будешь на подхвате. - Мне не нравится, что эта штука будет бегать по темным тоннелям в то же время, что и мы, - упрямо повторил Голик. Зубы его выбивали мелкую дробь. По неофициальной "табели о рангах" его спутники имели менее высокий статус, чем он сам. Во всяком случае, они не принадлежали к миру профессиональной преступности, "воров в законе". (Правда, отношения внутри Братства не признавали воровскую "табель" - но все же от нее оставались какие-то понятия, въевшиеся в плоть и кровь, в подсознание...) Однако теперь ценностная установка рухнула - и в образовавшемся хаосе отчетливо проступила извечная трусость "блатарей". Двое, не сговариваясь, посмотрели на Голика с нескрываемым презрением. - Ну, тебе же сказано - оставайся здесь. Это какой тоннель? Б? Значит я, в случае чего, буду бежать по нему, заманивая тварь к ванне. Ты - беги по соседнему, если она туда сунется. А Ян будет за нами закрывать двери. Это дело как раз по нему... Они тронулись вперед. Оставшись на месте, Голик ощупал дверь. Толстый лист стали с окошком армированного бронестекла наверху гарантировал качественную защиту: в свое время двери изготовлялись с таким расчетом, чтобы уверенно противостоять натиску не одной пары дюжих рук, обладающих вдобавок искусством взлома... Эта дверь, как и большинство дверей на этом уровне, была одностворчатой. Створка опускалась сверху, мягко скользя по проему вдоль направляющих. Точнее, это она должна была скользить мягко. Но направляющие заржавели, и дверь двигалась с немалым трудом, хотя все-таки двигалась. Однако удастся ли закрыть ее быстро? - Эй, ребята! - Голик вновь высунулся в коридор. - Ну что там еще? Двое, уже отошедшие десятка на три шагов, остановились: - А если все будет не так, как задумалось? Если мы заблудимся или еще что? Один из силуэтов, черный на фоне красных отблесков, отчетливо пожал плечами. Потом оба продолжили свой свой путь. - Ребята, ребята! Обождите! Они удалялись, не оборачиваясь. Потом свет раздвоился: видимо, оба как раз приблизились к проходу, соединяющему соседние тоннели. Теперь им предстояло разойтись. - Это она все придумала! Мне это не нравится! - продолжал кричать Голик: И тут он нашел отговорку, казавшуюся ему великолепной. - Ребята! Смотрите! - Голик повис на двери, демонстративно прилагая много больше усилий, чем надо было, чтобы ее закрыть. - Моя дверь не закрывается! По-моему, дело дрянь, а? Давайте еще раз подумаем, как нам выпутаться из этого положения! - голос его звучал фальшиво, но ему вряд ли поверили бы, даже прояви он большее актерское мастерство. Огоньки снова задержались, но лишь на миг. - Что он говорит?.. - донеслось до Голика чуть слышно. - Какая разница... - ответил второй голос. Потом раздался смех. А еще через секунду один из огоньков двинулся в сторону, миновал развилку и исчез. 39 Человек шел по тоннелю. Теперь он был один: поиски заставили рассредоточиться ранее компактную группу. Человек громко отсчитывал шаги вслух. Отчасти чтобы привлечь внимание Чужого (конечно, он при этом надеялся разглядеть хищника раньше, чем тот подберется на необходимое для броска расстояние), а отчасти - просто чтобы успокоить себя самого. - ...девяносто семь... девяносто восемь... девяносто девять... Сколько там дальше?... Тысяча... тьфу, черт! Сто... сто один... сто два... Внезапно до его слуха донесся какой-то короткий удивленный вскрик, сразу оборвавшийся. - Что за чертовщина?! - он встал как вкопанный. За десятки коридоров от него Дилон, услышав отголосок этого звука, удивленно вскинул голову: - Кто-нибудь сейчас что-то слышал? Но те, кто был рядом с ним, не подтвердили его догадки. - Да нет, вроде бы ничего... Тебе померещилось, преподобный! Человек сделал несколько осторожных шагов. Заглянул за поворот - и обомлел. Багровый свет от его факела и багровый свет впереди, от чьего-то чужого факела, лежащего на полу. А между этими двумя световыми пятнами... Какое-то жуткое, невообразимое существо будто танцует страшную пляску, переминаясь на нескольких парах щупалец. Чем-то оно походит на динозавра (как изображают их на картинках в энциклопедическом атласе), на осьминога, на гигантского паука. И звуки, звуки - чирикающий стон, скрежет, почти хихиканье. Словно шел, шел по пещере - и вдруг увидел перед собой ворота ада. Дьявол во плоти! И смердит, как от дьявола... Показалось или нет (трудно было разобрать в пляшущих тенях) - будто бы на полу, рядом с факелом, простерлось человеческое тело? - Эй, ты, сука! - человек шагнул вперед. - А ну, давай ко мне! И его факел, прочертив в воздухе пылающую дугу, обрушился на спину твари. Издав почти человеческий визг, Чужой шарахнулся в сторону. - Началось! - уверенно сказал Дилон. Его соседи снова ничего не услышали. Лишь секунду спустя человек сообразил, что метнув факел, он лишил себя единственной защиты. Кошмарная морда, чем-то неуловимо похожая на карикатурное изображение человеческого лица: бинокулярный взгляд, мощные, но короткие челюсти, не такая уж маленькая емкость мозга, - потянулась к нему, но громадные зубы со звуком сомкнувшегося капкана щелкнули в пустоте. Упавший факел продолжал лежать на полу, над ним трепетали языки пламени - и Чужой, стремясь избежать их, плохо рассчитал бросок. От звука захлопнувшихся челюстей в желудке возникла неприятная пустота. К счастью для себя, человек сумел превозмочь панику. И уже не страх звучал в его крике, когда он, повернувшись, с воплем бросился по коридору. - А-а-а! Он гонится за мной! Я веду его, веду его, веду... Эй, кто там у двери - будь наготове! План вступил в решающую фазу! 40 Это была самая настоящая облава - несмотря на то, что загонщики бежали впереди дичи, поскольку именно дичь была опасна для них, а не они для нее. Первый из загонщиков, лишившись огненного прикрытия, несся уже из последних сил. Кровь стучала у него в ушах, сердце, казалось, было готово разорваться. А где-то сзади, постепенно нарастая, близился шум погони - удары щупалец, то звонкие, то глухие, в зависимости от того, приходились они по цементному полу или по гулким плитам потолка и верхней части стен... Чужой винтом бежал по тоннелю, словно следуя вдоль невидимых нарезов. Для него не существовало верха или низа, и там, где человек обегал какое-либо препятствие, теряя темп, - там зверь буквально обтекал его, прокладывая путь сбоку или сверху, ни на миг не сбросив скорости. Внезапно топот как-то разом обозначился совсем близко и человек понял, что погоня подходит к концу. Тогда он выхватил нож, отлично понимая бессмысленность этого поступка: - Он догоняет меня... Он уже совсем близко! - Остынь! - раздался неожиданно спокойный голос. - Это не он бежит за тобой. Это я бегу за тобой, дубина! Голос принадлежал его напарнику. Едва осознав это, человек мешком осел на пол. - А где... - он не сразу смог заговорить. - Где тварь? Напарник усмехнулся: - Бежит по соседнему коридору. Бояться нечего - я захлопнул за тобой дверь. А там... там, похоже, кто-то уже перехватил эстафету. И действительно, звук погони, сопровождающийся таким же диким криком, уходил дальше, в сторону металлоприемника. Новый загонщик, видимо, тоже вопил не только от страха, а с двойной целью: лишний раз привлечь внимание преследователя и позволить своим товарищам, караулящим у дверей впереди, проследить маршрут своего бегства. - Ну, пошли... - опираясь на плечо напарника, упавший с трудом поднялся на ноги, - пошли туда... И они, почти обнявшись, заспешили по направлению к печи, чтобы когда вновь настанет их черед, снова принять участие в смертельной гонке. 41 В возникшей сумятице трудно было различить систему. Сквозь дым и колеблющийся свет факелов было видно, как снуют по коридорам люди, крича и ругаясь на бегу, как с железным звоном захлопываются двери, становясь на фиксаторы... Но хаотичным все это казалось лишь со стороны. Мало-помалу Чужой приближался к уготованной ему ловушке. И с каждым новым смертельным марш-броском у него оставалось все меньше и меньше возможностей для отступления... Сам зверь этого не замечал. Не замечали и рядовые загонщики. Лишь Дилон и Рипли могли видеть, что план их осуществляется успешно. Рипли не сходила с места, безотлучно находясь близ металлоприемника: ее вмешательство потребуется лишь на последней стадии. Совершенно ни к чему, чтобы Чужой засек ее раньше времени. Дилон же, наоборот, участвовал в облаве наравне со всеми, и даже больше всех. Но бегая, понукая отстающих и размахивая полыхающим факелом перед мордой чудовища, он при этом ухитрялся еще и следить за постоянно меняющейся обстановкой. Рипли и сама считалась офицером - причем считалась отнюдь не номинально: во время учебы она прошла хорошую подготовку, а жизнь научила ее еще большему. Однако уже в который раз ей приходила в голову мысль, что человека, равного Дилону, на ее пути просто не попадалось. Впрочем, высшие офицерские звания в космофлоте обычно получают деятели вроде Эндрюса... Причем - это в лучшем случае! Потому что в худшем - это и вовсе люди типа Восемьдесят Пять... - Эй, ты, падаль, давай сюда-а-а-а! - донесся далекий вопль. - Восточное крыло. Седьмой тоннель, - спокойно констатировал Дилон. И замер, вслушиваясь в продолжающиеся крики. - А-а-а! Он убьет меня, братья, скоре-е-ей! - орал на ходу бегущий. - Кевин, готов? - негромко спросил Пресвитер. - Готов. - Внимание... Крича уже что-то совсем бессвязное, отмахиваясь факелом от несущей сзади смерти, загонщик выскочил в дверное отверстие - и тут же Кевин опустил за ним створку. Щелкнули фиксаторы. - Есть! - торжествующе улыбаясь, Кевин повернулся к Дилону. Тот без слов показал ему большой палец. В следующий миг что-то с такой силой ударилось о дверь с противоположной стороны, что Кевин подскочил в испуге. Несколько человек вскрикнули одновременно, но их крик перекрыл леденящий душу вопль, доносящийся из запретного коридора. - А он здорово рассердился, - бесстрастно констатировал Дилон. Кевин, устыдившись своего испуга, торопливо кивнул. - Ну, ничего, пусть позлится... - в глазах Дилона мелькнул непонятный огонек. - Ему осталось жить не так уж долго. Так пусть хоть последние минуты жизни его мучает злоба и страх! Вокруг Пресвитера собралось несколько человек, ожидающих дальнейших указаний. Среди них он вдруг заметил Голика. Этот-то как здесь оказался? - Так. Ты, - Дилон ткнул пальцем в того, кто только что играл роль живой приманки, - ты отдыхай пока что. Остальные - за мной! Теперь на очереди тоннель номер шесть! 42 ...Голик бегал и орал вместе со всеми, изо всех сил изображая активнейшую деятельность, но при всем при этом держался подальше от места, где ему могла грозить реальная опасность. Но это была не война с четко обозначенной линией фронта - и, пытаясь избежать опасности, он вдруг оказался к ней вплотную. Это было, когда они, как им показалось, успешно провели монстра сквозь шестой тоннель. Голик в компании еще нескольких человек как раз шел в сторону следующего - пятого - коридора, как вдруг из одной двери в стене тоннеля со свистящим шипением, какое издает струя воздуха, бьющая в космическое пространство сквозь пробитую обшивку звездолета, на них надвинулась голова монстра с открытой для атаки пастью... Эта дверь в спешке осталась незамеченной - потому и незапертой. Отчего же Чужой не бросился на них сразу? Трудно сказать... Возможно, он проявил нерешительность при виде компактной группы людей? Или же в смутное, неразвитое сознание монстра каким-то образом проникла мысль, что он уже не преследователь, а преследуемый - даже если внешне все выглядит наоборот? Так или иначе, он дал людям несколько мгновений. И за эти короткие секунды Голик вдруг не разумом, а телом, понял, что единственное спасение сейчас - не бежать, а идти на сближение с опасностью. И тело его вытянулось в прыжке, который сделал бы честь любому спортсмену. На лету вцепившись в ручку двери, Голик повис на ней всем телом - и створка, ударив опешившего Чужого по носу, встала на фиксаторы раньше, чем тот успел перейти в атаку. - Все! Дверь закрыта... - сказав это, Голик вдруг ощутил, с какой яростью колотится о металл и бронестекло могучее существо, оставшееся в тоннеле, и похолодел при мысли, что могло его ждать при секундном промедлении. - ...Во всяком случае, надеюсь на это, - закончил он вдруг севшим голосом. Остальные смотрели на него округлившимися глазами. - Да ты герой, оказывается, брат... - протянул один из его товарищей. Голик скромно потупился. Он отнюдь не собирался сообщать кому бы то ни было, что на сей раз на него сработала не храбрость, а все тот же инстинкт самосохранения. И сработал именно потому, что он был развит у него сильнее всех прочих чувств, вместе взятых. - Некогда восхищаться друг другом, братья! - вступил в разговор Дилон, бог весть как оказавшийся рядом. - Пошли! Пока он жив, наше дело еще не завершено! Выкрикнув это, он первым устремился к очередному тоннелю. На сей раз Голику не удалось под шумок улизнуть в сторону: Дилон все время, не скрываясь, посматривал на него. Впрочем Голик, будучи и сам загипнотизирован представлением о собственном героизме, некоторое время и вел себя соответственно. Более того - сперва он даже попытался "работать под полководца". Это проявилось в тот момент, когда во время очередной бешеной гонки (кажется, это было уже в третьем тоннеле) он столкнулся с Уинтерборном. - Что ты делаешь? - злобно выкрикнул Голик. - А что? - Ножницы ты как держишь? - Голик указал на зажатые в руке Дугласа большие портняжные ножницы, взятые им в мастерской. Сведенные вместе концы ножниц, словно клинок, упирались Голику в живот. - А что? - отупело повторил юноша. Он был слишком напуган, чтобы соображать. Вырвав у него из рук импровизированное оружие, Голик перевернул его и снова вложил в оцепеневшую руку Дугласа. Теперь наружу торчали не острия, а закругленные кольца рукояток. - Вот так и держи, урод! Иначе... - Голик замолк, прислушиваясь к тому, что происходило в оцепленном тоннеле. - Иначе? - безучастно переспросил Дуглас Уинтерборн. Он был явно не в себе. Голик дико уставился на него: - Иначе убьешь кого-нибудь, ты, чудо в перьях! - точным движением он сдвинул Дугласу на глаза козырек его знаменитой кепочки. - А так если и пропорешь кому-нибудь брюхо, так только себе. Невелика потеря! Потом снова был какой-то провал в памяти, заполненный криками, звоном железа, сумасшедшим бегом... Когда Голик опомнился, он уже стоял возле той самой двери, сквозь которую должен выскочить из тоннеля загонщик. Это был уже тоннель N_2. Второй - и предпоследний перед ловушкой... Итак, не миновала его все-таки чаша сия... Голик ощупал дверь. Все повторилось как вначале, как повторяется дурной сон. Дверь двигалась, но двигалась с трудом, со скрипом, и рыжие хлопья ржавчины осыпались из пазов, будто снег. И снова - проклятый вопрос. Удастся ли спустить ее быстро, одним движением?! А где-то далеко, в глубине тоннеля, уже мелькнул факельный свет, раздались крики... Началась очередная смертельная пробежка. Если повезет, если все правильно рассчитано - то, кроме этой, такая пробежка будет всего одна. Но трудно опустить поржавевшую створку. И негде укрыться при неудаче. - Л-ладно... - прошептал Голик. Он принял решение. Тот, кто бежал по тоннелю N_2, голося и размахивая горящей палкой, еще издали увидел, как исчез впереди справа узкий прямоугольник тусклого света. Увидел, но не понял смысла этого. Но Чужой тоже заметил исчезновение света - и вот он-то все понял, мгновенно оценил значение этого факта нечеловеческим разумом или инстинктом. А оценив - заметался в поисках выхода. ...Вся сила задуманного плана была в его мгновенности, в моментальной смене цели. Чужой должен считанные секунды промедлить перед запертой дверью - и тут же ему будет явлена новая мишень для атаки в дальнем конце коридора. Потому что надежно запереть тоннель, перекрыв в нем абсолютно все входы и выходы, было невозможно. В конце концов, нерешенной - и нерешаемой! - осталась проблема все тех же вентиляционных люков... Загодя обезопасив себя (во всяком случае, так ему казалось), Голик сквозь бронированное окошко напряженно всматривался в прорезанную искоркой факела тьму. Вроде бы ничего не видно... Может быть, стекло слишком мутное? Но именно потому, что стекло было мутным, Голик кое-что увидел. Он увидел медленно надвигающуюся на него пасть, двойной ряд зубов. Он еще успел понять, что это отражение, успел обернуться, успел закричать... А человек, в отчаянии ударившийся всем телом о запертую дверь изнутри тоннеля, увидел, как прямо в лицо ему брызнули струи крови и кислоты, полетели клочья мяса - но, не долетев, страшная смесь размазалась по разделявшему их бронестеклу. И он понял, что Ян Голик перехитрил сам себя. А кроме того, он понял - Чужой ушел из оцепления... 43 Для всех остальных это было совершенной неожиданностью. Чем ближе к ванне, тем проще было организовывать облаву, тем смелее и даже беспечней становились действия людей. В самом начале они были рассредоточены, рассеяны по дальним коридорам - а теперь они собрались вместе и успех от скоординированных усилий был куда выше. За это пришлось платить - и платить кровью... В противоположном конце того же коридора, где находился Голик, был еще один человек. Когда Чужой, расправившись с Яном, бросился к нему - он не только не обратился в бегство, но и не поднял факел для защиты. Он попросту ничего не понял, точнее - не поверил сам себе. - Ты что здесь делаешь?! - крикнул он скорее с удивлением, чем с испугом. - Тебя не должно здесь быть! Ты же заперт! Со все возрастающим изумлением он рассматривал несущееся к нему чудовище. "Бежит, как таракан", - мелькнула в его мозгу совершенно неуместная мысль. И действительно, Чужой в движении гораздо больше напоминал исполинское насекомое, чем теплокровного хищника. И только в последний миг, когда до зверя оставались считанные метры, человек сообразил, чем закончится их встреча. Но даже не успел повернуться. Хищник налетел на него как смерч и, даже не замедляя бега, растерзал его на ходу одним движением головы. Вновь пол и стены коридора окрасила багровая жидкость, перемешанная с брызгами кислоты. В следующий миг Чужой, наращивая скорость, пролетел сквозь перекрестье тоннелей. И тут его увидели сразу несколько человек. - Как это могло случиться?! - потрясенно крикнул Дилон. Рипли опомнилась первой: - Не время гадать об этом, брат! Что нам теперь делать? Пресвитер сделал шаг вперед, но тут же споткнулся обо что-то. Наклонился, всматриваясь. Споткнулся он, оказывается, о чьи-то ноги, торчащие из густой тени между пустыми бочками. И сейчас эти ноги поспешно втягивались обратно в тень. - Ну-ка, кто еще там? Поняв, что обнаружен, из пространства между бочками поднялся Смит. Лицо его было исковеркано страхом, но Дилон не сказал ему ни слова упрека. - Что нам делать? Давай решать быстро, пока этот ублюдок не ушел черт знает куда, - снова выкрикнула Рипли. Но Дилон уже не смотрел на нее, как не смотрел и на Аарона. - Решать тут нечего. Надо просто бежать по коридору, уводя за собой зверя. Вот и все! Просто, как дважды два - шестнадцать... - По-прежнему без единого упрека он скомандовал Смиту: - Стань у той двери, Восемьдесят Пять! - Есть, сэр! - не задумываясь выпалил тот. Он не заметил оскорбления - или же побоялся заметить. Впрочем, Пресвитер и не думал его оскорблять. Схватив один из запасных факелов, Дилон с места перешел на бег. Вот он уже достиг перекрестья, быстро оглянулся по сторонам - и исчез в том самом ответвлении, где минутой раньше скрылся Чужой. 44 Гигантский организм завода-тюрьмы все еще продолжал жить, выполнять свои функции. Он был столь велик и сложен, что даже взрыв, пожар, полное отсутствие управления оказали на него то же действие, которое оказывает раковая опухоль - но не пуля в висок. Безнадежно изувеченная, медленно умирающая система пока что продолжала жить. Главный компьютер сортировал поступающую информацию, посылал на имя директора сообщения, которые никто и никогда не прочтет, сам отдавал приказы автоматическим системам, работающим без постоянного контроля со стороны человека... Поэтому вогнутые тарелки радаров, расположенных на внешней поверхности планеты, засекли приближающийся космический корабль сразу же, как только он показался в пределах досягаемости. Тут же к нему протянулся невидимый пульсирующий луч наводки, который должен был облегчить действия космонавигаторов. Одновременно с этим сообщение о приближении корабля было послано на включенный экран дисплея. Но никто не ответил на это сообщение, так же как и на запросы, ежеминутно поступающие с борта по каналам внеочередной связи. ...Звездолет опускался медленно, осторожно, словно океанский корабль, входящий в речной фарватер. Когда до поверхности оставались считанные десятки метров, были включены реактивные двигатели. Тонкие сфокусированные струи выхлопа били отвесно вниз, сметая заледеневший снег с бетона посадочной площадки. Их мощность была столь велика, что даже бешеная атмосфера Ярости не могла помешать посадке. 45 Сперва Смит вел себя должным образом. Но, когда он услышал звук приближающейся погони, когда сквозь стук бегущих шагов и хрип напряженного дыхания до него донесся пронзительный, леденящий душу вопль Чужого, - нервы его не выдержали. - Нет! Нет! - закричал он и бросился прочь, закрыв лицо руками. С силой, которую она сама от себя не ожидала, Рипли, схватив Аарона за отвороты куртки, припечатала его лопатками к стене. - Встань на место! - коротко и страшно приказала она. Освободив одну руку, она отвесила ему пощечину, прерывая истерику. - О'кей! - сразу же согласился Смит. Теперь эта женщина казалась ему страшнее Чужого. Он повернулся к проходу, но опоздал. Точнее, не опоздал - просто не успел отреагировать. ...Дилон вылетел из темноты тоннеля, намного опередив своего преследователя. Развернувшись с неуловимой грацией, он успел вцепиться в ручку и повис на ней всей тяжестью тела. Дверь пошла вниз гильотинным движением... Но Чужой был рядом. Просвет под дверью оказался слишком мал для его массивного тела - однако передняя рука-щупальце, проснувшись в коридор над самым порогом, заструилась гибкими извивами, нащупывая ноги Дилона. В этот миг Дилон рванул так, что, казалось, мышцы его не выдержат этого усилия. Но не выдержала мускулатура щупальца... Нижняя кромка двери, словно она и вправду являлась ножом гильотины, начисто перерезала плотный и толстый живой шланг. Срубленное щупальце вялыми движениями извивалось на полу, как обезглавленная змея. Оно все еще осталось опасным - да ведь и настоящая змея, даже будучи убитой наповал, все еще сохраняет возможность вонзить в свою жертву ядоносные зубы рефлекторным сокращением челюстей. Дилон поспешно отшагнул назад, опасаясь, что щупальце слепо обовьется вокруг его щиколотки, мазнет сочащейся из раны едкой жидкостью. Попадая на пол, эта жидкость дымилась, распространяя удушливый запах кислоты. Аарон Смит будто превратился в соляной столб. Он замер совершенно неподвижно, отвесив челюсть. На его брюках темным пятном обозначилась мокрая полоса, а между ступнями широко расставленных ног расплывалась лужа. И снова Пресвитер ни словом, ни взглядом не упрекнул Смита. Рипли тоже промолчала. Но тут он сам осознал, что здесь ему не место. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Аарон бесцельно побрел куда-то. На каждом шагу он спотыкался, словно лунатик или человек под гипнозом. Никто не пытался его удержать. Незачем это было, да и некогда. Теперь Чужой был замкнут в последнем из тоннелей. Дальше путь ему был один - в металлоприемник, под жгучие струи льющегося сверху олова. Если опять все не испортит дурацкая случайность. Увы, как показывал опыт, это вполне могло произойти... 46 Теперь все решали не минуты - секунды. Неверный шаг, не вовремя сорвавшееся с языка слово, дрогнувшая рука - вот от каких мелочей зависел сейчас исход сражения. Сражения, которое решает многое, очень многое. И не только на этой планете. А можно ли предусмотреть все мелочи? Особенно если не знаешь о них заранее... Ход к ванне был открыт, все остальные пути перегорожены. Несколько пар глаз уставились на Рипли. Теперь снова именно ей надлежало принять окончательное решение. Рипли глубоко вдохнула спертый воздух. - Давай! - хрипло выкрикнула она. Мужские руки тут же ухватились за свободный конец перекинутой через блок веревки - другой ее конец был закреплен на двери. Наспех сооруженная система блоков заменяла дистанционное управление. И дверь медленно поползла вверх. - Ну что там? - долетел до Рипли настороженный шепот. - Молчи! - тут же шикнули на спрашивающего. Рипли внимательно вглядывалась в тьму тоннеля N_2. Где-то там, всего за несколько шагов от нее, таился Чужой. Но пока что он не спешил покинуть свое ненадежное убежище из металла и пластика. Неужели он все-таки заподозрил ловушку? А если так, то, может быть, он куда разумней, чем кажется? Не исключено... С другой стороны, как совместить разум с повадками хищного зверя? Рипли мысленно выругалась. Вот уж совершенно излишние рассуждения! Разумен он или нет - этот вопрос сейчас не имеет ни прямого, ни косвенного отношения к стоящей перед ней задаче. А задача эта - прежняя. Уничтожить! Раньше ей уже приходилось это делать. Сейчас тоже не должно быть осечки. - Ну, иди же, иди... - беззвучно шептали ее губы. И, словно откликнувшись на призыв, Чужой медленно выдвинулся из мрака. Скорее всего, он тоже собирался с силами. Бока его судорожно ходили, как у измученного животного, при движении он заметно кособочился, припадая на обрубок переднего щупальца. Да, его - такого! - можно было и пожалеть. Вся беда в том, что он бывает и другим. И уж тогда-то он сам не жалеет никого. Рипли осторожно повернула рукоять рубильника, включая бустер. Массивная створка, нависающая над ванной, еле заметно дрогнула. Чужой как будто слегка насторожился, но продолжал двигаться в прежнем направлении. Рипли слышала, как за ее спиной кто-то медленно втянул в себя воздух. И тут же ладонь Пресвитера с влажным шлепком обрушилась на собственные губы, задушив готовый раздаться крик. Но Чужой все же получил предупреждение... Внезапно крошечный комочек пробуждающейся жизни затрепетал, колотясь изнутри о ребра Рипли, забился отчаянно и целеустремленно... Рипли с ужасом увидела, как в такт этому биению вздрогнула, встрепенулась голова взрослого монстра, повела оскаленной мордой, выбирая направление. - Молчи! - она зло и бесцельно ударила себя кулаком в грудь, отлично понимая, что так ей не добраться до зародыша. - Молчи, гаденыш! Юная матка действительно притихла, но, конечно, не от удара. Просто она уже выполнила свою задачу... Словно подброшенное пружиной, взвилось в воздух огромное уродливое тело Чужого. Взвилось - и исчезло в потолочном люке. 47 - О, черт! - из последних сил крикнула Рипли. - Сколько у нас времени? Дилон быстрым взглядом окинул медленно ползущую вниз створку. - Минут пять, не больше! - сказал он торопливо. Еще готовя ловушку, они обратили внимание на одну закономерность: система гидравлики работала неравномерно, медленно наращивая скорость. Несколько минут требовалось бустеру, чтобы сдвинуть створку двухметровой толщины на четверть необходимого расстояния, зато потом процесс нарастал лавинообразно. И дверь обрушивалась со скоростью, неразличимой для человеческого глаза. Значит выключать рубильник больше нельзя: Чужой уже встревожен, его не удастся заставить подождать в металлоприемнике эти минуты, даже если Рипли встанет на проходе. Нужно загнать его туда непосредственно перед падением плиты! Процесс, вопреки их планам, стал необратимым - так бывает, когда выдернута чека гранаты. Уже нет времени перебирать возможные варианты - даже в том их ограниченном наборе, который существовал раньше. Рипли поняла, что сейчас ее должен скрутить долгий и лютый приступ кашля, - так бывало всегда, когда зародыш шевелился в ее плевральной полости, задевая легкие. На сей раз она перенесла его не просто на ногах - на бегу! Он просто выпал из ее сознания, как выпадает из сознания идущего в атаку солдата боль в отсеченной осколком руке... 48 Звездолет опускался на почерневшую, курящуюся паром площадку. Он качнулся из стороны в сторону, но тут же замер - посадочные опоры стабилизаторов обрели сцепление. Люки были открыты еще до того, как произошел контакт с грунтом. Высыпавшие из них десантники сразу распределили обязанности: одни кинулись к высящимся неподалеку производственным корпусам (медленно торили дорогу, по грудь увязая в снегу), другие выдвигали трап. По трапу спускался кто-то, не похожий на десантников: немолодой, без всякой выправки, закутан до глаз в меха... Очевидно, предполагалось, что он спустится медленно, с достоинством, а потом будет ждать, пока ему расчистят тропу. Но он так спешил, что ему было не до церемоний. Бегом перепрыгивая через ступени, он пронесся по трапу, обежал застрявших в снегу солдат и, вспарывая белоснежную целину, с черепашьей скоростью заторопился ко входу. 49 Все смешалось. Теперь - впервые за все время - Чужой не только по сути, но и по форме оказался в роли преследуемого. Он несся, спешно меняя уровни, а следом за ним бежали люди. Погоня эта была бы бесплодной, так как изначальные скоростные качества беглеца и преследователей были несопоставимы. Однако тут сказались преимущества обдуманной организации любого дела. Хищник исчерпал свои силы гораздо в большей степени, чем настигающие его люди. Незадолго до этого они действовали слаженным коллективом, сменяя друг друга в роли загонщиков, и в результате каждый из них получил свою долю отдыха, передышки. Древняя, мудрая, еще со времен охотников на мамонтов отработанная тактика. Настолько отработанная, что теперь она выполнялась уже на уровне подсознания, без предварительной договоренности. Но даже такой - загнанный, отступающий - Чужой был еще опасен. И в этом преследователям пришлось убедиться. ...Держа в руках обломок трубы, Кевин вскарабкался по лестнице. Перед ним было довольно обширное помещение, до середины человеческого роста заполненное удушливой смесью дыма и водяных паров - следствиями недавно отбушевавшего пожара. - Вот дьявол! - Кевин выставил перед собой трубу. В зыбких, медленно оседающих клубах вполне мог укрыться не один хищник, а целая дюжина. - Где ты, тварь?! Вылазь! Живо! Кевин вслепую несколько раз махнул трубой над полом. Тяжело ворочались, рассекаемые железом серые пласты смога. Он столько внимания уделил тому, что находилось ниже уровня его глаз, что вспомнил о привычке Чужого атаковать сверху, когда было уже поздно. Щупальца затаившегося на потолочной балке зверя оплели его, рванули вверх, к оскаленным клыкам... Впрочем, Чужой тоже был не в лучшей форме, поэтому он почти промахнулся. Захват пришелся не на голову и шею, а поперек туловища. Кевин захрипел: кричать не было сил, кинжалы зубов пронзили грудную клетку. Но в руках сила еще оставалась. Раз за разом он обрушивал свое оружие на слизистое тело Чужого, как рыцарь из сказок обрушивает железную булаву на дракона. Он чувствовал, как после каждого удара все больше и больше слабеет захват. К сожалению, руки его слабели еще быстрее... После очередного удара тяжелая труба вырвалась из его цепенеющих пальцев и с грохотом обрушилась вниз. В месте ее падения, как по водам стоячего пруда, по пелене тумана пошли круги. Этот грохот привлек внимание Дилона. - Кевин! - Пресвитер не взбежал - взлетел наверх. Кошачьим движением он взметнул огромный топор - но так и замер с занесенным оружием. Перед ним, мерно раскачиваясь, страшным маятником свисали с потолка два намертво сцепившихся в схватке тела - Кевина и Чужого. Как тут рубить? По кому угодишь отточенным до смертельной остроты лезвием? Добро бы хоть светло было... Но перед глазами - полумрак, скрадывающий контуры. И Дилон бросил топор. Обеими руками он вцепился в свисающие ноги Кевина и изо всех сил рванул вниз. То ли Чужой не был к этому готов, то ли с него уже было достаточно - но он разжал щупальца. Два человека упали на пол - тяжесть Кевина опрокинула Дилона. Если бы Чужой продолжил атаку, Пресвитер был бы обречен. Но зверь, не принимая боя, втянул свое тело обратно, пытаясь снова закрепиться на балке. Однако он так раскачал себя во время предшествующей возни, что его присоски сорвались. Он рухнул вниз со странным звуком: словно шлепнулась куча студня. Рухнул и исчез в тумане, все еще окутывающем помещение. Когда Рипли, следовавшая за Дилоном, взобралась по лестнице, она увидела, что Пресвитер сидит, держа на коленях голову Кевина. - Не умирай, друг... Голос Дилона дрожал. Видно, не простые отношения связывали его с умирающим. - Да ты и не умрешь... Никто ведь не умирает навсегда! Кевин еще смотрел осмысленно, еще пытался что-то сказать. Но тут из его рта вдруг хлынула струйка крови, глаза остановились. - Брось его, брось его! - прошептала Рипли, заметившая это первой. - Дилон! Брось его, он мертв! Она как бы возвращала Дилону его же слова, сказанные в момент начала пожара ей. Неизвестно, сумел бы Пресвитер опомниться сразу или нет, но тут из тумана, в двух шагах от них, выдвинулась голова Чужого - и Дилон, оставив тело Кевина, зашарил по полу в поисках топора. И снова Чужой не принял боя, хотя на сей раз его шансы были явно предпочтительнее. Может быть, побоялся атаковать двоих? Едва ли... Вернее всего, дело было в том, что прямо перед ним находилась Рипли. Узнал? Не нападает? Значит, все-таки сработал тот самый инстинкт? И снова надежда опять вспыхнула в Рипли, когда она увидела, как Чужой, попятившись, ускользнул в тот самый люк, через который только что проникли они с Дилоном. - Он ушел вниз! К ванне! Дилон согласно кивнул. - Быстро за ним! Рипли и Пресвитер (он так и не успел отыскать топор) кинулись вниз по лестнице. 50 Аарон Смит сидел прямо на полу в компьютерном зале, уткнув подбородок в колени. Он не смотрел на дисплей. Крупные слезы текли по его щекам, оставляя дорожки на измазанной копотью коже. - Будь ты проклят! - он всхлипнул почти по-детски. - Будь ты проклят, ублюдок чертов! - Смит и сам не знал, кого он имеет в виду: Чужого, Пресвитера, может быть, даже Эндрюса, который так не вовремя погиб, взвалив на него непомерную ответственность. Может быть, даже самого себя... Эх, не все ли равно... - Восемьдесят Пять... - с каким-то навязчивым мазохизмом прошептал он ненавистное прозвище. - Тупица, бездарь, кретин безмозглый... Трус... Отчетливо хлопнула дверь. Но он даже не поднял взгляда: ну кто там может быть? Очередные свидетели его позора? Нет, на сей раз это было не так... Когда Аарон осознал, что прибыли спасатели, которых он уже и не чаял дождаться, он вскочил, почувствовав невыразимое облегчение. - Господи! Какое счастье, что вы наконец пришли, ребята! Один из спасателей направился к нему. - Лейтенант Восемьдесят Пять... - начал рапортовать Смит, не замечая, что прикладывает руку к "пустой" голове. - Что?! - Виноват, сэр! - он испуганно вздрогнул. - Докладывает лейтенант Аарон Смит, личный номер 47013... 51 Гонка продолжалась. Она переходила с этажа на этаж, с уровня на уровень, из коридора в коридор - без передышки, беспощадно... Бывают такие моменты, когда на карту поставлено все. И тогда - воистину все приходится швырять в мешанину игры. Последние минуты, последние доводы, последние силы... Последние патроны... жизни последних бойцов, своих или вражеских... И тогда - не до тонкостей, не до соблюдения правил. Не до стратегии. И не до жалости... Потому что все участники событий воочию видят подступающую гибель. И необычные права получают тогда их вожаки, необычные нити соединяют их с теми, кого они посылают на смерть. Те, кто уцелеет, будут скованы потом особыми узами духовного родства, дружбой особой цены. Те же, кто не уцелеет... - А-а-а! Помоги-и-те! Это кричал Дуглас Уинтерборн, во все лопатки удирая по коридору. - Не останавливайся! Беги прямо, малыш! Дилон стоял перед дверью, готовясь захлопнуть ее, как только Дуглас добежит до него. Он ничем уже не мог ему помочь - не мог даже загородить собой, на секунду отсрочив смерть. Что делать... Такой уж вышел расклад. Видно, и младшему из них теперь предстояло испить свою долю горького напитка. - Помогите, помогите же, он догоняет меня! Чужой действительно настигал юношу, приближаясь с каждым прыжком. - Не оборачивайся! Не смотри на него! Дуглас уже хрипел, задыхаясь от быстрого бега. Ноги еще могли нести его, но легким больше не хватало воздуха. - Беги прямо! Только не оборачивайся! Но он уже не мог бежать, хотя оставалось ему совсем немного. На расстоянии вытянутой руки от Дилона Уинтерборн рухнул, сбитый с ног ударом в спину. Отчетливо хрустнули кости. Он, наверное, был мертв еще до того, как коснулся земли. И Чужой, перескочив через упавшего, бросился к в дверям. Но тоже опоздал. Дилон, стиснув зубы, опустил створку с такой неистовой силой, что попади под удар второе щупальце Чужого - ему бы тоже не уцелеть. Но щупальце не сунулось под дверь. А вот лужа крови просочилась, расплылась алым пятном по полу. - Скверные дела вершим мы с тобой, сестра... - глухо сказал Дилон. - Может, без нас все пошло бы еще хуже, но... Он не договорил. - Но это не снимает с нас ответственности, - окончила его мысль Рипли. Слышно было, как по ту сторону двери Чужой осторожно пробует металл на прочность. В его движениях уже не было прежней силы. - Так ты хотел сказать... - Да, именно так... - Ну что ж, значит таков наш путь... Пошли, пока он не нашел выход. 52 Десантник, который подошел к Смиту, похоже, возглавлял всю операцию. Должно быть, это был старший офицер - но на нем был стандартный скафандр высокой защиты, без знаков различия, облегавший тело словно рыцарские латы. В лицо офицеру Смит взглянул только раз - и больше не решился. Он не сразу смог определить причину своего испуга. Но определив - ужаснулся вдвойне. Прозрачное забрало шлема офицер сразу же поднял на лоб. На глазах же у него были выпуклые черные очки-"консервы", а нижнюю челюсть закрывала пластиковая бляха подшлемного ремня. И все эти атрибуты - особенно защитные очки, которые, примыкая к забралу, фантастически меняли лицевой угол, - делали анфас офицера почти неотличимым от Чужого. Сходство было настолько велико, что когда офицер разомкнул губы, Аарон невольно пригнулся, словно ожидая струю кислоты в упор. - Где лейтенант Рипли? - раздельно спросил десантник. - Она еще жива? Смит торопливо закивал. - Жива, жива. По крайне мере, была жива несколько минут назад. - Где она? - раздался другой голос. У двери стояла еще одна фигура. По-видимому, человек только что вошел: на его меховой одежде искрились алмазные крупицы снега. Смит мгновенно понял, что это и есть главный начальник. - Она... она где-то внизу, возле печи. - Одна? - быстро спросил Незнакомец. - Нет, с несколькими заключенными... - Смит замялся и добавил, сам не зная к чему: - Нас осталось совсем мало, сэр... - Что она там делает? Вы получили наше извещение? Как вы вообще посмели его ослушаться, лейтенант? - вопросы прозвучали как пулеметная очередь. Из всех них Смит предпочел ответить лишь на первый - самый безопасный, как ему показалось. - Они пытаются загнать туда зверя, сэр! - О Боже! Неожиданно сильными пальцами начальник сжал плечо Смита, как клешней: - Веди! Веди нас туда немедленно, лейтенант! И тут же, тоном ниже: - Если с ней что-то случилось... Голос зловеще умолк, и Смит предпочел не развивать эту тему. Быстрыми шагами они спускались по ярусам: впереди - Смит с несколькими десантниками (автоматы наготове, приклады у живота), дюжина остальных десантников выстроила полукольцо, в центре которого передвигался штатский. Да, с таким эскортом Чужого можно было не опасаться! 53 Чужой тогда все-таки сумел найти выход. Это удалось ему в последний раз, но он снова успел пролить кровь. Двое заключенных караулили соседние тоннели. Они были готовы отсечь зверю путь к отступлению, но их обманул звук, неверным эхом преломившийся в бесчисленных резонаторах. Каждый из них захлопнул свою дверь, а затем они рванулись навстречу друг другу, будучи оба абсолютно уверены, что бегут по ходу движения монстра. Факелов не было ни у того, ни у другого - запас их вышел. Бег происходил в почти абсолютной темноте, поэтому они столкнулись, врезавшись друг в друга на полной скорости. Сила соударения была столь велика, что обоих швырнуло наземь. Вполне естественно, что оба одновременно подумали об одном и том же. Зверь! Конечно, это зверь обошел их во мраке - и вот теперь он стоит над ними, растянув в оскале пасть... Сначала каждый слышал лишь свой собственный - как ему казалось, предсмертный - крик. Но никакой ужас не может длиться бесконечно, и немного погодя стало возможным различить не только пронзительный вопль Чужого, но и вполне человеческую речь. - Нет, нет, не трогай меня, уйди от меня, ради Господа! Тьма в коридоре не была совсем уж непроницаемой - вдалеке горел огонек люминесцентного светильника, освещая выход к одному из цехов. Когда оба были на ногах, они загораживали другу другу этот источник света, но теперь... Первое, что удалось рассмотреть в темноте, был бинт - белая повязка на голове одного из них. - Грегор?! - Да!!! Оба захлебнулись в припадке нервного смеха. - Господи Боже, ну ты даешь! Я думал, что ты - этот зверь чертов! - А я думал - что ты! Только вот когда повязку рассмотрел... Они недоверчиво щупали друг друга, словно осязание могло помочь там, где спасовало зрение. - Ну ты и напугал меня - я чуть не обделался! - Да, по запаху чувствую! И снова двое взрослых мужчин хохотали, сидя на полу, упиваясь счастьем внезапного спасения. Словно теперь с ними ничего не могло случиться, словно реальной опасности уже больше не существовало. А опасность эта была по-прежнему рядом. Совсем рядом... Какое-то неясных очертаний тело в прыжке пронеслось между ними. Лишь на мгновение оно коснулось земли - но этого мгновения хватило, чтобы нанести два быстрых удара. И смех прекратился. Грегор упал сразу. Он был убит наповал. А его приятель медленно оседал, хватаясь за перерезанное горло, из которого вместо слов раздавался хрип. В глазах его остывало изумление. До последней минуты он не мог поверить, что это случилось именно с ним. 54 Тела этих двоих остались неповрежденными: у Чужого уже не было цели рвать, терзать, уродовать свои жертвы. И тем более - ему было не до еды. Сейчас главной, да и единственной его целью являлось бегство. И он успел бы скрыться в галерее переходов, если бы на крики не примчался Морс с факелом в руке. Ему пришлось дважды ударить Чужого, серьезно обжечь его, чтобы вынудить к атаке. Ярость монстра все еще была неодолима, и его сила далеко превосходила человеческую. Пока в руках у Морса был факел, ему удавалось держать зверя на расстоянии. Но скоро тот оттеснил человека в узкий и низкий проход, где можно было перемещаться только стоя на четвереньках. В этом положении факел был бесполезен - и Морс швырнул его назад, обеспечивая себе выигрыш в несколько секунд, после чего бросился вперед, передвигаясь почти ползком. Сознательно или нет - он вел преследователя в сторону металлоприемника. Трудно поверить, но все эти события, уместившие в себя три человеческие жизни, продлились всего несколько минут! Тяжелая стальная плита продолжала медленно опускаться. Чужой быстро настигал Морса. Одно из щупалец даже захлестнулось было на лодыжке - но сорвалось, утащив с собой башмак. Потолок стал выше, и можно было попытаться выпрямиться. Однако для этого нужно было хоть на метр оторваться от преследователя. А увеличить дистанцию не удавалось. Внезапно Морс за что-то зацепился и растянулся во весь рост. В отчаянии он поднял глаза, уже готовый увидеть свою смерть. Но увидел он человеческую фигуру, стоящую над ним. Фигуру женщины. - Рипли! И Чужой тоже увидел ее. Он замер, почти касаясь ног Морса. - Ступай назад! - спокойно сказала Рипли Морсу. Тот не стал дожидаться повторения. Вскочив, пробежал мимо Чужого - никогда бы раньше не решился так приблизиться! - и юркнул в тот самый проход, из которого только что появился. Чужой зашипел почти жалобно и рванулся к выходу. Но единственная в помещении дверь уже захлопнулась за Морсом, а до потолочного люка Чужому - в его теперешнем состоянии, с обрубленным щупальцем - было не дотянуться. Они находились прямо перед металлоприемником... 55 В правой руке у Рипли был железный прут, в левой - факел. Последний из запасных - больше факелов уже не оставалось. - Эй ты, тварь, жри меня! - она ткнула в Чужого факелом и услышала, как шипит под огнем его плоть. - Жри меня! На! Но Чужой не мог причинить ей вреда, даже спасая свою жизнь. Он кружил по полу, всеми силами стараясь уклониться от схватки, но Рипли неотступно преследовала его. - А-а, сволочь, не нравится?! Получай! - удары сыпались один за одним. - За Ребекку! За Клеменса! Рипли пыталась загнать зверя в темный проем, ведущий к ванне. В сущности, это был наиболее естественный путь отступления. Но должно быть именно поэтому Чужой заподозрил подвох. Он не спешил нырнуть в, казалось бы, столь заманчивую темноту. - За всех, кого ты сожрал, тварь! От хлесткого удара зверь метнулся вперед - и замер на пороге ванны, нерешительно поводя головой. - А это - напоследок - за меня! Теперь Чужой развернулся мордой к Рипли, но клыки в ход не пускал. Его щупальца извивались над полом, стараясь подсечь женщину за ноги, свалить, отпихнуть в сторону. - Ну ты, сволочь! Иди туда, иди! - Рипли быстро переступала, не давая себя схватить. - Иди, я сказала! Слышишь?! Невероятным усилием ей удалось оттеснить зверя под створку. Теперь он был ограничен в движении с двух сторон. По бокам - стены, впереди - Рипли, а сзади... Сзади - сам металлоприемник. Туда его и надо загнать. Правда, и теперь он, скорее всего, обречен: когда гидравлика наконец сработает, створка раздавит своей многотонной тяжестью все, что находится под ней. Рипли при этом тоже оказалась бы раздавленной, но сейчас это ее не интересовало. Но точно ли погибнет Чужой? Не хватит ли в его теле резервов на последний стремительный бросок? 56 - Вот сюда, сэр, - сказал Смит, указывая на проем под ногами. Взявшись за поручни, он первым шагнул в квадратное отверстие, нащупывая ступней лестницу. На секунду он забавно повис, удерживаясь руками, потом вскарабкался обратно. - Лестницы нет, сэр! - испуганно доложил он. - Как это - нет?!! - широкий луч фонаря ушел вниз, прорезая тьму. - Действительно нет... - Это все ихние штучки, сэр! - от гнева Смит стал багровым. - Это она и этот черномазый! Лестница была, сэр, они ее убрали! - Сколько здесь? - спросил штатский у офицера. Тот пожал плечами: - Метров восемь. Офицер уже знал, чего от него потребуют. И это не приводило его в восторг. - Капитан! Пока ищут лестницу, пусть несколько ваших людей спрыгнут вниз и обеспечат безопасность лейтенанту Рипли! Офицер обвел своих подчиненных глазами. Приказа не было, но один из них тут же молодцевато шагнул вперед, примерился и прыгнул. Грохот, стон... Кто-то посветил фонарями вниз: десантник сидел на полу, ощупывая голень. - Кажется, я сломал ногу! - крикнул он. Лицо его было искажено мучительной болью. - Вы тоже прыгать будете, чтобы обезопасить лейтенанта Рипли, сэр? - спросил офицер у штатского. Произнеся предельно почтительно всю фразу, в последнее слово он вложил столько яда, что ему позавидовала бы гремучая змея. В глазах штатского сверкнули недобрые огоньки. - Ну что вы стали как бараны? - повернулся он к солдатам. - Живо ищите лестницу! Возьмите с верхнего яруса. Мы только что проходили там... За лестницей побежали. 57 На сей раз Чужой окончательно выбрал цель - оружие в руках Рипли. Щупальца его свивались жгутами, словно лассо рассекая воздух. Вскоре ему удалось зацепить железный прут и выдернуть его из пальцев Рипли. Тогда она обеими руками перехватила факел. - Н-на, чудовище! Получай! Все это время зародыш в теле Рипли не подавал признаков жизни, словно замер в испуге. Возможно, так оно и было... Но скорее всего, он прислушивался к организму Рипли, который работал уже на пределе. Ее сердце не выдержало бы новой, пусть даже самой маленькой, нагрузки. Эмбрион же, по-видимому, еще не был способен к самостоятельному существованию, и, ловя биотоки мозга по односторонней телепатической связи, юная матка сознавала: умри Рипли - ей не выжить тоже... Так земной паразит никогда не доводит своего хозяина до смерти раньше, чем сам достигнет стадии метаморфозы. - Ступай в ванну, тварь! - Рипли! - раздался голос Дилона. - Рипли, у нас больше нет времени! Никто не ответил ему... Дилон слышал шум битвы где-то под собой, но ничего не мог увидеть. Неужели... И тут он понял, что бой идет на последних двух метрах "ничейной земли". Под медленно ползущей вниз стальной створкой, на самом пороге ванны. - Держись!!! Повиснув на руках, Дилон спрыгнул вниз. Ему это удалось лучше, чем десантнику. Истекала пятая минута... 58 ...Когда кольцо щупальца сомкнулось у нее на запястье, Рипли другой рукой резким движением ткнула факел навстречу чудовищу. И Чужой, вместо того чтобы отбросить горящую палку в сторону, рванул ее прямо на себя. Шипящий свист, вой и рычание прорезали воздух. Зверь невольно взвился на дыбы и попятился. Тем самым он наконец уступил Рипли последние драгоценные сантиметры. И когда он, опомнившись, снова послал свое тело вперед, было уже поздно. Рипли воспользовалась его ошибкой. Теперь она стояла прямо перед ним, и у Чужого не было выбора. Он мог только броситься вперед, смяв женщину... Но на это он пойти не мог. И снова щупальца стали с гудением рассекать пространство, но теперь они работали не как арканы, а как бичи. Чужой бил, хлестал Рипли, стремясь причинить ей боль. Громадные зубы совсем близко, почти касаются лица... - Что, не смеешь?! - Рипли хрипло засмеялась. В ее хохоте звенело безумие. - Валяй, сожри меня, гадина! Сожри - и подавись! Ни боли, ни страха она уже не ощущала. Это - определения, уместные для живых. А Рипли слишком хорошо знала, что она уже мертва. Мертва... - Уходи оттуда! - где-то на самом краю сознания возник голос Дилона. - Нет! - Уходи немедленно! Что с тобой?! - Не-е-т! Дилон стоял в нескольких шагах у нее за спиной. Он видел, как беснуется зверь в металлоприемнике. Видел он и то, что Чужой теперь наверняка оттеснен внутрь замкнутого пространства. Но можно ли сказать это о Рипли? Нет! Нельзя! Она стоит как раз под крайним обрезом опускающейся двери, и сейчас, вот сейчас, страшный груз обрушится на ее голову и плечи, ломая кости, расплющивая мышцы... - Выходи! Живо! - заорал Дилон, срывая голос. И словно откуда-то издали Рипли услышала свой собственный крик: - Нет! Нет! Нет! В этот момент тяжелая створка наконец пришла в движение. Дилон сам не понимал, как это случилось с ним. Будто невидимая огромная рука толкнула его между лопаток. На полной скорости он проскочил под дверью и буквально вытолкнул Рипли из опасной зоны, всем корпусом ударив ее в спину. Вместе, чуть не обнявшись, они влетели внутрь металлоприемника. Чужой едва успел захлопнуть пасть - иначе его клыки пропороли бы тело Рипли. В этот миг, глухо ударив об пол, за их спинами обрушились два метра стали. И наступила тьма... 59 Десантников поджидал неприятный сюрприз: им предстояло преодолеть еще не меньше пяти уровней, и на всех уровнях отсутствовали лестницы. Остановить их это не могло, но задержало серьезно. От смущения перед лицом высокого начальства - Смит уже понял, что этот штатский - самое высокопоставленное лицо, с которым ему когда-либо приходилось сталкиваться, - Аарон не знал, куда глаза девать. - Ну, они мне ответят... - бормотал он, полный служебного рвения. Капитан десантников презрительно усмехнулся, что странным образом сделало его еще более похожим на Чужого. А вот штатскому было не до смеха. Его лоб покрылся мелкими бисеринками пота, которые он поминутно смахивал рукавом. Он явно боялся опоздать... 60 Было слышно, как Чужой бесцельно шарит во тьме, все время натыкаясь на стены. Его глаза были приспособлены к ночному зрению лучше, чем человеческие, но сейчас это не могло ему помочь. Тьма в металлоприемнике была абсолютной, и ни одно живое существо не могло бы увидеть что-либо без искусственного источника света. Дилон ожидал, что, оказавшись в замкнутом помещении, Чужой сразу же обратит свою ярость на людей, - по крайней мере, на него лично! Но тот явно искал сейчас возможность спастись, а не убить. Пресвитер ощутил, как обмякло тело Рипли в его объятиях. Лишь гулко стучало сердце под его левой ладонью. И еще что-то билось правее и выше - неровно, пульсирующе... Вдруг тело Пресвитера снова напряглось, заиграло мускулами. Потому что где-то наверху вдруг лязгнул открывающийся замок - и в их темницу пробились отблески багрового света. - Ну, как вы там? - спросил человек, вставший в освещенном прямоугольнике раскрытой двери. Это был Морс. - Великолепно, остолоп! - несмотря на всю серьезность положения, Дилон не смог сдержаться. - Кофе со взбитыми сливками в постель, роскошные девочки... - Дверь! - из последних сил закричала Рипли. - Что? - Дверь! Закрой дверь! До Морса было почти десять метров. Чужой тоже понял, что это для него - последняя надежда. Он отчаянно бросился на штурм стены. - Морс! Немедленно закрывай дверь, слышишь?! - Дилон не хотел рисковать. - Как это?! - Морс никак не мог решиться. - Я закрою, а вы там?.. - Закрой дверь, - раздельно произнес Пресвитер голосом, способным переломить чужую волю. - Потом беги наверх и пускай металл. Иначе все будет напрасным. Все! Выполняй! - Да... - ответил Морс словно загипнотизированный. - Я сейчас... Сейчас я пущу олово! И красноватый свет исчез. Во вновь наступившей темноте можно было расслышать, как Чужой сполз вдоль стены вниз. Судя по звуку, он действительно успел забраться довольно высоко. 61 - Кто это крикнул? - быстро спросил капитан. - Что именно? - повернулся к нему штатский. Офицер закусил губу, прислушиваясь. Звуки больше не повторялись. - А ты? - он повернулся к Смиту. - Ты ничего не слышал? Смит замигал в растерянности. - Кто-то вдалеке действительно кричал, сэр... Что-то насчет олова. - Олова?! - штатский резко выпрямился. Смит растерялся еще больше. Неужели он что-то сказал не так? - Ну да, олово. У нас тут его добывают... сэр... - О, проклятье! - штатский хлопнул себя по лбу. - Отставить металлоприемник! Все к плавильным печам, быстро! Лейтенант, показывай дорогу! 62 Сейчас, когда конечная цель была достигнута и сделать уже ничего было нельзя (во всяком случае, так представлялось Рипли), тело ее снова расслабилось. Спокойно и даже как-то безмятежно она опустилась на пол, стараясь пристроиться поудобней. Так сидят на лавочках перед собственным домом пенсионеры среднего достатка - сидят, до дна вычерпав меру труда... Рядом натужно сопел Дилон. Он, похоже, еще не смирился. - Зачем ты это сделал? - безразлично спросила Рипли. - Что я сделал? - Будто бы не знаешь... - А, это... - Дилон прислушался. Чужой, судя по доносящимся звукам, тоже еще не терял надежды выбраться. Видимо, окончательно убить в себе эту надежду может только разумное существо... - Да ерунда... Не мог же я оставить тебя в таком положении. - Надо было оставить, - Рипли говорила все так же безразлично. Дилон снова прислушался. Щупальца прочесывали стену в поисках выхода. - Знаешь, говори тише, ни к чему привлекать его внимание. - Какая разница теперь... - А такая! Такая разница, что я все предусмотрел! И то, что ты окажешься внутри ванны, - тоже... Дилон облизал пересохшие губы. - Неужели ты думаешь, что я планировал бросить тебя в этом случае? - спросил он напрямик. По правде говоря, Рипли именно так и думала. Не все ли равно, как ей умирать, - хотя, конечно, сгореть заживо - смерть не из лучших. Впрочем, какая теперь разница... - Какая разница... - повторила она вслух. Вместо ответа Дилон положил руку ей на плечо. - Давай. Собирайся, - сказал он тихо. Рипли повернулась к нему, но ничего, конечно, не увидела в абсолютном мраке. - Куда еще собираться? - она закашлялась. - Не "куда", а "откуда". Отсюда! Мы уходим, понимаешь? - Как? И тут Рипли поняла, что он сказал. Она вскочила на ноги так быстро, что ударилась обо что-то, невидимое в темноте. - Отсюда что, есть еще один выход?! Но тогда Чужой... - Почему я и говорил тебе - не кричи. Да, выход есть. И Чужой до него не добрался. Вот он, выход, рядом с тобой! Зажав ладонь Рипли в своей, Дилон подвел ее к круглому отверстию примерно полуметрового диаметра. - Придется ползти. Поторапливайся. - Нет, - Рипли снова уселась на пол. - То есть как это - нет? Сейчас здесь будет десять тонн раскаленного олова! - Я же сказала - я хочу умереть... - повторила Рипли все тем же бесцветным голосом. Внутри нее мерно прокатывались волны боли. Это растущий зародыш готовился покинуть свою временную обитель. - Не трать на меня сил, Дилон. Со мной покончено. Уходи один... Грубо схватив Рипли за ворот куртки, Пресвитер рывком поставил ее на ноги. - А теперь слушай меня, - прошипел он со сдерживаемой яростью. - Мы договорились иначе. Вот каков был наш договор: сперва умирает зверь, потом - ты! Слова Дилона едва доходили до ее сознания сквозь звон крови в ушах. Рипли прижала к вискам ладони. Сейчас, вот сейчас... Но зародыш внезапно замер. Видимо, его пора еще не наступила - хотя наступит она, очевидно, в ближайшие часы. - И я намерен держаться уговора! - продолжил Дилон. - Поэтому решай сама. Если ты остаешься - я тоже останусь! Без тебя я отсюда не уйду... - Хорошо, - согласилась Рипли главным образом для того, чтобы прервать тягостный разговор. - Ступай вперед. Я за тобой. Дилон хмыкнул: - Нет, тебе не провести меня, сестра, - он подтолкнул ее к отверстию. - Ты иди первой. А уж я пойду за тобой. 63 Ползти пришлось не так уж долго, но ход несколько раз вилял. Как там Дилон протискивается со своим разлетом плеч? У Рипли вдруг возникла мысль о еще одной подоплеке того, почему он отказался идти первым. Он не только опасался, что она не последует за ним, но вдобавок не исключил для себя возможности застрять! И вот теперь, если его тело намертво заклинится внутри лаза, как неисправный патрон - в автоматном стволе, Рипли окажется впереди него, путь для нее останется свободным... - Ох, Дилон... - прошептала она, чувствуя на губах соленый привкус. Кровь это? Или слезы? - Он не последует за нами, просто не сможет... - натужно пыхтел Дилон сзади. - Во-первых, не найдет лаз - его ведь нащупывать надо, причем зная, где искать... - Уцепившись руками за край, Рипли выбралась из люка. Потом помогла сделать это Дилону. - А во-вторых, он не пролезет в лаз... - Пресвитер дышал тяжело, будто на нем пахали. Рипли согласно кивнула: - Да, ты прав... Это крупный экземпляр, один из самых крупных, которых я вообще видела. Здесь уже не было абсолютно темно. От раскаленного тела печи, нависающего над их головами, исходил красноватый свет. Сразу же стало жарко. - Мо-о-рс! - позвал Дилон. - Ох, елки-палки! Это вы?! - крошечная фигурка Морса выглянула откуда-то сверху, и по тому, насколько она была мала, Рипли впервые смогла оценить разделявшее их расстояние. - Смотри не облей нас металлом, - сказал Пресвитер подчеркнуто спокойно. - Мы поднимаемся... Они находились сейчас на особой "приступке", поднимающейся на несколько метров над дном металлоприемника. Именно туда и вел ход, предназначавшийся для технического обслуживания. Сама ванна сейчас была надежно перекрыта чем-то вроде лепестковой диафрагмы. "Лепестки" автоматически раздвинутся в тот самый миг, когда сверху хлынет поток раскаленного металла. Где-то там, под этой диафрагмой, сейчас находился Чужой. Странно - Рипли впервые за это время вспомнила про Чужого... Неужели они действительно сейчас расстанутся с ним навсегда? Вдоль высокой стены рядами тянулись трубопроводы и кабели в изоляции - по ним можно было при некотором умении вскарабкаться, как по лестнице. Но до ближайшего из них еще оставалось около трех метров. - Ну, давай, - Дилон сцепил ладони, образуя "стремя" для ноги Рипли. - Подсаживаю по счету "три". Раз, два... "Три" ему сказать так и не довелось. Сам Пресвитер ничего не заметил, так как стоял к лазу спиной. А вот Рипли увидела. И Морс, следящий с высоты, тоже увидел. - Сзади! - закричал он. - Ребята, сзади! Берегись! В очередной раз сбылось предчувствие Рипли: прошлое не остается в прошлом... Они недооценили гибкость Чужого. И вот теперь его тело, струясь, буквально вытекло наружу из горловины лаза. Должно быть, сработал змеиный принцип: пролезла бы голова, а гибкое сильное туловище всегда протиснется. - Давай! - Дилон буквально подбросил Рипли в воздух. Она ухватилась за ближайшую трубу, перекинула через нее колено для лучшего упора и наклонилась вниз, протягивая руку, чтобы помочь Дилону. Однако тот не сделал даже малейшей попытки спасти себя. Пригнувшись, он двинулся навстречу набегающему на него зверю. Оружия в руках у Дилона не было. Топор он потерял, а ножа не носил никогда. - Дилон! - крикнула Рипли, мгновенно поняв, что сейчас произойдет. - А как же я? Ведь ты обещал мне... - Бог поможет тебе, сестра! - Пресвитер только на миг бросил взгляд в ее сторону и больше уже не открывал его от Чужого. - А я остаюсь здесь... ЛЕЙТЕ ОЛОВО! Его голос заполнил огромный цех так же, как заполнял он этот цех вчера - или позавчера? - во время церемонии похорон. Так день или два дня назад состоялась кремация? Трудно сказать: сбился суточный ритм. Боже, как давно все это было... Последние слова Дилона были обращены к зверю: - Будь ты проклят, гад! И два тела сплелись в смертельном объятии схватки. Рипли, со всей возможной скоростью поднимавшаяся наверх, замерла, следя за последней битвой. У нее не было, увы, ни малейших сомнений в конечном результате. Однако в первые секунды боя клыки и щупальца Чужого не приносили ему успеха. - Ага! Значит, ты только убегающих умеешь рвать, сволочь? Настоящий мужчина тебе не по зубам? Напрягая все свои силы, Пресвитер на несколько секунд как будто даже сумел переломить ход боя в свою пользу. Но потом... Потом произошло то, что должно было произойти. И только увидев, что Дилон опрокинут навзничь, а Чужой, придавив его к земле, рвет и терзает его тело, Рипли бросила Морсу короткую команду: - Лей! Собственно, этот приказ давно уже полагалось отдать - но Рипли была не в силах сделать это, пока сохранялась хоть тень надежды. Хотя какая там надежда... - Да ведь там же... - Морс потрясенно смотрел вниз. - Лей! - хрипло и страшно повторила Рипли. 64 Олово пролилось. Гигантской сверкающей массой, мешаниной струй, брызг, капель, аморфно жидких глыб оно ударилось о дно ванны. Жар расплавленного металла, пролетающего мимо, опалил Рипли. Она плотно прижалась к стене. Только через некоторое время она смогла глянуть вниз. Внизу уже не было ничего. Тяжелая, мерно колышущаяся, безумно горячая жидкость (легкий металл, легкий и легкоплавкий - но все-таки металл!) скрыла, погребла под собой все. Где-то в ее глубине исчез Пресвитер, мертвый или умирающий, исчез и его враг. ...А вот враг - не исчез! Внезапно по поверхности о