ым рубином, но постепенно темнел. Справа лазер Фесса жег соседнюю стену. Они работали, пока закат не заставил их остановиться и тьма не накрыла место работы. Дар отключил все системы и выбрался из кабины крана. Все мышцы ныли, но он был доволен. Конечно, он понимал, что это просто замещение, сублимация, но тем не менее все равно был доволен. Недолго думая, Дар подошел к новой стене. - Пожалуйста, осторожнее, Дар, - напомнил Фесс. - Не волнуйся, я не настолько глуп, чтобы трогать ее, - Дар остановился в пяти футах от стены. При отсутствии атмосферы жар не мог дотянуться до него своим обжигающим дыханием, но человек родился на планете с атмосферой, и его удержала врожденная осторожность. Однако он смог в свете своего фонаря повосхищаться собственной работой. Теперь первая секция настолько охладилась, что потемнела почти до черноты. Все выглядело прекрасно: высокая стена из воска, который побывал вблизи огня и потому застыл стекающими каплями и ручейками. Дар отступил, потом вспомнил, что падение может повредить скафандр, и, повернувшись, отошел метров на пятьдесят, чтобы охватить взглядом весь дом, который они строили с Фессом. - Приятно гордиться своей работой, Дар. - А то, - Дар улыбнулся. - Не собираюсь подавлять это чувство, Фесс: я для этого получил недостаточно пуританское воспитание. Фесс ничего не ответил. - К тому же это не мой проект, хотя я понимаю, почему Лоне потребовалась новая площадь для фабрики. На нынешних мощностях мы сейчас едва размещаем десяток мозгов, которые делаем целый месяц. - Дар наклонил голову набок. - Но мне кажется, я начинаю понимать, чего она добивается. Он молчал так долго, что Фесс поторопил его: - И каков же результат размышлений? - Замок, - Дар отвернулся. - Конечно, она это заслужила, но не стоит сообщать всем окружающим. Когда Дар вышел из шлюза, на консоли рядом с дверью мигал огонек вызова. Дар расстегнул костюм лишь настолько, чтобы откинуть шлем, и нажал кнопку воспроизведения. На экране появилось лицо директора бюро импорта Максимы. Дар знал, что, подобно остальным женщинам Максимы, Миртл некрасива, но в этот момент она показалась ему очень привлекательной. Дар вспомнил недавнее видение ему Лоны и понял, что на этот раз она отсутствует слишком долго. - Какие новости, моя радость? Кто на подходе? - На подходе ракетный грузовик стандартной конфигурации, - сообщила Миртл. - Какой-то старатель пытается заработать несколько квахеров на пути с Цереры. Везет обычный джентльменский набор: кремний, металлы и запчасти. Если тебя это интересует, он открывает магазин в четыре пополудни. Пока, - она наградила его своим овечьим взглядом, и экран потемнел. - Она никогда не остановится, - вздохнул Дар. - Клянусь, эта женщина истратит на меня все свои запасы обаяния и чар. - Это происходит несомненно потому, что она считает себя в полной безопасности, - заверил хозяина Фесс. - Поедешь в магазин, Дар? - Конечно! У нас запаса чистого кремния осталось максимум на месяц! Кончаются к тому же алюминий и золото, - Дар торопливо сбросил тренировочный костюм, который надевал под скафандр, аккуратно повесил на вешалку (Лона терпеть не могла беспорядка в гардеробе) и направился в душ. - Можно устроить собственную плавильню, - заметил Фесс, - и покупать сырье у местных старателей. Обойдется дешевле. В ответ послышался шум струящейся воды. Дар предпочитал водяные брызги сверхзвуковым колебаниям, которые лучше счищают грязь, но не бодрят организм. И почему бы не пользоваться водой? Ведь она все равно пройдет очистку и попадет в атомный реактор. Его голос перекрыл бульканье: - Не доверяй им, Фесс. Старатели на Церере работают лучше, чем местные. А за деньги, потраченные на покупку плавильни, я сумею купить очень много чистых материалов. К тому же, когда нет своей плавильной печи, появляется гораздо больше поводов выйти в город и встретиться с приятными людьми. Получасом позднее чистый, побрившийся, надушенный, с горячим обедом в желудке и списком покупок, составленным Лоной заранее, Дар вышел из дома. Он, конечно, и сам знал, чего им не хватает в доме, но она всегда вписывает такое, до чего мужчина и не додумался бы. Приходилось признать, что в деле покупания у нее гораздо больше опыта. Конечно, она также гораздо лучше разбирается в создании и программировании компьютеров. - Никаких сомнений, - не раз говорил Дар, поднимая руки, чтобы спрятать глаза. - Полагаюсь лишь на твою мудрость, любимая, - неприятно было признавать, что женщина практичнее мужчины, но он признавал. - Я вряд ли сумею вырастить даже обыкновенную конфетку из сливочной сгущенки, не говоря уже о молекулярной схеме из кристаллов арсенида галлия. - Но тут нет ничего трудного, - однажды Лона все-таки попыталась объяснить мужу. - Видишь, эта маленькая зубчатая линия означает резистор, а число над ней говорит, сколько тут должно быть ом. Дар нахмурился и посмотрел через ее плечо. - Чертеж, - напомнила она. - Я смотрю на чертеж. - Но я хочу, чтобы ты сосредоточился, - Лона отодвинула стул, чтобы схема оказалась между ними. - А эти параллельные черточки обозначают конденсатор. - Но как я установлю, сколько ом в сопротивлении? В настоящем, реальном, а не том, что на чертеже? - Это указано на коробке. - Да, но мы говорим о том, что я должен быть способен проверить, правильные ли части берут роботы. А что если на коробке напечатано неверное число? Или число правильное, а сопротивление случайно оказалось с большим числом ом? - Гм... - она свела брови ("Хмурится Лона очень красиво", - подумал Дар). - Хороший вопрос, любовь моя. Поэтому мама научила меня читать цветовые коды. - Цветовые коды? - Да. Видишь эти кольца на сопротивлении? Они разного цвета. Так вот, каждый цвет соответствует определенной цифре... Так и пошло: электроника, химия, физика элементарных частиц. Лона всегда была нетерпелива, всегда старалась как можно быстрее двинуться дальше и касалась только вопросов, абсолютно необходимых для работы, а Дар всегда упрямо возвращал ее к пропущенному, зная, что если он не спросит "Почему?", вскоре он вообще перестанет понимать, о чем она говорит. Когда пытаешься научиться, очень помогает, если сам становишься учителем. Она обучила его достаточно, чтобы он мог присматривать за нормальным функционированием поточных линий на фабрике. Это означало, что если понадобится, он сможет каждую операцию выполнить сам. Но Дар по-прежнему знал недостаточно, чтобы планировать работу, и определенно не мог создать ничего более сложного, чем автоматический бар. Он продолжал учиться, когда мог, конечно, и Лона несказанно обрадовалась, когда, возвращаясь из своего третьего полета на Землю, увидела у него на столе книгу. - Дар! Ты учишься! - Что? - Дар в панике посмотрел на жену. - Больше не буду! Обещаю! - Да нет, пожалуйста учись на здоровье! - Лона наклонилась, вглядываясь в страницы, и у Дара закружилась голова. - Да ведь это манускрипт Джона Гальгеро о квантово-пучковом распространении гравитационных волн! Ты знаешь, я сама с большим трудом докопалось до его сути! Дар раздраженно посмотрел на свой стол: в данный момент меньше всего ему хотелось распространять волны. Даже квантово и пучково. - Ну, конечно. Я ведь обещал, что научусь справляться с фабрикой, помнишь? - Но для этого я тебя уже достаточно научила. Это сверх программы, и ты сам это сделал! О, ты у меня замечательный! - Лона подняла голову и так крепко поцеловала мужа, что он начал уже думать, что, может, действительно выглядит в ее глазах образцово-прилежным студентом. Когда она позволила ему перевести дыхание, он лишь попросил: - Ты только делай так, как только что сделала, и я все время буду учиться. Она поцеловала его еще раз, а потом придержала у стены, чтобы он не упал. - Ну, хорошо, я буду так делать. Ты тоже! Так что учись. Даже когда я здесь. Почему ты раньше ничего не читал? - Ух... - Дар прикусил губу. - Ну... я думал, ты решишь, что я... - Покушаешься на мою территорию? - она покачала головой (ее пышные волосы так красиво разлетаются при этом) и пытливо поглядела на возлюбленного сверкающими глазами. - Знания открыты для каждого, милый. Или, во всяком случае, их цена определяется тем, сколько ты готов за них отдать. И чем больше ты будешь знать, тем больше я буду тобой гордиться, - и она снова подставила губы, чтобы показать, какую гордость имеет в виду. Дар подумал, что у нее есть все основания гордиться. Лона заставила его не отрываться от книг, пока отсутствует. Он изучил дифференциальное исчисление и начал знакомиться с некоторыми гораздо более сложными ветвями математики, он почти дошел до современного уровня в волновой механике, но все же ему еще оставалось узнать очень многое: виртуально-электрические схемы, теория информации, физика элементарных частиц... - Интересно, успеваю ли я учиться быстрее, чем ученые получают новые знания? - воскликнул он вслух. - Это возможно, Дар, - Фесс помещался в грузовом отсеке, его компьютер был подключен к управлению машиной. - На Земле скорость появления новых открытий замедляется. Как всегда, публикуется множество статей, но все чаще они вторичны. Если из опубликованных за год трактатов выжать всю воду, ее хватит на нужды небольшого провинциального городка на тот же год. С каждым годом сокращается количество оригинальных концепций. Дар нахмурился. - Это странно. Я слышал, что в университетах больше, чем всегда, защищается докторов наук, не говоря уже о такой мелочи, как кандидаты. - Это верно, Дар, но от них больше не требуют оригинальных идей для диссертаций. Бюрократия тяготеет к стабильности, а истинно новаторские идеи могут нарушить эту стабильность. - Что ж, Классовая Латифундия, Основанная Пролетарскими Партиями, действительно бюрократична до мозга костей, - Дар продолжал хмуриться. - Но главная ее особенность - это одно из самых тоталитарных правительств в истории. А мне казалось, диктатуре требуются исследования, которые способны привести к изобретению и производству нового усовершенствованного оружия. - Только когда существует враг, угрожающий правлению диктатора, Дар. А в данный момент у КЛОПП никаких соперников в Земной сфере нет. Поэтому все исследования, которые сейчас ведутся, только развивают уже известные принципы. Диктатура не одобряет появление новых идей. Новые идеи способны всколыхнуть стоячее болото, а жабы не любят, когда гонят волну. - Я могу понять эту точку зрения: я и сам-то не очень склонен к новым идеям. - Это только потому, что сознаешь, как мало пока знаешь о мире и обществе. - В таком случае я, вероятно, никогда не перерасту такое состояние. Но все же я был бы рад понять, почему Лона велит мне делать что-нибудь так, а не иначе. Приятно было бы понимать, что я делаю, а не просто слепо следовать ее указаниям. - Это может укрепить твою самооценку, Дар, до такой степени, что ты сам попробуешь выдвинуть одну-две новых идеи. Дар содрогнулся. - Пожалуйста! Я хочу привлечь Лону, а не навлечь катастрофу. Я еще долго не в состоянии буду делать что-то по-своему. - Мне кажется, ты поставил Лону на пьедестал, Дар. А одна умная книга в истории человечества не зря предупреждала: "не сотвори себе кумира..." - Нет, никакого пьедестала с Лоной на нем я не творил. Меня только пугают ее познания. Ну, может, также ее деловые инстинкты. Все присущие ей инстинкты... Он отогнал эту мысль. "Позже, парень, - сказал он себе строго, - когда она вернется домой. А сейчас займись делом". Незатейливая попытка сформулировать причину, по которой любишь другого человека. - Ты снова отвлекся, Дар. - Для этого у меня и есть пилот-робот, - но Дар весьма неохотно заставил себя думать о деле. - А пока, если я не буду буквально следовать инструкциям Лоны, наша маленькая фабрика начнет производить неисправные компьютеры, которые будут плохо покупаться. - Верно, Дар, их перестанут покупать. Дар кивнул4 - Нет продажи - нет денег, а на Максиме это означает, что нет и еды. - Это заключение справедливо для любого цивилизованного общества, Дар. - Правильно. Но на астероиде "нет наличных" означает также отсутствие воды, когда она закончится на нашем участке. А у нас осталось только два кармана, запас едва ли растянешь на десять лет. А "нет воды" - значит нет и кислорода для дыхания, нет водорода для реакции расщепления в реакторе, и нет и электричества. - Верно, и хотя герметизация очень хороша, все равно ежедневно происходят небольшие потери. - Да. "Нет денег" означает также отсутствие азота и примесей других газов для атмосферы, отсутствие запасных частей для аппаратуры жизнеобеспечения. Как говорят китайцы, "нет денег - нет жизни". - Не думаю, чтобы Максиме грозила экономическая опасность, Дар. - Конечно, не всей Максиме, а только нам с Лоной, - Дар посмотрел на дом Андрэ Нгойя на расстоянии. Французский замок-дворец, который мог бы соперничать с Версалем Людовиков. В сущности, это и была уменьшенная копия Версаля (очень сильно уменьшенная). - У Нгойя дела как будто идут неплохо. Конечно, их фабрика почти такого же размера, как дом, - он прекрасно различал прожекторы, установленные на крыше этой фабрики, чтобы разгонять тьму за поместьем. (Вот что хорошо в карстовых карманах, забитых льдом: когда извлечешь весь лед из пустот, получается большое подземное помещение для автоматических механизмов). - Они продают на миллион термов в год. - Миллион триста шестьдесят восемь тысяч, Дар. Это все печатается в общедоступных изданиях. - То есть сведения о наших доходах там тоже имеются, - Дар поморщился. - Неудивительно, что к нам относятся покровительственно, - Я по-прежнему считаю, что это только твое субъективное впечатление, Дар. Анализ построения речи и выражения лица не свидетельствует о подобном отношении со стороны ваших соседей, за исключением Лаурентианов, Малхернов и Болвилов. - Да, эти самые отвратительные из всех, - Дар глянул на показавшийся под кораблем дом в виде небольшой ступенчатой пирамиды. - А вот и жилище Малхернов, - оно напоминало Букингемский дворец в миниатюре: жители Максимы не скрывали своих честолюбивых устремлений. - Напомни мне, что я должен держаться от них подальше. - Если настаиваешь, Дар, хотя все ваши соседи относительно безвредны. - Что означает, что они не причинят мне вреда, если я не стану приближаться к ним ближе, чем на выстрел из лазерного пистолета. О, не волнуйся, я не буду их оскорблять. В конце концов, они всего лишь люди. - Не нужно смеяться над соседями, Дар, если собираешься мирно сосуществовать с ними. - Оставь, Фесс! Ты знаешь, что я отлично уживаюсь с большинством. Просто у меня нет неудержимого стремления строить копию дворца в вакууме, вот и все. - Но если бы была возможность окружить его атмосферой и тенистым парком, вы бы построили? - Ну, может быть, - Дар нахмурился. - Должна существовать возможность накрывать эти поместья, Фесс. Если строить под землей... Фесс зажужжал - у робота это служило эквивалентом откашливания. - Да, Дар, подобные планы можно обдумать, но в рамках настоящей дискуссии я хотел бы отметить, что вам не совсем чужды стремления ваших соседей-технократов. - Ну, может, немного, - Дар продолжал хмуриться. - Но до сих пор я был только квалифицированным рабочим. - Да, и вы еще не зачали собственную династию. От простой мысли о потомках у Дара закружилась голова. "Город" представлял собой три концентрических круга одноэтажных базальтовых зданий. В центре располагался космопорт. В зданиях вокруг посадочного поля размещались почти исключительно магазины, мастерские по ремонту кораблей и заведения для отдыха. Был даже небольшой отель с тремя барами, но он предназначался действительно только для проживания редких туристов, правительственных чиновников, прибывших для инспекционных целей, и отдельных гостей астероида в лице артистов, композиторов и художников. Граждане Максимы все были инженерами, учеными, программистами и прочими специалистами высокой квалификации; у женщин не было ни времени, ни необходимости заниматься проституцией. Они также весьма успешно сопротивлялись проникновению профессионалок, последняя женщина, которая пыталась этим заняться, была прикована к столу рядом с клавиатурой компьютера, руководившего автоповаром. Повар же решительно отказался выдавать ей пищу, пока она не подготовится и не сдаст компьютеризованный экзамен. Вначале эта девица пыталась сохранить профессиональную гордость, но все ее страдания не произвели на робота никакого впечатления, и через три дня, питаясь одной водой, особа легкого поведения поняла, что здесь не заработаешь на хлеб умением из любого положения опрокидываться на спину, и начала интенсивно шевелить вместо бедер серым веществом. Получив сперва заслуженную тройку по алгебре, она заработала чашку мяса под соусом чили и стакан витаминизированного молока. Подкрепившись таким образом, она погрузилась в историю, алгебру, пространственную геометрию, химию и обозрение земной литературы, благодаря чему получила хорошо прожаренный бифштекс с тушеной фасолью. К концу трех месяцев прилежная ученица заработала солидные мозоли на седалище и свидетельство об окончании средней школы. В этот момент жертву спустили с цепи, и она умчалась на первой же лодке-ослике на Цереру. Об этом случае стало известно, и теперь женщины сомнительного поведения редко отваживались посещать Максиму. Но сама исправившаяся леди, однако, неожиданно вернулась пять лет спустя и попросилась на работу. У нее прорезался исключительный организационный талант, и вскоре она координировала весь импорт и экспорт астероида. - Знаешь, - сказал Дар, глядя на увеличивающиеся кварталы города, - по-своему эти люди немалого добились. - Их альтруизму немало способствовала забота о потомках, - согласился Фесс. - Прошу тебя помнить это, когда будешь с ними разговаривать. - О, я постараюсь, - проворчал Дар. На самом деле он едва мог дождаться. Общение с живыми людьми - это такое счастье, которое может оценить по-настоящему разве что заключенный в камере-одиночке или пустынник после возвращения из добровольной аскезы... Фесс замедлил движение машины и подвел ее к самому большому зданию в городе. Дар напрягся. Он ничего не хотел говорить. Не хотел говорить ничего, что поступило бы в процессоры Фесса. Ожил экран коммуникатора. - Дар, если ты уже на подлете, лучше... Экран потемнел, панель управления погасла. Машина камнем рухнула вниз. Дар перешел на ручное управление, и панель снова осветилась. Он посадил катер перед входом, а на экране тем временем снова появилась Миртл, которая заканчивала фразу: - ...поторопись, пока товары не кончились, - и исчезла. Дар отключил энергию, вздохнул и поднял панель на полу кабины, получив доступ к лежащему навзничь роботу. Нажал на переключатель у основания черепа Фесса и принялся ждать. - Чччч... ттт... ооо... Дддд... ааа... ррр... чччч... т... т... тт... ооо... - У тебя был приступ, - мягко объяснил Дар. - Ты прекрасно справлялся с посадкой, но тут появилась Миртл и велела поторопиться, и эта дополнительная информация перегрузила твой слабый конденсатор. - Яяя... о... ччч... ень... - Не переживай, mon vieux, <старина (фр)> - быстро добавил Дар. - Просто продолжай свои упражнения в медитации. Все решает концентрация внимания. Лона заверила, что ты с этим справишься. - Яяя... по... пррр... обую... - Хорошо. А теперь отдохни, - Дар выбрался из машины, отметив про себя на будущее, что нужно как-то ускорить процесс восстановления Фесса. Он припарковал машину к пилону рядом с несколькими другими машинами, гораздо более дорогими и новыми. Ни он, ни его соседи не боялись воровства; но при слабом тяготении машины легко могут уплыть. Дар осмотрел ряд пилонов, окружающих большой купол зала собраний. Очень яркое зрелище, все цвета радуги, многоцветные вентиляторы, воздухозаборники, барочные украшения - все, разумеется, нефункциональное: кому нужны воздухозаборники в вакууме? Но они красиво выглядят. И ласкают глаз совершенством форм. И тем самым провозглашают благосостояние и статус своих владельцев. К дьяволу все это. Бесполезная красота, даже скорее красивость - вот оправдание их существования. Дар повернулся, прикрепился к тросу безопасности и поплыл к залу. Пройдя шлюз, он откинул лицевую пластину, раскрыл швы скафандра, сбросил шлем, и тут же кто-то хлопнул его ладонью меж лопаток. - Эй, привет, парень! Рад тебя видеть! Как дела? Дар восстановил равновесие и перехватил с улыбкой руку у запястья. - Привет, Эстиван! Как насчет германия? - Не очень много, - Эстиван пожал ему руку. - Насколько я слышал, старатель привез только кремний, сталь, золото и немного пластика. - И совсем не привез германия? - Да, но кому он теперь нужен? А что случилось с мадам д'Арманд? - Она еще не вернулась. Но как только вернется, мы устроим веселенький междусобойчик. - Жду с нетерпением. Эй, Каролита! - Эстиван помахал своей дочери. Каролита оторвалась от коробки с хрусталем, которую внимательно разглядывала, увидела Дара и улыбнулась. - Привет, Дар! - она подошла и радостно пожала ему руку, - Тебе стало одиноко? - Фесс не оставляет меня одного, Карол, - с улыбкой ответил Дар. - Покупаешь украшения или сырье? Карол пожала плечами. - Зависит от того, насколько это красиво. Как тебе, не требуется помощь в освоении органической химии? - Вообще-то, нет, хотя несколькими годами раньше я бы ни за что не отказался. - Галантно, очень галантно, хотя и не правда. Ну, ладно, можешь идти. Я знаю, ты хотел бы взглянуть на товары. Посмотри заодно и минералы. - Да, мне нужно хотя бы делать вид, что занимаюсь бизнесом. Выпьем после аукциона? - Подходит. Давай, иди и постарайся быть достойным соперником на аукционе. Дар отвернулся. Разговор его разогрел и оживил. Карол права - она не блещет красотой, но ведь и не уродлива! Да и вообще, кто он такой, чтобы судить об этом! Он муж Лоны. Законный или нет, не имеет значения, но все соседки это знают и уважают права Лоны. И Дару так легче, потому что он радуется их дружбе и не беспокоится о последствиях. Он прошел через толпу, обмениваясь рукопожатиями, останавливаясь, чтобы поговорить, когда этого невозможно было избежать. - Дар... рогой! - Бриджит, свежая и нежная как всегда, обняла его и поцеловала в щеку. - Что ты делал в одиночестве все эти недели? - Работал, ел и спал, Бриджит. Дар чмокнул девушку в щечку, вспомнив, что дочь Малхернов, по крайней мере, не относится к нему свысока. Нет, ее отношение отнюдь не было высокомерным, но она принадлежит к тем людям, которые в любых ситуациях откровенно тянут одеяло на себя. Хорошо, когда этого одеяла хватает на всех, а если нет... - Ты называешь это поцелуем? - возмутилась Бриджит. - Дай-ка я покажу тебе, что такое настоящий чувственный поцелуй... - О, послушай! Я так устал от уроков! - насилу отбился от прелестницы Дар. - Тебе следует подумать о смене расписания, - Бриджит опустила ресницы, напоминая влюбленного тюленя и выстрелила многообещающим взглядом. - Да, но что будет, если мой профессор застанет меня, когда я буду изучать чужой конспект? Ты ведь не хочешь, чтобы меня исключили? Упоминание о Лоне, пусть и косвенное, напомнило Бриджит о необходимости соблюдать приличия. Она, по-прежнему улыбаясь, отодвинулась, но окончательно отказаться от флирта с другом, оказалось выше ее сил. - Конечно, нет: у нее очень сильный удар левой. Не хочешь ли перекусить? По-настоящему, я хотела сказать, - тут Бриджит на самом деле покраснела. - Боже! Стоит начать шутить на такие темы, и так трудно остановиться, верно? - Мне так говорили. Мысли должны быть чистыми, Бриджит. - Правильно, но что если я постоянно слышу только грязные слова? Они перебрались в ресторан, Дар пододвинул стул. Бриджит села, он рядом. Лучше волк, которому заткнули пасть добычей, чем тот, который только что вырвался из клетки. - Что тебе заказать? - Спасибо, я сама могу набрать код, - Бриджит набрала комбинацию кофе и низкокалорийного датского пирожного. - Как продвигаются дела у тебя на фабрике? И они перешли к дружелюбному и безопасному разговору, и вовремя, потому что, как ни пытался Дар уйти в кусты, мужские гормоны давали себя знать. Сказывались недели холостяцкой жизни, хотя вид женщин общины и помогал справиться с вынужденным целибатом. Нельзя сказать, что все без исключения женщины Максимы располагались в промежутке между просто некрасивыми и уродливыми, изредка попадались весьма приятные и даже смазливые мордашки. Дар всегда удивлялся тому, что на Максиме нет красавиц. Может, красавицы предпочитают жизнь на Земле, где условия жизни лучше, а нормы морали ниже? Конечно, Лона исключение, но она половину жизни провела в космосе, перескакивая вместе с дедом с планеты на планету, прежде чем услышала о Максиме; и даже она при каждой возможности улетает на Землю, оставляя несчастного возлюбленного на милость соседских жен и дочерей. И никого, кроме жен и дочерей, разумеется; молодые люди, которые прилетают на Максиму, чтобы строить роботов и сколачивать состояния, все еще превосходят женщин по численности больше чем в два раза. Любая одинокая женщина, которая присоединялась к колонии, в течение года выходила замуж, причем обычно после лихорадочного ухаживания и соперничества, напоминавшего открытые военные действия. Конечно, есть одна-две женщины, вроде Миртл, которые предпочитают одинокую жизнь, но их очень мало. Максима - настоящий брачный рынок. Само собой, Дар сознавал, что он необъективен. Для него любая женщина по сравнению с Лоной уродлива. И он подумал, неужели другие мужья испытывают то же самое по отношению к своим женам. - Два терма! - Два и пять квахеров! - Два и десять! - Мсимангу сердито посмотрел на Дара. - Будь ты проклят, д'Арманд! Ты поднимаешь цены! - Нет, просто покупаю! Два и двенадцать! - Два и двенадцать? - воскликнул старатель. - Кто предложит два и пятнадцать? - он посмотрел на Мсимангу. - От меня не дождешься! - седовласый негр с отвращением отвернулся. - Я не настолько нуждаюсь. Подожду следующей доставки. - Два и четырнадцать? - старатель предпринял еще одну попытку. - Два и тринадцать! Мне предложили два и двенадцать, кто даст два и тринадцать? Послышалось несколько возгласов, но никто не предложил больше. - Два и двенадцать раз! Два и двенадцать два! Продано! - Старатель ударил молотком по столу. - Три килограмма кремния молодому человеку в полосатом комбинезоне по два терма двенадцать квахеров за килограмм! Мсимангу протиснулся сквозь толпу и помахал пальцем под носом у Дара. - Не перебивай у меня товар, молодой д'Арманд! Иначе не миновать ссоры, а я запросто могу тебя уничтожить! Дар задрал подбородок - он вынужден был это сделать: старый негр на шесть дюймов выше него, - и ответил вызывающим взглядом. - Ты не хочешь дать нам ни одного шанса, Омар? Мы не очень богаты: приходится покупать понемногу, когда удастся. - Может быть, но золота много. - Да, но оно жизненно важно. - Тогда покупай в розницу. Если начинающий пытается покупать золото оптом, он быстро разорится! - Сто пятнадцать килограммов чистого золота! - провозгласил старатель. - Сколько мне предложат? Ему ответило множество предложений. Продавец рассортировал их, цена быстро росла. - Пять тысяч термов... шесть тысяч... восемь тысяч... десять... - Двенадцать тысяч термов! - выкрикнул Мсимангу. - Двенадцать тысяч термов за килограмм! - Тринадцать! - ответил Лаурентиан. - Четырнадцать! - с противоположного конца помещения подхватил Малхерн. - Пятнадцать! - крикнул Нгойя. - Шестнадцать! - завопил Болвил. - Семнадцать! - взревел Мсимангу. - Семнадцать тысяч термов за килограмм! Мелкие покупатели отпали, теперь началось серьезное соревнование плутократов. По-своему оно было возбуждающим, но Дар, глядя на соседей, начал нервничать. Он выбрался из толпы, достал список Лоны и принялся изучать его более досконально, чем прежде. Все пункты, кроме кремния, были уже-вычеркнуты. Он вычеркнул последний, спрятал список и повернулся. Похлопал по карману, где лежали три рубина. Конечно, ему не следовало тратить деньги на безделушки, но Лоне они понравятся, если их огранить и отполировать как следует. К тому же здесь они стоят в десять раз дешевле, чем на Земле. - Двадцать две и девять раз! Двадцать две и девять два! ПРОДАНО! Высокому черному джентльмену с седыми волосами! Мсимангу испустил победный вопль, а его соседи миллионеры отвернулись, про себя поминая его черномазых предков и их привычку слезать с пальмы по четвергам. Мсимангу не обратил на расистские взгляды особого внимания и со смехом принялся отбиваться от поздравлений. - Ну, наконец-то я купил большую партию! Приглашаю всех выпить! Ставлю всем без ограничения! Кое-кто принял его приглашение, хотя большинство предпочло остаться, чтобы купить кое-чего и в розницу. По-прежнему смеясь, Мсимангу перехватил Дара у входа в ресторан. - Пошли выпьем с нами, молодой д'Арманд! Отметим это событие! Дар с улыбкой посмотрел на него. - Ты действительно не возражаешь, если я к вам присоединюсь, Омар? - Отлично, отлично! Пошли! - и Мсимангу потащил его в бар. Дар сел за столик с полудюжиной солидных граждан. Он заметил, что к ним присоединились Малхерн и Болвил, и поразился тому, что люди, которые, только что соперничали и кричали друг на друга, через пять минут спокойно сидят и разговаривают. Все, по-видимому, понимают, что дело есть дело, но дружба все-таки важней. Гораздо важнее - здесь, где сморщенное от расстояния солнце светит с вечно черного неба, а твоя жизнь зависит от соседей. Они не могут себе позволить враждовать на Максиме: у них есть постоянный общий враг - вездесущая пустота. И эта совместная выпивка - не просто праздник, это провозглашение извинения и прощения, залечиванье ран и невысказанное обещание взаимной поддержки. Дар почувствовал гордость оттого, что его включили в этот круг, что он стал частью целого, С самого начала его приглашали на все собрания. Жители Максимы нуждались друг в друге и охотно принимали новичков. Дар подумал, будут ли они такими же гостеприимными и открытыми через сто лет, когда колония получит прочное основание и добьется процветания. - Мы будем разрастаться вширь и вглубь, - говорил между тем Болвил - рыжеволосый человек средних лет, с мясистым лицом. Выглядел он полным, но на самом деле был не толст. - Мы уже растем. Нейлс Уолтхем кивнул. - У нас у всех большие семьи. - Отчасти именно поэтому мы здесь, - Мсимангу начал новый кувшин. - Чтобы иметь место для больших семей. Дэвид Малхерн, светлокожий и рыжеволосый, но уже поседевший, кивнул. - На Земле все ограничено: еда, земля, дома - все. Ограничено и невероятно дорого. - Я бы не сказал, что и здесь все так уж дешево, - возразил Джори Кимиш. Он был почти так же молод, как и Дар, и совсем недавно явился с Земли. - В ваши дома вложено много времени и сил. Они не могут стоить дешево. - Конечно, не могут, - ответил Мсимангу. - Но если подсчитать стоимость наших домов, молодой человек, то увидишь, что такие же на Земле стоили бы гораздо дороже. - Конечно, - согласился Болвил, - но ведь Максима - не лучшее место для дома. - А что в нем плохого? - повернулся к нему Мсимангу. - Здесь ты получаешь столько земли, сколько можешь огородить. - Да, но на ней ничего не растет, - заметил Малхерн. - Но не могу пожаловаться на соседей. Нигде не находил я соседей, с такими же настроениями и привычками. - Я тоже, - подтвердил Мсимангу. - Более подходящего общества и просить невозможно. - Когда мы его создадим, - заметил Дар. - Конечно, такого события стоит подождать. - Ну, недостатка в желающих присоединиться к нам не будет, - бросил Малхерн. Болвил добавил с понимающей улыбкой. - Где лучше создавать репутацию для своего производства? Прошло всего пятьдесят лет, и наши компьютеры считаются лучшими во всем земном пространстве! - Конечно, помогло и то, что земное пространство сильно ограничено политикой правительства, - сказал Дар. - Только официально, молодой д'Арманд. Никто не мешает нам торговать с планетами КЛОПП. Нет, наши роботы известны повсюду, где человек пользуется автоматами. - Естественно, и именно из-за этой репутации я и прилетел сюда, - заявил Джори Кимиш, - хотя и представляю компанию из одного человека. Но почему компьютеры Максимы лучше всех? Я скорее решил бы, что они лучше делаются на Земле. - Все комплектующие - да, кроме мозга, - ответил Болвил. - Видишь ли, лучшие программисты видели приближающееся падение ДДТ и поэтому с самого начала ушли сюда. Некоторые, уступающие им по уму, оставались до начала гражданской войны, потом тоже сбежали сюда, чтобы их не расстреляли штурмовики или лоялисты. Наконец, менее умные подождали, пока КЛОПП захватит планету, но потом сбежали до того, как запретили любую эмиграцию. Мсимангу кивнул. - Первые, вторые, третьи - в любом случае к нам явились лучшие из лучших. - Но не все, - предостерег от поспешных выводов Малхерн. - На Земле еще остались специалисты, они не все на Максиме. - Верно, - согласился Мсимангу, - хотя депортация приводит к тому, что их там становится все меньше и меньше. И они продолжают прибывать сюда. Дар удивленно смотрел на него. - Ты хочешь сказать, что КЛОПП сознательно избавляется от лучших умов? - Только тех, кто способен причинить неприятности, молодой д'Арманд. Это означает только половину умных. - А другая половина? - Они срабатываются с правительством, присоединяются к партии лордес и начинают долгий затяжной подъем, - заверил его Болвил. Дар нахмурился. - Значит, они не могут сконструировать приличного робота? - Приличного - да. Если они делают слишком хороших роботов, это опасно для них самих: роботы могут отнять у них работу. Нет, умный молодой человек на Земле постарается скрыть свои способности. Дар содрогнулся. - Неудивительно, что они прилетают на Максиму! Кто иначе согласился бы работать в такой обстановке? - Уж точно не я, - заверил его Кимиш, - поэтому я постарался причинить достаточно неприятностей, чтобы меня депортировали, но недостаточно, чтобы им не было все равно, куда именно, - он со вздохом откинулся на спинку стула. - Можете ли вы понять, как опьяняюще действует здесь дух свободы? Соседи бросают вам вызов, и вы пытаетесь придумать нечто такое, что никому еще не приходило в голову. Если вы не находите ничего нового, вам становится стыдно! - Точно, - у Дара самого осталось несколько неприятных воспоминаний о КЛОППе на Земле. - Ощущение развязанных рук делает переносимыми каждодневный труд и одиночество. Он уловил сочувственные взгляды, которые соседи постарались скрыть, - их жены всегда оставались рядом с ними. Потребовалась немедленная смена темы, и ее подсказал Болвил: - Я думаю, именно поэтому КЛОПП оставляет нас в покое и не пытается навязать свои законы. Кимиш поморщился. - Я думал об этом. Одна эскадра истребителей, и мы все очутимся в царстве повального психического рабства. - Но мы им нужны, очень нужны, - успокоил его Мсимангу. - Кто-то ведь должен вдали от Земли создавать лучшие компьютеры, чтобы их машины работали, если они хотят предоставить населению досуг, как обещали перед печальной памяти референдумом. А на других планетах они не смеют разрешать новации: это может заставить население задуматься, начать сомневаться в правильности выбора своих представителей в Ассамблее. Все за столом хором согласились, мужчины кивали, и Дар кивнул вместе со всеми, хотя в глубине души он считал, что Максима просто слишком мала, чтобы КЛОПП побеспокоился раздавить ее. Рассуждая здраво, следует понимать, что астероид погибнет, как только перестанут покупать его продукцию. Следовательно, правительство Земли может уничтожить его в любое время, как только пожелает. И если чиновники КЛОППа могут уничтожить жителей Максимы, разумеется, уж контролировать колонию они могут настолько, насколько захотят. Вернее, они так считают. Но, конечно, заправилы КЛОППа ошибаются. Они могут уничтожить Максиму, могут завоевать ее, но если они ее не завоюют, то не смогут ее контролировать. И пока они оставляют Максиму в покое, жители астероида вольны делать, что захотят. Но Максима не собиралась извещать об этом КЛОПП. Само собой, было бы забавно предоставить чиновникам Земли список всех деяний жителей астероида, особенно таких, которые запрещены на Земле, но это было бы глупо. Бюрократ значителен тем количеством власти, которым обладает. Логичным ответом КЛОППа на одно только заявление о независимости астероида была бы высадка десанта космической пехоты. Так что заявлять о своей независимости было бы глупо. Земле же следовало бы ответить списком удовольствий, которые могут позволить себе земляне и не могут жители Максимы, в основном, гедонистических развлечений. И тогда начали бы проявлять недовольство молодые обитатели астероида. А может, и нет. Большинство соседей Дара - люди не от мира сего, что включает в себя, разумеется, создание состояний и строительство грандиозных дворцов. А дворцы у максимян действительно были грандиозные. - Я пролетал мимо твоего поместья, молодой д'Арманд, - нашептывал на ухо Дару Мсимангу. - И видел твой дом. Признаюсь, в прошлом году я считал его верхом уродства, но сейчас у него начинают появляться формы. Когда ты его закончишь, он будет прекрасен. - Спасибо, - ответил Дар, откровенно польщенный этим замечанием. Настолько польщенный, что забыл упомянуть, кто спроектировал дом. Фабрика работала нормально. Дар прошел по одному проходу между машинами, по другому, чувствуя себя совершенно ненужным. Больше он не может даже выбрасывать мусор: когда Лона оставила Фесса дома, Дар передал ему это благородное дело избавления от ненужного. Ведь не мог же он позволить, чтобы бедный робот скучал без занятия. Трудно было поверить, что фабричные киберы того же происхождения, что и Фесс. Технически все они представляли собой роботов, хотя ни один по способностям даже не приближался к такой модели общего назначения, как Фесс. Они управлялись гораздо более слабыми компьютерами, специализированными для выполнения очень ограниченного набора операций. Дар вообще не решался называть их роботами: на самом деле это были просто автоматизированные инструменты. Считается, что роботы - это искусственные люди, но фабричные киберы даже в малой степени не могли подражать мыслям человека. И они определенно не походили на человека. Первый представлял собой всего лишь набор роликов, которые медленно, по миллиметру за раз, поворачивают кристалл, потом опускают его в полусферу, заполненную золотыми контактами. Через эти контакты центральный компьютер проверяет каждую цепь в кристалле, замеряет электропроводность, сопротивление, соотношение входящей и исходящей энергии и множество других электронных характеристик. Через пятнадцать минут ролики переносят кристалл на транспортер с мягкой лентой, который перемещает его к рабочему месту следующего робота - или в корзину для отходов, если кристалл не выдержал испытание. Следующий робот почти такой же, только он присоединяет микроскопические нити к каждому контакту. Далее возвышается робот, напоминающий спрута с пятнадцатью щупальцами, отходящими от центрального шара, в котором спрятан компьютер. Этот робот соединяет пятнадцать кристаллов в единую сферу, связывает их микроскопическими нитями и погружает в химическую ванну. Через два часа на нитях оседает достаточно кремния, робот вытягивает щупальца и начинает собирать новый мозг, а первый еще целую неделю лежит в ванне, медленно вырастая в единый гигантский кристалл. Тем временем еще один робот - простой станок, который берет, складывает и удерживает металл и пластик, пока стальная рука сваривает соединения, - собирал корпус компьютера. Затем наступала очередь сборочного конвейера - последнего робота, который брал законченный гигантский кристалл из ванны, закреплял его внутри корпуса и соединял контактами с механическими приспособлениями, которые в сущности и будут исполнять все работы. И все это гораздо быстрее, чем мог бы сделать Дар. И гораздо лучше. И большинство работ настолько миниатюрны, что человек вообще не увидел бы деталей. Дар осмотрел рабочее пространство, чувствуя себя совершенно ненужным. - Тебе следовало бы самому проверить, закончена ли сборка робота, Дар. - Да, знаю, но я уже проверил сегодня двух из них, и у меня достаточно времени, чтобы проверить остальные. - Тем не менее это следует сделать, иначе у вас к концу недели накопится больше десяти непроверенных роботов. - Знаю, знаю, но в этом мало смысла. Ты сам знаешь, что они будут прекрасно работать. - Нет, Дар. Правда, отдельные цепи кристаллов в порядке, законченный компьютер тоже должен быть исправен... - Конечно, потому что центральный компьютер проверяет его на каждой стадии сборки. В каждом станке его контакты, в каждой руке, и они позволяют контролировать качество продукции в процессе работы. - Но возможно и механическое повреждение, Дар. - Естественно. На прошлой неделе я нашел прокол во всасывающей воронке, а еще неделю назад шум в вентиляторе. Но никакого брака в компьютере, разумеется. Он смотрел на процесс сборки, недовольно качая головой. - Что тебе не нравится, Дар? - Что? О! Я все время забываю, что ты запрограммирован и на жесты. Ничего, Фесс. Ничего не должно не нравиться. Мы делаем отличных домашних роботов, но черт возьми! Мы только и делаем, что домашних роботов! - Конечно, Дар, но как ты сам сказал, мы делаем их очень хорошо. И вы всегда умудряетесь предложить торговле автомат, который производит больше операций, чем конечный продукт наших конкурентов. - Ну, это правда. Мы начали с маленькой канистры, которая умела смахивать пыль и давать несколько простых ответов типа "Да, мэм", "Нет, сэр", "Доброе утро" и "Прошу подвинуться"... - Это могли делать и роботы других компаний, не так ли? - Так, но мы научили наших мыть полы и натирать мебель. - Потом вы добавили способность убирать со стола, нагружать посуду в посудомойку - одно за другим, и всегда опережали конкурентов. - Да, потому что они ждут, пока мы что-нибудь придумаем, покупают один из наших роботов и копируют его новые способности - но всегда на шесть месяцев позже, и мы за это время успеваем продать еще на одну сотню тысяч. Кстати, это напомнило мне, что нужно закончить программу подачи завтрака, иначе не успеем. - Я не стал бы беспокоиться из-за этого, Дар. Вы сможете добавить еще множество способностей, прежде чем создадите совершенного домашнего робота. - Что ты имеешь в виду? - Дар нахмурился. - Ваши роботы пока не умеют починить одежду или разжечь огонь. Или погасить... - Ха! Верно! И они не моют окна, - но Дар задумчиво смотрел в пространство. - Посмотрим, как... - Вы найдете способ научить их, - заверил его Фесс. - Да-да. Есть и другие усовершенствования, которые мне очень хочется ввести. - Какие? - Ну, во-первых, они могут быть меньше размером. - Не знаю, Дар, все-таки, вероятно, существует нижний предел размера для выполнения механических работ. - О, не сами роботы, Фесс, они у нас уже достигли предела. Сделай их еще немного меньше, и хозяин будет наступать на них. Нет, я имею в виду компьютеры. Они все еще больше моего кулака. - Не вижу, как они могут быть меньше, Дар. Вы уже работаете с минимальной по размерам кристаллической решеткой, которая может нести нужное количество электрических потенциалов. - Ты так думаешь? - Дар заговорил резче. - У кристалла есть определенная форма, Фесс, потому что форма есть и у молекулы. Почему бы разнице в электрических потенциалах, которая и заставляет кристаллическую решетку действовать как цепь, не возникать на одной единственной молекуле? Фесс ответил не сразу. Это означало, что его компьютер, который действует за наносекунды, тщательно анализирует проблему и делает пробные попытки разрешить ее. - Теоретически нет причин заявить, что это невозможно, Дар, но сложность цепи будет ограничена количеством электронов... - Что ж, в таком случае потребуется десяток молекул, а может, даже одна гигантская молекула, но все равно речь идет о чем-то микроскопическом, едва видимом... - Вы серьезно намерены исследовать такую возможность? - Ну, конечно, скажу Лоне - я недостаточно знаю физику, чтобы провести необходимые исследования. Я хочу сказать, что это может оказаться возможным, но не пригодным для рынка, особенно потому, что связано с использованием гигантских молекул. Кто захочет иметь в своей квартире компьютер, сделанный из урана 235? - Масса должна быть меньше критической, Дар. - Конечно, но что до этого владельцу? Назови это суеверием или атавизмом, но у урана дурная репутация. - Но к чему это вам? Нынешнее поколение компьютеров достаточно мало с практической точки зрения. - Вовсе нет. Я сразу могу назвать несколько приложений, в которых можно применить микромозг. Особенно в той отрасли, куда я хочу внедриться. - Что это за отрасль? - Промышленные роботы, - Дар ударил кулаком о ладонь. - Нам нужно расширяться, Фесс. Мы дошли до предела в производстве домашних роботов, а настоящие деньги сейчас следует вкладывать в промышленных. Если мы предложим миниатюрные компьютеры, это позволит уменьшить размеры и увеличит гибкость больших машин. Управляющие фабриками все время жалуются, что им приходится заменять роботов новыми моделями всякий раз, когда их оснащают новейшими инструментами. Если мы сумеем вырастить одну молекулу-компьютер, мы начнем продавать мозг для роботов более общего назначения. - Отличная мысль, - медленно проговорил Фесс. - Ты должен рассказать о ней Лоне. Дар испытал укол раздражения, но напомнил себе, что в конце концов Фесс - собственность Лоны. - Нет. Я пока недостаточно для этого знаю. Что заставило его почувствовать себя еще более бесполезным. Он повернулся, закрыл за собой ведущий на фабрику люк и направился в свою берлогу. - Я собираюсь подумать... поработать немного, Фесс. - Я не побеспокою тебя, Дар. Но робот будет ждать вызова Дара. Это было понятно без слов. Вспыхнул свет, и Дар со вздохом облегчения сел за свой компьютер. Здесь у него, по крайней мере, есть что делать, и в мозгу создается иллюзия, что он может быть полезен, хотя это крайне маловероятно. Конечно, он экспериментирует с компьютерной симуляцией радиоволн при полетах с околосветовой скорость, а не с реальным материалом, но все равно может наткнуться на полезную мысль. Вообще-то, это не имеет смысла: если корабль может лететь быстрее света, почему не могут такого сделать радиоволны? Если можно целый корабль сделать изоморфным семимерному пространству, почему нельзя то же самое проделать с электромагнитными волнами? Конечно, потому что они не материальный объект. Вообще, они даже не материя, а энергетический рисунок. Но рисунки - это рисунки, и трехмерные рисунки тоже можно сделать изоморфными семимерному пространству. Но, кажется, энергия не существует в семи измерениях. И в самом деле, это вздор: математики только начинают работать над этой проблемой, и поэтому Дар не может познакомиться с их заключениями. Но он по крайней мере понял, какой вопрос нужно поставить. Он чувствовал, что достиг прогресса. Естественно, он не настолько знает математику, чтобы самому получить ответ, но это можно исправить. Он смотрел на симулированное изображение на экране, потом начал поворачивать его, создавая иллюзию движения. Это может дать мотивацию и вдохновение. Подействовало: мотивацию он получил. Дар директивно очистил экран и зарядил первую главу работы по топологиии. И даже добрался до второй страницы... Он читал третью страницу, когда прозвенел звонок. Не успел звук стихнуть, как Дар вскочил. Звонок может прозвучать, только если его приведет в действие кодированный сигнал по радио. А код известен только Лоне. Она возвращается домой! Дар нашел ее сигнал, перевел его в центр экрана, перешел на видимое изображение и набрал нужный код. А вот и она, вернее, ее лицо, прекрасное и живое, с безупречными чертами, с превосходным - макияжем. Она говорила: - Принято, наземный контроль. Прошу входа в сектор 24:32:16. - Принято, - послышался оловянный мужской голос. - Конец связи. Дар испытал укол ревности. Этот макияж для него или для Луи из наземного контроля? Но она уже включила звук. Лицо ее осветилось. У Дара сильнее забилось сердце: он понял, что Лона видит его. - Добро пожаловать, бродяга! - Здравствуй, красавец, - она опустила ресницы. - Заколи жирного тельца и согрей простыни. - Телец уже поджаривается, я тоже. Когда наливать мартини? - Через час, сладкий, - она подмигнула. - Не нужно стонать так громко: мои усилитель не выдерживает. - Я тоже. Скажи еще что-нибудь, чтоб я мог порадоваться. - Остался всего час. Только подумай, как долго было бы, если бы мы имели дело с космопортом и таможней. - К дьяволу эти обе инстанции! Если соседи нам не доверяют... - А кому они доверяют? Я сажусь на нашу собственную посадочную площадку, дорогой, и буду... - она отвела взгляд и посмотрела на часы, - через пятьдесят четыре минуты и двадцать секунд. За пределами видимости прозвенел звонок. Лона опять отвела взгляд, потом снова посмотрела на Дара. - Включение двигателей. Люблю, дорогой. Экран потемнел. Дару хотелось запрыгать от радости. Но он решил, что последние слова - это обещание, и направился в душ. Конечно, он принял душ, побрился и переоделся несколько часов назад, для поездки в город, но какого дьявола? Он может проделать это еще раз. Все, что угодно, лишь бы убить время. Он проделал все процедуры приведения внешности в порядок, но оставалось еще полчаса, чтобы грызть ногти. Дар мужественно воздерживался: Лона не любит, когда он теряет голову. Он взял из автобара только два мартини и поставил у большого кварцевого иллюминатора, потом сел рядом, чтобы увидеть ее приземление. Через тридцать секунд он вскочил и начал расхаживать. Но по-прежнему не отрывал взгляда от неба. Она точно рассчитала прилет. (Она всегда все рассчитывает точно). Небо было заполнено звездами, но скоро взойдет солнце, и его свет уже начал поглощать россыпи огоньков. Небо представляло собой великолепное зрелище. По нему проносились соседние астероиды, отчего сердце Дара вздрагивало. Но вот один из них начал увеличиваться, и он понял, что Лона садится. Метеор становился все ярче и ярче, появился маленький диск, он все увеличивался и наконец принял очертания ракетного корабля, пятидесяти метров длиной. По мере приближения он становился ярче, потом расцвел огнем, который поглотил весь корабль. Огненный шар опускался все медленнее и медленнее - и коснулся поверхности. Огонь сразу исчез, и из облака пара появилась маленькая ракета, стоящая на посадочных захватах. Дар нажал пару клавиш, повернул колесо, и приемная рампа дома осторожно двинулась к посадочной полосе и коснулась борта корабля. Она поднялась на собственных домкратах, как слепая змея, отыскала электромагнитное кольцо вокруг шлюза корабля и присосалась к нему. Для людей это очень удобно. Дорого, конечно, слишком дорого лишь для того, чтобы перейти в дом, не закрывая лицевую пластину шлема, но груз нуждается в атмосфере, да к тому же торговля вдет хорошо и они могут позволить себе такое. Но есть и недостаток. Мужчина не может видеть, как грациозно выходит любимая женщина. Над шлюзом погас красный огонь, и Дар понял, что Лона уже внутри. Загорелся желтый огонь, замигал - мигал он, казалось, целую вечность, - но вот наконец и зеленый. Дар остановился в пяти футах от выхода, держа в обеих руках мартини, затаив дыхание. Люк раскрылся, и она уже здесь, неуклюжая в своем космическом скафандре, но шлем уже в руке. Лицо раскраснелось, тубы разошлись... До мартини они так и не добрались. И что хорошего в джине, когда лед уже растаял? Два часа спустя Лона сидела перед ним в костюме по последней земной моде - костюм нисколько не скрывал ее великолепной фигуры, особенно, когда ее освещают свечи (прямо под вентилятором обмена воздуха). Она приканчивала рыбу в вине и рассказывала о своей замечательной одиссее по лучшим магазинам Земли ("Ну, я ведь должна хорошо выглядеть, когда разговариваю с торговыми агентами?"). Дар улыбался ей из приятной дымки, состоящей на одну часть из джина и на пять частей из Лоны. Она ничего не сказала, когда Х-НВ-9 унес бокалы, но внимательно посмотрела на маленького робота, который поставил перед ними тарелки с бифштексом. - Дар! Это ты сделал! Дар предпочел бы, чтобы ее обвинение коснулось другой, менее позволительной его деятельности, но он радовался любой похвале. И глуповато улыбнулся в ответ. - Ага. Ты заметила! - Заметила? Ты у меня замечательный! Ты сумел втиснуть всю программу в такой ограниченный объем мозга? - Я только применил то, чему научила меня ты, дорогая. - Что ж. Такое замечательное применение заслуживает награды, - глаза ее блеснули, и она снова повернулась к мужу. - Если собираешься выполнять свои обещания, побереги силы. Лона проглотила приманку. - Поджарено в меру! - она не уточнила, что именно поджарено. - Готов ли Х-НВ-9 к производству? - Для уверенности не помешали бы полевые испытания, но я полностью уверен в его готовности. Завтра он принесет тебе завтрак в постель. - Замечательно! Как раз то, что нужно для утроенного контракта, который я только что заключила! Дар уронил вилку. - Утроенный... контракт? - Угу, - Лона кивнула, волосы ее всколыхнулись. - Я уговорила "Амальгамейтид" обновить контракт без дополнительных условий. - Как тебе удалось... НЕТ! Отставить! Я не хочу знать! - Бедняжка! - Лона погладила его по руке. - Но ревновать не из-за чего. Я не делала ничего неэтичного, не говоря уже об аморальном. Да, но она не сказала, что делала. А Дар уже задумывался о причинах ее излишнего расположения к мужу. - Простая угроза, - объяснила Лона. - Я сказала им, что мы подумываем об открытии собственного торгового отдела. У Дара отвисла челюсть. Лона оживленно откусила кусочек бифштекса, а Дар заставил нижнюю челюсть вернуться к верхней. - Ну и ну! Наглости тебе не занимать! - А что такого? Мы ведь и правда лет через двадцать откроем свое торговое отделение на Земле. - Вообще-то, я подумывал о том, чтобы объединить все семейства Максимы и организовать кооперативную торговую корпорацию, но считал, что нужно получить еще немного возможностей для давления. Ты понимаешь, о чем я говорю? Земля будет зависеть от нашего производства и больше не сможет угрожать нам. В противном случае мы можем прекратить производство... Эй! В чем дело? - Это ты мне говоришь, что я наглая? - ахнула она. - Хорошо, что ты не живешь на Земле, Дар. Ты закончил бы тем, что возглавил КЛОПП. Дар почувствовал приступ раздражения. - Я только хочу, чтобы тотализаторы не трогали нас. - Знаю, - вздохнула она. - У тебя никогда не было уважения к нормальному здоровому эгоизму. Может, в конце концов надо мне и здесь поработать. - Может быть! - отозвался Дар. - Я ведь всего лишь мальчик на побегушках! Лона долго смотрела ему в глаза, потом снова погладила по руке. - Пожалуйста, продолжай так считать, дорогой. На меня это прекрасно действует. Дар был уверен, что ему полагается быть довольным. Но он и правда весь светился изнутри - по более общим соображениям. - И сколько принесет нам этот утроенный контракт? - Ну, в течение следующих трех лет... с гарантией, что компания раз в четыре месяца будет поставлять новую модель... около пятисот тысяч ежегодно. Дар выпучил глаза. - Полтора миллиона? Лона кивнула. Она выглядела очень довольной. Дар откинулся и перевел дыхание. - Да. Теперь я вижу, что понадобятся некоторые дополнительные исследования. Да. - Но это же замечательно! - подмигнула Лона. - Главное ты уже сделал. Этот робот может подавать завтрак в постель. Еще немного, и он сумеет загружать посудомоечную машину. У Дара неожиданно лицо приняло отсутствующее выражение. - С вытяжными конечностями... это не так уж трудно... а если у него будут телескопические руки, он сможет убирать паутину в углах и мыть стены. - А если он сможет мыть стены, то сможет и покрасить. - И даже квалифицированно поклеить обои, - Дар улыбнулся. - Не нужно будет брать в аренду робота-маляра и кибер-обойщика. Понимаю. Половину усовершенствований мы уже сформулировали. Неудивительно, что ты хотела добавить новую мастерскую, когда мы закончим извлекать лед из полости. - Ну... да, - Лона опустила глаза, играя своим винным бокалом. - На самом деле я хотела спросить тебя, Дар, не сможешь ли ты добавить круглое помещение на северо-западе замка. Не очень большое... - Рядом с нашей спальней на плане? - Дар нахмурился. - Конечно. А какое производство ты там хочешь организовать? Лона по-настоящему покраснела и опустила голову. - Производство, которое вначале будет очень маленьким. Но постепенно начнет расти. И расти будет лет пятнадцать, а то и дольше. Дар долго смотрел на нее. Потом встал, подошел к ней и взял за руку. - Дорогая, ты хочешь сказать, что у нас может быть ребенок? Она кивнула, улыбаясь ему, и он поразился, увидев, что глаза ее полны слез. - Да, - прошептала она, прежде чем ее рот оказался занят. Час спустя дыхание их настолько успокоилось, что Лона смогла удовлетворенно вздохнуть, а Дар спросил ее на ухо: - Ты выйдешь за меня замуж официально? - Угу, - Лона повернулась к нему, лицо ее прояснилось. - Мне кажется, что наконец наши дети будут в безопасности. - В безопасности? - Дар поджал губы и осторожно спросил. - Значит ли это, что ты собираешься оставаться дома несколько лет? Лона кивнула, глаза ее были огромными, а лицо серьезным. - Дар, обещаю, что года два не буду летать на Землю. Корделия вздохнула, глаза ее затуманились. - Люблю счастливые концы у историй. - Но правду ли она сказала? - спросил Джеффри, посмотрев на Фесса. - Она сдержала слово, Фесс? - К сожалению, нет, - ответил робот. - Практически она и не могла: ей нужно было участвовать в деловых совещаниях и вести переговоры с перспективными клиентами. Магнус спросил: - А почему муж не мог сделать это за нее? - Он хотел, - вздохнул Фесс, - но у него не было такого дара. Может, потому что раньше он был учителем. Он был одержим необходимостью всегда говорить только правду. Для дела коммерции он никак не годился. - Да и для других дел тоже, судя по твоим словам, - добавил Магнус, - Там ему самому казалось. Он умер, считая, что прожил счастливую и заполненную жизнь, однако по всем меркам весьма незначительную. - Папа говорит, что все должны установить и знать пределы своих возможностей, - заметил Грегори, - а потом пытаться превзойти их. - Первым произнес этот афоризм именно Дар Мандра, Грегори; с тех пор он переходил в вашем семействе от поколения к поколению. Но ключевое понятие - "пытаться превзойти". В результате вы всегда выполняете работу лучше, чем другие в тех же условиях, и добиваетесь больших достижений. И тем не менее все равно не достигаете цели. Взгляд Грегори утратил сосредоточенность - мальчик обдумывал это утверждение. Джеффри продолжал хмуриться. - Значит, основатель нашего рода ничего не достиг в жизни? - Зависит от того, что считать достижением. Вместе с женой он создал самую большую компанию в конгломерате Максимы, вырастил троих отличных детей и прожил всю жизнь в счастливом браке. - Но он ничего не создал, не открыл и не изобрел. - Да, он не нашел ответа на вопрос, который сам сформулировал, и не сознавал, что правильного ответа в такой формулировке не существует. Однако его сын Лимнер унаследовал от него эту проблему и попытался разрешить ее. Вопрос таков: "Почему материальный объект может быть размещен в семимерном пространстве, а электромагнитные волны - нет?" Как и Дар, он не сумел найти решение, но принял отсутствие ответа за указание дальнейших действий. Грегори спросил: - И на что, по мнению Лимнера, указывало это отсутствие? - Что, вероятно, электромагнитные волны можно разместить в семи измерениях; для этого нужна только особая техника. Поскольку электромагнитное излучение есть собственная особая среда, передатчик должен обладать собственной изоморфностью. Магнус поднял голову. - И размышления Дара позволили Лимнеру открыть этот принцип? - Да. - Тогда почему он утверждал, что потерпел неудачу? - спросил Магнус. - На самом деле, конечно, это не так, просто Дар так считал. Джеффри крепко зажмурил глаза и покачал головой. - Минутку, прошу тебя. Ты хочешь сказать, что он добился успеха, но сам этого не знал? - Совершенно верно. Ощущение неудачи, которое испытывал Дар, связано с непониманием им собственной природы: в отличие от Лоны, он был не инженером, а чистой воды теоретиком. - О, бедный предок! - слезы сами собой навернулись Корделии на глаза. - Умереть, испытывая осознание собственной незначительности, что является совершеннейшей не правдой! - О, не жалей его, Корделия. Он осознавал свой успех в качестве мужа, отца и надежного члена сообщества. К старости он понял, что достижения в науке и бизнесе не так уж и важны. И это правильно. Грегори, шокированный этим заявлением, спросил: - Что? Как ты можешь говорить, что открытие новых знаний не имеет значения? - Только относительно, Грегори, только относительно. Для Дара имел значение только тот факт, который увеличивает сумму счастья людей, и в этом он добился поразительных успехов. А теперь хватит, дети. Пора спать. Завтра мы начнем решать загадку замка. Глава шестая Пошел дождь, ударил гром. Род проснулся, приподнялся на локте и посмотрел на потолок. Единственное освещение давал блуждающий огонек, который Гвен посадила на седло Фесса перед тем, как они улеглись. Дождь стучал по крыше палатки. - Сколько идет дождь, Фесс? - спросил Род. - Начался десять минут назад, Род. Вся палатка озарилась молнией: едва сияние погасло, раскатился гром. Род повернулся и посмотрел на своего младшего. Конечно, мальчик лежал, застыв, широко раскрыв глаза. Он смертельно боялся грома, но был слишком горд, чтобы показать это. - Ты ведь знаешь, бояться нечего, - небрежно заметил Род. - Да, папа, - Грегори чуть расслабился. - Молния нам не повредит, и дерево на нас не упадет: мы разместили палатку достаточно далеко от ближайшего. - И молния скорее ударит в высокий предмет, например, в дерево или замок. Наверняка, - но Род все равно протянул руку, и пальцы Грегори сжались, как маленькие тиски. - О! Как красиво! - выдохнула Корделия. Вся палатка снова озарилась сумрачным сиянием, и тут же на семью обрушился гром. Вспышка осветила Магнуса и Джеффри на полпути к выходу. Снова стало темно, и Род услышал слова Джеффри: - Как я люблю бурю! - Берегись дождя, - Гвен уселась рядом с Родом. - На тебя, Джефф, не каплет? - Нет, мама, мы же в палатке. Снова молния, сопровождаемая громом, и Род увидел своих мальчиков, которые, положив подбородки на кулаки, выглядывали наружу. Между ними втиснулась Корделия. - Гроза прямо над нами, - заметил Грегори. - Между молнией и громом никакого промежутка. Род улыбнулся: мальчик всегда остается наблюдательным! Ну, если он захочет разделить удовольствие с другими, какая тут беда? - Хочешь тоже выглянуть? Грегори посмотрел на него и улыбнулся. - Да! - он повернулся и пополз к двери. Род взял Гвен за руку и чуть заметно пожал. Она вернула пожатие и прошептала: - Почему только они должны смотреть, милорд? - Эй, семья должна держаться вместе, верно? - Род встал на четвереньки. - После тебя, моя дорогая. Гвен хихикнула. Они рука об руку присоединились к отпрыскам. В этот момент сверкнула молния и гром звуковым водопадом обрушился им на головы. И Род при свете молнии успел разглядеть силуэт верхней части башни и весь застыл. - Тише! - крикнул Джеффри. Все замолчали, насторожив слух. - Это был не только гром, - пробормотал наконец Магнус. - Я слышала женский плач, - ответила Корделия. Род хотел было сказать, что слышал он, но прикусил язык и сощуренными глазами посмотрел в сторону невидимой башни. Гвен еще крепче сжала его руку. Грегори сказал за отца: - А я слышал мужской смех. - Да, и такого злобного и грязного смеха я никогда не слышал, - согласился Магнус. - Я тоже его слышала, милорд, - прошептала Гвен. - Он злорадствовал, - негромко подытожил Род. - Не знаю только над кем. - Над девушкой? - спросила Корделия. - Радовался ее слезам? - Мне этот замок не нравится, - сообщил наконец Магнус жестким голосом. Гром потряс камни, выбеленные молнией. Когда он стих, Грегори спросил: - Значит, утром мы отправимся домой? - Нет, - Магнус опередил отца. - Кто бы тут ни был, мы должны противостоять ему и изгнать его. Снова ударил гром, молния последовала за ним так быстро, что казалось, это одна вспышка с небольшим промежутком. Когда отпечаток молнии на сетчатке погас, в глазах Рода плясали огненные картины, подтверждая, что он видел. Когда стих гром, Корделия ахнула: - Это была девушка? - Может быть, - Джеффри говорил тоже как-то хрипло. - Что-то с длинными волосами и в плаще. - Но почему она головой вперед полетела на землю? - спросил Грегори. - Потому что ее вытолкнули, брат, - ответил Джеффри. - А может, она бросилась сама? - спросила Корделия. - Как бы то ни было, сие плоды зла, - подвел итог Магнус. Род услышал гнев в голосе первенца и быстро проговорил: - Было, Магнус. Помни - это "было". Что бы тут ни случилось, каким бы жестоким и злым оно ни было, это произошло не сегодня, а двести лет назад. - Но какое зло должно было здесь свершиться, - воскликнула Корделия, - чтобы дух переживал его снова и снова, и снова целых двести лет! - Значит, пора с этим покончить, - голос Магнуса звучал мрачно, с решимостью, какой Род у него прежде не слышал. - Что бы ни пряталось в этой груде каменных развалин, это зло, грязное и низкое, и мы должны положить ему конец. Род задумчиво смотрел на своего сына. Магнус прав, конечно, но откуда у него эта внезапная решимость? До сегодняшнего дня старший из детей Гэллоугласа ничего не слышал о замке Фокскорт, кроме названия. Род думал об этом, пока семья снова ложилась спать, хотел даже поговорить с Гвен, но решил, что еще не настало время. - Почему сейчас замок не кажется таким мрачным? - Корделия смотрела на крепостные стены, расцвеченные золотом в свете утреннего солнца. - Потому что сейчас рассвет, дорогая, а в утреннем свете все кажется свежим и красивым. - И дождь чисто его вымыл, - объяснила Гвен, - как и все остальное. Небо над головой ясное, и сердце мое поет, когда я смотрю на него. - Но нам все равно придется идти в замок, - Род мрачно оглядел подъемный мост. - Правда, существует небольшая проблема: как опустить эту деревянную плиту. - Надо повернуть лебедку, - просто сказал Магнус. - Сделать, папа? Род повернулся к сыну. - Что? Ты сможешь повернуть лебедку, даже не видя ее? - О да, а в следующий раз ты, превзойдя пророка Магомета, велишь горе идти к тебе, - усмехнулся Джеффри. - Могу, поскольку я знаю, что она там должна быть. - Ты ведь не сможешь, Магнус! - воскликнула Корделия. Грегори ничего не сказал; он широко раскрытыми глазами смотрел на Магнуса. Ведь Большой Брат сказал, что сделает... - Может, и сделает, - заметила Гвен. - А если и не сможет, для него это будет хорошей практикой. - Да, нужно тянуться, если хочешь расти, - медленно ответил Род. - Хорошо, давай. Это сбережет нам немало времени. Магнус сосредоточенно посмотрел на подъемный мост, затем взгляд его утратил фокусировку. Гвен внимательно наблюдала за сыном. Род перевел взгляд с сына на замок. Он почти ожидал, что древние доски со скрипом начнут опускаться. Из простой предосторожности Верховный Чародей знаком велел остальным детям отступить. Они послушались, но неохотно. Магнус расслабился и раздраженно покачал головой: - Бесполезно, никакого отклика. Грегори выглядел разочарованным. Глаза Джеффри озорно загорелись, и он начал что-то говорить одновременно с Корделией, но Род строго посмотрел на них, и они мгновенно замолчали с раскрытыми ртами. - Ну, попытка была неплоха, - Гвен рассматривала замок. - Но странно, однако. - Значит, испробуем обычный способ, - подвел черту Род. - Я сделаю! - Нет, я! - Моя очередь... - Нет! - рявкнул Род. Дети замолчали, сердито - но и с опаской - глядя на отца. Он увидел это и заставил себя улыбнуться. - Я ценю вашу готовность, дети, но заниматься силовыми упражнениями тут, вероятно, опасно. Знаете, прогнившие балки и ослабленные камни. Я считаю, что должны действовать старшие - мы с Магнусом. - А почему Магнус пойдет? - Магнус, ты мошенничаешь! - Почему не мама? - Потому что кто-то должен присматривать за вами троими, - ответил Род. - Фесс может присмотреть за нами! - Фесс не может помешать вам идти за нами, - возразила Гвен. - Вы обещаете оставаться на месте? - Нет! - Прошу тебя, - Гвен солнечно улыбнулась Роду, - иди быстрее, муж мой. - Без всякой задержки. Пошли, сын, - Род посмотрел на замок, но на этот раз его не видел. Внимание его было устремлено на невидимый внутренний мир. Он представил себе, как отталкивается от земли - и медленно приподнялся до уровня бойницы над воротами. - Ты обещал без задержки, - напомнил ему Магнус, тоже повисший в воздухе, опираясь на узкое оконце. - Ну, хорошо, я медлительный старик, - проворчал Род. - Только потому, что мне не повезло вырасти, постоянно используя пси-способности, как ты, сынок. Пошли внутрь, - он повернулся боком и забрался в бойницу. Протискиваться пришлось с трудом. - Ты едва прошел, - бросил Магнус, проскальзывая за ним без особых усилий. Род шлепнул себя по поясу. - Это мышцы, парень, а не жир, - он огляделся и тут же нахмурился. - Неплохо... Действительно. Одна плита в крыше обвалилась, утренний свет проходил сквозь образовавшуюся щель и узкие бойницы, бросая тени поперек всего круглого помещения со стенами из старинного рыхлого камня. В углах бахромой свисала старая паутина, у одной стены стояли сломанный стол и не-струганая скамья. Если не считать этой пародии на мебель, помещение было пусто, и только на полу валялись черепки от посуды. - Не так уж плохо, как... В чем дело? Взгляд Магнуса утратил сосредоточенность. Магнус медленно поворачивался, лицо его застыло. - Я слышу голоса, папа. - Голоса? - Род напрягся. - Что они говорят? - Ничего... они слишком далеко... только ощущение громких разговоров и солдатских ругательств... - Что ж, это караульная; тут постоянно находились солдаты, голоса можно приписать им, - Род старательно игнорировал холодок, пробежавший по спине. - Вероятно, это всего лишь игра ветра или какой-то акустический эффект, сын, как шепот в галерее. - Ты правда так считаешь? Род так не считал, но сказал: - Меня больше беспокоит то, чего я не вижу... и не слышу. Это признание подействовало на Магнуса. - Что же это? - Птицы, - Род указал на балки крыши. - Там десятки удобных мест для гнезда, но ни одно не использовано. Даже следов старых гнезд нет. Магнус осмотрелся и медленно кивнул. - Пошли, поищем лебедку. - Род повернулся к выходу. - Пора твоим братьям и сестре появиться здесь. И Гвен. Особенно Гвен. Комната привратника тоже оказалась пуста, если не считать обломков мебели. Столбы солнечного света из ряда бойниц в одной стене прорезали темноту. - Вот поэтому ты и не смог повернуть лебедку, - заметил Род, оглядываясь. - Никакого следа подъемного механизма. - Действительно... Я пытался заставить сработать устройство, которого не существует... - но вид у Магнуса снова был сосредоточенный. - Но как они поднимали или опускали мост? - Противовесом, вероятно. Пойдем отыщем ворота, - Род пересек помещение, вышел в коридор и осмотрелся. Свет сюда шел из арочного выхода во двор. - Вот! - он прошел к большим воротам, перекрытым сейчас поднятым мостом, и показал на массивный железный шар на цепи, которая уходила в темноту. - А ведь должны быть средства для управления им. - Вон там, - показал Магнус. Род посмотрел, куда он показывал, и увидел огромный ворот с обрывком веревки. Под воротом зияло отверстие в стене. - В помещение привратника... - Род кивнул. - Имеет смысл. Пошли. Он вернулся в комнату, из которой они вышли, и посмотрел на переднюю стену. И в самом деле, через отверстие в стене проходила веревка, оборачивавшаяся вокруг другого ворота, такого же, как у входа. Но сейчас от веревки остался обрывок всего фута в четыре, а на полу под воротом росло множество поганок. - Значит, поднимать теперь нечем. Но как... - Род замолчал, и наморщил лоб, - Минутку. Мост поднимается выше ворота... - Да. Это для решетки, - Магнус вышел в коридор и показал. Под центральным воротом виднелись концы прутьев стальной решетки. Род проследил взглядом цепь, прикрепленную к углу решетки и отходящую к массивному металлическому шару, лежащему на земле. - К счастью, застряла открытой. Но как тогда они поднимали мост? - Вон там, - Магнус снова указал в темноту. Прищурившись, Род едва рассмотрел звенья толстой ржавой цепи, намотанной на изрядно проржавевшее зубчатое колесо у задней стены. - У тебя острое зрение, сын, - кивнул Род. - Прекрасная наблюдательность. - Нет. - Что? - Род уставился на него. - Но это не стандартный подъемный мост. Откуда ты знал, что искать? - Я не смотрел. Я слышал их. - Их? Кого их? - Гул многих голосов, и среди них пробивался один. Он объяснял, как пользоваться этим приспособлением. Род еще несколько мгновений смотрел на старшего сына. Потом объединил свое сознание с сознанием сына. Все вокруг потемнело. - Ты слышишь? Род покачал головой. - Только гул, как от далекой толпы. - Да, но он здесь. - Да, он здесь, ты прав. Другое дело, откуда исходит, - Род отвернулся. - Пошли, попытаемся опустить мост. Я думаю, здесь пригодится наша мама. Магнус провел отца через арку выхода во двор. После помещения привратника и коридора двор показался изысканно просторным, но Род знал, что он всего каких-нибудь футов сто в поперечнике. Крепостная башня уступом нависала над ним. Естественно, двор был покрыт опавшими листьями и ветками, в углах виднелись груды перегноя, густо поросшие сорняками. И ни одной птицы. Даже бабочек нет, как заметил Род. Сдержав дрожь, он заставил себя вернуться к действительности. - Где противовес? - Мы переступили через него, - Магнус указал за спину. Род оглянулся и увидел утопленную в камень металлическую плиту, которую по простоте душевной принял за порог арки. Но теперь, приглядевшись, он увидел, что это не камень, а ржавый металл, а в центре плиты укреплены кольца, от которых отходят звенья толстой цепи. Цепь же проходила через барабан большого ворота и исчезала в камне над аркой. Род снова содрогнулся. Магнус показал вверх. - Так хорошо уравновешено, что требовалось только сильно потянуть, и мост опускался. - Да, но плита при этом поднималась, и все, кто заходил или хотел выйти, должны были пройти под нею. - Верно, - Магнус задумчиво нахмурился. - Почему же тогда граф не использовал противовес решетки, а оставил ворота открытыми? - Хороший вопрос, - у Рода был ответ, но не очень приятный. Конечно, он не собирался обнародовать его. И решил, что Магнус никогда не коснется этой плиты. Звонкий крик прозвучал над ними. Род посмотрел вверх. На перекладине ворот сидели двое его младших сыновей, а жена и дочь описывали ленивые спирали на своих метлах. Род отметил, что у Корделии теперь большая метла, а не простой веник, каким подметают у очага; летательный аппарат дочери размером не уступал метле матери. Гвен остановилась возле Рода и соскочила. - Вы так долго не возвращались, что мы потеряли терпение, - но он видел озабоченность во взгляде супруги. - Что вас задержало? - Мы пытались разобраться в подъемной системе моста, - Род заметил, что двое мальчиков спускаются, как опавшие осенние листья. Он вздрогнул, надеясь, что сравнение не оправдается. - Она такая необычная? - спросила Гвен. - По крайней мере, странная, - ответил Магнус. Гвен повернулась к первенцу, глаза ее расширились. - Как ты, сын мой? - Нормально... - Правда? - Гвен прислонила метлу к стене и коснулась ладонью лба Магнуса. Несколько секунд смотрела на него, потом велела: - Подойди к стене и дотронься до камня. Меж бровями Магнуса появилась складка, но он послушался. Род "вслушался" в сознание Гвен, иногда он позволял себе подслушивать мысли подслушивающей. Магнус коснулся камня. Слух его заполнило множество взволнованных голосов: гадали, будет ли сражение, говорили, какие страшные наступили времена и какая вокруг царит напряженность. Военные командиры выкрикивали приказы, и за всем этим галдежом явственно прослушивался, то затихая, то усиливаясь, тот зловещий смех, который они услышали во время грозы. - Отойди, - приказала Гвен, и Магнус медленно отнял руку от стены и встревоженно повернулся к матери. - Ты слышала? - Да. Это крестьяне, они пришли в замок из-за страха перед нападением. Все это произошло сотни лет назад. - Он умеет читать прошлое! - глаза Грегори стали просто огромными. - Магнус все делает первым! - проворчал Джеффри. - Это нечестно! - пожаловалась Корделия. - Это не радость, а тяжелая ноша, - попыталась разубедить их Гвен. Потом она снова повернулась к Магнусу. - У тебя удивительная разновидность ясновидения, сын мой. Я слышала об этом, но никогда сама не встречала такого феномена. Ты можешь читать мысли, впитавшиеся в камень, дерево или металл, испытывая при этом радость и боль тех, кому принадлежали эти мысли. - Психометрист! - Род широко распахнул глаза. Магнус повернулся к Гвен, посмотрел ей в лицо. - Но почему я не замечал этого раньше? - Потому что всегда был окружен множеством людей; мысли живых забивали те, что прилипли к камням. - Может, просто мальчик взрослеет? - спросил Род. - Мама говорит о сильных мыслях и чувствах, - заметил Грегори. - Может, менее сильные не сохраняются. Гвен кивнула: - Это верно. Уверяю тебя, замок в свое время принимал множество чрезвычайно возбужденных людей. - И мысли их не были приятными, - Род нахмурился. - Старайся ни к чему не притрагиваться, сын. - Попробую... - Я тебе помогу, - Род повернулся к воротам. - Нужно как-то опустить мост, иначе Фессу Придется ждать снаружи. - Хорошо... - Магнус тоже повернулся, выражение лица у него стало сосредоточенным, взгляд застыл. - Грегори, помоги мне. Просто удерживай мысленно эту цепь, когда придет время. Гвен, если ты с младшими возьмешь правую цепь... Так. А теперь разом взялись... Род посмотрел на нижнее звено цепи, сосредоточился, все окружающее словно расплылось. Звено засветилось, вначале красным цветом, потом оранжевым, желтым, наконец белым. И вот металл потек. - Давайте! - выдохнул Верховный Чародей, и цепь приподнялась на фут. Он вздохнул и расслабился, наблюдая, как металл проходит в обратном порядке все цвета, охлаждаясь. Потом посмотрел на свое семейство: та, вторая, цепь снова пожелтела. Он повернулся к своей цепи, увидел, что она опять стала рубиновой, и велел Грегори: - Хорошо, опускай ее. Цепь со звоном опустилась, задевая за стену, и Род повернулся, чтобы присоединиться к тем, кто поднимал правую часть. Металл поплыл, цепь поднялась - и вот с низким скрежещущим скрипом, преодолевая старую ржавчину, повернулось большое зубчатое колесо. Скрежет перешел в стон, этот стон сопровождался ужасным скрипом моста, который все быстрее и быстрее опускался, пока не лег поперек рва. По дереву простучали копыта. - Осторожней! - встревоженно крикнул Род. - Доски могли прогнить! - Прогнившие рассыпались в порошок, Род, когда мост опустился, и я легко обхожу дыры. Стук перешел в громыхающую череду звуков - это копыта Фесса вызвали эхо в проходе, - и во дворе появилась огромная черная лошадь. Дети весело закричали. Гвен взглянула на Магнуса, увидела его оживленное лицо и слегка успокоилась. - Почему разрушение - единственное, что у меня получается лучше, чем у вас? - проворчал Род. - Потому что ты овладел пси-способностями сравнительно поздно, супруг мой, а не вырос с ними, - напомнила Гвен. Грегори смотрел на гигантский брусок, погруженный в камень. - Мы могли бы поднять его, папа. - Так быстрее за работу. - Но теперь мы не сможем снова поднять мост. - Знаю, - Род улыбнулся. - Получилось неплохо, верно? Утро они провели, исследуя замок, и обнаружили, что за долгие годы через окна нанесло груды листвы и веток. Нашлось также много старинной мебели, иногда даже на удивление целой. И ни единой птицы. Кстати, не попадалось и следов присутствия крыс или мышей. - И все эти годы их здесь не было, - Корделия посмотрела на чердак. - Как это может быть, папа? Род пожал плечами: - Животные чуяли, что их здесь не хотят. - И кто же их не хотел? Род избежал ответа на вопрос. - Но в этом есть и светлая сторона; по крайней мере, нам не нужно ставить мышеловки. Или подвергать опасности кошку. - Нет, папа, - поправил отца Джеффри. - Не кошка подвергалась бы опасности, а грызуны. - Ха, - усмехнулся лорд Гэллоуглас, - бывает и наоборот. Любая кошка пришла бы в ужас, повстречав крыс, которых мне однажды пришлось видеть. Но, хвала Небу, их здесь нет. Хоть какое-то преимущество имеется у дома, который облюбовали призраки, - на мгновение в сознании Рода замельтешил призыв, который вполне можно было бы использовать в качестве рекламы: "Избавьте свой дом от надоедливых паразитов! Нанимайте призраков!" И, конечно, комический рисунок: призрак, кричащий крысе и таракану: "Кыш!" А те в смертельном ужасе бегут от привидения. Род подумал, как назвать призрака. Может быть, Дезинфектор? Он покачал головой и вернулся к действительности. - И никто не жил здесь целых двести лет, - Грегори удивленно осматривался, хлопая широко раскрытыми глазами. - Ни одной живой души, - согласился Род. Странно, но не было даже признаков бродяг, которые жили бы здесь или хотя бы ночевали. С другой стороны, учитывая, что мост был поднят, такое трудно было осуществить. Кстати, возникает вопрос, почему мост оставался все эти столетия поднятым. Род представил себе, как замок покидает последний слуга. Он перепрыгивает через щель, оборачивается назад и смотрит, как медленно поднимается мост, притягиваемый противовесом. Либо так, либо этому последнему слуге пришлось остаться в замке. Род вздрогнул от этой неприятной мысли и понадеялся, что ему никогда не доведется встретиться с последним слугой. Ни в каком обличии. Замок был достаточно обычен: крепость, окруженная стеной и напоминающая в плане ограненный бриллиант. На севере и на юге сторожевые башни, сама крепость охраняет западную сторону, а ворота - восточную. Крепость трехэтажная, первый этаж представляет собой большой зал пятидесяти футов в диаметре, на втором этаже расположено несколько комнат, очевидно, помещения семьи. А на третьем установлены против окон небольшие катапульты и самострелы со ржавыми стрелами - арсенал для обороны сверху. - Хватит! - Гвен хлопнула в ладоши. - Если нам придется тут задержаться, пусть даже ненадолго, то необходимо приспособить крепость для жизни. Магнус и Грегори, начинайте подметать. Корделия и Джеффри, выбрасывайте мусор в ров. Джеффри завопил и принялся за работу: в окна полетели сразу целые груды листьев. Корделия посмотрела на старый изломанный стол, тот поднялся в воздух, свесив поломанные ножки, и поплыл к окну. Магнус нахмурился. - Почему они бросают, а мы должны подметать, мама? - Потому что твоя сестра лучше заставляет предметы летать, - ответила Гвен. - А Грегори легко проникает в щели между балок. - Но мы с Джеффри... - Вам назначена работа по причинам, которые тебе хорошо известны, - объявила Гвен твердым голосом. Но потом смягчила тон. - Обещаю, что когда перейдем на другой этаж, вы поменяетесь местами. Помоги мне, сын мой. Магнус улыбнулся. - Как хочешь, мама. Дашь мне свою метлу? И исчез в облаках пыли. Род с сомнением посмотрел на этот вихрь. Потом вздохнул с облегчением: если бы метла попала в руки Джеффри, были бы серьезные осложнения, если только не пойдешь за ним с дубинкой в руках. Но даже в таком случае метла, вероятно, победила бы дубину, а работа так и не была бы сделана. Целых пятнадцать минут все шло хорошо. Потом Джеффри сердито спросил: - А зачем нам вообще это делать? - Ты хочешь жить в грязи? - презрительно спросила Корделия. Джеффри собрался что-то ответить, но Магнус опередил его. - Не спрашивай, сестра; на самом деле тебе не хочется услышать ответ. Джеффри гневно покраснел, но прежде чем он смог взорваться, Грегори весело предположил: - А вдруг это поможет изгнать призраков. Джеффри получил передышку. Он покачал головой, все еще хмурясь. - Настоящие призраки! - продолжал Грегори с блестящими глазами. - А я-то считал, что это старушечьи сказки! - На Греймари любые старушечьи сказки могут оказаться правдой, Грегори, - напомнил Фесс. Грегори кивнул. - Верно. Это настоящие призраки или просто какое-то необычное проявление пси? - Пустые разговоры не увеличат производительности труда. - Ты брюзга, Фесс! - заявила Корделия. - Как мы можем не говорить о таких удивительных вещах в населенном призраками замке? - Я знаю, это трудно, - согласился робот. - Но все же вам поручили работу, а болтовня мешает ее выполнению. - Тогда сделай что-нибудь, чтобы мы не разговаривали, - предложил Грегори. - Расскажи сам еще о наших предках. Фесс немного помолчал: после того как тридцать лет Род заставлял его молчать, трудно было привыкнуть к мысли, что кто-то снова интересуется историей. Наконец он медленно проговорил: - С радостью, дети, но у вас много предков. О каком из них вы хотите услышать? - О том деле, о котором ты не стал рассказывать вчера, - небрежно заметил Магнус. - Папа упомянул предка, который отыскал семейного призрака. Фесс как будто поморщился. - Вот пострел! Надо же, запомнил. - А ты бы не запомнил в таких обстоятельствах? - Боюсь, что запомнил бы, - вздохнул Фесс. - Но предпочел бы позабыть этот случай. - Тогда расскажи нам о предке, который закончил строительство замка Гэллоуглас! - Д'Арманд, Корделия, - напомнил Фесс. - Какая глупая, - умехнулся Магнус. - Неужели не можешь запомнить? Папа принял имя Гэллоуглас лишь тогда, когда появился на планете Грей-мари. - Конечно, помню! - сердито ответила Корделия. - Какая беда, если иногда ошибаюсь? - Большая, если хочешь отыскать свой древний дом! - А кто из нас захочет покинуть Греймари? - усмехнулся Джеффри. - Корделия единственный раз оказалась права! - Единственный раз! - завопила Корделия. Джеффри злорадно улыбнулся. Магнус молчал. - Ну, хорошо, - Корделия отвернулась, показав Джеффри нос. - Расскажи нам о предке, который закончил строительство замка Д'Арманд. - О котором именно? - почти с надеждой спросил Фесс. - Замок заканчивали строить несколько раз. - Несколько раз? - даже Магнус заинтересовался. - Но сколько же времени ты прожил в нем, Фесс? - С три тысячи пятидесятого года, Магнус, до того времени, когда твой отец покинул дом в три тысячи пятьсот сорок втором году, - гордо ответил Фесс. - Пятьсот лет? - ахнул Грегори. Джеффри раздраженно посмотрел на младшего брата, ибо сам был не очень силен в математике. - Пять столетий, - подтвердил Фесс. - Это большая часть времени, которое прошло с того момента, как меня активировали. - Но разве тебе не было в нем хорошо? - спросила Корнелия. - Чаще да, - признал Фесс, - хотя бывало и нет. Все зависело от моего владельца. - Кажется, ты высоко оценивал Лону, - напомнила Корделия, - ведь это для нее ты построил замок. - Правда, но я сделал бы это и для любого другого хозяина, если бы он отдал приказ. И так и делал, потому что в тот раз замок д'Арманд был закончен только в первый раз. Видите ли, по стандартам Максимы он был очень скромен. Джеффри нахмурился. - Сомневаюсь, чтобы ее потомки стали в нем жить. - У них были трудности, - согласился Фесс. - Сын и внук Лоны делали пристройки, но в целом придерживались первоначального плана, поэтому замок был закончен во второй и в третий раз. Тем не менее дома их соседей были гораздо больше и богаче. Но в нашем доме жили хорошие люди, и их не снедала зависть. - Но не их жен, - осторожно заметила Корделия. - Ты верно угадала, Корделия, - Фесс был явно доволен сообразительностью своей ученицы. - Да, жены с трудом мирились с таким скромным домом, тем более, что сами были младшими дочерями лордов. - Лордов? - Магнус удивленно поднял голову. - Мне казалось, ты говорил о фабрикантах и строителях. Откуда же взялось дворянство? - Оно приходило по почте, Магнус, от геральдистов Европы. Ведь Максима была суверенной планетой, со своим собственным правительством... - Но ты сам сказал, что у Максимы не было правительства. - Не совсем так, хотя, вероятно, можно было и так понять мои слова. У жителей Максимы были свои способы принятия решений и разрешения споров, они проводили ежегодные встречи предводителей всех домов. Магнус кивнул. - И если такое собрание провозглашало главу дома благородным дворянином, кто мог ему возразить? - Совершенно верно. Первым получил патент на дворянство граф Малхерн, остальные последовали его примеру. Ваш собственный предок Теодор д'Арманд поменял имя на Рутвен и обратился к Собранию с просьбой присвоить ему звание герцога. Магнус присвистнул. - Он не страдал излишней скромностью, верно? - Верно. Вообще, этот Рутвен не видел смысла ни в чем, кроме собственных идей и планов... - Расскажи нам о нем, - попросила Корделия. - Нет! - Магнус с сердитой гримасой повернулся к ней. - Я первый. Я хочу послушать о предке, который искал семейного призрака. - Твоя очередь прошла, - повернулась к нему Корделия. - Ты знаешь, мама и папа говорили нам... Она очень правдоподобно изобразила откашливание и повернулась к Фессу. Но прежде чем кто-то смог заговорить, робот произнес: - Противоречия в ваших желаниях не существует: именно Рутвен хотел отыскать призрака. - Тогда мы точно должны о нем услышать! - Корделия приготовилась к длинному рассказу. - Если это абсолютно необходимо... - А почему ты колеблешься? - поинтересовался Магнус. - Какая беда, если мы о нем услышим? - Разве мы не должны знать все о своих предках? - подхватила Корделия. - В вашей семейной истории есть аспекты, о которых вам, пожалуй, лучше узнать лишь тогда, когда подрастете. - Ну, вот, опять двадцать пять! - возмутилась Корделия, а Магнус поддержал ее: - Если мы достаточно взрослые для того, чтобы быть свидетелями восстания лордов против своего короля, мы, наверное, имеем право узнать и историю своего семейства. - Полагаю, что в твоих словах есть смысл... - Чего хорошего, если узнаешь о предках только хорошее? - спросила Корделия. - Она говорит правду, - поддержал Магнус. - Ты хочешь, чтобы мы считали своих предков восковыми фигурками? - Они были просто людьми, Магнус. Лишь в некоторых случаях... - Некоторые были людьми больше других? - Да, можно сказать и так. - Но точность очень важна, - заметил Грегори. - Действительно! - подхватила Корделия. - Разве не правда - твой главный критерий? - Откровенно говоря, нет, Корделия. Главный критерий - моя программа, и прежде всего - верность хозяину. - Но нынешний хозяин не возражает, если ты будешь говорить правду о своих прежних хозяевах, - заметил Магнус. - Это верно, - неохотно согласился Фесс. Он вспомнил, как Род рылся как-то в библиотеке и обнаружил такие сведения о своих предках, которые Фесс ему не сообщал. - И ведь верность твоему будущему хозяину при этом не нарушается, - добавил Магнус. - Так как ты старший, этим будущем хозяином будешь сам. Магнус счастливо не заметил сердитого взгляда Корделии. - Итак, твой нынешний хозяин не возражает, а будущий велит тебе говорить. Почему же ты не рассказываешь? Фесс капитулировал. - Хорошо, дети. Но помните, если вам не понравится мой рассказ, вы сами о нем просили. - Мы тебя не будем упрекать, - пообещала Корделия. - Но арка в основании башни не выдержит, Рутвен. - Милорд Рутвен, Фесс, - строго указал Рутвен. - Я теперь дворянин. - Но Собрание... - Собрание в следующий раз несомненно удовлетворит мою просьбу. В конце концов, только на прошлой неделе оно произвело Джошуа Отиса в маркизы. У него нет причин не пожаловать мне такой же титул. Фесс про себя вздохнул и не стал говорить, что у Собрания нет особенных оснований удовлетворять просьбу Рутвена. Если бы семейная фабрика не управлялась автоматически, "Д'Арманд Лимитед" давно бы обанкротилась. Но дом д'Армандов не пришел в упадок. Совсем наоборот. Рутвен все свободное время отдавал строительству. - Конечно, башня устоит! - Каким образом, милорд? Рутвен отмахнулся от вопроса. - Это незначительная деталь. Проследи за правильным выполнением, Фесс. Робот вздохнул и направил линзы на чертежи. Может быть, если благоразумно воспользоваться гравитационными генераторами... На астероиде с низким тяготением можно особенно не опасаться падения башни... Но она может разрушиться от одной лишь центростремительной силы. - Как они смеют! - бушевал Рутвен, швыряя шлем в Фесса. - Какая наглость! - он так сильно дернул за замок своего скафандра, что ткань порвалась. Увидев дыру, он выругался еще громче. - Рутвен, пожалуйста, перестань! - со страхом подбежала его жена. - Дети... - Они должны быть на уроках в детской, мадам, или я прикажу Фессу выпороть их! - Рутвен отбросил скафандр, предоставив Фессу подхватить его, и шагнул вперед. - Подлые деревенщины! - Рутвен! - ахнула жена. - Твои собственные дети? - Не дети, дура! Собрание! - Что... О! - глаза Матильды расширились. - Неужели они отказали в твоей просьбе дворянства? - Нет! Гораздо хуже! Они присвоили мне звание... - голос Рутвена сменился свистом, - звание виконта! - Виконта? Но как они посмели? Нельзя иметь более низкое звание, чем соседи! - Совершенно верно! - Рутвен устремился в гостиную и нажал кнопку передачи сообщений. - Я отомщу им! Я унижу их! Как, еще не знаю... но придет время, придет для каждого из них! - Но ведь теперь вы законный лорд, - заметил Фесс. - Только чуть-чуть, ты, неблагодарный чинуша! - завопил Рутвен. - Как ты смеешь так ко мне обращаться? Разве не знаешь почтительных форм обращения? - Но... моя программа не указывает ни на какие нарушения норм этикета... - Тогда я указываю! - закричал новый виконт, - Ты научишься называть меня "сэр", научишься! Я сегодня же куплю новый модуль! Замок Гэллоуглас давно перерос свою скромную основу, превратившись в лабиринт башен, соединенных арочными переходами, сказочную мешанину легких металлических мостиков, луковиц куполов и сидящих под ними горгулий. Получилась дикая смесь. Смешение периодов и стилей архитектуры, все было собрано без вмешательства рациональных или критических стандартов. Иногда сквозь нагромождение украшений рококо еще проглядывала классическая простота первоначального замысла Лоны, но теперь невнимательный прохожий этого бы не заметил. А обратил бы внимание на поразительную безвкусицу нувориша, каковой даже Фесс никогда не видел, а ведь он сто пятьдесят лет наблюдал творения жителей Максимы! Конечно, он не мог этого сказать, особенно посторонним о зодческом "шедевре" своего хозяина. Новая программа-модуль позаботилась об этом. - Как они могли мне отказать? - Мне жаль, милорд, - логические цепи Фесса перенапрягались. - Но геральдисты на Земле утверждают, что другой дворянский род уже много поколений владеет этим гербом: поле, разделенное на четыре части, с тремя львами и лилиями. - Так пусть расстанутся с гербом! Сколько они за него хотят? Внутренне Фесс содрогнулся, но его голосовой аппарат произнес только: - О, нет, простите, милорд босс! Герб обычно не продается! - Не говори мне этого! - гневался Рутвен. - У бывших владельцев нет права на этот герб, говорю тебе, потому что я его хочу! - Ну, конечно, милорд босс! Но у нас нет способа его получить. - Должен быть способ! Найди способ получить герб! - и Рутвен направился к бару. Фесс вздохнул и покатился в библиотеку, подключиться к базам данных. Он прекрасно понимал, что никакой род не согласится расстаться со своим гербом, и даже если бы согласился, Геральдический Совет Земли этого не разрешит. Надо, следовательно, создать герб, который, с одной стороны, понравился бы Рутвену, а с другой - не использовался бы другими. - Прекрасный рисунок, - Рутвен с улыбкой смотрел на чертеж. - В нем так много сказано. - Да, милорд босс, - Фесс прекрасно понимал, что рисунок говорит только то, что видит в нем зритель. На схеме был изображен силуэт человека в плаще с посохом в руке, этот человек стоит на неизвестной геологической формации, глядя влево и повернувшись спиной к зрителю. Цвет силуэта серебряный на голубом поле, и Фесс заранее знал, что Рутвену он понравится. - Шедевр! Разве я не гений? - Да, сэр, босс милорд! Нет, босс ми... да, милорд! - Архитектура, каллиграфия, да и сам рисунок - нет преград для моих талантов! Теперь Геральдический Совет не сможет мне отказать! - Конечно, нет, сэр, босс милорд! - это Фесс мог сказать уверенно: не зря он предварительно тщательно изучил все протоколы