л удар в живот, задохнулся от боли, а в следующий миг второй удар навсегда избавил его от всяких ощущений. Брандел к этому времени уже не спал, но и не двигался. Широко открытыми глазами он смотрел на человека, который приставил к его горлу острие меча. - Дурачье! - донесся до него чей-то голос. - Надо было брать живыми обоих. - Он же набросился на нас, капитан. - И втроем вы не смогли схватить его так, чтобы не убивать? - презрительно заметил начальник. - Бросьте его в реку. - Он подошел к Бранделу и пнул его сапогом. - По крайней мере, главную пташку мы поймали... Это лицо я не скоро забуду. Прошло всего три дня, думал Марк, а у него выработался определенный режим. По утрам принц тренировался с мечом, дубиной, либо с арбалетом. Фонтейна заявила, что тоже хочет тренироваться, и не переставала удивлять Ричарда и Шилла, вернувшегося из Стейна, проворством и прекрасной реакцией. Там, где она проигрывала в силе, принцесса выигрывала в сноровке и быстроте действий. Прочие гвардейцы ходили поглядеть на них и помогали советами. Не сказать, чтобы ко всем из них стоило прислушиваться, но давали их в основном опытные воины, под насмешливыми взглядами которых Марк часто чувствовал себя более неуклюжим, чем на самом деле. Фонтейна же владела своим острым язычком не хуже, чем легким мечом. Джани, теперь уже полностью окрепший, время от времени тоже наблюдал за ними. Но он по крайней мере молчал. Позднее, когда Ричард предложил дополнительно тренироваться на дубинах, великан оказался незаменимым партнером. Фонтейне нравилось смотреть на эту забаву. Она пришла к заключению, что ей вообще приятно смотреть на сражающегося Марка, и не только из-за его растущего мастерства, просто ей нравилось глядеть на обнаженного по пояс, прекрасно сложенного молодого принца. Это ощущение удивило девушку, а Марка наверняка смутило бы, доводись ему узнать о нем. Пообедав, Марк с Фонтейной отдыхали или гуляли до ужина, после которого наступало главное время для разговоров. Марк пытался было наседать на Феррагамо, чтобы старик продолжил свои уроки магии, но тот оказался слишком занят. Сейчас Марк лежал на послеполуденном солнышке на берегу к северу от деревни и лениво размышлял, как бы склонить Феррагамо к занятиям сегодня вечером. Фонтейна сидела рядом с юношей и смотрела на море. - Как жарко, - сказала она. - Я хочу искупаться. - Принцесса уже начала раздеваться. - Пойдем? - Пожалуй, я лучше полежу здесь, - протянул Марк, проклиная себя за робость. - А ты, конечно, иди. Он закрыл глаза, решительно отказываясь глядеть на девушку, направившуюся к воде. Было жарко, и принц так устал после утренней тренировки, что задремал. Потом он не мог бы сказать, в какой момент ему привиделся все тот же кошмар. Он даже не понял, дрался ли он снова с этими проклятыми миражами. Марк знал только, что усталость вдруг стала невыносимой, и вот тогда наконец он увидел дракона и ощутил, что это и есть его настоящий противник. Бездонные желтые глаза смотрели на него. Он знал, что не должен поддаваться их гипнозу, иначе поединок кончится, едва начавшись. Голос дракона громом прокатился в его сознании. "Что за дела? Эта крошка осмеливается бросать мне вызов? Иди-ка отсюда подобру-поздорову, пока у тебя мясо от костей не начало отваливаться!" Отчаянно вскрикнув, человек (Марк не понимал, он ли это был или кто-то другой) бросился вперед. Его встретил огненный шквал, которого не мог вызвать ни один мираж. Доспехи тут же обернулись пылающей печью, обжигающей кожу, иссушающей горло. Но он продолжал бежать. Снова вспыхнул огонь. В воздухе запахло паленым. Меч, который боец держал перед собой, раскалился докрасна, но рука, схваченная дымящимся ремнем щита, осталась невредимой. Он не видел теперь ничего, кроме ослепительного пламени, но продолжал рваться вперед. Блеснув молнией, меч скользнул по стальной чешуе и вонзился прямо в сердце дракона. От предсмертного вопля чудовища содрогнулось небо, фонтаном ударила черная кровь, похожая па кислоту. Марк понял, что победил, но лежал не в силах шевельнуться. Ремни, скрепляющие доспехи шипели от жара. Герой будет лежать здесь, пока кто-нибудь не освободит его. Слишком усталый и измученный, он мог только лежать и ждать, пока кто-нибудь придет на помощь. - Марк! Марк! Вставай! - Его трясли за плечи. Расширенные от испуга зеленые глаза смотрели на него. - Ты меня напугал! - донесся знакомый голос. - Ты выл и кричал, как зверь, а потом затих. С тобой все в порядке? Марк с трудом кивнул. - Ты ужасно выглядишь. - Спасибо тебе, - прохрипел он. Пот залипал ему глаза, а тело горело, как в лихорадке. - Я сейчас позову Феррагамо, - крикнула Фонтейна. - Подождешь немного? Он снова кивнул, и она умчалась прочь, не обратив внимания, что на ней только нижняя туника для купания. Марк сел, подождал, пока пройдет тошнота, затем, шатаясь, двинулся к морю. Не раздеваясь, он упал в него и лежал, покуда холодная, соленая вода не смыла весь этот ужас. "В первый раз это видение посетило меня, когда погиб Эрик, - вспомнил он. - Только бы с Бранделом все обошлось". 18 Солдаты привели Брандела в Ясеневую Рощу и швырнули его в маленькую сырую комнату без окон, единственным входом в которую была крепко запертая дверь. Он услышал, как снаружи переговариваются расовые, и понял, что сбежать не удастся. Этой ночью даже ему было трудно заснуть. Утром он узнал, что попал в плен к взводу дворцовой стражи из Стархилла. Принц смутно припомнил несколько лиц, но был не в силах вспомнить ни одного имени. Солдаты казались настолько безучастными, что даже если бы Брандел вспомнил кого-нибудь, толку от этого было бы мало. Вскоре его вывели наружу и посадили на коня. Весь этот день и большую часть следующего принца везли на север под конвоем восьмерых солдат. Остальная часть взвода осталась в Ясеневой Роще. Брандел считал, что надеяться на спасение бессмысленно. Он понимал, что на друзей вряд ли можно рассчитывать, а больше помощи ждать неоткуда. К вечеру второго дня пути от тряски в седле принц так устал, что даже обрадовался, когда впереди показались стены Стархилла. Несмотря на зловещий характер своего возвращения, он радовался, что это мучительное путешествие окончилось. Они вошли в город через Полевые ворота. Брандела поразил непривычный вид столицы. Людей на улицах почти не было, а те, которых он видел, настолько ушли в себя, что не обращали внимания ни на что. Не видно было гуляк, не болтали на крылечках кумушки, не кричали дети. Их провожали пустые глаза. Пленник никого не интересовал. Впрочем, кроме непривычной тишины и малолюдства, ничего особого Брандел не заметил. На улицах было чисто. Никаких признаков жестокости, обычно сопутствующих перевороту. Ни разбитых окон, ни следов пожаров. От обыденности обстановки Брандела почему-то стало подташнивать. Подсознание отчаянно кричало ему, что в самой атмосфере города разлит сверхъестественный ужас. Его эскорт без всяких дополнительных указаний двинулся прямиком к замку. Конвоиры и раньше говорили мало, а теперь и вовсе замолчали, лишь топот копыт гулко отдавался в странно притихшем городе. Ворота замка распахнулись перед ними. На главной площади все спешились, и Брандела немедленно провели в бывшие королевские покои. Он узнавал знакомые коридоры, лестницы и чувствовал, как к горлу подкатывает комок. И все же что-то здесь было не так. Залу, куда его ввели, он тоже знал с детства. Но убранство ее изменилось. Новая обстановка не понравилась принцу. Стражи ушли, оставив его одного. "И что теперь?" - подумал Брандел, озираясь по сторонам. Очень скоро через другую дверь в залу вошла женщина. Казалось, она слегка удивилась, потом глаза ее сузились и с любопытством оглядели пленника. Постепенно миловидное лицо исказилось в недоброй усмешке. Брандел не сомневался в том, что перед ним Амарина, и удивился, что его привели к ней, а не к Паруккану. И тут она заговорила: - Где твой брат? И где бывший здешний маг? - Не знаю, а если бы и знал, так все равно не сказал бы. Кажется, она очень удивилась этому в общем-то простому ответу. - Где они? - настойчиво повторила королева. Брандел молчал. - По-прежнему в Доме? Принц попытался сохранить безучастный вид: - Где это? В ее глазах вспыхнул гнев. - Садись-ка, - резко сказала Амарина. - Вижу, нам предстоит долгий разговор. - Я уж лучше постою. - Неповиновение приносило ему необычное удовлетворение. - По-моему, нам не о чем говорить. Усмешка на лице Амарины сменилась плохо скрытой яростью. Но что-то там было еще... Неужели страх? Он решил выяснить это, шагнул к ней и произнес: - Ты и твои приспешники убили моего отца. А ты не боишься, что я сейчас отомщу тебе? Вряд ли ты успеешь позвать стражу. Теперь Брандел не сомневался, что в фиолетовых глазах Амарины действительно плескался страх. Он сделал еще шаг. Внезапно воздух вокруг королевы слегка зазвенел, а над головой вспыхнули сиреневые искры. Принц хотел сделать еще один шаг вперед, но тут распахнулась дверь. Брандел вдруг натолкнулся на какую-то незримую преграду и едва не потерял равновесие. Он еще успел удивиться, как это ей удалось позвать стражу, но тут же от удара по голове мир вокруг него стремительно завертелся, почернел и погас. Два стражника тупо глядели на королеву, она же, сильно побледнев, смотрела на грузную фигуру, распростертую на полу. Хоть и не сразу, но Амарине удалось справиться с паникой, едва не охватившей ее. - Отведите его в подвал и убейте, - коротко приказала она. Если у стражников и были какие-то сомнения насчет этого приказа, они ничем не выдали этого. Подхватив бесчувственного принца под руки, они выволокли его прочь. Амарина отвернулась. "Так не должно было случиться, - подумала она. - Где же я ошиблась?" В коридоре Брандел почти пришел в себя. Ему показалось, что где-то поблизости плачут младенцы, но он не обратил внимания на эти звуки. Он пытался справиться с ногами, ставшими вдруг странно непослушными; саднящая боль в голове делала каждую мысль мучительной. К тому времени, как они подошли к лестнице, Брандел уже мог идти самостоятельно, хотя и спотыкаясь. Даже если бы не удар по голове, четыре вооруженных солдата по бокам исключали возможность бегства. Дверь оказалась незапертой. Они спустились по мрачным ступеням в обширные подвалы, которыми, насколько помнил Брандел, почти никогда не пользовались. Свернув за угол, они вошли в первое из подземелий. Брандел задохнулся от ужаса. В дымном свете нескольких факелов он увидел, что пол пещеры устлан телами, сотнями тел. Что за бойня? Здесь были даже женщины и дети, совсем маленькие. Они лежали рядами, большинство из них - в лохмотьях. Он заметил бродяг и нищих. Как могли эти мирные люди пасть в сражении? Это было просто ужасно. Потом до сознания принца дошло кое-что еще, и он похолодел. Те, кого Брандел счел мертвецами из-за незрячих глаз, уставленных в потолок, дышали! Очень медленно, но равномерно их грудные клетки вздымались и опадали от дыхания. - Что это? - прохрипел принц. - Что вы с ними сделали? - О чем он там болтает? - спросил один из солдат. - Что с этими людьми? - ужаснулся Брандел. - С какими? - стражник явно не понимал, о чем речь. Брандел махнул рукой вокруг себя. - Да эти, вокруг вас! - крикнул он. - Разве вы их не видите? - Он свихнулся. - Пора кончать с ним. Я от него устал. Стражники вытащили мечи, и грозная реальность происходящего обрушилась на Брандела. - Нет! - вскрикнул он и бросился на одного из солдат. Тот упал, а сверху на него рухнул и сам Брандел. Внутри у солдата что-то хрустнуло, и он начал хватать ртом воздух. Брандел схватил его меч и круто развернулся. Перед глазами у принца стояли какие-то круги, но он сделал отчаянный выпад и понял, что удар достиг цели. Брызнула кровь и еще один стражник свалился замертво рядом с первым. Следующий безумный выпад был отбит, но солдата отбросило к каменной стене и он медленно сполз на пол. Бранделом владело отчаяние. Он снова взмахнул мечом, но по природной неловкости зацепил клинком низкие своды, дав возможность четвертому стражнику нанести удар. Меч полоснул принца по плечу. Брандел отпрянул. От боли в голове у него все смешалось, и тут он увидел среди лежавших на полу своего приятеля Дарина, старшего сына Орма. - Нет! - снова вскричал он, приходя в себя. Солдат, выставив перед собой меч, готовился атаковать. Брандел перехватил меч двумя руками, но тут яростная жгучая боль взорвалась у него между лопатками. Тот, кого он оглушил, пришел в себя, вытащил кинжал и метнул его, целясь Бранделу в шею. Принц зашатался и с проклятьем рухнул на пол. Свет померк в его глазах. Солдаты с мрачным удовлетворением переглянулись. Вдруг выражения их лиц разом переменились, глаза наполнились тревогой. - О звезды! Она передумала. Теперь она хочет оставить его в живых, - воскликнул один из них. Его товарищ опустился на колени перед лежащим навзничь принцем. - Слишком поздно, - прошептал он. 19 - Я начинаю думать, что она вовсе не хочет возвращаться, - молвил Пабалан. Ансар шумно вздохнул. - Не хочет, - подтвердил он и попытался как можно деликатнее объяснить, почему Фонтейна приняла такое решение. - Что ж, - пожала плечами королева, - похоже, наша маленькая девочка повзрослела немножко раньше, чем мы рассчитывали. Когда-нибудь это должно было случиться. - Там вокруг нее хорошие люди, - добавил принц. Пабалан долго молчал и наконец выговорил: - Ну что ж, по крайней мере она в безопасности. А большего сейчас и требовать не приходится. Какие еще новости? - Вот письмо, отец. Наверное, оно лучше объяснит тебе суть дела, - Ансар протянул королю послание Феррагамо. Едва Пабалан начал читать, как в дверь постучали и вошел Мороскей. Они с Ансаром обменялись приветствиями. - А где Лаурин? - спросил Ансар. - Три дня назад отправился на Арк вместе с Бирном. Сейчас они должны быть уже там. - Надеюсь, у него хватит ума задержаться. А то мы так никогда с ним не встретимся. А Рехан вернулся из Стархилла? - Он побыл здесь всего один день и снова туда уехал. - Адесина начала пересказывать Ансару сообщение Рехана, когда Пабалан, размахивая письмом, внезапно прервал ее: - Но это же нелепо! Сначала ты плетешь мне, что Фонтейна в безопасности, а потом отдаешь письмо, которое призывает меня готовиться к войне! Ты в своем уме? Ансар предпочел не встречаться с отцом глазами. - Мой дорогой, - Адесина, была проницательнее своего супруга, - нам следует признать, что Фонтейна приняла самостоятельное решение. А ты и сам знаешь, какая она упрямая. - Позвольте взглянуть на письмо, милорд, - попросил Мороскей. - Сделай одолжение, - сердито пропыхтел король, протягивая письмо. - Может, хоть ты поймешь, что все это значит? Я его и наполовину не понимаю. Они молча ждали, пока маг знакомился с содержанием послания. По мере чтения лицо Мороскея мрачнело. - Ну и?.. - спросил Пабалан, едва он успел дочитать. - Думаю, нам следует отнестись к этому со всей серьезностью. Феррагамо не склонен к панике, и если он считает эти меры необходимыми, я, конечно, верю ему. - Лаурин тоже так полагает, - добавила Адесина. - Я давно знаю мага Арка, милорд, - заметил Мороскей. - Ему можно доверять. - Не сомневаюсь, - проворчал Пабалан. - Хорошо, мы приведем нашу армию в готовность, хоть она и слишком мала, и подготовим корабли. С этим все понятно. А вот что там насчет ягод? - Именно упоминание о ягодах убедило меня отнестись к его просьбе со всей возможной серьезностью, - маг раздумывал, стоит ли рассказывать королю обо всем. Он и сам еще не вполне разобрался. - Попросту говоря, Феррагамо считает, что на Арке мы имеем дело с использованием черной магии. Именно благодаря ей был захвачен трон Азера. Ягоды нужны, чтобы противостоять этой магии и остановить распространение зла. - Феррагамо пока и сам до конца не уверен, - вздохнул Ансар. - Но если он окажется прав, то нам надо готовиться к худшему. Пока они беседовали, Адесина тоже прочитала письмо. - Я сама соберу ягоды, - предложила она. - А потом посмотрю в кладовых, может, там что-нибудь еще осталось. - Если что-то есть, то Флюг должен знать, где их искать, - кивнул Пабалан. - Я же говорил, что он полезный человек. Мороскей повернулся к Ансару: - А другие письма? - спросил он. - Я уже поговорил с начальником порта, отец. Он сказал, что подыщет корабли, чтобы доставить письма как можно скорее. Думаю, нам лучше не терять времени. - Ну да, а разговоры со мной ты счел пустой формальностью, - проворчал Пабалан. - Ты же сам учил его проявлять инициативу, милорд, - заступилась за сына королева. - Значит, винить мне остается только себя? - усмехнулся король. - Ладно, вас троих вполне хватит, чтобы разобраться с этой чепухой насчет ягод, - продолжал он. - Поговорю-ка я лучше с моим главнокомандующим. Надо будет собрать отряды на северном побережье в Марвиэле. Эта гавань ближе всего к Арку, там может разместиться флот. Соберем корабли и будем ждать дальнейших известий. У кого-нибудь есть возражения? Возражений не последовало, и король вышел из залы, на ходу отдавая распоряжения. Адесина поглядела ему вслед. - Я уже много лет не видела его таким деловитым. Может, эта история пойдет ему на пользу. Он уже давно томится от скуки. - По тону королевы можно было понять, что она любит своего спутника жизни, но при этом хорошо видит все его недостатки. Оставшиеся помолчали. - Извините меня, - сказала Адесина. - Стоя здесь, мы немногого добьемся. Пабалан справится с военными приготовлениями, а мы можем заняться лунными ягодами. Ансар, почему бы тебе не пойти отдохнуть? Ты, должно быть, устал после своих путешествий. - Со мной все в порядке, мама. Но я бы не отказался принять горячую ванну. Я уже забыл, что это такое. Принц направился к двери, потом помедлил и повернулся к Мороскею: - Я только что сообразил, что в тебе не так. Маг рассмеялся. - У большинства магов что-то не так. - Не в этом смысле, - смутился Ансар. - Я только хотел сказать, что никогда раньше не видел тебя без этого твоего сокола. Что-нибудь случилось? - Да нет. Атланта просто отлучилась ненадолго по своим надобностям. Доброго отдыха, принц. Ансар попрощался и вышел. Мороскей и Адесина поглядели друг на друга. - Вы чем-то встревожены? - спросила она. Маг кивнул. - Если Феррагамо прав, то дела действительно плохи. Мне бы хотелось объяснить подробнее, но для этого вам пришлось бы прослушать курс магии. - Вы хотите вернуться на Арк вместе с Ансаром? - Иногда я думаю, что вы читаете мои мысли. - И без всякой магии, - она улыбнулась, потом посерьезнела, заметив выражение его лица. - Простите, если я сказала что-то не так... - Нет, нет, это вы простите меня. Наверное, я все-таки старею. - Не напрашивайтесь на комплимент, Мороскей. Лучше присмотрите за Фонтейной... ради меня. - Обязательно. Хотя, похоже, она и сама вполне может за собой присмотреть. - Надеюсь, - сказала королева. Два дня спустя Ансар и Мороскей отплывали на Арк. Адесина провожала их у причала. Пабалан был уже в Марвиэле. - Он снует туда-сюда, как челнок. Лаурин только что сошел на берег в Доме и был встречен известием, что Ансар отправился на Хильд пять дней назад. - Но он собирался вернуться, - добавил Шилл. Он рассказал о последних событиях в деревне. Лаурин мрачно слушал. - Не нравится мне вся эта магия. - Это еще не все, - вздохнул Шилл и поведал Лаурину о путешествии Брандела на север. - Он отправился в путь пять дней назад и давно должен был вернуться. Вчера Феррагамо попытался найти его с помощью заклятий. Ничего не вышло. Он говорит, что над всей северной частью острова словно повис непроницаемый туман. Брандел где-то там, но маг не представляет, где именно. И никаких признаков Бенфэлла. Лаурин нахмурился. - Феррагамо не говорит этого вслух, но похоже, считает принца погибшим, - сказал Шилл. - А хуже всего то, что он совсем вымотался, пока пытался разыскать его. Два дня спустя, дальше к северу, сошел на берег еще один путник. Рехан чуть не споткнулся, оказавшись снова на твердой земле. В тот момент, когда он спускался по сходням, внутри у него что-то дрогнуло, но вскоре он стал непривычно спокоен и сосредоточен. Коня удалось найти довольно быстро. Через час Рехан уже скакал к Стархиллу. Его подгоняло стремление как можно скорее увидеть Амарину. Он гнал коня все вперед и вперед и ни разу не оглянулся. А если бы даже и оглянулся, то едва ли заметил бы сокола, летевшего вслед за ним высоко в небе. Спустя три дня после своего появления в Доме Лаурин наблюдал, как Марк сражается с Ричардом, и поражался успехам молодого принца, его природной грации и необычному схеме боя. Пожалуй, уже можно было говорить о стиле, хотя еще и далеко не отточенном. Внезапно почувствовав, что за ним тоже наблюдают, Лаурин повернулся и встретил любопытный взгляд Фонтейны. - Принцесса, - он галантно поклонился. - Оставьте формальности, Лаурин, - улыбнулась она. - Мой нынешний наряд мало соответствует дворцовому этикету. - На ней были кожаные брюки и простая рубашка. Но и в этой одежде, да еще босоногая, она выглядела куда привлекательнее, чем раньше. - Вы пришли посмотреть? - Нет, - Фонтейна покачала головой, - я пришла тренироваться. - Она взяла короткий меч и сменила Марка на площадке для боя. Лаурин смотрел, не веря своим глазам. - Она куда способней меня, - сказал Марк, присаживаясь на бревно рядом с Лаурином. Придворный почувствовал в словах принца скрытую гордость. "Что-то между ними есть", - подумал он, а вслух произнес: - И давно вы так упражняетесь? - Да нет, всего несколько дней. - Стало быть, она способная ученица. - Да, - кивнул Марк, - а вы этого не одобряете? - Мне не подобает... - Оставьте свою дипломатию. Лаурин с удивлением посмотрел на принца. До сих пор он его таким не видел. - Что бы нас ни ждало, ее это не минует, - продолжал Марк. - Она думала, что Пабалан послал вас за ней. Лаурин покачал головой. - Вряд ли я сумею сделать то, чего не удалось Ансару. - Ну, ваша репутация известна и вряд ли соответствует этому скромному заявлению, - улыбнулся Марк. Лаурин улыбнулся. - Может, и так. На следующее утро до деревни добрался еще один странник. О его прибытии возвестил Сов. Феррагамо вышел в сад и уставился на маленького сокола, который спокойно сидел на ближайшем столбе ограды. Птица кончила чистить перышки и, пригнув голову, впилась глазами в лицо мага. - Здравствуй, Атланта, - ласково сказал Феррагамо, - а где Мороскей? Сокол продолжал внимательно разглядывать его. 20 Атланта осталась в Доме. Она явно настроилась ждать хозяина. Ее постоянный спутник пока не появлялся, но Феррагамо надеялся, что сокол ненадолго опередил мага. Поэтому, едва услышав о том, что на рейде показался корабль, похожий на военный, он поспешил на берег. Однако скоро выяснилось, что корабль пришел со Страллена, острова, расположенного примерно в ста лигах к юго-западу от Арка. На борту находилось около двадцати солдат под предводительством капитана по имени Ломаке. Он высадил своих людей на берег и подошел к Феррагамо. - Уважаемый маг, я принес вам приветствие от Саронно и короля Илва. Они получили ваше письмо и шлют вам ответ. - Он протянул Феррагамо свернутый пергамент. - Вы быстро управились. - Феррагамо прочитал письмо с явным удовольствием. - Превосходно, - кивнул он, - а припасы у вас есть? - Вот они, - Ломакс указал на маленький сундучок в руках одного из солдат. - Загляните ко мне домой, когда устроите отряд, и я посвящу вас во все подробности. - Да, уважаемый маг. - Я никогда не испытывал пристрастия к титулам. Меня зовут Феррагамо. Тем же днем пришли еще два корабля. Маленький причал оказался полностью занят, поэтому вновь прибывших доставляли на берег в лодках. В числе первых высадились Ансар и Мороскей. Вскорости Атланта уже заняла привычное место на плече мага. Мороскей и Феррагамо тепло приветствовали друг друга, но едва они оказались наедине и заговорили о делах, их лица помрачнели. Тем временем Ансар обменивался новостями с Лаурином и наблюдал за тем, чтобы на берег доставили весь запас драгоценных хильдских лунных ягод. На военных судах имелся полный экипаж, но лишних солдат не было. Армия, как было условлено, ждала с основным флотом в Марвиэле. В деревне вовсю сплетничали о появлении Мороскея и о том, что маги обсуждают нечто важное. Всех охватило волнение в предчувствии перемен. Вечер застал Феррагамо и Мороскея по-прежнему в кабинете. Они многое успели обсудить и теперь молчали, предаваясь собственным раздумьям. - Значит, ты согласен? - спросил наконец Феррагамо. - Да, ничего лучше придумать, видимо, не удастся. - Тогда надо собрать всех и сообщить о наших планах. Они снова замолчали. - Мы были слишком беспечны. - Да, поэтому теперь мы должны думать только об этом. Гостиная в доме Пришельца была довольно большой, но даже она оказалась тесновата для такого количества народу, которое собралось в ней сегодня вечером. Оба мага сидели за столом, а вокруг них расположились Марк, Ансар, Фонтейна, Лаурин, Шилл, еще четверо военных. Корил, Джани, Ломаке и Бирн, представлявший жителей деревни. С карнизов за происходящим наблюдали Сов и Атланта. На коленях Марка свернулся Пушок. Когда все устроились, Феррагамо поглядел на молодого рыбака. - Бирн, я попросил тебя прийти, потому что ты уже доказал свою сообразительность. Я полагаю, ты сумеешь объяснить жителям Дома, что происходит. Вы были очень добры к нам и имеете право знать о том, как могут развиваться события. Надеюсь, никто из вас не пострадает в результате того, что мы задумали, но, что бы мы здесь ни решили, это не сможет не отразиться на жизни вашей деревни. Бирн понимающе кивнул. Феррагамо оглядел собравшихся. - Я думаю, все вы знаете о тех письмах, которые я послал с Ансаром на Хильд и другое острова. Тогда я надеялся, что это окажется лишь предосторожностью на случай крайне маловероятного события. Но с тех пор другие происшествия убедили меня в серьезности положения. Может, все и не вполне так, как я предполагаю, но на Арк несомненно проникло какое-то зло. - Он помедлил. В комнате было очень тихо. - Простите меня, если я повторю то, что некоторым уже хорошо известно. - И маг начал подробно описывать свои подозрения, начиная со свержения Азера. Затем он поведал о безуспешных попытках найти Брандела и о том, как утомило его это заклятье. - И последнее, - заключил он. - У нас есть сообщение от того, кто всего несколько дней назад побывал в Стархилле. Слово взял Мороскей: - Когда я вернулся по дворец на Хильде, мне захотелось выяснить, что же происходит на Арке. Письмо Феррагамо встревожило меня и заставило обратить внимание на подозрительную готовность придворного по имени Рехан вернуться в Стархилл. - У Ансара желваки заходили на скулах. Маг продолжал: - Поэтому я решил отправить за ним Атланту. Рехан действительно добрался до Стархилла, отправился прямо в замок и больше уже не выходил оттуда. Это не вяжется с тем, о чем говорил он нам на Хильде, а ведь до сих пор Рехану доверяли полностью. Но это еще не все. В самом городе, как сообщила мне Атланта, происходят куда более странные вещи. Конечно, Мороскей со слов сокола смог обрисовать картину лишь в самых общих чертах, но она вполне соответствовала той, которая так озадачила Брандела несколькими днями раньше. Слова мага были столь убедительны, что дошли до каждого сердца, и даже те, кто не привык к связи между магами и их птицами, ни на минуту не усомнились в этой истории. Правда, Феррагамо не оставил им времени на размышления. Едва Мороскей закончил, как он заговорил: - Все одно к одному. В Стархилле действует какая-то магическая сила. Если ее не уничтожить, она сама уничтожит весь остров. - Это же настоящий Брогар! - воскликнул Лаурин. Все посмотрели на него. - Вполне возможно, - кивнул Феррагамо. - Но мы, маги, не сразу это поняли. - Что не делает нам чести, - добавил Мороскей. - Я думал, вы говорили, что эта сила действует только в Ясеневой Роще, - сказал Орм. - Это потому, что я просто не мог представить силу, которая будет действовать на таком большом расстоянии, - ответил Феррагамо. - Теперь, когда я ощутил это сам, я вижу, что был не прав. - Мы пока не знаем точно, где находится источник этой силы, - уточнил Мороскей, - но все указывает в Стархилл. - Это в двадцати лигах от Ясеневой Рощи, - сказал Бонет. - Невероятно! - И по-вашему, пирог из лунных ягод - это что-то вроде противоядия от этой магии? - спросил Шилл. - Скорее, защита, вроде магической кольчуги, - слегка улыбнулся Феррагамо. - Брандел ведь погиб, - внезапно заявил Марк. Наступила тишина. Та же самая мысль приходила в голову уже многим, но никто не хотел произнести ее вслух первым. Марк не предполагал, он говорил так, словно знал это наверняка. - Полной уверенности у нас нет. Если мы не ошиблись насчет ягод, значит, он защищен от этой магии и может быть сейчас где угодно. - Кроме магии есть и другие силы. Меч или стрела могут прикончить человека не хуже, чем заклятья. Не надо было позволять ему идти туда... - На глазах у Марка выступили слезы. - Это мы уже обсудили, - жестко отрезал Феррагамо. - Чем скорее мы окажемся в Стархилле, тем скорее все узнаем, - предложение Ансара, вызвало одобрительные кивки. - Да, - подтвердил Феррагамо, - мы все этого хотим... - Оно тоже этого хочет. - Марк говорил тихо, но что-то в его тоне завораживало слушателей. Он не поднимал глаз, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Чуть помолчав, он заговорил снова. - Чем бы ни было это в Стархилле, оно ждет. Оно хочет, чтобы мы пришли туда. Но если эта сила столь могущественна, почему бы ей просто не выгнать нас с Арка? Сейчас это было бы нетрудно. - Он поглядел на Феррагамо. - Я тоже над этим думал, - сказал маг, - и все-таки пришел к выводу, что мы должны вернуться в Стархилл. - Но, конечно, мы должны соблюдать осторожность, - вставил Мороскей, - и сначала тщательно все продумать. - Хотя эта сила и растет с каждым днем, - продолжал Феррагамо, - меньше чем через неделю мы все равно не успеем собраться. Мороскей вкратце обрисовал план, который они разработали с Феррагамо. Учитывая, что даже включая отряд со Страллена, хильдская армия все равно слишком мала по сравнению с силами, которыми теперь располагал Стархилл, ни о каком вторжении не могло быть и речи. Если маги правы, то, с чем они столкнулись, действительно владело столь мощной магией, что высадка любой армии оказалась бы величайшей глупостью. В лучшем случае, нападавшие просто заснули бы прямо на берегу, а в худшем могли подпасть под контроль врага и лишь усилить его армию. Феррагамо полагал, что одни люди чувствительнее к подобному влиянию, чем другие, и Бонет мрачно признал, что его пример тому доказательство. - Возможно, это магическое воздействие не всегда постоянно, - рассуждал вслух Феррагамо. - Возможно, кто-то просто время от времени пробует свою силу. Несомненно одно, чем ближе к Стархиллу, тем сильнее будет воздействие. - Но ягоды... - начал Ансар. - Да, ягоды могут нас спасти, - сказал Феррагамо. - Надеюсь. - Вот что мы предлагаем, - вступил Мороскей. - Нам недоступно прямое нападение. Для этого не хватает ни сил, ни защиты. Мы решили, что в город должен проникнуть маленький отряд, чтобы попытаться обнаружить источник зла. Стрела или меч могут убить и самого могущественного мага. - Каждый член отряда получит запас пирога из лунных ягод, - сказал Феррагамо. - Мы начнем его есть как можно раньше, чтобы успел выработаться иммунитет. Это еще одна причина, чтобы отряд был небольшим. - Но как он сможет справиться со всей армией Арка? - в недоумении спросил Шилл. - Мы не одолеем даже дворцовой стражи. - Прежде всего мы появимся с запада, со стороны гор, - заявил Феррагамо. - Это самое невероятное направление, и возможно, за ним не столь пристально наблюдают. Во-вторых, и вероятно это более важно, мы надеемся применить армию подальше от Стархилла. - Времени на подготовку мало, - продолжал Мороскей, - по Хильд и Страллен должны быть готовы выставить подходящий флот. В нужное время он появится у восточного побережья Арка, причем совершен но открыто. Расчет строится на том, что армия двинется на побережье и будет ждать вторжения, которое так и не состоится. - А пока они будут пялиться на море, мы проскользнем через заднюю дверь, - закончил Шилл. - На кораблях может даже не быть никаких солдат, - добавил Мороскей, - лишь бы вид у них был повнушительнее. Я тоже приложу руку к этой иллюзии. - Я думал, что маги не могут колдовать над водой, - удивился Бирн. - А я представлю себе, будто корабли - всего лишь плавучие кусочки земли, - улыбнулся маг. - Я выслушал вас, лорды, - вступил в разговор молчавший до сих пор Ломаке, - и вижу, что мне лучше вернуться на Страллен и посвятить правителей в наш план. Иначе они вполне могут решиться атаковать Арк на самом деле. - Я бы предпочел, чтобы вы остались здесь, капитан, - сказал Мороскей. - Вашим солдатам отведена особая роль в нашем плане, а поскольку первую часть пути на север мы намерены проделать морем, то ваш корабль тоже пригодится. Я скоро вернусь на Хильд с одним из наших кораблей. Вы можете отправить со мной человека. На Хильде я найду для него корабль, идущий на Страллен. Ломаке согласно кивнул. Заговорил Лаурин: - Вам придется долго уговаривать Пабалана, чтобы он согласился с этим планом. Вряд ли он захочет торчать в море без дела. - Ансар закашлялся, и Лаурин посмотрел на него. - Простите меня, принц. - Нет, вы правы, - заметил Ансар. - Если ему представится возможность подраться... - он запнулся, словно вдруг понял что-то. - Ну да, я ведь тоже такой, - добавил он. Мороскей улыбнулся. - Пожалуй, Лаурин, вам бы стоило отправиться со мной Мне могут понадобится ваши организаторские таланты, а Пабалан куда охотнее выслушает вас, чем меня. - Конечно, я поеду с вами, а то земля уже надоела, - последовал ироничный ответ. Становилось поздно, и большая часть собравшихся разошлась по своим делам. Марк наконец дождался возможности поговорить с Феррагамо наедине. - Мы собираемся делать что-нибудь для Брандела? - спросил он. - Не вижу, чем бы мы могли ему помочь. - Но что-то же мы должны сделать! - Хорошо. Когда мы отправимся на север, а это может быть только через несколько дней, я готов послать людей в Ясеневую Рощу. Они узнают там все, что смогут, а потом мы встретимся с ними где-нибудь на западном побережье. Тебя это устроит? Это было не много, но Марк понимал, что на великие дела они пока не способны. Кория уже сообщила, что на подготовку лунных ягод и приготовление достаточного количества пирогов уйдет нескольких дней. А до тех пор любые экспедиции будут глупостью. Принц собрался уходить, но у двери остановился. - Прошу прощения за то, что перебивал вас. - Ты таков, какой есть, Марк. С этим ничего не поделаешь. Принц помедлил, потом поглядел магу в глаза и проговорил так тихо, что Феррагамо пришлось напрягаться, чтобы услышать его: - Вот так начинается вторая Война Магов. 21 На следующее утро Кория первым делом выгнала всех из дому. Приготовление ягод требовало особого внимания, и она не хотела, чтобы ей мешали. Составив список прочих необходимых компонентов, она отправила тех, кто попался под руку, на розыски. К счастью, в ближайшие день-два делать в Доме было нечего, а провизию рано или поздно все равно пришлось бы запасать в Стейне. Ричард тоже поступил в ее распоряжение, поэтому Марк и Фонтейна временно оказались без учителя фехтования. Они сидели на берегу и бросали камешки в море. - На этот раз я постараюсь не заснуть, - сказал Марк. Фонтейна с беспокойством взглянула на него, и принц улыбнулся. После второго приступа Марк вообще боялся спать Но скоро усталость взяла свое, и теперь он, кажется, приходил в норму. Однако память о том дне все еще мучила фонтейну. - Надеюсь, что не заснешь, - как можно спокойнее проговорила принцесса. - Это просто неприлично. - Разве что ты заговоришь меня до смерти, - ответил он и едва успел увернуться от оплеухи. Фонтейна не успокоилась, пока не загнала его в дюны Бежать по мелкому прогретому песку было невозможно и скоро оба рухнули в какую-то ложбинку, укрытую от посторонних глаз. Когда они уходили из деревни, их видели трое Джани и Пушок сидели рядышком, в последнее время они очень сдружились. Вид у кота был смущенный, он явно сожалел о своих непочтительных отзывах в адрес принцессы. Джани с удовольствием поглаживал своего пушистого приятеля и думал о близкой свадьбе. А издали за юной парой наблюдал Феррагамо. Взгляд у него был одновременно довольный и встревоженный. Как они потом поняли, удар обрушился на них вскоре после полудня. Нападение длилось меньше часа, но за это время почти все деревенские жители почувствовали на себе, что значит магическая сила, о которой накануне рассказал им Бирн. Кое-кто уснул прямо на месте. Прочие обнаружили, что даже простые задачи вдруг оказываются им не по силам. Все, кто успел попробовать пирога из лунных ягод, отделались легким недомоганием. Марк описывал его потом как дурноту и давление на голову, вполне ощутимое, но без очевидной угрозы. Серьезных последствий нападение тоже не имело, не считая синяков, судорог и плохо починенных сетей, но оно подтвердило теорию мага о необходимости поспешных действий. Раньше в Доме ничего подобного не ощущалось, а это указывало на то, что сила нападающих растет. Отсюда до Стархилла было больше тридцати лиг, и сама возможность воздействия на таком расстоянии не могла не пугать. Джани, подтвердившего свою квалификацию искусного повара, магический удар застал вместе с Корней на кухне. У нее на несколько секунд закружилась голова, но она бы не обратила на это внимания, если бы Джани вдруг не упал. Он сидел за столом и крошил лунные ягоды. Кория только чуть пошатнулась, а великан вдруг повалился головой вперед, рассыпав ягоды, и сильно ударился о стол. Кория подбежала к нему, испытывая внезапный страх, и обнаружила, что он спит. Женщине пришлось долго трясти его, и в конце концов Джани открыл глаза, но в себя так и не пришел. Скоро он уже похрапывал. Кория собрала с полу драгоценные ягоды, вымыла их и, уложив в миску, отправилась на поиски Феррагамо. Маг вместе с Шиллом пошел в деревню, чтобы посмотреть на последствия нападения. Когда Кория нашла его, Феррагамо выглядел довольно спокойно, но в голосе чувствовалось напряжение. Шилл отчаялся добудиться заснувших. - Значит, это магия? - спросила Кория. - Да, - ответил маг. - С тобой все в порядке? - Со мной-то - да, а вот Джани спит. - Как видишь, другие тоже спят. Если бы не мое тщеславие, я бы уже ударился в панику. Подобные шутки ей совсем не понравились. - А где Марк и Фонтейна? По лицу мага пробежала тень. - Отправились на берег. С ними должно быть все в порядке. - Тогда чего ты такой кислый? Феррагамо выглядел несчастным. Кория подождала, пока он не произнес: - Мне кажется, они проводят вместе слишком много времени. - Ну и что? - Я за него отвечаю. И за нее тоже, кстати сказать. Мне бы не хотелось, чтобы к нашим бедам добавились еще и другие... м-м... неудобства. Возможно, я им слишком многое позволяю. Кория с удивлением поглядела на него. Маг жалобно вздохнул: - По крайней мере, так будет говорить Пабалан. - Эрика больше нет, - сказала Кория. - Чем тебе не нравится Марк? Оставь их в покое. - Он сам не понимает, как он важен, Кория. Он же последний в роду. - Значит, ты думаешь, что Брандел мертв? - Да. - Феррагамо помедлил, потом сказал: - Я чувствую, Марку предстоит сыграть немалую роль в грядущих событиях. Я не хочу, чтобы он отвлекался. - Ты превращаешься в сварливого старика. В этой войне кто-то из них может погибнуть, так какое у тебя право отказывать влюбленным в маленькой радости? Они достаточно взрослые, и, по-моему, им вряд ли когда-нибудь грозит снова стать молодыми. Феррагамо поднял руки, показывая, что сдается, и, придвинувшись ближе, притянул Корию к себе. Он рассмеялся в ответ на ее озадаченный взгляд: - Я не сварливый, любовь моя, я просто ненормальный. Вокруг нас вот-вот полмира уснет навеки, а я думаю о дворцовом этикете. - И они отправились по деревне с обходом, выясняя, не пострадал ли кто-нибудь, и отчаянно надеясь, что скоро все придет в норму. Когда люди начали приходить в себя, они поспешили домой, чтобы поглядеть, как там Джани. Он по-прежнему сидел за кухонным столом, но уже не спал. На большом круглом лице застыло удивленное выражение. Кория улыбнулась ему и знаками показала, что нужна вода. Джани поднялся и отправился к колодцу, а она пошла за ним посмотреть, все ли в порядке с ее подручным. Феррагамо смотрел им вслед, а когда отвернулся, вдруг заметил лунную ягоду, закатившуюся под порог. Он поднял ее, стер с нее пыль и, сунув в карман, забыл об этом, едва вышел на улицу. Марк и Фонтейна шли ему навстречу по тропинке, и маг мог бы поклясться, что до того, как он увидел их, они держались за руки. "Наследник Аркона, первый и последний, - подумал маг. - Интересно". Этой ночью, когда Феррагамо и Кория лежали в постели, маг долго не мог заснуть. Кория, заметив, как он ворочается, обняла его и спросила: "Что случилось, любовь моя? Все еще мучаешься?" - Извини, я тебе спать не даю. - Конечно, не даешь, дурачок ты мой. Неужели ты думаешь, что я могу спать, когда ты лежишь рядом и тревожишься? Ты все думаешь про Марка с Фонтейной? - Думаю. И беспокоюсь. Мне все кажется, что пророчество касается именно происходящих сейчас событий, а если так, значит Марк... Если Брандел мертв, а я почему-то совершенно в этом уверен, тогда Марк - последний из рода Аркона. Ты знаешь, что первого из сыновей Аркона тоже звали Марком? - "Последний наследник Аркона, что наречен был первым"? - Вот именно. Поэтому именно ему суждено "время разбудить в срок". А как он сможет это сделать, если голова у него будет забита Фонтейной? Ставки в игре высоки. В руках Марка будущее Арка, а может, и всего мира. Кория помолчала, раздумывая над этими словами, потом проговорила: - Я никогда не считала тебя пессимистом. Неужели ты не заметил, как изменилась за последнее время девушка? Она стала куда приятнее. Фонтейна сейчас намного общительнее, проще, старается не обременять людей и улыбается гораздо чаще. Если так пойдет и дальше, все эти приключения пойдут им обоим только на пользу. Влюбленные научатся стойкости, а она пригодится им в будущем. Пусть они заботятся друг о друге, ты сам знаешь, как это важно. Он засмеялся. - Ты, как всегда, права, моя ненаглядная. Взять хоть нас с тобой. Не будь тебя, я бы не раз и не два угодил в хорошенькую переделку. - А что до их нынешней прогулки, которую ты почему-то счел неподобающей... Если бы я не знала тебя лучше, то сказала бы, что ты превращаешься в старого зануду. - Это я-то старый зануда? - Притянув Корию к себе, Феррагамо лучшим из возможных способов попытался доказать ей обратное. После отъезда Мороскея дни тянулись очень медленно. Дел у всех было много: приготовления к отъезду и тренировки стали теперь более целенаправленными. Настороженно ждали следующего нападения, гадая, окажутся ли достаточной защитой кусочки свежеиспеченного пирога. Марку трудно давалось ожидание, но сильнее всех страдал Ансар. Он ни минуты не мог посидеть спокойно, хватался за любое дело, чтобы в следующий момент переключиться на что-нибудь другое. Принц упорно упражнялся с мечом и очень скоро обнаружил, что никто не хочет становиться с ним в пару, потому что неизменно забывал, что это только учебный бой. Положение становилось все более сложным. Неопределенность действовала даже на хладнокровную Корию. Только Джани оставался безмятежным, то ли от природного спокойствия, то ли потому, что так и не смог осознать грозящей опасности. Через несколько дней появился гонец с Хильда. Его встретили с огромным облегчением. Мороскей сообщал, что пора выступать, как было запланировано. Флот будет готов к отплытию дней через восемь. Большая часть отряда должна была плыть вдоль южной оконечности острова к Оленьему заливу примерно в пяти лигах в северу от Взморья. На двух кораблях отправлялись Ансар, Ломаке со своими людьми, Джани, Орм и еще три гвардейца. В Оленьем заливе они должны были дожидаться тех, кто пойдет через Ясеневую Рощу в надежде узнать что-нибудь о судьбе Брандела. Долго спорили, кто войдет в эту группу. Решающим оказался тот факт, что некоторые уже раньше пробовали лунные ягоды, поэтому их иммунитет должен быть крепче. Вне всяких сомнений в этот отряд должны были войти незаменимые Феррагамо и Шилл. Немного погодя Марк ясно дал понять, что не останется в стороне, чем отнюдь не привел мага в восторг. Принц заявил, что заходом в Ясеневую Рощу они в конце концов обязаны ему. Тогда и Фонтейна настояла, что пойдет с ними. Ее обнаружившиеся способности к военному делу, очевидный магический иммунитет, а самое главное - врожденное упрямство помогли принцессе выиграть спор, и было решено, что она тоже отправится на север. Ансара не взяли, но он утешился, получив под свое начало другой отряд. Правда, Феррагамо наедине дал понять Орму и Ломаксу, что принцу лучше бы не лезть куда не надо. Корабли должны были отправиться прямиком в Олений залив, сказать же заранее, сколько займет расследование в Ясеневой Роще, никто бы не взялся. Поэтому было решено, что Феррагамо со своим отрядом выступит на следующий день на рассвете, а Ансар останется на побережье еще на три дня. Пять дней спустя, если все пойдет хорошо, они должны встретиться в Оленьем заливе. На следующий день утреннее солнце застало на берегу немалое оживление. Из деревенских конюшен выводили лошадей. Их поджидали седельные сумки, тщательно упакованные запасы лунных ягод. Проверялось оружие, дело нашлось даже тем, кто не выступал в поход. Перед самым отъездом обнаружилось, что вместо четырех лошадей оседланы пять. Джани деловито вскочил в седло и сверху вниз оглядел собравшихся. Лицо его было совершенно спокойно, как будто было ясно, что без него не обойтись. К седлу великана был приторочен посох и огромный топор. Феррагамо собирался отправить его назад, но Кория положила ладонь на его руку: - По-моему, он просто не позволит уйти без него. Маг оглянулся на Фонтейну. Принцесса сияла, обрадованная тем, что двое особенно дорогих ей людей едут в одном отряде. Марк тоже улыбался, хотя и несколько вымученно. В это время он вел трудный безмолвный разговор с Пушком. "Он пойдет с вами, нравится тебе это или нет. Тебе придется приковать его, чтобы остановить. И хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь. Это то же самое, что удержать девчонку, - продолжал он, не позволяя Марку вставить ни слова, - из-за которой Джани и решил составить вам компанию". Марк нацелился дать ему пинка, но кот увернулся, подпрыгнул, вцепился Джани в ногу, вскарабкался по его кожаным штанам и гордо уселся впереди бывшего разбойника. Огромная рука потрепала Пушка по голове. Шилл растерянно посмотрел на Феррагамо, но маг только пожал плечами и забрался в седло. Сов возглавил процессию, и пятеро всадников тронулись в путь. На ночлег остановились в гостинице в Стейне, а на следующий день добрались до леса. Всеми овладели воспоминания. Большую часть дня они ехали в настороженном молчании и заночевали чуть южнее того места, где тропа разветвлялась на две: в Ясеневую Рощу и па Взморье. Уханье совы разбудило Феррагамо на рассвете. Он тут же почуял неладное и, еще не открывая глаз, потянулся за посохом. Однако посоха под рукой не оказалось. Маг открыл глаза и встретился взглядом с улыбающейся физиономией разбойника, того самого, что недавно был их пленником. Взведенный арбалет был нацелен прямо в сердце Феррагамо. - Если ты, старина, шевельнешь хоть пальцем, умрешь немедленно. Феррагамо скорее ощутил, чем увидел, что случилось с остальными. Фонтейну схватили, возле горла принцессы поблескивал нож. Хотя Шилл и Джани были на ногах и при оружии, но в подобной ситуации ничем не могли помочь товарищам. Марк лежал на земле, острие разбойничьего меча касалось его груди. - По-моему, - сказал бывший пленник, - вашим друзьям лучше бросить оружие, иначе... Шилл и Джани неохотно подчинились. - Так-то лучше. Я очень ждал этой встречи. - Разбойник явно веселился. - За мной должок остался. - Арбалет по-прежнему оставался взведенным. - Эй, ребята, свяжите его покрепче! - Он пнул Феррагамо ногой. - И заткните ему глотку, - приказал он кому-то невидимому. Феррагамо получил дубинкой по голове и затих. Фонтейна закричала и начала вырываться, но острая сталь кинжала, коснувшаяся кожи, заставила ее замолчать. - Теперь можно заняться остальными, - сказал предводитель разбойников. - Обыщите седельные сумки и тащите сюда девицу. Марк попытался вскочить, но его тут же сбили с ног, а Фонтейна забилась в руках ухмыляющегося верзилы. В этот момент послышался топот копыт. Все повернулись на звук. Несколько мгновений спустя из леса вылетел небольшой отряд стражи со Стархилла с мечами наголо. Тот, кто вел отряд, крикнул: - Вот их-то нам и надо! Взять живыми! В следующую минуту на поляне все смешалось. Разбойники развернулись навстречу неожиданной опасности, и несколько солдат свалилось с коней с арбалетными стрелами в груди. Потом всадники ворвались в гущу людей, началась свалка, и пленники, кроме Феррагамо, все еще лежавшего без сознания, попытались освободиться. Человек, державший Фонтейну, получил удар в плечо и тут же рухнул на землю, когда принцесса коленом ударила его в пах. Поняв, что его страж следит за ходом сражения, Марк откатился в сторону и попытался добраться до меча. Шилл и Джани мгновенно нагнулись за брошенным оружием, понимая, что быть захваченными дворцовой стражей вряд ли лучше, чем оставаться в плену у разбойников, большинство из которых к тому же либо уже мертвы, либо бежали. Восемь оставшихся в живых солдат к этому времени спешились и пытались справиться с Марком и его спутниками, сражавшимися, надо сказать, отчаянно. Но их постепенно теснили, и было ясно, что рано или поздно придется сдаться. Вдруг один из солдат крикнул: - Смотрите! Они возвращаются! Еще один отряд разбойников ворвался на поляну и сходу присоединился к стычке. На этот раз неожиданная помощь пришла от шайки Дурга. Удача явно отвернулась от стражников. Двое из них добрались до своих лошадей и пустились наутек. Шестеро остались лежать на поляне. Марк, Джани и Шилл стояли, тяжело дыша, сжимая окровавленное оружие. Лицом к ним стояли Дург, Заник, Кловер и еще трое из банды Дурга. - Спасибо вам, - просто сказал Марк. Дург слегка поклонился и метнул быстрый взгляд на Джани, хранившего на лице обычное безмятежное выражение. - Почему вы решили помочь нам? - Мне ненавистна сама мысль, что столь прекрасная леди может оказаться в руках грязных бродяг, - улыбнулся Дург. Фонтейна, стоявшая на коленях рядом с Феррагамо, повернула голову и сказала такое, что даже Шилл поперхнулся. Дург рассмеялся. - Похоже, язычок у нее остался таким же острым, как и был. - Ну как, выспались? - фыркнула принцесса. - Я-то надеялась, что последний раз вижу твою мерзкую физиономию. Надо было положить побольше сонного зелья. - Наверное, у Джани больше не нашлось, - беззлобно парировал Дург. - Чего вы хотите? - спросил Марк. - А что вы можете предложить? - Например, оставить ваши головы на плечах, - заметил Шилл. - Нас немного больше, чем вас, - Дург небрежно махнул рукой в сторону леса. - Погодите, - устало сказал Марк, - с меня уже довольно сражений. Вы нам помогли. Почему? - Услуга за услугу, - бросил Дург. - И на что вы рассчитываете? - У нас недавно возникли кое-какие проблемы, - пояснил разбойник. - А Заник получил глубокое удовлетворение от того концерта, который вы задали нашим старым приятелям по ту сторону тропы. Особенно его впечатлили таланты вашего сраженного друга. Марк оглянулся на мага. - Как он? - Не знаю, по крайней мере жив, - ответила Фонтейна. - Я думала, что вы все спите, когда это произошло, - она взглянула на Заника. - Я был не голоден той ночью, - ответил разбойник. - А где же остальные из вашей банды? - спросила Фонтейна. - Убиты или схвачены, - коротко ответил Дург. - Это еще одна наша проблема. Вокруг шныряет столько солдат, что порядочному разбойнику стало совершенно невозможно честно зарабатывать на хлеб. Полагаю, теперь мы знаем, почему. Вы, должно быть, важные птицы, коли они так хотят заполучить вас живьем. - Вы так и не сказали, чем же мы можем помочь вам? - Главным образом нам нужна помощь мага. Недавно здесь стали происходить странные вещи. С солдатами мы разберемся и сами, но против магии бессильны. Марк и Шилл переглянулись. - Думаю, вы знаете, что я имею в виду, - сказал Дург. - В последние дни нас слишком часто стало клонить в сон, и, заметьте, без всякого зелья. Если кто-то наложил на нас заклятье, то кому, как не магу, снять его? - Кажется, он приходит в себя, - обрадовалась Фонтейна. Марк подошел к магу. Веки Феррагамо дрогнули. Он открыл глаза. - Что здесь происходит? - хрипло спросил он. - Знаешь, все как-то запуталось, - вздохнул Марк. Некоторое время спустя оба отряда, по-прежнему держась порознь, сидели на поляне. Мечи были вложены в ножны. Постепенно становились известны все новые факты о тяжелом положении Арка, и Феррагамо, оправившись от удара, рассказывал Дургу о цели их вылазки. Искренность мага удивляла Шилла и Фонтейну, которые по-прежнему сомневались в бескорыстности разбойника. - Почему мы должны им доверять? - тихо спросила Фонтейна. - У нас общая беда, - ответил маг. - Угроза потерять рассудок одинаково тяжела для всех. - Но они же убили Эрика! - Да, по неведению. Не сомневаюсь, что они могли бы убить и нас, но если они это сделают, их положение окажется совсем безвыходным. - Что помешало им передать нас солдатам в надежде на вознаграждение? - осведомился Шилл. Марк заметил, как вспыхнуло лицо Дурга. Принц не сомневался, что разбойнику приходила на ум подобная мысль. - Уж он-то не упустил бы такой возможности, - сердито заметила Фонтейна. - Помните, какой выкуп он потребовал за меня? - С солдатами у нас как-то не сложилось дружеских отношений, - не обращая на нее ни малейшего внимания, сказал Заник. - Посмотрите, сколько нас осталось. - Вы струсили! - безапелляционно заявила Фонтейна. - Такие отважные воины, и попросту струсили. - Да, миледи, - ничуть не смутившись, ответил Дург. - Как и любой другой на нашем месте. Вот почему мы ищем вашего расположения. Вы следуете на север? Значит, у вас должна существовать какая-то защита от этой магии. Если бы вы могли взять под свою защиту и нас, мы бы отплатили вам за это верной службой. - Службой? - рассмеялась Фонтейна. - Вы? - Да, леди, мы умеем сражаться. Мне кажется, для грядущих испытаний вам понадобятся надежные люди. - У нас их достаточно. - Вы справитесь впятером? - Мы должны встретиться с другими, - сказал Марк. - Прямо здесь? - Дург недоверчиво оглянулся. - Нет, дальше к северу. - А до тех пор? Впрочем, как хотите. Но мы ждем вашего решения. - Вы с ума сошли, - воскликнула Фонтейна. - Они же преступники. - Однако они уже помогли нам, - возразил Марк. - Если они избавят меня от новых ударов по голове, - усмехнулся Феррагамо, - то я готов присмотреть за ними. Они еще не знают, на что я способен. Думаю, что они могут отправляться с нами. Остров знаком им лучше, чем Ломаксу и его людям, а в их умении сражаться мы убедились. Дург улыбнулся. На лицах прочих разбойников засветилась надежда. В этот день они продолжали двигаться к северу. Разбойники забрали коней погибших солдат и справлялись с ними вполне сносно. К вечеру разбили лагерь как раз на лесной опушке. Ночь была долгой, напряженность усиливали двое часовых, постоянно обходивших поляну. Утром было решено, что Феррагамо, Марк и Заник отправятся в Ясеневую Рощу. Они переоделись и загримировались и, когда маг счел их внешний вид более или менее сносным, пересекли реку вброд и с двумя другими разбойниками направились в небольшую рощицу в полулиге от города. Оттуда они втроем пешком вошли в город. Поначалу они не заметили ничего необычного, и все же атмосфера неуловимым образом изменилась На рыночной площади не было обычного оживления. Незнакомцев встречали равнодушными взглядами. - Давайте-ка разделимся и походим по кабакам, - предложил Феррагамо своим спутникам. - Это лучшее место для сплетен. Вам лучше держаться вместе. Встретимся здесь ровно в полдень. Спокойствие, царящее в городе, вскоре нашло объяснение. На городской площади появились два отряда солдат. Они были в форме дворцовой стражи, и Марк внимательно следил, как бы не оказаться у них на дороге. Они с Заником отыскали таверну, в которой, несмотря на ранний час, было полно народу, заказали выпивку и стали внимательно прислушиваться к разговорам вокруг. Но, не услышав ничего интересного, уже собирались двигаться дальше, когда рука Заника предостерегающе легла на плечо Марка. В таверну вошли четверо солдат, и все разом смолкли. Двое остались у двери, а двое других начали обходить залу, всматриваясь в лица посетителей. Когда дошел черед до Марка и Заника, на принца глянули странные, отсутствующие глаза, задержались на мгновение и равнодушно скользнули мимо. Вскоре солдаты вышли на улицу. Марк с облегчением перевел дух и переглянулся с Заником. Вокруг них снова загудели разговоры: - Да какое они имели право? - В эти дни повсюду одни солдаты. - Да, не позавидуешь тому толстому парнишке, которого они недавно уволокли на север. - Могу спорить, он сбавил вес в Стархилле. - Жену, что ли, туда отправить? Может, похудеет? Ей бы это не повредило. Посетители расхохотались, и разговор перешел на другие темы. Марк и Заник послушали еще немного, не узнали больше ничего нового, заглянули еще в одну таверну, а потом отправились на рынок дожидаться Феррагамо. Марк не сомневался, что толстяком, о котором упоминали в корчме, был Брандел. В полдень они ждали в условленном месте. Внезапно Заник резко толкнул Марка в подворотню. Целая рота солдат выходила на площадь. Два здоровенных сержанта кого-то волокли. Голова пленника свешивалась на грудь, он едва переставлял ноги. Когда солдаты прошли мимо Марка, на короткий миг он увидел лицо пленного. Принц схватился за нож и рванулся вперед, но Заник успел удержать его. Рота скрылась за первым поворотом. Марк опустился на землю, пытаясь справиться с подступающей дурнотой. То, что Феррагамо оказался в плену, было ужасно само со себе, но еще больше потряс Марка нездешний, отсутствующий взгляд мага. 22 Два корабля Ансара появились в Оленьем заливе на день раньше назначенного срока. Накануне они высадили на Взморье Эссана и Ричарда, но не задержались там, и дальнейшее их путешествие проходило без приключений. Несмотря на приближение осени, погода стояла вполне сносная. Они бросили якорь и зажгли сигнальные огни на случай, если Феррагамо с отрядом появится ночью. Вряд ли кто-нибудь еще мог увидеть их в этих безлюдных местах, а если это и случится, то их скорее всего примут за рыбаков. Ни ночью, ни на следующее утро отряд мага так и не появился. Ансар в беспокойстве мерил шагами палубу и порывался высадиться, но Орм отговорил его, и день тянулся медленно, так и не принеся ничего нового. Вскоре после полудня на берегу заметили всадников, но это оказались Эссан и Ричард, которые успешно справились с покупкой лошадей и теперь догнали отряд верхом. Они сообщили, что прекрасно себя чувствуют, и расположились с лошадьми в малоприметном месте неподалеку. Феррагамо по-прежнему не возвращался, и к вечеру даже Орм забеспокоился. Оставалось только снова зажечь огни и ждать утра, но когда и утром маг не появился, Орм согласился, что надо высаживаться. Если не случится ничего непредвиденного, то они, по крайней мере разобьют лагерь и будут ждать с относительным комфортом. Ничего другого им не оставалось. Экипаж еще не закончил высадку, когда со стороны моря появился сокол, покружил над ними и уселся на снасти возле Ансара и Орма. Это была Атланта. Поначалу их удивило неожиданное появление посланца Мороскея, но потом Орм заметил привязанную к ноге птицы записку. Сокол спокойно позволил отвязать тонкий лист туго свернутого пергамента. Орм протянул послание Ансару. Мороскей сообщал, что организация внушительного флота задерживается, и предлагал им тоже повременить с походом на север. Он предлагал Ансару разбить лагерь и ждать дальнейших известий. - Похоже, нам не оставили выбора, - вздохнул Ансар. - На север идти пока не с кем. Он написал ответ, сообщая Мороскею, что Феррагамо еще не появлялся, но он задерживается всего на день, так что особых причин для беспокойства пока нет. Ему очень хотелось поверить в написанное. Солдат поглядел сверху вниз на двух мужчин, стоявших в аллее возле дерева. Старший из них пожал плечами. - Мой молодой друг перебрал немного, - пояснил он. - Тогда убирай его поскорее с улицы, иначе вам обоим не поздоровится. - Голос прозвучал угрожающе, хотя лицо при этом оставалось странно безучастным. - Конечно, сэр, благодарю вас, сэр. Заник облегченно вздохнул, когда солдат прошел мимо, и заставил Марка подняться на ноги. Задворками они выбрались из города. К этому времени Марк справился со своей слабостью, но потрясение не проходило. Они уже скакали к товарищам, а он все никак не мог осознать случившегося. Феррагамо был их вожаком, единственным человеком, чьи знания позволяли осуществить намеченное, а теперь, когда его нет, все пойдет прахом. Мозг сверлила единственная мысль: если уж маг оказался добычей сил зла, обрушившихся на Арк, значит, лунные ягоды не могут от них защитить. А коли так - все они обречены. Когда наконец они добрались до лесного лагеря, рассказывать о случившемся пришлось Занику. Фонтейна и Шилл были ошеломлены. В судьбе мага разбойники увидели приговор их собственным надеждам на спасение. Многих охватило отчаяние. Дург и Шилл пытались поднять настроение и понять, что делать дальше, но и сами они пребывали в растерянности. Ночью Фонтейна лежала без сна, закутавшись в плащ. Она беспокоилась за Марка, зная, как он привязан к Феррагамо и как, должно быть, страдает сейчас. Немного помучившись, принцесса поняла, что все равно не заснет, и решила посмотреть, как там Марк. Она встала и, стараясь не тревожить спящих, отправилась к нему. Принц лежал на спине с открытыми глазами и вздрогнул при ее появлении. Фонтейна присела рядом с ним и прошептала: - С тобой все в порядке? Может быть, хочешь поговорить со мной? - Нет. Не добившись успеха, но не желая так легко сдаваться, девушка устроилась поудобнее. В лунном свете блеснуло серебряное кольцо, которое она теперь носила. Ее собственное кольцо унес Дэг, а это еще в Доме подарил ей Марк. - Оно принадлежало моей матери, - объяснил он тогда. - После ее смерти я всегда носил его на цепочке на шее, - он покраснел. - Мне бы хотелось, чтобы оно было у тебя. - Фонтейна заметила слезы, выступившие у него на глазах, и молча обняла его. Сейчас, глядя на кольцо, Фонтейна поняла, что оно значит для нее, почувствовала ответственность за судьбу любимого, и вдруг приняла решение. - Поднимайся-ка, - сказала она, тронув его за плечо, - пойдем прогуляемся. - Нет. - Да! Не то я закричу и перебужу здесь всех, а им надо поспать. Давай вставай. Марк нехотя поднялся, бормоча проклятия в адрес некоей упрямой девицы, и они отошли от лагеря. Убедившись, что их никто не слышит, Фонтейна сказала. - Понимаешь, я знаю, что ты чувствуешь, и ты должен бы знать, что при этом чувствую я. Я ведь не могу просто так сидеть и смотреть, как ты мучаешься. Пожалуйста, поговори со мной. Откуда ты знаешь, вдруг это поможет? - Я все понимаю. Прости меня, но сейчас я просто не могу говорить. Они помолчали. Потом Фонтейна попросила: - Может, все-таки попытаешься? Марк вздохнул, раздраженный ее настойчивостью. Он все еще не оправился от недавнего потрясения. - Когда я увидел, как солдаты уводят Феррагамо, я едва сдержался, чтобы не побежать за ними. Если бы Заник не удержал меня, я бы точно бросился на них. Дело не только в том, что я люблю Феррагамо, у меня такое ощущение, словно все разлетелось в клочья. Он был самым сильным из нас, он вел нас, советовал нам, что делать, а теперь его нет. Я боюсь, Фонтейна, я не знаю, как справиться с собой. - Но с тобой же друзья. Мы поможем тебе. Ты, конечно, принц, но у тебя прекрасные солдаты. Может, эти разбойники тоже на что-нибудь сгодятся, и Джани, и еще я, и... - она заколебалась, - ...я люблю тебя, Марк, и верю в тебя. Я знаю, у тебя есть недостатки, но у кого их нет? Ну? - Она улыбнулась, пытаясь расшевелить его. - Если рядом с тобой будет любящая женщина, ты будешь способен на многое. Марк рассмеялся. - Хорошо. Здесь ты попала в точку. Если я буду просто сидеть и жаловаться на судьбу, это ведь никому не поможет. - Он снова посерьезнел. - И, кстати сказать, если мы завтра утром будем засыпать на ходу, это тем более не решит дела. Пойдем-ка спать. На следующий день они предприняли отчаянную попытку разыскать мага. Пробравшись в город поодиночке и с разных сторон, они вскоре выяснили, что большинство солдат ушли и Феррагамо исчез вместе с ними. Конвоировал его такой отряд, что о преследовании не могло быть и речи, к тому же запасов пирога, раздели они его па всех, хватило бы ненадолго. До сих пор разбойники Дурга не получали ни крошки. По правде сказать, Марк уже начал серьезно сомневаться в эффективности лунных ягод. В конце концов, они вынуждены были отправиться к условленному месту встречи без мага. Пока они скакали на запад, Марк едва мог говорить. Отчаяние снова охватило его, подкатив комом к горлу, и даже Фонтейне не удавалось вывести принца из этого состояния. Им казалось, что хуже быть уже не может, но еще до конца дня они убедились, что ошибались. Ужасная сила, которой отряд пытался противостоять, на этот раз показала себя во всей своей мощи. Марк, Фонтейна и Шилл ощутили ее по-разному: как шум в ушах или неожиданную заторможенность. Марк к тому же испытал странное чувство, будто кто-то разыскивает его. Они так и не узнали, что ощущал Джани, но казалось, на нем это никак не отразилось. Участь, разбойников была куда печальнее. Едва начала действовать магия, как они просто уснули один за другим. Трое немедленно свалились с коней, а остальные погрузились в сон прямо в седлах. До самого вечера разбойники храпели или тупо смотрели в небо, а четверо беглецов из Дома пытались устроить их как можно удобнее. Несмотря на спою беспомощность, они и не подумали бросить новых товарищей на произвол этой неестественной судьбы. Оставалось только ждать и надеяться, что атака прекратится так же быстро, как и прежние. Как ни странно, нападение отчасти помогло Марку вернуть самообладание. По крайней мере теперь они знали, что лунные ягоды все-таки предохраняют от воздействия злых чар. Это не объясняло случившегося с Феррагамо, но все-таки давало какую-то надежду. Они решили поделиться с разбойниками остатками пирога, если только те когда-нибудь проснутся. Никто не заметил, в какой именно час ночи колдовское забытье сменилось нормальным сном, и к утру все проснулись без видимых последствий, хотя и озадаченные силой этого нападения, не сравнимой со всем тем, что им уже довелось испытать раньше. Разбойники подозрительно переглядывались и не менее подозрительно пробовали поднесенный Фонтейной пирог. Наконец, они все же решились проглотить его и с восторгом ощутили, как уходит из их сознания вчерашний дурман. Пора было спешить к Оленьему заливу. Они и так уже опаздывали и не хотели сильно задерживаться. Но сначала пришлось пробираться через болота, а затем через скалы, и только потом взорам путников открылась прибрежная равнина. На дорогу к лагерю Ансара ушло четыре дня. Радость ожидавших на берегу омрачилась, когда они узнали об отсутствии Феррагамо. На Дурга с его людьми смотрели с подозрением. Ожидание в Доме было тягостно, но в Оленьем заливе оказалось еще хуже. Всех изматывала невозможность действовать. Общее ощущение беспомощности усиливалось тревогой за судьбу Феррагамо и, видимо, неизбежностью следующей, еще более сильной магической атаки. Ни в том, ни в другом случае ничего нельзя было предпринять, оставалось только кусать себе локти. В довершение к общим печалям испортилась погода. Зарядили дожди, все чаще налетал пронзительный западный ветер, так что их наскоро сооруженные убежища не защищали от непогоды. Они попробовали было построить себе более надежные укрытия, но никто не проявлял особого усердия, зная, что на следующий день, может быть, придется уходить отсюда. Вскоре возникла еще одна трудность. Отряд стал куда многочисленнее, а подобную задержку никто не предусматривал. Запасы пирога из лунных ягод быстро таяли. Стало ясно, что кому-то придется возвращаться на корабли. Море обеспечивало хоть какую-то относительную безопасность. Никто не собирался делать это добровольно, и в конце концов Марку, оказавшемуся главой этого сборища, пришлось принимать решение. Он вызвал к себе Шилла, Ломакса и Дурга. - Ломаке, тебе придется увести часть своих людей на борт, ты понимаешь - почему. - Но мои люди - хорошо обученные солдаты, - возразил капитан со Страллена, бросив взгляд на Дурга. - Знаю, - сказал Марк, - но нам предстоит не обычная битва. Я не сомневаюсь в доблести твоих людей, но если мы слишком распылим силы, то в конце концов окажемся беспомощными. - К тому же, Арк - моя родина, - заметил Дург. - Что-то сомневаюсь, что ты раньше преданно служил ей, - съязвил Ломаке. - Потише, - с беспокойством сказал Марк. - Дург и его люди действительно знают Арк лучше тебя. Я хочу дать им шанс. Феррагамо обещал им это. Ломаке смирился. - Хорошо. Но сам я останусь здесь. И несколько моих людей тоже. Остальные с моим помощником уйдут на корабли. - Конечно, - одобрил Марк. - Выбери себе троих. Остальные могут вернуться в Дом и, может быть, присоединятся к флоту, когда он пойдет на север. Там они тоже смогут принять достойное участие в битве. - Решено, милорд, пойду распоряжусь. - Ломаке вышел. - Спасибо, - сказал Дург. - Благодарить будешь, когда все это кончится, - ответил принц. - Как бы тебе не пришлось пожалеть, что ты не ушел вместо них в море. - Мы не моряки. Как погляжу на эти волны, меня трясти начинает. - Дург отправился сообщить споим людям приятную новость. - Да уж, экипаж из нас получился бы - прямо цирк, - усмехнулся Шилл. - По-твоему, я не прав? - Не в этом дело. А если бы и был не прав, что ж, такова цена власти. Ты скоро привыкнешь. - Мне так одиноко без Феррагамо. - Да и нам всем тоже. 23 Непредвиденное появление Рехана вконец раздосадовало Амарину, и она наказала его, отправив в каморку в дальнем крыле замка. Он поселился там на положении пленника. К незадачливому шпиону даже приставили стражника, который приносил еду и присматривал за ним. Сейчас Амарина улыбалась, вспоминая о появлении Рехана. Он так спешил, что даже не умылся с дороги, перед тем как ворваться к ней, и выглядел при этом довольно нелепо. Почему советник не мог выполнить ее поручение и оставаться на Хильде шпионом Арка? Этому пустозвону хватило одного взгляда на ее отца в Видящем Камне, чтобы примчаться сюда сломя голову. Впрочем, может, его и не следует слишком винить. Старик Альзедо кого хочешь напугает, кроме нее, конечно. Старый дуралей! Подержав Рехана несколько дней в одиночестве, Амарина смягчилась и отправилась проведать его. Ей продолжала нравиться эта восхитительная живая игрушка. Пожалуй, она сохранит его, когда достигнет своей главной цели. В отличие от большинства мужчин, в Рехане удачно соединялись превосходная физическая стать и живой ум. Он ей не ровня, конечно, но все же весьма недурен. С этого дня Амарина начала посещать пленника регулярно. И это была только одна из многих радостей, доступных теперь королеве. Планы Амарины неуклонно осуществлялись, и даже проверки своей власти над целым островом становились все менее утомительными. Резерв ее силы в Стархилле неумолимо возрастал. Город полностью повиновался ей. Информация Рехана оказалась полезной, хотя и не неожиданной. То, что Ансар и Лаурин находились в Доме с Феррагамо и Фонтейной, лишь предупреждало о возможном нападении с Хильда. Этого Амарина ожидала. Чем больше, тем веселей, в конце концов. К тому времени, как сюда доберутся войска, они станут лишь еще одним источником энергии для нее. Уверенность Амарины в своем могуществе росла с каждым днем. Единственной ложкой дегтя оказался Брандел. Королева по-прежнему думала о нем. Убийство принца было ошибкой. Его следовало бы оставить, жаль, что она слишком поздно спохватилась. Пытаясь проникнуть в его сознание, она встретила странную, незнакомую пустоту. Это напугало ее, и на короткий миг чародейка поддалась панике. Вместо того чтобы выждать и, воспользовавшись другими методами, вытянуть из него все необходимое, Амарина дала волю гневу и поспешила убить принца. Жаль, конечно, но тут уж ничего не поправишь. В конце концов Брандел всего лишь пешка. Кто действительно ей нужен, так это маг. Поначалу Рехана раздражала досада Амарины и его неожиданная отставка. Но советник скоро сообразил, что если хочет вырасти в ее глазах, надо сохранять терпение. Рано или поздно ей понравится его общество, в этом у него не было сомнений, а пока оставалось только радоваться отдыху. Но королева все не приходила, и через несколько дней Рехан начал бояться, что недооценил ее гнева. Он мучился и не потерял аппетит. Тут-то Амарина и появилась. Поначалу она оставалась с ним лишь на несколько минут. Но со временем эти визиты стали затягиваться. Рехан лихорадочно пытался сообразить, как сделать эти посещения более частыми. Порой ему казалось, что его зачаровывает красота королевы, что он просто сгорает от страсти к ней. Его не удивило, когда Амарина намекнула ему и о своих ответных чувствах. Пока она навещала его, Рехан, утопая во взгляде ее фиолетовых глаз, был готов оставаться в любой тюрьме хоть в кандалах. 24 Одиннадцать дней Марк и его друзья ждали очередного послания от Мороскея. Наконец на двенадцатый Атланта спустилась с неба. В этот раз они не теряли времени, освобождая крошечный клочок пергамента, привязанный к ее лапке. Они втайне надеялись, что маги каким-нибудь особенным образом сумели наладить контакт, и появилась возможность узнать о судьбе Феррагамо. Но Мороскей даже не обмолвился о том, что ему известна участь коллеги. Послание было простым и лаконичным: "Флот отплывает через два дня. Шесть-семь дней спустя будем в гавани Грейрока. Отправляйтесь в путь. Мороскей". - Вот оно! - в нетерпении воскликнул Ансар. - Да, и, пожалуй, теперь слишком поздно останавливать их даже с помощью Атланты, - кивнул Шилл. - Ничего другого не остается, - озираясь по сторонам, вздохнул Марк. - Если бы Феррагамо спасся, он был бы уже здесь. Все понимали, что маг, скорее всего, находится в плену в Стархилле, если еще не погиб, но говорить об этом не хотелось. - Все равно это наша лучшая возможность, - сказал Орм. - У нас есть ягоды, и если повезет, мы застанем их врасплох. - Если флот уже в пути, то у нас просто нет другого выхода, - подтвердил Шилл. - Иначе все их усилия будут напрасными. - И они тоже окажутся в опасности, - добавил Ломаке. - Не могут же они вечно оставаться в море. - Значит, мы все-таки выступаем в Стархилл? - нетерпеливо спросил Орм. - Да, - ответил Марк, удивляясь собственной твердости. - Мы отправляемся завтра на рассвете. Все разошлись готовиться к выступлению, оставив Марка в одиночестве. Почти в одиночестве. "Ты уже учишься. По крайней мере, ты принимаешь решения и выполняешь их". "Пушок, я вовсе не хочу принимать никаких решений. Лучше бы здесь был Феррагамо". "Ну, так его здесь нет. И, нравится тебе это или нет, все эти люди теперь зависят от тебя". "Я знаю. Это меня и угнетает". "Ты опять за свое. Только я хотел похвалить тебя за решительность, как ты опять решил удрать о кусты". "Надо же мне поговорить с кем-нибудь". "Весьма польщен. Долгое время ты мог говорить только с ней". "Тут другое дело, Пушок". "Почему?" Марк огляделся, словно удостоверяясь, что никто не может подслушать его мысли. "Она - это особая статья". "Хм-м". "Не смейся. Пушок, на самом деле я просто не знал ее раньше, а теперь..." - мысли его ушли куда-то далеко. "Она куда приятнее, чем была поначалу. С этим я, так и быть, соглашусь". "Ты так думаешь? Я боялся, что это только мое воображение, - Марк помедлил и произнес: - Я люблю ее, Пушок". "Тебе это кажется". "Нет, я знаю". "Ха! Люди всегда норовят знать вещи, которых знать нельзя. Лучше бы ты занялся более неотложными делами". Пушок важно двинулся прочь. Марк поглядел ему вслед и вдруг понял: "Да он просто ревнует. О, мой бедный Пушок". На следующее утро повстанцы выступили, взяв с собой запасных коней. Атланту уже отослали к Мороскею с известиями об исчезновении Феррагамо и об их намерении выступать без него. Они двигались на север вдоль прибрежной равнины с хорошей скоростью, хотя иногда приходилось искать обход, чтобы по возможности избегать деревень и ферм. Осенние дожди размыли дороги. Через день отряд подошел к первым отрогам Буранных Гор. Утро выдалось облачное, но сухое, и на востоке открылась горная страна. Многие поневоле прикидывали, удастся ли миновать перевалы до первого снега. Вскоре после полудня впервые за последнюю неделю показалось солнце, согрело их и заставило засверкать далекие заснеженные вершины. На фоне этой белизны в небе возникло пятнышко. Марк смотрел, как оно приближается, явно направляясь к ним. Когда он наконец узнал птицу, в сердце затеплилась надежда. На ближайшую ветку сел Сов. К полнейшему изумлению Марка, Сов заговорил с ним примерно так же, как раньше разговаривал Пушок. Принц еще не успел оправиться от потрясения (до тех пор Сов мог говорить только с самим магом), когда узнал голос, каким говорила с ним птица. Это был голос Феррагамо... Флот, отплывавший из Марвиэла, представлял собой внушительное зрелище. На Хильде пришлось собрать все корабли, способные держаться на воде. К ним присоединились десять фрегатов со Страллена. На борту у каждого был полный экипаж и небольшой десант, на прочих судах народу было куда меньше. С берега этого не заметят, зато сами корабли с яркими щитами и знаменами, несмотря на хмурый день, выглядели весьма внушительно. На "Реме", флагманском корабле Хильда, стояли, глядя на север, Пабалан, Мороскей и Лаурин. Маг долго внушал королю, что их рейд имеет огромное значение, и постепенно Пабалан пришел в такое возбуждение, что топал ногами по поводу малейшей задержки. Но когда они наконец вышли в море, он сразу успокоился. Казалось, король Хильда просто создан для войны. В доспехах, поверх которых была наброшена шелковая мантия, он походил на древнего героя. Пабалан с трудом смирился с мыслью, что на этот раз ничего серьезней морской воды завоевывать не придется, но все равно не видел причины, почему бы не одеться подобающим образом. Корабли отходили от причалов и салютовали флагману. За последние несколько дней Пабалан, который был полон энергии, успел побывать всюду, принять участие чуть ли не в каждом построении и радовался хотя бы тому, что его авторитет в войсках существенно возрос. Лаурин и Мороскей, одетые поскромнее, наблюдали за королем, принимавшим приветствия, и понимающе улыбались друг другу. По правде говоря, флотом командовали они, но все приказы отдавались голосом Пабалана. Флот не торопясь пересек пролив и в сумерках оказался на траверсе южной оконечности Арка. Как и ожидалось, там его состав пополнился еще двумя судами из Дома. На следующий день они все так же неспешно обогнули восточное побережье Арка, всеми силами пытаясь создать впечатление, что ищут место для высадки, и в то же время давая возможность наблюдателям на берегу проникнуться мощью флота и разнообразием флагов, реющих на мачтах. Большинство кораблей шли под вымпелами с цветами короля Азера но немало судов пришло с Хильда и Страллена. Вскоре после полудня Атланта вернулась к своему хозяину. Она скользнула вниз, осторожно пробравшись между чайками, летевшими вслед за "Ремом". Еще на расстоянии уловив беспокойство сокола, Мороскей поспешил прочитать послание. Пленение Феррагамо потрясло его. Как не пытался маг скрыть тревогу проницательный Лаурин тут же спросил: - Что, плохие новости? - Да, страже Стархилла удалось схватить Феррагамо. - Ох! - Даже обычно невозмутимый придворный на время потерял дар речи. Потом он спросил: - Как это случилось? - Марк не сообщает. - Они выступили без Феррагамо? - Да, ничего другого им не оставалось. - Ну, - сказал слушавший их Пабалан, - может, в конце концов дело дойдет и до драки. Никогда я не понимал всей этой магии. Лаурин у него за спиной со вздохом поднял глаза к небу. Два дня спустя флот вошел в мелководный Железный залив. Мороскей с удовлетворением заметил, что город, расположенный на берегу залива, усиленно охраняется, а стража пристально наблюдает за ними. Корабли стали на якоря, но противник не пытался выйти в море, хотя в гавани стояли несколько военных кораблей. Это подтверждало некоторые соображения мага, и Мороскей мрачно усмехнулся про себя, когда две армии замерли, разделенные узкой полоской воды, которую ни одна из них не собиралась пересекать. Марк уставился на Сова. Только он начал думать, что все это ему померещилось, как птица заговорила снова, повторяя то же самое послание голосом Феррагамо. Фонтейна встревоженно окликнула Марка: - Что здесь происходит? Откуда взялся Сов? Хорошо знакомый беззвучный голос молвил: "Если ты перестанешь стоять разинув рот и попробуешь произнести что-нибудь членораздельное, то имей в виду некоторые хотели бы узнать, что случилось." - Марк, с тобой все в порядке? - спросил Ансар. Марк наконец выговорил: - Сов только что говорил со мной! - Я думала, он может говорить только с Феррагамо, - удивилась Фонтейна. - Или ты тоже маг? - Он говорит голосом Феррагамо. - Как это? - спросил Дург. - Я ничего не слышал. - Это не обычная речь, - начал объяснять Марк. "Да хватит об этом! Просто расскажи им, что он передал", - вмешался Пушок. - Погодите, - сказал Марк. Он повернулся к Сову, уже закрывшему глаза и попытался мысленно настроиться на птицу, установить контакт, который так просто возникал у них с Пушком "Где Феррагамо?" - спросил он, но тут же понял, что вопрос не прошел. "Помоги нам!" - молча взмолился он. В его сознании снова зазвучал голос Феррагамо повторивший все то же послание. Даже интонации не менялись. "Я жив. Если смогу, присоединюсь к вам. Но может быть, это и не удастся. Продолжайте задуманное Не беспокойтесь обо мне. Удачи вам. Помни про источник..." Голос без сомнения принадлежал магу, но, даже учитывая необычные обстоятельства, звучал он до странности слабо. - Плохо, что я ничего больше не могу из него выжать, - сказал Марк, оглядывая лица собравшихся Он чуть не рассмеялся, настолько разными были их выражения: от благоговения Фонтейны и восхищения Ансара до полного непонимания Дурга. - Сов принес весточку от Феррагамо, - он повторил послание слово в слово. - Не спрашивайте меня ни о чем, - тут же попросил принц. - Больше там ничего нет. А кое-что в нем мне так же не понятно, как и вам. - Он жив, и это главное, - сказал Шилл. - Но почему он вдруг не сможет присоединиться к нам? - спросил Ансар. - Кто может это знать? - Я совершенно не понял последних слов, - признался Ломаке. - Что это еще за источник? Повисло молчание, потом Марк сказал: - Мы можем подумать об этом и по дороге. Ясно одно, он хочет, чтобы мы шли к Стархиллу. А сидя здесь, нам туда никак не добраться. "Оказывается, ты не совсем безнадежен, - донесся голос Пушка. - Похоже, кое-чему мне все-таки удалось тебя научить". Лошади двинулись снова, вытянувшись в длинную колонну по двое. Новости о послании Феррагамо передавали по цепочке тем, кто ничего не слышал. Марк почувствовал, как у него отлегло от сердца. Весть, хотя и загадочная, пробуждала надежду. Этой ночью лагерь разбили у подножия скал. Возле костров обсуждали смысл послания Феррагамо и способ, которым оно было получено Следующей по популярности темой следовало признать предстоящий путь через горы, а дальше шли уже неизменные жалобы на погоду. После ужина съели, подобрав все крошки, тщательно поделенный пирог и уже через несколько минут люди разошлись спать. Сказывалась усталость после нелегкого пути. Марк лежал без сна, глядя прямо перед собой. Без долгих умопостроений он вдруг понял, какой источник имел в виду Феррагамо. Перед ним, как наяву, возникло дерево с лунными ягодами во дворике замка в Стархилле. Так вот где был сокрыт источник силы! Все сходилось. Принц удивился, почему не думал об этом раньше. Видение исчезло, и он вздрогнул, заслышав шорох. - Пускают погреться? - раздался из темноты знакомый голос. Гибкая фигурка Фонтейны проскользнула в палатку и прижалась к нему. Марк был рад ее приходу, но чувствовал себя неловко. - Кто-нибудь видел, как ты вошла? - Только Джани. Но он никому не скажет. Ты же знаешь, он и раньше караулил нас. - Пушок столько всего наболтал, - сказал Марк. - Не понимаю, - притворно возмутилась она. - Ты что, стыдишься меня? - Нет, что ты! Вот только... - Люди должны делиться теплом, - усмехнулась в темноте Фонтейна. На следующий день они повернули к востоку и начали подъем. Сов улетел вперед и не вернулся. Марк пытался разглядеть, куда направилась птица, но погода снова ухудшилась, начался дождь, похолодало, и уже ничего нельзя было разглядеть. Сильный западный ветер нагнал облака с моря, и холодный дождь превратился в ливень. - Когда мы поднимемся выше, он превратится в снег, - мрачно предрек Орм. - Во всем надо видеть лучшую сторону, - сказал Шилл. - Зато следов не останется, заметить нас будет непросто. Да никому в голову не придет, что можно шляться по горам в такую погоду. - И не замерзнуть при этом насмерть, - добавил Дург. 25 - Полагаю, настало время повеселиться, - сказал Мороскей. - Лаурин, попросите капитана дать сигнал. - Хорошо. - Что происходит? - спросил Пабалан. - Мы хотим, чтобы здешний гарнизон решил, будто мы готовимся к высадке. Их разговор был прерван страшным грохотом. Моряки принялись колотить мечами о щиты. Наконец из этой жуткой какофонии пробился некий ритм и его зловещие, рокочущие раскаты повисли над водой. С помощью нескольких заклинаний Мороскей усилил и направил этот шум так, чтобы доставить солдатам на берегу максимум удовольствия. Потом с кораблей спустили шлюпки и десант занял свои места. Шлюпки разошлись по всем направлениям, но ни одна не приблизилась к берегу ближе, чем на арбалетный выстрел. Корабли начали оживленно сигнализировать флажками, по большей части, конечно, сообщения были бессмысленными. Никто на Арке не смог бы прочесть их, на что, собственно, Мороскей и рассчитывал. Он с удовлетворением наблюдал, как отряды защитников на берегу мечутся из стороны в сторону, следуя за маневрами шлюпок в море. Они продолжали потеху до темноты, а потом десант незаметно вернулся на корабли. Гарнизону на берегу предстояла тревожная ночь. За весь день обороняющиеся не сделали ни одной попытки выйти в море, Мороскей надеялся, что так будет продолжаться и дальше, но вахтенных все-таки выставил, а моряки спокойно храпели всю ночь. На следующее утро флот поднял якоря и двинулся на север. Корабли огибали мыс, известный под названием Наковальня, когда впередсмотрящий крикнул, что видит паруса. Скоро стало ясно, что с востока к Арку подходит еще один флот, по виду явно военный Мороскей приказал изменить курс, чтобы встретиться с ним подальше в море. Отряд Марка шел все медленнее. Пейзаж резко изменился. Желто-зеленая трава исчезла, вокруг теснились изъеденные ветром скалы. Вдалеке поблескивало холодное серое море, а небо все чаще закрывали горние кручи, чьи вершины кутались в облака. С тех пор как пропал Феррагамо, людей не покидало чувство неуверенности, оно все росло, временами переходя в противный, липкий страх. Положение усугублялось еще и тем, что, как и было предсказано, пошел снег, а западный ветер с каждым днем становился все холоднее. Тропа почти пропала, лошадей приходилось вести или даже тащить за собой. На перевалах уже лежал снег, под ним таились коварные трещины, что тоже замедляло продвижение. Утро четвертого дня выдалось ясным. Путников по-прежнему окружали горы, но теперь дорога шла вниз и появилась надежда скоро миновать границу снегов. Марк уже привычно возглавлял колонну Именно ему первому и открылось невероятное зрелище, заворожившее его так же, как и всех остальных. Примерно в сотне шагов впереди тропа, огибая выступ скалы, резко забирала вправо. Марк только успел подумать, какой замечательный сторожевой пост мог бы получиться из этой площадки, когда на вершине скалы показался человек. Если то и вправду был часовой, то весьма странного вида. Он протягивал к ним руки, словно приветствуя их, и, похоже, совершен но не спешил сообщать кому бы то ни было о приближении вооруженного отряда. Длинные белые волосы и седая борода развевались на ветру. Невозможно было понять, во что он одет. Когда рядом с Марком начали останавливаться другие члены отряда, принц понял, что человек что-то говорит. - Тише! - прикрикнул Марк, и говор позади него моментально смолк. Скоро стало ясно, что человек на утесе произносит речь, используя скалу как своеобразную кафедру. Большую часть слов разобрать не удавалось, ветер относил их в сторону, но все равно речь обладала гипнотическим воздействием, усиливавшимся величественными горами вокруг и странными, плавными жестами говорившего. И люди, и кони стояли тихо. - Старые пути забыты! Нельзя дозволять... Мой король... Но я осмелился... Теперь у меня есть доказательства. Внемлите! Люди могут только... вперед! Мой долг не будет исполнен, пока не услышат все. Разнесите мою весть по всем островам, пусть все поверят... Скажите магам, чтобы помнили об источнике... Марк вздрогнул, услышав знакомые слова из послания Феррагамо. - ...при дворе становится старым. Неужели оно падет? Я летаю меж звезд и я видел... Так много лет прошло, так мало сделано. Люди не учатся, им надо показать. Идут армии, но никакая битва... И сталь может расплавиться. Я видел. Рок навис над этим островом. Он стонет, словно потерялся в бесконечной темноте. Он скорбит... Последние слова перешли в продолжительный вой, от которого по спинам слушателей побежали мурашки. Еще несколько мгновений длилась тишина. Даже ветер стих. Потом человек заговорил снопа. Следующая фраза была сказана обычным тоном, но, как ни странно, именно ее-то расслышали все. Склонив голову к плечу и умоляюще протянув руки, человек взглянул на Марка и спросил: - Должен ли я теперь умолкнуть? - Этого не может быть! - выдохнул пораженный Марк. - Я считал его только легендой, - сказал Шилл. - А я все равно не верю, - помотал головой Дург. - Он и правда сказал так, или мне послышалось? - Что здесь вообще происходит? - озадаченно спросил Ломаке. - Да, и хотелось бы знать, о ком вы говорите, - добавила Фонтейна. Марк повернулся к ней. - На Арке существует старинное предание о маге, который пытался есть лунные ягоды, чтобы доказать их возможности и свою силу. В отличие от множества других, он выжил после этого опыта, но сошел с ума. Говорят, он долго бродил по острову и исполнял обряды, которых никто не понимал, а потом пропал куда-то, стал отшельником. Но и до сих пор рассказывают о странном сумасшедшем, живущем в горах и произносящем речи перед одинокими путниками, причем он всегда заканчивает их одной и той же фразой: "Должен ли я теперь умолкнуть?" - О! - вымолвила Фонтейна. - Во всех историях его зовут Шалли, - добавил Орм. - Но ведь все это случилось много столетий назад, - не переставал удивляться Марк. - Тише! Он опять говорит, - воскликнул Шилл. Все повернулись к отшельнику. Но прежде чем они успели разобрать хоть слово, откуда-то из-за скалы вылетела большая птица и села на плечо странного проповедника. Сердце у Марка екнуло. Это был Сов. 26 И снопа они поняли лишь малую толику из того что говорил Шалли: - Приходит мои брат. Сердце у него белое. Это я предвидел... Время разбудит в срок. Вместе... Тоже белое. Это хорошо. Вершители Судеб и должны быть такими. Все мои слуги... Мой дом... Близится буря. Лучше собраться здесь. При упоминании о буре люди начали озираться по сторонам. С запада на самом деле заходила огромная черная туча. При мысли о надвигающейся грозе всем стало не по себе. Шалли, если это действительно был он, жестикулировал все настойчивее. Сов взлетел, чтобы не подвернуться под руку. - Заходите! - кричал отшельник. - Сюда? - переспросил Ансар. - Мы же не сможем подняться. - По-моему, он хочет, чтобы мы обошли вокруг Может, там подъем легче? - высказал предположение Шилл. - В крайнем случае хоть под скалой спрячемся, - Орм выразительно поглядел на запад. - Тогда пойдемте, - решительно сказал Марк. Лошади снова двинулись вперед по тропе. Фонтейна поравнялась с Марком и тихо спросила: - Это ведь на самом деле Сов? Как ты думаешь?.. - Надеюсь, - ответил он. Вопреки ожиданиям, противоположная сторона скалистого уступа оказалась крутым, но вполне доступным для подъема травянистым склоном. Снега там почему-то не было, и яркая зелень казалась невероятно пышной после белизны за перевалом. Они спешились. Марк, Ансар и Шилл повели лошадей в поводу, отыскивая путь полегче. Над ними Шалли продолжал махать руками, подзывая их, но больше не говорил. Наконец они оказались на широком, поросшем травой плато. Слева высился утес, столь впечатляющий с противоположной стороны. Перед ними уходила в небо гора. Шалли встретил их и сразу указал на вход в пещеру на другом конце плато. - Укрытие. Будет буря, - просто сказал он. Теперь стало ясно, что седовласый старик одет в козьи шкуры. Он закатил глаза, указывая сначала на летящие по небу тяжелые облака, а затем на всадников, устало поднимающихся по тропе. - Помоги им подняться, - сказал Марк Шиллу. - А я пойду взгляну на пещеру. Шалли, который до этого внимательно смотрел на Шилла и Ансара, теперь с нескрываемым интересом принялся изучать Марка. Глаза его на минуту задержались на мече принца и двинулись дальше. Марк встретил внимательный взгляд, и ему стало неуютно. Что-то в облике отшельника внушало благоговение. - Последний наследник, - невнятно произнес он. - Что? - переспросил Марк. - Пещера, - сказал Шалли. - Укрытие. Для коней тоже. - Тогда это, наверное, большая пещера, - улыбнулся Марк и направился ко входу. Сов проскользнул над ним и исчез в темноте. - Вместе с этой совой к вам никто не приходил? - спросил Марк. - Человек? Маг? - Мой брат с белым сердцем, - проговорил Шалли. - Брат? Где он? Шалли не ответил. Он оглянулся, убедился, что весь отряд уже поднялся па плато, и направился к пещере. - И кони тоже, - повторил он, видя колебания Марка. Вход в пещеру действительно оказался достаточно высоким, чтобы провести лошадей, но Марк боялся, как бы они не поломали ноги в темноте. Пещеры обычно плохо приспособлены под стойла. Шалли бормотал что-то совершенно несуразное, но опасения Марка постепенно рассеялись. Казалось, в этой пещере светился сам камень и пространство будто медленно раскрывалось перед быстро привыкающими к неверному свету глазами. Огромный коридор уходил в глубь горы, слегка поднимаясь вверх, то и дело в стороны ответвлялись боковые штреки. Пол против ожидания оказался ровный, лишь изредка попадались кучки мелкого щебня и песка. Изумленно оглядываясь, Марк завел коня внутрь В некоторых местах камень светился сильнее. Воздух был удивительно теплый, а откуда-то издалека доносилось музыкальное журчание льющейся воды. - Кони, - сказал Шалли, указывая на один из боковых проходов. Марк направился туда и оказался в пещере, где легко могли разместиться и пятьдесят лошадей. Вдоль одной из стен бежал ручеек. Конь Марка радостно заржал и припал к воде. Казалось, это место совершенно его устраивало. Вернувшись в главный коридор, Марк как раз успел встретить входящий отряд. На лицах людей явно читалось удивление. Он указал им дорогу до здешней "конюшни" и повернулся к Шалли, но старика нигде не было. "Неужели ловушка?" - подумал я. Откуда-то из недр горы заухала сова, и Марк отправился туда, заглядывая по пути во все гроты. Внезапно перед ним словно из воздуха возник Шалли. Отшельник махнул ему рукой и Марк, пошел за ним. В гроте, куда они пошли, было темнее, Марку с трудом удалось различить бесформенную кучу лохмотьев в дальнем углу. Пока его глаза привыкали к освещению, куча зашевелилась и знакомый голос произнес: - Я так и думал, что вам не удастся избежать встречи с моим здешним другом. - Феррагамо! Маг поднял голову, и восторг Марка вмиг испарился. На него смотрели хорошо знакомые зеленые глаза, но лицо претерпело разите