и секундами личного непослушания. Третьи, ловкачи, скажут: мы вынуждены здесь жить, так попытаемся спасти то, что удастся, может быть, наш удел смягчит навязанные нам новые законы, уж лучше возьмемся за это мы, с нашей маленькой подлостью и маленькой преступностью, чтобы, упаси Боже, не пришли другие, еще худшие, которые уже не чтут ничего и ради собственной выгоды готовы на все. Появятся и такие - кичливые и беспардонные, с человеческими телами, но душами, в которых нет и следа человечности. Героев будут убивать. Люди-куколки будут отсиживаться и отмалчиваться, большинство их тоже будет уничтожено либо обречено на растительное существование на обочинах общественного бытия, а часть в малых компромиссах растворит свою скорлупу памяти. Ловкачи все больше будут увязать в своих мыслях и делах, первый бесчестный шаг принудит их к следующим, которых еще днем раньше они стыдились бы, и, наконец, станут ничуть не лучше преступников. Не уцелеют и самые дрянные, ибо в беззаконном мире самые ловкие займут места своих предшественников. Хорошего выхода не было. А коли так, то каждый сам выбирал решение в зависимости от того, что позволяли ему его отвага, послушание, совесть и чувство этики. Даниель долго лежал на постели, уставившись в темень. Уснув, увидел своего отца, который неожиданно превратился в полковника Риттера. Потом в сон Даниеля проникла волна света. 3 "Капитан Бондари, прошу пройти к военному сектору", - экран видеофона был пуст, светилось только сообщение: "ДОСТУП ЗАДЕРЖАН". Тот, кто передал сообщение, хотел остаться анонимным. Даниель поднялся с постели, сел и начал обуваться. Вставая, очередной раз стукнулся головой о потолок. Вышел в коридор, проклиная проектировщиков космических кораблей. Было два часа пополуночи бортового времени. Станция уже тридцать часов находилась внутри кольца. Даниель подозревал, что вскоре они должны дойти до главной базы. Или это случится уже сейчас? Немного взволнованный, он отыскал нужный коридор и остановился перед входом, ведущим в военный сектор. Над таблицей, информирующей о процедурах доступа, кто-то намалевал надпись: "СТОЙ! ЗЛАЯ БУКА!" Даниель сунул идентификационную карточку в щель считывателя. Зашуршало, несколько раз пискнуло, затем карточка выскочила, а дверь отворилась. За ней оказалась маленькая проходная комната с точно такой же дверью. Даниель вошел, вложил карточку в очередной считыватель. Тогда первая дверь закрылась, а вторая отворилась. - Приветствую, - сказал стоявший почти на пороге невысокий мужчина и протянул руку, у него было семь пальцев. Даниель не сумел сдержать дрожь, когда его кожи коснулись жесткие холодные имплантаты. - Даниель Бондари, капитан, - доложил он и добавил: - Простите. - Не беда, я привык, - сказал невысокий мужчина. - Майор Кобальг, личный ассистент полковника ван Эйка. Прошу за мной. Мужчина провел Даниеля в небольшое помещение. Кроме стола и трех стульев, здесь размещался лишь небольшой аппарат, состоящий из металлического ящика и нескольких измерителей. Рядом лежала свернутая изогнутая трубка, оканчивающаяся иглой. За столом сидел полковник Северс. Он приветливо махнул рукой, но не произнес ни слова, Кобальг указал Даниелю на стул, сам сел напротив. Потом из кармана кителя достал желтый прямоугольник. - Знаете, что это? - Конечно. Карточка доступа. У меня такая же. - Верно. Только у вас, как я догадываюсь, доступ первого уровня. - Со специальными полномочиями. - Прекрасно. Вот мои полномочия, - сказал Кобальг Даниелю, стукнув уголком своей карточки по столу, и потребовал: - Подтверждение доступа. Вокруг карточки посветлело. Опалесцирующий свет окружил документ и руку офицера. Свет начал менять цвета - зеленый, желтый, голубой, снова желтый. Это был код, подтверждающий права владельца карточки на доступ к информации, определяющий его ранг и устанавливающий уровень конспирации. Даниель внимательно глядел на помигивающие огоньки. - Понял, - сказал он немного погодя. - У вас супервизорский приоритет. - Абсолютно верно, - улыбнулся Кобальг. Супервизорский приоритет означал, что Кобальг был одним из пяти или шести наиболее важных особ на Гладиусе. Во всяком случае, с некоторых пор. - Поясню еще: я координатор и шеф научной группы, занимающейся коргардами. Я знаю о них все, что можно знать. За исключением той информации, которую привезли вы. К нам выслали нескольких курьеров. Они пользовались традиционными методами транспортировки данных: в мозговых чипах, в укрытых носителях, в памяти биопроцессоров. К сожалению, ни один из курьеров не добрался, хотя, к счастью, данные не попали в руки врага. Честно говоря, я очень рассчитываю на вас. Это экспериментальная технология. Надеюсь, она окажется эффективной. Мы считали, что деконспирация произойдет лишь в "Нулевке". Увы, ситуация изменилась. Мы вынуждены извлечь данные немедля. - Какая ситуация? - спросил Даниель. - Должен сказать, что... - Несколько минут назад, - в первый раз заговорил Северс, - мы приняли закодированную передачу. Разведчики обнаружили подозрительное движение вблизи нашей секретной базы. Вероятнее всего, ее положение раскрыто. Мы вынуждены ускорить действия. Здесь нет соответствующего оборудования для прочтения информации, это будет возможно только на "Нулевой базе". Но здесь мы можем начать некоторые процессы, которые облегчат работу полковнику ван Эйку. Даниель поморщился, когда игла вонзилась в его левое предплечье. Почувствовал разбегающиеся по радиусам покалывания. Это внутри мышц разрасталась паутина микросервера. Его щупальца в конце концов доберутся до микроскопических клеточных узлов и донесут до них специальные энзимы. Кобальг наклонился над ящичком прибора, управляя размножением микроигл. То и дело он поворачивался к Даниелю, как бы извиняясь, что все тянется так долго и болезненно. - Почему именно меня избрали для этой миссии? - спросил Даниель сидевшего рядом Северса. - По многим причинам. Во-первых, вы были одним из тех, кого мы вытащили из боя в форте. Поэтому, обследовав вас, мы получили много новых и ценных сведений. Во-вторых, вы умерли во время боя, ваш разум был регенерирован. Это позволяло скрыть и затушевать большую часть информации, которая не должна была попасть в руки врага. Вас, кажется, допрашивали? - Дважды. Департамент Безопасности и киборги Доминии. - Вот видите! Значит, мы были правы. Еще один плюс - это то, что у вас были множественные поражения и врачи "отстраивали" ваше тело. - Какая во всем этом связь с моей пригодностью? - Об этом чуть позже. Другое ваше достоинство, отнюдь не менее существенное, вы - танатор. Умеете бороться, летать на летнях-монокрылах, пользоваться различными машинами и механизмами. Вы были, если можно так выразиться, самой надежной упаковкой для нашей посылки. - Упаковкой? - вздрогнул Даниель. Цифры на дисплее медицинского аппарата резко изменились. - Прежде чем я получил разрешение покинуть Гладиус, меня несколько раз исследовали и не обнаружили ничего, никаких имплантатов памяти! - Потому что у вас их и нет. По крайней мере в общепринятом значении этого слова. И тем не менее вы переносили информацию. - Как? - В митохондриях клеток. Взгляните, - сказал Кобальг. Перед глазами Даниеля всплыло изображение. Его заполняли странные овальные объекты. - Это внутренняя часть клетки, а линии - эндоплазмоидные ретикулы. А вот это - митохондрии. Органеллы клетки, имеющие собственную нить ДНК, контролирующие синтез определенной группы белков. Не стану вдаваться в детали технологии. Идея такова: отправитель кодирует сообщение в виде цепочки ДНК. Присаживает эту цепочку к митохондриевой ДНК небольшой группы клеток курьера. Получатель извлекает эти клетки, размножает их, а затем заставляет ДНК митохондрий работать. Образующиеся белки являются сутью информации, надо только уметь ее прочитать. - Иначе говоря, все время ЭТО находилось во мне... - проворчал Даниель. - Совершенно верно. Мы использовали процесс восстановления вашего организма для того, чтобы встроить в него нашу посылку. Данные были упрятаны в тканях вашей руки и ноги. Здесь мы активируем только те, что были в руке. Остальное используют уже в "Нулевой базе". - Вы считаете, что Доминии неизвестны такие методы? Ведь там занимаются генетикой несколько столетий. - Может, известны, а может, и нет. Главная трудность проекта состояла не только в том, чтобы придумать этот фокус и синтезировать соответствующие цепочки ДНК. Необходимо было осуществить это так, чтобы помеченные информацией клетки ничем не выделялись в организме курьера, чтобы их метаболизм был идентичен метаболизму здоровой ткани. - Зачем вы мне все это говорите? Я полагаю, такая технология - один из наиболее охраняемых наших секретов. - Как и достижения наших инженеров, позволяющие вести борьбу с коргардами, - снова включился в разговор Северс. - А также операция по введению в форт полковника Риттера. Капитан Бондари, раз вас сочли заслуживающим доверия в тех вопросах, можно было довериться и в этом. Вы думаете, ДБ оставил бы вас в покое, если б у вас не было "крыши"? Мы фабриковали рапорты, касающиеся вас, сделали так, что вас контролировали только в удобные для нас моменты и так далее. Когда охранять вас дальше стало невозможно, вы получили приказ лететь на Гольбайн. - Паццалет... - Да. Он занимался охраной и переброской наших людей. До последней минуты... Пока не был раскрыт. Вы знаете, как он погиб? Он не распрощался с жизнью впустую. Дал вам время на выздоровление. Обеспечил максимально долгое пребывание на Гладиусе. С Семирамиды мы могли вытащить вас незаметно только перед самой бурей. Вам необходимо было ее дождаться. Таковы факты. А раз уж на защиту вашей личности затрачено столько усилий, то почему бы не доверить вам и другие секреты? - Вы хотите сказать, полковник, что не нашли более простого способа для пересылки данных? - Нашли, - спокойно сказал Кобальг. - Но соляры обнаружили наших курьеров, потому что это были слишком простые способы. Кстати, неужели вы действительно не догадываетесь? Все аргументы, которые только что привел полковник Северс, реальны. Но есть еще один, самый существенный... Ну что ж, уверен, вы знаете... Даниель не сводил с него глаз. - Дело в коргардах? В том, что я пережил Каллагейм и, быть может, совершил путешествие через гиперпереход, да? Дело в том чертовом сочетании ста характеристик, верно? - Да, капитан Бондари, - сказал Северс. - Вся суть именно в комплекте характеристик. - Меня вышлют за Риттером? В базу коргардов? С помощью захваченной машины? - Если вы согласитесь, да. Они молча следили за копающимся у аппарата Кобальгом. - Я загнал туда Риттера, - после минутного молчания сказал Даниель. - И я его оттуда вытащу. Обещаю. 4 - Состояние готовности! Состояние готовности! Даниель резко сел на постели. Из-за двери кабины доходили крики, топот и тот же, что в комнате, гудящий голос: - Состояние готовности! Экран осветился, заняв весь потолок кабины. Перед глазами Даниеля раскинулась картина космической битвы. По экрану двигались астероиды - маленькие осколки и каменные планетки с острыми краями и неправильными формами. Между ними скользили космолеты. Даниель узнал стройные формы гладианских охотников, тупые морды переоборудованных в боевые корабли транспортных машин, растопыренные щупальца миноносцев. По обеим сторонам дрались одинаковые машины - это лояльная новой власти гладианская армия атаковала позиции бунтарей. Бой шел на границе пояса астероидов. Корабли повстанцев, управляемые копиями мозгов Скульпторов Пространства, умело использовали естественную защиту. Юрко шмыгали между планетками, укрываясь в их тени, неожиданно выскакивая и нападая на космолеты противника. Вакуум прошивали окруженные маскирующими полями торпеды, прорезали лазерные залпы, раскаляющие космическую пыль, плыли стада "разумных" боевых автоматов. Нападающие скорее всего не намеревались уничтожать базу. Они хотели ее захватить. - Внимание, солдаты! - Даниель узнал голос полковника Северса. - Мы получили кодированное сообщение с "Нулевой базы". Центр атакован превосходящими силами противника. Сейчас битва идет в первой буферной зоне базы, но если в бой вступят солярные силы, его результат предрешен. В соответствии с гармонограммой мы должны дойти до "Нулевой" через семьдесят часов. Объявляю боевую тревогу! Даниель молча смотрел на экран. Боевая тревога. Это еще ничего не значило. "Адриан" мог вступить в борьбу, с таким же успехом мог перейти на другую трассу, свернуть наружные антенны, погасить все на борту и обойти поле боя так, как это делали тысячи других астероидов. Однако солдаты обязаны быть готовыми к бою. А если так... Даниель охнул, когда соединительный наконечник бортового компьютера пробил ему кожу. Он соединился с сетью, запустил активирующую программу и спокойно ожидал, когда заработают все внедренные системы, управляемые боевым сопроцессором. Одновременно пытался связаться с руководством. Генерируемое в его мозгу изображение узла связи представляло собой привлекательную брюнетку, сидящую за огромным столом. Мультик был приготовлен не лучшим образом - виртуальная секретарша пошевелила челюстью так, будто несколько часов выполняла роль щипцов для колки орехов. "Капитан Бондари - полковнику Северсу". "Сообщите ваши коды доступа". "Сообщаю". "Благодарю. Весьма сожалею, но блок коммуникации имеет более высокий приоритет, нежели ваш личный код". "Капитан Бондари просит уведомить полковника Северса о попытке связаться с ним". "Искренне сожалею. Но блок записи сообщений имеет более высокий приоритет, нежели ваш личный код". "Капитан Бондари просит оставить информацию в буфере до момента смены приоритетов". "Информация принята в буфер. Если приоритеты не будут изменены в течение двадцати четырех часов, содержимое буфера будет стерто". Теперь ему оставалось лишь-ждать. Скорее всего руководители "Адриана" решали, что делать в сложившейся ситуации. "Нулевая база" была обречена. Конечно, обороняться она могла долго. Укрытая за естественным барьером пояса астероидов, прикрытая тоннами скальных пород, усиленная защитными полями, база могла сопротивляться врагу. Однако в конце концов нападающие получат подкрепление: больше космолетов, больше боевых Синт'ов, специализированных на борьбу в планетоидной зоне, больше энергии на борту. "Нулевой базе" на роду было написано пасть. Однако чем дольше она защищалась, тем большими были шансы эвакуировать оборудование и экипаж. "Адриан" со своими людьми, боевыми машинами, генераторами силовых полей значительно увеличивал силы, защищающие "Нулевку". Однако вмешательство в бой означало деконспирацию. Только командование знало, какова действительная численность и вооружение армии свободного Гладиуса. Возможно, сохранить "Адриан" было важнее, чем оказать кратковременную помощь "Нулевой базе". Но там располагался научный центр повстанцев, там в готовности ожидали коргардские устройства, которые могли обеспечить переход к необычным местам и необычной физике. Даниель не сомневался, что Гукин не отдаст солдатам Доминии своей станции и коргардской технологии, и как только поражение станет реальностью, "Нулевая база" будет взорвана. После томительных пятнадцати минут приоритеты доступа к руководству базы "Адриан" изменились. Решения были приняты. "Говорит капитан Бондари. - Даниель повторил содержание своей просьбы. - Я хотел бы как можно скорее встретиться с полковником Северсом". "Полковник Северс примет вас. Немедленно явитесь в выделенный для этого сектор". - У нас нет никаких шансов, капитан Бондари, никаких. - Северс поднялся с кресла. Кобальг молча наблюдал за ним. В комнате находились еще два офицера в звании полковников. Даниель познакомился с ними на совещании. - В район "Нулевой базы" мы можем выйти не раньше чем через тринадцать часов. Битва к тому времени уже окончится. В данный момент "Адриан" слишком ценен, чтобы идти на бессмысленный риск. - Господин полковник, я не сомневаюсь в решении штаба, однако можно ли не пойти на риск? Они уничтожат базу. Потом, рано или поздно, отыщут и "Адриан". Станут точка за точкой ликвидировать узлы сопротивления, каждую группу, раскроют все убежища. Не сегодня, так завтра, через месяц, через год передавят нас всех, как клопов. И даже если кто-то уцелеет, забившись в Махейрский ледник, посреди астероидов, или нырнув в вулкан, то что?! Стоит ему высунуть из укрытия нос, как его тут же запеленгуют и выловят. Нам не выиграть эту войну. - Ваши предложения. - Это не моя идея. - Даниель указал на Кобальга. - Именно вы все знаете о гиперпространственных прыжках. Но если это правда, если имеется хоть тень шанса на овладение этой технологией, вот тогда мы сможем бороться. - Капитан Бондари, - усмехнулся Кобальг, - мы готовим операцию уже несколько лет. Данные, которые вы перевозили, позволяют отстроить коргардскую машину, которую мы прячем в "Нулевой базе". Но все не так просто. Вас должны были учить, подвергать специальным процедурам, укреплять... - Ну и что из того, что были должны? Ведь времени-то нет, верно? - Что вы предлагаете, капитан Бондари? - спокойно спросил Северс. Даниель взглянул на экран, на котором боевые космолеты и серые астероиды занимались смертельной игрой под названием "Займи свободное место". Если в том объеме пространства, который ты намерен занять, одновременно окажется астероид, торпеда либо вершина силового конуса - бах, бах! - ты мертв! - Дайте мне корабль. Я попытаюсь пробиться к "Нулевой базе". Доставлю им данные. Может, они успеют запустить коргардскую машинку. Если мы доберемся до коргардов, установим с ними контакт или хотя бы вернемся с важными сведениями... Кто знает, что мы сумеем сделать за два-три часа, которые нам остались. - Этого никто не знает, - спокойно сказал Кобальг. - Никто. Ваша идея сумасшедшая. Сначала должны пойти разведывательные автоматы, потом биологические зонды. Лишь после этого - люди. - Вы хотите сказать... - неуверенно начал Северс. - Да, именно это я хочу сказать, господин полковник. Если вы дадите мне хорошее оборудование и Синт Скульптора Пространства, я смогу добраться до "Нулевой базы" прежде, чем кольцо окружения замкнется. - Оттуда все бегут, капитан Бондари. Вы полетите против течения. - Откровенно говоря, не первый раз, полковник Северс. 5 Боевой космоглиттер проскальзывал между астероидными лавинами. Он не должен был лететь так быстро, во всяком случае, не в таких условиях. И, однако, вынужден был передвигаться со скоростью, существенно превышающей все допустимые пределы безопасности. Ни человек, ни компьютер не смогли бы спокойно пройти через пояс астероидов. Поэтому машиной управлял Сетевой интеллект, точнее, его фрагмент. Северс приказал скопировать для сети ракеты важнейшие модули виртуального разума Скульптора Пространства, управляющего станцией "Адриан". Информатики и интернетики "Адриана" на чем свет стоит кляли своего начальника, брюзжали, протестовали, но взялись за работу. Для них выкопировка части Сетевого интеллекта была актом вандализма, аналогичным выращиванию клона человека без конечностей. Сетевой интеллект - очень сложное творение, он, как и нормальный разум, включает в себя множество уровней разумения, уголков памяти, рефлексов, воспоминаний. Копирование Синт'а в определенной степени можно сравнить с выращиванием кристалла - образец служит для создания копии с идентичной структурой, в которой, однако, возникают определенные нарушения. В результате дублирования получают искусственный разум, обладающий теми же воспоминаниями, умениями, фобиями, что и матрица, но обладающий и своими собственными, личными свойствами. Правильное конструирование нового Синт'а требует полугодовой работы. На "Адриане" на это дали несколько часов, поэтому скопировали лишь самые важные для проведения операции модули. Однако фрагментарное дублирование порождало, как говорили интернетовцы, "горбуна", который либо вообще никуда не годился, либо быстро впадал в электронное помешательство. К счастью, Синт'у ракеты не надо было реализовывать сложные процессы, анализировать слишком запутанные ситуации либо выполнять функции члена экипажа. Он лишь должен был, используя дополнительные органы чувств донора - Скульптора Пространства, - управлять ракетой в потоке астероидов и довести ее до "Нулевой базы", притом как можно скорее. На корабле находились шесть человек. Пилот, которому предстояло помочь Синт'у принять контроль над ракетой в случае, если покалеченный искусственный разум спятит. Десантник, отвечающий за управление боевыми комплексами корабля. Кобальг, который решил постоянно наблюдать за протекающими в организме Даниеля процессами синтеза биохимического кода. Даниель, Форби и Пушистик были сопряжены системами связи и регенерации космолета и должны были поддерживать их в случае возникновения боевых действий. Форби и Пушистик не знали, что Даниель сам предложил себя на эту операцию. Если б не он, отдыхали бы они сейчас в безопасности на "Адриане", ожидая, пока станция удалится от обороняющейся "Нулевой базы". Потом, как знать, может быть, их включили бы в состав боевых подразделений подпольной организации, а может, эвакуировали из Пояса Фламберга на другую секретную базу, а то и просто уволили за ненадобностью. Однако, когда Северс решил, что в идее Даниеля имеется хоть и крохотное, но все же рациональное зерно, стало ясно, что именно они полетят на "Нулевую". Если план удастся, потребуются люди для обследования коргардской базы, расположенной на другом конце гиперпространственного туннеля. Ну а ведь по всей системе Мультона именно у них - Даниеля, Форби и Пушистика - были максимальные шансы добраться до территории коргардов и выжить там. В конце концов именно по этой причине как раз их-то и выбрали для реализации самой секретной части операции "Ураган", то есть внедрения в Черный форт полковника Риттера. А, стало быть, если летел Даниель, то должны лететь и они. Бондари решил не сообщать друзьям, кому они обязаны честью участвовать в этой опасной эскападе. Во всяком случае - до счастливого возвращения. Ежели таковое состоится. Даниель предчувствовал, что при исполнении миссии ему достанется больше заботиться о сохранении их жизни, чем своей собственной. Совесть - болезненное образование в мозге. Однако попробуй его оттуда извлечь, и все остальное, что содержится в нем, вытечет через дыру. Бой в космосе. Ты не знаешь, как это выглядит? Странно. Совсем не так, как в популярных виртуалах. Хочешь испробовать? Ну так возьми хорошую программу о войне. Любой войне. Убери звук, сотри графическое изображение снарядов, взрывов, раненых солдат. Приглуши цвета возникающих на экране объектов, цветной фон замени чернотой. Вот тебе и битва в космосе. Интересно? Не правда ли? Возможно. При условии, что сам ты не торчишь внутри нее. Битвы, значит. Космоглиттер Даниеля влетал в зону боя. В центре заварухи располагался крупный астероид. На его поверхности поблескивали защитные купола, вращались чаши антенн, грозно выдвигались стволы торпедометателей... Вокруг планетки кружилась туча малых боевых роботов, агрессивных, разумных, имеющих целью перехватывать неприятельские снаряды и десантные машины. Если взглянуть на "Нулевку" в более широком диапазоне электромагнитного спектра - на рентгеновских, инфракрасных и радиочастотах, - то можно обнаружить и другие объекты - диски полевых сил, энергетические пучки, закодированные передачи. А если воспользоваться самыми новейшими экспериментальными методами наблюдения реальности, то зритель увидел бы окружающую астероид жемчужную мглу биоауры, проносящиеся в ней сгустки телепатических волн, странные формы, генерируемые мыслями воюющих солдат. Вокруг "Нулевой" носились другие астероиды, чаще всего меньше ее размером, зато мчащиеся с большими скоростями, выписывающие петли по орбитам, противоречащим законам динамики, образующим вокруг базы подвижную, каменно-ледовую сферу. Иногда, когда в какой-нибудь из камней попадал снаряд либо по нему скользнули лазерные иглы, серая глыба на мгновение раскалялась, расплавлялась в адском жаре - чтобы так же быстро погаснуть или развалиться на объекты поменьше. Необычный это был заслон, построенный общими усилиями мастеров космоскульптуры. Между камнями шмыгали прекрасно с ними синхронизированные корабли защитников. Чаще всего маленькие кораблики, действующие наскоками, выбрасывающие торпеды и боевые автоматы, а потом скрывающиеся в каменном лабиринте. Там же, куда направлялась основная сила солярного удара, ждали четыре линейных корабля, окруженные тучей вспомогательных единиц, неутомимо ткущих вокруг могучих кораблей сеть защитных полей. Битва еще не подобралась непосредственно к базе. Даниель видел флот противника - несколько десятков мощных космолетов, ожидающих на границе Пояса Фламберга, выбрасывали из себя тысячи малых телеуправляемых кораблей, роботов и биоматов. Командующий, который вздумал бы ввести такого колосса внутрь Пояса, тем самым послал бы свою ракету на верную гибель. С другой стороны, если б он решил установить защитную стену антиматерии или сверхсильных полей, это уничтожило бы не только астероиды, но и "Нулевую базу". А этого солярные командиры и их гладианские союзники явно хотели бы избежать. Поэтому бой шел по другой схеме: малые машины медленно и с огромными потерями продавливались в глубь Пояса. Одновременно удары наносились по многим направлениям, так что битва складывалась из десятков стычек и ретирад, погонь, частных поединков между пилотами и операторами боевого оборудования. Даниель понимал, что так долго продолжаться не может. В конце концов соляры начнут атаковать решительнее, ворвутся в глубь Пояса и уничтожат защитников "Нулевой базы". Это могло произойти в любой момент. Поэтому искалеченный разум Скульптора Пространства вел космолет со скоростью, грозящей катастрофой, даже не пытаясь особо укрывать корабль. "Они идут на нас! Два на шестой, один на четвертой", - забился в мозгу Даниеля звук, перед глазами проскользнула картина вражеских боевых единиц. Сам он, как и остальные члены экипажа, наряженный в скафандр сетевой связи, неподвижно лежал в кабине, заполненной противоперегрузочной жидкостью. Боевой сопроцессор в его мозгу работал на пределе эффективности. Ощущения, которые воспринимает мозг во время группового сопряжения, всегда оказывали на Даниеля огромное воздействие. Разум человека, как бы подвешенный в информационном шуме, контролирует какой-то аспект деятельности всего прибора, в данном случае ракеты. Фиксирует импульсы, поступающие с различных регистраторов и сканеров: изображение, звук, технические данные, контрольные отсчеты, - все это, приходя в мозг одновременно, создает полную картину ситуации. И, что удивительно, в том же виртуальном пространстве находятся и другие интеллекты. Каждый сохраняет свою индивидуальность, личность, но одновременно получает новый канал связи, пространство общих ощущений и эмоций, становится модулем большего. Так было и теперь, когда сопряженные люди выполняли функции тех модулей бортового Синт'а, которые не были скопированы. Даниель, контролирующий защитные системы корабля, с помощью Интернета сообщался со вспомогательным пилотом Синт'а, с солдатом, запускающим ядерные торпеды, с Кобальгом, с Форби, синхронизирующим совместную работу всех систем ракеты, и с Пушистиком, контролирующим регенерационные системы космолета. Все данные одновременно и каждый по отдельности. Невероятно. Даниель видел вражеские машины. Они шли одна за другой, то и дело отходя в сторону, чтобы пропустить астероид. Сзади подлетала третья. Синт неожиданно изменил трассу полета и скрылся за обломком скалы. Несколько секунд летел, выдерживая скорость этого обломка, потом резко выскочил перед астероидом. Крутым поворотом изменил направление и оказался над вражескими кораблями. Даниель все время фиксировал состояние силовых дисков, активность модулей панциря и ремонтных аппаратов. Когда Синт снова проделал резкий маневр, застонали все защитные системы, сигналя о перегрузке комплекса двигателей. "Включаюсь", - принял на себя Пушистик управление поврежденными модулями. Потом Даниель услышал лишь угасающее эхо его мыслей: "Контроль состояния повреждения. Исполнять. Уровни разрушений. Исполнять. Рекультивация панциря. Исполнять. Восстановление пускового устройства. Исполнять, исполнять, исполнять..." Мощный взрыв потряс корабль. Даниель перестроил усиление защитных полей и принял сообщение о поглощении панцирем допустимой дозы энергии. Снова разворот, голова ракеты чуть не скользнула по огромной каменной глыбе. Космоглиттер, уходя от очередной торпеды, шел прямо на вращающийся сгусток камней, каждый из которых весил несколько тонн и при таких скоростях был бы в состоянии пробить ракету навылет. Три вражеские машины зашли им в хвост. "Это невозможно", - подумал Даниель, когда вокруг корабля закружил смертоносный вихрь. Однако Синт вел машину безошибочно, обходя преграды, то и дело прячась за астероиды, порой опережая их. Это был орган, который невозможно выпестовать обучением и тренировками, это был орган Скульптора. Солярные машины вели не Скульпторы. Первая врезалась в астероид, мгновенно разлетевшись на миллионы мелких обломков и раздробив планетку на еще большее количество каменных осколков. Пилот другого космолета не отвернул. Однако был осторожнее. Снарядами и лазерными орудиями он проторил себе дорогу, стараясь догнать беглецов. До сих пор они не сообщали "Нулевой базе" о своем прибытии, чтобы эмиссией сообщения не привлечь на свою голову погоню. Однако если уж их и без того обнаружили, то ждать больше не было смысла, они немедля выслали закодированный луч, извещающий о том, кто летит на ракете, какие данные везет и чего ожидает по прибытии на станцию. Ответа они не получили, зато из шлюзов "Нулевой базы" выпрыгнуло несколько новых машин. Защитники? Беглецы? Последний резерв, который должен был дать им немного времени? Не важно! Важен преследователь, идущий за кормой. И еще то, что спустя мгновение после передачи в их сторону направилось несколько солярных боевых машин. В ответ и "Нулевая база" стала перебрасывать свои силы. Прежний ход боя изменился. Его плотность переместилась с рубежей Пояса Фламберга глубже, в сторону мчащейся ракеты. Неужели соляры расшифровали сообщение? Неужели почувствовали реальную угрозу? "Вижу цепь "жемчужин", - сообщил пилот. - Входим в нее". "Жемчужинами" назывались цепочки астероидов, которые в прошлом попали в лапы Горнякам. Горняки расплавляли их, извлекая чистое сырье и оставляя выжженные скорлупы с огромными ямами карьеров, рваными каньонами, а то и продырявленные насквозь. Глиттер Даниеля промчался сквозь туннель в одной из таких планеток-"жемчужин", солярный преследователь ринулся за ним. Потом Даниель пронесся сквозь следующий астероид. И еще один, где какое-то время вынужден был плутать по пронизывающим планетку туннелям. Когда солярный перехватчик выскочил из туннеля, пусковые устройства глиттера выбросили снаряды. Большинство споткнулось на защитных полях перехватчика, но несколько взорвалось настолько близко, что солярная машина задрожала, по ее броне прошла оранжевая волна, и она тут же разломилась пополам, выбросив в космическое пространство кислород, элементы оборудования и мертвый экипаж. Космоглиттер Даниеля снова ринулся вперед. Где-то в стороне продолжался бой - гладианские машины расставляли минное заграждение, чтобы задержать космолеты, пытающиеся отрезать путь ракете Даниеля. "Нулевая база" уже занимала больше половины видимого Даниелем кадра. Можно было различить отдельные элементы ее поверхности - естественный рельеф и объекты, созданные рукой человека. "Через сто секунд войдем в защитное поле "Нулевой базы", - сообщил Синт. - Сто - это единица и ноль, и еще один ноль. Какое любопытное сочетание! Мы восхищены!" "Все. Начинает сходить с ума, - промелькнула в мозгу Даниеля грустная мысль. - Эта дьявольская машина начинает дурить, надо как можно скорее долететь". "Подтверждаю диагноз, - включился Форби. - Мы регистрируем резкие изменения состояний в нейросистемах бортового компьютера. Это может повлиять на поведение Сетевого Интеллекта". "Или наоборот, - подумал Даниель. - Изменения в психике Синт'а развалят нам компьютер. Быстрее! Быстрее!" Поток информации поступал непрерывно. К кораблю приблизился боевой биомат. Паукообразное творение биомашинной эволюции собралось прилипнуть к броне и начать ее деструкцию. Навстречу ему кинулись защитные биоматы, вцепились в корпус нападающего, оттащили от ракеты. Конечности машин принялись охватывать друг друга, ударили лазеры, посыпались искры электрических разрядов. Все это напоминало схватку огромных пауков-каннибалов. В тот же момент совсем рядом с космолетом разорвалась торпеда. Силовые поля нейтрализовали взрыв. Однако резкий удар оторвал биоматы от ракеты. Они завертелись и, уже не в силах расцепиться, так и остались далеко позади космолета... "Внимание! Говорит "Нулевая база"! Говорит "Нулевая база"! - раздался голос. - Беру управление на себя. Затягиваем вас!" В серой поверхности астероида раскрылась огромная воронка, темная дыра, в которую вплыла ракета. Датчики показывали, что радиоактивность брони превышает все допустимые нормы. Сопла двигателей практически выгорели. Возможности энергетических кристаллов, поддерживающих работу силовых полей, почти исчерпались. И все же они долетели. Изувеченный, спятивший Синт Скульптора Пространства распевал скабрезные песенки. Он как раз заканчивал особо неприличный припев, когда пилот ракеты включил процедуру стирания. Даниель еще не успел полностью отключиться от сети. Услышал крик, страшное, отчаянное бормотание стираемого разума, ненормального, искусственного, но отдающего себе отчет в приближающемся конце. Синт Скульптора Пространства принялся всхлипывать. И угас. 6 - Быстрее! Быстрее! - Они бежали по коридорам, охваченным боевой эвакуационной паникой. Здесь уже почти не осталось людей. Все экипажи космолетов были брошены в бой. Техники работали в секциях помощи полю боя, связи, медицины и спасательной службы. Немногочисленные люди, которым явно нечего было делать, помогали коллегам либо толпились у наружных шлюзов в надежде получить согласие на эвакуацию. После посадки и короткого совещания экипаж ракеты разделили. Пилота и связиста откомандировали в боевые подразделения, а Даниель, Форби и Пушистик под командованием Кобальга и в сопровождении офицеров направились к главному штабу. Времени на представление, рапорты и дискуссии не было. Бой уже вступал в решающую фазу. Соляры приступили к последнему штурму. Когда Даниель взглянул на экран, на котором демонстрировался район боя, он замер. Катастрофа была все ближе. Следовало действовать немедленно! Вокруг Даниеля бегали люди, кто-то что-то кричал, операторы прильнули к пультам, интернетовцы подергивались внутри коконов нейроузлов, на десятках экранов демонстрировались кадры различных участков боя, а из динамиков лились призывы пилотов. Даниель понимал, чего ждет военный флот Солярной Доминии. На огромном экране было видно, как корабли перегруппировываются, даже отходят от Пояса Фламберга, а в освободившемся пространстве размещаются космолеты, внешне похожие на механических кальмаров: обтекаемые продолговатые тела длиной в несколько сотен метров. Из новых частей выходят по радиусам длинные прямые щупальца, образуя что-то вроде корзины диаметром почти полкилометра. Они и были корзинами - скелетом, на который опирался "силовой плетень", образующий "миску", поглощавшую все, что окажется на пути ракеты. Чтобы очистить предполье, соляры решили использовать горняцкие траулеры. Они пригнали сюда никак не меньше ста единиц, то есть большую часть того, что летало в Поясе Фламберга. Вряд ли Свободные Горняки добровольно отдали на потребу армии свои машины, которые для них были одновременно домом, местом работы и жизни. Слишком многое они могли потерять. Но Даниель полагал, что выхода у них не было. Существовала ненулевая вероятность того, что траулер битву выдержит, а вот вероятность того, что непослушная новой власти горняцкая семья сохранит свой дом, нулю равнялась в точности. Доминии не отказывают. Добровольно или по принуждению, в данном случае значения не имело: траулеры должны были вымести малые и средние астероиды, загораживающие путь к "Нулевой базе". По проторенной дорожке пойдут линейные корабли Доминии, а за ними малые боевые машины и биоматы поддержки, в задачу которых будет входить изгнание или расстрел всех беглецов. Уставившийся в экран Даниель не сразу сообразил, что Форби и Пушистик вытянулись по стойке "смирно", а Кобальг отдает краткий рапорт. Перед ними стояли несколько офицеров. Даниель узнал двоих: полковника ван Эйка и генерала Гукина. - Рад, что вы успели, - вместо приветствия сказал командующий армиями свободного Гладиуса. Времени недостаточно! Времени просто катастрофически мало! На обучение, усиление организма, подключение соответствующих сопряжений. Тело человека - не дом из кирпичиков, которые можно заменить когда и как хочешь. Любое вмешательство в происходящие в нем физиологические процессы, любое усиление психофизических возможностей, любой искусственный элемент в теле и психике должен вводиться постепенно, как говорится в шутке: с чувством, с толком, с расстановкой, чтобы не вызвать отторжения, а организм мягко приспосабливался к новым условиям жизнедеятельности. На это у них времени не было. Гукин давал своей базе самое большее еще восемь - десять часов жизни. Генерал прекрасно владел собой. Это был суховатый человек, много требующий от подчиненных и создающий им суровые условия работы. Он не давал поблажки ни себе, ни другим. За двумя исключениями: когда ему надо было быстро принять решение и требовался совет, он готов был как равный с равным спорить с любым человеком, который мог сказать что-либо толковое. Даже если это оказывался простой стрелок или программист. Второй слабостью Гукина была нелюбовь к мундиру. Это странное для заслуженного вояки пренебрежение к форменной одежде полностью проявлялось в те моменты, когда Гукину уже не надо было воплощаться в официального гладианского героя и выступать на семинарах "по случаю чего-то" в присутствии сонма политиков. Конечно, он не позволял себе снимать форму или даже просто носить ее неряшливо - не застегнув карманы, не нацепив орденских планок или не вдев в уши соответствующие колечки. На этот раз он просто по-своему использовал один из танаторских обычаев. Солдаты, проходившие службу в этих подразделениях, за каждого ликвидированного преступника пришпиливали к рукаву кителя миниатюрный значочек в виде черепа. Гукин облепил себе ими весь мундир от брюк до воротника. - Вот сколько существ я загубил, - пояснил он пялющемуся на его мундир Даниелю. - Я бы даже сказал - людей. На большинстве знаков был изображен отнюдь не знакомый символ человеческого черепа - грушевидный, с отпавшей челюстью и черными пятнами глазных впадин. Нет, это были черепа, совершенно отличные от человеческих, как по форме, так и по количеству глазных впадин и челюстей. Гукин - герой войны с Чужими. - По правде говоря, мы не знаем, сколько в нашем распоряжении времени, - сказал ван Эйк. - Не забывайте, что наш прошлый опыт говорит о существовании темпоральных аномалий. Во время штурма Черного форта капитан Бондари на четыре часа исчез из нашей реальности. Сам же он утверждает, что в ином мире находился всего несколько секунд. Но мы располагаем свидетельствами, говорящими о том, что гораздо чаще происходит обратное. Многие из отбитых нами у коргардов жертв оказались биогенетически моложе, нежели должны были быть. Люди, схваченные Чужими десять лет назад, биологически постарели на два года. - Может быть, результаты экспериментов? - Скорее всего. Однако нельзя исключить и особенностей времени-пространства. Кто знает, возможно, здесь пройдет два часа, а там вы за это время успеете проделать очень и очень многое. Даниель молчал. Форби сидел, задумчиво водя глазами вслед снующим кругом людям. Пушистик пялился на экран, на котором флот траулеров уже добрался до границ Пояса Фламберга. Длинные щупальцы космолетов алчно напряглись. Времени недоставало. Однако техники и врачи делали все, чтобы подкрепить солдат. Очищали организмы от отложений, возникших за время последнего полета, освежали боевые сопроцессоры, проверяли все узлы сопряжений. С последним особые сложности были у Форби, у которого "умер" имплантированный в правую руку чип связи. Кожа вокруг него потрескалась, а рука немного припухла. Врачи очистили ранку, извлекли контуры соединений и встроили такие же ему в левую руку, затем перестроили сопроцессор, заменив поляризацию с правой руки на левую. После всего этого их упаковали в тяжелые боевые скафандры, нацепили на спины баллоны с кислородом, приделали специальные ранцы с запасом пищи и амуницией и, наконец, добавили один боевой скафандр в разнообразном виде для Риттера. В команду должны были войти семеро. Даниелю сообщили о присвоении ему звания майора и поручили командовать группой. Когда они уже стояли перед входом в центральный сектор базы - военный и научный модуль, - Даниель еще раз включил экран с изображением картины боя. Два траулера, в которые попали точно направленные торпеды, кружились в сумасшедшем танце, продолжая в соответствии с законами динамики двигаться в сторону Пояса Фламберга. Беспорядочно болтающиеся из носов руки-щупальца центробежная сила разорвала на множество кусков, раскидав во все стороны. Остальные космолеты не изменили строя. Они вгрызлись в Пояс Фламберга гигантской челюстью, сложенной почти из сотни более мелких "жал", проедая в нем чистый, свободный от каменного мусора туннель. Траулеры рвались вперед, к "Нулевой базе". Иначе они не могли - между ними сновали маленькие солярные боевые корабли. Официально им следовало охранять Горняков. Фактически же их функция была совершенно иной: если семья, населяющая какой-либо траулер, предаст и решит ретироваться с поля боя или хотя бы просто избежать прямого столкновения, тогда эти маленькие "защитники" приведут в исполнение приговор в назидание другим. Таким образом Доминия подталкивала в бой своих солдат и союзников - за их спинами просто-напросто устанавливали заградотряды: не вздумай отступать, ибо погибнешь. Рвись вперед - так ты получишь хотя бы видимость возможность выжить. "Скоты, - подумал Даниель. - Быдло". - Внимание! Прошу подтвердить идентичность, - встретил солдат автомат, стороживший вход в научную секцию. - Напоминаю, что полная дезактивация снаряжения и людей будет произведена во входном шлюзе, перед входом в научную секцию, а также перед выходом из нее. - Здесь, - сказал ван Эйк. - Вот машина коргардов. Они стояли на пороге большого сферического помещения диаметром около десятка метров. В центре размещалась платформа, к которой вел узкий помост. Чем ближе они подходили к платформе, тем сильнее изгибался помост, сворачиваясь наподобие ленты Мебиуса. Пройти по нему казалось невозможно. - Гравитационные аномалии, - пояснил ван Эйк, упреждая вопрос, который, несомненно, был бы вот-вот задан. - Впрочем, не только. Изменение цвета кварков, микроскопические хромоклазмы, повышенная активность образования пар "частица-античастица". Не говоря уж о фокусах с постоянной Планка. - Каких фокусов? - заинтересовался Форби. - Похоже, вокруг машины существует градиент постоянной Планка. Понимаете, чем ближе к аппарату, тем сильнее изменяется постоянная. Бывало, различия появлялись уже в шестом знаке после запятой. - Как ухитрились это измерить? Черт побери, вся физика, вся материя должны изменяться при изменении постоянной Планка! - Должна, - спокойно ответил ван Эйк, - но не изменяется. А вот постоянная Планка - да. Впрочем, вас это не касается. Что вы чувствуете? - Что здесь нет климатизации, - буркнул Даниель. - Ладно, надевайте шлемы и переходите на автономную циркуляцию. Через пять минут мы засунем вас туда. - Ван Эйк указал на конструкцию, стоявшую на платформе в центре сферы. Обработка привезенных тобой данных все еще продолжается. - Лады, надевайте пузыри, ребята. - Даниель осторожно натянул на голову эластичный подшлемник управления. Тут же почувствовал, как скользкая холодная поверхность материала плотно прильнула к шее и черепу, охватив и защитив чиповые гнезда от случайного отключения или попадания инфекции. Потом надел шар шлема. Матовая снаружи поверхность тут же стала прозрачной, в ней помигивали десятки контролек, зазвучали сообщения о последнем фиксировании отдельных модулей скафандра и сидящего в нем человека. Даниель взглянул на своих солдат. Они один за другим надевали "чепчики" и шлемы, проверяли сопряжения оружия, отключали от скафандров внешние системы жизнеобеспечения. Вид у них был и грозный, и вполне профессиональный. Ван Эйк щелкнул каждого по шлему и скрылся в шлюзе. Через минуту створки шлюза замкнулись. Огни в сферическом помещении погасли. Солдаты на мостике остались в одиночестве, напротив чужого, непонятного аппарата вражеской расы. Врата в гнездо врага. Или смерть. - Начинаем декомпрессию помещения, - прозвучал в наушниках шлемов голос ван Эйка. - Необходимо изменить базовый состав атмосферы. К вашему сведению: в ней чертовски много аммиака. - Коргарды? - Дьявол их знает. Может, у них такой метаболизм. А может, хотели нас обмануть. - Полковник ван Эйк, туда уже кто-нибудь летал? - спросил Даниель на полосе, недоступной его подчиненным. - Раньше мы не знали векторов гипертрансляции. Мы получили их только от тебя. - Полковник ван Эйк, туда уже кто-нибудь летал? - спокойно повторил Даниель. - Зачем это тебе? - Полковник... - в третий раз начал Даниель, но тут в наушниках услышал другой голос. - Да, два добровольца, - это был голос Гукина. - И как? Вернулись? - Один вернулся. - Целый? - Нет, майор Бондари, не целый. - Так я и думал. - Держитесь там, парни. - Внимание, - проговорил ван Эйк. - Двигайтесь вперед. Задержитесь на платформе. Вы в пространстве, ограниченном излучением. Потом мы начнем отсчет. - Идет! Солдаты в боевых скафандрах медленно двинулись вперед. Первым шел Даниель. Он на мгновение задержался, когда надо было поставить ногу на сворачивающийся участок помоста, но тут же сделал шаг, потом второй. Ничего не случилось. Казалось, что он все время идет по горизонтальной поверхности. Гравитационная аномалия. На платформе размещалось несколько земных устройств - фидер, измерители, самоуничтожающийся аппарат. Между ними не было ничего - по крайней мере во всей электромагнитной полосе. Но регистратор ауры показывал сложную форму: большой сферический объект, покрытый множеством наростов и выступов. Даниель, не колеблясь, пересек эту странную пленку. Никаких ощущений. Через секунду его подчиненные уже были рядом. Изнутри "пузырь" казался во много раз просторнее, чем виделся снаружи, а его диаметр превышал диаметр вырубленного в скале сферического зала. Даниелю показалось, что наверху он видит туннель и тени других шаровых "пузырей", просвечивающих сквозь поверхность ауры. Переключив визоры скафандра на видимый свет, он снова увидел сферический зал, аппараты на платформе, помост и створки шлюза на его конце. - Готовы? - бросил он. Солдаты поочередно подтверждали работоспособность своих мозгов, тел и аппаратуры. - Докладываю о готовности подразделения, - бросил Даниель. - Внимание! - сказал ван Эйк. - Начинаю отсчет. На "ноль" трансферт. - Как там бой, генерал? - Держимся. Пока что работают только траулеры, основной флот стоит. В вашем распоряжении часов десять. Если хорошо пойдет - то и побольше десяти. - Успеем. - Это мой друг. Вытащите его оттуда, Даниель. - Для того и идем, генерал. - Внимание! Десять, девять... Бондари переключил визоры на ауру. Поверхность "пузыря" дрожала. По ней пробегали волны, возникали утолщения, сгустки света неуловимо гуляли по сферической поверхности. Отверстия туннелей начали увеличиваться. - Один! Ноль! - Ван Эйк снял с головы шлем связи. - Пошли! - Ну и как? - спросил Гукин. - У нас все в порядке. Датчики работают нормально, без отклонений, но... Когда мы высылали Гальбена, показатели тоже были реальными. - Ты хорошо тогда сказал: "вернулся не целый". - Сам знаешь, что в заполнявшей его скафандр массе не оказалось ни одной целой клетки. - Господи, только бы им удалось. - Если это вообще имеет какой-то смысл. - Полковник ван Эйк взглянул на главный экран зала командования. Там были видны могучие горняцкие траулеры, уже отходящие к своим базам. И сотни десантных модулей, с каждой минутой приближающихся к "Нулевой базе" по пробитой Горняками трассе. - Объявляю желтую тревогу, бой в пределах базы, - сказал генерал Гукин, обращаясь к ожидающим распоряжения командирам, и медленно принялся проверять состояние своих боевых сопряжений. 7 Он командовал отрядом, состоящим из шести человек, - шести мужчин, из которых каждому повезло. По крайней мере в том, что касается коргардов. Пушистик, он же Кай Клейн. Солдат ударной группы, перехватившей коргардскую "панцирку". Это он одним из первых увидел жертвы агрессоров, потом участвовал в акции в Каллагейме, после которой была инсценирована его смерть, чтобы вывезти его на тайную базу. Коэн Форби - сетевик-интернетовец. Участвовал в расшифровке данных, содержащихся в системе управления коргардской "панцирки". Потом - операция в Коллагейме. Он не принимал непосредственного участия в штурме Черного форта, хотя на расстоянии поддерживал боевые машины. Выжило двадцать процентов автоматов, которыми он руководил. У других интернетовцев эта цифра в среднем составляла три процента. Герберт Корольян, психолог, изучающий секты, возникшие в результате восприятия людьми религий Чужих. Коргарды во время одной из карательных экспедиций уничтожили несколько десятков домов в пригородах Соннора; в центре разрушенной территории неповрежденным остался только дом Корольяна. Психолог стал объектом нападок и издевок со стороны соседей, его обвинили в сговоре с коргардами. Подвергнувшись несколько раз грубым нападкам, он был вынужден просить полицию о помощи. Три года назад он исчез при таинственных обстоятельствах. Теперь отыскался на "Нулевой базе" в качестве исследователя коргардской цивилизации. Айвен Хоффман, биолог. Семь лет назад "сгорел" в своем доме. В действительности там сгорело лишь немного клонированных тканей Хоффмана. Его же перевезли на секретную базу. Он руководил группой, анализирующей биологию коргардов на основе немногочисленных артефактов этой цивилизации. Невил Ренделл, второй сетевик. Служил на космической базе, охранявшей шлюз гиперпространственного прохода. Когда стало ясно, что его данные почти в точности совпадают со "ста характеристиками", его тут же перебросили в Оготаи. Он принимал участие в штурме Черного форта и был единственным из троих уцелевших солдат группы, которая так и не пробилась сквозь силовой купол внутрь коргардской базы. Клякс Клике, первый клон, выращенный в военных лабораториях согласно рецептуре "ста характеристик". К сожалению, на то, чтобы вырастить достаточное количество взрослых биоматов, соответствующих образцу, времени не хватило. Клякс Клике мог стать самым опасным солдатом во всей группе. Нарушая принятые принципы выращивания клонов, детское тело Кликса усилили имплантатами. Группой командовал Даниель Бондари. Он пережил Каллагейм, выдержал штурм Черного форта и был одним из четырех солдат, подвергшихся гиперпространственной переброске. И единственным, вернувшимся в состоянии, пригодном для быстрого восстановления. Ван Эйк считал, что в группе недостает врача, техника для обслуживания гипершлюза и специалиста по контактам с представителями иных рас. Но - не профессия была основным доводом в пользу направления человека в группу Даниеля. Все решал потенциал везения, того везения, которое подфартило некоторым людям при встрече с агрессором и позволяло части из них в лучшем состоянии перенести коргардский плен. Именно это военные ученые пытались определить, используя "формулу ста характеристик". Большинству членов группы выпадал случай эту формулу испытать. Хоффман рисковал впервые, а Клякс Клике был машиной с человеческими формами, в которой эти характеристики были запрограммированы. Там, куда им предстояло проникнуть, их ждал еще один человек, у которого совпадение с "формулой ста характеристик" было почти идеальным. Риттер. Прыжок. Он уже знал это. Уже видел. Клубы расцветок и форм, густеющие вокруг, как свертывающаяся кровь, пространство, ощущение подвешенности в бескрайней пустоте. Потом метаморфоза. Боль выворачиваемой назад спины, мурашки в руках, из которых выпирали новые пальцы, тонкие, длинные, словно паучьи лапки. Неожиданное изменение диапазона частот видимого света, так что зрение начинало регистрировать совершенно новые, неизвестные расцветки, которые невозможно было охарактеризовать привычными словами. Срастающиеся ноги, превращающиеся в одну гладкую мышцу, мощную, словно стальная пружина. Рот, заполненный холодной массой, выдавливающейся из зубов, залепляющей горло и ноздри. У него не было связи со своими людьми, и, однако, он чувствовал их присутствие, четыре вращающиеся тени, четыре шепота, четыре прикосновения холода. Пятый объект был горячий, тихий и неподвижный, вероятно, Клякс Клике. Окружающая Даниеля светящаяся аура свернулась, сжалась, оплела коконом сверкающих нитей, на мгновение заглушила все другие образы и звуки. Неожиданно все оборвалось. Он снова был человеком, воспринимал данные от скафандра, видел и слышал своих людей. - Черт возьми, что это было?! - Автоматика восстановлена! - Я здесь, я уже с вами! - У меня были плавники. Куда девались мои плавники?! - Докладываю о готовности! - Майор Бондари! - Так же, как тогда, о Господи, точно так же! Это были прекрасно вышколенные люди. Своим галдежем они реагировали на то, что с ними происходило. Одновременно выполняя свои задачи. Группу охватил "пузырь" силового поля. Заплясали указатели датчиков и измерителей. Тройка маленьких исследовательских автоматов, сразу же спущенных с поводка, взялась исследовать ближайшее окружение, активировать оружие, во все стороны ощетинившись стволами. Они были на базе коргардов, внутри огромного пустого помещения с оранжевыми стенами, прикрытыми коротким, колышущимся волнами мехом. Во многих местах поверхность прорезали широкие черные полосы, частично образующие кресты. Под ботинками солдат был неровный пол, весь в утолщениях и бороздах, кое-где тоже поросших оранжевым мехом. Однако чаще черных и сухих. На рентгеновской полосе частот можно было заметить густую сеть тонких пленок, заполняющих почти все пространство. На частотах ауры кое-где возникали обтекаемые висящие объекты - они то раздувались на манер воздушных шариков, то утрачивали резкость форм и расплывались. К Даниелю стали поступать первые доклады. - Никаких живых объектов. Никаких подвижных объектов! - Радиация в норме. Гравитация 1,1. Активирую компенсацию скафандра. Атмосфера аммиачная. - Регистрирую процесс дыхания стен. Однако они не живые. - Обнаружил место, где стена тонкая, почти прозрачная. - Черт возьми, стена состоит из сложных германиевых соединений! - Германиевых? - Следующий за углеродом элемент из четвертой группы Периодической системы. В этом зале солдатам предстояло оставить окруженный защитными полями регистратор, собирающий данные от всех приборов и людей. Он состоял из нескольких идентичных устройств, ведущих одновременную запись информации. При этом у каждого модуля были по-иному заданы условия возвращения на "Нулевую базу". Один ждал приказа Даниеля, второй должен был возвращаться, когда погаснут все жизненные сигналы людей, третий - через час после посадки. Разумеется, если коргарды пожелают его выпустить. - Клякс, проверь стены. Клейн - страхуешь его. Ренделл - следи за генераторами поля. Форби, отвечаешь за модули записи, - отдавал приказы Даниель. - Активировать поддержку первого уровня. Сопрягаемся в группу только по моему приказу. Клякс, начинай. Они не успели ничего сделать. В тот момент, когда биомат пересек границу защитного поля, стены помещения дрогнули. На своде возникла узкая щель. Оранжевый цвет стен уступил место мерцающему красному. Щель расширялась, разбегаясь в сложную сеть трещин. Даниель усилил верхнюю границу защитного поля, но на головы сбившихся в кучку людей никакие камни не посыпались. Лишь спустя некоторое время они сообразили, в чем суть явления. Стены снижались! Ни люди, ни автоматы не замечали, чтобы волнистые вертикальные поверхности погружались в пол, скорее это походило на стены песочного замка, осыпающиеся под порывами ветра. Стены были все ниже, а одновременно приближались к людям. - Они нас задавят! - крикнул Пушистик. - Подождем, - спокойно сказал Даниель. - В случае чего попытаемся пробиться. Ждите моего приказа. Регистраторы донесли о движении грунта. Поверхность, на которой они стояли, поднималась, выталкиваемая неведомой силой. - Сейчас начнется извержение, - пытался пошутить Хоффман. - Поле выдержит выброс лавы, - вежливо сообщил ему Даниель. - И мы застынем в ней, как мухи в янтаре, - добавил Ренделл. - Либо как аммониты. - А коргарды изготовят себе из нас изящные брелоки, я-то знаю. - Предварительно, разумеется, отшлифовав. - Есть данные: толщина стены - семь метров, высота - тринадцать. - Мы поднялись на три метра. - А может, - неожиданно заговорил Форби, - они просто-напросто оборудуют для нас обзорную площадку? Вскоре оказалось, что Форби прав. Движение массивных стен резко ускорилось, потом почти мгновенно они провалились, выдавливая возвышение и стоящих на нем людей еще на несколько метров вверх. Когда перед их глазами возникла картина внутренней части коргардской базы, Даниель не сумел сдержать возгласа страха и удивления. Это было необычно, могуче и одновременно чуждо. Это ужасало. Они стояли на плоской вершине небольшого холма, почти в центре гигантского зала. Кроваво-красным куполом был как бы накрыт весь мир. По дальней поверхности свода передвигались пятна и тени, иногда разгорались цепочки огоньков, иногда вспыхивали волны радужных полос. Однако после мгновений такого светового извержения свет потолка снова делался густо-карминным, местами становившимся коричневым, местами - фиолетовым. Сонары скафандров десантников по-разному оценивали расстояние до свода: от ста метров до почти пятнадцати километров. Скорее всего последний результат был ближе других к истине. Вцепившись в потолок, висели необычные, гигантские гирлянды. Свисали дуги блестящих черных кабелей, то и дело извивавшихся и переплетавшихся друг с другом. На их поверхности пульсировали мясистые диски, что-то вроде присосок или гнезд причаливателей. Многие были пустыми, в другие уткнулись носами коргардские машины, подобные тем, какие Даниель видел в Каллагейме. Рыбьи морды кораблей прижимались к дискообразным присоскам, красные глаза не горели, машины подрагивали, разбухали. Они напоминали гигантских паразитов, вцепившихся в жилы или кишки внутренностей. В некоторых местах к черным пуповинам прилепились одиночные машины, большинство кольцевых гнезд призывно пульсировало. В других местах машины висели одна при другой, образуя гигантские кисти. Немного ниже располагались конусовидные транспортеры - копии того, что был захвачен людьми. Здесь их было несколько десятков. Они двигались в воздухе по круговым трассам в нескольких плоскостях вокруг одной центральной точки. У Даниеля это ассоциировалось с древней планетарной моделью атома, где вокруг ядра по круговым орбитам перемещались электроны. Время от времени машины перескакивали с орбиты на орбиту. Вся динамичная система перемещалась по огромному пространству внутри красного купола, то поднимаясь на несколько метров, то опускаясь. На рентгеновских частотах здесь можно было увидеть растянутые в пространстве тонкие струны. По ним перемещались амебовидные существа, иногда перескакивающие с одной нити на другую. И рыбообразные устройства, прикасавшиеся к черным пуповинам, и вращающиеся оранжевые конусы пересекали струны, не нанося им ни малейшего вреда. "Амебы" время от времени останавливались, и из их тел начинали вырастать усы, гибкие, пружинистые, быстро удлиняющиеся. Когда такой ус касался другой струны, он тут же сливался с ней, образуя новый узел. "Амеба" тогда съеживалась, резко растекалась вдоль струны и исчезала. В результате сеть струн становилась все плотнее. Некоторые связи то и дело попросту исчезали. Однако не раздувающиеся, словно напившиеся крови клещи, машины, вращающиеся транспортеры и рентгеновские пауки поразили Даниеля. Он опустил глаза и подошел к краю возвышения. Внизу толпились, копошились, толкались, словно личинки насекомых, занятые множеством непонятных дел люди. Это были они - похищенные из многих городов взрослые и дети, которые могли родиться только здесь, в рабстве, в плену, в неволе. С холма это напоминало древний город. Огромные стеллажи-дома. Они стояли вплотную, иногда по нескольку стеллажей в ряд, иногда одиноко, как высотные здания. Были здесь и дугообразные, и многоугольные "строения". Одноэтажные и многоэтажные. На длинных полках стояли клетки, точно такие же, как в том фильме, который Даниель видел много недель назад. В большинстве клеток сидели люди, скрючившиеся, не имеющие возможности ни встать, ни лечь. Некоторые клетки пустовали, а их дверцы были вырваны и погнуты. Между стеллажами с клетками, словно по улицам, площадям, тротуарам, тоже двигались люди. Их было много, очень много. Уже на этом расстоянии Даниель заметил массу калек, людей с присадками, странными наростами, ампутациями. Были такие, что ходили, такие, что ползали, и такие, что бессильно лежали на земле. Одетые и нагие, пожилые и молодые, казавшиеся нормальными и спятившие. На первый взгляд, их движения напоминали суетню в центре большого города, если на него смотреть из окна небоскреба. Однако внимательный наблюдатель, имея достаточно много времени, заметил бы, что в действиях этих людей нет никакого смысла, что они не владеют своими покалеченными телами. Они ходят по кругу, между несколькими стеллажами. Стоят неподвижно, только иногда водя глазами за проходящими мимо. Лежат на спинах, перекатываясь с боку на бок. Размеренно, механически копулируют. Разговаривают. Ритмично кивают головами и с равными промежутками поднимают руки для того, чтобы подчеркнуть весомость своих слов. Просовывают руки сквозь прутья клеток, хватают сидящие там жертвы и вырывают у них клочки тела, выдавливают глаза, вырывают языки. Пляшут, ритмично ударяя ступнями по земле под звуки неслышного другим барабана. Стоят на коленях, сложив руки ладонями, иногда наклоняясь и ударяясь лбом о пол. И еще иначе... и еще... Некоторые одеты, другие в лохмотьях, едва прикрывающих тела, остальные голые либо в странных панцирях, оплетенных проводами костюмах, с дрожащей, выпирающей из кожи массой. Многие казались хорошо упитанными, в приличном физическом состоянии, но попадались и люди явно изголодавшиеся, с костлявыми телами и впалыми животами, были и толстяки с телами из вырожденной, разбухшей ткани. Даниель предпочитал не думать, как выглядят те, что сидят в клетках. И все это было облито мерцающим, стробоскопическим светом, то и дело исчезало во тьме и вновь возникало. Картина моментами смазывалась, теряла резкость так, как бывает, когда смотришь в неотрегулированный бинокль. Невозможно было надолго сосредоточиться на одном месте или человеке, потому что они тут же растворялись во мраке, затуманивались, утрачивали первоначальную форму. Клетки, которые еще минуту назад поблескивали серебром, создавая красивые композиции, вдруг начинали походить на грязные бараки, установленные ровными рядами и опутанные черными заграждениями. Иногда между постройками и людьми появлялись другие объекты. Сферические, насекомоглазые, со множеством лапок. Между ними кружились маленькие машины, задерживаясь около некоторых, что-то там делали, иногда хватали медленно идущих людей, опутывали их своими щупальцами, вероятно кормили и исследовали. Призрачный "город" тянулся во все стороны до границ видимости. - Опускаемся, - сказал Даниель. Солдаты молча двинулись за ним. - Расстояние без изменений, - сказал Клике. - До чего? - спросил клона Даниель. - До цели. Строения. - Клике указал на высокий стеллаж с клетками. - Что значит "без изменений"? - спросил Даниель. - Сонар указывает, что мы не приближаемся к ним. Даниель оглянулся. От основания холма их отделяло не меньше ста метров. Странно. Сверху казалось, что достаточно спуститься и тут же окажешься между клетками. Однако до них все еще было довольно далеко. - Расстояние от холма? - Девяносто семь метров. - Они управляют пространством, - сказал Корольян, - и могут сделать с нами что угодно. - Например, свалиться на голову. - Форби указал пальцем наверх. Точно над ними висела ритмично раскачивающаяся гигантская гроздь коргардских кораблей. - До них не меньше трех километров, - проворчал Пушистик. - Они распоряжаются пространством, - повторил Корольян. - Мы здесь вроде назойливых насекомых. Как только зажужжим громче, они прихлопнут нас хлопушкой. - Что у нас под ногами? - То же, что и на стенах. Органика. - Органическая химия германия? Невероятно. - Не будь дураком, Айвен. В этой вселенной возможно все. - Заткнитесь, - прервал их Даниель. - Они идут к нам. Из-за клеток выходили люди. Они двигались неуклюже, странно волочили ноги, перекривившиеся, скособоченные, деформированные. Медленно, широкой волной они шли на солдат. Из-за "бараков" выходили все новые и новые, толпа густела, лавина искалеченных людей начала изгибаться, охватывать солдат со всех сторон. - Делегация для торжественной встречи? - бросил Форби. - Скорее банда зомби, - буркнул Ренделл. - Активировать сопроцессоры, - приказал Даниель. - Зарядить головки. Желтая тревога. Плотная толпа была все ближе. Между людьми шныряли маленькие насекомоглазые машины. У всех узников были широко раскрыты рты, словно замершие в громком крике. Солдаты встали в круг, в центре которого находился Клякс Клике, державший переносной генератор силового поля. - Есть данные, - доложил Корольян. - Я опознал нескольких человек. Все эти люди с очень высоким уровнем "ста характеристик". - Такие, как мы, - буркнул Пушистик. - И Риттер, - добавил Форби. - Они приближаются! - Активировать поле! Не стрелять! - Они нас окружают! - Сохранять спокойствие. Уже не десятки, а сотни людей молча двигались на солдат. Их линия изогнулась, охватила "пузырь" защитного поля, отрезая десантникам обратный путь на холм, где стояли модули, осуществляющие гиперпространственную переброску. Движения узников, жесты, реакция были неестественными. Они шли, не обращая внимания на соседей, пробивая себе путь, часто сталкивались, тогда некоторые падали, другие начинали вертеться вокруг собственной оси, третьи на мгновение замирали, потом продолжали движение. Поваленные на землю с трудом поднимались, их пинали и толкали другие. Несколько раз Даниель замечал в толпе более активное движение. Узник останавливался, оглядывался, начинал что-то кричать, иногда пытался бежать. Однако это продолжалось всего несколько секунд. Потом совершенно неожиданно человек снова становился безвольным автоматом, продолжая двигаться к солдатам. - У них на мгновение восстанавливается сознание! Вы видели? - спросил Хоффман. - Не обязательно. Это могли быть побочные эффекты стимуляции, - возразил Корольян. - Что будем делать? - Подождем, пока они подойдут к границе поля, - решил Даниель. - Ищите Риттера. Если поле их не остановит, снова отправимся наверх. - Будем стрелять? - В крайнем случае. Только в крайнем случае. - Вы слышите? - В голосе Хоффмана прозвучал страх. - Что случилось? - Шепоты! Вы слышите эти голоса? - Мы изолированы от внешнего мира. - Голоса. Я четко слышу... - Я тоже, - спокойно сказал Ренделл. - Это... что-то странное... А, чтоб тебя! Тут услышал и Даниель. На пределе фиксации, в глубине сознания, в самых дальних его закоулках родился мелодичный шепот. Нечленораздельные голоса складывались в странную фразу, которая, еще секунду назад бывшая просто звуком, превратилась в изображение. Даниель не смог его запомнить, хотя знал, что мозг фиксировал странную картину. Сразу после этого изображение уступило место мыслям, удивительному чувству, будто он что-то знает, что-то понимает. - Вы странно себя ведете, - ворвался голос Клякса Кликса в эти необычные ощущения. - Прошу сообщить. - Проверить состояние скафандров, - пришел в себя Даниель. - А также уровень гипнотической атаки. - В панцирях пробоин нет, - сообщил Клякс Клике. - В окружении галлюциногенные средства отсутствуют. Гипнотические излучения не зафиксированы. - Ты слышишь голоса, Клике? - спросил Корольян. - Только ваши, - спокойно ответил биомат. Узники, окружавшие теперь солдат плотным кольцом, остановились. Даниель видел их лица, угасшие, невыразительные. В перемежающихся полосах красного света эти люди казались сонмом адских невольников. - Телепатическое нападение. У меня помехи в приеме ауры. - Они действуют только на разумные существа. Клике этого не воспринимает. Разум Даниеля все время упорядочивал воспринимаемые картины, пытался придать им понятную форму, уловить смысл. Отдельные звуки, видения и ощущения сливались, приводили в движение уснувшие атавистические инстинкты, побуждали воображение. Даниель увидел множество существ самых различных видов, форм, то и дело пожирающих друг друга, временами соединяющихся, взаимопроникающих. Возникла мысль об одиночестве и изоляции, о страшных приступах боли, сопровождающей столкновение различных рас, о беспощадной эксплуатации низших рас доминирующими высшими. Изображения на мгновение исчезли, затянутые мерцающим туманом. Потом Даниель увидел, как по каждому из существ пробегают вспышки, блеск охватывал их, поглощал, превращал в бурлящий огненный шар. Между вспыхивающими точками проскакивала искра. После чего словно по команде огненные шары устремлялись навстречу друг другу, вычерчивая при этом сложные кривые. Они соединялись и, наконец, сплавлялись в ком кипящей лавы, из которой начал вырастать новый объект, сложный, огромный, охватывающий все пространство. - Это информация, - ворвался в мозг Даниеля голос Кликса. - Мы получаем информацию. Скорее всего эти люди - передатчики. - Что... Что это было? - спросил растерявшийся Ренделл. - Довольно ясно, - включился Корольян. - Отдельные индивидуумы ощущают что-то, что принуждает их стать совершенно одинаковыми, подчиненными единой цели. Они соединяются и таким образом возникает существо высшего порядка. - Есть аналогия! - крикнул Хоффман. - Примитивные земные организмы, единичные амебообразные индивидуумы живут раздельно. Однако иногда некоторые из них высылают химический импульс, находящиеся поблизости амебы ползут к "излучателю", соединяются в единое целое, а потом начинают специализироваться. Из индивидуальных объектов возникает образование высшего порядка, не известно, то ли это единое существо, то ли их колония. Важно, что перемещается оно как самодостаточное творение. Создает плодовое тело и размножается. - Неужели нам демонстрируют модель жизни коргардов? - бросил Форби. - В моем видении я наблюдал развитие существа, - сказал Даниель. Остальные подтвердили, что с ними было то же. - А может, такова схема их поведения со встреченными расами? Они переформировывают их и присоединяют к своему суперорганизму. Что-то вроде общественного симбиоза многих видов. - О Господи! - простонал Хоффман. - Невероятно! Это вовсе никакая не агрессия, просто это высшая фаза развития. Эволюция разумных существ в таком направлении, чтобы они стали взаимоподобны, равны во всем. - Не болтай, Айвен, - прервал Пушистик. - Ну а те, что сидят в клетках? Они-то что? Супермены? - Но ведь... Не о том речь. Мы установили контакт с необычной расой, да что я говорю, с метарасой, симбионтом множества видов, совместно изучающих космос. Мы можем присоединиться к этой всеобщности. То, что мы увидели, возможно, предложение... После стольких лет войны... - Или необычный блеф, - сказал Даниель. - Либо дьявольский обман для того, чтобы мы согласились стать их подопытными кроликами. - А что с ними? - Пушистик снова указал на толпу и забитые узниками клетки. - Может, нам действительно только кажется, что они страдают? Может, они уже ступают в мир коргардов? - пытался найти объяснение Хоффман. - Ширял я лучший мир коргардов, если, двигаясь к нему, надо подгибать ноги и выдавливать глаза, - спокойно сказал Пушистик. - Ширял и трахал. - Вероятно, - продолжал Корольян, - на этих пленных коргарды экспериментируют. Изучают биологические, психологические, социальные реакции. Возможно, наши "сто характеристик" важны для таких исследований, например, влияют на соответствующее их понятиям переформирование человека. - Я согласен с Пушистиком, - поддержал друга Форби. - И не желаю, чтобы меня кто-то переделывал, тем более таким образом... И особенно ради моего же блага. Он указал на одного из стоявших поблизости узников. У молодого паренька были отрезаны губы и вырван язык, обе его ноги заменены жесткими, палкообразными, четырехсуставчатыми конечностями. - Важное сообщение, - включился в разговор Клике и спокойно, без всяких эмоций, проговорил: - Я обнаружил человека, который в перечне потерявшихся числится как Тивольд Риттер. Красная точка указателя пробежала по дисплеям шлема Даниеля и остановилась на лице одного из узников. Даниель приблизил изображение. Как бы встал рядом с мужчиной. Лысая голова, впалые щеки, огромные глаза. Распухший рот, заполненный черными зубами, нагое истощенное тело. Сквозь пергаментную кожу просвечивала каждая кость. С тонких пальцев рук сошли ногти. Но это был он, Тивольд Риттер. Герой. Живой труп. Самоубийца. Человек. - Где коргарды? - спросил Даниель. - Никаких данных. Они с равным успехом могут сидеть в этих машинах, а то и быть ими. Возможно, наблюдают за нами снаружи. Где-то же они должны проводить медицинские операции, готовить пищу и вырабатывать энергию. Мы не знаем, находимся ли в космическом корабле, или на планете. Либо в чем-то, что существует только в мире коргардов. - Как установить с ними связь? - Мы под наблюдением. Если они сумели навязать нам эти картины, то, может быть, смогут воспринять наши мысли. - Ну хорошо, пора двигать задницы. Попытаемся перехватить Риттера. Может, вытащим его из этого дерьма. Он поможет нам добраться до коргардов. Если ничего не получится, возвратимся. - В соответствии с предварительными оценками солярные силы должны уже ворваться на "Нулевую базу", - спокойно сообщил биомат Клякс Клике. - Держать строй! Пушистик, ты идешь за Риттером. Кай Клейн перенастроил свой скафандр, который тут же покрылся автономной силовой сферой. В тот момент, когда он пересекал защитное поле подразделения, пространство в месте соприкосновения силовых полей замерцало. Солдаты немного раздвинулись, заполняя круг. Пушистик медленно двигался в толпе почти неподвижно стоящих людей. Было тихо. Голосов товарищей он не слышал, никакие звуки гладианского мира до него не доходили, в голове больше не гудели странные голоса. Слежавшаяся шершавая поверхность под ногами, казалось, слегка прогибается, мерцающий красный свет то и дело выхватывал из тьмы лица людей. Некоторые узники шевелили губами, словно что-то жевали, другие ритмично раздували щеки, были и такие, что все время клацали зубами. Уже войдя меж узников, он увидел обезображенные и деформированные лица, лбы с дополнительными глазами, гладкие пластыри розовой кожи в тех местах, где должны быть губы, механические имплантаты, пульсирующие тела присосавшихся паразитов. Узники расступались перед ним, а тех, кто отступать не успевал, просто отталкивало и переворачивало силовое поле. Кай Клейн понимал, сколь слаба эта защита. Маломощный генератор скафандра мог создать защитный слой, который, правда, удержал бы обычный снаряд, нейровирусы биооружия или лазерный луч, но любой сильный удар контрполя запросто раздробил бы его защитный кокон. Поэтому Кай Клейн не стал раздумывать, прежде чем выключил поле, оказавшись лицом к лицу с полковником Риттером. - Полковник Риттер, - сказал он спокойно. - Мы пришли за вами. Тощий старый человек продолжал стоять, безвольно покачиваясь, опустив руки. - Полковник Риттер, вы меня слышите? Пальцы узника все время сжимались и разжимались. Грудная клетка быстро вздымалась, ребра вырисовывались так четко, что, казалось, вот-вот разорвут кожу. Он не реагировал. Прореагировал другой. Невысокая молодая женщина, стоявшая неподалеку от Риттера. Пушистик заметил движение краем глаза и тут же повернулся туда. Женщина вздрогнула, тряхнула головой, словно сжала губы, пришла в себя и увидела совсем рядом солдата, одетого в боевой скафандр желто-зеленых гладианских расцветок. На несколько мгновений с ее лица сошло выражение тупого безразличия. - Помогите! В наушниках Кая Клейна забился крик. - Умоляю! Помогите! Девушка прыгнула к солдату, задела несколько стоявших впереди людей, споткнулась, упала. Пушистик двинулся к ней. На мгновение обернулся. Его друзья перегруппировались, образовали клин, врезающийся в глубь коргардской базы. Женщина пробовала подняться. Пушистик был совсем рядом, когда почти над головой девушки возникло обтекаемое тело коргардской машины. Девушка не встала. Замерла, упираясь руками, гримаса страха застыла на ее лице, губы вновь сложились в бессмысленную улыбку. Она принялась мерно кивать головой. Изо рта вытекла струйка крови. - Стерва! - рявкнул Пушистик, вскинул оружие для выстрела. Из борта поднимающейся машины брызнула струя черной густой жидкости. Машина задрожала и почти тут же взорвалась, осыпая головы узников рваными осколками. - Входим! - услышал Кай Клейн голос Даниеля. В красном свете коргардского неба разгорелись огненные шары. Очередные летающие машины разрывались в воздухе, словно пробитые брюшки пережравшихся пауков. Пушистик принялся стрелять. За сотые доли секунды скафандр Даниеля перестроился из позиции "готовность" в положение "бой". Активировались узлы оружия, боевой сопроцессор начал собирать данные о подчиненных, автоматические прицельные устройства направляли вооруженную руку солдата на выбранную цель. Пушистику не следовало начинать стрельбу. Да, он увидел страшную вещь, но ведь они были посланы сюда не для того, чтобы воевать. Им надо было добыть информацию и добиться перемирия. Они должны были упаковать Риттера в боевой скафандр и переправить на базу. Если бы удалось вдохнуть в него жизнь, он стал бы неоценимым источником информации о коргардах. Но Пушистик начал стрелять. Может, и верно, был прав? Может, существуют пределы мерзости и преступления, за которые уже невозможно переступить даже ради переговоров? Может, существуют обстоятельства, ставящие исполнителей вне любых категорий оценок, оправданий и объяснений? Сволота, которую можно только уничтожить, ибо любой заключенный с нею договор делает тебя соучастником преступления? Все едино. Теперь это уже не имело значения. Пушистик начал войну. Не оставалось ничего иного, как поддержать его. Хозяева этого "города" вряд ли ожидали чего-то подобного. Они не реагировали, во всяком случае, реагировали слишком медленно. Даниель, Пушистик, Ренделл и Клякс Клике били из излучателей по коргардским машинам, сбивая одну за одной безжалостно и без передыха. Те не защищались, они были не боевыми автоматами, а стражами, пастухами, лаборантами, стерегущими подопытное стадо. Корольян и Форби пытались запихнуть беспомощное тело Риттера в боевой скафандр. Хоффман бегал между узниками, брал пробы остатков машин, измерял радиоактивность, пытался установить контакт с людьми. Человеческое стадо охватил хаос. Коргардские машины, видимо, удерживали людей в каком-то телепатическом рабстве, связывали их разум. Сейчас, когда контроль ослаб, большинство узников просто-напросто лишились сознания. Некоторые впали в панику, отсутствие внешних импульсов высвободило их обезумевший разум, поврежденный адом, в котором они оказались. Они беспорядочно метались, кричали, размахивали руками, налетали друг на друга, валялись по земле, тормошили тела впавших в беспамятство товарищей по несчастью. К некоторым людям вернулось сознание. Растерявшиеся, пораженные, забитые, они осматривались, убегали от падающих сверху обломков, отталкивали повредившихся умом, старались привести в себя потерявших сознание узников. Несколько просто-напросто убежали под защиту стеллажей, однако десятка полтора человек сгрудились вокруг Пушистика, размахивая руками и умоляя о помощи. Забрать их с собой солдаты не могли. Без скафандров узники не пережили бы гиперперехода. Мысль, что они вынуждены бросить этих людей и коргарды вновь завладеют их мозгами, потрясла Даниеля. Однако выхода не было. Увидев, что Риттер уже "упакован" в скафандр, он дал приказ отступать. Солдаты двинулись к холму. Корольян и Форби подталкивали кокон, в котором плыл Риттер. Клякс и Ренделл продолжали стрелять в коргардские машины. Даниель бежал, прикрывая им спину. - Внимание! Они нападают! - услышал он голос Хоффмана, остановился и повернулся. - Быстрее! Форби, я тебя прикрываю! Находившиеся высоко на кроваво-красном "небе" черные пуповины извивались волнами. То и дело от очередной гигантской грозди отрывался один из коргардских боевых кораблей. Рыбьи глаза гневно горели, рты ритмично раскрывались. Пушистик оказался в толпе умолявших о помощи узников. Кто-то стоял на коленях, кто-то в отчаянии ломал руки, кто-то рыдал, кто-то кричал. Кай Клейн стоял между ними как бронированная игрушка, огромный, черный, поверхность его шлема горела серебром, ствол излучателя пылал фиолетовым цветом, на спине вращался диск эмиттера поля. Наверху, высоко, рыбьи машины беспорядочно кружились, словно все еще ожидали приказа, будто не знали, что творится наяву. Здесь же из-за рядов стеллажей вынырнуло стадо небольших машин. Они мчались прямо на толпу, и там, где они проходили, только что освобожденные узники снова превращались в безвольных кукол, поднимались с земли, замирали, умолкали и медленным, размеренным шагом направлялись к городу клеток. - Пушистик! - крикнул Даниель. - Идем! Кай Клейн ответил тем, что поднял вооруженную руку, плюнул огнем. Из двух ближайших машин хлынули потоки черной жидкости. Несколько окружавших Пушистика человек отскочили, помчались вслед за десантниками к холму. Остальные, еще теснее сплотившись вокруг солдата, почти прижимались к его панцирю. Даниель видел, как беглецов опять перехватывают коргардские надсмотрщики. Глянул на холм. Маленькая группа была уже на середине склона. Тылы защищал Клякс Клике. - Пушистик! - Беги, Даниель! Говорю тебе, беги! - услышал Даниель голос Пушистика, и связь тут же прервалась. Даниель повернулся и помчался к холму. Оглянувшись в последний раз, он увидел стоявшего как статуя Пушистика, непрерывно поливавшего огнем приближающиеся корабли. Люди, оказавшиеся на несколько минут на воле, толпились вокруг него, словно щенки. Пушистик стрелял. Даниель начал взбираться по заросшему оранжевым мехом склону. Уже добравшись до вершины, вдруг сообразил, что в его мозгу погас сигнал Кая Клейна. Времени не было. К холму двигались ряды оранжевых конусов. Почва начала дрожать, колебаться, словно поверхность моря. Наверху кружил рой больших машин. Вероятно, коргарды не хотели разрушать свою базу. Даниель понимал, что в противном случае они запросто уничтожили бы ворвавшихся к ним людей. "А может, они хотят нас выпустить, - на мгновение сверкнула в голове Даниеля мысль, когда он увидел, как его люди занимают позиции, устанавливают модули перебросчиков и стреляют в чересчур близко подходящие машины врага. Риттер сидел на земле, опершись о ноги Корольяна, который управлял напряженностью силового поля, вновь раскинутого над группой. - Нет Пушистика, - спокойно сказал Даниель. - Форби, смени настройку! - Да ты что... - Он хотел остаться. Действуй! Огненный залп ударил в склон холма. Силовой "пузырь" распалился фиолетом. Итак, коргарды напали. - Сопротивляемость поля повышена. Быстрее! Клике выпустил залп контрснарядов, и небо затянула паутина взрывов. Коргардские пуповины зловеще раскачивались, желтые присоски то закрывались, то раскрывались, словно гигантские актинии. Рыбьи машины выстроились типичным трехэшелонным коргардским строем, каким они обычно атаковали гладианские города. На этот раз их целью была маленькая группка людей на вершине холма. - Прыжок: пятнадцать минус. - Напряженность поля превышена! - бросил Ренделл. - Перехожу на прямое управление! - Нет! - пытался остановить его Даниель, но сетевик уже соединился с эмиттером поля. Так же, как нервная система пилота принимает на себя раздражители, поступающие от систем ракеты, или как летник становится частью монокрыла, так и Ренделл соединился с эмиттером в одно целое и сам стал силовым полем. Теперь он мог управлять его напряженностью: наносить удары, сам амортизировать удары коргардов с гораздо большей точностью, чем был способен автомат. Но он и подвергал себя смертельной опасности. Любая перегрузка поля оставляла след в его организме, а разрыв силового "пузыря" мог его убить. - Прыжок: десять минус. Даниель стоял рядом с модулем перебросчика. Сделать он уже ничего не мог. Мог только ждать. Он видел выплывающие из красного тумана машины, трассы снарядов, острия лазерных игл. Он глядел на стоявших рядом своих людей, Клякса Кликса, поддерживавшего Риттера, наконец, на Ренделла. Сетевик застыл в центре силового купола, высоко подняв руки. Вокруг него образовалась мерцающая тень, вырывающаяся из продолжения рук и соединяющаяся с чашей силового поля так, что Ренделл походил на атланта, поддерживающего руками не только невидимый потолок, защищающий людей, но и купол коргардской базы. - Прыжок: пять минус. Пространство над ним завибрировало. На резкий красный свет наложилась тень, грязноватый налет, словно они вдруг оказались внутри закопченной банки. Даниелю это было знакомо. Такое он уже видел в Каллагейме, когда коргарды накрыли город давящим силовым диском, а потом еще раз - во время штурма Черного форта... Ренделл крикнул. Ноги под ним подогнулись, голова отлетела назад. Он упал на колени, все еще не опуская рук, туман фиолетовых розблесков вокруг его тела стал насыщеннее, потом посветлел. В этот момент Даниель принял сигнал о том, что силовое покрытие лопнуло. Он почувствовал резкий удар невидимой лапы, повалившей его и придавившей к земле. Услышал глухое проклятие, а потом страшный крик Ренделла. Еще успел увидеть, как тело сетевика переламывается пополам - вероятно, сломался позвоночник и скелет скафандра, и сломанные руки безвольно повисли по сторонам. - Прыжок!!! Обратный путь был похож на первый. Другие формы. Другие голоса. Другие тела. Но - похож. Он сообразил, что лежит на платформе в центре "Нулевой базы". Сопроцессор сигнализировал, что здесь же находится Корольян, Хоффман, Форби, Риттер и Клике. Все были живы. Он медленно поднялся. Перед ним был освещенный зал и странно искрившийся помост и его люди, поднимающиеся с пола. Даже Риттер сам встал на ноги. Однако все еще не отвечал на вопросы. - Немедленно бросить оружие и выключить боевые сопроцессоры! Голос загудел в наушниках, а для того, чтобы подчеркнуть его значение, в помост у ног Даниеля ударила очередь пуль. На другом конце помоста, в дверях, ведущих к шлюзу, стояло несколько закованных в броню солдат. На них были биологические панцири: зеленые, мясистые, оплетающие туловище и конечности. Их головы закрывали бесформенные шлемы. Солдаты Доминии медленно забрались на помост. 8 Их извлекли из скафандров, разоружили, вывернули назад руки и связали биостяжками. Клякса Кликса сразу же забрали, вероятно, для того, чтобы проиграть запись, хранящуюся в его мозге. Первый час неволи они провели в выгоревшем зале "Нулевой базы". Гукину не удалось взорвать станцию. - Ты командуешь этим отрядом? - Из группы солдат вышел невысокий человек в скафандре, без боевых знаков различия. Оружия у него не было, он, видимо, был важной персоной, потому что солдаты уважительно расступились, давая ему проход. Точнее - ей. Это была молодая женщина с тонкими чертами лица, попорченного только имплантатом Сети, торчащим на лбу, словно рог. У нее был мягкий, теплый голос. Комбинезон облегал худощавое, даже костлявое тело и плоские груди. На вид ей было лет пятнадцать. - Я, - ответил Даниель. - Майор Бондари из армии свободной планеты Гладиус. По какому праву... Удар в спину повалил его на землю. Он почувствовал давящие на позвоночник колени и руки в жестких перчатках, стискивающие горло. - Во-первых, - сказала женщина, - никакой ты не майор, а бунтарь, выступающий против законно избранного Совета Электоров. А во-вторых, вся твоя засранная планета так же свободна, как я - парск. Думаю, ты знаешь об этом, а? Отпустить его! Даниель медленно поднялся. - Я хотела взглянуть на тебя. Люблю смотреть на лица людей, с которыми меня что-то связывает. - Ничто нас не связывает, - проворчал Даниель и тут же услышал шаги за спиной, но женщина жестом остановила солдат. - Ошибаешься, очень ошибаешься. Нас объединяет это место. - Я здесь впервые. - Я тоже. Но именно здесь мы встретились. Мы разрушили ваш биомат. Он был неважно выращен, но собрал массу любопытных данных. - Вы знали положение коргардской базы? - Нет. Но знаем, что они применяют управляемые гиперпроходы. Ты считал, что Доминия потерпит факт появления расы, обладающей высокой технологией? Что мы позволим заниматься коргардами таким, как вы, зазнавшимся паршивцам, связанным путами глупых приказов и законов? А как же! Конечно, мы изучали коргардов, как изучали их и вы. - Вы знали о людях?.. - Даниель взглянул ей прямо в глаза. Женщина не отвела взгляда. В ее красивом лице было что-то странное, оно либо помечено чем-то неуловимым, что можно было заметить лишь после долгого и внимательного рассмотрения. Как будто, беседуя, она все время прислушивалась, ожидала чего-то, искала новые сведения. Так, словно мысли ее в действительности находились где-то далеко. "Сеть! - промелькнуло в мозгу Даниеля. - Господи, она же сопряжена с Мозговой Сетью, у нее лишь частично индивидуализирована личность". Он впервые собственными глазами видел человека-элемента Мозговой Сети. Треть граждан Доминии, свыше тридцати миллиардов людей, уже жили в Сети. У них были свои индивидуальные личности, но одновременно они стали частицей большого образования, подчинялись решениям Мозгов - группы людей и Сетевых интеллектов, - владеющих Солярной Империей. В какой степени эта женщина была нормальным человеком, принимающим самостоятельные решения и ведущим собственную жизнь, а в какой - кибернетической невольницей, исполняющей приказы автоматов с человеческим телом? - Мы знали. Теперь знаем больше. Коргарды проводили очень интересные эксперименты. Невероятные, ошеломляющие. Мы присмотримся к их работе, переймем результаты исследований, проанализируем выводы. - Это... Это мерзко. Понимаешь? Не плохо, не аморально, не неэтично! Мерзко! - Мерзко? Ты удивляешь меня, солдат. Откуда такие слова в устах убийцы? Ты был танатором, разве нет? Даниель молчал. - Это вы, - женщина ткнула в Даниеля пальцем, - вы виновны в том, что здесь произошло. Вы прервали коргардские исследования. Мы хотели помешать вам. Поэтому напали на "Нулевую базу", как только поняли, что именно вы планируете. Но вы прервали их работы, и страдания тех людей пойдут насмарку. Никто не сможет их использовать на благо остальным. Если б вы еще не уничтожили данные в мозгу "Нулевой базы"... Теперь... Ваши открытия оказались напрасными... Жаль. - Вы могли спасти тех людей. - Ха! Может, могли, может - нет. Ну а что ты ответишь на такой аргумент, господин солдат: благодаря наблюдениям за несколькими тысячами людей, благодаря их страданиям, страху и боли мы познавали коргардов. Получали знания, позволяющие защититься от их расы. То есть мы сохранили миллиарды людей, которых уничтожила бы война, война с Чужаками. И что? Какой у тебя выбор, солдат? Страдания нескольких тысяч подопытных кроликов и жизнь миллиардов людей или же спасение десятка тысяч и гибель целых миров? Выбирай! Даниель заколебался. Женщина прищурилась, ее губы искривило что-то вроде усмешки. - Если б мне пришлось выбирать, я бы выбрал. Но ты лжешь. Вы вообще не принимали в расчет такого выбора. Не искали иных путей выхода, таких, которые давали шансы спасти всех. Вам нравилось наблюдать за коргардами, вы ждали и смаковали эти ужасы, ибо они дали вам знания и облегчили захват Гладиуса. Женщина внимательно глядела на Даниеля. Улыбка сползла с ее лица. - Да, - сказала она спокойно, - именно так и было. Ты не глуп, солдат. Ты явно не глуп. Поэтому я еще скажу тебе в награду, что мы не прекращаем игры. Мы изучим детально то место, воспроизведем все действия и довершим изучение коргардов. Ибо они нас заинтересовали, знаешь? Скажу тебе больше. Теперь у нас есть идеальный запас подопытных человечков. На твоей планете все еще живет множество бунтарей, смутьянов, агитаторов и, - она на мгновение задумалась, - вредителей. Найдутся для них клетки, ох найдутся. Она отвернулась. - Вы ничуть не лучше коргардов, - остановил он ее. - И ты об этом знаешь. Вы готовы на любое преступление, лишь бы добиться власти и знаний. На любое. - Нас интересует мир. - Она подошла к Даниелю. Ее лицо оказалось совсем рядом с лицом Даниеля. - Ты знаешь, что такое акупунктура? Она дает людям здоровье. Ты знаешь, как создавали эту систему? Китайские мудрецы сдирали кожу с живых рабов и изучали протекание нервных импульсов. Так что это: проклятие или благодеяние? А ты знаешь, как проверяют новое оружие? Знаешь, зачем тебе объяснять. В конечном счете всегда на людях, на собственных солдатах. А зачем? Чтобы защитить свой мир от внешней угрозы. Так что же, остановить прогресс, перестать испытывать новое оружие? Тогда появятся какие-нибудь хаобиты или коргарды и перебьют нас всех. Тебе не повезло, солдат, потому что ты оказался как раз среди тех, с кого сдирают шкуру. Не повезло. - Ты сама все это придумала? - спросил Даниель, касаясь того места на своем лбу, где на голове женщины помещался узел Мозговой Сети. - Тебе это вдолбили? Она спокойно смотрела на него. Потом указала на сопровождавших ее солдат. - Я попрошу их, чтобы они не били тебя слишком сильно. И ушла. Соляры снова толкнули Даниеля к его друзьям. А потом все пошло в ускоренном темпе. - Бери, читай. - Солдат сунул в руку Даниелю листок. - Читай громко, говорят, ты был судьей. - "В результате заочного заседания, - голос Даниеля дрожал, - я признаю виновными в главном преступлении и участии в преступном сговоре, имеющим целью свержение легального правительства планеты Гладиус... следующих лиц..." Даниель оторвал взгляд от листка, посмотрел на своих людей. - Читай! - Броневая перчатка ударила его по лицу. Хрустнул сломанный нос и выбитые зубы. Даниель покачнулся, выпустил листок. Прижал руки к лицу. Почувствовал пальцами тепло крови. Форби хотел было кинуться к нему, но удар прикладом карабина удержал его, бросил на пол. Остальные пленные стояли неподвижно. Командир подразделения поднял бумагу с пола. - Здесь перечень фамилий, но, - он взглянул на пленных, - я вижу, вас уже стало на два меньше. "Он принимает Риттера за одного из группы", - подумал Даниель, чувствуя, как по лицу разливается теплая жидкость. - О, вот здесь самое главное: "Всех перечисленных я приговариваю к наказанию смертью со сканированием мозга. Приговор будет приведен в исполнение немедленно". - Нет! - крикнул Форби, прыгнул на ближайшего солдата, толкнул его боком, чуть не перевернул. Но его тут же схватили, бросили на землю. - Ну, так. Начнем с тебя, герой, - сказал командир. - Держите его. Двое солдат схватили Форби под руки, заставили опуститься на колени, прижали лбом к земле. Командир встал за спиной у жертвы. В руке он держал пистолет сканера мозга. Вместо ствола у аппарата была длинная блестящая трубка, оканчивающаяся чиповым контактом. Сканер прорывался в разум, выбирал оттуда воспоминания, мысли и знания жертвы, при этом полностью уничтожая структуру мозга. Убивал. Даниель все еще прижимал ладони к лицу. Между пальцами, сквозь кровь, заливающую глаза, он видел согнутого пополам Форби, с выкрученными назад руками, связанными пульсирующими биостяжками, врезающимися своими отростками в кожу. Солдат схватил Форби за волосы так, что тот застонал от боли. Тогда командир приставил ствол сканера к затылку Форби, воткнул наконечник чипового штекера в кожу, туда, где находился боевой сопроцессор, и нажал спуск. - Нет! - Крик Даниеля слился со стоном боли Форби. Тело задвигалось, а через секунду напряглось в резком спазме. Связанные руки выгнулись вверх в последней попытке освободиться. - Конец, - сказал командир. Солдаты отпустили тело, Форби лежал на животе, прижавшись лицом к полу. На его шее, там, куда врезался ствол сканера, зияла красная рваная рана. - Следующий! Они убили Хоффмана и убили Ренделла. Даниель видел, как солярные солдаты берут мужественных мужчин, как фиксируют их клещами своих рук, как командир сменяет штекеры сканера, как вонзает их в шеи жертв. Видел спазм, слышал крик, чувствовал кровь. И не мог им помочь. Не мог ничего сделать. Только смотреть. Он знал, что та же участь вот-вот постигнет и его, но не был в состоянии вскочить, броситься на палачей или бежать. У него не было никаких шансов ни на борьбу, ни на то, чтобы уйти от врагов, и несмотря на это, он знал, что так было бы лучше, так он погиб бы как солдат, а не как зарезанное животное. И, однако, он не мог ничего сделать, ничего придумать, ничего сказать. Он просто смотрел. Но когда вытащили Риттера, беспомощного, словно тряпичная кукла, когда его заставили опуст