Герцогиня покачала головой. - До них дошли только слухи о страшных угрозах, о загоравшихся амбарах, о болезнях и падеже скота. Однако, по большей части дело ограничивалось раздражением и жалобами крестьян, которые становились все чаще и громче. Тогда к ним явилась ведьма или чародей, и они с охотой преклонялись перед ней или перед ним, и перед колдуном, сила которого стояла за ними. Мой муж велел одному из рыцарей объехать собственные владения и наведаться в тамошние деревни. Рыцарь вернулся и рассказал, что его встретили толпы воинственно настроенных крестьян, размахивающих цепами и косами и швыряющих камни. Когда он атаковал, они сломались и бежали, и все же когда он собрался уезжать, они вновь напали на него. - Рот ее отвердел. - Им, без сомнения приказали так поступить. - Внезапная, бешенная преданность. - Род взглянул на Гвен. - А вам не казалось, что они не походили на самих себя? Я говорю о крестьянах. - Ну разумеется так! - герцогиня содрогнулась. - Они отличались от тех, какими были, как май от зимы. Такие донесения разгневали милорда, но не сильно. Его вассала, барона де Гратесье, они разгневали намного больше, ибо, как вы понимаете, большая часть доходов милорда герцога поступала к нему от его графов, кои получали их со своих баронов. А бароны получали свои с рыцарей. Род кивнул, - Поэтому деревня рыцаря, противящаяся уплате податей, для барона немного посерьезней, чем для герцога. Герцогиня тоже кивнула. - Он попросил у милорда герцога рыцарей и ратников, коих мой муж охотно ему дал. И тогда барон выступил против колдуна. Она умолкла. Род ждал. Пауза затянулась, и Род спросил: "И что же произошло?" Герцогиня вздрогнула. - Ах, те сообщения, какие мы получили, были воистину ужасными! Силы барона столкнулись с разной магией - обрушивавшимися сверху жестокими тварями, появлявшимися среди них, чиня страшный вред, шаровыми молниями и камнями, летящими без луков и лучников стрелами и разившими без помощи рук боевыми топорами и палицами. А затем на них напали, воя и разя серпами, толпы крестьян. Но все же самым худшем из всего этого был ползучий страх, ощущение ужаса, охватившее солдат барона, пока те не сломались и не побежали, вопя от испуга. Род встретился взглядом с Гвен, и ее слова прозвучали только у него в ушах: "Я считаю, что среди них была мастерица ведьмина мха и чародей, швырявший в нас камни, а также ведьмы, заставляющие летать оружие. Но что еще за ползучий ужас?" Род мог только покачать головой. Он снова посмотрел на герцогиню. - Что случилось с бароном? Герцогиня содрогнулась. - Он не воротился домой, и все же, его видели в последующих битвах, ведущего тех солдат, которые остались живы, против врагов колдуна. Род снова поймал взгляд Гвен, та кивнула. Ну они уже сталкивались с таким принудительным гипнозом. - И сколько же уцелело солдат? - Из всех пошедших в бой спаслось бегством возможно только десятая часть. - Шесть из шестидесяти? - Тихо присвистнул Род. - Этот колдун знает свое дело туго, не так ли? А сколько из разбитых следовали за бароном в дальнейших битвах? - Судя по полученным донесениям, примерно, две трети, - пожала плечами герцогиня. - Сорок из шестидесяти попали в плен и подверглись промыванию мозгов? - Род содрогнулся. - Но некоторые все-таки ушли, к примеру, упомянутая вами шестерка. - Да. Но их преследовал какой-то чародей. Нам принес известия только один, что стало с пятью другими мы не знаем. - Но догадаться не трудно, - Род нахмурился, - значит Альфар с самого начала взял за правило не допускать утечки сведений. - Это как-то не отдавало средневековым мышлением. - Так говорите, вы узнали об этом позже? - Тому единственному солдату понадобилось добираться до нас неделю и еще день, - кивнула герцогиня. - Так и вышло. Колдун и его ковен отправились в поход на замок Гратесье, большинство слуг провозгласили своим сюзереном Альфара. Баронесса и немногие, сохранившие верность, воспротивились и попытались закрыть ворота. Однако они не смогли одержать верх, и провозгласившие своим повелителем колдуна отворили ворота, опустили подъемный мост и подняли опускную решетку, - Ну, если могли заставить сменить приверженность целые деревни, то почему б и не весь замок? - пожал плечами Род. - А что колдун сделал с баронессой? - спросила, глядя широко раскрытыми глазами, Гвен. Герцогиня плотно зажмурила глаза, - Она в темнице вместе с детьми, хотя старшего ранили в той стычке. Лицо Гвен посуровело, - Как вы об этом узнали? - Род попытался говорить помягче. - У слуг в замке Гратесье есть родственники на моей кухне. - Сеть слуг, - кивнул Род. - Значит Альфар попросту завладел замком. Конечно, он продолжил свое дело, завладев и остальным поместьем. - Да, теми деревнями, которые ещ? не склонились перед ним. Они одна за другой попали под его власть. Наконец, другие бароны встревожились и собрались вместе объявить ему войну. - Плохая тактика, - покачал головой Род. - Черт с ним, с объявлением, им следовало просто ворваться и стереть его в порошок. Возбужденная герцогиня уставилась на него. - Просто идея, - быстро оговорился Род. Герцогиня покачала головой. - Это ничего бы им не дало. Они же воевали с колдуном. Род медленно поднял голову, расширив глаза и раздув ноздри. Он повернулся к Гвен. - Так значит, он заставил людей думать, что они не смогут победить, даже прежде, чем они выступили в поход. Они наполовину проиграли бой еще до начала сражения. - Возможно, - согласилась тусклым голосом герцогиня. - Ведь баронов он разбил с необыкновенной легкостью. Часть солдат колдуна схватились с передовыми разъездами баронов, на левом фланге. Разведчики запросили подмогу, и солдаты бросились им на помощь. Ратники колдуна отступили, и все же не успели они исчезнуть в лесу, как другой отряд атаковал авангард правого фланга. Солдаты вновь бросились вперед, и ратники колдуна опять отступили. Рать баронов двинулась за ними с большей уверенностью. Герцогиня кивнула и закусила губу. - Когда они оказались в виду замка Гратесье, на них обрушилась из леса волна солдат. А с другой стороны дороги начали появляться с громовым треском камни, и с той же стороны прилетел рой метательных камней, - но их никто не метал. Солдаты отступили, давя друг друга, а потом стали сопротивляться и все же падали целыми толпами. Трое из пяти баронов дрались со своими ратниками до последнего и потерпели поражение. Другие двое собрали несколько бойцов и отступили. Армия колдуна упорно наседала на них, но они хорошо защищались. Тем не менее, половина ратников пала, а с ними и один из баронов, Другая половина прорвалась к большаку, где они могли развернуться и побежали, быстрее, чем их смогли преследовать ратники колдуна. За ними последовал один чародей, и повсюду появлялись камни. Он забыл об осторожности, и один лучник внезапно обернулся и выпустил стрелу. Она пронзила чародея насквозь, и он с воплем рухнул с неба. Тогда барон и жалкие остатки его сил ускакали. Таким образом принесли нам известие о случившемся. И заверяю вас, мой муж воздал должные почести тому лучнику. - Это следовало б сделать и всем нам, - поддержал Род, - всегда полезно продемонстрировать, что врага можно разгромить. Неужели ваш муж до того не воспринимал всерьез тех слухов об опасности? - По-настоящему, нет. Он никак не мог поверить, что шайка крестьян может представлять какую-то настоящую опасность для рыцаря в латах и солдат, даже будь они сплошь чародеями. И все же, когда барон Мароль предстал перед ним и рассказал ему без утайки о своей последней битве, мой муж вскипал гневом. Он созвал своих рыцарей и ратников и отправил на юг самого скорого своего гонца известить обо всем происшедшем Их Величества. - Он отправил курьера? - нахмурился Род, - когда? Герцогиня пожала плечами. - Пять дней назад. Род покачал головой. - Он должен был прибыть в Раннимид еще до нашего отъезда. Она долго смотрела на него, затравленно расширив глаза. - Он не дошел. - Да, - ответил Род, - не дошел. Герцогиня опустила взгляд. - Увы, бедняга! Нужно ли нам гадать о том, что случилось? - Нет, по-моему, все понятно. - Род глядел вдоль дороги на север. - Фактически, он мог даже переодеться крестьянином, в надежде, что его не узнают. В любом случае, вероятно, именно из-за него Альфар и бросил свою новую армию резать беженцев. - Беженцев? - нахмурясь подняла взгляд герцогиня. - Кто же они такие? - Бедняки, бегущие от ужасов войны, - объяснила Гвен. Род кивнул. - Потому, что у них уничтожили дома. Хотя в данном случае, единственные, кто отправлялся на юг, были те, кто понял, что надвигается беда, и попытались бежать. - Значит вы видели таких? - Немногих, - кивнул Род, - я б сказал, что мы каждую милю наталкивались на беженцев. Герцогиня покачала головой. - Удивляюсь, как они спаслись от солдат колдуна! - Полагаю, что они пустились в бегство рано, но уверен, что солдаты догнали многих из других групп. Конечно, мы сумели вмешаться, когда отряд ратников пытался остановить встреченную нами семью. - Что видела та семья? - Ничего, но до них дошли слухи. - И у них хватило мудрости внять им. - Герцогиня сжала губы - Однако, отправят ли Их Величества армию на север, только из-за слуха? Род покачал головой. - Не уверен. Она нахмурилась. - И как же получилось, что вы... - Она оборвала фразу, глаза ее расширились сперва от удивления, а затем от надежды, - вы все-таки явились! Род иронически улыбнулся. - Я вижу вы схватываете на лету. Да, нас прислал король выяснить правду об этих слухах. - И вы ведете жену и детей в столь мерзкое скопище грязи? - воскликнула герцогиня и повернулась к Гвен, - О, нет, леди! Если вы любите своих детей, избавьте их от сего ужаса! Пораженная Гвен посмотрела на Рода. На что Род лишь сказал. - Ну... как вы понимаете, мои жена и дети подготовлены для разбирательства со злыми колдунами лучше большинства людей, поэтому большая опасность им в общем-то не грозит. За это он заслужил теплый взгляд со стороны Гвен, но герцогиня воскликнула. - Опасность достаточно велика! Лорд Чародей, не пускайте их туда! Вы не представляете себе мощи того жестокого колдуна. - Мы ее опробовали. - Так пусть этот опыт заставит вас потерять интерес! От мерзости его дел заболеет душа! Одно дело увидеть лишь эскадрон его жертв, таких как те бедняги... - Она махнула рукой в сторону солдат. - Однако, когда видишь их идущих на тебя сотнями, сердце замирает от ужаса! Дело не в какой-то особой жестокости его магии, а в злой подлости его души! У Рода сверкнули глаза, - Значит вы лично видели его? - Да, - опустила глаза герцогиня, - хотя издали. Хватило и того. - Она содрогнулась. - Я почувствовала, как меня окатывает его ненависть, возникло ощущение, словно стояла под тучей загрязненной воды. Мне думалось, что я никогда больше не почувствую себя чистой! - Но как же герцог позволил вам столь приблизиться к полю боя? - Заверяю вас, он тому противился, поле боя само приблизилось ко мне. Ибо, когда он отправил гонца на юг и подошли его рыцари со своими ратниками, он облачился в доспехи и выехал навстречу колдуну. - Похоже на него, - кивнул Род, - я никогда бы не стал обвинять герцога Романова в нерешительности или в малейшей неуверенности. - Хотя, ошибочных? - посмотрела на него с усмешкой улыбкой герцогиня. - Я знаю своего мужа, лорд Чародей. И хотя я очень люблю его, но не могу не признать, что ему свойственна опрометчивость. Но, в данном случае, по-моему, даже осторожность побудила бы его к битве, так как пришлось либо драться, либо бежать, а он, как герцог, бежать не мог, потому что поклялся защищать свой народ. Долг требовал от него сражаться, а если он должен биться, то лучше было это сделать тогда, когда колдун и его рать только вышли из боя и, следовательно, несколько ослабли от потерь в битве. - Но усилились, благодаря захваченным в плен ратникам, - нахмурился Род, - или вы не знали... - Он взглянул на нее и дал словам превратиться у себя во рту в студеный осадок. - Чего? - нахмурился она. Род откашлялся и переступил с ноги на ногу. - Ну, э... откуда он рекрутировал себе людей. Я имею в виду свою армию. - А, - горько улыбнулась она. - Вы хотите сказать, из тех, кого он разгромил? Да известие об этом дошло до нас вместе с новостью о проигранной битве барона Гратесье. Вернувшийся солдат рассказал нам о виденных им старых друзьях, которых он знал, сражавшихся в свите одного из вассальных рыцарей Гратесье. - Ну, по крайней мере, теперь это не сюрприз, - вздохнул Род. - Полагаю Альфару потребуется некоторое время на обработку своих новых рекрутов... - Чтобы сковать их своими чарами? - Герцогиня покачала головой. - Я знаю лишь, что мой муж выступил в поход на замок, принадлежавший Гратесье, а я поднялась на самую высокую башню посмотреть ему вслед. Род приподнял голову. - Вы видели всю местность до самого замка Гратесье? - Да, башня у него даже выше, чем в замке Их Величеств. Нам видны только их зубцы. Хоть немного, но видно. Правда, мне это не понадобилось. - Вы хотите сказать, что они не добрались туда? - нахмурился Род. - Колдун выступил в поход ему навстречу, - кивнула герцогиня. - Не успел мой муж выступить, как силы колдуна уже стояли, дожидаясь его у оврага по середине пути между двумя замками. Он, словно заранее знал о приходе моего мужа. - Знал, - проворчал Род, - здесь все ведьмы и чародеи умеют читать мысли. Удивленная герцогиня подняла взгляд. А затем губы с досадой сжались. - Да, действительно. И я это знала. Мне надо было бы предусмотреть, но я этого не сделала. - Не имеет значения, - быстро сказала Гвен. - Верно. Чем я могла помочь? - герцогиня беспомощно развела руками. - Я могла лишь смотреть. Однако, хоть колдун и обладал магией, милорд герцог обладал хитростью. - Да ну, в самом деле? Вы хотите сказать, что он сумел не попасть в засаду? - Да, и выманить их на место, выбранное им самим. Понимаете, они ждали на дороге между лесистым склоном слева и усеянным валунами обрывом справа. - Отличное место для засады, - кивнул Род. - И что же сделал с этим заслоном на дороге ваш муж? - Он увидел его издали и увел свое войско с дороги прежде, чем начались эти возвышенности. Они вышли на открытую равнину и направились к замку Гратесье. - О, прекрасно, - усмехнулся Род. - Сходить постучать в дверь, пока армия торчит где-то там, дожидаясь тебя. - Его мнение о герцоге поднялось на одно деление. - Колдун не оценил его мудрости, - заверила Рода герцогиня. - Он быстро бросил своих ратников на равнину и снова преградил путь моему мужу, а из лесов и скал вырвалось еще больше ратников, чем оседлало дорогу. - Конечно. Ваш муж узнал место засады, увидев его. Приятно оказаться догадливым, не так ли? Герцогиня обменялась с Гвен понятным всем женам взглядом. - Как я понимаю, они сумели отрезать его? - поспешил продолжить Род. - Да, сумели. Но все же войска моего мужа уже были построены в боевые порядки. В то время, как войска колдуна сильно растянулись из-за преследования. Затем они столкнулись со страшным лязгом оружия и воем людей, которые я ясно расслышала даже на большом расстоянии. И сперва вилы моего мужа потеснили рать колдуна. С башни я видела немногое, но шум сражения отдалился и я поняла, что колдун отступил, а мой муж наседал на него. - Отлично! Но как я понимаю это продолжалось недолго? - Да, - она развела руками. - Я не могу сказать, как изменился ход битвы. Знаю лишь, что шум боя вновь стал нарастать, и усиливался очень быстро. Поэтому я поняла, что войска моего мужа обратились в бегство. Я - увидела своими глазами полный разгром. Не стала задерживаться и смотреть, что будет дальше, а сбежала вниз забрать своих мальчиков и посадить в карету. Я велела им не открывать занавесок и лечь на пол, а затем повернулась к старине Питеру, груму, и крикнула: "Кучер ушел сражаться вместе с милордом! Залезай, на козлы старина Питер, и помоги нам спастись!" - Но он не шевельнулся, а сердито посмотрел на меня и плюнул мне под ноги. - Только не я, - прорычал он, - я больше никогда не буду служить какому-то лордишке! Род ничего не сказал, но во взгляде его сверкнул огонь. Гвен увидела его взгляд и кивнула. - Именно таким образом чары колдуна дотянулись до него и помутили его разум. - Что же вы сделали? - спросил Род у герцогини. - Сбежала, - просто ответила герцогиня. - Я не стала искать нового кучера, опасаясь, как бы недовольство старины Питера не превратилось в злобу. Сама вскочила на козлы и схватила кнут. Я попыталась щелкнуть им над головами лошадей, но он лишь свистнул мимо, однако, хватило и того. Они рысью проехали через ворота и подъемный мост. Я опасалась, что упряжка будет неуправляемой и понесет. К счастью, лошади послушно шли рысью. Я поняла, что уехали мы вовремя. Еще колеса кареты гремели по подъемному мосту, позади меня грохотом упала опускная решетка, а мост начал дрожать. Как только мы миновали его, оглянувшись я увидела, что мост начал подниматься. - Все же вы вырвались на волю! - выдохнула Гвен. - Нет, пока не вырвалась, - покачала головой герцогиня. - Мчась прочь от замка, я увидела бегущих ко мне солдат моего мужа, которых преследовали ратники колдуна. Поняла, что мне надо будет проехать рядом с бегущими прежде, чем смогу вырваться на южную дорогу. Я молилась, чтобы наши верные ратники, завидев меня, развернулись дать бой и обеспечить нам резерв времени для спасения. Но надежды мои были напрасны. Когда они приблизились ко мне, в глазах у них вспыхнул огонь ненависти. Дюжина ратников бросилась, чтобы схватить лошадей под уздцы, воя так, словно они жаждали моей крови и голов моих детей. Они! Которые несколько минут назад сражались за нас! - она, рыдая, уткнулась лицом в ладони. Гвен обняла ее одной рукой и попыталась утешить, - Они же не знали. Я разбила такие чары уже у двух отрядов ратников и поэтому могу вам сообщить, как обстоит дело: им усыпляют разум и вселяют чужие мысли. Сами ратники, давшие вам присягу и служившие верой и правдой, хранят верность данной присяге! Если их пробудить и дать узнать, что делали их тела, пока спали души, они будут поражены в самое сердце, как вон те. - Она кивнула на собравшихся под деревом солдат. - Поражены в самое сердце, так же, как и я! - прорыдала герцогиня. - Что я скажу им, когда они очнуться от чар? "Тот шрам на щеке оставлен мною, но я не хотела его наносить?" Понимаете, когда они бросились к узде лошадей, я стегала их кнутом и оставляла следы, где только могла: на руках, на плечах, на груди и даже на лицах! И они отступали только после этого... - Голос ее снова растворился в плаче. У вас не было выбора. - Голос Рода стал низким. - Воистину, ни малейшего выбора! - горячо подхватила Гвен. - Не давать же им остановить лошадей, распахнуть дверцы кареты и выволочь ваших детей, чтобы отвести к Альфару? Герцогиня содрогнулась. - Именно так, как вы говорите. - Она перевела дух и кивнула. - Все так. Я не могла дать им поддаться. - Но, Альфар восторжествовал? - О, да, в это я уверена, и муж мой спит вечным сном! Или, если бог милостив ко мне, лежит в темнице израненный, окровавленный, но живой! Ах, как я снова посмотрю ему в глаза если он когда-нибудь выйдет на волю, если мы еще встретимся вновь? Об этом я постоянно молю бога! И все же, что я скажу ему? Я ведь не осталась удерживать замок, дожидаясь его возвращения! - Он, вероятно, оказался в плену. - Род заботливо не упомянул о другом исходе. - Если я знаю герцога Романова, он, вероятно, даже не собирался в обратный путь. - Вся страна знает, что ваш муж скорей умрет, чем обратится в бегство, миледи, - кивнула Гвен. - Вероятно его стащили с коня во время сражения и унесли в тюрьму. - Да, - она глубоко вдохнула и расправила плечи, - да, скорей всего так. Он даже не узнал, что его рать бежала. И его пытались любой ценой взять в плен, не так ли? Ибо плененный герцог могучее оружие! И все же я бежала. - Он бы велел вам поступить именно так! - Да, - кивнул Род, - он бы так приказал. Если б он предположил, что останетесь сражаться с подобным врагом, то был бы страшно напуган и стал бы этого менее эффективным бойцом. Страх за вас сковал бы ему, держащую меч руку. - Он покачал головой. - Нет, лишь уверенность в том, что вы сделаете все возможное для спасения детей и дало ему достаточно сил для ведения боя. Герцогиня сидела, не двигаясь, опустив голову. - Все так, как говорит милорд, - утешающе прошептала Гвен, - и вы знаете, что это чистая правда. Вы сама дочь знатных людей. Герцогиня медленно кивнула. - Да, правда. Я всего лишь выполнила свой долг. - Ваш муж похвалил бы вас за это, - заверил ее Род. - Скорбите о его потере, но не жалейте о собственном поведении. Вы знаете, что поступили так, как следовало. Герцогиня выпрямилась, подняв голову. - Мне необходимо было услышать слова одобрения. Спасибо вам, леди Гэллоуглас и вам, лорд Чародей. - Глядя на Гвен, она неожиданно улыбнулась. Род испустил вздох облегчения. - Как я понимаю, вы ехали без отдыха. - Да, бедные лошади! Хотя я и пускала их иногда шагом, когда было возможно, но все же бедные животные, чуть не падают от усталости. - Ничего, дотянули. - Род оглянулся на пасущихся лошадей. Двое из них уже дремали. - Не удивительно, они же бежали целые сутки. Герцогиня кивнула, Чуть меньше. Мы пустились в бегство под вечер. Род поднял голову, радуясь передышке. - Папа! Папа! Папа! Через луг стремглав бежали двое детей герцогини. Потомство же Рода больше напоминало своим поведением летящие копья. - Папа! - Джефри вонзился в него. Род пошатнулся и отступил на шаг, перевел дух и осведомился. - Что случилось? - Папа Илларена! - выкрикнул Джефри. - Мы видели его! Гвен дернулась, будто от удара током. - Вы что? - Род схватил сына под мышки и отстранил на расстояние вытянутой руки. - Будь осторожнее с тем, о чем говоришь, сынок. Помни, можно тяжело ранить чувства людей, если ты ошибаешься... Итак, ты ведь не хочешь сказать, будто вы только что видели герцога Романова здесь, не так ли? - О, нет, папа! - негодующе воскликнул Джефри, а Магнус так и взорвался. - То было прошлой ночью, папа, когда мы преследовали чародея! - Скверного, швырявшего камни; - вставил Грегори. - Помнишь, папа, когда он увлек вас в темницу? - Да, помню. - Внезапно перед мысленным взором Рода живо предстал прикованный к стене заключенный. - Вы хотите сказать что... тот человек в цепях?.. - Да! Разве тебе не кажется, папа, что он... - он, наморщив, нос повернулся к Илларену. - Как ты обрисовал своего отца? - Здоровенный такой медведь, - повторил свое описание Илларен. - Да! - Джефри опять круто повернулся к Роду. - С такими темно-каштановыми почти черными волосами. И богато одет, в позолоченных доспехах! Род быстро закивал. - Да... да! Что касается доспехов точно, во всяком случае того, что осталось от них. - Но это же отец! - воскликнул младший мальчик. - Вы уверены? - герцогиня, пошатываясь, поднялась на ноги. Джефри смотрел нее огромными глазами. - Абсолютно точно. - Они правы, - Род обернулся к ней с серьезным лицом. - Я не узнал его тогда, а следовало бы. Это был ваш муж, миледи герцогиня. Я в этом уверен. Тут у нее закатились глаза, и она рухнула на траву. Гвен подхватила ее опытной рукой. - Не бойтесь, - успокоила она двух мальчиков, - у вашей матери всего лишь обморок, от радости, а не от горя. - Но ведь папа Илларена тяжело ранен, папа! - напомнил Роду Магнус. - Да. - Род пригвоздил своего первенца к месту немигающим взглядом. - Он ранен и заточен. Помните об этом. Магнус, молча глядел на него, с непроницаемым лицом. - Герцог, - тон Рода стал холодным и бесстрастным, - со своими рыцарями и ратниками был тяжело ранен, взят в плен и заточен в тюрьму. - Он повернул голову, оглядывая детей. - Что могут сделать четверо детей против силы, способной на такое? И что будет с ними? - Но мы же ведьмы! - воскликнула Корделия. - Чародеи! - выпятил подбородок Джефри. - Так же, - указал Род, - как и они. - Они уже выступали против нас, - выкрикнул Джефри, - и мы одержали победу! - Да, когда нас было шестеро, а их - один. А что случиться, если мы столкнемся, когда они будут вместе? - Он пристально посмотрел в глаза Джефри. - Как столкнулся герцог. - Мы не повернем назад! - топнула ножкой Корделия. Род одеревенел. - Вы... сделаете... так... как... я... вам... велю! Лицо у Магнуса потемнело, а рот открылся, но сзади выскользнула рука Гвен и прикрыла его ладонью. - Дети, - голос у нее был спокойным, но при звуке его все четверо замерли. Гвен посмотрела Роду прямо в глаза. - Я дала вашему отцу обещание. - Какое обещание? - воскликнула Корделия. - Что если он будет настаивать, мы отправимся домой. - Она подняла руку, останавливая вспыхнувший гвалт. - А теперь он настаивает. Род медленно кивнул и с теплотой взглянул на жену. - Но, мама... - Ш-ш, - не забывайте об ужасах, о которых рассказала нам герцогиня. Нет, дети, на севере таится ужасная опасность. Детям там не место. Корделия резко повернулась к ней. - Но ты, мама... - Должна отправиться с вами и позаботиться о вашем возвращении домой, - в тоне Гвен зазвенело железо, - или вы и впрямь думайте, что мне достаточно только сказать вам "ступайте", и вы вернетесь прямо в Раннимид? И вы не попытаетесь последовать за отцом и мною незаметно? Корделия стиснула кулачки и топнула ножкой, глядя на мать взором в котором зарождалось сопротивление, но не ответила. Гвен медленно кивнула. - Именно так я и думала. - Она подняла взгляд на Рода. - Но в то же время, я не верю, что герцогиня и ее сыновья уже в безопасности. - Совершенно верно, - кивнул Род. Гвен повернулась к детям. - Мы должны охранять их. - Но солдаты... - Недавно преследовали их, - напомнила Гвен, - кто возьмется утверждать будто сила колдуна не дотянется с севера и не опутает их вновь. Не выступит против герцогини и ее мальчиков? Илларен обменялся испуганным взглядом с братом. - Но, мама... - воскликнул Джефри. - Ты сделаешь, как тебе велено, - приказала Гвен, - и сделаешь это сейчас же. Ты, кого всегда привлекала роль полководца, станешь вправду отрицать, что будет мудрым шагом - охранять эту семью и проводить их к королю Туану, чтобы они рассказали обо всем, чему стали свидетелями? Джефри строго посмотрел в ответ, а затем неохотно признал. - Нет. Тут ты права, мама. - Разве она не всегда права, - пробормотал Род, но его кажется никто не услышал. Гвен повернулась к нему. - Мы отправимся, муж, как ты и желаешь. - Но ведь папа не будет в безопасности, - Корделия стремительно повернулась к нему и обхватила обеими руками за талию. Род прижал ее к себе, но покачал головой. - Я и прежде сталкивался с опасностью без вас, дети. Было время, когда меня не защищала и ваша мать. Магнус покачал головой, встревоженно расширив глаза. - С подобной опасностью - никогда, папа. Подлый, злой колдун во главе целой армии ведьм! - Я и прежде лез в самую гущу событий и с одним лишь кинжалом против всех их мечей и кое-чего похуже. - И все же тут ведьмы! - Да, и у меня есть для борьбы с ними нечто лучшее, чем обыкновенный кинжал. Мне думается я могу потягаться с их колдуном, ответить чарами на чары, силой на силу. И выкинуть несколько фокусов, которые ему даже не снились. - Он привлек к себе и Магнуса. - Нет, на сей раз не беспокойся обо мне. Когда-нибудь я, может быть, встречу врага, который окажется чуть сильнее меня, но Альфар не таков. При всей его мощи и гнусности он беспокоит меня не так уж сильно. - И правильно. Род оглянулся и увидел своего младшего сына сидящего, скрестив ноги в стороне. - Я думаю, ты прав, папа. По-моему, он действует больше страхом, чем силой. - Если так, - сказал Джефри, - то ты должен устоять против него и, даже одолеть его. - Ну, хорошо. - Род степенно склонил голову. - Спасибо, сынки. Услышав от вас такие слова, я чувствую себя намного лучше. Он с удовольствием ощутил поддержку со стороны детей. Очевидно, Корделия и Магнус тоже так думали. Они отцепились от Рода и старший кивнул, - Если Грегори не предвидит твоей гибели, папа, то она еще далеко. - Да, - кивнул Род, - не Альфар моя Немезида. - Он повернулся к Грегори. - А что? Какую-то минуту ребенок глядел в пространство расфокусированными глазами. А затем снова посмотрел на отца и ответил с полной уверенностью. - Сны. ГЛАВА 8 Герцогиня ударила лошадей вожжами и карета со скрипом пришла в движение. Бег лошадей ускорился, перейдя в рысь. Сидевшая рядом с герцогиней Гвен обернулась и помахала рукой. С крыши кареты поднялись четыре ручонки и неистово замахали. Род махал им в ответ, пока они не скрылись из вида, ощущая растущую в нем пустоту. Повернувшись на север, он увидел как удаляются солдаты, неся на прикрученных к лошадям носилках своего раненого рыцаря. Они решили вернуться в армию колдуна, прикидываясь преданными солдатами. Гвен объяснила им, как скрывать свои истинные мысли под симуляцией гипноза, думая обычные думы, свойственные всей армии Альфара. И ясно дала понять, какая им грозит опасность. Альфар не станет добродушно взирать на предателей. Они все до одного, поняли ее, но ими овладело чувство вины, и они приветствовали опасность, как возможность искупления. Род смотрел им вслед с надеждой, что не встретит вновь никого из них, пока весь этот мятеж не будет подавлен. Он почему-то был уверен, что это случится неизбежно. Глупо верить утверждениям трехлетнего мальчугана, но его маленький Грегори был мальчуганом сверхъестественным и очень восприимчивым. Было бы опрометчиво полностью довериться его предсказаниям, но они все-таки подбадривали Рода. В конце концов, Грегори ведь был не какой-то средний дошкольник. И если он обладал лексиконом девятилетнего, это еще не означало, что он понимал всю сложность ситуации. Род относился к его мнению так же, как к гаданию по руке - эмоционально воспринимал, но не очень доверял. Он повернулся к Вексу, вдел ногу в стремя и поднялся в седло. - Поехали, Железный Жеребец! На север! Векс тронулся следом за удаляющимся эскадроном. - Куда мы направляемся, Род? - К Альфару, конечно. Но что касается ближайшего будущего, то найди какую-нибудь большую ферму, хорошо? - Ферму? Чего ты там ищешь, Род? - Последний штрих в нашей маскировке. - Но Роду не хотелось продолжать разговор. Его душа ощущала опустошенность ужасное одиночество. Впервые за двенадцать лет. О, в течении этого срока он бывал предоставлен самому себе, но не очень надолго, на день-другой, и, как правило, был слишком занят, чтобы думать об этом. Но теперь у него нашлось время, и он был потрясен, поняв, как много для него значило присутствие семьи. Он чувствовал себя обструганным, было впечатление, чувствовал, словно его отсекли от ствола и корней, словно отрубленную ветку. В груди у него, казалось, появился какой-то ком и давящий страх перед окружающим миром. Впервые за двенадцать лет он столкнулся с этим миром один на один, без массированной поддержки Гвен или веселья детей, не говоря уж об очень существенной помощи в виде их способностей. Такая перспектива обескураживала. Он попытался стряхнуть это настроение, расправив назад плечи и задрав подбородок. - Это просто смешно, Векс. Я - одинокий волк! Я - нож во тьме, злобный тайный агент сокрушающий империи! - Как скажешь, Род. - И скажу, черт подери! Я это я, Род Гэллоуглас, а не только отец и муж!... Нет, черт побери, я - Родни д'Арман! "Гэллоуглас" - это всего лишь псевдоним, взятый мной, когда я сюда прибыл, чтобы помочь мне походить на местного! А Родни д'Арман сумел худо-бедно прожить без Гвен и детей двадцать девять лет! - Верно, - согласился Векс. - Конечно, двадцать девять из них ты прожил в доме отца. - Ладно, допустим я был предоставлен самому себе только десять лет! Но ведь это почти такой же срок, какой я женат, не так ли? - Конечно. - Да, - усмехнулся Род. - Эти маленькие создания входят в привычку, не правда ли? - Вот тут ты, наверное, коснулся самой сути, - согласился робот. - Большинство людей, Род, живут своей жизнью по привычным шаблонам. - Да, лишь по привычке. - Род снова расправил плечи. - А привычки всегда можно изменить. - Ты действительно этого хочешь, Род? - Когда вернусь домой, то снова сменю их на прежние! Но на данное время я не могу иметь их при себе, и потому мне лучше снова привыкнуть к одиночеству. Я могу справиться и без них, и справлюсь. - Конечно, справишься, Род. Род уловил в голосе Векса знакомые интонации и прожег взглядом затылок металлического черепа. - Что за "но" мне слышится тут? - Всего лишь то, что тебя это не обрадует. - Нет, Род! Это нестерпимо! Сколько мне везти эту колымагу? - А, заткнись и дай задний ход. Робот издал мученический всплеск белого шума и попятился. Род поднял оглобли телеги и прикрепил их к сбруе, которую он натянул на Векса вместо седла. - Это жестокое унижение породистого рысака, Род. - Да будет тебе! - Род влез на сиденье шириной в одну доску и взял вожжи. - Ты бывало пилотировал космический корабль, Векс. Идея тут в основном та же, что и тянуть свой воз. - Нет, это аналогично управлению возом. А в остальном твое утверждение так же точно, как заявление, что схема воплощает ту же идею, что и кусок резного пластика. - Тонкости, - легкомысленно отмахнулся Род и шлепнул Векса вожжами по спине. Робот, вздыхая, потащился вперед. - Моя фабрика выпустила меня не для работы ломовой лошадью. - Да брось, ты! Когда мои предки повстречались с тобой, ты пилотировал буксир старателя в поясе астероидов вокруг солнца! Я ведь слышал семейные предания! - Знаю, я сам передавал тебе их, - вздохнул Векс. - Это всего лишь поэтическая версия. На север, Род? - На север, - подтвердил Род, - на королевский большак. Хайя! - Он снова шлепнул вожжами по синтетической лошадиной шкуре, Они свернули с проселка на большак на двухколесной телеге. Когда они ехали рысью на север Векс заметил, - Относительно твоей дискуссии с женой, Род... - Великолепная женщина, - восхищенно покачал головой Род, - она всегда понимает реалии положения. - А как мы определяем в данном контексте "реалии", Род? - Мы их не определяем, они определяют нас. Но ты хочешь сказать, что она позволяет мне поступать по-моему, не так ли? - Не столь уж часто, - задумчиво проговорил Векс. - Во всяком случае, в отношении чего-то действительно важного. - В том смысле, что обычно она уговаривает меня поступать, как ей хочется. - Род, нахмурясь, сел прямее. - Минутку! Не хочешь ли ты сказать, что она и на этот раз сделала то же самое, так ведь? - Нет. Мне лишь подумалось, что ты добился ее сотрудничества с замечательной легкостью. - Когда ты начинаешь употреблять столько многосложных слов, я знаю, что ты пытаешься сказать мне что-то неприятное. Ты имеешь в виду, что все получилось слишком легко? - Да, мне пришло в голову что-то в этом роде. - Ну, не беспокойся из-за этого. - Род оперся локтями о колени. - Спор вышел недолгий, но отнюдь не легкий. Во всяком случае, если учесть все предварительные стычки. - Наверное... Но все-таки, на нее это не похоже... - Да... Если она думает, что вот-вот выйду из себя, то все равно твердо стоит на своем, если не видит веской причины изменить свое мнение. И по-моему данное мне обещание весьма веская причина. Но, если дойти до самой сути, Векс, то убедил ее, по-моему, не я. - Ты имеешь в виду герцогиню? Род кивнул. - Что-то сказанное, как мать матери, всегда обладает большей убедительностью для жены и матери. - Полно, Род! Ты ведь, безусловно, не считаешь себя не способным убедить жену в правильности твоей точки зрения? - В смысле, что она и слушать меня не станет. - Род кивнул. - Не станет. Если, конечно, я не буду действительно прав. Было нетрудно определить границу, когда они к ней приблизились, так как там стоял патруль для напоминания об этом. - Стой! - резко бросил сержант, а двое рядовых с треском опустили алебарды, преграждая путь. Род натянул поводья, стараясь изо всех сил думать, как заморенный старый фермер - возмущенный и негодующий. - Да, да, успокойтесь! Остановился я, остановился! - Твое счастье, - пробурчал сержант и кивнул двум рядовым. - Обыскать. - Те кивнули и обошли телегу сзади, где начали шарить в капусте и мешках с отрубями. - Эй! Эй! Что вы делаете! - закричал потрясенный Род. - Оставьте в покое мою капусту! - Так приказано, старик. - Сержант, подбоченясь, встал рядом с ним. - Наш господин, герцог Альфар, требует обыскивать всякого, кто стремится войти в пределы Романова. Потрясенный Род уставился на него во все глаза, и чувство это было не поддельным. Так значит Альфар сам себя повысил в должности! - Герцог Альфар? Что еще за чушь? Здесь же правит герцог Иван! - Измена! - прошипел один рядовой, и его алебарда так и вскинулась. Бойцовские инстинкты Рода побуждали броситься на этого юнца и схватить за горло, но он строго подавил их и сделал то, что сделал бы крестьянин: чуть съежился, но мужественно не отступил. Он заглянул парню в глаза и увидел там прямой, но отвлеченный взгляд, словно этот паренек был не совсем в себе, но о деле он радел очень даже рьяно. Загипнотизирован до фанатизма. Сержант усмехался, а в глубине глаз у него просматривался такой же опустошенный взгляд. - Где ты был, старик? Зарылся в полях, уткнувшись башкой в землю? Иван разбит и посажен в тюрьму, а герцог Романова теперь Альфар! - Нет, не может быть! - Но Род настороженно поглядел на мундир солдат. Сержант увидел его взгляд и гортанно хохотнул. - Да, то ливрея Альфара. - Он хмуро посмотрел мимо Рода. - Вы еще не закончили? Это же телега, а не фургон! Род оглянулся посмотреть и в ужасе уставился на открывшуюся сцену. - Да, закончили. - Солдаты выпрямились. - Здесь ничего нет, прапор. - А вот и нет, - возмутился Род, - у меня еще осталось несколько клубней репы. Ужель ваши подсумки недостаточно велики, чтобы вместить всю? - Не вякай, - проворчал сержант. - Велика ль важность, если ты потерял несколько кочанов капусты? У тебя еще много есть для продажи на рынке в Корасташеве. - Зачем ты едешь на север? - потребовал ответа один из ратников, проворно обращавшийся с алебардой. Род повернулся к нему, внезапно осознав опасность. Он посмотрел на солдата, и глаза его застекленели, когда видимый им мир стал немного меньше чем реальный, и мозг его открылся для восприятия сигналов. Что происходило на самом деле за маской лица солдата? Он ощутил давление, словно кто-то нажимал ему пальцем на мозг. Род мысленно застыл, становясь абсолютно пассивным. Он почувствовал различие в окружающих его разумах, это походило на запах, словно каждый мозг испускал свой собственный аромат. Но четверо из них одновременно думали одну и ту же думу: останавливать убегающих, чтобы сделать Альфара сильнее и могущественнее. Однако, кто-то въезжающий в герцогство сильно раздражал. Он не был угрозой, всего лишь еще одним потенциальным кадром, лишь еще одним мозгом, что поможет умножить славу Альфара. Но пятый мозг был живым, бдительным и переполненным подозрением. На выходе у него возникла пробка из дюжины вопросов, которые требовалось задать. Под ними лежало подозрение, что незнакомец мог быть шпионом или того хуже убийцей. А в глубине его разума крутился водоворот неоглашенных мыслей, порождаемых смесью чувств: честолюбия, подозрительности, стыда, гнева, ненависти. Род старательно подавил содрогание и приложил все усилия к тому, чтобы думать, как фермер - крестьянин. Он был грубым, неграмотным селянином, трудившимся двенадцать часов в день на полях своего лорда и четыре часа в день на своем собственном - для выращивания урожая на продажу, который целиком умещался в одну тележку. Конечно, он старался изо всех сил извлечь за весь этот труд, как можно, больше денег - дополнительную сумму, которая уменьшит разницу между нищетой и достатком для него самого и его семьи при житье во время зимы. Чего там затеяли эти надменные ублюдки, пытаясь не пустить его на богатый рынок герцога Романова в Корасташеве! И с чего им вздумалось вести себя так высокомерно? Всего лишь оттого, что напялили на себя кожаные доспехи и держат алебарды! Особенно, когда всякому видно, что под зелено-коричневыми мундирами они были обыкновенными грязными крестьянами, вроде него самого, а, быть может, и того ниже. Вероятно, всего лишь крепостными и сыновьями крепостных. Солдат нетерпеливо пошевелился. - Говори, мужик! Зачем ты ехал... - Да как зачем, продать мои отруби, капусту и репу, - ответил Род. - Думаешь я трясся весь день на лошади для удовольствия? Караульный проигнорировал этот вопрос. - Ты подданный графа Тюдора, - проворчал он, - почему не продаешь в Карнарвоне? Зачем ехать этот путь на север до самого Корасташева? - Вовсе не "этот путь", - фыркнул Род. - Я живу всего в трех лигах, вон там. Он кивнул на дорогу позади него. - Корасташев для меня ближе. - Он сердито посмотрел на солдата, но дал заранее своему мозгу задержаться на мысли о ценах, которые он мог заломить в Корасташеве. Все знали, что бароны герцога Романова дрались между собой, и тем больший герцог дурак, раз позволяет им! А всякому крестьянину известно, когда армии воюют урожай вытаптывают. Нет, народ в Корасташеве, наверняка, заплатит за капусту намного больше, чем в мирном Карнарвоне графа Тюдора! Лицо солдата расслабилось. Так значит сей жалкий старый чудак - жадюга! Отлично, мы знаем, как обращаться с жадными... Род еле-еле сдержался от негодования. Старый?! Чудак - это ладно, но старый? Он перенаправил этот импульс на усиленное подозрением кипение про себя: кто такой этот еще не брившийся щенок, чтобы задавать ему вопросы? Да у него ж еще молоко на губах не обсохло! Он с удовлетворением увидел, что юнец немного покраснел, но подозрения этого парня еще не совсем иссякли. Он окинул опытным глазом Векса. - Откуда у бедного грязного фермера такой отличный конь? Страх! Беспокойство! Единственное, в чем его, действительно, могли обвинить. Род попался. И сразу же вслед за этой эмоцией нахлынуло чувство стыда. Он взглянул на Векса. - Да, десять лет назад моя жена была просто красавицей! Неудивительно, что сэр Эдвинг обратил на нее внимание... Он снова повернулся к юнцу. - Мне дал его сэр Эдвинг, сказав, что он уже слишком стар, чтобы носить на себе рыцаря в латах. Подозрение в голове молодого солдата все еще оставалось, оно просто изменило направление. Юнец пытался найти в этой истории какой-то изъян. - С чего бы рыцарь отдал бедному крестьянину, даже выбракованного скакуна? Снова стыд. Род дал ему вырасти, стать жгучим. - Да, за... услуги... оказанные ему нами, мной и моими. В основном, "моими". - Возник короткий мрачный образ рослого, светловолосого мужчины в постели с пышнотелой молодой женщиной, с каштановыми волосами. Правда иных черт ее было не разглядеть, и видение исчезло. Но, стыд остался, а под ним нарастала ярость. - За услуги. - Лицо Рода сделалось деревянным. - Правда это не твое дело. - "Дело", да? - Юнец дал насмешливой улыбке расползтись по лицу. - Да, ручаюсь, твое "дело" теперь продажа капусты. - Он повернулся к сержанту. - Зачем мы задерживаемся, теряя время на этого мужика, прапор? - Да затем, чтоб он не пустил своего коня вскачь, - пробурчал сержант. - Катись отсюда, малый! Убирай свою телегу с нашего поста! Чеши отсюда на рынок! - Да, и спасибо вашей милости, - кисло отозвался Род. Он повернулся и шлепнул вожжами по спине Векса, но очень мягко, во избежание металлического звона. Векс снова тронулся, потащившись прочь. Род продолжал думать по заданному плану. Искушение окунуться в предположения было таким огромным, таким сильным! Но он еще находился в радиусе приема юного телепата, и останется в нем, по меньшей мере, еще несколько миль, даже если способности у этого парнишки слабые. А если сильные... Нет, Род поддерживал постоянный мысленный поток смущения и кипящего гнева. Тот юный ублюдок задавал ему такие личные вопросы! Какой же у него должно быть грязный ум! И откуда у такого низкородного сына взялось право расспрашивать его, старину Оуэна о том, куда и откуда он едет? А под этим поверхностным потоком дум бушевала, во вспышках, читая мысль, не закодированная в словах. Интересно, что рядовой задавал вопросы, а сержант, казалось, даже не замечал, что узурпировали его власть. Очевидно, что караульные колдуна прикидывались подчиненными и проявляли некоторое умение в области маскировки. Род ничуть не сомневался, что тот молодой чародей был одним из тех, кто добровольно работал на Альфара, и вполне охотно. Юнец явно обладал комплексом неполноценности и преследуемого ведьменыша, выросшего во взрослого мужчину с больным честолюбием. И Род внутренне содрогнулся, будь он на месте Альфара, то никогда не смог бы спать спокойно, зная, что его подчиненные с великой радостью изрежут его на кусочки и займут его место. С другой стороны, тот факт, что они его не зарезали, указывал что Альфар либо был мощным старым эспером, либо его окружали искренне преданные ему подручные. Или то и другое. Но вероятность, что телепаты вели постоянное наблюдение за всем герцогством, была слишком велика. Род не мог позволить себе идти на риск. Его сосредоточенность могла поколебаться именно в то миг, когда одному из караульных доведется прослушивать район, где он находиться. Ему следовало принять более основательные ментальные меры предосторожности, В соответствие с этим, он заставил напряжение от столкновения на границе постепенно сойти, и начал расслабляться, конечно же, как старый Оуэн, Подумаешь эка важность, что там сказал малец с пушком на щеках? Я в Романове и смогу продать свой урожай по более высокой цене! Но долгий же, однако, выдался денек! Он, Оуэн, встал до зари, как вставал всегда, конечно, но путешествие утомляло больше, чем молотьба. Веки его опускались сами собой. Как приятно было бы немного вздремнуть, всего лишь самую малость! Может на полчаса или около того. Фактически, он начинал клевать носом. Небезопасно править возом, когда так клонит в сон. Нет, ему, наверняка, лучше вздремнуть. Поэтому он свернул телегу на обочину дороги, натянул вожжи, останавливая коня, привязал их к верхней перекладине телеги, перелез через сиденье в телегу и нашел себе гнездышко среди своих корзин. Доски оказались не намного жестче, чем тюфяк у него дома, по крайней мере, он мог улечься на спине. Он дал своей голове откинуться, закрывая глаза, позволяя сонливости одолеть его, давая своим мыслям затуманиться и перестать течь. - Род. Род резко сел, моргая, вытягивая рассудок из паутины сна. - А? Что? Что случилось? - Ты собрался вздремнуть, Род? - Кто, я? Смешно! - фыркнул Род. - Просто устраиваю очень хороший спектакль. Ну... ладно, возможно я немного увлекся... - Как пожелаешь, Род. - Векс мирно пощипывал придорожную траву. Род сделал мысленно заметку на память, не забыть опустошить мусорную корзину робота. На данное время созданный Вексом спектакль был столь же необходим, как и разыгрываемый Родом. Конечно, ему требовалось удерживать его в рамках игры. Он привалился спиной к мешку с отрубями и дал сонливости снова овладеть им, допуская на поверхность мыслей мелькание образов воображаемого дня Оуэна. А под этой поверхностью он пытался вспомнить, что произошло у него в голове, когда он впервые прибыл на Грамарий, что он тогда почувствовал. Он вспомнил шок, возникший, когда он обнаружил, что кто-то читал его мысли. Он с восхищением глядел на одну из молоденьких ведьм, строя предположения о ее формах, когда та ахнула и обратила в его сторону пылающий взгляд. Он вспомнил, как он тогда смутился, и испугался сообразив, что кто-то мог прочесть его мысли. И хуже того, что это могла сделать любая из грамарийских "ведьм", а их было, по меньшей мере, несколько дюжин! Но к тому времени, когда он встретился с Гвен, та была не в состоянии прочесть его мысли. Девять лет это было единственным изъяном в благословенном браке. Бывали, конечно, и небольшие ссоры, но было постоянное тайное напряжение, которое всегда возникает, когда двое людей пытаются жить вместе одной жизнью, но любовных утешений, которых она имела все основания ожидать, восторга от возможности слить свой разум с разумом мужа в их браке не было вовсе. Это подвергало их брак непрерывному, безмолвному давлению, при Гвен, скрывающей свои чувства обманутости - не Родом, а жизнью, и Роде, пытающемся менее успешно похоронить свои чувства неполноценности. А потом, когда семью умыкнули в страну Тир-Хлис в альтернативной вселенной, Род повстречал своего аналога, альтернативного Верховного Чародея, лорда Керна, который очень сильно походил на лорда Гэллоугласа, настолько близко, чтобы мог быть дублем Рода. Но внутри личности наблюдались крупные различия, такие, как горячий нрав Керна. Но огромные магические силы позволяли слить его разум с разумом Рода и одолжить ему силы Керна. Это пробудило дремавшие силы эспера у самого Рода, однако заразило его вспыльчивым нравом. К счастью, это разбудило в нем способность к чтению мыслей. Гвен оказалась в состоянии прочесть его мысли, он больше не был телепатически невидимым. Потому, если он был открыт для чтения мыслей, когда прибыл на Грамарий, но телепатически невидим, когда повстречал Гвен, то, вероятно, его мозг закрылся от смущения, поняв, что какая-то особа могла прочесть его мысли, когда он этого не хотел. Конечно, когда девушка перестала сердиться, то выглядела довольно польщенной... Он попытался вспомнить, как он чувствовал себя в тот момент и уловил состояние, выставленного на обозрение и уязвимого. Было невыносимо быть таким открытым. Род не мог позволить другим людям узнать о нем того, что они сумеют использовать ему во вред. Не мог дать им возможность знать, что он собирался сделать в скором будущем. Он почувствовал, что уходит в себя, отгораживаясь и наглухо от остального мира. Он будет улыбаться, он будет по-прежнему взаимодействовать с ними, но они не смогут, узнать его внутреннее "я"... Вышел он из этого созерцательного состояния с внутренним содроганием. При таком отношении к окружающим просто удивительно, что его брак протянул первые девять лет. Хотя зная Гвен, это можно понять. Он надеялся, что с той поры он возместил ей это. Неужели возместил, превращаясь в воющего демона каждый раз, когда несколько неприятностей случались одновременно? "Будь справедлив", - сказал он нахмурясь себе. Если она предпочитала его эмоционально открытым, то должна принимать и все что из этого вытекало. Что он мог поделать, если под маской он был по существу не очень милым парнем? А теперь он был несправедлив к самому себе. Разве не так? Наверняка, ведь должен существовать какой-то способ быть открытым, не становясь то и дело бешеным. Обязательно должен существовать, и он займется его поиском, как только будет устранен текущий кризис. Он замер, подумав вдруг, что его техника могла и не сработать. Возможно, ему не удалось вновь обрести телепатическую невидимость, и он по-прежнему открыт нараспашку для прохожих телепатов. Род сидел неподвижно, давая своему мозгу открыться, закрыв глаза, будто спит. Своим мыслям он тоже дал уснуть, замедлил их переход в сны, в то время как его мозг открылся для восприятия всякой информации и впечатлений. И не услышал ни одной мысли. Он мог бы предположить, что на сотню миль вокруг него нет ни одного мыслящего существа, но отсутствовали не только человеческие мысли. Когда он сосредотачивался на чтении мыслей, то обычно слышал непрерывный фоновой шум звериных мозгов, простые ясные эмоции: голод, ярость, желание. Даже земляные черви излучали резкие, сильные укольчики, когда упорно прогрызали себе путь сквозь почву. Но не сейчас. Либо черви запахались в песчаную почву, либо его мозг замкнулся от всех восприятий. Он ничего не слышал, ни фонового гула, ни зова жаворонка, ничего. У него возникло такое ощущение, словно ему ампутировали какую-то жизненно важную часть, что он сделался меньше, чем был. После трех лет пребывания в телепатах, это было опустошительное обнищание. Но такое состояние было необходимо. Иначе его очень быстро обнаружат и после этого умертвят. Поняв это, он почувствовал себя немного лучше. Нет, решил он, ментальная глухота определенно предпочтительней вечного сна. Кроме того, глухота эта временная. Как он надеялся. Он отогнал эту мысль и чуть приоткрыл веки, чтобы видеть сквозь ресницы. Он увидел, что дорога была чистой. Но кто-то мог приблизиться к нему сзади, поэтому он продолжил спектакль. Медленно сел, моргая и озираясь, словно не мог вспомнить, где находится. Затем поднял голову, якобы вспоминая, улыбнулся, зевнул и потянулся. Он нагнулся вперед, опираясь локтями о колени, обозрел окружающий пейзаж, дожидаясь пока проснется его тело. Наконец, Оуэн опустил руку отвязать вожжи, выпрямился и щелкнул языком, просигналив коню, слегка (совсем слегка) шлепнув его по спине. Конь поднял голову, оглянулся, увидев, что его хозяин проснулся и тогда и налег на хомут. Воз заскрипел, застонал и снова загремел по большаку. Когда деревянные колеса покатили по вымостившим дорогу камням, Род старался побороть возникший страх, что по окончанию борьбы с эсперами-регенератами, он не сумеет выйти из своей скорлупы, может навсегда остаться ментальным калекой и никогда больше не сможет быть со своей семьей. - Готово, Векс. Я закрыл свой мозг. Остальной мир для меня телепатически невидим. - А ты для него? - Робот удивился. - А не крутовато ли малость, Род? - Да, но в стране враждебных телепатов это, по-моему, необходимо. Робот помолчал несколько минут, а затем кивнул. - Мудрый курс, Род. Я тоже посоветовал выбрать его, если бы ты спросил меня. Род уловил подразумевавшийся упрек. - Было нельзя спрашивать, пока вражеский телепат мог прочесть мои мысли. - Он помолчал несколько секунд, а затем добавил. - Это пугает, Векс. - Так и должно быть, Род, после трех лет пребывания телепатом. Но я подумал, что Альфар окажется еще более опасным. - Что он? - Род пожал плечами. - Вообще-то, нет. Я имею в виду, если дело дойдет до самого худшего, и я не вернусь, то Туан выступит в поход. - Перспектива довольно ужасная. Чего же ты тогда боишься, Род? - Застрять здесь, внутри самого себя. - Род содрогнулся. - И оказаться не в состоянии снова отомкнуть свою душу. ГЛАВА 9 Солнце стояли низко. Очерчивая пыльную, придорожную листву пылающим оранжевым светом, оно заставляло весь мир казаться прекраснее, чем он был на самом деле. Глядя на эту красоту, Род начал расслабляться. Дорога стала какой-то волшебной, ведущей петляя в золоченной листве к непредсказуемому, чудесному, сказочному миру. За поворотом тревожно закричал человек, ему вторил хор ревущих криков. Затрещали деревом по дереву посохи, послышалось лязганье по железу. Род уставился вперед, резко выйдя из мечтательного состояния. А затем рявкнул. - Гони! Векс припустил галопом. Позади него гремела и подскакивала телега, дыни и качаны вылетали на дорогу. Род свернул за поворот, оторвав одно колесо от земли, и увидел седого мужчину, крутившего во все стороны посохом, отбивая свирепые удары трех плотных, патлатых громил с пятидневной щетиной. Двое из них . одеты в железные шапки, что было для них и к лучшему, поскольку палками они орудовали не очень хорошо. Прямо на глазах у Рода седой сумел треснуть одного из них посохом по черепу. Тот взвыл и отшатнулся, прижимая руку к голове. Затем убедившись, что он невредим громила взревел и снова ринулся в драку, нанося мощнейший удар, похожий на дугу ветряной мельницы, удар, способный превратить в мелкое крошево любой предмет на пути. Но посох мужчины постарше взметнулся под углом, отражая удар, и палка громилы скользнула вниз по гладкому дереву, прямо к костяшкам пальцев жертвы. Однако посох путника дернулся еще дальше, описывая полукруг, и палка громилы врезалась в землю. Тут же времени другой конец посоха седовласого вскинулся отразить короткий злобный удар громилы с другой стороны. В Роде вспыхнул гнев, негодование при виде несправедливости. - Всякий умелец заслуживает помощь! - резко бросил Род. - Мы не можем дать ему погибнуть, потому что его превосходят в численности! Никогда! Копыта Векса замелькали со скоростью, недоступной настоящему коню. Род замахнулся кнутом, борясь с собственным гневом, и придержал удар до нужного момента. Из кустов вдоль обочины вырвалась группа солдат, выехав из лесного проселка. Род натянул вожжи, конь, правда, в этом не нуждался, но это помогло Роду подавить свой гнев, сдержать досаду на сорванный удар. - Погоди, Векс! Появилось общество. Возможно, нам лучше предоставить этого молодца естественному ходу событий. Сержант увидел схватку, взмахнул рукой и указал на громил. Пришпорив коня, сам он поскакал галопом. Его войско проревело ответ, и их лошади понеслись в атаку. Громилы слишком увлеклись боем и не заметили солдат, пока они не оказались всего в тридцати футах от них. Тут один из них поднял взгляд и закричал. Двое других обернулись и в панике с испуганным воем нырнули в подлесок. Сержант натянул поводья, как раз перед седым. - Спасибо, прапор, - поклонился путник, опираясь на посох, - они бы ободрали меня до нитки и оставили на закуску волкам! - Да, действительно! Мы не можем допустить таких дел, не правда ли? - усмехнулся сержант своей рати, с чем та хором согласилась, и снова повернулся к путнику. - На все добро, каким владеют путники, притязаем мы. - Он свесился с седла, сунув раскрытую ладонь под нос путешественнику. - Выкладывай кошелек, дед! Седой в шоке уставился на него, а затем вздохнул и отвязал от пояса кошель и вложил его в руку сержанта. - Возьмите его. Я обязан дать вам все, что могу, за ваши добрые услуги. - В самом деле? - Сержант выпрямился, открывая с иронической улыбкой кошель. Но улыбка растаяла, перейдя в негодование, когда он заглянул в кожаный мешочек. Он прожег путника взглядом. - Эй ты! Что еще за шутки такие? - Да никаких! - Удивился старик. - Те немногие монеты, какие у меня есть, все там! - И впрямь немного. - Сержант перевернул кошель и высыпал со звоном на ладонь пять медных монет. Зарычав, бросил их в пыль. - Полно заливать! Никто не пускается в путь, не взяв со собой, по крайней мере, несколько шиллингов на пропитание. Седой покачал головой. - Больше у меня нет, и моя дочь вскоре разрешится первенцем. Я должен быть там, она будет нуждаться во мне. - Безусловно будет, - прорычал солдат, - как будешь нуждаться и ты. - Он кивнул своим людям. - Мы найдем шиллинги, будь они, хоть у него животе. Путник в ужасе попятился, когда солдаты посмеиваясь, двинулись к нему. Затем лицо его помрачнело, когда он понял, что его ждет, и поднял посох. - Взять его! - рявкнул сержант. - Ну вот и весь толк от естественного хода событий. - Гнев Рода взмыл, освобожденный от подавления. - Давай, Векс! Большой черный конь рванулся вперед. Один из солдат рубанул путника алебардой, но посох его жертвы треснул ей по древку, она ушла в сторону, грохнув о щит солдата рядом с ним. - Вот тебе! - рявкнул тот и взмахнул своим топором. - Нет, нет, - с отвращением воскликнул сержант. - Неужели один... Слова его заглушил яростный рев, и глаза его вылезли из орбит, когда кнут Рода обвился ему вокруг шеи. Род дернул его на себя, когда Векс шибанул в солдата. Сержант вылетел из седла. Солдат же завопил, когда его конь рванул в сторону. Векс врезался в другого коня, тянясь стальными зубами к его седоку. Род повернулся схватить спрятанную им среди мешков с зерном дубинку и с размаху опустил ее с яростью на стальную шапку третьего солдата. Удар прозвенел, как приходской колокол в святой праздник, и солдат рухнул наземь с полетевшим прочь шлемом. Векс мотнул головой, отпустив руку второго солдата, и тот завертелся в полете, пока не врезался в дерево. Род развернулся, когда четвертый солдат свалился наземь. Посох путника взлетел вверх и опустился с глухим стуком. Род скривился, ярость его кончилась столь же внезапно, как и началась, превращаясь в свинцовую досаду. Он огляделся кругом, оглядывая трех павших. Никому из них не причинили вреда. Во всяком случае, никакого неисправимого... Затем он обернулся и увидел, что седой, тяжело дыша поднял голову с ярко проступившими белками глаз, снова вскидывал посох, обороняясь. Род бросил вожжи и поднял руки до уровня плеч, открыв ладони. - Не меня, дед! Я просто пришел на помощь! Посох завис, не двигаясь, пока напряжение боя медленно вытекало из мускулов путника. Наконец, он опустил его и улыбнулся. - Тогда благодарю тебя, хотя я не "дед". - Пока может и нет, но скоро будешь. - Род заставил себя улыбнуться. - Я невольно подслушал ваш разговор. - Не думаю, что ты мог слушать его. Благодарю тебя за помощь. - Путник вогнал в землю конец посоха и протянул руку. - Меня зовут Саймон, а деревня моя Верклос. - А я, ээээ... - Род нагнулся пожать руку Саймону, лихорадочно вспоминая какое имя он использовал, разыгрывая из себя "старого фермера". - Зови меня Оуэн. Из Армана. - Оуэн из Армана? - поднял брови Саймон. - Никогда не слыхал о такой деревне. - Она далеко отсюда, на юге. - Во всяком случае, галактическом юге. - Спасибо тебе за добрые услуги, Оуэн из Армана. - Рукопожатие Саймона было теплым и крепким. - В самом деле, если б не ты... - Он вдруг оборвал фразу, уставясь в пространство. Род нахмурился. Саймон резко вскинул голову. - Нет, извини! Мои мысли разбредаются. Если б не ты, эти ливрейные разбойники обокрали бы меня, а так как никаких шиллингов они бы все равно не нашли... Рот Рода сжался и отвердел. - То, вероятно, содрали бы с тебя кожу, а потом пустили в ход ножи, обыскивая карманы. - Ничуть не сомневаюсь. - Саймон повернулся к солдатам. - И все же творили это не они. Они попали под власть злых чар. Идем, мы должны им помочь. - И повернувшись опустился на колени рядом с одним из солдат, оставив Рода в недоумении. Произошло все это внезапно, хотя Саймон и был вежлив, он явно пытался сменить тему. Чего он увидел в Роде такого, что столь обидело его? - Странная жертва, - пробормотал он себе под нос. - И впрямь странная, - согласился Векс. - Судя по его лексикону и манере держаться, он кажется слишком солидным, чтобы скитаться по дорогам. Род медленно поднял голову. - Интересная деталь... Давай поможем ему, - Он привязал вожжи к верхней перекладине телеги и спрыгнул на землю. Саймон стоял на коленях около сержанта, положив ему руку на плечо, но по-прежнему держа в другой посох. Он, нахмурясь, пристально смотрел ему в лицо, чуть склонив голову набок, словно прислушиваясь. Род начал спрашивать его, а затем увидел в глазах Саймона знакомый отвлеченный взгляд и сумел вовремя закрыть рот, не сказав ни слова. Он много раз видел такое же выражение на лице Гвен, чтобы перепутать его. Видел его время от времени и на лицах своих детей, особенно Грегори. Род не знал, что именно тут происходило, но определенно нечто псионическое. Сержант открыл глаза. Моргнул, морщась от боли, а затем сел, массируя горло. - Что ты... - А затем глаза его в ужасе расширились. - Нет, я! Что я сделал с тобой? Род успокоился. К сержанту вернулась совесть. Глаза сержанта потеряли фокус, когда он окунулся в воспоминания о недавнем прошлом. - Я... нет, я подовлял... я убивал! А, бедняги! - Он плотно зажмурился, лицо его сжалось от боли. - Я видел, как эти руки рубили бегущих крестьян, а потом воровали немногие монеты, какие у них были! Я слышал, как мой собственный голос клял селян и гнал их сынов служить в армию колдуна! Я... - Ничего не сделал, - строго, но без гнева сказал Саймон, голос его окреп и посуровел, пронзив раскаяние сержанта. - Выше голову, прапор, ибо ты находился под властью чар. Пока твой околдованный разум спал, тело твое двигалось по чужой воле. В тебя заложили его приказания, и твое тело помнило их и совершало действия по его приказам. Что бы ты не помнил о том, что делали твои руки и кричал твой голос, это сотворил не ты, а Альфар. Сержант поднял голову, в глазах у него зарождалась надежда. Род старательно сохранял бесстрастное выражение лица. Интересно, очень интересно, что Саймон знал природу этих чар. И еще интересней, что он мог разбить их. Это, конечно же, означало, что он был телепатом. А также означало, что брошенный им на Рода пораженный взгляд, был вызван тем, что он видел перед собой человека, но не чувствовал неотделимого от него разума. Род вполне понимал его изумление, так как и сам не раз испытывал то же чувство... Естественно, возник интересный вопрос о том, как же Саймон ускользнул от невода Альфара. Или у колдуна в обычае дозволять ведьмам и чародеям свободно разгуливать по сельской местности, даже если они не примкнули к нему? Род почему-то сомневался в этом. Сержант поднял на Саймона взгляд из глубин отчаяния. - Что за чушь ты несешь? Когда на меня могли наложить злые чары? - Чего не знаю, того не знаю, - ответил путник, потому что меня там не было. И все же подумай, вероятно, это произошло сразу после битвы, когда тебя взяли в плен. Глаза сержанта расширились, и он отвернулся, но уже не видел перед собой ни обочины, ни деревьев. - Да, битва... Наш доблестный герцог повел нас против подлой армии колдуна, и та дралась плохо. Они наступали на нас, опустив алебарды, но с застывшими взглядами. Это пугало, ибо их алебарды всегда оставались вровень, и даже поступь их не различалась меж собой, но наш герцог крикнул: "Да они же марионетки. И могут делать лишь то, что желает от них хозяин, когда дергает за ниточки. Вперед, храбрецы, так как он не может руководить одновременно тысячей отдельных боев!" - И опустив копье поскакал прямо на врага. Его крик воодушевил нас, и мы последовали за ним. Все вышло так, как он сказал, потому, что нам требовалось лишь увертываться от алебард. Хотя держащие их ратники пытались поспевать за нами, мы двигались быстрее, и сближались вплотную с ними, коля и рубя. Армия колдуна начала отступать не потому, что отходила, а потому что ее теснили. Но с неба на нас с воплем обрушилось что-то мерзкое и огромное, и внезапно воздух наполнился летящими камнями. Армию нашу окутали слои огня, и мы в страхе закричали. Испугавшись, мы отступили, и солдаты колдуна двинулись следом за нами. Вдруг ратник передо мной оглянулся со странным выражением в очах, жутким и сверхъестественным. - Обернись, парень! - крикнул я и ткнул мимо него алебардой, отводя удар, что убил бы его. - Обернись и сражайся за своего герцога! - Нет, - молвил он, - что нам хорошего сделал герцог, кроме как забирая как можно больше, а отдавая как можно меньше? Я теперь буду сражаться за колдуна! - И поднял алебарду сразить меня. Но все же, какие б там чары не завладели им, они замедлили его движения. Я уставился на него, ужаснувшись тому, что услышал, а затем увидел, как на меня обрушивается его алебарда. Я отбил ее в сторону, но повсюду вокруг меня солдаты герцога в передних рядах армии поворачивались поразить своих же товарищей в задних рядах. Миг спустя мне пришлось защищаться изо всех сил, но от ратников, в той же ливрее, что и моя! Позади них, я увидел герцога на его высоком коне, посреди частокола алебард. Его окружали, стараясь поразить его же ратники! Он обернулся, рыча от ярости, и его меч рубанул, описав полукруг, скашивая топорища алебард, словно пшеницу и все же на месте каждой падшей возникала дюжина других. Затем в воздухе над герцогом проплыл какой-то малый и набросил на нашего лорда петлю, а затем намотал веревочные петли, прикручивая руки к бокам. Он в гневе заревел, но чародей сорвал его с коня. Герцог с грохотом упал за частокол алебард, и я в отчаянии закричал, отбивая окружавшие меня клинки. Но на меня наползала какая-то тяжесть. Я боролся с ней и, хвала небесам, почувствовал, как во мне поднимается гнев для противодействия ей, но тяжесть становилась все больше и больше. Я едва ощущал алебарду у себя в руках. Затем вокруг меня все потемнело, словно я заснул. - Он медленно поднял голову, глядя на Саймона. - Больше я о той битве ничего не помню. Саймон кивнул. - Вероятно ты, в свою очередь, повернул против товарищей позади тебя, И все же не вешай голову, они, быть может, тоже попали под власть тех чар. Чего еще ты помнишь? - Да так... - Солдат снова отвернулся, глаза его остеклянели. - Только короткие обрывки. Помню, как шел посреди отряда, примерно, в тысячу мечей. Вокруг были ливреи колдуна, а те из нас, кто носил цвета герцога, находились внутри. В центре отряда ехал наш великий герцог, без шлема, с перевязанной окровавленной тряпкой головой и связанными за спиной руками! - Он плотно зажмурил глаза, опустив голову. - Увы, мой благородный господин! - Не раскисай! - Род протянув руку, сжал сержанту плечо. - По крайней мере, он еще жив. - Да, наверняка! Он гневно озирался, бранясь! - глаза сержанта сверкнули. - Ах, доблестный герцог! Его не смогли опутать чары! - Он - человек сильной воли, - согласился Род. - Что ты еще помнишь? - Да... как явились домой. - Рот сержанта сжался. - Но какое же там вышло возвращение домой? Ибо я видел, как вооруженная шайка уволокла милорда герцога в его же темницу. Затем с дикими криками все солдаты повернулись приветствовать колдуна Альфара, когда тот проехал через ворота в золоченной карете, и я, я был одним из них! - Как он выглядел? - прицепился Род. - Не могу сказать, - покачал головой сержант. - Видел лишь мельком, меж занавесок катящейся кареты, когда он проезжал мимо. Худощавый человек с окладистой бородой и в бархатной шляпе. Больше я ничего о нем сказать не могу. Саймон кивнул. - А после того? - После? Те из нас, кто носил ливрею герцога, ходили без оружия. Мы играли в кости и глушили вино, в то время, как носившие ливрею колдуна, забирали нас одного за другим и приводили обратно одетыми уже в цвета Альфара. - Лицо его задергалось, он сплюнул. - Что произошло, когда забрали тебя? - мягко спросил Род. Сержант пожал плечами, - Пошел я охотно, а почему бы и нет? Колдун был премудр и благ, его люди, наверняка, не могли причинить мне вреда! - Рот его передернуло, словно он прикусил горечи. - Меня взяли двое солдат с алебардами в руках, хотя нужды в них и не было. - И куда тебя отвели эти двое? - В покои капитана стражи, но там ждал меня не он. Я б не узнал того помещения, так как там было темно, и воздух заполняли сладкие запахи. На столе горела свеча, меня посадили перед ней, а дверь позади закрыли. Тут стало темно, я увидел сидевшего напротив меня, но различить его лица и его цветов не мог, ибо они пропадали в тени. - Спи, - велел он мне, - крепко спи. Ты упорно сражался, ты доблестно бился. Ты заслужил в награду сон. - Так говорил он, и действительно глаза мои закрылись, и меня окутала тьма, она была теплой и успокаивающей. - Он, моргая, поднял взгляд. - Я лишь теперь пробудился от того сна. Все, что помню, было словно во сне. - Что это был за сон? - спросил, став внимательным Род. - Что произошло после того, как они загип... э, усыпили твой разум? - Ничего, - пожал плечами сержант. - Мы день, а может два бездельничали в кордегардии. Все только и говорили о превосходство колдуна и о том, каким благом будет его власть для герцогства. А потом капитан вдруг закричал: "По коням!" И мы бросились к оружию, "Крестьяне бегут, - крикнул он. - Они разошлись по дорогам, бредут на юг, чтобы передать изменнические слова графу Тюдору и королю Логайру. За ними, казарменная шваль! Скачите за ними и приволоките их обратно или убейте на месте!" - И мы понеслись на конях к дороге, помчались галопом на юг, разыскивая и истребляя всех бедолаг. - Он плотно зажмурил глаза, закрыв лицо руками. - Увы, несчастные души! В чем они провинились? Лишь в том, что стремились защитить своих жен и детей от войны и зла! В чем они виноваты, что заслужили столь жестокое наказание? - Он поднял на путника затравленный взгляд широко раскрытых глаз. - Ибо мы нашли сначала одну семью, затем дюжину таких же и одну за другой убивали их. Наши мечи кружились, рассекая тела и кости, и проливая повсюду кровь. А затем, когда все трупы лежали, сливая свою алую кровь в единое озерцо, мы срезали их кошели и обыскали тела, чтобы забрать те немногие монеты, которые они припрятали, их нужно было привезти в замок к колдуну Альфару. - Он уткнулся, лицом в ладони. - Увы, мне! Как я буду жить с такими картинами, выжженными у меня в голове? - Он повернулся к Роду. - Но мы грабили! Добыча была и впрямь богатой! У каждой крестьянской семьи находилась одна - две монеты, и мы набрали тридцать шиллингов! Фунт и еще полфунта! И впрямь великое богатство, увозимое домой к Альфару! - Он откинул голову и взвыл. - Будь, проклят этот негодяй и все его присные! Будь, проклят тот, кто способен причинить такое зло своему собрату! И будь также прокляты, служащие ему ведьмы, и все остальные ведьмы, ибо, наверняка, такое зло живет в сердцах у них всех! - Нет, не верно! - строго сказал Саймон. - Зло своим собратьям причиняет лишь горстка отступников! Вероятно, они не способны завоевать дружбу других людей и винят в своем одиночестве не себя, а других, которые не дружат с ними. Они, несомненно, говорят себе, что народ завидует их магии и потому с презрением отвергает всех ведьм. Таким образом, они считают себя вправе воровать и господствовать над другими. Слова Саймона произвели немалое впечатление на Рода. Он не ожидал такой проницательности от среднего йомена. Так же, как и сержант. Он уставился на Саймона, широко раскрыв глаза. - Здорово же ты их знаешь! - Не хуже, чем следовало бы. - Уголки рта Саймона сжались. - Ибо я сам чародей. Но! - Он поднял ладонь, останавливая ругательство сержанта. - Но подобно великому множеству моих собратьев, я научился хорошо скрывать мои способности, и общаться с другими людьми, не хуже любого человека. У меня была жена, не бывшая ведьмой. Вместе мы вырастили детей, которые хоть и обладают некоторой силой, научились хорошо скрывать ее и выросли, любя своих собратьев. Мы не алчем власти, мы не алчем богатства. У нас уже есть то, чего мы хотим, а именно - уважение других. Сержант скривил рот. - Если вы так глубоко уважаете нас скромных простолюдинов, то почему вы не оградите нас от злых? - Да они так и поступали, - ответил Саймон. - Те ведьмы и чародеи, кои обладают настоящей силой. Я знал одну старуху бывшую целительницей, многим она вылечила и тела, и души, и знал чародеев, благородных людей, говоривших с теми, чьи души пребывали в замешательстве или в затмении, и они снова выводили их на свет разумности. Но лично я? - Он пожал плечами. - Мои силы были не столь уж велики. Я знал чародеев, способных исчезать и появляться вновь на расстоянии в несколько миль и слышал о некоторых, способных заставить услышать свои мысли других, даже не ведьм. Но я? - Он с печальной улыбкой покачал головой. - Я не из таких. Да, сила у меня есть, и все же не большая и не могучая. Достаточная, чтобы не быть таким же человеком, как прочие люди, и все ж недостаточная, чтобы сделать меня полноценным чародеем. Ни рыба, ни мясо, я не знаю, где вить гнездо. О, я слышу, что думают другие, если они поблизости от меня, но не более того. Я не знал, что способен на большее... - Улыбка его посуровела, - ...пока Альфар не опутал своими чарами парней из моей же деревни, и те, побросав мотыги, направились к замку, несомненно, к нему в армию. Я бросился вдогонку за одним и схватил его за руку. - Куда ты? - закричал я, но он лишь презрительно усмехнулся мне и поднял кулак, чтобы отбросить меня одним ударом. Но... - И губы Саймона изогнулись в легкой улыбке, - ...я кое-что смыслю в воинском искусстве. Я отбил его удар и ударил сам прежде, чем он успел вновь занести кулак, и бедный парнишка без чувств растянулся на дороге. Пока он лежал без сознания, я опустился рядом с ним на колени, неистовствуя в стремлении пробудить его, крича "Очнись! Ужель ты не видишь, что тебя околдовали?" Понимаете, он был сыном моего соседа, и играл вместе с моими детьми. Я не мог устраниться, и дать колдуну забрать его, пока в моих легких еще есть дыхание. Изо всех своих слабых, жалких ведовских сил я попытался дотянуться и пробудить его спящий разум там, где он лежал под чарами Альфара. Сержант уставился на него округлив глаза. - И он очнулся? Саймон кивнул, закрывая глаза. - Очнулся. Хвала небесам, он очнулся. Сел, сбитый с толку, ибо понятия не имел, как он оказался там, лежащим посреди дороги, в полулиге от дома. Я отвел его обратно к отцу. И подумал, если я смог сделать для одного, то возможно удастся сделать и для других. Когда у кого-то из парней нашей деревни появлялся взгляд куда-то вдаль, и он в трансе брел к большаку, я следовал за ним, оглушал, пробуждал разум. А когда чары начали опутывать и разум соседей, я дожидался наступления ночи. Когда они засыпали, переходил от дома к дому, стоя у стены, старался пробудить их от чар. В скором времени я заболел от истощения сил, но моя деревня держалась, одна свободная от заговора. Наконец, два дня назад, заявился сам чародей, прыщавый паренек, во главе отряда солдат. Тут уж я ничего не мог поделать. Всех парней увели, но, по крайней мере, родители видели, что их принудили. - И тот чародей не отыскал тебя? Саймон пожал плечами. - Он пытался. Если сохранилась целая деревня все еще свободных душ, понятно что тут, наверняка, не обошлось без помехи со стороны ведьмы или чародея. Но, как я сказал, сила моя не велика, я умею только слышать мысли. А уж это я научился мастерски скрывать с помощью той малой силы, коей обладаю. Я старательно не думал ни о ведовских силах, ни о разбивании чар. Я думал лишь о подозрениях и о том, как сильно негодую на господство Альфара. - Он медленно покачал головой. - Он не мог меня найти, так как все умы в той деревушке думали также, как и я. - Это произошло всего два дня тому назад? - воскликнул сержант. - Два дня, - подтвердил Саймон. - Выходит, ты не один месяц защищал разум своих соседей от чар Альфара! - Да. Но, по правде говоря, Альфар лишь теперь смог выделить солдат для такой задачи. - Да. - Лицо сержанта снова посуровело. - Однако, взяв в плен герцога, он смог выделить людей и найти время, ибо все текущие угрозы устранены. - Не сомневаюсь. Однако, уверяю тебя, я вздохнул с облегчением, когда тот чародей покинул нашу деревню. Я подумал, что довольно долго обманывал смерть. Нет, я рассудил, что сделал свое дело и спасся, скорее благодаря удаче чем умению. И, на самом деле, у моей дочери близятся роды. Поэтому я набрался храбрости и повернул стопы на юг, надеясь, что смогу вырваться из захваченного злом заколдованного царства на вольный воздух страны графа Тюдора. - Он повернулся к Роду. - И подошел близко, так близко! Ведь теперь всего полдня пути, не так ли? Род кивнул. - Хотя на границе стоят часовые. Тебе будет трудно пересечь ее. - Только не мне - улыбнулся позабавленный Саймон. - Да, - окинул его оценивающим взглядом солдат. - В твоей внешности есть что-то от дикого оленя. Ты, несомненно, сможешь найти свой путь к свободе через лес, где нет ни одного караульного. - Именно так. И все же мне думается, я не должен уходить. - Нет! - Нагнулся вперед сержант. - Ты должен уйти! Уходи, пока можешь! - А если я пойду? Ты-то пойдешь? Сержант опустил взгляд. - Я должен вернуться, ибо на руках моих кровь, и она требует искупления. - Чушь и дичь! - фыркнул Саймон. - Те смерти причинены Альфаром, а не тобой. Уезжай, присоединяйся к армии короля Туана и возвращайся с ней отомстить колдуну. - Нет, - покачал головой сержант. - Это займет слишком много времени. А... если мы, я и мои люди, снова отправимся на север, и займем свое место в войске колдуна, то будут спасены жизни крестьян, когда нас опять пошлют прочесывать дороги. А когда придет король Туан, то будут мечи, сражающиеся на его стороне в рядах армии колдуна. - Дело стоящее, - задумчиво произнес Саймон. - И глупое! - вступил в разговор Род. - Первый же чародей, проводящий в рядах армии инспекцию безопасности, слушая изменнические мысли, обнаружит вас. Вы достигнете всего-навсего ранней казни. Сержант прожег его взглядом, а затем снова повернулся к Саймону. - Ты не можешь научить нас способу скрывать свои мысли? - Я могу рассказать вам, как это делается, - медленно произнес Саймон, - все же быстро такому не научишься. Умение требует постоянной тренировки, никогда нельзя ослаблять защиту. Такая бдительность почти не возможна, для того, кто недавно научился. Вас могут очень легко обнаружить. - Тогда предоставь им выбор, - предложил сержант. - Пробуди их от зачарованного сна и скажи им то же, что сказал мне. Я не сомневаюсь, какой выбор сделают они все - ехать обратно на север. Саймон улыбнулся и пожал плечами. - Разве я могу отказать? Я, набивший руку на таком притворстве? Нет. Я буду следовать за вами на некотором расстоянии... - Это, - указал Род, - разновидность самоубийства. Единственное, что неясно в нем, это дата. Саймон с легким удивлением посмотрел на него. - Однако ты едешь на север. - Ну, да, - признал Род. - Но я связан долгом. Мне это нужно сделать - неважно почему. - Также как и мне, все равно почему. - Саймон иронически улыбнулся ему и поднялся на ноги, сделавшись чуть выше и прямее. - Я смалодушничал, когда бежал. Моя задача еще не выполнена. Я должен повернуть назад и направиться на север, чтобы прийти на помощь другим душам, пребывающим в зачарованном сне, в то время как тела их бодрствуют. - Нет, не должен! - Шагнул вперед встревоженный сержант. - Во истину, ты сделал все, чего мог от тебя просить любой человек! - Приятно слышать от тебя такие слова, - улыбнулся с мягкой теплотой Саймон. - Однако, у меня есть обязательства перед ними, они ведь мои народ, и были им всю мою жизнь. Они помогали мне во всех повседневных испытаниях, какие выпали на долю бедняка, выхаживали меня и моих близких при болезни и утешали нас в горестях, как и я их. Такие узы не оборвутся только потому, что я единственный, способный помочь сейчас. Нет, я сыграл труса, когда сбежал. - Не правда, - утверждал сержант. - Какой будет прок от тебя, коль ты вернешься? Разбивание чар снова приведет к тебе чародея, а когда он захватит тебя, твой народ вновь останется зачарованным. Саймон так и просиял, но покачал головой. - Возможно я ускользну от его внимания, как уже сделал раз. Нет, я больше не струшу. Сержант вздохнул. - Ты не был трусом испугавшись, а тебе было, чего страшиться. Поэтому, если ты пробудишь моих людей от мерзких чар, мы все будем сопровождать тебя. - И еще больше увеличите опасность! - нахмурясь шагнул вперед Род. - Как по - твоему, прапор, сколько у вас будет шансов против отряда в двадцать мечей? Сержант заколебался. Род развил довод. - Один штатский, едущий на север с вооруженными людьми? Ведьмы, караульные Альфара, учуют неладное даже, если у них нет носов. Лицо Саймона озарила восторженная улыбка. - Однако, подумай, любезный! Они могут сказать, что я их пленник! Род желчно поглядел на сержанта. - Вам давали приказ брать в плен? - Нет, - признал сержант. - Нам велели только убивать и грабить. - Вы будете выделяться, как стог сена на пшеничном поле, - покачал головой Род. - Интересный он малый этот Альфар, не правда ли? Но дело свое знает. Скверный, но прекрасно владеет мастерством, - Нет, он самое очевидное зло, - прорычал сержант. - Да, но со злом не борются, встав в одиночку перед целой армией и объявив ей войну. А когда вас всего лишь горстка. Саймон печально кивнул сержанту. - Именно так, прапор. Тебе с твоими ратниками лучше всего отправляться на юг. Сержант сжал челюсти и замотал головой. - Я предпочитаю не уезжать, и думаю, ни один из моих ратников не решит иначе. - Ну, раз уж вы так решительно настроены, - вздохнул Род, - то давайте продадим ваши жизни как можно дороже. Даже горстка бойцов может нанести значительный вред. - В самом деле? - с энтузиазмом повернулся к нему сержант. - Каким образом? - Вы можете устроить герилью, - объяснил Род. - Слово это означает "малая война", и именно ее-то вы и устроите. Развяжете малые войны внутри большой войны. Понимаешь, большую часть времени вы будете разъезжать по дорогам, как порядочные альфаровцы, но при каждом удобном случае вы можете превращаться в налетчиков. Сержант сжал зубы, раздраженно отворачиваясь. - Какой толк от разбойников, против армии? - Немалый, если верно выбрать цели. Например, если вы вломитесь в арсенал и похитите все арбалетные стрелы или поломаете все стрелы для луков... Сержант поднял голову, глаза у него загорелись. - Да, это помешает армии воевать, не так ли? - Немного, - согласился Род. - Хотя есть еще копья, алебарды и мечи. На данном уровне развития командос нелегко причинить вред основной армии. В основном, я представляю вас забирающимися в кухни и высыпающими в пищу несколько ведер соли. Сержант медленно усмехнулся. - Дело пойдет еще лучше, если вы сможете связаться с другими группами, у которых разбили чары, - добавил Род. - Есть и другие? - уставился сержант. - Будут. - Сверкнул глазами Саймон. Род взглянул на него и попытался подавить улыбку. И снова повернулся к сержанту. - Да, вчера одна, э, южная ведьма разбила чары другого отряда, вроде вашего, и те тоже предпочли вернуться на север. - Союзники! - обрадовался сержант, а затем засомневался. - Но как же мы их узнаем? Не можем же мы спрашивать каждого солдата в армии колдуна: "Ты не из отряда тех, чьи чары разбиты?" - Еще бы, - согласился Род. - Но Саймон может дать тайные имена любым отрядам, которые он освободит в дальнейшем. Такие, какие вы сможете говорить вслух при всех, но на которые отзовутся только те, чьи чары разбиты, Например, ты отныне будешь, мгм... Валтасар. - Он повернулся к Саймону. - А ты можешь назвать прапоров следующих двух освобожденных групп "Мельхиором" и "Каспаром". - Какой в том толк? - потребовал ответа сержант. - Ну, если к тебе подойдет другой солдат и скажет что у него есть сообщение от прапора Мельхиора, ты можешь довериться ему, так как будешь знать, что он участник освободительного движения. Но не забудь, вам не следует быть вместе. Чем крупнее ваш отряд, тем легче вас будет найти. - Тогда какой же смысл рассылать такие сообщения? Чтобы вы могли договориться об одновременном ударе по одной цели. Например, возможно вам захочется устроить крупный налет, чтобы захватить замок или что-нибудь в этом роде. И конечно, когда на север двинется армия короля Туана, вы все можете встретиться за самым арьергардом армии колдуна и ударить ей в тыл в то время, как Туан ударит по ней с фронта. - Значит он идет? - Сержант так и вцепился в эту идею. - О, он явится, - сказал Род с большей уверенностью, чем ощущал. - Сообщение уже отправилось на юг, вчера. И Саймон и сержант воззрились на него. С замирающим сердцем Род сообразил, что он сболтнул лишнее. - Я невольно подслушал, - неубедительно добавил он. - Воистину, невольно, - пробормотал Саймон. - И все же я думаю, ты не тот простой фермер-йомен каким кажешься. - Да, - согласился сержант. - Судя по твоим знаниям, ты человек военный. Какое у тебя звание? Каково твое положение? - Конечная Проксимы Центавра, - ответил Род, а что касается моего звания, то просто положись на мое слово, оно достаточное, чтобы я знал, о чем говорю. А что касается имени, то зови меня, э... - Керн. И тут же понял, что это неудачный выбор. - Если люди будут называть тебя Керном, - сказало его "оно" из трясины суеверного страха, - то ты перестанешь разбираться, кто ты такой. Ты начнешь думать, будто ты и есть Керн, и будешь поглощен им. - Смешно, - ответило его "я", - Керн не сможет дотянуться через вселенные. Это имя всего лишь слово, а не угроза твоему самоотождествлению. Его "сверх-я" рассмотрело доводы обоих, сделало собственные выводы и объявило ничью. Род кашлянул, сжал потверже челюсти и не отступился от сказанного. - Керн, - снова сказал он. - Это все, чего тебе нужно знать. Просто прими его и иди с ним, как можно дальше, прапор. - Обязательно пойду. И все же почему мне не следует знать, кто мне приказывает. - Не приказывает, - поправил его Род. - Я просто даю тебе совет. Возвращение на север было твоей идеей, а не моей. Если тебе нужен приказ, то советую велю отправляться на юг. - И все же благодарю тебя за добрый, мгм, "совет". - Уверен, не стоит благодарности. И конечно же, если случится самое худшее, и тебя захватят в плен... - Я тебя не выдам, - твердо обещал сержант. - Пусть пытают каленым железом, пусть зажимают тисками большие пальцы. Я не издам ни слова. - Тебе и не понадобится. Им потребуется всего-навсего прочесть твои мысли. Ты может, и сумеешь не сказать ничего вслух, но не думать об этом ты не сможешь. Сержант, похоже, сомневался. Род кивнул. - Потому вся идея в том и состоит, чтобы не знать ничего сверх необходимого. Но, на случай беды мы сумеем что-то организовать, прошу заметить... - Да! - Если к тебе кто-нибудь придет и скажет, что Керн просит атаковать в данное время, в данном месте, ты поймешь, что делать. Солдат поднял голову, медленно усмехаясь. - Да, теперь я, действительно пойму. И клянусь тебе, я вспомню твой приказ. - Молодец, - хлопнул его по плечу Род. - А теперь давай приступим к пробуждению твоих людей. - Он повернулся к Саймону. - Если вы не против, мастер Саймон? Чем раньше мы разделимся и отправимся в путь, тем лучше. Саймон с улыбкой кивнул и повернулся к павшим солдатам. - Отлично сработано, - прошептал за ухом у Рода голос Векса. - Ты превосходный катализатор, Род. - О, я большой мастер сшибать первую костяшку домино, - пробормотал в ответ Род. - Беда лишь в том, что на этот раз мне требуется еще и поставить их. ГЛАВА 10 Над ними кружила скопа, припустив крылья для балансирования в восходящем потоке. Род присмотрелся, подняв на нее взгляд, гадая не зеленые ли у нее глаза, как у Гвен. - Саймон, насколько мы удалены от побережья? - Может на день пути, - Саймон проследил за взглядом Рода. - А, понимаю. То рыбо-ястреб, не так ли? - Насколько я знаю. Но если океан всего в двадцати милях, то она, вероятно, настоящая. - Род повернулся к своему спутнику. - Я думал, ты простой фермер. Откуда ты знаешь как выглядит рыбо-ястреб? Саймон пожал плечами. - Как я сказал, океан не так уж далеко. Это верно, размышлял Род. Вообще-то, у него не было оснований для подозрений, но на вражеской территории он был насторожен и допускал, что ближайший валун может оказаться замаскированной ведьмой. - И потом, - добавил повеселевший Саймон, - я никогда и не утверждал, будто я фермер. Род в удивлении поднял брови. - Действительно, - медленно произнес он. - Я счел это само собой разумеющимся. В конце концов, чем еще можно заниматься в небольшой деревне? - Она у самого королевского большака, - объяснил Саймон. - Я держу постоялый двор. Род поднял голову, открыв рот прежде, чем из него вышли слова. - О. - И медленно кивнул. - Понимаю. И там частенько останавливаются знатные особы, а? - Наверно дважды в месяц. Всегда кто-то постоянно ездил то в замок милорда герцога, то обратно. Я прислушивался к их речам и по мере сил подражал им, чтобы сделать им приятное. Прислушивался он, отнюдь, не только к их речи, - размышлял Род. - Аристократы, несомненно, были бы ошеломлены, если б узнали, что обслуживает их читающий мысли. И, конечно же, у Саймона не могло остаться много иллюзий в отношении лордов. Так почему же он сохранял лояльность? Вероятно, потому, что альтернатива выглядела намного хуже. - Думаю, тебя не научили читать? - Нет, отец посылал меня на уроки к викарию. Он держал постоялый двор до меня и знал, что трактирщику полезно уметь читать, писать и считать. Так выходит Род случайно наткнулся на одного из местных общинных лидеров. - А кто ты такой? - Просвещенный человек. Он и впрямь был таким. В голове у Рода все сигналы тревоги подняли трезвон. Признаться, он сболтнул много лишнего, но мог ли Саймон так быстро сообразить, что к чему. - Как кто... я - фермер. Я похож на рыцаря, поэтому сбиваю тебя с толку? Или, может, на герцога? - Тут его лицо прояснилось от восторженной улыбки, и он ткнул пальцем Саймона. - Понял! Ты принял меня за златокузнеца! Саймон сумел приглушить смех до негромкого смешка и покачал головой. - Нет, любезный. Я говорю не о твоем занятии, а о том, кто ты есть. О том, что ты тут, но тебя здесь нет. Род уставился на него, совершенно сбитый с толку. - Что ты имеешь в виду, как так меня здесь нет? - В твоих мыслях, - прикоснулся пальцем ко лбу Саймон. - Я тебе говорил, что слышу людские мысли, а твоих я не слышу. - А. - Род снова повернулся лицом к дороге, задумчиво глядя вперед, но в душе чувствовал облегчение, будто гора упала с плеч. - Да... мне уже говорили об этом... - Хорошо, что это способ действует, - подумал Род про себя. Саймон улыбнулся, но свел брови. - Дело тут не просто в неслышанье твоих мыслей. Когда мой мозг "слушает" тебя, нет даже ощущения твоего присутствия. Как такое происходит? Род пожал плечами. - Я могу высказать догадку, но не более того. - И о чем же ты догадываешься? - Ты больше обеспокоен наличием читающих мысли, чем средний крестьянин. Саймон покачал головой. - Этим всего не объяснишь. Я знавал некоторых с болезненным страхом, что их мысли услышат, и по-моему у них имелись основания, хотя я старался избегать их. И все же их мысли я слышал, если желал того. Поистине, я чувствовал, что они там есть. Однако, с тобой у меня не выходит ни то, ни другое. Я думаю, дружище, что ты должно быть сам наделен каким-то налетом ведовской силы, которую твоя воля превращает в щит. - Ты хочешь мне сказать, что я ведун? - Род довольно неплохо прикинулся рассерженным. Саймон лишь печально улыбнулся. - Еще меньший, чем я. Нет, я бы этого не боялся. Ты ведь не слышишь мысли, не так ли? - Нет, - правдиво ответил Род, по крайней мере, на данное время. - Значит ты не ведун, - улыбнулся Саймон. - А теперь скажи мне, зачем ты едешь на север? Ты ведь должен знать, что едешь в самую пасть опасности. - Разумеется знаю, после того, как мы поговорили между собой. - Род сгорбил плечи, уходя в себя. - Что касается опасности, то я рискну. В Корастешеве я смогу получить за свои продукты лучшую цену, чем во всем графстве Тюдор! А семья у меня всегда голодная. - Она будет голодать еще больше, коль ты не вернешься. - Голос Саймона понизился, полный искреннего сочувствия. - Заклинаю тебя, друг, поворачивай обратно. - А что случилось? Тебе не нравится мое общество? - Озабоченность Саймона перешла в улыбку. - Нет, спутник ты приятный... Лично Род считал себя довольно хамоватым. Но Саймон обладал большой терпимостью. - И все же, ради тебя самого я прошу повернуть обратно на юг. Чародеи колдуна не станут добродушно взирать на того, чей разум они не смогут почувствовать. - Цены в Романове не выше, чем в Тюдоре. - Саймон не сводил цепкого взгляда с глаз Рода, Он, казалось, прожигал ему сетчатку и проникал в мозг. - Что еще заключено в твоем ответе? Род неохотно признал. - Есть в нем еще кое-что, но ты получишь лишь то, что услышал. Саймон с минуту продолжал глядеть на него. А затем вздохнул и отвернулся. - Ну, судьба твоя, и отвечать за нее ты должен сам. И все же не забудь, друг, что твои жена и дети рассчитывают на тебя. Род бесспорно не забывал об этом. На один болезненный миг ему представилась Гвен и дети, ждущие неделю за неделей, без всяких известий о нем. Затем он строго оттолкнул эту мысль в сторону и попытался представить себе лица мальчиков, если он бросит задание и вернется туда, где не грозит опасность. - У тебя есть обязательства перед народом твоей деревни, мастер Саймон. У меня тоже. - Какие? Перед жителями твоего села? - Ну, во всяком случае, перед моим народом. - Род думал о всем Грамарие, не говоря уж о Децентрализованном Демократическом Трибунале. - А коль принимаешь на себя такое обязательство, то его нельзя забывать только потому, что выполнение его становится опасным. - Да, именно так, - нахмурился Саймон. - Именно это я и начал понимать лишь теперь. Род повернулся к нему, тоже нахмурясь. - Но ты уже сделал свое дело, пошел на требовавшийся от тебя риск. Никто не назовет тебя трусом за уход сейчас на юг! - Я назову, - просто ответил Саймон. Какой-то миг Род посмотрел ему прямо в глаза, а затем со вздохом отвернулся. - Что я могу на это сказать, любезный? - Ничего, кроме "но" своему коню. - Зачем? - Кисло спросил Род. - Везет эту телегу может и конь, но правит ею пара мулов. Закат застиг их еще на дороге, по обеим сторонам которой колосились хлеба. - Нет, - заверил Саймон Рода, - никакого села поблизости нет. - Вот этого-то я и боялся, - вздохнул Род. - Ну, земля и раньше служила мне постелью. - Он свернул с дороги, остановившись в зарослях сорняка между трактом и полем. Он принялся нарезать овощи в чугунок, прежде чем Саймон успел предложить свои услуги. Трактирщик вопросительно поглядел на него, а затем спросил. - Ты всегда возишь с собой чугунок? - Я одно время был лудильщиком. Привычки пристают надолго. Саймон улыбнулся, качая головой, и откинулся назад, оперевшись на локоть. - По-моему такие путешествия тебе не в новинку. - Мы квиты, - фыркнул Род. - У меня возникло ощущение, что разбивание чар не совсем внове для тебя. С миг Саймон сидел, не двигаясь, но глаза у него засветились. - Я мог бы поверить, что ты прочел мысли. - Если и да, то твои мысли нуждаются для меня в раз. Так когда же ты начал разбивать чары? Саймон выпрямился, обхватив руками голени и положив подбородок на колени. - Жители деревни заходили ко мне в трактир выпить пива, которое они получали в качестве цены за приносимые ими продукты. Вскоре пришел один, у которого было тяжело на сердце и смутно на душе. Он пришел выпить и помолчать, возможно, надеясь, что пиво утолит его беспокойство. Род кивнул. - Странно, что мы всегда пытаемся обратиться к такому выходу. Хотя знаем, что оно никогда не срабатывает, - Да, но высказывание своих дум сочувствующему слушателю помогает облегчить душу. И со мной говорили подолгу, ибо я слушаю со всем вниманием, какое я могу выказать. Однажды пришедший был похож на стену зимой, словно треснул при первом же заморозке. Он не мог говорить, а лишь сидел сгорбившись над своим кувшином. И все же сумятица его мыслей вращалась вокруг такой боли, что они так и кричали. Я не мог закрыть от них свой разум, даже если б захотел. Над всеми его мыслями маячила тень петли. Род резко вскинул голову. - У паренька была тяга к самоубийству? - Да. Он был не мальчик, а лет тридцати с лишним. Такие переходы из одного состояния в другое и ввергают нас в смуту, а все его дети уже выросли. Род не мог понять, в чем тут проблема, у него-то женой была Гвен. - И что же ты предпринял? - Налил еще кувшинчик и один для себя и подсел к нему. Потом под предлогом разговора, а говорил я один, прощупал суть его страданий сквозь путаницу его мыслей, нашел истоки его боли и стыда, а затем задал вопросы, что заставили его заговорить. Ему было нелегко говорить об этом, все же я поощрял его, и он набрался решимости. Я намеревался лишь обсудить его тайные страхи, сказать ему, что они не столь уж страшны. И понял, что когда коль скоро он высказал вслух свои мысли, я уже знал с их содержании. Его мне поведал мой собственный внутренний голос. И тогда я смог задать ему вопрос, ответ на который показал бы ему то хорошее в нем, что могло противостоять тому, что его мучило. Когда мы закончили, он успокоился и пришел в себя. - Ты спас ему жизнь, - обвинил Род. Саймон польщено улыбнулся, - Возможно. Тогда я начал оказывать такую помощь всем растревоженным душам, коих встречал. Нет, я даже сам отыскивал их, если они не заходили ко мне в трактир. - Это могло быть опасным, - указал Род. - Ведь, чтобы спасти людей у края пропасти, надо обладать особой силой. Соседи решат, что для этого надо быть ведуном. Особенно раз ты браконьерствовал на заповедной территории приходского священника. Саймон покачал головой. - Да кто про это знал? Не знали даже те, кому я помог, ибо я не давал ни советов, ни увещеваний. К тому же я жил в деревне. Мы там все друг друга знали и поэтому нет ничего удивительного, что я встречался с любым из них и немного болтал. И все же вскоре народ начал поговаривать, что растревоженные души могут найти успокоение у меня в трактире. - Определенно браконьерство на территории священника, - пробормотал Род. - И это означало взваливать на свои плечи очень много горя. Саймон раздраженно покачал плечами. - Они были моим народом, мастер Оуэн. Им и нужно помочь, коль они народ. Таких случаев, правда, не бывало больше трех за год. Род выглядел неубежденным. Саймон опустил взгляд на бивачный костер. - И поэтому, когда Том пастух впал в мрачное молчание, братья привели его ко мне в пивную. На самом деле, они внесли его, ибо он даже ходить сам больше не мог. - Он покачал головой. - Он был моим старым другом, вернее сказать давним соседом. - Что же с ним стряслось? Саймон повернул головой из стороны в сторону. - Лицо у него одрябло, он не мог сам двигаться, а лишь сидел, не говоря ни слова. Я пододвинул табурет, сел рядом с ним и смотрел ему в лицо, пока задавал вопросы, на которые он не отвечал. Но мой разум все время был открыт, прислушиваясь изо всех сил к любым мыслям, какие могли промелькнуть у него в голове. Одна мысль в