биля. В него попало шесть пуль. Убийство Кастеллано я его охранника в центре Мавхэт-тена на глазах у ошеломленной публики говорит о том, что в преступном мире Нью-Йорка разразилась одна из тех "уличных войн" со стрельбой, которые, казалось, безвозвратно канули в прошлое... За рубежом, No 4 (1933), 1986 ВАШИНГТОН. СОВ. КОРР. "ИЗВЕСТИЙ" А. ПАЛЛАДИН Среди бела дня в самом центре Манхэттена ва глазах у сотен людей трое в плащах приблизились к остановившемуся у тротуара "линкольну", выхватили из-под полы полуавтоматические револьверы и в упор расстреляли двух выходивших из лимузина мужчин. Затем убийцы вскочили я автомобиль и были таковы, оставив позади окровавленные трупы своих жертв... 73-летняй Кастеллано слыл "Капо ди тутти капи" - боссом боссов американской мафии. Известия, No 353, 1985, 19 декабря СООБЩЕНИЕ ЭЙ-БИ-СИ ИЗ ВАШИНГТОНА Появление Кастеллано на скамье подсудимых было бы нежелательно не только для главарей мафии, но и для некоторых государственных чиновников, так как могло бы пролить свет на их связь с преступным миром США. Босс американской мафия должен был вскоре предстать перед специальной комиссией по расследованию деятельности американской мафии. На Пятую авеню приехали в десятом часу вечера, На улицах было мало автомобилей, и миссис Бэнвилл уверенно вела свой "форд" на довольно высокой скорости. Сидевший рядом Эскобар за все время дороги не промолвил ни слова, лишь иногда немного недовольно поглядывал на спидометр машины. Припарковав автомобиль недалеко от здания, миссис Бэнвилл вышла, сильно хлопнув дверцей. Рамон вылез медленней обычного и пошел вслед за женщиной. Внизу их уже ждал инспектор Сэй Гомикава, специально приставленный Международным комитетом ООН в качестве помощника Рамона Эскобара. Они успели познакомиться в главном здании ООН и теперь, лишь кивнув друг другу, вошли в лифт, пропустив вперед женщину. Гомикава, среднего роста, спокойный, подтянутый молодой человек, ничем не выделялся среди своих соотечественников и сограждан. В Америке, где живут многие азиаты, особенно в китайских кварталах, его вполне могли принять за своего. Английский язык он знал хорошо, но другие давались ему с трудом, и он, в основном, работал в англоязычных странах, большей частью в Штатах, выполняя свою работу всегда четко и аккуратно. За его плечами была служба в вооруженных силах Японии и работа в полиции столичной префектуры Токио, где он считался одним из лучших специалистов по борьбе с наркоманией. Все трое прошли по коридору в комнату номер 1202. Рамон Эскобар внимательнейшим образом осмотрел приборы, стоявшие в этой комнате, проверил действие телевизионных камер, их параллельную видимость, четкость изображения. По его просьбе Гомикава несколько раз выходил в коридор, шел до дверей лаборатории. Рамон старательно переключал аппаратуру, щелкая различными кнопками и тумблерами. Кэтрин Бэнвилл внимательно следила за его действиями, предпочитая не вмешиваться. Затем они прошли в лабораторию, где было совершено убийство. Рамон обратил внимание на то, что весь коридор хорошо просматривается дежурными. Войдя в первую комнату лаборатории, он поразился обилию аппаратуры и всевозможных приборов. Во второй комнате, где была убита Анна Фрост, аппаратуры было меньше. Рамон несколько раз замерил длину обеих комнат и коридора. Зачем-то даже подошел к окнам. Напоследок он попросил Гомика-ву несколько раз крикнуть из той комнаты, где было совершено убийство. Причем, каждый раз он находился в разных местах. Побывал он также в лаборатории Вальрафа, в комнате инспекторов и, видимо, остался недоволен своими экспериментами, так как, выйдя из здания комитета, выглядел расстроенным. - Вы, кажется, разочарованы? - спросила миссис Бэнвилл, улыбаясь. Он поднял на нее глаза. - Страшно, - подтвердил он и тут же улыбнулся. - Неужели вы всерьез полагаете, что я могу быть расстроенным, когда рядом со мной красивая женщина? Я невероятно доволен. - Вы всегда говорите пошлости? - Нет, только когда встречаю сотрудников АНБ. Гомикава недоуменно пожал плечами, не понимая, о чем идет речь. Рамон обернулся к нему. - Я думаю, Сэй, вам не стоит провожать нас до отеля. Миссис Вэнвилл любезно довезет меня. А то по дороге я могу узнать секрет какого-нибудь американского бара. Кэтрин рассерженно посмотрела на него. - Возьмите такси, - бросила она через плечо, направляясь к своей машине. Рамон развел руками и негромко рассмеялся. Попрощавшись с Гомикавой, он пошел пешком по Пятой авеню. Выл третий час ночи, гулять в это время было небезопасно. Навстречу шел высокий негр, державший руки в карманах. Завидев его, Рамон быстро опустил правую руку в карман и несколько замедлил шаг. Негр, увидев его, также замедлил шаг. Не доходя до Эскобара двадцать шагов, прохожий свернул на другую сторону улицы. Рамон усмехнулся, - здесь все боятся друг друга. Рядом затормозила машина. Эскобар обернулся. Это был "форд" миссис Вэнвилл. Она строго смотрела на него. - Залезайте в машину, - наконец произнесла Кэтрин, - в такое время ночи такси у нас не поймать. Это вам не Москва. Он не заставил себя упрашивать. Едва Рамон захлопнул дверцу, как автомобиль рванул с места. - А вы бывали там? - спросил он. - Да, два раза, - коротко отозвалась она и, не поворачивая головы, попросила сигарету. - Я не курю. Неужели вы этого не заметили? А ведь вы психолог, - не удержался он, чтобы слегка не задеть ее. - Заметила. И даже знаю, что у вас в кармане лежат сигареты. Обычный психологический трюк. Вы таскаете их с собой, чтобы установить контакт с курильщиком и случае необходимости. Он улыбнулся и достал сигареты. - Один ноль в вашу пользу. Но вот зажигалки у меня действительно нет. - А с вами интересно работать. - Кэтрин улыбнулась, прикурила сигарету и, затянувшись, прибавила скорость. Она довезла его до отеля. Рамон вылез и, захлопнув дверцу, наклонился к ней. - Я назначаю вам свидание только потому, что мы обязаны видеться с вами по долгу службы. Миссис Бэнвилл покачала головой. - Вы неисправимы. Едва Рамон вошел в вестибюль гостиницы, его внимательный взгляд заметил человека, сидевшего в углу. Это был заместитель генерального директора. Глубоко надвинутая шляпа наполовину закрывала его крупное мясистое лицо. Рамон подошел и сел рядом. Они просидели молча секунд двадцать. Наконец, заместитель директора тяжело поднялся со своего места и вышел на улицу. Через несколько секунд вышел и Рамон. Он сел в стоявший тут же "кадиллак", и автомобиль медленно тронулся с места. - Что-нибудь случилось? - спросил Рамон у заместителя директора. - Асенов и Деверсон, кажется, нашли зацепку. Как мы и предполагали, дело касается мафии. Убийство Поля Кастеллано и начавшиеся процессы против мафии. Видимо, наш отдел борьбы с наркотиками и конкретно Вальраф вышли на нечто запретное. А Анну Фрост убрали из-за Вальрафа. Они вместе вели одно дело в нашем комитете. - Теперь все понятно. - Рамон откинулся на спинку сиденья. - А у вас есть что-нибудь новое? - Я и раньше предполагал, что там не могло быть посторонних. Сейчас я в этом просто уверен. У меня есть одна зацепка, но мне необходимо подумать. Завтра я просмотрю следственные материалы ФБР и тогда сформулирую свою версию. - Хорошо. - Заместитель директора дотронулся до плеча шофера, и тот без лишних слов повернул назад. К себе в номер Рамон попал в пятом чаеу утра. Раздевшись, он аккуратно сложил костюм, положил пистолет в карман пиджака и спокойно улегся в постель. ИЗ СПЕЦИАЛЬНОГО ДОНЕСЕНИЯ ГЛАВНОГО ЭКСПЕРТА ПО ВОПРОСАМ ВНЕШНЕЙ ПСИХОЛОГИИ ПРОФЕССОРА КЭТРИН БЭНВИЛЛ "Объект наблюдения обладает исключительной способностью к анализу, умело применяет свое аналитическое мышление, быстро уясняет суть проблемы, хорошо ориентируется в незнакомой обстановке. Внешняя коммуникабельность почти абсолютная. Психологически чувствует себя достаточно уверенно. Темперамент умеренный. Память хорошо развита, обладает способностью к фотографическому восприятию объектов. Обладает сильной волей, способен навязать свою точку зрения собеседнику. Хорошо маскирует свои взгляды и замкнутость под маской разговорчивости. Способен усыпить бдительность своей кажущейся откровенностью. Хорошо применяет свои знания, обладает большим опытом следственной работы, практически не имеет вредных привычек. Психологическое наблюдение за данным индивидом позволяет предположить, что увлечений и желаний он не имеет. Однако тверд в отстаивании собственных идеалов. Может пользоваться популярностью в группе, коллективе. Вместе с тем, это типичный процесс "псевдоадаптации", так как по натуре объект замкнут, молчалив и не склонен к общению. Однако исполняемая им роль включает в себя подавление собственной психологической структуры личности для более полного и всестороннего внешнего контакта..." Весь день Рамон и Кэтрин провели в главном здании ООН на Ист-Ривер, Туда по просьбе миссис Бэнвилл прислали материалы ФБР по уголовному обвинению в убийстве Карла Йохана Эдстрема. Целых семь часов Рамон просидел над документами, пытаясь найти что-то между строчек. Кэтрин Бэнвилл все это время находилась рядом, делая вид, что также просматривает документы, В четыре часа дня Рамон, наконец, оторвался от бумаг. - Честное слово, я потребую себе молоко, У меня просто вредная работа, Я сегодня ночью спал только три с половиной часа, Я сильно подозреваю по вашему виду, что и вы спали не больше. - Пока я доехала домой, поставила машину... - начала миссис Бэнвилл, - Написала рапорт... - продолжил за нее Рамон, подмигивая и оглядываясь. - Здесь, наверно, нет подслушивающих устройств? Кэтрин промолчала. - Неужели не написали? - иронически спросил Рамон. - Вы же видели вчера, что я специально говорю глупости, выводя вас из терпения. А вы хорошо сыграли - раздражение, гнев, даже возмущение. Но я четко видел, что это игра. Вы внимательно наблюдали за мной, какой я на самом деле. Боюсь, что мне не удалось вас обмануть. И вы написали в своем отчете, что я обладаю большой коммуникабельностью и не менее большей замкнутостью. Только честно, так? Она улыбнулась, показывая ровный ряд белых зубов. - Счет сравнялся, вы не находите? - спросила Кэтрин. - Похоже, я вас очень недооценила. - Это должно быть приятно, когда ценят женщины, - сказал Рамон уставшим голосом, - но, честно говоря, я бы не хотел, чтобы у меня была такая жена. Кэтрин отложила бумаги, подняла голову и, в упор глядя на Рамона, спросила: - Почему? - Что почему? - Он натолкнулся на ее холодный и строгий взгляд. - А ведь я был прав - у вас нет мужа. - Вы не ответили на мой вопрос. Он потер большим пальцем висок. - Все очень просто. Какой мужчина захочет иметь дома женщину, угадывающую все его недостатки, тонко подмечающую его слабости, неприятности на службе, его возможную, в некоторых случаях, ложь в семейной жизни. Это ведь кошмар, а не жизнь. Я не прав? Кэтрин отвернулась к окну. - А вы бываете жестоким. Я не просила вас обсуждать мою личную жизнь. Хотя бы из уважения к моему возрасту. Я все-таки на восемь лет старше вас. - Никогда бы не сказал, - честно признался он, - Нет, это не комплимент, вы действительно неплохо сохранились. - Вы отвлекаетесь от работы, мистер Эскобар, - ровным голосом сказала она, - Позвольте вам напомнить, что я должна вернуть эти материалы сегодня. - Я почти уже закончил. еще десять минут, и можете увозить ваши бумаги. Рамон начал собирать разложенные по столу протоколы следственных допросов, осмотра места происшествия, медицинских, трассологических и баллистических экспертиз. Через несколько минут он вручил четыре тяжелые папки Кэтрин и остался сидеть за столом, ожидая, пока миссис Бэнвилл не отдаст их курьерам ФБР. Когда она вернулась, он внимательно просматривал газеты, обращая внимание на разделы политической жизни и уголовной хроники. В "мерседес", куда поместили папки " делами, сели двое сотрудников ФБР и региональный инспектор комитета Луис Баррето. Автомобиль выехал на Пятую авеню, свернул к Иет-Ривер и понесся дальше. На одном из поворотов, почти у светофора, ехавшая впереди "альфа-ромео" внезапно резко затормозила, раздался визг тормозов. Справа неожиданно возникла "тойота", в которой двое быстро подняли автоматы. Раздались выстрелы. Один из сотрудников ФБР был убит сразу же, второй - тяжело ранен, он сполз вниз, хватая посиневшими губами воздух. Баррето был легко ранен в руку, так как успел наклониться. Когда один из нападающих подбежал к их автомобилю и открыл дверцу, Баррето выстрелил в него в упор. Сила выстрела была так велика, что нападавший отлетел на тротуар. Из обоих автомобилей прозвучало еще несколько автоматных очередей, "Мерседес" вспыхнул. "Альфа-ромео", набирая скорость, понеслась вперед. "Тойота" попыталась объехать "мерседес", но в этот момент из-за поворота показалась полицейская машина. Двое полицейских побежали к "тойоте", оттуда последовала еще одна очередь, и один из полицейских растянулся на земле. Второй, сжимая обеими руками "магнум", несколько раз выстрелил. "Тойота", потеряв управление, врезалась в "мерседес". Раздался взрыв, и теперь оба автомобиля были охвачены пламенем. Преступный мир хорошо знал, что за таким убийством немедленно следовало возмездие. Озлобленные "копы" устраивали настоящую охоту на подозреваемых, открывая огонь по любому поводу и без повода. На время розыска подозреваемых убийц полиция прекращала всяческую легальную деятельность мафии, закрывала ночные клубы, устраивала облавы в притонах, арестовывала мелких торговцев наркотиками, сутенеров и гомосексуалистов. Самый продажный полицейский не входил в сговор с преступниками в это время, и мафия была заинтересована выдать убийц полиции ради своего покоя. Уэбстер приказал найти убийц, и уже вечером этого дня сотни осведомителей ФБР наводнили Нью-Йорк. Сыновьям Поля Кастеллано, четверым другим "крестным отцам" - Салерно, Коралло, Ланджелло, Растелли - были посланы ультимативные требования выдать убийц. Даже сидевшему в тюрьме Кармино Перстико, чьи обязанности в семье Коломбо исполнял Ланджелла, было послано такое же требование. Но мафиози категорически отрицали свою вину. Среди членов их "семейств" не было, не могло быть такого, кто осмелился бы без их ведома совершить убийство сотрудников ФБР. Рамон Эскобар и Кэтрин Бэнвилл узнали о случившемся только вечером, из газет. Оба понимали, что о маршруте "мерседеса" и перевозимом им грузе могли знать только немногие сотрудники АНБ, ФБР и ООН. Однако на поверку их выходило более сорока и подозревать приходилось всех. Сообщение из Мексики было коротким. Региональный инспектор комитета Эрнесто Теморио сообщил о решении мексиканского правительства установить более жесткий контроль за своими аэропортами и северной границей в целях пресечения вывоза и распространения наркотиков. Однако здесь же отмечалось недовольство американского посла таким решением мексиканского правительства. В этих сообщениях не было ничего, что могло бы дать хоть малейшую зацепку. Но Виктору вдруг пришла в голову новая мысль. - Ты не находишь, что Вальтер умер при довольно странных обстоятельствах? - спросил он Чарльза, когда они закончили расшифровку полученных данных. - У него ведь раньше никогда не болело сердце? - Нет, - подтвердил Деверсон, - но это еще не показатель. Мой отец умер в сорок восемь лет от инфаркта, а был здоров, как бык. - И все-таки странно. Он умер слишком внезапно. Ты слышал о нападении на сотрудников ФБР? Тогда погиб и Баррето. А ведь они везли дело Эдстрема из нашего ведомства. - Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросил Деверсон. - Вчера в столовой мне рассказали наши дежурные. Дело же Эдстрема так или иначе связано с гибелью Анны Фрост и Видо Дренковича. А теперь подумай, не слишком ли кстати умер твой друг Вальтер Вальраф? - Виктор посмотрел на Чарльза в упор. Деверсон побледнел. - Ты думаешь, и его... - Убежден. - Виктор не сводил глаз с Деверсона. - И сделали это очень ловко. Видимо, это те самые, которые подослали ребят ко мне домой и пытались убрать меня на шоссе в Трентон. - Ты расскажешь об этом в комитете? - спросил Чарльз. - Нет, сначала нам нужно все проверить. Ты ведь, кажется, знаешь, где жил Вальтер. Нам нужно туда поехать. Прямо сейчас. Может быть, нам удастся что-нибудь выяснить. Деверсон задумчиво потер подбородок. - Мы же были вместе на похоронах, ты разве забыл адрес? - Я пржехал сразу на кладбище. Меня тогда вызвали к следователю. - Да, правильно, я и забыл. Вальрафы жили в районе Куинса, почти рядом с мостом Трогс-Нек. Сказать по правде, это дело начинает волновать меня... Может быть, действительно там что-то неладно. А может, совпадение... - Значит, в любом случае нужно проверить, - закончил Виктор. - Поехали к Вальрафам. Они вышли из комнаты, предъявили дежурному свои карточки, получили удостоверения, миновали пуленепробиваемые двери, снова показали удостоверения и вошли в лифт. - Черт бы нас всех побрал! - в сердцах сказал Чарльз. Виктор промолчал. Он понимал, почему нервничает Деверсон. Действительно, как при такой охране и самой совершенной электронной аппаратуре неведомому убийце удалось пристрелить Анну Фрост и уйти незамеченным? Решено было ехать в автомобиле Деверсона. "Фольксваген" Виктора стоял припаркованный на стоянке недалеко от дома. Ехать пришлось довольно долго. Во-первых, сам район Куинса был расположен далеко от Манхэттена; во-вторых, в это время дня заторы на дорогах тянулись на многие сотни метров. Дом Вальрафа они отыскали довольно быстро. Позвонив снизу хозяйке, Чарльз назвал себя. Жена Вальтера - Инга - знала бывшего сослуживца своего мужа и согласилась принять их. По грязной, сыроватой лестнице они поднялись на третий этаж. Дверь открыла высокая, подтянутая седая женщина лет сорока - сорока пяти. Потрясение, перенесенное ею, оставило свой отпечаток на ее лице. В глазах еще отражалась боль страшной потери и растерянность души, не привыкшей бороться в одиночку с обрушившимся на нее несчастьем. Инспектора прошли в комнату. Инга вошла следом, предложила им сесть. В комнате на видном месте был большой портрет Вальтера, перевязанный траурной ленточкой, и Виктор впервые почувствовал себя неуютно, понимая, как трудно будет вдове покойного говорить о его смерти. Но женщина сама пошла им навстречу. - Я так благодарна вам, Чарльз, что вы пришли. В последнее время Вальтер был сам не свой. Какой-то нервный, угрюмый, задумчивый. Говорил, что это связано с его работой. Приходил поздно вечером, рылся в газетах, иногда делал какие-то вырезки. Однажды мы смотрели телевизионную передачу, и вдруг он побледнел и сказал таким неестественным голосом: "И его тоже!" Я прямо перепугалась. Не знала, что и подумать. - Вы хотите сказать, Инга, что в последние дни у него бывали неприятности на службе? - спросил Чарльз. · - Нет, что вы! - испугалась женщина. - Он очень любил свою работу. Но в последние дни он был какой-то странный. Вы знаете, я ведь много передумала за это время. Может, поэтому так разговорилась. Не знаю, стоило ли это делать, но Вальтер считал вас своим другом, Чарльз. - А что в это время показывали по телевизору, миссис Вальраф, вы не могли бы вспомнить? - вмешался в разговор Виктор. - Конечно, могу. Убийство какого-то гангстера. Их убивают каждый вечер. И я думала, что ничего странного здесь нет. Но он так побледнел, что мне стало не по себе. Вот сейчас я вспоминаю и сама волнуюсь. - Женщина осторожно достала платок и отвернулась. В комнате воцарилось молчание. Виктор первым нарушил его. - А вы не помните, какой именно гангстер? Может, вы запомнили фамилию, имя или еще что-то? Где его убили, при каких обстоятельствах? - Он заметно волновался. - Какой-то Нассели или Масселли. Я точно не помню, - вздохнула женщина. - Может быть, Натан Масселли? - спросил Чарльа. - Да, да, правильно, - обрадовалась женщина. - Вот это имя: Натан Масселли. Вальтер еще сказал тогда: "И Масселли тоже". - А что-нибудь он еще сказал? - спросил Чарльз. - Нет, больше ничего. Это точно. Вот после того случая Вальтера словно подменили. Стал раздражительным, вспыльчивым, срывался по любому пустяку. В последнее время они все время работали втроем - он, Антонио и бедная Анна. - У него болело сердце? - спросил Виктор. - Нет, - ответила женщина, - никогда. Он был очень здоровый человек. А тут вдруг неожиданный инфаркт. - Он, что, вернулся домой и тут же слег? - ие унимался Виктор, хотя заметил явное неудовольствие на лице Деверсона. - Нет. Но он вернулся домой с-работы и сказал, что у него болит сердце. У нас ведь был в тот день юбилей, - женщина тяжело вздохнула, - двадцать пять лет. Он привез цветы и сказал, чтобы я одевалась, А когда я вышла из комнаты, то увидела его сидящим на кухне. И с таким перекошенным лицом. Я сразу позвонила нашему врачу. Доктор приехал, сделал укол. Ну и, конечно, мы никуда не поехали. - А доктор сразу уехал? - поинтересовался Виктор. - Да, почти сразу. Сделал укол и уехал. - А как зовут вашего врача, Инга? - спросил Чарльз, пытаясь прекратить затянувшийся разговор. - Эрик Пембертон, он известный хирург. Очень хороший врач и человек. Но и он ничего не смог сделать, - добавила с грустью женщина. - А к утру у Вальтера начались сильные боли, и я снова позвонила мистеру Пембертону. Он приехал, но уже было поздно. Вальтер... - Женщина словно поперхнулась и тихо добавила: - Бедный доктор, он так перешивал, словно это был его родной брат. Он так убивался, на нем лица не было. - А вы давно его знаете? - спросил Деверсон. - Уже восемь лет. А почему вы спрашиваете? -- вдруг насторожилась Инга. - Вы что-то знаете? - Нет-нет, -успокоил ее Чарльз, -не волнуйтесь, Инга. Мы просто хотели узнать, кто был его лечащий врач. У меня у самого последнее время пошаливают нервы. И сердце болит. - Но ведь он хирург. - При нашей профессии нам только и нужен хирург, - неуклюже пошутил Виктор. - Не говорите так, - мягко попросила женщина. Они просидели у вдовы Вальтера еще полчаса и, попрощавшись, вышли ив квартиры. Уже спускаясь по лестнице, Чарльз вдруг остановился и посмотрел на Виктора. - Ты знаешь, кто такой Натан Масселли? - Нет, но я где-то слышал это имя... - Он был доверенным лицом Кастеллано. Его пристрелили два месяца назад. А за несколько дней до этого тело его друга Фреда Фурино нашли в багажнике машины на окраине Нью-Йорка. Теперь я начинаю понимать... - Что ты хочешь сказать? -спросил Виктор. - Я, кажется, знаю, какие именно документы и газетные вырезки отсутствовали в деле Авеллино, - задумчиво произнес Чарльз. С раннего детства Эрику Пембертону не везло. Его отец, Давид Пембертон, возвращаясь домой с фабрики, попал под автомобиль и погиб, оставив жену с пятью детьми на руках. Маленький Эрик пошел работать, когда ему не было и двенадцати лет. Невероятный грохот фабрики, суета, крики и шум ошеломили мальчика, и первые несколько месяцев он никак не мог приспособиться к бешеному ритму этого потогонного заведения. Злой рок, казалось, витал над семьей Пембертонов. Умерла младшая сестра, и когда ему не было и восемнадцати - умерла его мать. Эрику пришлось бросить фабрику и переехать в Чикаго, открыть собственную маленькую мастерскую, чтобы прокормить двух младших братьев. Мастерская была крохотная, состоящая из двух комнатушек, в одной из которых Пембертоны жили, а в другой - принимали велосипеды в ремонт. Мастерская была куплена на деньги, вырученные от продажи имущества родителей, и практически не давала никакого дохода. И еще долго пришлось бы Эрику влачить полунищенское существование, если бы, наконец, ему не улыбнулся случай. Он познакомился с дочерью главного врача госпиталя Святой Анны Роджера Мак-Дугласа и полюбил ее. Но это не сыграло бы такой существенной роли, если бы не одно обстоятельство - дочь Мак-Дугласа, Софи, также полюбила скромного, вечно краснеющего Эрика. Девушка проявила характер, топнув своей маленькой ножкой, когда отец категорически запретил ей встречаться с этим "босяком". Мистеру Мак-Дугласу пришлось примириться с волей своей дочери и, скрепя сердце, дать согласие на их брак. Эрику было уже двадцать три года. Софи ждала ребенка, когда тесть Эрика потерял своего единственного сына в Корее. И тогда старый Роджер пришел к Пембертону в предложил ему стать преемником вместо погибшего сына. Эрик недолго раздумывал. К этому времени оба его брата уже работали, один на заводе Форда, другой на заправочной станции. И молодая чета переехала в дом Мак-Дугласа. Через семь лет Эрик Пембертон был уже заместителем врача госпиталя. Еще через пять лет он стал во главе больницы. Но злой рок продолжал преследовать его семью. Софи не было и сорока, когда врачи обнаружили у нее рак. Эрик понял, что это конец, во до последнего дня был рядом с женой, стараясь помочь ей, хоть как-то облегчить ее страдания. После смерти жены Эрик Пембертон вместе с сыном и дочерью переехал в Нью-Йорк, Они обосновались в тихом квартале Куинса и, казалось, наконец обрели покой. Но началась война во Вьетнаме, и двадцатидвухлетний сын Эрика бесславно пропал без вести, отстаивая те самые идеалы и принципы, в которые сам Эрик никогда не верил. Дочь к тому времени вновь вышла замуж, уже в третий раз, причем в первом случае у нее на руках остался сын - внук Эрика, которого старый врач полюбил всей душой. Мальчик рос сообразительным и смышленым, и Эрик с гордостью считал, что внук продолжит его дело. К этому времени он уже имел постоянную клиентуру в Нью-Йорке, пользовался уважением своих соседей, имел определенный круг друзей. И все рухнуло в один миг. День, когда пропал его внук, Йозеф, был самым кошмарным. Дочь обзвонила всех друзей Йозефа, побывала в школе, но тщетно. Йозефа нигде не было. Ночью безутешный Эрик уже собрался звонить в полицию, когда раздался телефонный звонок. Неизвестный голос вызвал его в район Бронкса, почти на самую окраину города, к парку Пелембей. Эрик приехал туда за полчаса до начала условленной встречи. Он заблаговременно приготовил деньги, решив, что похитители потребуют выкуп. Увы, все оказалось проще и куда страшнее. То, что от него потребовали, было немыслимо, невозможно. Но еще более немыслимо было невыполнение этого требования. Эрик хорошо знал, что последует за этим. Он колебался и страдал. За жизнь внука от него потребовали убить его пациента и друга Вальрафа. Он понимал, что, уступив этим людям, он терял право именоваться человеком и быть врачом. Но выхода не было. До самого утра не сомкнул глаз Эрик Пембертон, а утром отправился в условленное место и получил ампулы. Все случилось так, как ему говорили. Вечером его действительно вызвали к Вальрафам. И он ввел одну из ампул Вальтеру. А затем, придя домой, горячо молился, прося господа простить ему его прегрешение, понимая, сколь слаб и ничтожен он сам, уступивший насилию и не имевший возможности с ним бороться. Помолившись, он снова отправился к Вальрафам. И нашел своего старого друга уже мертвым. И он заплакал. И видит бог, слезы эти были горькие и страшные, ибо на этот раз он оплакивал самого себя. И потеря эта была куда страшней, чем все предыдущие. Ибо есть ли потери более страшные, чем потеря собственной совести, забвение своего прошлого, измена своей нравственности и моральным принципам?! Эти люди сдержали слово: они отпустили Йозефа домой, по старый Пембертон даже не обрадовался этому. Образ мертвого друга стоял перед глазами, заслоняя всех живых, мешая спать, ходить, дышать, давя кошмарным грузом на совесть, тревожа ночами и мучая днем. Он был убийцей. Одна эта мысль причиняла такие страдания, что сводила с ума. И мертвый Вальтер, каждую ночь являвшийся в снах к Пембертону, всякий раз восклицал: "За что?" Эрик всегда старался поступать так, как хотелось другим. На фабрике, куда его привела мать, он во всем слушался мастера. И, владея мастерской, он выполнял капризы своей маленькой Софи. И потом, когда старый Роджер предложил ему переехать к себе, он во всем подчинялся своему тестю. Он всегда уступал - сначала матери, братьям, затем Софи, потом сыну, которого не хотел отпускать во Вьетнам, дочери, дважды неудачно выходившей замуж. Он всегда уступал. Эрик вдруг подумал, что вся его жизнь была гонкой за чем-то неведомым, недоступным его пониманию. А сейчас он вдруг понял: жизнь закончена. Ему в ней ничего не надо, У него ничего не осталось. Судьба обманула его. Эрик вдруг вспомнил все свои мучения и обиды, всю бессмысленность своей шестидесятилетней жизни. Он прошел в ванную и открыл горячую воду. Ванна быстро наполнилась. Эрик вдруг улыбнулся. Кажется, впервые он знал, что делать и зачем. И впервые никто не советовал ему, не упрекал, не направлял. Впервые он был по-настоящему свободен. Он постоял еще несколько минут у ванной, стараясь продлить это ощущение свободы. А затем медленно стал раздеваться, аккуратно укладывая одежду на стоящий рядом стульчик. После чего спокойно влез в обжигающую тело воду. Ему вдруг показалось, что сейчас войдет некто и отговорит его. И он снова должен будет влачить это жалкое существование, обманывая себя и других. И снова будет видеть по ночам Вальтера. Последняя мысль прибавила ему решимости. Он перегнулся, достал из кармана скальпель и быстрым ловким движением провел по запястьям рук, погружая их в воду. Последнее, что он почувствовал - это приятное ощущение тепла от опущенных в горячую воду уставших пальцев. Виктор нервничал, Чарльз уже должен был подъехать, а его все нет. Асенов заказал третью чашку кофе и все поглядывал на часы. Не успел официант поставить на столик дымящийся кофе, как показался Деверсон. - Кофе, - буркнул он подскочившему официанту. - Ну как дела? - нетерпеливо спросил его Виктор. - Очень плохо. - Не понял, - Я был сегодня в ФБР. Мне деликатно посоветовали не лезть не в свое дело. Масселли занимаются ФБР и АНБ. Есть мнение, что его убийство связано с убийством Поля Кастеллано, и поэтому всю информацию просто засекретили. - От тебя тоже? - с иронжей спросил Виктор. Деверсон разозлился. - Конечно, от меня тоже. Можно подумать, ваша государственная безопасность выдает тебе все свои секреты. После того как я перешел на работу в ООН, я, естественно, выбыл из числа лиц, имеющих доступ к совершенно секретной информации, - Не обижайся. Я просто думал, что у тебя есть знакомые, друзья, связи. Ты все-таки полковник. - Кстати, ты никогда не спрашивал, чем я занимался в ЦРУ... - Ты тоже не спрашивал, чем я занимался в Турции. Я ведь знал, что ты не ответишь... - И правильно делал. Я не отвечу и сейчас. Просто я хочу проинформировать вас, мистер Асенов, что любые внутренние секреты Соединенных Штатов - это их внутренние секреты, и ни один ответственный сотрудник ФБР не позволит себе рассказать о них в международном комитете. - Ладно, ладно. Не горячись, - успокоил, Деверсона Виктор. Официант принес кофе. - Ты ведь сам предложил свою помощь, обещал все узнать. В конце концов, это дело касается убийства Анны Фрост и только поэтому меня интересует. И потом, Вальтер был твоим другом. - В том-то и дело. - Деверсон тяжело вздохнул. - Я нашел этого врача, который "лечил" Вальрафа в ту ночь. - Ты с ним беседовал? - заинтересовался Виктор. - Что он рассказал? - Он уже ничего не расскажет. Он мертв. - Его... - Виктор выразительно посмотрел на Деверсона. - Нет, он сам перерезал себе вены. - А это не может быть убийством, инсценированным под самоубийство? - Вряд ли. Я читал материалы осмотра места происшествия. Кроме того, следователь ФБР, ведущий это дело, мой ученик. Он тоже считает, что это самоубийство. - А причины? Почему он перерезал себе вены? - Неизвестно. - Чарльз пожал плечами. - Его дочь уверяет, что последние дни отец был сам не свой. Но... - Деверсон замолчал. - Говори, - поторопил Виктор. - У тебя дурацкая манера эффектных пауз. - Я не оратор. Просто я хотел сказать, что за два дня до смерти Вальтера у этого врача похитили его единственного внука. И вернули только на следующий день после смерти Вальтера, - тихо сказал Чарльз. За столиком наступило молчание. - Ты еще в чем-то сомневаешься? - спросил Виктор. - Нет, похоже, что его вынудили ввести какое-то лекарство Вальрафу, от чего тот и погиб. - Но почему, почему? - повысил голос Асенов. - Кому мешал Вальтер? Кому мешала Анна Фрост? Кто за этим стоит? Чарльз отвернулся. И очень тихо произнес: - Этим уже занимается ФБР. - При чем тут твое ФБР?! - закричал Виктор, теряя терпение. - Они занимаются этим уже столько дней, а Карл Эдстрем сидит в тюрьме. Кто-то убил наших экспертов, убрал единственного свидетеля невиновности Эдстрема, и теперь ты здесь заявляешь, что ФБР занимается этим делом! - Не кричи, - тихо попросил Чарльз. - Не кричи. - Но объясни тогда, почему ты не хочешь говорить? Кто стоит за этими убийствами? - Повторяю, этим занимается ФБР. Что-либо еще я сказать не могу. Просто не имею права, - хладнокровно добавил он. - Черт с тобой! - решил Виктор. - Я узнаю все сам. - Сиди спокойно, - посоветовал Деверсон, - и ни во что не вмешивайся. Повторяю: это внутреннее дело нашей страны, оно не имеет никакого отношения к комитету. - А убийство членов комитета тоже внутреннее дело вашей страны? -огрызнулся Виктор. - Слушай, как тебя держали в госбезопасности? - поинтересовался дружеским тоном Чарльз. - У тебя же нервы ни к черту. - Меня два раза пытались убить за последние дни. А теперь ты сидишь здесь и говоришь - ни во что не вмешивайся. А если меня будут резать, тоже не вмешиваться? Или если меня просто затолкают в багажник, как этого Фурино, тоже не вмешиваться? А может, меня собираются убрать по методу Масселли? Сидеть и ждать? - Ты хочешь моего совета, Виктор? - спросил Чарльз и, не дожидаясь ответа, очень тихо сказал: - Уезжай. Уезжай поскорее. Виктор понял, насколько это серьезно, даже не взглянув на Чарльза. - Неужели так плохо? - Ты можешь сослаться на здоровье и уехать. Или просто рассказать, что на тебя дважды пытались совершить покушение. И тебя сразу отошлют. Наш комитет не любит, когда его сотрудники на виду. Мы скорее бухгалтеры, чем полицейские. Тебя обязательно вышлют домой, в Болгарию. - Чарльз прямо не отвечал на его вопрос, но Асенов понял все. - А что будет с убийством Анны Фрост? - Этим делом уже занимаются специалисты ФБР и АНБ. Мои бывшие коллеги уверяли меня, что руководство комитета даже подключило к этой работе "голубого ангела". "Голубые ангелы" - эксперты высочайшей квалификации, и Виктор знал это. Их вызывали в страну, входящую в ООН, для проведения расследования в особо трудных и запутанных ситуациях. - Я расскажу обо всем в комитете, - решился, наконец, Виктор, - и пусть они сами решают, что делать. - Это твое право. Кстати, я на машине, могу подвезти. Тебе сейчас лучше ездить на других автомобилях. Где твой "фольксваген"? - Стоит у моего дома. Я его сегодня не брал. - И до самого отъезда не трогай, - посоветовал Деверсон. Виктор понимающе кивнул головой. - А теперь поехали в комитет, - предложил Деверсон. Они вышли вдвоем на улицу и заторопились к автомобилю Деверсона. Начался дождь, и оба инспектора подняли воротники. Они не обратили внимания на стоявший неподалеку от них белый "шевроле". Когда "линкольн" Деверсона тронулся с места, к "шевроле" быстро подошел какой-то человек, только что вышедший из бара. - Вы все записали? - спросил его чуть гортанный голос из автомобиля. В ответ подошедший протянул магнитофон. На другом конце улицы "линкольн" медленно скрылся за поворотом. СООБЩЕНИЕ ФРАНС-ПРЕСС ИЗ НЬЮ-ЙОРКА Сегодня в штаб-квартжре ООН было проведено очередное пленарное заседание Постоянного комитета экспертов ООН по предупреждению преступности и борьбе с ней. Выступившие подчеркивали необходимость дальнейшей тесной координации всех правоохранительных служб в борьбе против международного терроризма, торговли наркотиками, контрабанды. В целях оперативного взаимодействия с Интерполом решено создать специальный оперативный отдел по координации деятельности Постоянного комитета. Роскошный лимузин фирмы "Крайслер" подкатил к трехэтажному особняку. Из него быстро выскочили двое молодых людей. Один, осмотревшись, замер у передней дверцы. Второй, наклонившись, мягко открыл заднюю. Позади раздался шум еще двух подъезжающих автомобилей. Из них выпрыгнули несколько человек. Из первого автомобиля вышел пожилой мужчина в больших роговых очках. Он сделал несколько шагов вперед, и люди, окружавшие его, рассыпавшись, сразу заспешили за ним, внимательно оглядываясь по сторонам. На лестнице их уже ждали двое хозяев особняка. Из трех автомобилей за поднимающимися по лестнице людьми следило несколько пар настороженных глаз. Посторонний наблюдатель, проходивший мимо, был бы изрядно удивлен и испуган, сумей он увидеть людей в этих автомобилях. Все они держали в руках короткие израильские автоматы "узи". Лишь после того как вся группа скрылась в проеме дверей, машины медленно отъехали. Вскоре эта сцена повторилась. Только на этот раз первым мягко подкатил "роллс-ройс". И снова из автомобилей высыпали люди, и снова из передней машины вышел достаточно пожилой человек, которого охрана провожала до дома. Все отличие состояло только в том, что оставшиеся в машинах люди держали в руках автоматические пистолеты, В этом особнячке собирались боссы мафии. И повод был достаточно серьезный. Американская мафия съезжалась на избрание нового "капо ди тутти капи" - некоронованного "короля". Место убитого Поля Кастеллано не должно было пустовать. В большой комнате собралось человек тридцать. Во главе стола сидел семидесятидвухлетний Энтони Коралло, пожилой господин в темных очках. Он был достаточно хорошо известен американской полиции и всему преступному миру под кличкой "Неуловимого Тони" и славился своим невероятным умением уклоняться от предъявленных ему обвинений. Будучи в преклонном возрасте, он все же правил большим кланом Люччезе и был одним из самых влиятельных заправил "Коза ностры". Он был всего на год младше убитого Поля Кастеллано и давно считался претендентом номер 1 на этот сиятельный пост. Коралло понимал, как много конкурентов и соперников может появиться у него в борьбе за власть. Но он, привыкший к борьбе, готовился дать бой своим конкурентам. Рядом с ним и чуть сзади разместились его "капитаны" и советник. Они-то, конечно, будут за него. А вот как остальные? - думал Коралло. Справа от него разместилась группа клана Бонано и сам босс этого семейства - Филипп Растелли. Наклонив голову, он тихо разговаривал со своим советником. "Интересно, что они там обсуждают?" - подумал Коралло. "Капитаны" Бонано, повернув головы, видимо, пытались услышать своего босса, "Конечно, Филипп попытается сегодня прорваться к высшей власти, но вряд ли это ему удастся. Боссы остальных семей откровенно его недолюбливают. И, кроме своих людей, ему не на кого рассчитывать". Чуть дальше сидели члены клана Коломбо и нынешний босс этой семьи - Джинаро Ланджелла. Он все время вертелся на своем месте, видимо, чувствуя, что это место не для него. "Не вовремя отсутствует Кармино, да, не вовремя, - подумал Коралло. - Уж он-то, наверняка, мог быть за меня. А этот Ланджелла только "исполняет обязанности". И все об этом знают. Вот и сейчас его люди смотрят на него как на одного из "капитанов". Нет, он не настоящий босс. Но его слово будет значить многое". Он посмотрел налево. Встретился взглядом со своим тезкой - Энтони Салерно. Глава клана Дженовезе понимающе усмехнулся. Конечно, сегодня он главный конкурент Коралло. И он достаточно сильный противник. До Коралло уже не раз доходили слухи, что люди Салерно развернули необычно активную деятельность но выдвижению своего босса. Его люди действуют всегда очень четко, убирая ненужных свидетелей и конкурентов. Человек, не угодный Салерно, исчезает бесследно. Энтони Салерно был крупным специалистом в этой области, и с ним всегда считались боссы всех остальных семей. Даже покойный Кастеллано однажды назвал Салерно "человек-нож". Кроме того, он пользовался поддержкой и влиянием в ФБР, а это совсем немаловажно. "Капитаны" семьи Дженовезе угрюмо молчали, и Коралло вдруг со страхом подумал, что все они бывшие "стрелки" - снайперы, умеющие точно, а главное, быстро стрелять. Конечно, ни у кого не отбирали оружие. Да никто и не посмеет отобрать оружие у сидевших в этой комнате людей, как никто не захочет с ним расставаться. Слишком заманчива была бы мысль избавиться от всех конкурентов одним ударом. Это в кинофильмах показывают, как боссы и их люди сдают оружие перед встречами. И их, конечно, всегда обманывают. Коралло усмехнулся про себя. Пусть только кто-нибудь попробует к нему прикоснуться. Хотя он сам почти никогда не носил оружия. Во всяком случае, сейчас не носит. Его люди обучены не хуже головорезов Салерно, и если кто-нибудь неосторожно поднимет руку, они успеют сделать в несчастном столько дыр, сколько их насчитали в бедном Кастеллано. А вот босс семьи Гамбино - Джон Готти. Коралло до последнего момента не мог поверить, что "крестным отцом" самого сильного клана мафии станет этот выскочка. Он ведь совсем недавно вышел из-под стражи, внеся залог - миллион долларов. Говорят, этот молодчик способствовал устранению самого Кастеллано и его "лейтенанта" Томаса Вилотти, и семья Гамбино признала в нем своего босса. Невероятно, что никто даже не попытался найти убийц Кастеллано, а когда Коралло предложил свои услуги, ему вежливо отсоветовали, заявили, что это внутреннее дело самих Гамбино. Правда, поговаривают, что у Джона были личные счеты с Вилотти. Одним ударом у ресторана "Спаркс стей хаус" он устранил сразу двух могущественных конкурентов. Говорят, что в последние дни Готти несколько раз виделся с Диджилио, доверенным лицом клана Дженовезе. Последний контролировал профсоюз портовых рабочих в Вейонне, а это значит, что почти все международные поставки Пентагона, идущие через порт Нью-Джерси в другие страны, осуществлялись под надзором семьи Салерно. Транспортировка охватывала различные грузы - от карандаша до тяжелого танка - и приносила огромные доходы клану Дженовезе. О чем могли договариваться Готти и Диджилио? Может быть, новый глава клана Гамбино обещал поддержать кандидатуру Салерно, рассуждал Коралло. В любом случае Джон Готти должен донимать, что он слишком молод для "капо ди тутти кади". Ему всего сорок пять лет, хотя он и возглавлял самый могущественный клан мафии. Коралло придвинул кресло поближе к столу. Сразу стихли все голоса. Кроме представителей пяти семей, в зале сидели представители Чикаго, Детройта, Филадельфии, Буффало, Лос-Анджелеса, имевшие право голоса при голосованиях по данному вопросу. Все собравшиеся в зале хорошо понимали: от того, за кем пойдут пять высших боссов "Коза ностры", зависит судьба голосования. Пользуясь дипломатической терминологией, можно было сказать, что пятеро обладали правом вето. И любое конечное решение принималось "крестными отцами" без советов с посторонними людьми. Несогласных обычно не находилось. Кто осмеливался возражать, получал свой кубометр цемента в одном из строящихся домов или прекрасно изготовленный мешок на дне Гудзона. Десятки внимательных глаз следили за Коралло. Что скажет босс семьи Люччезе? Все замерли, ожидая первого удара. - Мы рады приветствовать здесь представителей семьи Гамбино, - начал Энтони Коралло, - и выражаем сочувствие по поводу смерти нашего старого друга Поля. Примите наши соболезнования еще раз. За ним опустили головы все присутствующие. Готти чуть улыбнулся, благодарно кивнул головой. Переждав несколько секунд, Коралло вновь обратился к представителям семьи Гамбино. Все-таки это был самый могущественный клан мафии. - Вы знаете, зачем мы собрались сюда. Не будем терять времени. Кого предлагают Гамбино в качестве "капо ди тутти капи"? - спросил Коралло, отдавая дань традиции. - Джона Готти, - раздался голос советника клана Гамбино. В зале ничего не изменилось, но выражение многих лиц не понравилось Коралло. Правда, сейчас его больше интересовали три - физиономии - Салерно, Растелли и Ланджеллы, Первый улыбался, второй был удивлен, третий чем-то напуган. Интересно, чем? "Неуловимый Тони" улыбался, решив не уступать Салерно. Ничего необычного тут нет. По традиции глава клана Гамбино был "капо ди тутти капи". Но сегодня можно будет сломать эту традицию. А все-таки, почему Гамбино избрали этого Готти? Почему именно его? Коралло чувствовал здесь какой-то подвох. Он посмотрел на Салерно. Что скажет его главный конкурент? - Кого выдвигает семья Дженовезе? - спросил Коралло, ни секунды не сомневаясь, что услышит имя Энтони Салерно. Встал советник Дженовезе. Переждал секунду и бросил бомбу: - Предлагаю по традиции избрать "капо ди тутти капи" главу семейства Гамбино - Джона Готти. На этот раз Коралло не сдержался. - Джона Готти? - хрипло повторил он, глядя на Салерно, словно не понимая, о чем говорит советник семьи Дженовезе. И этот человек, могущественный Энтони Салерно, сам, своими руками отдает власть какому-то выскочке?! Нужно быть очень осторожным, решил Коралло. Сработал многолетний опыт. - Я рад, что сразу две семьи решили выдвинуть одного кандидата. Что скажет семья Коломбо? Все взгляды устремились на поднявшегося советника семьи Коломбо. Коралло понял, что сейчас может решиться все. Конечно, советник выдвинет кандидатуру, которую предложил из тюрьмы Кармино Перстико. - Семья Коломбо поддерживает предложение семьи Дженовезе, - тихо сказал советник Коломбо. - А ваш босс знает об этом? - снова не сдержался Коралло. - Да, - вмешался в разговор Ланджелла, - он предложил нам всем голосовать за Джона Готти. Коралло заметил, как обеспокоенно зашевелились приехавшие гости. Джон Готти, этот выскочка, по существу почти выиграл бой. Из пяти семейств за него проголосовали уже три. Конечно, "капо ди тутти капи" должен быть избран единогласно, но уже сейчас ясно, что большинство на его стороне. Старый Тони вдруг с отчаянием подумал, что может остаться в одиночестве. И, ломая привычную процедуру опроса, он вдруг громко сказал: - Я сам также поддерживаю кандидатуру Джона Готти и предлагаю семье Вонано высказать свое мнение. Он вдруг с удовольствием отметил, как недоуменно посмотрел на него Салерно. Увидел злобные глаза Филиппа Растелли. Джон Готти же откровенно улыбался. Значит, интуиция не обманула его, подумал Коралло, И внезапно понял. Понял в тот момент, когда Салерно, наклонившись к Диджилио, что-то тихо сказал ему. Конечно, Готти убрал Кастеллано не потому, что тот мешал ему. И сыновья Поля Кастеллано даже не захотели отомстить убийце их отца. Готти не посмел бы решиться на этот шаг, не обладай он поддержкой достаточно сильной и могущественной, способной защитить его от любых неприятностей. Он просто выполнял специальный заказ на убийство "крестного отца". Человек, стоявший за спиной Готти, был достаточно силен, если осмелился отдать такой приказ, бросить вызов всей американской мафии, самому боссу боссов, Полю Кастеллано. Этот человек сумел убедить Салерно и Перстико отдать свои голоса за Готти, пообещав неслыханные дивиденды. Теперь Коралло точно знал, кто именно стоит за Джоном Готти. И понял, что через несколько минут Джон Готти станет новым "королем мафии". "Что ж, "король убит, да здравствует король!" - подумал Коралло. В конце концов все люди смертны, а "короли" тем более. И может оказаться так, что он переживет этого Готти, хотя тот и моложе его на целых тридцать лет. "Крестные отцы" редко умирают как Гамбино. Скорее, их устраняют, как Кастеллано. "Неуловимый Тони" теперь откровенно улыбался. Обычная смерть - почти недостижимая роскошь и привилегия для "капо ди тутти капи". Слишком много "принцев" стоят за троном "короля". СООБЩЕНИЕ ЭЙ-БИ-СИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА Согласно полученным данным, боссом боссов американской мафии провозглашен Джон Готти, еорокапятилетний коммерсант. Он сменил убитого Поля Кастеллано не только на посту главы клана Гамбино, но и в качестве "капо ди тутти капи" - высшего главы американской мафии. Полиция высказывает предположение, что Джон Готти имеет отношение к убийству своего предшественника. Однако суровые законы мафии не позволяют надеяться, что свидетели по данному делу когда-либо будут найдены. В свое время Джон Готти уже сидел за убийство в Федеральной тюрьме Грин-Хейвена, Часть третья ДИПЛОМАТИЯ МАФИИ Рамон завтракал в ресторане отеля "Виктория", когда в зал стремительно вошла миссис Взнвилл. Близоруко щурясь, она отыскала взглядом столик Эскобара и поспешила к нему. Рамон встал, дожидаясь, когда она подойдет, - Доброе утро. - Доброе утро. - Миссис Бэнвилл села за стол. Рамон опустился рядом. Почти сразу же появился официант. - Хотите что-нибудь заказать? - осведомился он. - Чашку кофе, - бросила миссис Вэнвилл. Официант исчез так же быстро, как появился. - Вы сегодня хорошо выглядите. - Рамон дожевывал свой бутерброд. На Кэтрин был элегантный серый костюм и темная блузка. - Спасибо за комплимент. Я очень торопилась найти вас. - А вы, конечно, не знали, где я сижу, - иронически хмыкнул Рамон. - Что вы хотите сказать? - Ничего. Только то, что вон те двое типов в углу явно заинтересовались моей персоной. Они ведут меня все утро. Кэтрин рассмеялась. - Вы всегда все замечаете? Он пожал плечами. - Не заметить их назойливого внимания просто невозможно. - Вы всегда так внимательны? - Вы же психолог. Вряд ли вы поверите, если я скажу, что не замечаю элементарной слежки. - Вы не ответили на мой вопрос. - Стараюсь замечать, а что? В глазах Кэтрин вспыхнули озорные огоньки. - Хотите эксперимент на вашу внимательность? Он улыбнулся. - Новый психологический тест? Давайте ваш эксперимент. Она показала на сидевшего шагах в десяти от них пожилого господина. Среднего роста, в темном костюме, волосы коротко острижены-в нем не было ничего необычного. Кэтрин Вэнвилл внимательно оглядела его, а затем предложила Эскобару: - Вот ваш тест, Я знаю этого человека. Что вы можете о нем сказать, вот так, сразу, с первого взгляда? Рамон чуть повернул голову и несколько минут внимательно изучал сидевшего господина. Затем, повернувшись к Кэтрин, весело сказал: - Я готов, задавайте ваши вопросы. - Нет, лучше вы сами расскажите об этом господние, - предложила она. - Пожалуйста. Он англичанин, ему под пятьдесят, холост. Из хорошей семьи, скорее всего, принадлежит даже к английским аристократам. Получил прекрасное образование, закончил Харроу. У него больные почки. Очевидно, ведет сидячий образ жизни. Большую часть времени проводит в конторе. В молодости служил в армии, занимался боксом. Сейчас у него дела идут очень хорошо, он преуспевает и выглядит состоятельным человеком. Достаточно? Она рассмеялась. - Вы его знаете. Это Питер Моррисон. - Поверьте, что вижу впервые, - честно признался он, - Он действительно около десяти лет служил в армии, был в свое время неплохим спортсменом, побеждая на соревнованиях европейских турниров. Сейчас он известный лондонский коммерсант, часто бывает в Нью-Йорке по своим делам. Он и вправду холост и закончил Харроу. А его мать даже родственница английской королевы, хотя и очень дальняя, - Кэтрин, перечисляя все это, смотрела в упор на Рамона. - Но как вы догадались, если не секрет? - О том, что служил в армии? Посмотрите на его выправку. Что бывший боксер, нетрудно догадаться. Насчет больных почек и сидячего образа жизни даже не нужно строить догадок - лицо говорит само за себя. Когда он заходил, я слышал его разговор с метрдотелем. Тот спросил, когда мистер приехал, и я услышал, что Моррисон прилетел сегодня из Лондона. А это значит, что он очень богатый человек, если он известен на другом конце света, в ресторане Нью-Йорка. Видимо, он здесь частый гость. - Это нетрудно, - согласилась она. - Но как вы угадали про Харроу, про семью? Это практически невероятно. - Очень просто. Обратите внимание на его галстук. Вы знаете, что это за галстук? Синий галстук выпускников Харроу, А попасть туда и закончить это заведение могут только дети из самых богатых и титулованных семей Англии. Вот вам и разгадка. А что он холост, я просто догадался. Холостые мужчины как-то смотрятся иначе, чем женатые. Кроме того, я сильно сомневаюсь, чтобы его, кроме денег, еще что-нибудь интересовало. - Браво! - не удержалась Кэтрин. - Вы великолепны! - Вы меня перехвалите. А теперь говорите, зачем я вам понадобился так срочно. - Эдстрема сегодня ночью пытались убить в камере, - тихо произнесла она. Рамон заметил, что к ним подходит официант, неся заказанный кофе, благоразумно промолчал и, переждав несколько секунд, коротко спросил: - Кто и каким образом? - От Эдстрема пересадили его напарника, который был человеком ФБР. И подсадили наемного убийцу, Эдстрема спасло чудо. В тот момент, когда убийца достал нож, надзиратель случайно оказался у дверей. В общем, Карл Эдстрем тяжело ранен, но врачи говорят, что он поправится. - Я не совсем понял, как это могло произойти. - Ночью Эдстрем спал и, услышав какой-то шум, проснулся, увидел этого убийцу и закричал. Тот, видимо, не ожидал, что Эдстрем проснется, и не сумел нанести точного удара. А надзиратель проходил мимо и быстро вбежал в камеру. - Действительно, Карлу Эдстрему очень повезло, - негромко сказал Рамон, заметно волнуясь. Миссис Бэнвилл внимательно смотрела на него. - Я думала, вас ничто не может тронуть. Вы на самом деле так переживаете за жизнь Эдстрема? - Не только. Просто однажды я оказался в положении Эдстрема, - глухо произнес Рамон, - и меня тоже чуть не убили. - В тюремной камере? - насмешливо прищурилась Кэтрин. - А что? - Я считала вас умнее. Если бы вы сидели в тюремной камере в СССР, вы никогда бы сейчас не сидели здесь, рядом со мной. Советский Союз, насколько я знаю, имеет достаточно людей и возможностей, чтобы не нуждаться в услугах подобных "профессионалов". И потом, специалист вашего класса просто не мог сидеть в тюрьме. Это абсолютно исключено. Не считайте меня настолько наивной, мистер Эскобар. - Все правильно, - ответил Рамон, - но вы не учли одного обстоятельства. Я не сказал, что сидел в тюремной камере в СССР. Это было совсем в другой стране. Подозреваю, что в досье АНБ, заведенном на меня, этого нет, а это уже пробел, и очень большой. Кроме того, я тогда не был "специалистом такого класса", а был всего-навсего помощником регионального инспектора. Вот видите, какую задачу я ставлю перед вашим ведомством. Вам теперь придется перетряхнуть все мои дела. Но, уверяю вас, напрасный труд. Не найдете никакой зацепки. - Почему? - Я просто удрал из этой тюрьмы в день своего ареста. Вернее, под утро. - Можно узнать, как вам это удалось? - Честно говоря, это секрет, но вам, как психологу, могу рассказать. Очень поучительно. Надеюсь, что это будет нашей маленькой тайной. Я сумел достать одежду уборщика и его инструменты. Взвалив грязные трубы на плечо, спокойно шел к выходу. И ни один охранник даже не попытался меня остановить. Ну кому может прийти в голову, что спокойно идущий по тюремному двору человек это - узник, пытающийся совершить побег? Да еще с тяжелыми железными трубами! Оба рассмеялись, - Так вы говорили с этим убийцей, видели его? - неожиданно серьезно спросил ее Рамон. - Видела. Ничего особенного. Мелкая сошка. Он ничего не знает, - А кому была выгодна смерть Эдстрема? Предположим, что его оправдают. Значит, будут искать настоящего убийцу, И мотивы преступления. А это кому-то очень невыгодно. Почему? - Вы все-таки считаете, что убийца не Эдстрем? - Убежден. - А на чем основывается ваша убежденность? - поинтересовалась Кэтрин. - Не проще ли предположить, что убийца все-таки Эдстрем, а теперь его хозяева пытаются убрать ненужного свидетеля? - А кто тогда напал на автомобиль ФБР? Кому понадобились материалы допроса Эдстрема? Не проще ли сразу попытаться его убрать? Здесь должен быть какой-то секрет, из-за которого убили "Анну Фрост. - И Вальтера Вальрафа, - сказала миссис Бэнвилл, в унор глядя на Эскобара. Он спокойно выдержал этот взгляд, - Вы знаете и об этом? - Ваш Постоянный комитет недооценивает внутренние организации Соединенных Штатов. Хотя ФБР еще не знает об этом, но АНБ уже в курсе. Мы даже знаем, что сотрудники ООН, явно в нарушение наших законов, совершили тайную эксгумацию тела. Кстати, врач, лечивший его, покончил жизнь самоубийством. Некто Эрик Пембертон. - Я хочу вступиться за ООН. Наш комитет взял разрешение у Нью-Йоркской прокуратуры на эксгумацию трупа Вальрафа. - Но мотивы эксгумации были указаны не совсем точно. - Возможно. Я не читал этих документов. Но, кстати, в розысках убийц Вальрафа принимает участив и наш бывший коллега, ныне инспектор комитета Чарльз Деверсон. А ваше ведомство, прекрасно зная, что Вальраф был убит, как теперь выясняется, попыталось остаться в стороне, посоветовав Деверсону не совать нос туда, куда не следует, а Асенову - убираться из страны. - Для его же безопасности, - подчеркнула Кэтрин, - Не надо, - поморщился Рамон. - Вы просто боитесь, что в результате расследования может разразиться очередной скандал, и пытаетесь сами расследовать это дело без вмешательства нашего комитета. - Я позволю себе вам напомнить, что это все-таки внутреннее дело самих американцев, - четко произнесла миссис Бэнвилл. - Не уверен. Убиты сотрудники ООН. Сразу двое. Обвиняется третий. Вы считаете, что наш комитет вправе сидеть сложа руки? И самое главное - мы не вмешиваемся во внутренние дела Америки. Мы просто помогаем найти убийц. Кстати, с разрешения и согласия вашего федерального правительства. А найдя их, мы, естественно, передадим их вам. - Не будем спорить, - согласилась Кэтрин, - мы действительно делаем сейчас одно общее дело. В любом случае, нужно его закончить, хотя, откровенно говоря, я абсолютно убеждена, что убийца Эдстрем. Трое других в момент убийства были в одной комнате, все вместе - Асенов, Перес, Деверсон. На этаже, кроме охранников, которые также видели друг друга, был только он. А вы все-таки не верите в его виновность. Не представляю, как можно найти загадочного убийцу... - Это уже мое дело. У меня к вам одна большая просьба, миссис Бэнвилл. Можно задержать отъезд мистера Асенова хотя бы на одни сутки? Я попытаюсь все-таки решить эту почти невероятную задачу. - Всего на одни сутки? -Кэтрин задумалась. -Думаю, это в моих силах. Но я хотела бы дать вам совет: не пытайтесь искать кошку в темной комнате, если ее там нет, Чезаре проснулся утром с яжелой головой. Вчерашняя вечеринка полностью выбила его из сил. В его возрасте нужно быть более умеренным и менее темпераментным. Ему почти сорок. Но эта Марта - не женщина, а адское пламя. Попробуй быть умеренным рядом с такой фурией. Он довольно улыбнулся и снова поморщился. Господи, как болит голова. Вчера он, кажется, вернулся домой в пятом часу утра. Вернее, уже сегодня. А сейчас уже второй час дня. С трудом поднявшись, он зашагал в ванную комнату. Открыл холодную воду и подставил голову под душ. Нужно будет позвонить Мартину, вспомнил он. Мартин просто молодец. Чезаре давно не ведет дел в трех своих ночных клубах, полностью передоверив их Мартину. И тот довольно неплохо справляется с работой. Нужно будет повысить ему оклад, решил Чезаре. Резко зазвонил телефон. Чезаре, выругавшись, достал полотенце и, разбрызгивая воду, вошел в комнату. Неохотно поднял трубку. - Я слушаю. - Чезаре, это ты? - раздался голос, заставивший его сразу протрезветь. - Да. - Рот моментально наполнился тягучей слюной, и он сглотнул ее. - Да, это я. - Возьми Леонардо и приезжай ко мне, - последовал приказ. - Когда? - как можно почтительнее спросил Чезаре. - Через два часа. Чезаре сел на постель. Чертов дурак, нашел время шутить. Он резко помотал головой. Еще заметит, что он вчера хватил лишнего. В сочинениях многих авторов организация "Коза ностра" всегда выглядела сборищем злобных бандитов, убийц-садистов, развратников и громил. На самом деле все это далеко от истины. Среди членов кланов мафии больше всего ценили и уважали человека солидного, устоявшегося, с многочисленным семейством, не изменяющего своей жене, заботящегося о детях. Члены мафии редко стреляли и грабили. Они сидели в офисах, заправляли профсоюзами, управляли ночными клубами, ювелирными магазинами, небольшими фабриками, различными ресторанами, фирмами, автомастерскими. Сама организация "Коза ностра" представляла четкую иерархическую лестницу, где каждый знал свое место. Во главе организации стоял "капо ди тутти капи", босс боссов и глава мафии. Во главе каждой семьи стоял свой босс, приказы которого были обязательны для всех членов семьи. У каждого босса был свой советник, доверенное лицо, обычно адвокат или отошедший от дел старик-мафиози. Был также помощник босса, его "капитан". Последнее время у некоторых крупных боссов стало по два-три "капитана", так как организация разрасталась и требовала большего числа доверенных помощников - один человек просто не справлялся с такой нагрузкой. Затем шли "лейтенанты", или "капо". Каждый "лейтенант" имел в своем распоряжении пять-шесть, а иногда и десять-двенадцать "кнопок" - "солдат" мафии. И в самом низу лестницы были уличные торговцы наркотиками, сутенеры, мелкие перекупщики краденого, агенты мафии, работавшие на какой-либо клан. Четкая система взаимоотношений, беспрекословное подчинение старшим, забота о младших, страшный обет молчания - все это делало руководителей мафии практически недосягаемыми для полиции и других правоохранительных служб США. Чезаре был "лейтенантом" мафии. И он сразу узнал голос своего "капитана", понимая, что случилось нечто очень важное, если понадобились услуги Леонардо, одного из "стрелков" их клана. Набирая нужный номер, Чезаре уже не сомневался, что предстоит серьезная работа. Через два часа он и его "стрелок" уже беседовали с "капитаном". Инструкция была чрезвычайно простой. В одном из отелей остановился приезжий иностранец. Его нужно убрать, сделав это любыми доступными способами. Конечно, лучше, если этот человек случайно попадет под автомобиль или выпадет из окна. Однако не исключалось и применение других методов, вплоть до огнестрельного оружия. Иностранец должен замолчать, и "капитана" не интересовали подробности. Он только назвал его имя и отель, в котором остановился объект. Очевидно, из Южной Америки, решил Чезаре. Иностранца звали Рамон Эскобар. Как и всякий профессионал, он не любил носить оружия. Эксперты его квалификации почти не применяли оружия, считая этот вариант малоубедительным доводом в решении различных вопросов. Однако оружие было необходимо, оно хорошо выполняло свою "психологическую роль". Нападавшие обычно знали, что эксперты вооружены, И тем не менее в специализированном комитете ООН, как и повсюду, агент, применявший оружие, считался плохим агентом, разведчик проваливался в тот момент, когда приходилось доставать пистолет. Это была аксиома. Вот и сейчас - тяжелый кольт давил на пояс, а тот, в свою очередь, довольно сильно натирал плечо. Застегнутый пиджак только усиливал эти мучения, но Рамон знал, что в обществе, где царит настоящий культ оружия, выходить без него просто опасно. Он шел по Манхэттену, который в эти дневные часы был переполнен людьми и автомобилями, вместе с миссис Бэнвилл, охотно сопровождавшей его повсюду. - Посмотрите, какая красивая девушка, - показал Рамон на проходившую мимо высокую блондинку, - прямо актриса Голливуда. - У вас, кажется, масса свободного времени, - покосилась на него Кэтрин. - Я не совсем понимаю, зачем мы идем в эту сторону? Нам ведь надо совсем в другую. - Нет, - возразил Рамон, - все правильно. Мы уже пришли. Кинотеатр "Олимпия". Вот здесь. - Не понимаю, что вас сюда привело. - Миссис Бэнвилл, вы ставите под удар престиж солидной организации, в которой работаете. Вспомните по материалам дела, чем знаменит этот кинотеатр. - Здесь встречались два месяца назад Анна Фрост и Карл Эдстрем, - тут же вспомнила миссис Бэнвилл. - Ну и что? Кассиров ж билетеров уже допрашивали. Они ничего не помнят. За два месяца здесь столько людей побывало. Вы думаете, что-нибудь найдете? - Я не настолько наивен. Просто мне еще раз хочется пройти путь от этого кинотеатра до здания, где расположен ее отдел. Отсюда, кажется, недалеко? - Минут десять пешком, - подтвердила Кэтрин. - Очень хорошо. Кстати, у вас есть карта Нью-Йорка? - Нет, но она продается в киоске для туристов. Можно купить, - несколько растерялась женщина. - А карта вам для чего? - Удовлетворяю естественную тягу к путешествиям, - пошутил Эскобар, Кэтрин обиженно замолчала. В первом попавшемся киоске карты не было, и им пришлось пройти еще метров триста. Наконец, у второго киоска Рамон купил большую карту города. Через десять минут они были на Пятой авеню. Прошли вестибюль, поднялись на этаж, показали удостоверения первому охраннику, прошли стеклянную дверь, отдали документы второму дежурному и, получив специальные карточки, пошли дальше. - Каждый раз, когда я вижу эти меры предосторожности, снова и снова убеждаюсь, что убийца - Карл Эдстрем, - холодно сказала Кэтрин. Рамон покачал головой. - Хорошо, что вы не судья. А то бедный Карл уже сидел бы на электрическом стуле. Они прошли в комнату номер 1202, где их уже ждали. Здесь были Деверсон, Асенов, Перес, региональный инспектор Гомикава и один из руководителей Постоянного комитета Оруэлл. Кроме того, еще несколько человек, приглашенных по просьбе Эскобара. Среди них одна женщина. Поздоровавшись со всеми, Рамон прошел в центр комнаты. Миссис Бэнвилл, расположившись на стуле почти у дверей, с интересом следила за ним. - Я знаю, как вам надоели следственные эксперименты, - неожиданно улыбнулся Рамон, - но уверяю вас, это в последний раз. Сегодня меня не столько интересует само убийство, сколько факты, происходившие на его фоне. Кстати, кто дежурит в дверях? - Стейв и Харрисон. Они дежурили в тот вечер, - сказал Оруэлл. - Спасибо. Значит, все в порядке. Теперь, мадам, я попрошу вас перейти в комнату, где произошло убийство, - предложил Рамон женщине, - и взять с собой двух мужчин, вы будете "Эдстремом", а вы возьмете эту камеру и будете фиксировать все на пленку. - У нас уже есть специальное камеры во всех кабинетах, - недовольно напомнил Оруэлл. - Я знаю. И все-таки, пусть будет еще одна камера. Ведь в день убийства в самой лаборатории камеры не было. Правда? - Но они были в коридорах. И, кроме того, специальные датчики моментально подают сигнал опасности, если на этом этаже находится человек без соответствующей карточки, - снова напомнил Оруэлл. - Да, да, я помню. У меня почти нет шансов спасти Эдстрема, но я все-таки попытаюсь что-нибудь придумать. Трое работников комитета, выйдя из комнаты, зашагали по коридору. Камеры внимательно следили за ними, Затем все трое вошли в лабораторию. Включились камеры, установленные в самих лабораториях. - Давно установлены? - полюбопытствовал Рамон. - Десять дней назад, - мрачно сказал Оруэлл. - Я теперь камерам и датчикам не доверяю, - Выключите, пожалуйста, эти камеры, - попросил Рамон. - Теперь снова включите. Благодарю вас. Оставайтесь все здесь. - Он вышел из комнаты и зашагал по коридору. Камеры еле слышно жужжали. Подняв голову, он посмотрел в объектив, щелкнул пальцем и зашел в лабораторию. В первой комнате, где была лаборатория Вальрафа, стояла женщина. Во второй, уже приготовив камеру, находился оператор. В третьей - лаборатории Эдстрема, имевшей самостоятельный выход в коридор, - находился "двойник" Карла. - Вы занимайтесь своей работой, - потребовал Рамон, - и закройте дверь. Когда раздастся телефонный звонок, вы поднимете трубку и произнесете те слова, которые написаны у вас на бумаге. Не больше и не меньше. А потом - бегом сюда. Прикрыв дверь, он сделал знак оператору. - Подойдите поближе. Нужно, чтобы вы засняли каждую деталь. Затем вышел в лабораторию, где ждала "двойник" Анны Фрост. Рамон посмотрел на нее и вдруг неожиданно отцепил карточку, висевшую на пиджаке. Тут же раздался вой сирены. Эскобар быстро вышел в коридор, снова нацепив карточку. - Все в порядке! - крикнул он охранникам и выбежавшим из комнаты Оруэллу и Гомикаве. - Возвращайтесь на свои места. И позовите сюда Антонио Переса. Оба сотрудника скрылись в комнате номер 1202, и из нее вышел, прихрамывая, Антонио. Подошел поближе. - Что я должен делать? - Войти в лабораторию и постараться сказать те последние слова, которые вы сказали перед тем, как выйти, - предложил Рамон, Антонио вошел в лабораторию. Рамон шел следом. - Я ухожу, Анна, - напряженно произнес Антонио. - До свидания. - До свидания, - отозвалась женщина. Антонио вышел и, прихрамывая, зашагал по коридору. Рамон, проследив взглядом до конца коридора, снова вошел в лабораторию. - "Анна", идите во вторую комнату, - предложил он. Женщина послушно прошла в другую комнату. - Звонок! - крикнул Рамон. Раздался громкий телефонный звонок. Это звонил Гомикава, выполняющий роль Дренковича. "Эдстрем" взял трубку. - Можно позвать к телефону мистера Вальрафа? - спросил на другом конце Гомикава. - Его нет. Он уже ушел домой, - спокойно ответил "Эдстрем". И в этот момент Рамон поднял пистолет. Раздались два выстрела, женский крик, "Анна" упала на пол. Оператор продолжал снимать. В лабораторию ворвался "Эдстрем". Через несколько секунд здесь были Деверсон, Асенов и Перес. - Отдайте ваш пистолет, Карл - потребовал у "Эдстрема" Деверсон. Оператор закончил снимать. - Все? - спросил он, подняв камеру. - Закончили съемки? - Да, спасибо. Пять - восемь секунд, - разочарованно сказал Рамон. - И куда делся этот чертов убийца? - Если бы мы знали, - вздохнул Деверсон. - А все было так, как в прошлый раз? - внезапно с сомнением спросил Эскобар. - Вспомните. Все до мелочей. Значит, вы сидели, зашел Антонио и раздался крик. - Да, - подтвердил Деверсон, - почти сразу. Мы все трое так и вздрогнули. - Может, вы хотите поговорить с охранниками? - спросил вошедший в комнату Оруэлл. За ним вошла миссис Бэнвилл, - Нет. Потом, - отмахнулся Рамон. - А что дальше? - Не понял. - Деверсон посмотрел на Эскобара. - Что дальше? - Раздался крик. Вы сразу вскочили. И раздались выстрелы. Так? - Так, - подтвердил Деверсон. - И вы прибежали сюда, все трое. Правильно? - Да, вернее, мы чуть опередили Переса. - Давайте с самого начала. Все снова, - предложил Рамон. - Раздался крик. Вы вскочили. Что потом? - Мы не вскочили, - подал голос Асенов, - прислушались. - Хорошо, - почему-то обрадовался Рамон. - Дальше. Что дальше? Только припоминайте каждую деталь. - Раздались два выстрела и снова крик, - сказал Чарльз. - Крик раздался после выстрела? - быстро спросил Рамон. - Нет, - неуверенно сказал Деверсон. - Скорее, до. Эскобар моментально уловил некоторую растерянность в голосе. - Точнее, точнее, Деверсон. Как это было? Каждую деталь припоминайте. - Раздался крик, - вспомнил Деверсон, - мы еще сидели. Потом выстрел. Правильно, выстрел. Опять крик и снова выстрел. Почти сразу. И все. Вот тогда мы и побежали. - Значит, был сначала крик о помощи. Потом два выстрела. И в перерывах между ними еще один крик. Верно? - спросил Рамон. - Кажется, да, - снова неуверенно ответил Деверсон. - Кажется или точно? - Рамон испытующе смотрел на Деверсона. - Вроде бы да, - замялся Деверсон. - Нет, - решительно вмешался в разговор Перес, - был только один крик. И два выстрела. - Нет, нет, - на этот раз вмешался Асенов, - кричали два раза. Точно. Два. Сначала был крик, как будто о помощи. Потом выстрел, крик и снова выстрел. - Значит, после первого выстрела кричали еще раз? - Да, - решительно подтвердил Виктор, - кричали. Это точно. У меня хорошая слуховая память. Я в детстве семь лет на скрипке играл. - Какое это имеет отношение к убийству? Кричали или не кричали? - недовольно сказал Оруэлл. - Куда делся убийца? Вот что главное. - Конечно, конечно, - согласился Рамон и, словно внезапно потеряв интерес к расследованию, отвернувшись, предложил: - На сегодня закончим. Завтра я прошу всех быть здесь в два часа дня. Мистер Оруэлл, проследите, пожалуйста, чтобы нам не мешали. - А я успею? - спросил Виктор. - Американские власти настаивали на моем отъезде. - Успеете, вам продлят визу еще на сутки, - успокоил его Рамон. - Только с одним условием: вы никуда не уходите с этого этажа. Все время будете здесь. Остальных тоже прошу никуда не отлучаться. Все трое будут жить здесь. Всего одни сутки. Думаю, вы потерпите. С руководством комитета я уже договорился. - Мы не будем возражать, - подтвердил Оруэлл, - хотя это не в наших правилах. - Очень хорошо. Думаю, тогда все будет в порядке. Гомикава может остаться здесь для охраны, - предложил Рамон, - сегодня он мне не нужен. Кстати, как мои запросы? Я получу на них ответы завтра утром? - спросил он, обращаясь к Оруэллу. - Разумеется. Мы запросили информацию Интерпола. - Прекрасно. Итак, господа, до завтра. Миссис Бэнвилл, вы проводите меня? - спросил он улыбаясь. Эскобар вышел в коридор, галантно пропустив вперед миссис Бэнвилл. Подойдя к дежурному, они отдали ему свои карточки, получили удостоверения, прошли мимо второго дежурного, показали ему свои удостоверения и, спустившись на лифте, вышли на улицу. - Поймаем такси, - предложила Кэтрин. - Только второе или третье, - засмеялся Рамон. С другой стороны улицы за ними уже следили две пары внимательных глаз. В эту последнюю ночь он спал особенно плохо. Часто просыпался и с тревогой смотрел на телефон, словно ожидал, когда, наконец, раздастся телефонный звонок. Телефон зазвонил в пятом часу утра, - Мистер Эскобар? - Да, это я. - Мы нашли фотографию. На ней сняты интересующие вас субъекты. Фотография уже отправлена в ваш комитет. - Значит, все проверили? - спросил Рамон. - Конечно. Они были давно знакомы. До свидания. - На другом конце провода повесили трубку. Раздались частые гудки. Рамон положил трубку и перевел дыхание. Теперь все вставало на свои места. Кажется, наконец он нашел причины этого "невероятного" убийства. Послышались шаги у дверей его номера. Он насторожился, В американских гостиницах повсюду висят плакаты, призывающие гостей быть бдительными: не ездить в лифтах с незнакомыми людьми, не открывать дверей в ночные и вечерние часы, не оставлять в номерах деньги и драгоценности. А проходивший уже в третий раз мимо его номера незнакомец явно не торопился уходить. Рамон соскользнул с кровати и достал из кармана пиджака тяжелый кольт. Осторожно надел глушитель. И вдруг... Словно что-то вспомнив, он отвинтил глушитель, внимательно осмотрел его, снова завинтил. Так-так. Глушитель... Если Асенов не ошибся... От волнения у него зачесались руки. Он снова услышал крадущиеся шаги незнакомца за дверью. Это ему нравилось все меньше и меньше. Нужно дать понять этому типу, что он не спит. Он переложил кольт в левую руку, а правой толкнул стул, стоявший рядом с кроватью. Стул упал почти неслышно, но за дверью, очевидно, услышали и этот шум. Шаги быстро стали удаляться. Рамон еще раз перевел дыхание и посмотрел на часы. Почти пять часов. Скоро нужно будет вставать, бриться, одеваться. Он все равно сегодня уже не заснет. Тот, в коридоре, не думал уходить, так как его крадущиеся шаги слышались до семи часов, пока, наконец, не застучали щетки уборщиц. Только тогда он удалился. А может, это был просто маявшийся от бессонницы жилец из соседнего номера? Рамон так и не смог этого узнать. Из отеля он вышел в восьмом часу утра. Убедившись, что в ожидавшем напротив автомобиле сидят представители ООН, он сделал несколько шагов к нему. И тут за спиной послышался бьющий по нервам скрип тормозов. Инстинктивно - сказалась многолетняя тренировка - он упал на землю. Раздалось несколько выстрелов. Перекатываясь по асфальту, он вдруг подумал, что не может даже стрелять, опасаясь привлечь внимание полиции. Прохожие, уже привыкшие к подобным сценам, попадали на улице, кто где смог. Рамон понял, что если он сейчас не выстрелит, то следующая пуля его не минует. Он успел достать кольт и аккуратно, почти не целясь, прострелил бампер машины, из которой на него напали. Из поджидавшего напротив автомобиля ООН к нему уже бежали двое с пистолетами в руках. Машина с нападавшими дала резкий ход назад п скрылась за поворотом. Эскобар, осмотревшись, быстро поднялся на ноги. Через минуту он был уже в автомобиле. Но кольт он спрятал только тогда, когда переступил порог Комитета экспертов ООН по предупреждению преступности. Рамон так и не узнал, что спустя две недели трупы обоих нападавших были выловлены в Ист-Ривере. В большой светлой комнате находились несколько человек. У стола, тихо переговариваясь, сидели заместитель генерального директора и мистер Оруэлл. В углу миссис Бэнвилл медленно переворачивала страницы какого-то журнала, тщетно пытаясь скрыть свое волнение. Сидевший рядом с ней представитель ЦРУ все время смотрел на часы. Наконец, дверь открылась, и в комнату вошел Рамон Эскобар. Только что он закончил свой доклад генеральному директору комитета и теперь готов был ответить на все вопросы. - Мистер Эскобар, - раздался дрогнувший от волнения голос Оруэлла, - вы утверждаете, что мы можем освободить мистера Эдстрема, так как вы нашли настоящего убийцу. Я не имею права не верить вам, но надеюсь, что представленные вами доказательства будут убедительными, иначе... - Оруэлл выдержал паузу, - мистер Эдстрем останется в тюрьме. - Да, я утверждаю, что мистер Эдстрем невиновен и не имеет никакого отношения к этому убийству. - Мистер Эскобар, - вмешалась Кэтрин Бэнвилл, - надеюсь, вы действительно нашли убийцу, хотя это против всякой логики. - Напротив, - весело сказал Рамон, - все логично. Дело в том, что ваши следователи начали искать убийцу традиционным способом, то есть пытаясь выяснить, кто именно мог стрелять. Кроме Эдстрема, действительно, некому. Остальные трое сидели вместе, а охранники находились довольно далеко от места происшествия. К тому же они видели друг друга. Ваши следователи провели версию появления и исчезновения таинственного убийцы. Но и эта версия ни к чему не привела. Я ее сразу отбросил, так как хорошо знал, что на этаж пробраться незамеченным никто не мог. А уйти за несколько секунд, пока Эдстрем вбежал в комнату, тоже. Значит, нужно было предположить, что Эдстрем говорит правду. Частично это подтвердил Виктор Асенов, успевший поговорить с фотографом Дренковичем до его смерти. Дренкович слышал, как во время разговора с ним раздались эти выстрелы. У Эдстрема в таком случае - железное алиби. Но кому-то очень мешал этот фотограф, и его убрали. Ваши следователи решили, что это случайность. Я решил иначе. Кстати, до сих пор не найден автомобиль, сбивший Дренковича, и водитель этой машины. Затем, я знаю, что убит Вальтер Вальраф. Он умер не от сердечного приступа, а от лекарства, введенного ему Эриком Пембертоном, кстати, покончившим жизнь самоубийством. И странная деталь: именно в момент смерти у Пембертона исчез, а затем нашелся внук. И, наконец, нападение на машину с документами. Согласитесь, тут нетрудно догадаться, что действует та же организация, что убрала Фрост. - Конечно, это мафия. Вальраф последнее время вел дела, связанные с поставкой наркотиков, - разочарованно произнес Оруэлл. - Это и мы знали. - Да, но тогда нужно было искать связи Эдстрема с мафией. Доказать эти связи, обосновать их. Ведь Карл - кабинетный ученый, эксперт по вопросам баллистики. Он никогда не был связан с оперативной работой, а тем более не мог быть человеком мафии. - Но это тоже еще не доказательство. Я внимательно изучил протоколы допросов. И в одном из них что-то промелькнуло. Но я решил проверить до конца. Помните записку, написанную Анной Фрост: "Увидимся в восемь часов у кинотеатра"? Миссис Бэнвилл была удивлена, когда я предложил ей пойти туда и купил карту Нью-Йорка. Дело в том, что Эдстрем и Анна Фрост живут в разных концах города. Разве не логично, чтобы они встретились где-нибудь поближе, а не в этом районе. Я стал проверять и выяснил, что на соседней улице живет... Антонио Перес. - Ну и что? - Миссис Бэнвилл смотрела на него уже с интересом. - Я еще раз перечитал протоколы допросов. Вот, послушайте, что отвечает Перес, когда его спрашивают насчет убийства. Следователь задает вопрос: "Мог кто-нибудь пробраться незамеченным на ваш этаж и убить Анну Фрост, а затем так же незаметно скрыться?", а Перес отвечает: "Это полностью исключено..." и "Вот почему я так удивлен... Кроме Эдстрема, по существу, никто не мог совершить этого преступления". И это при том, что на протяжении допроса Перес отрицает вину Карла Эдстрема. Я беседовал с Асеновым, и он рассказал мне о визите Антонио Переса к жене Эдстрема - Хильде Эдстрем. Все стало на свои места. Перес мог незаметно полошить записку в одну из книг, где ее обнаружили во время повторного обыска квартиры, - Предположим, что Перес действительно сделал все это. Но какой смысл? Кроме того, он все равно не может быть убийцей. - Оруэлл пожал плечами. - Нужно было допросить Переса еще раз. Рамон Эскобар улыбнулся. - Я решил проверить все дела Антонио Переса и обнаружил интересную деталь. С тех пор как он попал в штат отдела по борьбе с наркоманией, в работе отдела стали происходить досадные сбои. Я попросил Интерпол проверить поведение Переса в Боливии, и выяснилось, что его там подозревали в причастности к махинациям "кокаиновой мафии". Но ему тогда удалось выкрутиться. А в комитет ООН он был рекомендован полковником Ромеро, тем самым офицером, который позднее был арестован за причастность к контрабанде наркотиков. Интерполу удалось прислать в комитет интересную фотографию. На ней сняты полковник Ромеро и... американский гангстер Натан Масселли. Да-да, тот самый Масселли, дело которого вели Вальраф и Фрост. Кстати, вы знаете, что Ромеро дал показания, заявив, что у него есть высокие покровители в Соединенных Штатах? И именно после этого был убит Натан Масселли. А затем убили Поля Кастеллано, Фреда Фурино и других мафиози, которые могли раскрыть связи Ромеро с некоторыми высокопоставленными чиновниками из Вашингтона. - Мистер Эскобар, не забывайтесь, - вмешался в разговор сотрудник ЦРУ. - Простите, я действительно увлекся. Теперь, что касается самого убийства. Получив столько данных, я, разумеется, пришел к выводу, что убийца Перес. Но как ему это удалось? Ведь в момент убийства он находился в комнате вместе с Деверсоном и Асеневым. Кроме того, его видели оба дежурных охранника, когда он шел по коридору. Не могли же эти люди, все четверо, лгать или ошибаться. Это, казалось, была неразрешимая задача. До вчерашнего дня. Но во время вчерашнего разговора Асенов вдруг вспомнил, а Деверсон подтвердил, что в промежутке между выстрелами раздался крик. Я точно помню, что в протоколе вскрытия прямо указано: обе раны смертельные. А это значит, что после первого же выстрела у Анны Фрост не было бы сил кричать. А она закричала. - Я не понял. - Оруэлл встал с кресла. - Вы хотите сказать... - Да, в момент выстрелов Анна Фрост была уже мертва. Если помните, Рональд Моуэт - эксперт, дававший показания, - подчеркнул, что у него вызывает недоумение тот факт, что "магнум" причинил не совсем характерные разрывы кожи, словно дуло пистолета было обернуто носовым платком. Носового платка, конечно, не было. Был глушитель необычной формы, который, кстати, применяют в Латинской Америке. Он изготовляется японской фирмой, производящей пистолеты типа 57. Антонио Перес, надев глушитель на "магнум", дважды выстрелил в Анну Фрост. Затем снял глушитель, положил его в карман, а оружие бросил на пол, включил заранее заготовленный магнитофон с выстрелами и криками и пошел в комнату к Девер-сону и Асенову. Через несколько секунд сработал магнитофон. Когда Эдстрем вбежал в комнату, там действительно никого уже не было, а револьвер лежал на полу. Кстати, Эдстрем дал показания, что он не дымился, а никто из вас не обратил внимания на этот существенный факт. Перес вошел в комнату вслед за Деверсоном и Асеновым и, выключив магнитофон, достал кассету. Конечно, на это тоже никто не обратил внимания, В комнате стояло несколько магнитофонов, и Перес мог воспользоваться любым. Но склонность к техническим трюкам его погубила. Он записал женский крик, выстрел, еще один крик и снова выстрел. Понятно, что Антонио старался для тех, кто услышит, но с криками он переборщил. Вот, собственно, и вся техника этого "почти невероятного" убийства. В комнате наступило молчание. Потрясенный Оруэлл покачал головой, обращаясь к представителю ЦРУ: - Наверно, нужно будет освободить мистера Эдстрема. - Сначала мы проверим все факты и, если они подтвердятся, арестуем Антонио Переса, - возразил сотрудник ЦРУ. - У него дипломатический паспорт, - напомнил Оруэлл. - С этим вопросом не будет проблем, - успокоил их Эскобар. - У нас имеется достаточно данных, чтобы привлечь его к уголовной ответственности и в Боливии. Интерпол срочно направил своего сотрудника для проведения расследования на месте и координации действий совместно с представителями боливийской полиции. Молчавший до сих пор заместитель генерального директора встал и, подойдя к Рамону, протянул ему руку: - Вы блестяще справились со своей задачей. Благодарю вас, мистер Эскобар, Мне тем более приятно, что это я рекомендовал вас на данное расследование. Вы еще раз доказали, что остаетесь одним из лучших экспертов. - Надеюсь, что этот разговор пока останется в тайне, - подчеркнуто холодно попросил сотрудник ЦРУ, направляясь к дверям. - Разумеется, - наклонил голову Рамон. - Поздравляю, - бросила, выходя, миссис Бэнвилл и, внезапно обернувшись, добавила: - Вы очень опасный противник, мистер Эскобар. Как вы смогли запомнить все протоколы допросов? Вы же видели их всего один раз? Рамон пожал плечами. - Я и сам не знаю. - Мистер Оруэлл, вы поедете с ними? - спросил заместитель генерального .директора и, не дожидаясь ответа, добавил: - Нужно будет утрясти все вопросы. Когда за ушедшими закрылись двери, Рамон вдруг услышал обращенный к нему вопрос: - И кто, по-твоему, это высокопоставленное лицо, из-за которого убрали Поля Кастеллано? - Министр труда Соединенных Штатов - Донован, - чуть помедлив, ответил Рамон Эскобар. - Ты сошел с ума! - ужаснулся заместитель генерального директора. - Да, более того, я убежден, что это по его приказу совершен налет на автомобиль ФБР, перевозившей дело Эдстрема. И по его приказу убирали Масселли, Фурино, Кастеллано, а затем Анну Фрост и Вальтера Вальрафа. Это по его приказу пытались убить Карла Эдстрема. - Мы не имеем права оглашать эти данные. - Я знаю. Но мы имеем право передать их в печать. Обычная утечка информации. - Ты затеял опасную игру, парень. Смотри, как бы потом не пожалеть. Здесь все-таки Америка, а не Советский Союз. Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Звонил личный "секретный" телефон, номер которого был известен очень немногим людям. Поправив очки, молодой человек, сидевший за столом, поднял трубку. - Я слушаю, - сказал он, отодвигая левой рукой несколько исписанных листков бумаги, - Простите, господин министр, что беспокою вас, - услышал Донован хриплый голос и сразу насторожился: значит, действительно, произошло нечто необычное. - Говорите, - потребовал он, проверив включение специального устройства, исключавшего возможность прослушивания. - Агентство национальной безопасности и Специальный комитет экспертов ООН заинтересовались гибелью Масселли и Кастеллано. Они собираются распутывать эту версию до конца. Мы постараемся принять меры, но боюсь, они будут недостаточно эффективны. Если вы... - Я понял, - быстро сказал министр. - И еще - самое главное. В комитете ООН это дело ведет советский специалист, высококвалифицированный эксперт. Вам, наверное, нужно это знать. Он здесь в качестве представителя ООН, - Это очень важно. - Министр придвинул к себе чистый лист бумаги и поставил восклицательный знак. - У вас все? - Да, господин министр. До свидания. Минут десять он просидел молча, стараясь сосредоточиться на чистом листе бумаги. Затем решительно нажал кнопку селектора: - Соедините меня с Пойндекстером... (Адмирал Пойндекстер стал помощником - президента США по национальной безопасности после того, как 4 декабря 1985 года подал неожиданно в отставку ранее занимавший этот пост Роберт Макфарлейн,) Требовательно вспыхнул огонек селектора. - Мистер Пойндекстер на проводе, сэр. Министр быстро поднял трубку. - Добрый день, господин Пойндекстер. Говорит Донован. Только что назначенный помощник президента постарался придать своему голосу возможно большую радость: - Чем обязан вашему звонку, мистер Донован? - Я смотрел сейчас смету на финансирование. Мне все время казалось, что мы тратим на ООН непомерно большие суммы. Эти различные комитеты, отделы, специализированные учреждения... А расходы отражаются на наших налогоплательщиках. На том конце провода молчали. Адмирал не мог сообразить, куда клонит министр, и потому, верный своей тактике, предпочитал молчать. - Мне кажется, что бюджет ООН непомерно увеличен, и я буду вынужден доложить об этом господину президенту, - продолжал министр. Адмирал по-прежнему хранил молчание. - Мне кажется, - осторожно сказал Донован, - что наши позиции по данному вопросу должны совпадать. Это касается и нашей национальной безопасности. - Я не совсем понимаю, каким образом, - разжал, наконец, губы адмирал, - это имеет отношение к национальной безопасности? - Я забыл сказать главное. - Министр перевел дыхание. - Дело в том, что эти учреждения буквально нашпигованы выходцами из стран Восточной Европы и СССР. Согласитесь, держать у себя под боком целые комитеты профессиональных экспертов из этих стран не совсем правильно. Кроме того, они получают доступ почти ко всей информации, поступающей в ООН. - У вас есть факты? - поинтересовался Пойядекстер. - Конечно. И потом, достаточно просмотреть штаты советского представительства при ООН. А ведь не меньшие представительства имеют советские республики - Украина и Белоруссия. Мне это положение кажется не совсем нормальным. - Простите, мистер Донован, - адмирал старался выговаривать слова как можно мягче. - Дело в том, что Сан-Францисская конференция 1945 года закрепила такое привилегированное положение русских в ООН, разрешив им иметь сразу три представительства. Мы ведь ратифицировали Устав ООН. - Но там ничего не сказано о численном составе этих представительств, - напомнил министр, хорошо знавший международную политику и право. На выборах 1980 года он репетировал вместе с Рональдом Рейганом телевизионные дебаты будущего президента, исполняя роль оппонента Рейгана - кандидата от демократической партии Джимми Картера. По признанию самого Рейгана, Донован так блестяще исполнил эту "роль", что сам Джимми Картер не сумел превзойти его в очных телевизионных дуэлях с будущим президентом. Джон Пойндекстер знал это. Он помнил, что Донован был личным другом президента и имел свободный доступ в Белый дом. А значит, к его словам нужно прислушиваться, Адмирал был не только военным, но и ученым - доктором наук по ядерной физике. Он вдруг понял, что сама идея о сокращении специалистов советских социалистических стран может чрезвычайно понравиться президенту. Конечно, требование о сокращении советских представительств при ООН и высылке ряда экспертов ООН явно незаконное, но если он и Донован сумеют подать правильно эту идею президенту, то государственный департамент будет просто вынужден обратиться в ООН с соответствующим требованием. А он, Джон Пойндекстер, сумеет оказать услугу другу президента, что само по себе совсем немаловажно, если учесть, что этот человек член правительства. - Я согласен с вами, мистер Довован, - поспешил заверить министра труда адмирал. - Мои сотрудники тщательно проверят вое изложенные фанты. Попрощавшись о адмиралом, министр положил трубку. Улыбнувшись, подчеркнул восклицательный знак жирной чертой. И почти тут же нажал кнопку селектора: - Директора Агентства национальной безопасности... Как можно скорее. ИЗ ОФИЦИАЛЬНОГО ЗАЯВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОГО ДЕПАРТАМЕНТА СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ ПОСТОЯННОМУ КОМИТЕТУ ЭКСПЕРТОВ ООН ПО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ ПРЕСТУПНОСТИ И БОРЬБЕ С НЕЙ "Государственный департамент предлагает Вам немедленно депортировать на родину уругвайского коммерсанта Рамона Эскобара, чей статус международного эксперта несовместим с его действиями, наносящими ущерб государственным организациям страны местопребывания ООН". СООБЩЕНИЕ ЭЙ-ВИ-СИ ИЗ ВАШИНГТОНА "Государственный департамент США потребовал сократить на 40 процентов дипломатический персонал постоянных представительств СССР, УССР и БССР при ООН в Нью-Йорке до 1 апреля 1988 года. Обращено внимание секретариата ООН на чрезвычайно раздутые штаты различных специализированных учреждений ООН. Официальный представитель генерального секретаря ООН заявял, что X, Перес де Куэльяр дал распоряжение юрисконсульту ООН рассмотреть вопрос о соответствии акции государственного департамента соглашению между ООН и США по вопросу о месторасположении центральных учреждений ООН". СООБЩЕНИЕ "ЮНАЙТЕД-ПРЕСС ИНТЕРНЭШНЛ" ИЗ НЬЮ-ЙОРКА "Генеральный секретарь ООН X. Перес де Куэльяр распорядился о сокращении штата постоянных представительств СССР при ООН и числа советских представителей в специализированных учреждениях ООН". ЗАЯВЛЕНИЕ ТАСС "Администрация США предприняла новый враждебный шаг в отношении Советского Союза и Организации Объединенных Наций. Государственный департамент США выступил с бесцеремонным требованием сократить на 40 процентов дипломатический персонал представительств СССР, УССР и БССР при ООН в Нью-Йорке до 1 апреля 1988 года. Эта акция, предпринятая под надуманными и беспочвенными предлогами, явно нацелена на дальнейший подрыв Организации Объединенных Наций, чем нынешняя администрация США о упорством, достойным лучшего применения, занимается последние годы. Этот вызывающий шаг явно противоречит соглашению между Организацией Объединенных Наций и Соединенными Штатами Америки но вопросу о месторасположении центральных учреждений Организации Объединенных Наций. Вновь возникает вопрос: является ли подходящей для местопребывания Организации Объединенных Наций страна, которая не выполняет своих обязательств перед этой международной организацией и препятствует нормальному функционированию ее специальных подразделений?" Рамон уже садился в самолет, когда его сняли с рейса. Прибывший в аэропорт представитель генерального директора потребовал, чтобы он летел следующим рейсом. Рамон Эскобар не сразу нонял причину такой задержки. Лишь две недели спустя он прочитал в советских газетах сообщение о гибели пассажирского лайнера, выполнявшего рейс по маршруту Нью-Йорк - Лондон, тот самый рейс, билет на который регистрировал Рамон Эскобар. Автор не имеет документальных фактов, подтверждающих причину аварии, и оставляет возможность читателям судить об истинных мотивах этого "технического инцидента". В Лондоне его ждали прямо в аэропорту представители Советского посольства. В Москву он летел уже как гражданин Советского Союза, хотя, конечно, паспорт был ив на подлинное имя. Еще через два дня он прибыл домой и приступил к своим обычным обязанностям. Внешне таким будничным и спокойным. Специальный эксперт комитета "К-37" выполнил свою задачу и теперь имеет право на отдых. Он живет в ожидании звонка. Каждый день, каждый час. И когда на другом конце света случается нечто непредвиденное, "голубые ангелы" ООН знают, что они нужны. И вызов следует незамедлительно. СООБЩЕНИЕ ЭЙ-БИ-СИ ИЗ ВАШИНГТОНА "Судебные власти Федерального штата Нью-Йорк, занимавшиеся делом Реймонда Донована, независимо от специального прокурора заявили, что располагают достаточными уликами, чтобы привлечь к уголовной ответственности члена кабинета Соединенных Штатов. Против него будут выдвинуты обвинения по 137 пунктам, среди которых - хищения в особо крупных размерах и подделка финансовых документов". (Передается по сообщению корр, "Известий" В. Иванова.) СООБЩЕНИЕ АГЕНТСТВА РЕЙТЕР "Как передает специальный корреспондент из Вашингтона, сегодня утром Реймонд Донован, министр труда в правительстве Рональда Рейгана, подал в отставку. Причина отставки - скандальные связи бывшего министра с организованной преступностью". Автор выражает благодарность сотрудникам Министерства иностранных дел, помогавшим в создании повести. Все имена, события, факты строев документальны и приводятся по сообщениям Эй-Би-Си, советской и зарубежной прессы. Автор предупреждает, что данный материал не может быть использован на суде в качестве свидетельских показаний. *1 - Постоянный комитет ООН по предупреждению преступности и борьбе с вей был создан задолго до описываемых событий. Однако в его состав тогда входили лишь эксперты, криминалисты, ученые-юристы. С 1979 года было решено создать на базе этого комитета несколько отделов для более успешного координирования усилий различных стран в борьбе против мафии, наркомании, контрабанды. В 1979 году были созданы отделы Постоянного комитета, В состав работников этих отделов входят профессионалы высшего класса ив органов государственной безопасности стран - членов ООН. В ООН существует и особая инспекция - так называемые "голубые ангелы", которые не входят в специальные аппараты своих стран и подчиняются лишь генеральному секретарю ООН и генеральному директору "голубых ангелов". *2 - Брайан Уркварт - Заместит