в лицо.
     "Яй!"- взвизгнул Эдкенс и  стал прыгать как  ошпаренный,  отряхиваться,
кричать  страшные  слова и  топать ногами. Пленного с непомерными выходками,
конечно, схватили, напоили злополучной "водой" и увели.
     - Рисково! Может проникнуть, - неосторожно брякнул помощник.
     - Молчать! - нервно заорал на него Эдкенс.
     Продолжения  драмы Артур  не слышал. Его  вели  к  самой многочисленной
группе пленных. Вдруг  голова отяжелела.  Он захотел  остановиться и сдавить
голову  руками, но  ни руки, ни ноги не  повиновались и он помимо своей воли
продолжал  идти.   Артур  испугался,  ощутив   что  его   тело  все  сильнее
заворачивается  словно  в кокон бессилия, что  он теряет всякий контроль над
телом, но  этот  испуг быстро сменился умиротворенностью, а затем  он вообще
потерял  связь с собственным телом. Он не ощущал ничего, в  его распоряжении
осталась голая мысль.
     Тем  временем  люди в черных униформах  осмотрели,  наконец, последнего
человека. Эдкенс вздохнул и критически обернулся.
     - Ты кого мне привез, комиссар? Одни выродки!
     - Так ведь  больницы  очищал,  в больницах  другого  нет,  - огрызнулся
Джахари.
     -  Сдались тебе  эти  больницы. В следующий раз  обходи  их  за квартал
стороной.
     - Как это? А Указ Близнецов?
     - Плевал я на указы, - храбро заявил Эдкенс. - Мне здоровые люди нужны,
а не выродки.
     Джахари притих, но по  всему было видно, что у него  остались некоторые
неясности.  Эдкенс шагнул к  тележке с аппаратом, понажимал кое-какие кнопки
и, неожиданно, все  пленные  всех трех  групп  одновременно  распрямились  и
одновременно зашагали внутрь, за ворота военной бызы.
     * * *
     ...проснулся в темноте. Справа на него  шумно  и потно дышали. В голове
опять возникло зудение, как и вчера, во время  перетаскивания в тысячный раз
тележки  с  глиной. Хотя беспокоило не  только  зудение,  но  почему-то  оно
тревожило больше  всего. Впрочем что ж, должны же быть какие-то последствия.
Могло быть хуже, а тем более  неизвестно - что еще будет. Интересно, как там
Доктор,  наверное  у него что-нибудь другое... Подожди-ка, а  что ты сегодня
должен сделать? Ты же что-то намечал, такое важное, такое  непременное. Ага,
вот  ты уже и  стал  все  забывать.  Вот тебе и последствия...  Вот  тебе  и
последствия... Вот тебе и последствия...  Тьфу ты, вспомнил. Я хотел сегодня
после работ  пересилить немощь и когда все пойдут сюда, незаметно спрятаться
в коридоре,  а потом  идти разыскивать систему управления  пленными. Хватит,
сколько я уже здесь! Только вот проклятое зудение!..
     Артур впал в забытие и очутился в нелепой ситуации:
     - Скажите, пожалуйста, сколько сейчас времени? - спросил он.
     - Сорок две минуты, - ответили ему.
     - Какого?
     Молчание. Уходят. Со стороны надвигается зловещий мрак.
     - Скажите, сорок две минуты которого часа??
     Молчание. Ушли. Слева подходят еще.
     - Не скажете, сколько сейчас времени? - крикнул он, холодея.
     - Без пятнадцати... - ответил безразличный тупой голос.
     - Сколько! Без пятнадцати какого!!
     Уходят. И вдруг сзади:
     - Вы спросите лучше какой теперь год.
     Год? Зачем? А-а, ну и какой же теперь год. Какой год-то сейчас? Го-од!!
     Тишина. Никого. И мрак опустился до самой земли.
     "Встать! Встать!" - повелительно  произнес невидимый голос и Артур,  не
успев еще  очнуться,  уже  опустил  ноги на пол.  Опять в  шахту. На потолке
зажегся мутный свет  и Артур  увидел как  люди потерянно поднимались с нар и
строились в колонну  по одному. Никаких лишних  движений.  Ать-два, ать-два,
голова  к  голове,  нога поднялась-опустилась,  голова  к  голове,  ать-два,
ать-два. Стой, пропустить встречную колонну!..
     Артур потерял контроль над сознанием и визуальными  образами. В  голову
полез  кислый кисель и в глазах стало  красно, и в ушах красно, и для мыслей
не  осталось места. Артур уснул. А еще лучше, умер. Закрапал мелкий  дождик,
превративший  какое ни  на  есть утро в  самое  промозглое.  Ранние прохожие
пораскрывали зонты  и  заспешили по  домам, а те, кто  хотел только выйти  -
раздумали. Осталась лишь серость, одна серость и дождь. То есть, сырость.
     Потом ему почудилось, будто он получил Главную Справку об Освобождении,
а  когда захотел ее прочесть,  то не смог. А охранник  выпускал  на  волю  с
условием, что ему зачитают такую справку вслух...
     ... Очнулся Артур на  нарах и снова в пространстве висела  темнота. Что
за оказия. Где я? Вот проклятущие, что  они со мной сделали... Да, о чем это
я? Что-то я хотел сделать, никто мне не  подскажет,  что  именно? Молчите. И
флаг вам в руки... Нет, нет,  опять это зудение в голове. Очень скользко и я
постоянно  соскальзываю с  необходимого пути на посторонние  колеи.  Я хотел
бежать  отсюда, почему я еще здесь!  О, эта гнилая  подземная  обстановка...
Все!  Все,  бегу  сегодня  же.  Вечером.  Главное  -  это  выйти за  пределы
достигаемости здешней аппаратуры. Спастись! Главное - успеть спастись самому
и тогда я, может быть, смогу спасти кого-то еще. Эх, разрушить бы это осиное
гнездо.  Вдребезги. В пух  и прах. Потерь  не жалко, лишь  бы этого всего не
видеть... Не мешай. Иди отсюда, я тебе говорю. Дай же мне спокойно отдохнуть
после рабочего дня - я это заслужил. Нет, ну чего пристал...
     Артура  теребили  за  плечо.  Он  с  трудом  разомкнул  веки  и  увидел
склонившееся над ним незнакомое лицо в складках. "Друг, -  зашептало оно,  -
друг, очнись. Друг!"
     - Кто это... Кто ты?
     - Я твой друг, - ответило оно. - Наш общий друг Доктор послал за тобой.
Идем, только скорее!
     Артур  встал  и пошел  за ним.  И  это  было  удивительно.  Ноги шли  и
чувствовать их не мешала посторонняя воля. Это было несказанно замечательно.
Теперь он снова принадлежал себе.
     В  соседней пещере для заключенных, куда они прошли,  было  совсем  еще
темнее. В  спертом воздухе  стоял шорох перемещений.  Навстречу, из  черноты
угла,  вышел  человек  и  Артур  различил  в  нем  Доктора,  который  быстро
заговорил:
     - Не  будем  терять  времени.  Надо мгновенно  выбираться, пока они  не
устранили поломки. Мне  удалось узнать только  двух верных людей, Грегора  и
Стивена, которые согласны бежать. А сколько тебе?
     - Нисколько, - тихо сказал Артур, чувствуя что краснеет. - Я не мог.
     - Ладно, - отмахнулся Доктор, - расскажешь после... Грегор ушел наверх:
разузнать дорогу и причину остановки воленавязывающего излучения.  Вдруг это
ловушка... Придет он или не придет, мы выходим через пять минут.
     Вбежал запыхавшийся Грегор.
     - Они  там... надрались в  стельку, а сам Эдкенс уехал в Столицу... Вот
они и выключили  систему, чтобы возле  нее не  сидеть-следить. Они думают...
что мы спим...
     - Пройти можно? - спросил Доктор.
     - Можно, можно пройти, если не тянуть.
     - Пошли!
     - Нет, постой, - сказал Артур, взяв двинувшегося Доктора за  руку. - Мы
не имеем права  уходить одни. - Он  показал на оживляющиеся нары, на которых
копошилась темь.
     - Идем скорее,  - воскликнул Доктор.  -  Всем  не уйти. Зачем давать им
пустую надежду.
     - Но почему пустую? - Артур сделал два шага вперед, сложил руки рупором
и  крикнул:  -  Друзья!   У  нас   появилась   возможность  бежать  из  этой
нечеловеческой тюрьмы. У  нас мало времени. Все, кто  хочет на волю, идемьте
за нами!
     Вокруг него образовалась толпа. "Веди нас". "А ты не обманываешь?"
     -  О, Боже,  - буркнул Доктор и,  крикнув: "Сюда", выбежал в коридор  и
толпа потекла к двери.
     - А как же я? - отчаянно прохрипели из темноты. - А меня-то забыли!
     Артур разглядел лежащего старика, рванулся к нему, опустился на колени.
     - Друг, я не могу взять тебя. Это не в моих силах. Но я приду, друг, ты
веришь мне? Приду.
     Умоляющие глаза говорили: "Но я не доживу, я тоже хочу на волю."  - "Ты
веришь  мне?!" -  также  безмолвно  спросил Артур и  стал  медленно, спиной,
пятиться к двери, чувствуя как ноги у него превращаются в резиновое желе.
     -  Мы  скоро  вернемся!  -  выкрикнул он и  скрыл  горящее лицо косяком
каменной  плиты. В коридоре Артур  отдышался.  Он видел  в  себе  предателя.
Позор! Позор!!
     Между тем, хвост вырывающегося  наружу обнадеженного зверя болтался уже
в конце тоннеля, шурша и извиваясь.  Это позор, думал Артур, здесь ведь  еще
много таких же темниц с узниками-рабами,  это только одна из них. А в каждой
люди,  люди,  люди.  Надо  вернуться.  Необходимо вернуться. Мы  обязательно
вернемся сюда с победой, если сможем вырваться.
     И в этот момент по  всему подземелью загремела сигнализация, покатилась
по этажам, лестницам и переходам,  заглянула во все пещеры, пронизала дрожью
твердокаменные стены от  самого  низа  через  своды, через своды и до  крыши
низких наземных бараков и  сторожевой  вышки.  И  тело  Артура  вновь  стало
наливаться тяжестью. И невидимые цепкие пальцы стали вновь сжимать мозг.

        Глава пятая. Потерянные в тумане

     Ветер дул рывками, крепчая  и  усиливаясь. Со стороны ущелья попахивало
пустынным смерчем, а  под ногами хрустел  крупный песок. Только трое,  а где
остальные? Нет остальных. Только трое. Хрустит песок, откатывается галька, а
мир где-то там живет прежней  жизнью. Ветер. Небо. Холмы. Горизонты. Сколько
еще идти?
     - Давайте  отдохнем, - говорит  Доктор и, осторожно согнувшись, садится
на землю.
     -  Проклятье, -  ворчит  Артур. -  Пустота.  Осталось  только  табличку
воткнуть с буквой Z - "zone".
     Подошел Стивен и, отбросив сумку в сторону,  повалился  набок, прижимая
горячие ладони к покрасневшим глазам. Артур стащил с плеча свою сумку и стал
вытаскивать ее содержимое.
     - Скоро придем? - безучастно спросил Стивен.
     Артур  с Доктором  переглянулись.  Идти было некуда. Со  стороны оврага
поднимался розоватый пар  и ноги дребезжали от усталости, а в головах гудело
от  непрерывно  ведущихся  войн;  и  камни  становились холоднее,  и  солнце
зацепилось за горизонт, и ночь предъявляла свои права.
     - Пожалуй,  пора устраиваться  на  ночевку, - решил  Доктор. -  Рассвет
придаст нам ясности и понимания.
     Артур рывком поднялся.
     - Пойду, спущусь. Вы пока устраивайте  шалаш. Внизу должен  быть ручей,
может наловлю рыбы.
     Доктор протянул  ему  котелок,  чтобы набрал  воды для  похлебки. Артур
повесил его на  локоть и  стал  спускаться.  Крутой склон оврага был изрезан
длинными узкими трещинами и из этих расщелин рос редкий низкий кустарник. На
еще светлом  небе, едва прикрытом  лоскутами облаков,  взошла  белая  луна и
потихоньку начали просыпаться звезды. Внизу действительно тек ручей и  Артур
спустился к  самому его берегу, подняв  из травы рой комаров. Он  достал  из
кармана обрывок лески с крючком, намотал на крючок красную шерстяную нитку и
погрузил конец лески в воду, спугнув при этом  стайку жирных мальков. Быстро
темняло.
     Уже  почти  двое  суток,  подумал  он.  Пусть  трудно,  но   двигались,
удалялись.   Пусть  потеряли  всех  в  самом  начале.  Зато  теперь  мы  вне
досягаемости... И погони не было. Почему не было погони?.. А зачем. КОМУ ЭТО
НУЖНО? Никому.
     Вылупившись из водорослей, проплыла вдоль берега огромная черная рыбина
и,  баламутя  хвостом   воду,  ушла   в  глубину.   Стало   много  холоднее.
Противоположный  холм  зарастал седым туманом.  "О,  черт!"  - сказал кто-то
впереди с хрипотцой. Артур  вскинул голову и увидел расплывчатое белое пятно
на том  бережку. "Там  кто-то есть, что ли. Клайа, посмотри... Клайа-а..." -
белое пятно  взобралось  на  возвышенность и растворилось  в  пелене тумана.
Артуру вдруг  продрог.  Тогда  он  смотал нитку, бесшумно  зачерпнул воды  в
котелок  и  полез  назад. Нет, меня совершенно измотали,  думал он. Я уже не
такой, каким был в Школе  Вспомогателей, жизнь-то попритерла. Надо заметить,
я даже  деградировал. Пока есть  силы надо все  менять. Пока есть силы  надо
прыгать.  Он добрался до палатки. С  подветренной стороны Доктор жег костер.
Дым стелился  землей, кувыркаясь  в  испаринах  тумана,  и  ветер  не всегда
успевал раздувать  его. Здесь вязкость и  движение  боролись  друг с другом:
огромный студенистый клещ, обволакивающий погруженные в ночь холмы, и рвущие
потоки холодного воздуха.
     - Вот вода, - подойдя, негромко сказал Артур. Потом помолчал и добавил:
- Я слышал голоса.
     - Чьи? - поинтересовался Стивен.
     -  Возможно,  кто-то  из  местных.  А  может  быть  мы  опять вышли  на
фермерское поселение.
     - Хорошо бы, - вздохнул Доктор. Он разорвал брикет с супом и вытряс его
содержимое в шипящую черную воду котелка.
     Стивен что-то мрачно пробурчал.
     Потом все долго молчали, глядя как взлетают горящие искорки и разрывают
ткань тьмы. Космос безучастно смотрел на них миллионами светлых точек. Артур
вновь, в который  раз, ткнул пальцем в заветный бугорок за правым  ухом - но
связь по-прежнему кардинально отсутствовала. Он разозлился и заговорил:
     - Послушайте, Доктор, надо что-то делать.
     - Да-да, - подтвердил Стивен, - нельзя же все время идти.
     - Почему нет, - тихо сказал Доктор.
     - Если вы собираетесь только лишь спасать собственную шкуру, тогда  мне
с вами не  по пути. Я  лучше пойду назад и ограблю военные склады. А когда у
меня будет оружие, я уж сумею что-нибудь предпринять!
     Стивен встал и заходил возле костра.
     - Вы не понимаете... - тихо сказал Доктор, но Стив оборвал:
     -Что  не понимаем! Что не понимаем! Вокруг одна  печаль  и с  этим надо
бороться. Понимаешь ли ты, что против тупости действенна только сила!
     - Правда, Доктор, -  обратился  Артур, - тогда расскажите  что у вас на
уме. Нам давно уж пора устроить военный совет.
     Доктор, помешивая корявой палкой варево, ответил:
     - Я имел уникальную возможность кое-что разузнать о Пункте. Сам Пункт -
это  ни в коем случае не самостоятельное образование, а часть  целого, вроде
узла,  от   которого  хотят  провести  подземные  ветки  к  другим  городам.
Хозяйничают на Пункте ставленники Близнецов, здесь  даже Национальная партия
ни при чем. Стратегическая цель, по-видимому, это построить сеть городов под
землей. Каждую  неделю им привозят штаммы  искусственных вирусов. Все узники
разделены на три части: одна часть делает все строительные работы, на другой
испытывают  вирусы, а третью  готовят к войне.  Из них делают  специфических
солдат и, конечно же, тоже не без помощи вирусов.
     Он сделал паузу.
     - Вообще говоря, когда я  размышлял, то пришел к выводу, что  это почти
необратимо. Ожидание  смерти,  ставшее  привычкой  жизни.  Только внутренняя
коррозия способна развалить такой строй.
     -  Да,  -  заметил  Артур.  - Всеобщая  депрессия  сейчас  выливается в
неконтролируемость  действий,  но  может  быть  еще  хуже.  На  американском
континенте, например,  - вы  наверняка  этого не знаете,  это скрывается,  -
несколько лет уже, как наступила специфическая пандемия. Повальная хандра. Я
там был,  поэтому знаю что говорю. Люди  там ничего не делают, вернее, ходят
как  сонные  мухи,  не чувствуют радости  бытия,  вечно  разбиты,  ко  всему
безразличны, они не могут, не хотят ничего делать и не желают жить.
     Стив с интересом слушал, а Доктор снова побулькал палкой в  супе и стал
снимать его с огня.
     - Подождите, я сейчас договорю, - поспешно сказал Артур. - Я утверждаю:
эта болезнь касается всех нас. Весь мир заболеет  этой болезнью,  если мы не
проведем  профилактику  - чувствуете,  появляются первые тревожные симптомы?
Это самый настоящий пессимизм всего человечества.
     Артур замолк. Но взорвался Стивен:
     -  Вы тут какие-то сказочки  нам рассказываете! Надо брать  все в  свои
руки. Я  считаю, люди сами  должны  создавать свое  время,  вот этими руками
преобразовывать мир по  собственному усмотрению. И нечего сваливать  причины
бед на внешние обстоятельства.
     -  Стив, мальчик мой, - ласково проговорил  Доктор. Он достал из  сумки
ложки и они втроем принялись жадно хлебать горячий суп.
     -  Вы как хотите, но  я  желаю  сейчас же знать наши  будущие планы,  -
ультимативно заявил Стив.
     - Давайте и придумаем их вместе!
     - Вот  что, - сказал  Артур, - надо  действительно браться  за  дело, а
дальше  посмотрим.  Главное  - начать.  Но  мне представляется бессмысленной
невысказанная идея Стивена о всяких там нападениях на Пункты и колонны машин
с пленными. Надо придумать коррозию изнутри.
     - Стать помощником Эдкенса? - ехидно заметил Стивен.
     - Кстати, не смейтесь, это  очень  продуктивная идея.  Лично я полагаю,
что  смогу  найти  в себе  силы, чтобы  наняться на любую  работу  поближе к
Близнецам. Только надо  иметь  оч-чень хорошие  тылы.  А  уж  имея  доступ к
Близнецам, можно их и убрать, и заменить, и вообще что угодно.
     - Ну ты загнул! Тоже мне друг! - присвистнул Стив, облизал свою ложку и
отодвинулся от еды поближе к костру.
     Стало совсем  прохладно. Он  подбросил в  огонь последние заготовленные
сучья.
     - Втроем невыполнимо, - протянул Доктор, - надо создавать организацию.
     - Каким образом?
     - Хотя я с трудом представляю где мы  сейчас находимся, но в предгорьях
обязательно должны существовать не фермерские, а обычные поселения. Это раз.
И потом, если уж проникать в Аппарат Власти, как предлагает Артур, то  нужна
мощная  поддержка, взаимозаменяемость и прочее, и прочее. Короче, нас должно
быть больше.
     - Итак, ищем поселения?
     - Постойте... - воскликнул Стив. - Хотя ладно. Это уже что-то.
     Он вдруг погрузился в какой-то сосредоточенный транс, зашевелил губами.
Все сидели и думали и так продолжалось довольно долго. Потом Доктор тихонько
поднялся  и  котел  с  остатками  супа вкопал  в  землю  возле  шалаша. Стив
встрепенулся.
     -  Я  тут,  пока  днем  шли,  небольшой  романсик  сочинил.  Не  хотите
послушать? Только не пугайтесь моей рифмы.
     - Интересно, - сказал Доктор.
     Стив покраснел, но в  темноте  ночи этого никто не заметил и он  слегка
нараспев быстро прочитал:
     <i>Черные камни грустной долины,
     Серое небо, сумрачный свет.
     Теперь не растут в огороде маслины,
     Все это в прошлом. Прошлого нет!</i>
     Он перевел дух, усмехнулся и продолжил дальше, чуть помедленнее, потому
что его слушали:
     <i>Нас победили злобные будни,
     Мы отступили, но не насовсем.
     Мы возвернемся, хоть будет и трудно,
     Мы пробежимся еще по росе.

     Ветер качает ветви акаций...</i> подождите... ага:
     <i>Ветер качает ветви акаций;
     Как ты прекрасна, о Матерь-Земля!
     Ты все простишь нам и без репараций -
     Верим мы в это, со всеми и я.</i>
     Спустя  короткую паузу он неловко проговорил: "Все".  И  тогда спутники
стали  его хвалить: "Хорошо! Неплохо! Развивай свой  дар  - вторым Никитиным
станешь!"
     - Да ладно вам, - сказал Стив. - Знаю, что ужасно.
     -  В  самом  деле нормально... -  перебил  Доктор,  но  так и  не  смог
договорить.  В воздухе  раздался устрашающий  скрежет,  разрезавший  тишину,
резко  оборвался, и в этот момент из-за шалаша вышла  женщина в бесформенном
белом одеянии, медленно пошла мимо  их разбитой  стоянки, не отдаляясь и  не
приближаясь,  а  полы  ее  туники  по-колдовски  крылато  развевались. Артур
шепнул: "Ее я видел в овраге!"
     - О, Боже, святой дух! Этого нам еще не хватало!
     -  Снежный  человек  тогда уж. Йетица,  -  предположил Артур,  а Доктор
привстал, прокашлялся и громко обратился к белому видению.
     - Простите... миледи!  Разрешите отнять у вас минутку. Мы  заблудились,
понимаете, не поможете сориентироваться?
     Женщина, чем-то  напоминавшая  древнегреческую  богиню, замедлила  шаг,
повернула к ним свой лик и отчетливо произнесла:
     -  Уу,  нализались! Шатаются  тут!  Пьянь!  -  потом выругалась  самыми
страшными словами и, пронзительно вскрикнув: "Клайа!", - навечно скрылась во
тьме.   Беглецы  потрясенно   качали   головами,   чувствуя  как   нарастает
неподдельное удивление.  А Стив вдруг  рассмеялся и  за ним рассмеялись  все
втроем,  потому  что  было  непонятно,  а непонятное во  все  века  вызывало
истерический смех.
     - Девушка из ада, - трясясь, поддавал жару Артур.
     Воздух вторично содрогнулся от великого скрипа и поднялся резкий ветер.
Пустынный смерч, пугавший весь день  стонами, наконец-то настиг  их и теперь
готовился обрушить всю накопленную мощь.
     - Все,  пошли спать, - сказал  Доктор, смахнув смешную  слезу с ресниц,
легко  затушил и  разворошил угасающий  костер и ринулся в отверстие шалаша.
Артур  нырнул  вслед за  ним,  а сзади пыхтел и  Стив.  Наощупь потолкались,
устроились с трудом в превеликой тесноте, а ветер крепчал и завывал снаружи,
начиная катать по земле камни.
     - Прижмите собой концы тканевых стен, - хмыкнул Доктор.
     Ему никто  не ответил. Артур молча подвигал плечом и приступил к борьбе
с  собой,  пытаясь  хоть  о чем-нибудь серьезно  подумать.  Мешал неожиданно
усилившийся зуд: сначала он раздражал и злил,  но  скоро организм попривык к
нему и под однообразные убаюкивающие завывания ветра незаметно уснул.

     * * *
     - Вставайте! - растолкал Доктор Стива с Артуром.
     - Что такое? - сонно пробурчал Стив.
     - Выйди,  да  посмотри,  -  недовольно сказал Доктор и вылез из шалаша.
Артур продрал пальцами глаза и высунул нос на свет.
     Солнце стояло почти в зените.
     - Засони чертовы, -  ворчал Доктор,  снимая разогретую пищу с  крючка и
ставя на большой неровный булыжник.
     Наспех позавтракали, а если быть точным, то пообедали. Туман все еще не
сошел  и окрестности  расплывались  в гуще  белого влажного киселя.  Беглецы
собрали вещи и свежо выступили  в путь.  День  предвещал быть добрым.  Когда
туман все-таки  раздуло,  воздух  зазвенел  от палящих  лучей дня.  Говорить
никому не хотелось и Артур снова, в  который уже раз  стал вспоминать кто он
такой  в  этом  мире  и   что  здесь  делает.  Происходящее  вновь  казалось
иррациональным. Вспоминалась  Школа как сказка.  Как  добряк  Тимоти, всегда
улыбающийся,  но  такой...  усталый,  что  ли,  говорит:  "Теперь  только во
Вспомогателях  можно почувствовать себя человеком,  почувствовать  настоящую
ответственность! Для  этого  мы вас  и  воспитываем  - чтобы хоть  в  ком-то
сохранить светлые  человеческие чувства".  И Уэсли, но он уже говорит совсем
по-другому. "Если  Вспомогатель  ошибается  по  своей вине, то вы  ошиблись,
приняв  его  за   Вспомогателя!"  И  еще,  совсем  старое  выражение:   "При
катастрофе,  подобной столкновению Земли с кометой,  выживут  только акулы и
Вспомогатели".  Оптимисты...  Да-с, превосходные  были  времена! О, мы знали
зачем  живем, и чувствовали свою  силу,  верили  в волшебное будущее. Это  ж
сколько   энергии   надо  было   затратить  Учителям,   чтобы  долгое  время
поддерживать в нас  эту  веру. Теперь как  минимум,  мы должны оправдать  их
надежды...
     Он очнулся  -  вдалеке  впереди стоял крупный  ушастый  зверь, покрытый
длинной серой  шерстью.  Люди  осторожно  остановились;  зверь издал хриплый
стон, задрал вверх узкую пасть и внезапно исчез.
     - Гибрид? - немного с испугом предположил Стив.
     Артур  вытащил   из-за  головы  пистолет.  Убегая   с   Пункта,  рискуя
драгоценными секундами, он слазил на сторожевую вышку,  на которой никого не
оказалось, открыл автоматические ворота и, уже выходя, заметил  на столе эту
небрежно  брошенную  "вещицу". Вырваться тогда удалось  им троим.  Эти  трое
потом  ночевали  в  домике фермера-отшельника  и  их  счастье было, что  тот
враждовал с властями...
     - Что предпримем? - спросил Артур товарищей.
     - Этих зверей может быть там много.
     - Деваться некуда, пошли!
     Артура  с  оружием  пустили вперед и пошли треугольником:  Стив смотрел
налево, Доктор направо.
     - Вон там, кажется, кто-то шевелится.
     Артур метнул взгляд, но ничего такого не заметил.
     - И  вон там,  вроде,  тоже.  Камни  дрожат, -  подал  голос  Стив.  Он
оглянулся назад, тыл просматривался довольно далеко.
     Постепенно они приблизились к тому месту, где, якобы, стоял зверь. Было
чисто. Но зато чуть  подальше впереди, еще метрах  в пятидесяти, земля резко
обрывалась голубым небом в пупурышках облаков.
     - Норы? - спросил Стив.
     Ему  никто  не  ответил. Они  прошли и  эти метры до  края  земли и  им
открылась  величественная  картина.  Плато,  по которому они шли,  тут круто
обрывалось и переходило  в мертвую долину, напоминавшую гигантскую сковороду
с  овражистыми  краями.  Огромные валуны, будто собранные со всей планеты, в
беспорядке громоздились друг на друге: белые, сухие, гладкие.
     - Н-да, - выдохнул Стив. - Я бы туда не полез.
     - Обход, - резонно заметил  Доктор,  -  это лишний  день  пути,  а наши
запасы еды на исходе.
     - Хотел бы я гибрида вблизи разглядеть, - сказал Артур.
     - А куда же, интересно, подевался наш экземплярчик. И где они живут?
     - Летают, - съязвил Доктор и  помахал ладошкой.  - Хвостом машут, рыбой
питаются, гнезда на деревьях вьют.
     После краткого отдыха они по витиеватой тропке друг за другом скатились
вниз,  цепляясь и  мараясь  о глину среза. Камни начались сразу под склоном.
Беглецы пошли гуськом меж шероховатых на ощупь, в полроста человека странных
каких-то валунов по широким  ходам,  протискиваясь  между ними,  распутывали
заскорузлый  лабиринт.  В  конце концов  - когда  стало совсем  невмоготу  -
залезли на ближайший камень и, перепрыгивая с одного  на другой, пошли по их
пухлым, нагретым солнечными лучами бокам.
     - Доктор, а Доктор, - позвал Артур, - как вы думаете...
     -  Я  не думаю, - крикнул тот с  соседней каменной лепешки. Шипел тугой
ветер. Артур ухмыльнулся.
     - Нет, а если серьезно. Насколько далеко люди продвинулись в прогрессе?
     - Ну, достаточно далеко... Смотря с чем сравнивать.
     Артур прыгнул.
     - А я думаю, что Прогресса не было. А? Движение  вперед было и осталось
таким  же медленным, даже  хаотичным, как  в  Средние  века,  как тысячи лет
назад. Оглянитесь вокруг: где следы прогресса?
     - О, их много! - крикнул Стив.
     - Да,  следов  много,  но  не  Прогресса.  Человек по-прежнему не может
регулировать ход жизни. История с лихвой обходится без нас.
     - Безосновательные утверждения, - крикнул Стив сзади.
     Артур опять прыгнул.
     -  Очевидно,  что  наступила  усталость  цивилизации. Мы вымрем  все до
единого и придут новые, или не придут. Хотя нет, такая хорошая планета!
     - Место под Солнцем?
     - Да, - подумав, ответил Артур.  - Место под  Солнцем.  Только само оно
умереть не имеет права.  Что скворечник для скворца - птица может погибнуть,
но домик останется. И его вправе занять другая птица.
     - Свято место пусто не бывает, - мрачно выкрикнул Стив. - Только зря вы
об этом... вслух говорите... каркаете, - исполнится, - он повел рукою. - Бог
накажет.
     И вдруг он остановился.
     - Смотрите! Здание?!
     Доктор искал глазами.
     - Я ничего не вижу.
     - Точно! Вон далеко сбоку, - разглядел и Артур. Блестящая, гнутая крыша
переливалась  на солнце  всеми  цветами радуги.  Очерченные края  деревянной
черепицы с  глазурью придавали  особо  торжественный вид.  Здание  выглядело
воздушно  и  при  этом  не  было  высоким,  своими  двумя  ярусами  оно едва
превозвышалось над нагромождениями  камней; над карнизами по всему периметру
крыши располагались фигурки  зверей и людей, а по углам еще высились круглые
башенки.
     - Черт возьми. Если это не мираж.
     И они молча изменили направление движения. По мере приближения к пагоде
выступы черепиц выделялись  четче, стали различаться рельефные рисунки между
окон, а само здание чуточку приподнялось.
     -  Пагода!  - ликовал Доктор.  -  Настоящая  неразрушенная  пагода.  Вы
представляете   себе   какое   это  счастье!  Теперь-то  можно  говорить   о
возрождении.
     Храм предстал во всей красе.
     - Откуда он здесь взялся? - вслух спросил Артур, когда они спрыгнули на
мощеную площадь перед ним. - На дне-то бывшего озера?
     - Хаос и храм. По меньшей мере, это впечатляет.
     Они  подошли к  главному  входу,  окруженному рядом высоких  колонн. По
всему  потолку  зажглись тусклые голубые и желтые  фонарики,  автоматическая
дверь отворилась и впустила их внутрь.
     - Он что, еще будет нас обслуживать? - спросил Стив.
     - Тихо! - сказал Доктор. - Вслушайтесь!
     Дверь позади них мягко закрылась и наступила абсолютная тишина. Исчезли
все  звуки:  посвисты ветра, дыханье земли, шорох камней.  Стало слышно, как
бьется сердце. Тишина оглушала.
     - Не  верю,  - вдруг громко  сказал доктор. - Это  мне  снится. Я  вижу
чудесный сон.
     - Кстати,  а  не в  ловушку ли  мы угодили? - так же громко предположил
Стив. Это были совсем другие слова.
     Тут  щелкнула  маленькая  боковая  дверца  и  перед беглецами  предстал
высокий седобородый старец  в нелепой, перехлестнутой ремнем,  достающей  до
пола белой рясе, скорее похожей на домашний халат, чем на церковное одеяние.
Старец внимательно, по очереди, оглядел их и густо протянул:
     - Мое приветствие добрым путникам.
     -  Здравствуйте,  - хором  ответили  Артур,  Доктор  и  Стив,  а  затем
инициатива негласно перешла Доктору, как самому рассудительному.
     - Мы приносим извинения за необъявленное вторжение,  - предупредительно
сказал Доктор и  замер,  ожидая продолжения или  развязки со стороны старца.
Тот не замедлил это сделать.
     - Что  ж,  я  определенно  могу  считать  вас своими  гостями.  Поэтому
прошу... - он кивнул, приглашая через  дверцу  ступить в  уютное его жилище,
оказавшееся  умелой  рукой   перемеблированной  бывшей  кельей,   отчего  не
потерялись ни стиль, ни внутренняя композиция храма, а  приобрелся изысканно
колоритный облик. Старец знаком показал им сесть.
     - Я нарушаю обычай, - произнес он, - предлагая гостям вначале беседу, а
потом ужин.
     Доктор покорно склонил голову, как бы давая согласие.
     - Почтенный Гуру... или святой отец?.. Мы шли издалека и, проходя мимо,
очень заинтересовались таким необычным... священным местом.
     - Мм... Понимаю. Однако, добрые  люди,  вы ошибаетесь, принимая меня за
служителя церкви. Я имею к ней не более отношения, чем любой из вас.
     Доктор бросил взгляд на товарищей. Старец продолжил:
     - Я ведун, волхв, жрец,  пророк. И  никто из  них.  Сам  не знаю, кто я
теперь. Я странствовал по  миру и только здесь вот нашел пристанище и приют.
Добрые жители  из деревни,  что  на горе, иногда  приносят  мне пищу. А я им
помогаю  очиститься, - он устало поднялся,  прошелся по комнатке. - Много ли
таких, как я, носителей пророческого  писания было до  меня -  неведомо. Эти
священные книги мне  передал отец,  а ему  дед. К несчастью, на  мне цепь...
оборвется.
     Он снял с подоконника  пару не  очень  толстых  рукописных  тетрадей и,
раскрыв их, подал гостям.
     - Вот! Вот здесь  все объяснено - и зло,  и путь. Перед  вами я раскрою
будущее, - он заметно взволновался и  заторопился.  -  Земля  будет  опутана
паутиной,  стальной сетью  когда придет  последний  год. И  наступит большая
война,  война  великая  между  двумя  реками,  двумя соперницами. Это  будет
последний бой... Не спасется и тот, кто спрячется, смерть настигнет всех  от
мала до  велика.  Вспучатся  вены  Земли и кожа  покроется нарывами. И будет
страшен и  чудовищен последний  миг. И  когда никого  не останется  в живых,
тогда  спустятся с  гор  последние укрывавшиеся там люди,  и  будут  идти по
искореженным  дорогам,  и  будут  встречаться  им драгоценности:  одежды,  и
деньги, и золото,  но не нужно будет им это. Они будут страшно хотеть  пить,
но  нигде не  будет  воды, ибо  иссушен  станет сам и весь мир.  И тогда миг
последний, тревожный догонит и их.
     Артур вежливо полистал старые, ветхие,  рассыпающиеся в руках  тетради.
"Бог мой! - думал он, - где ж  он отсиживался все это время, если его учение
устарело   на  невообразимое  количество  лет!  Надо  же!  Опутана  сетью  -
железобетон, электрические провода, трассы и коммуникации, что ли?
     Старик неожиданно встрепенулся, тряхнул бородкой и встал.
     - Обещал вас накормить, - объявил он.
     -  С удовольствием, - ответил ему  Доктор. - Мы с радостью примем  ваше
предложение.
     Тогда  старец  сходил  в  подвал  и принес  банки  с  консервированными
овощами. Артур  выложил  немного хлеба  и стали  есть.  Пророк  торжественно
поднялся из-за  стола,  жуя холодный  кусок  печеного  риса,  и  патетически
произнес:
     - Есть долг  - вначале донести ту весть, которую передал  отец, а затем
высказывать свое  мнение.  Должен  сказать,  я разуверился  в этих священных
рукописях, походив по миру. В мире очень много Добра, гораздо больше чем зла
и   поэтому   предупреждения   насчет   конца  света  некорректны   и   даже
оскорбительны.  Сама  тема  вызывает  во  мне естественное  отвращение,  как
покушение на собственную гордость. Я  хочу нести весть добра, а  не зла. Мир
ждет счастье. Вы согласны со мной?
     Артур опередил товарищей и сказал:
     - Мы вас поддерживаем, святой отец.  Вы говорите очень правильные речи.
Мы  бы тоже хотели нести весть мира, но... - он развел руками, - пока ничего
не получается.
     Скоро Доктор поднялся.
     - Пора в путь... Святой  отец,  мы благодарим вас за гостеприимство, но
нам надо идти. Будьте добры,  скажите,  в какой стороне находится деревня, о
которой вы упоминали?
     Артур со  Стивом  злобно посмотрели  на  Доктора,  молча  дожевали свои
куски, но встали и даже подтвердили: "Да, надо идти. Мы попытаемся  дойти до
деревни засветло".  Старец недовольно покачал головой, однако также  встал и
они вышли из храма. Он показал рукой направление.
     - Да поможет вам Бог! - благословил он.
     Беглецы поочередно пожали сухопарую руку старца, пожелали ему счастливо
оставаться  и двинулись к валунам. Красный солнечный диск палил во всю мощь.
Артур  оглянулся  и  увидел,  что старец все еще стоит  у  двери  и печально
смотрит им вслед. Тогда он в последний раз помахал ему рукой и отвернулся.
     - Поспешим!  -  крикнул Доктор, первым  забираясь на  крупный рыжеватый
камень. Стив, пребывая в  подавленном состоянии, ворчал: "Надо было остаться
переночевать,  какого  черта мы  лезем на ночь  в  логово  гибридов".  Артур
внутренне  соглашался  с ним. Никто не  решался заговорить первым, все  были
погружены в свои думы. Артур думал о том, что они будут делать, когда придут
в  деревню.  Как знать кто  там  живет.  И  еще  много  есть таких деревень,
раскиданных среди гор, о которых никто не подозревает, а они продолжают жить
своей размеренной жизнью.  А может  быть их встретят  с  враждой как жителей
"большого мира".
     Кончилась  долина и они  полезли по расщелине в отвесной  стене оврага,
карабкаясь по сухой ползучей  глине и  цепляясь за  режущие стебли травы.  И
все-таки забрались, порядочно извозившись в глиняной пыли. Они запурхались и
присели отдышаться, любуясь вставшими перед ними отрогами уходящих за облака
гор. Из долины им вслед неслись воющие звуки.
     - Скоро придем,  - подбодрил Доктор. - Цель  уже видна - мне  мерещатся
огоньки.  А  ты, Артур, спрячь  пистолет,  нечего им  размахивать. Опасности
давно нет.
     Артур  не  спрятал  оружия.  Он уже  видел  как  по полю  с  автоматами
наперевес к  ним приближалась цепь из пяти человек  и один из них на привязи
удерживал   злобную  собаку.  Физиономии   их  были  до  предела  хмурыми  и
удивленными, а потом впереди  всей группы выступил сильно бородатый мужчина,
одетый в сшитый из лоскутов плащ, и громко спросил, обращаясь к Артуру:
     - Кто вы?
     - Мы бежали с концлагеря, а кто вы?
     - ХУНХУЗО, - ответил человек.  - Партизанская Армия  спасения страны от
близнецовщины.

        Глава шестая. Колокол реакции

     Кандидат постучал в дверь, дернул ручку  на себя,  просунулся в проем и
спросил:
     - Можно войти с докладом?
     - Это ты? Входи! - откликнулись изнутри и Кандидат вошел. - Какие вести
принес?
     Посреди  богато  обставленной комнаты  мерцал камин,  на  окнах  висели
тяжелые  красные шторы, а по бокам  камина, утопая  в  креслах,  сидели  два
человека  спиной  к  двери.  Кандидат  поклонился,  поднял  голову, но вновь
опустил, потому что свет огня слепил глаза.
     -  Если позволите, начну,  - произнес он и  немного  помолчал,  как  бы
собираясь с мыслями. - В Столице обстановка спокойная.  Во всех городах идет
выполнение Вашего последнего Указа: иммигрантов вывозят в ближайшие  Пункты,
где используют... в нашем общем деле.
     - Как продвигается стройка на Восьмом и Девятом Пунктах?
     -  Строительство  ведется с опережением  графика  работ. Через двадцать
дней современный тоннель свяжет между собой эти два Пункта.
     - Хорошо, дальше.
     -  В  некоторых южных городах  произошли  столкновения  между  группами
недовольных иммигрантов  и  войсками  правительственной гвардии. В  Хорохине
захвачено  здание  муниципалитета.  Принимаются  меры.  В  Сянгане  японские
подданные  сочинили ультиматум  на имя мэра и  воззвание к своему императору
Тэнно-сэнсэю.  Оба  сочинения  прилагаются  к  докладу. В  Шанхае  бастующие
портовые рабочие  потребовали  отставки  мэра  города.  В западных  регионах
страны часть  фермеров  отказывается платить  налоги.  Зафиксированы  случаи
вооруженного противодействия...
     - Что еще?
     -  Произведена  замена  караула Лаборатории.  По  списку: Артур  Пэн, -
Кандидат  начал читать  по листку,  -  Чжао Лян...  Всего двенадцать человек
против девяти прежнего  состава. Все  новые люди проверены в  соответствие с
Положением  об  Охране.  Старый   караул  отправлен  в   Седьмой  Пункт   на
прокладочные работы.
     - Ага...
     Алексей ничего не ответил. У него было все.
     - Ладно, все ясно. Мы подумаем о резолюциях.
     Кандидат  отодвинулся к самой двери - подальше от  огненных бликов  - и
облокотился на косяк. Пурпурный полумрак  в присутствии Близнецов действовал
угнетающе, он до сих пор  не  мог  привыкнуть к таким докладам.  Близнецы  в
Лаборатории -- совсем другое дело, привычное и понятное. А так  - знобит как
минимум.
     - Кандидат! - позвал Антонио.
     - Да, сеньоры.
     -  Передай  по  секретному  каналу  чтобы  ускорили  работы по Пунктам.
Завершить испытания номера одиннадцатого. Всех бастующих выловить (равно как
и  остальных)   и  отправить...  куда  положено.   И  еще.  Пускай  активнее
разбрасывают  черные   ящики  на  западе,  чтобы  убить  этим  двух  зайцев.
Во-первых, там находятся истоки многих  рек,  и,  во-вторых, шире  вовлекаем
нелояльное население.
     - Будет  исполнено, сеньоры, - сказал  Алексей,  - я все запомнил, - он
начал  пятиться  задом к  двери, мечтая поскорее убраться, уже дотронулся до
ручки, но строгий голос Роберта из кресла снова догнал его.
     -  Кандидат! К  завтрашнему утру подготовить отчет  по  Лаборатории,  я
проверю как там идет работа.
     - Хорошо, сеньоры. А сеньор  Антонио сегодня придет в Лабораторию? Есть
кой-какие новости по его части.
     - Потом, потом, - раздраженно крикнул Роберт. - Ты свободен.
     Министр выскочил из зловещего полумрака и облегченно вздохнул. Нервишки
шалят. Тяжко испытывать такие  муки ежедневно.  Но черное воскресенье им еще
не забыто. Такое, господа близнецы, не прощается.
     Министр  остановился предъявить документы страже и закурил.  "Не забыть
бы  - сегодня встреча с Незнакомцем, - подумал он. -  Берегитесь же  теперь,
коварные трусы, не отступлюсь, пока в полной мере не отомщу за подлый обман.
Меня-то вы  не посмеете тронуть, потому что я еще могу пошевелить мускулами.
Есть еще порох в пороховнице.
     Начальник караула,  жирный  боров  с  аккуратно подстриженными в "каре"
волосами, протянул удостоверение задумавшемуся министру, огромная складчатая
морда  зашевелилась и  выдавила из  себя:  "Можете  идти". Кандидат очнулся,
посмотрел на него и подумал:  "Эх, Толстяк, Толстяк, подзабыл уже что  это я
тебя отыскал. Так бы и рыбачил на холодном Севере, проклиная мерзкий соленый
ветер и грязный прогнивший баркас. Это я тебя увидел когда подбирал молодцов
- вытащил из нищеты  и голода. Это я  продвинул тебя, думая что такие услуги
не  забываются. Забываются! И тебе  я это  тоже припомню.  Погоди еще совсем
немного.
     -  Побыстрее проходите! - прогромыхал Толстяк по-моряцки,  сжав в одной
руке автомат,  а  в другой кулачище.  Кандидат бросил на  него  испепеляющий
взгляд,  сделал  глубокую  затяжку  толстой индонезийской сигары  и застучал
каблуками дальше по бетонному полу.
     С каким удовольствием  я пошел бы сейчас домой,  плюхнулся бы в горячую
хвойную ванну, смывающую весь позор, унижение и накопившуюся грязь. А вместо
этого  приходится  проверять чью-то  работу,  кричать,  требовать,  умолять,
звонить по Пунктам, мотаться по городу.
     Кандидат быстро  прошел по  слабо освещенным коридорам, миновал еще два
внешних поста, спустился на мощном грузовом лифте на первый  этаж и вышел из
вестибюля  сквозь стеклянные  двери  на  улицу.  Широкое  мраморное  крыльцо
пустовало. Улица окатила министра букетом запахов, газом, пылью и непонятным
бурым дымом, стелившемся по земле.  Надвигалась  гроза. Небо  было темным  и
хмурым, а неласковое  солнце пряталось за во все небо черную тучу.  И только
успел он прыгнуть  в  машину,  как  хлынул  ливень  и затарабанил по крыше и
стеклам.  Глухо, застарело заныл бок. Кандидат  застонал  и вжался  в спинку
кресла.
     - Уеду, - проговорил он  вслух. -  Сейчас же  уеду хоть  куда - лишь бы
глаза мои  не  видели этих мест, и этого климата, и этих сырых близнецовских
казематов. "Единица - вздор, единица -  ноль", - вдруг пришли в голову слова
одного из прежних, висящие в рамке в коридоре Лаборатории. А внизу подпись -
"поэт Маяковски".
     Дождь все лил и лил, казалось без конца. То и дело вспыхивали молнии, с
трудом  пробивающие  мглу  и  потоки воды.  Гнилостный запах  Столицы  таял,
потянуло озоном. Электромобиль не подавал признаков жизни.
     -  Как хочешь, -  сказал ему  Алексей и  выскочил  обратно наружу.  Его
буквально смело  ливневыми ручьями и, еле держась на ногах, шлепая по лужам,
промокнув  до  нитки,  он   добрался-таки  до  спасительных  дверей,  откуда
безответственно вышел  полчаса назад, -  дошел,  отплевываясь проклятьями  и
грязной водой, стекающей с волос головы.
     -  Что,  не  повезло  господину  министру? - спросил  с  явной издевкой
старикашка швейцар, сидя и покачиваясь на поющем стуле.
     - Пшел вон! -- коротко огрызнулся Кандидат и стал пробираться  к своему
кабинету, оставляя в холле червонные хлюпкие лужицы. Мимо промаршировали все
как один улыбающиеся солдаты  с песней, где был рефрен: "Мы  ребята бравые".
Министр невольно остановился  и проследил глазами как они прошагали к выходу
во главе с комвзвода и, все так  же улыбаясь, вышли на улицу. Глаза потеряли
их за мокрющей пеленой. Заглохли слова солдатской песни. Кандидат усмехнулся
и побежал в кабинет переодеться.

     * * *
     - Ну и как у тебя с ним?
     - Уэсли. Пока еще ничего не было - встречу  я назначил на семь двадцать
вечера. Если Алексей Кандидат придет,  тогда все  пойдет по плану. Мы убедим
его иметь с нами контакт. Ну а уж не придет, будем искать обходные пути.
     - Например?
     - Ничего порядочного,  но на пожарный случай имею  несколько вариантов.
"Сверхпроникающая  техника",  к примеру.  То есть вывод  на орбиту  послойно
сканирующего устройства.  Но это дорого - даже для карты подземелья. Или вот
еще план "Шпион". Здесь используются кражи, подслушивания, захват  "языков",
шантаж.
     - Все ясно. Продолжай работать. Узнай планы Дворца. Постарайся воткнуть
возможно  большее  число своих  людей  в  его структуры. Кстати, где  ты  их
набираешь?
     - Так ведь я действую через подполье.
     - И еще: почему ты намерен действовать через этого министра? Можно было
выбрать человека рангом пониже - меньше риска при срыве.
     - Я уж думал,  Уэсли. В принципе,  меня интересует только  Лаборатория.
Все говорит за то, что она и есть наша цель. Она хранит все секреты и тайны,
замыслы и мощь Близнецов,  она таит разрешение  нашей  загадки,  если только
Лаборатория не блеф.
     - Но, Денис, почему именно Кандидат пошел на сотрудничество?
     -  Я  сначала  тоже не  мог  понять,  но  потом, тщательно порывшись  и
сопоставив  данные  информационных  библиотек,  заметил,  что  наш  Кандидат
идентичен Энди Бричеву, который  работал в Балканском ИЦ, полтора года назад
взял отпуск, вылетел на глайдере в направлении Индии и исчез... И что самое,
пожалуй, интересное, раньше  он был приятелем близнецов Джапаридзе -  сейчас
же, судя по всему, самый злобный их враг. Я уж  не буду рассказывать, как мы
на  него вообще вышли. Пришлось изрядно попотеть, выслеживая  и дистанционно
обследуя его психику.  Тонкая  работа. А позже он сам заявился в подполье, и
это была наша удача.
     - Ладно,  Денис, работай. Не  мне  тебя учить,  - Тори  засмеялся. -  В
случае чего - поможем.
     - Стоп! Стук в дверь.

     * * *
     - Кто на связи?
     - Снова я, Денис Мартен.
     - Ты?! Что у тебя стряслось, выкладывай!
     - Буквально только что ко мне приходил Артур.
     - Артур?! Артур Терри Хорриган?
     - Да. Он очень спешил на место  своей  новой  службы, плюс повезло, что
застал меня, потому что и я собирался уходить.
     - Ты где сейчас?
     - Сейчас я еду на явку с одним из руководителей подпольной армии. Решил
вот с выгодой использовать эти пятнадцать минут, потому что потом буду занят
как собака - до предела.
     - Хорошо, как Артур?
     - Одним  словом,  с ним все в  порядке.  Рассказывает,  был в  плену  в
каком-то  Пункте, откуда сбежал.  Самостоятельно вышел  на нашу организацию.
(!!! И самое важное!). Артур принят в охрану Дворца и каким-то случайным  (а
может  быть и не случайным)  образом он угодил в охрану Лаборатории. Это наш
шанс. Охрану Лаборатории меняют каждые десять дней и мы обязаны в  этот срок
управиться.  Теперь  уже никаких отсрочек,  иначе  погибнет Артур.  Теперь о
помощи.  Без сомнения, мне нужны  будут деньги в большом количестве, оружие,
рации, транспорт, и чем больше, тем лучше... Эх, десять дней - это так мало,
вы даже не успеете доставить сюда все необходимое. Какой неудачный момент...
Более  подробно, Уэсли, я попозже сделаю заказ, когда  в  руках будет полная
картина,  а  пока  - кто знает как  сложаться  обстоятельства  -  возьмите с
резерва: противогазы,  противолучевые костюмы, скоростные глайдеры, буры.  И
нужны наши  люди! Бойцы,  командиры,  ученые.  Кибернетики,  химики, физики,
биологи. Я чувствую, у них зреет работенка.
     - Превосходно. Держи нас в курсе событий.
     - Я уже подъезжаю, поэтому буду краток. Вы у себя потом прослушайте еще
раз запись и собирайте Совет. По-моему, необходимы будут: генераторы энергии
и   аккумуляторы,   горы  законсервированной   еды   для   "революционеров",
непрерывный доступ к информационной  памяти Большого Мозга,  резаки,  бомбы,
взрывчатка, огнеметы, усыпляющий газ...

     * * *
     Кандидат взглянул на  себя  в зеркало.  Через пыльную  поверхность едва
проступал суровый мужчина, надевающий  резиновый комбинезон. Откинутый назад
колпак  шлема, тяжелые лязгающие  башмаки  придавали ответственный и грозный
вид.  Таким  был,  наверное,  космонавт,  исследовавший  ползающие  камни  в
пугающей  неизвестностью   пещере  Венеры  или,  скорее,  древний  пожарный,
отчаянно и  беспомощно  борющийся с лавой  высококонцентрированной  кислоты,
вырвавшейся из цистерн товарняка при взрыве электростанции, все  взбухающей,
взбухающей  и пожирающей все  подряд. Лава яростно шипит,  пенится, клубится
ядовитыми парами, а он  стоит,  крохотный, еле сдерживая порывы кровожадного
ветра  и  управляет  работой  громадной  и  некрасивой  установки, плюющейся
потоками чего-то тоже безобразного в кислоту, но отчего эта кислота морщится
и отступает. Кандидат задернул "молнию", тщательно застегнул штанины, рукава
и вышел.  Сразу потянуло  затхлым  сквозняком  подземного  коридора.  Где-то
что-то гудело; промчалась перед носом, громыхая шпалами, порожняя вагонетка,
обдав  Кандидата  красноватой  пылью. Министр  перешел  площадку,  огляделся
кругом и, увидев невдалеке стоящий вагончик, пошел к нему.
     - Вам ку-да? - спросил по слогам сидящий в ней человек.
     Кандидат запрыгнул в вагончик и скороговоркой сказал:
     - Сектор К, уровень четыре, подсектор шестнадцать.
     - Сек-тор "ка"? - переспросил человек, нажимая  на газ. Дрезина рванула
с  места,  как  камень  из катапульты  времен Пунических  войн, заскрежетали
колеса  и  министр  резко подался назад,  чуть  не вывалившись  на  холодные
застывшие рельсы.
     - Эй ты, поосторожнее! - крикнул он.
     -  Сек-тор  "ка"?  - сказал  водитель и поручни  жалобно  заскрипели от
напряжения.
     - Дурак  ты,  -  совсем без злобы  сказал Алексей  и стал смотреть  как
медленно плывут назад тусклые лампы. Нырнули в тоннель. Вынырнули. Навстречу
прыгнуло вдруг что-то большое и отвратительно смердящее, нависло сверху всей
тушей,  загремело  колесами  по  шпалам,  застучало,  засопело,  замычало  и
пронеслось дальше, недовольно отплевываясь. Пересекли открытую платформу, по
которой взад-вперед разгуливал охранник.
     Кандидат  закрыл глаза и помассировал  веки. Боль отдавалась далеко,  в
глубине  за  глазными  яблочками, пульсировала  вместе с  сердцем,  колотила
чем-то острым, все  сильнее с каждым ударом, с каждым пройденным соединением
рельсов, тук, тук, тук...
     Пришлось открыть глаза  и  с  неохотой лезть  во внутренний  карман  за
драгоценной капсулой с  лекарством.  Вагончик  слегка притормозил,  повернул
влево и вскоре остановился. Кандидат спрыгнул. Из темноты выступил гвардеец,
отдал честь, но  потребовал документы. Позади него можно было  различить еще
три вооруженных  силуэта и каждый вглядывался в Алексея как-то по-особенному
пристально. "Хорошо, - отметил про себя министр. - Здесь четверо, там засада
и еще два  поста следом". Благополучно миновав  охраняемый коридор, Кандидат
подставил руку под анализатор, провернул  ключом в замочной скважине, набрал
восьмизначный ряд  букв и обе двери поочередно открылись и закрылись по мере
их прохождения.  Передернулись магниты. В холле Лаборатории  как всегда было
пусто  и  гулко. Он  заглянул в  каморку: отбрасываемая  им тень побежала по
противоположной стене и вдруг наткнулась на другую. Кандидат повернул голову
и обнаружил ссутулившуюся спину Назара.
     -  А  вот и я! - поздоровался  он. Назар не ответил и продолжал сидеть,
склоняясь  над скатанными листками. Алексей  обошел установку  спектрального
анализатора и спросил:  - Что загрустил? А  может ты устал? Если  хочешь,  я
выспрошу тебе недельный отпуск.
     Назар  тихо  полуобернулся, взял Алексея за палец  и  ткнул им в кривые
самописца, которые держал в руках.
     - Что это... - с жалобной ноткой спросил он.
     Кандидат наклонился, всмотрелся: - Что?
     - Да ты  смотри! - проклокотал Назар соскальзывающим  голосом. - Понял?
Смотри внимательней!
     Кандидат опять вгляделся.
     -  Нет   обозначений...  Здесь  обозначений   нет!  -   он   интуитивно
почувствовал волну то ли раздражения, то ли испуга.
     - Скачет?? - заорал Назар.
     - Да не ори ты! Ну, скачет.
     - Пси-функция!!
     -  Что-о?!  -  вскричал в  свою очередь  Кандидат.  -  Не  может  быть!
Скачет!..  Пси-функция!.. -  он  схватил в руки ленту. Сомнений  не  было  -
график  слишком  ясно  показывал  активные  всплески  эмоций существа Адама.
Андроида-то! Робота!
     А это был один из семи критериев, по которым выделяли разумных существ.
Порог Любоградова. Прибор строил сложную зависимость уровня реакции и выдачи
решений мозга от всевозможных внешних посылок. Существовала слегка  размытая
граница, за  которой уже с уверенностью  можно было говорить о  разумности и
это был  не  просто  надуманный критерий, а естественный  закон  природы.  У
человека, к примеру, различаясь у конкретных  индивидов, пси-функция  слегка
колебалась  внутри границы  и  выше,  в большинстве случаев  не выходя за ее
пределы снизу... Семь критериев разумности!
     -  Сегодня  утром, - гробовым  тягучим голосом сказал Назар.  - В шесть
ноль-семь поползла вверх, в шесть пятьдесят три первый пик, а потом пичками,
пичками.
     - Подожди,  дай разобраться,  - проговорил Кандидат,  судорожно потирая
ладонью лоб  и трогая тремя пальцами  миндалины под подбородком.  - Подожди,
Назар. Это вовсе не означает, что Адамчик смеялся, либо  плакал, либо как-то
по-другому изливал свои эмоции.  Может кто-то из нас ошибся: мы,  прибор или
Любоградов. Да и давно он жил, не правда ли?
     - Я вот подзабыл -- одного критерия, кажется, мало?
     - Мало, - бросил Алексей. - А может он и в самом деле... - его кинуло в
холодный  пот от  своих  же  слов. - Вспомни,  Назар,  а какие  еще  отличия
вводились, кроме Порога.
     - Способность к качественному общению.
     -  Н-н...  Это мы с ним не  способны общаться.  У него и  язык есть,  и
личное  мнение, и  свои  оценки  происходящего.  Когда я учу его  слова,  он
подсказывает, как что лучше сделать. Да ты сам знаешь. Какие еще?
     - Не помню... Нет, не помню остальные. Что будем делать?
     Кандидат швырнул нуспунктограмму на стол и сказал:
     - Пойду звонить Близнецам. Надо все тщательно исследовать.
     - Погоди, Алексей! А может быть... может не надо звонить. Сначала  сами
посмотрим... Разберемся, то-се.
     - Надо! ОНИ когда-то гарантировали, что  Адам всего лишь механизм, так?
А если не так,  то мы  не  имеем никакого  морального  права эксплуатировать
"гуманоида".
     Кандидат ушел звонить. Назар с  бьющимся  сердцем  пересел на  софу,  а
потом лег. Кто  он, этот пришелец? Посланник? Разведчик?  Турист?  Беглец? А
может неполадки  в  приборе?  Нет, я два  раза перепроверял, не  мог  прибор
ошибиться... Но тогда кривые означают, что  Адам не бездушный  манекен, и не
марионетка  пришельцев - это  сам Пришелец! А мы его превратили в посмешище.
Никогда, никогда человечество не  будет  опозорено больще, чем нами...  Надо
вспомнить...  Надо вспомнить... Надо  попытаться вспомнить  с  чего  же  все
началось.  Ведь с пустяков. Великие ошибки всегда начинаются  с  пустяков...
Существовал  Исследовательский Центр, финансируемый  Европейским  Союзом,  в
одном  из  отделов которого  обитала кучка заносчивых ученых. Как-то однажды
они  заявили,   а   потом   взяли   на   себя  обязательства   по   созданию
кибернетического  организма,  основанного на новом принципе управления.  При
этом они били себя в грудь кулаками и назывались роборобами.
     Новый    принцип    базировался   на   разработанной   ими   технологии
синтезирования  и программирования искусственных вирусов.  Хотя,  подумаешь,
что   в   этом  действительно   плохого.   Очередное   действо,   не   более
безнравственное,  чем  все предыдущие.  Но  оказалось,  что  мир  и общество
напрочь прогнили: лишь приподними и  запахнет. И  хватило толчка, пришедшего
вовремя.  Да  еще  такого необычного  толчка.  Пришел  астроном  Серафим  из
соседнего отдела по обзору неба и по секрету сообщил, что из таких-то глубин
космоса и  в такие-то координаты  упал  предмет, предположительно не комета.
Размерами,  по  предварительным  оценкам,  не  менее  сорока  метров,  но он
спрашивал специально у сейсмологов - нет, никаких отголосков землетрясения в
тот  момент и такой силы  не регистрировалось. Но  в  Директорат, конечно, я
сообщать не буду. Какой смысл? Горы, пустыня Такла-Макан, экспедиции ввек не
дождешься.  А по  секрету сказать могу.  Вот, пожалуйста... Ну,  погутарили,
посмеялись  над гипотезами и  разошлись. А  поутру  братья Джапаридзе  взяли
ссуду в банке, отпуск в организации, набрали толпу "головорезов" на стороне,
сманили с собой  нескольких человек из отдела и  скрылись. Ну и  закрутилось
колесо...
     У Назара начался тик и левый глаз бесконтрольно забился. Он прикрыл его
ладонью и  реакция  по  цепочке  передалась вглубь  черепа. Кое-как он  себя
успокоил и насильно заставил  продолжать думать. Необходимо думать  - в этом
спасение.  А  то часто бывает, что поддаешься велению  лени,  опускаешься на
воду и плывешь по течению, забывая, что ты - ЧЕЛОВЕК. Ты же Человек, который
ДУМАЕТ. Так будь им!
     Он  сосредоточился  и  перевел  мысли  в  другое  русло.  Как  мы можем
заключить  разумен Адам или нет? Критерии Любоградова достаточно абстрактны,
а тем более работают только в масштабах времени, сравнимых со временем жизни
рассматриваемого  существа.  Черт побери!  Невозможно однозначно  определить
наличие  разума у отдельной особи.  Вот если бы  их было много. А еще лучше,
если бы их было очень много. Если иметь дело со всей их совокупностью, тогда
-  пожалуйста, проще простого  определить,  цивилизация это или  еще  стадия
просто живой материи... Тьфу, бред.
     Назар приподнял  разбитое и усталое туловище и неуклюже  сел.  В тот же
момент в  проем  двери ввалился  Кандидат  и  сел на стул. Они молча сидели,
уставившись друг другу в ноги. Алексей покусывал ногти, а Назар побренькивал
надтреснутой  рюмкой  и  так  они  досиделись до шума  в коридоре. Влетевший
Роберт отшвырнул дверь.
     - Ы! - сразу заорал он. - Ждем Папы Клауса?
     Он  вбежал  в комнату,  отрывисто потребовал  нуспунктограмму  и,  едва
взглянув, порвал ее на  клочки и  выбросил в мусорную корзину. Потом схватил
щелочной  распылитель,  а Назар  крикнул:  "Не сходи  с ума!" Роберт  рывком
передернул распылитель в режим  струйной работы и выбежал. Алексей с Назаром
выскочили за  ним. Роберт был взбешен. Роберт был не в  своем уме. Он  несся
огромными шагами с  портативным  бранспойтом в руках; шланг с  металлическим
наконечником, тарахтя, волочил по полу тележку.
     Роберт дернул  дверь, она вывернулась наизнанку, чуть не  вырвавшись из
косяка и хлопнула ручкой  по стене. На стене по краске  побежали  кривоватые
трещинки. Внизу, в бассейне, что-то настойчиво и тревожно гудело, будто  осы
в дупле. Роберт осторожно  взобрался на парапет, сохраняя равновесие; Назару
приказал  переводить на  магнитный  язык,  а Торопыге на электрический,  сам
подтянул к себе шланг и закричал что было сил:
     - Я тебе что говорил? Держи при  себе свои эмоции!  Я тебе так говорил?
Так? Ты  не выполнил  моего ПРИКАЗА.  Получай!.. - он нажал на  курок и вниз
пучком ударила зловонная желтая жижа.  Существо внизу дико охнуло. Роберт: -
Хныкать вздумал?  На!..  Вот  еще!..  А  теперь  будешь?  -  струя болталась
веревкой,  то упруго  взвиваясь,  то  ослабевая.  Адам  завывал,  меняясь на
глазах.
     Алексей не переводил.  Он бешено думал:  сбросить или  не  сбросить. Но
ведь если сбросишь, то может получиться еще хуже.
     -  Чтоб  больше  такого  не  было! - почти фальцетом  закричал  Роберт,
спрыгнул  с  парапета,  в ярости отпнул табуретку  к стеллажу.  Потом вдруг,
внезапно сморщившись от  какого-то  внутреннего  недуга,  застыл,  а,  через
мгновение оттаяв, оглядел внимательно Кандидата  и Назара  по отдельности. -
А-а? - проговорил он. -  Ну?.. Впитали мудрость? -  и, засмеявшись, похлопал
их  по  плечу.  Резкая  смена  настроения  отрицательно  отразилась  на  его
старушечьем  лице: сгустились  сухие морщины на лбу и щеках. - Ладно, ладно,
ребятки,  -  сказал  он  так,  будто  обидевшись, выставлял  напоказ  что-то
сокровенное. -  Я-то  понимаю  все. И ваши  настроения. Но  мы  должны  быть
такими, иначе ничего не получится. А любое дело требует законченности. А-а?
     И он гордо пошел вперед, а за ним поплелись двое блеклых мужчин.
     - Чушь, - обернувшись, неожиданно сказал Роберт. - Это не трагедия. Она
не такая.  Все  -  комедия!  И  вообще,  впредь бросьте притворяться хотя бы
передо мной. Это  говорю  вам  я, Роберт  Джапаридзе: неважно, кто на  самом
деле, этот Адам. Нас это не должно интересовать. Пусть он будет андроидом, к
примеру. Теперь - неважно! Мы спасаем родину!

     * * *
     Самое главное - это всегда приходить  вовремя.  Чуть-чуть приди  раньше
или слегка опоздай и тебя уже могут неправильно понять. Зато куда как  хуже,
если не придет другая сторона! Такой жест будет напрямую означать, что ты не
удостаиваешься внимания. Этого Кандидат  как раз  опасался. Он, задумавшись,
быстро  шел  по  тротуару.  Надо  постараться  разозлить  себя.  Разлить  по
организму желчь  на устройство  мира.  Тогда  будет  легче.  Незлопамятность
погубит мир. Он свернул в узкий переулок, стиснутый двумя шестиэтажками.  На
углу, у крохотного илистого бассейна стояла лавочка и Алексей уселся на ней,
предусмотрительно проведя пальцем по  спинке.  На  пальце,  конечно, остался
слой сажи, но он все-равно сел. Ноги горели.
     "Забыться  бы!" Он прикрыл хронически уставшие глаза. "Кто за  все  это
ответит?  Никто" Ему вдруг почудилось, что на мир нахлынул огромный бушующий
океан усталости и  беспомощности, волны высотой выше гор и воронки, уходящие
в  никуда,  все  и  вся замутило,  завертело, скрутило  и...  выжало. Выжало
досуха,   как  старую  губку,  чтобы  не  осталось  ничего,  одно  эфемерное
воспоминание...
     Его обдало  потоком жаркого  воздуха. Кандидат  открыл  глаза и  увидел
перед собой приоткрытую дверцу крытого  глайдера. Изнутри дружески помахали.
Он  встал и  забрался  внутрь, и чья-то  рука  заботливо прихлопнула  дверь.
Алексей  повернулся,   устраиваясь   удобнее.   Теперь  он  лучше  разглядел
попутчиков. Рядом с ним находился крупный серьезный мужчина с цепкими,  но в
то же  время  глазами,  от которых расходился свет великодушия.  С переднего
сидения,  выжидательно  уставившись,  смотрел  тот,  с   кем  он  встречался
единожды,  некто  Вэйсин,  с разноцветными глазами:  один обычный,  а второй
темно-синий, бездонный и без белка. Шофер же не оборачивался и лишь время от
времени кивал лысиной.
     - Здравствуйте, - протянул руку Вэйсин.
     - Денис, - сказал сидящий рядом и тоже подал руку.
     - Алексей, - представился  Кандидат  и пожал обе ладони.  Ладонь Дениса
была шероховатая и мускулистая.
     -  Ну как, вы подумали над моими предложениями? - спросил Вэйсин. - Они
остаются в силе.
     - Подумал, - ответил Алексей. - Я согласен.
     - Расчудесно, - потер руки Вэйсин. - Просто замечательно.
     - Так вы, значит, приняли наши условия? - переспросил Денис.
     - Да.
     -  Согласны следовать стратегии  подполья и  всячески  помогать  нам  в
борьбе с установившимся режимом?
     - Да. Соответственно.
     - Тогда приступим... к раскрытию карт.
     Шофер впереди едва слышно гоготнул.
     - Один момент. В салоне не могли быть установлены "жучки"?
     - Нет, - сказал Денис. - Доверьтесь нам.
     -  И еще оговорка.  Я  не представляю себе ситуации,  в которой бы  мог
пожертвовать жизнью  ради дела с  достаточной  пользой и не готов  к  этому,
поэтому прошу благоразумно в связи с этим выбирать траекторию следования.
     - Не беспокойтесь, мы поедем по безлюдным местам.
     - Тогда я готов к беседе, - сказал Кандидат  и мельком поглядел в окно.
В  окне массивно двигалась  серая стена дома и  возле  каждого его  подъезда
громоздилась куча мусора,  который убирать было  некому и некогда. Возле куч
играли дети.
     -  Давайте  начну  я,   -   медленно  проговорил  Денис.  -  Вы  должны
представлять себе наши планы. Итак. Во-первых, нас не  так уж много, но и не
мало, -  приблизительно тысяча человек.  Плюс сочуствующие,  которых больше.
Что мы хотим?  Свергнуть режим Близнецов и установить такую власть,  которая
бы  могла  более быстро  и  экономически  профессионально  решать  назревшие
проблемы.
     Глайдер мчался уже по загородному шоссе.
     - Затем,  - сказал Денис,  - мы создаем Совет  из  понимающих  людей  и
собираемся  предложить  населению  всем  сообща  позабыть   о  своих  личных
жизненных интересах  и  вплотную заняться  очищением  страны. Поставим новую
достойную цель перед  каждым Гражданином  Земли:  обустрой хоть бы маленький
клочок  земли.  Наверное,  это  будет  очень  трудно.  Придется  значительно
увеличить ряды фермеров, ведь население давно и  хронически  голодает. Вы об
этом знаете? Министр все-таки.
     - Да какой я министр, - отмахнулся Алексей. - Одно название.
     - С  информацией, похоже, сейчас у всех  проблемы. Но  я  поделюсь:  за
последний   год  рождаемость  составила  единицы  процентов   от  совокупной
смертности. Мои товарищи исследовали вопрос...
     - Где  живут  ваши товарищи?  - неожиданно в  упор спросил его  Вэйсин,
видимо намекая на какой-то давний спор. Денис улыбнулся и сказал:
     - Давайте я попозже поговорю с вами на эту тему. Лично вам все объясню.
Хорошо?
     - Угу, - выдохнул тот. - Вечно вы... Но, продолжайте.
     - Я продолжу, - как бы насмешливо испросил разрешения Денис и сказал: -
Так  мои  товарищи  совсем  недавно  узнали   вот   какой  интересный  факт.
"Официально"   считается,  что  экологическая  катастрофа   наступила  из-за
чрезмерного натиска  человеческого воздействия на природу,  но, оказывается,
есть  еще  и  другие  факторы.  Недавно  установлено  существование  некоего
химического соединения, формула которого  не установлена. Его  происхождение
теперь не очень интересно.  Может быть, в конце  концов, это мы сами создали
его  где-нибудь на  отдаленном военном  заводе.  Дело в  том, что это  НЕЧТО
распространяет  ужасную  болезнь  -  клетки  живого  организма  теряют  свою
радикальную способность к  делению. Все!  Они просто отмирают и ничто  их не
сменяет.  Началось  все  с  простейших  организмов,  потом  перекинулось  на
растения.  До животных,  кажется, еще  не дошло,  но  кто поручится, что это
нечто не совершенствуется?  Послушайте, это же  важно! Не делятся клетки! То
есть даже  то, что еще осталось из флоры и фауны, жалкой подпитки, исчезнет.
Останется пустая холодная планета. Кладбище...
     -  По-моему,  вы врете, -  тихо, но отчетливо сказал  Вэйсин.  Кандидат
молчал. - Или преувеличиваете. Вы бы тогда здесь не сидели.
     -  А что бы я делал? - горько спросил Денис. - В нашем резерве остались
считанные дни! Обреченные обычно подводят итоги своей  жизнедеятельности или
наслаждаются  последними мгновениями  жизни.  Сопротивляютя  единицы. А мы и
готовы сопротивляться, но не знаем как это делать. Это напавшее  нечто... мы
даже не знаем что это такое. Правда, некоторые из специалистов предполагают,
что это неизвестный вирус.
     "О, Боже, этого еще не хватало", - тревожно подумал Алексей.
     - Вирус? - переспросил, не оборачиваясь, шофер. - Нелогично получается:
они паразитируют на клетке и сами же уничтожают клетку. Парадокс.
     - Вот  и  у нас  так  подумали.  Значит не  природа  Земли  создала их,
возможно, они из космоса...
     "Из космоса",  -  тупо  повторил  про  себя  Алексей  и,  спасая глаза,
отвернулся  к окну. Выехали за город,  но домики все шли и шли. Двухэтажные,
одноэтажные,  киоски, магазинчики,  кварталы  побогаче,  победнее  и  совсем
развалины,  хибары, бараки,  лачуги. Клином началась и разлапилась городская
свалка. Денис сказал водителю:
     - Пожалуй,  можно разворачиваться, - и неожиданно добавил,  обращаясь к
Алексею: - Но мы вас для чего  пригласили?  Чем выше поднялся  по должности,
тем больше ответственность перед обществом, так ведь?
     -  Не надо учить,  -  сказал Кандидат. -  Я не знаю откуда  вы  все это
узнали,  но  я честно  не  знал. Поверьте,  я на самом деле  хочу чем-нибудь
помочь.
     Глайдер  стал  разворачиваться  по  кругу  с  большим радиусом.  Вэйсин
наклонился и что-то на ухо шепнул шоферу. Тот кивнул.
     -  Именно от вас сейчас очень многое зависит, в  том числе  и  вопрос о
жизни и смерти человечества, - сказал Денис.
     - Вы говорите, а я подумаю. Что будет в моих силах.
     - Слушайте, у вас в охране Лаборатории есть человек по имени Артур. Это
наш,  очень нужный человек. Он не  должен ни  погибнуть,  ни  потерять  свою
работу во Дворце ни при каких обстоятельствах.
     - ...Можно попробовать утвердить его начальником охраны.  Да.  Придется
сильно улаживать с Близнецами, но я постараюсь.
     - А вы сможете устроить еще некоторое количество наших людей во Дворец?
Солдатами, сторожами, рабочими -- кем угодно.
     - В принципе. Только  Роберт не упускает  ни одного  случая кого-нибудь
перепроверить.
     -  Все прикрытие  будет обеспечено: легенды, документы, биографии и так
далее. Это я твердо обещаю.
     - Тогда почему бы и нет.
     -  Отлично,  - сказал Денис. - Вы помните место, куда приходили к нам в
первый раз?
     - Да.
     - В следующий раз приходите туда же, если  будут какие-либо  вести. Вам
нужно будет как можно больше  рассказать  нам про Дворец: устройство,  карту
лабиринтов,  военные  точки и прочее,  и прочее. Мы  практически  ничего  не
знаем.
     - Хорошо.
     Глайдер шмыгнул  под аркой  во  дворы.  Сразу  стало невыносимо душно и
жарко.  Денис расстегнул верхнюю  пуговицу рубахи и сказал шоферу, чтобы  он
выехал  отсюда, что пусть он едет себе  спокойно  по улице и не  шарахается.
Шофер неопределенно пожал плечом.
     - А  вот  смотрите, Алексей,  -  Денис показал  пальцем. -  Небоскребы.
Никогда не  понимал,  почему  вы не подаете воду? Сколько бы  стало  удобной
жилой площади.
     - Зачем? Там и так живут... Высадите меня здесь, я дойду.
     Опять свернули во двор и остановились.
     - Всего доброго, - попрощался Денис. -- И до встречи!
     - Взаимно,  -  сказал Алексей,  вылез, но, подумав, забрался обратно. -
Хотите, я вам скажу что мы охраняем в Лаборатории? Пришельца из космоса... И
еще Зло.

        Глава седьмая. Солнце светит всем

     Роберт со  скрежетом пододвинул  кресло  к  окну и  стал  рассматривать
площадь в подзорную трубу.  Сильно опустела она в последнее время, нет былой
толкотни. Вот идет мальчик и, перегнувшись вбок, тащит тяжелую сумку. Устал.
Интересно, что  там...  Теперь в  фокусе велорикша - стоит, понурив голову и
опершись на свою грязную колымагу. Никто не хотит пользоваться его услугами,
да  и правильно -  надо  ходить  пешком. Разогнать бы  всех  этих рикш,  да,
наверное, народ  будет  недоволен.  Любит народ быстро передвигаться. Но чем
народ  мобильнее,  тем  больше знает, тем  больше недоволен, тем лучше умеет
приспосабливаться  к неприятностям. А  зачем ему это?..  А вот грациозно, со
свистом скользит  глайдер. Раздражает меня этот  свист.  Не  закрыть ли  нам
оставшиеся заводы,  выпускающие  глайдеры?.. Вот и небо  сегодня  грозное  -
хмурится  на  нас  наш  Господь.   Давно  уже   злится,  сука.  Скоро  будет
действовать...
     Роберт закрыл глаза. Щелкнула дверь и вошел Антонио.
     - Послушай,  Боб,  - обратился  он. - Не  пора ли  заканчивать  всю эту
волокиту  с вирами! И вообще, больно мне не нравится то, что мы делаем.  Для
чего? Когда это принесет плоды?
     - Ой-ей-ей, Антош сегодня  не в настроении. Какая муха тебя покусала? Я
чувствую, ты  теряешь  расположение духа  и не  хочешь  довести наше дело до
викторианского завершения? Плохо. Ой как плохо. Налицо симптомы малодушия.
     -  Да! Мне не нравится то,  что мы делаем, -  повторил Антонио.  - Наша
двенадцатая  модель  практически не отличается  от  шестой, которую  мы сами
совсем недавно забраковали. А на каждую уходит не меньше месяца времени.
     - Работаешь вяло, - предположил Роберт, а  про себя подумал: "А может и
вправду их заменить. Но  некем же, некем! А если он  говорит  правду - а  он
говорит  правду, - значит пора подводить итоги  нашей деятельности, а кашу к
подгоранию.  А  не устроить ли нам генеральную  проверку? Не  приоткрыть  ли
контрольную заслонку?"
     - Как ты думаешь, Антош, сколько теперь в нашем подчинении людей? Чтобы
проводить удовлетворительную политику спасения планеты, которую я задумывал,
необходимо располагать мощью самое малое трех четвертей населения.
     -  Надо  уточнить,  с  какой  скоростью  наши  виры  распространяются -
статистика  на этот счет умалчивает.  Впрочем, предостаточно, если судить по
тому, сколько мы раскидали "сундучков".
     - Боюсь нападения японского императора, - задумчиво произнес Роберт.  -
Надо бы согласовать Договор о ненападении. Пусть на север идет, в Сибирь.
     - Тогда мы попадем в клещи.
     -  Ну!  Еще немного  и мы подчиним  себе  с  помощью  наших славненьких
вирусов  его  самого,  и  его  солдат. А  потом,  пожалуйста, только подавай
команды и  они будут выполнять то, что ты захочешь. Кстати, мне кажется, тот
генератор, что у нас есть, маломощен. Не сделать ли нам новый?
     Он  тут же вылез из кресла,  прошелся вдоль пульта управления,  любовно
ведя по  шероховатой панели,  и  подошел к  телефону.  Антонио,  усевшись на
диване,   листал  какую-то  сверхнаучную  литературу.   Роберт  пощелкал  по
расхлябанным клавишам и рявкнул в микрофон:
     - Пижона на линию!!
     - Это я, сеньор Роберт!
     - Слушай, Пижон! Ты помнишь, какой у меня установлен генератор?
     - Конечно, а как же. Мы же и изготавливали.
     - Думаю, он слаб.
     - Да  куда еще, - заканючил Пижон. - С его мощностью можно взять  любые
расстояния.
     - Любые  - да не любые, не мешало  бы иметь запас, - оборвал  Роберт. -
Короче,  даю  три недели сроку,  и  чтоб он  был как с иголочки. Приезжай  -
обговорим детали.
     Роберт  отключил   аппарат  и  задумчиво  уставился   в  стену.  Взгляд
задержался на толстой прозрачной  капле, медленно  сползающей вниз от самого
потолка, где она  сконденсировалась.  После капли на стене оставался длинный
темноватый след.
     "Генеральную проверку!.."
     Капля сползала осторожно, томно, по какому-то неведомому закону выбирая
свой путь. Быстро-быстро сбежала сверху вторая капля и догнала первую.
     - Антош, - очнулся Роберт, - помоги мне сейчас установить нужный режим.
Я  все-таки решил проверить, в  нужном  ли направлении  и достаточно  ли  мы
сделали.
     Антонио вставил закладку в книгу и поднялся.
     - Что ты хочешь сделать?
     -  Для  начала   послать  какую-нибудь  простую  команду   и  визуально
определить на  мониторах как ее  будут выполнять  люди и сколько будет таких
людей.
     - Но излучатель  одновременно  не может настраиваться на несколько длин
волн - только на одну и поэтому ты сможешь подать команду только одной серии
вирусов. А на самом деле подконтрольных будет гораздо больше.
     - Ну  это естественно. В общем, подключай здесь все, возьми, к примеру,
восьмую серию.
     - Угу, - буркнул  Антонио и углубился в верчение верньер и передвижение
рычажков.
     Роберт повключал все телевизоры -  настроенные,  в основном, на крупные
площади  Столицы  -  и  пошел  снова  звонить  по  телефону.  Вызвал  своего
поверенного агента в отдаленном Цушьенде.
     - Чэн Симэй?
     - Сеньор Роберт! Хай. Приветствую вас. Как ваши темные делишки?
     - Будешь много болтать, я тебе поменяю место жительства.
     - Куда, интересно знать!
     - На кладбище! - рявкнул Роберт. - Слушай сюда. Сейчас выйдешь на улицу
- естественно, это распоряжение Партии - и в течении получаса пронаблюдаешь,
что  необычного  произойдет  в  поведении людей.  А  потом позвонишь  мне  и
доложишь. Ясно?
     - Куда яснее! Раз уж Партия сказа...
     Роберт со злостью пнул столик, отключился и подошел к Антонио. Тот  уже
заканчивал и, наконец, подключил напряжение.
     - Дай, - хрипло сказал Роберт и немного отстранил брата. -  Я... первый
попробую.
     Во рту ощущалась сухость. Он взялся за черный тумблер, почувствовал его
тяжесть  и постоял так несколько секунд. Какая-то невидимая преграда  мешала
сделать последнее движение.
     -  Включаю!  - бросил он Антонио.  - Закрой дверь на ключ!  - и щелкнул
тумблером,  затем выждал мгновение и громко произнес  в ячейки  микрофона: -
Лечь на землю. Всем лечь на землю. Упасть! Прижаться к полу!
     Сзади что-то повалилось,  а  он как завороженный  шагнул к  мониторам и
смотрел, смотрел,  смотрел. Многие  лежали  ниц.  Пытались  встать,  дергали
ногами,  но лежали. Другие пошатывались. Третьи хватались за головы. Безумие
и  паника   овладели  площадью,  творилось  что-то  невообразимое.  Огромная
невидимая ладонь опустилась сверху  и  прижала всех, пригладила, не торопясь
отпускать.  Автомобиль,  оставшийся  без  управления,  въехал на  тротуар  и
перекатился через словно резиновые людские тела. Брызнула кровь...
     Роберту стало муторно,  он повернулся к Антонио  и увидел, что тот тоже
неуклюже лежит на полу, выкатив глаза и бессмысленно шевеля губами.
     - Ты что?.. - спросил он, подскочив, ...и вдруг рассмеялся.
     Рассмеялся.
     Его раздирал адский смех. Закружили бордовые сполохи перед глазами. Вот
какова жизнь! Ведь и это тоже жизнь!
     ...Тяжело  треснула и  откатилась дверь.  В  проеме показались  угрюмые
черные страшные лица.
     - Ваше время истекло! Пройдемьте.
     К нему подошли и надели наручники. Знакомые и незнакомые люди  смотрели
с укором и болью, и в их руках было оружие.
     -  Кто  вы! - дико завопил Роберт, каждой клеточкой  тела сознавая, что
все его планы рушатся и абсолютно весь труд многих месяцев идет насмарку, не
успев окупиться.
     - Не кричите так громко, у многих болят уши, - победно улыбаясь, сказал
один  из  них, выступая  вперед.  "Рожа. Взять  бы  тебя за ухо  и отстегать
розгами.  А потом  пинками спускать  по лестницам до  самого  нижнего  этажа
подземелья". -- И будьте  любезны выключить свой аппарат.  А то негоже вашей
охране лежать в  коридоре  на сыром полу - простынут люди, - и  он улыбнулся
еще шире.
     А в углу затрезвонил телефон, но к нему уже никто не подошел.

     * * *
     И снова огромный разноцветный ковер, на  котором полукругом сидят Люди.
А за пределами  ковра, на черном паркете у зеркальной стены на стульях сидят
два мрачных человека. Злобные стреляющие глазки из-под  нависшего лба одного
- но он  не чувствует  себя загнанным животным,  скорее проигравшим игроком,
когда на карту был поставлен он  сам и кое-что большее. О чем он сожалеет? О
том,  что проглядел  важную составляющую, когда  хотел спасти мир: мир  этот
косен и  инерционен.  Что бы  ни произошло,  он  продолжает  жить по старому
распорядку. А второй подсудимый? Впалые скулы, изможденное лицо, воспаленные
глаза,  в  которых  светится  блеск адского, дьявольского интеллекта. Трудно
сказать о чем он думает. Скорее всего ни о чем. Но тихо! Идет суд.
     Уэсли поднял руку и над Вспомогателями нависла тишина.
     -  Я скажу несколько  слов,  - негромко произнес он.  -  Почему  мы тут
собрались? Кто  мы  такие? Группа Помощи. Кому? Для  чего мы  тратим столько
усилий  и ресурсов, что у нас за цели?  С одной стороны, мы ведь тоже жители
старушки Земли,  дышим  тем же  воздухом и ходим  по  той  же глине,  что  и
остальные земляне.  Но мы  специально  обособились,  как  бы хотели побыть в
другой  атмосфере, а потом  взглянуть на происходящее  сторонним взглядом. И
надо  сказать, увиденное потрясло, во  всяком  случае, меня... Общеизвестно,
что если кто-то действует не  по твоему разумению, то нельзя полагать что он
ошибается,  мы  обязаны думать что,  возможно,  в чем-то  неправы мы сами. В
подавляющем  большинстве  случаев  бывают правы обе стороны.  Но!  Каждый  в
ответе за свой ДОМ. Каждый. За СВОЙ дом. И мы в том числе. Нельзя равнодушно
терпеть  рядом с  собою  зло, цинизм, жестокость,  иррациональность.  В этом
случае  ты  должен  защищаться  и  защищать...  Истории  известно  несколько
всемирных депрессий. И всякий раз это есть  столкновение между несовершенным
Человеком и совершенной Природой. Во время любого кризиса с  особой остротой
встает вопрос смысла: жизни, существования, бытия.  Не такая уж бессмыслица,
не  одна риторичность. И вот, уже в наши дни опять всем становится страшно и
это  на  самом  деле очень  страшно  --  тупик  жизни... Однако я сказал уже
слишком много и, наверное, совсем не те слова. Итак, я хочу спросить господ,
сидящих  перед  нами,  все  же  почему  они  решились  пойти  на  совершение
преступления против человечества. Почему?
     В  воздухе  зала повисло напряжение. Роберт пошевелился, собирая мысли.
Его сковало, хотя ничто не удерживало его на месте -- только  могущественный
дух этих собранных Вспомогателей.
     Патрик "мысленно" обратился к Генке Шершавому:
     "Зря Артур одним махом порвал нить  власти  Близнецов, впоследствии это
напомнит о себе."
     "Иначе было  нельзя, -  ответил Генка. - Возможно, это был единственный
шанс и Артур его использовал."
     "Послушай,  а что за Бэйкона он неустанно спрашивал, когда звонил мне в
последний раз. Нет, говорит,  Бэйкона  я не нашел, не справился  с заданием,
снимите имя."
     "Бэйкон? Такого человека в действительности не существует, его выдумали
мы.  Главное было  -- создать в Артуре нужное настроение, ведь мы  не только
свергали  неугодный режим, меняли  жизнь в стране, но заодно и проверяли его
на  стойкость   и  человечность.   Лично  я  считаю,   он   оправдал  звание
Вспомогателя,  хоть и допустил  немало  ошибок.  Но  без ошибок никак нельзя
обойтись, ведь только ошибки воспитывают дух."
     - Ипохондрия! - громко проворчал кто-то. - Что мы знаем о ее влиянии на
людей!
     Роберт дернулся и взгляд его приобрел осмысленное выражение.
     - Я  все делал на благо человечества, - медленно сказал он. - Я не вижу
за  собой ни  одного промаха.  Только правильность. Я хотел вытянуть нас  из
катастрофы  и  придумал для этого свой метод. Вы  мне помешали. Дело не было
доведено до конца.
     - И ты всерьез веришь, - спросили Роберта, - что распространение Вируса
Воли  способствовало  оправлению  китайской нации  или  в целом  общества от
Великого Кризиса и могло привести к улучшению жизни и даже к спасению?
     - Да, конечно! - ответил Роберт. - Но... вам все равно не понять!
     -   А  вы  представляете  что  будет,   -  гневно  воскликнул  один  из
Вспомогателей, - если ваши э-э...  вирусы выйдут из-под контроля, мутируют и
каким-то образом завладеют Землей?
     Роберт молчал, но имел что ответить. Бесполезно.
     Дверь зала скрипнула и вошел юный ученик Школы, держа в  вытянутой руке
радиотелефон.
     Уэсли взял трубку из рук вошедшего и подставил к уху.
     - Уэсли Тори слушает.
     - Здравствуйте, Учитель, - сказали глухо и издалека. - Артур говорит.
     - Арт? Говори скорее, мы очень внимательно слушаем.
     -  Вести-то  не очень радостные.  Самое первое, это я хочу спросить, не
попробовать ли нам  синтезировать еще  вирусов, то есть антивирусов, которые
бы умерщвляли  прежних,  близнецовских. Для этого  есть все возможности и...
некоторые представители  тут,  понимаешь,  предлагают  помощь.  Я  сейчас  в
Лаборатории.
     - Подожди, - сказал Уэсли и, обратившись к залу, спросил: - Артур может
организовать  проектирование  и  производство  "антивирусов",  друзья. Стоит
попробовать?
     - Да, пускай.
     - Нет!
     -  Ни  в коем случае!  Так  можно навредить  еще  больше. Все окончится
благополучно, если только сама природа сможет  выкарабкаться из упадка -- но
это трудно. А нам главное теперь -- не мешать...
     Уэсли сообщил отрицательное решение Артуру. Тот продолжил:
     - Тут у нас вчера Существо погибло, пришелец Адам.  Что-то  оно с собой
такого  сделало  --  то ли отравилось,  то  ли разбилось, ничего  не поймем.
Здоровенная такая туша вылезла из бассейна -- мы ему, кстати, новый строили,
-  спустила питательную  смесь,  вылила туда щелочь,  что в бочке неподалеку
стояла, и бросилась с самого верха вниз. Неприятное зрелище останков.
     А  в  остальном...  все  нормально,  наводим  порядок  в  городе, много
желающих нам помочь...
     "Существо погибло!" --  подумал Уэсли. До него начал доходить смысл. Он
рассеянно  сунул  трубку в  чьи-то  руки,  а  сам,  пошатываясь,  трагически
произнес:
     - Только что... передали. Адам умер!

     * * *
     Три коротюсеньких гудка и один дли-инный.
     -  ... Это  снова Артур  беспокоит. Исключительно по  поводу  Пришельца
Адама. Достаточно странные обстоятельства происшествия вынудили нас провести
расследование и  вот что выяснилось... Да, да, я расскажу. Дело в том, что в
тот раз -- ну вы знаете когда, - Пришелец не умер, вернее, тогда он умер, но
не целиком. Теперь-то уж, конечно, все, обе части мы с почестями похоронили,
то есть он весь почил -- и хотя, может быть, от него осталось еще что-то, но
это уже маловероятно, ибо нелогично -- но в тот раз, повторяю, умерла только
его большая половина...  Что, совсем непонятно?  Хорошо, буду поподробнее...
Коротко, его первая  смерть, о  которой я сообщал, с одной стороны похожа на
самоубийство, а  с  другой стороны на  такой  чудовищный отвлекающий маневр,
ради которого  пришлось  пожертвовать  жизнью.  Хронологически дело обстояло
так.  Вчера  вечером  к   нам  во  Дворец  притащился  напуганный   служащий
обсерватории и,  будучи  в  шоковом  состоянии,  что-то  бессвязно бормотал,
подпрыгивал вверх и вычурно  рисовал руками в воздухе.  Мы  было хотели  его
прогнать, подумав,  что это сумасшедший,  и что он  нам мешает работать,  но
немного прислушавшись, смогли связать воедино  его рассказ. Он рассказывал о
коричнево-зеленом  монстре,  которое,  не двигаясь,  лежало в его  кабинете,
когда он пришел из деревни, куда ходил  за картошкой. Из описания следовало,
что в обсерваторию  неизвестным образом проникло похожее на Адама  существо,
либо это был он сам. Но его-то мы к тому часу уже успели закопать в землю!..
Послушайте  дальше:  в  составе   нескольких  человек  мы   поехали  в   эту
обсерваторию,   находящуюся  в   тридцати  километрах  от  Столицы  и  лично
убедились, что бред  астронома не был  бредом...  Да! Вторая  половина Адама
лежала там, распластавшись в  комнате и части  коридора, и была  мертва. При
осмотре места происшествия обнаружились зафиксированные компьютером данные о
несанкционированном использовании базисной аппаратуры и о том, что с помощью
нее в  открытый космос посылались  жесткие электромагнитные  сигналы, причем
сохранилась  и сама  радиограмма...  Что  я  думаю  об  этом?  Есть черновая
гипотеза,  практически  не  содержащая  белых  пятен,  но  такая...  немного
фантастическая. Мне представляется следующая картина:  прибрат Адам, то есть
прилетевшее  из  другого  мира  существо,  некоторое  время   находилось   в
резервуаре  Лаборатории,  где ему  были  созданы  благоприятные условия  для
жизни. Уютно ли чувствовал он себя или дискомфортно не знаю, но вдруг что-то
встряхнуло  или потрясло его, выбило из  колеи и  он отпочковывает  от  себя
дочернюю часть. В итоге их стало двое. После этого первый прибрат чуть не на
наших глазах  поканчивает  с  собой  -  это  я уже  рассказывал.  Второй  же
настолько удивительным образом удирает из Дворца, что его  никто не замечает
(эта полумистическая неувязка еще выясняется),  таким  же манером выбирается
почти  из  центра  большого  города на окраину  и  ползет  по малонаселенной
местности  в строго заданном направлении эти проклятые  тридцать километров.
Следовательно,  он  заранее знал о нахождении там  необходимого для послания
радиограммы оборудования. Итак, изнеможденный Адам номер два добирается-таки
до  своей цели, терпеливо выжидает время,  когда служащий  уходит в деревню,
проникает  внутрь и начинает осваиваться  с техникой. В запасе у него четыре
часа. Да и силы наверняка уже  были  на исходе  - он не может слишком  долго
обходится  без  питательной  среды.  И  вот,   как  следует  разобравшись  с
аппаратурой,  он  посылает  в космическое  пространство радиограмму где-то в
направлении созвездия Стрельца, что, впрочем,  может быть неправдой, так как
мы нашли координатную шкалу сбитой. Еще раз повторюсь, ни в одном моем слове
нет  абсолютной  уверенности.  Итак,  после  совершенного  действия  прибрат
вначале,  по-видимому,  желает  выбраться,  но затем очевидно  раздумывает и
переползает  в  кабинет   астронома,  где  и  погибает  окончательно   -  от
переистощения  и пересыхания.  Вскоре возвращается  наш  бедняга  свидетель,
видит  огромную  морщинистую  спину,  хватается  за  сердце,   хватает  свой
велосипед и  что есть мочи гонит в Столицу. Вот и вся история... Что  - я не
расслышал?..  Конечно,  конечно,  текст послания  мы  скопировали  и  теперь
тщательно изучаем. За дело принялся Алексей  Кандидат,  бывший  МВД,  долгое
время  общавшийся с  Адамом  и  знающий,  по  крайней мере  лучше других его
сигнальную систему. Как только  он расшифрует послание, я сразу же сообщу!..
Но мы  бессильны что-либо сделать!.. Но Уэсли! Я ведь  тоже устал, надо меня
понять... Ладно, ну ладно, буду  иметь  в виду. Нет,  больше ничего... Опять
вон дождь пошел... Ну, счастливо оставаться...
     Артур с тревожно бьющимся сердцем смотрел в окно. "Как много глупости и
идиотства в нашем  мире,  -  подумал  он.  - Так  много,  что любая  попытка
что-либо  изменить с любой пробивной  силой будет  заранее обречена  терпеть
фиаско.  Но  я  не  хочу - вот  в  чем дело  - я совсем не хочу,  чтобы  все
оставалось по-прежнему. Как же, черт возьми, улучшить этот мир?!"
     По  запыленному стеклу тройной рамы лились потоки воды, вначале бурные,
клокочущие,  но постепенно  редеющие, и вот уже расступаются  тучи, дырявясь
прозрачно-голубыми  просветами, а  там...  А  там просачивалось сквозь  мглу
лучшее будущее. И солнце ласково и мило всем светило.
     Ох уж это место под Солнцем!

        Эпилог. Сентябрь 41 г., подножие Циньлин

     Кандидат спешно  дописал последнее предложение, закрыл свинцовые веки и
снова открыл. Теперь надо цельно перечитать. Он поднес бумагу к глазам.
     <i>Братья!  Родимые!  Подпоры крыши  дома нашего  были подточены "пеплом".
Помню  наше  всеобщее решение,  принятое в связи с нависшей над нами угрозой
мучительной смерти.  Знаю что вы подумаете обо мне. Все  знаю! Но прошу вас,
ради высшего  блага,  внемлите ничтожному  голосу.  Прекратите  спасаться от
погибели на других планетах - этим  вы только заражаете их, но не уходите от
беды.  Не  надо  губить другие миры.  Не разносите опухоль по Вселенной,  а,
находясь  у  крайней  черты,  не  жалея себя,  придумывайте  и  придумывайте
противоядие! Это говорит щуп ".."</i> (имя не понято)<i>, бравший на пробу звездную
систему ".."</i> (название не  понято)<i>. Как и предполагалось, я  обнаружил здесь
"ясли",  но  по моей вине -  ибо  я предвидел  это -  из-за занесенного мною
"пепла"  они  погибают.  Поэтому  я  и  караю  себя  за   неответственность.
Постарайтесь меня понять... и простить. Если такое возможно.</i>
     - Вот как все оказывается, - пробормотал  Кандидат, дочитав до конца. -
Чудовищно! - он посмотрел на  свои  руки. Руки были обычные. Он посмотрел на
стену, на пол, на горящую лампу. Все было обычным, привычным и понятным.
     "Природа жестока!"
     И  совершенно  не  ко  времени  он  вдруг  вспомнил еще  один  критерий
Любоградова:  разум способен ошибаться и признавать  свои ошибки. Это верно.
Уж  ошибается-то он постоянно и многократно на протяжении  всей жизни. О-ох!
Тяжело!
     Но нет! И я говорю себе:
     НАДО ЖИТЬ, НАДО БОРОТЬСЯ,  НАДО  НАДЕЯТЬСЯ. БУДЕМ ВЕРИТЬ В ЖИЗНЬ! ПУСТЬ
НАСТУПАЕТ ЗАКАТ, НО МЫ ВСЕ РАВНО ОСТАНЕМСЯ ЛЮДЬМИ. ДО КОНЦА. ДО КОНЦА.

     1992 г.