Совета и  отправил
рисунок факсом, как только тот был закончен. Он  не стал  бы показывать  его
Рутвену без предварительного одобрения Совета.
     -  Никто не  смеет мне ни  в чем отказать,  -  Рутвен  похлопал себя по
животу,  который  за  последние  годы  значительно  вырос  и  приближался  к
критической массе. - Нет равного мне!
     Эта фраза вызвала в памяти Фесса несколько откликов.
     - Но, босс милорд! - возразил Фесс. - Как я могу это сделать?
     - Закажи на Земле, конечно. - Рутвен отмахнулся от проблемы.
     - Заказать, милорд сэр? Семейного призрака?
     - Я полагаю, существует каталог.
     - Но нельзя купить то, что не существует!
     -  Не  верно, призраки существуют. У каждого  благородного семейства на
Земле  есть свой призрак, - Рутвен  беззаботно помахал  толстыми пальцами. -
Мне  необходим родовой  призрак  в мой  замок,  Фесс.  Хотя бы  один. Но  не
спрашивай меня о подробностях. Я о призраках ничего не знаю.
     Вот это, по крайней мере, правда. Иногда Фесс готов был поклясться, что
Рутвен  прикладывает  специальные  усилия, чтобы ничего  не  знать.  А когда
случайно подбирает крохи  информации, сразу пытается их поглубже запрятать в
памяти. Несомненно, это оригинальный способ иметь ясный разум.
     Но где  взять призрак  одного из предков Рутвена?  На самом ли деле ему
нужен призрак? Фесс испытывал  сильное  искушение. Если бы он мог, то вызвал
бы  призрак  Лоны. Ему  очень  хотелось  бы  посмотреть,  как  призрак  Лоны
пятьдесят раз протаскивает Рутвена через игольное ушко, аки верблюда, за то,
что он сделал с ее домом. А когда закончит процедуру наказания, заставит то,
что  от  него  осталось,  восстановить хоть  какую-то  видимость  порядка  в
поместье. Или призрак  Дара,  который бросил  бы всего  один взгляд  вокруг,
взревел  во  гневе,  разорвал  Рутвена  на  куски,  но  потом вспомнил  свою
профессию учителя, сложил бы  стареющего плейбоя снова, но уже по-другому  и
попытался объяснить ему основы хорошего вкуса.
     Или,  лучше  всего,  призрак Тода Тамбурина,  которого многие знают под
именем Уайти-Вино.
     Погодите-ка... Призрак Уайти...
     Возникают кое-какие возможности...
     Крик  разорвал  ночь, и  графиня  Фрейлипорт  стремительно выбежала  из
спальни. Фесс испустил  шестнадцатифарадный вздох,  вытянул суставчатые руки
из корпуса (более соответствующие обстановке, поскольку Рутвен придал роботу
новое,  напоминающее  скелет  тело),  чтобы  перехватить  женщину,  и  начал
успокаивать:
     - Ну-ну, миледи, он исчез. Нечего бояться, здесь нет никаких призраков,
только  ваш  верный  старый  Фесс,  дворецкий.  Он  позаботится,  чтобы этот
отвратительный призрак вас не тревожил...
     -  О!  Это  ты!  -  графиня  прижалась  к  металлической  груди  Фесса,
всхлипывая.  Но  всхлипывания тут же  стихли:  графиня  увидела его  ребра и
застыла.
     Пришлось снова успокаивать ее.
     -  Это всего лишь  мое  новое тело, миледи. Виконт решил, что так лучше
для  интерьера.  На самом деле внутри этого безобразного  торса  по-прежнему
прячется добрый старый Фесс. Он на самом деле был так страшен?
     - Кто? Призрак? Ох! -  графиня обвисла в его объятьях. - Он был ужасен!
Сначала только  эти  призрачные шаги,  они  все ближе и  ближе,  и  никакого
ответа,  когда  я спросила: "Кто  здесь?" Совсем никакого, пока не  раздался
этот ужасный  стон прямо у  меня  над ухом, и появилось  сверкающее облако в
изножье кровати!
     - Только сверкающее облако?
     - Нет, нет! Это только  сначала. Оно медленно  стало сгущаться, пока не
приняло  внешность  страшного старика, тощего,  как  двутавровый  рельс.  Он
стонал так  жалобно,  что мое сердце устремилось  к нему, - но тут он увидел
меня!
     - Увидел вас? И что тогда?
     -  Он...  он подмигнул  мне!  И  стал подходить,  улыбаясь  похотливо и
протягивая тощие руки... Ох! Никогда в жизни я так не пугалась!
     В это Фесс мог  поверить. Голограмма Уайти была составлена на основании
клипов, в которых он играл роль вампира в старинном фильме ужасов. Он же был
и режиссером этого фильма.
     - Простите, что он  вас так  испугал, миледи.  Если  хотите,  я  позову
вашего шофера...
     - О,  небо, нет! - графиня высморкалась  в носовой платок, спрятала его
на груди, выпрямилась и повернулась к спальне. -  Это было  замечательно. За
все сокровища мира  я  не отдала бы такую  ночь,  - и  женщина твердым шагом
направилась назад в спальню, но дрогнула и оглянулась через плечо. - Он ведь
не вернется? Призрак?
     - Боюсь, что не вернется, миледи, - сочувственно ответил Фесс. - Только
одно посещение за ночь, вы же знаете.
     - Ага.  Ну что  ж,  этого  я  и  боялась, - графиня вздохнула и пошла в
спальню. - Мне нужно обсудить это дело с твоим хозяином, Фесс. Нехорошо, что
он так ограничивает призраков в своем поместье.
     Дверь за ней закрылась, и  Фесс подготовился  к новому приступу дурного
настроения наутро. На самом  деле  это  ведь  комплимент,  но  Рутвен просто
органически не  выносил  ничего,  хоть отдаленно напоминающего  критику. Он,
конечно,  разозлится,  настроит  против  себя  графиню  и  тем  самым  может
поставить под удар дружбу двух родов, которая насчитывает полтора столетия.
     - Если бы ты был человеком, Фесс,  тебе захотелось бы вмешаться. И этот
Рутвен получил бы по заслугам.
     - Конечно,  дети, но я робот и  способен  был  выливать  неограниченное
количество масла на бушующую воду.
     -  Все  равно не  нужно было, - Джеффри сложил руки  на груди и вскинул
голову. - Он ведь не приказал тебе вмешиваться?
     - Нет, дети, но когда Лона умирала, она просила меня присматривать ради
уважения к ней за ее потомками.
     Джеффри  тяжело  вздохнул,  но  у  Корделии появился  веселый  огонек в
глазах.
     -  Мне жаль, что  портрет вашего  предка получился  такой нелестный,  -
мягко закончил Фесс.
     -   Нелестный!  Еще  бы!  В  семейной  книге  отца  Рутвен  представлен
благородным  и  великодушным  человеком,  который  был занят  обновлением  и
украшением семейного замка. Почему там не упоминаются его недостатки?
     -  Как это  почему?  Потому что  главу  написал сам Рутвен.  Кстати, он
по-своему увеличил славу семейства.
     - По-своему,  может  быть,  - Магнус злорадно  усмехнулся. -  Но  разве
остальные жители Максимы к этому времени не выработали вкуса к эстетике?
     - Конечно, Магнус, -  Фесс вздохнул. - Все они обратились с просьбой  о
дворянстве,  и  все получили его. Большинство считало это  своим гражданским
долгом и средством культурного роста.
     Магнус удивился.
     - Значит, все жители Максимы стали дворянами?
     - Да,  в собственных глазах. И большинство  действительно было достойно
этого звания,
     - Но  даже в  те далекие времена,  они должны были понимать, что  перед
ними архитектурное уродство, когда встречались с творением Рутвена?
     - Боюсь, что да,  - Фесс снова вздохнул, - и, конечно, они презрительно
относились к  "шедевру"  Рутвена.  Но призрак  Уайти  оправдал честолюбивого
потомка в их глазах.
     - Потому что напомнил о славных делах нашего рода?
     -  Нет,  потому  что  это  было  забавно.  Конечно,  слухи  о  призраке
распространились, и вскоре все захотели  получить приглашение переночевать в
замке д'Армандов.
     - И потому им нужно было быть любезными с Рутвеном и его женой?
     - Совершенно верно, Корделия, по крайней мере, внешне.
     - И  каждый  гость  хотел  остановиться  непосредственно  в  комнате  с
призраком, я полагаю, - сказал Магнус, снова улыбнувшись.
     - Да,  и  часто  возникали стычки,  когда обнаруживалось,  что  комната
занята, и гнев обрушивался на голову мажордома.
     - Конечно, на твою голову.
     - Правильно, Грегори. Но так как это приводило к тому, что гости должны
были явиться в следующий уикэнд, Рутвену и его жене это приносило пользу.
     - А тебе приходилось стоять на карауле у дверей этой комнаты по ночам?
     -  Боюсь, что  так.  Все  ночевавшие там хотели  быть  напуганными,  и,
конечно, все страшно пугались, и мне выпадала честь их успокаивать.
     - И мирить гостей по утрам с Рутвеном?
     - Обычно да.
     - Но  так не могло долго продолжаться, - возразила Корделия. - Рано или
поздно все должны были перебывать в этой комнате.
     -  Действительно, - согласился Джеффри. - В конце концов,  на астероиде
не так уж много народу.
     - Верно, совершенно верно,  и никогда я не испытывал такого облегчения,
как  в  тот   день,  когда  виконту  надоела   голограмма   и   он  приказал
дезактивировать ее.
     - А его дети не хотели, чтобы она осталась?
     - Нет. Они  ее ненавидели, потому что одноклассники из-за  нее  нещадно
над ними насмехались...
     - Несомненно, налицо ревность, - заметил Джеффри.
     - Кому знать, как не тебе, брат?
     -  ...и  из-за поместья,  - продолжил  Фесс,  чтобы не дать возможности
Джеффри  ответить.  - Но, вырастая, дети  получали хорошее  представление об
искусстве и эстетике и уже меньше беспокоились об общественном мнении.
     - Ты хочешь сказать, что с возрастом они становились благороднее?
     - Ну, конечно, история с голограммным призраком ускорила этот  процесс.
У детей Рутвена оказалось достаточно вкуса, чтобы увидеть и забавную сторону
голографического представления, и  они  время  от времени  просили  включить
"призрака", но потом снова его выключали.
     - Хорошо бы сделать  то же  самое  с призраком этого  замка, - вздохнул
Грегори.
     -  Да,  это было  бы  приятно, но  я подозреваю,  что местных призраков
отключить  гораздо   труднее.  И  вы  должны  помнить,  что  тут,  возможно,
присутствует элемент подлинной опасности.
     - Ты на самом деле так считаешь? - Джеффри заметно приободрился.
     - Да. Когда ваш отец впервые явился на Грей-мари, его едва не до смерти
напугали  призраки  в  замке  Логайра,  но  я  указал  ему,  что  причина  в
ультразвуковом воздействии их стонов, а не в присутствии самих призраков.
     Магнус посерьезнел.
     - Не думаю, чтобы этих призраков можно было сравнивать с теми.
     - Да, потому что те призраки были добрые, -  сказал Грегори. - Папа нам
рассказывал.
     - Хорошие они  или  плохие,  мы  их одолеем, - гордо заявил  Джеффри. -
Никакой злодей не устоит против нас, если мы будем вместе.
     - Запомни это, Джеффри: этот принцип может стать  очень  важным в вашей
жизни.
     - И сейчас тоже? - спросил Грегори.
     - Особенно  сейчас.  Пожалуйста,  дети,  будьте осторожны  и никогда не
ходите в одиночку по замку Фокскорт. А теперь вернемся к работе! Я вижу, что
мой рассказ мешает вам очищать комнаты.

     Глава седьмая

     Род  все время  поглядывал  на детей, но видел только, что  все четверо
старательно работают.
     - Гвен, что-то здесь не так.
     - Что именно, супруг мой?
     - Они работают все вместе в одном помещении и не ссорятся. Больше того,
работают так, что их не нужно подгонять.
     -  О!  -  Гвен  заулыбалась. - Это вовсе  неудивительно. Ты слышал, что
рассказывал им Фесс?
     - Да, но  ведь  это еще хуже. Когда  я был  ребенком, то ужасно злился,
когда  он  заводил  свои  нравоучительные   истории,  чтобы  заставить  меня
работать.
     - Но твои дети - это не ты, - сочувственно и мягко возразила Гвен. -  И
рассказы о твоей родине для них словно волшебные сказки.
     Род нахмурился.
     - В этом есть смысл.  Если  дети  высокотехнической  цивилизации  любят
волшебные сказки, то...
     - Именно так, - согласилась Гвен. - Во всяком случае, супруг мой, прошу
тебя, не спугни нашу удачу.
     - Или нашу добрую лошадь. Ну, пока тревожиться не из-за чего.
     Очевидно, Роду предстояло найти другой повод для тревоги. Он отвернулся
и  принялся  разгребать  завалы в  углах, постепенно  углубляясь  в  тень  и
приближаясь  к  арке, ведущей к  лестнице.  Род сознательно  не упомянул про
арсенал внизу.  Обычно его размещали не  на первом этаже, а в подвале, и Род
совсем  не  хотел,  чтобы  дети оказались  в настоящей,  подлинной  темнице.
Особенно Магнус.
     Поэтому он подождал, пока Гвен не собрала  детей во дворе и не  усадила
доедать остатки завтрака. И только тогда незаметно отправился на разведку.
     Род был на полпути к дверям подвала, когда услышал за собой топот копыт
по полу. Сердце у него подпрыгнуло до  самого горла, он резко развернулся  и
тут же с шумным вздохом расслабился.
     - У меня из-за тебя едва не случился сердечный приступ.
     -  Я бы не хотел, чтобы ты исследовал подвал в одиночку, Род, - пояснил
Фесс.
     - А я-то пытался уйти незаметно.
     - Мой долг всегда замечать тебя, Род. Я пообещал это твоему отцу.
     - Да, но он велел тебе также подчиняться моим приказам.
     Род отвернулся и  снова  направился  к большой  дубовой двери,  которая
перегораживала спиральную лестницу, ведущую из большого зала.
     - Я исполнял все твои приказы, Род.
     - Да, но не всегда  так,  как я  имел в виду. Но должен признаться, что
рад твоему обществу - до тех пор, пока за нами не увязались дети.
     - Гвен заняла их. Да, таковы преимущества молодого аппетита.
     Род  слегка  надавил на  дверь, и  та  начала  крошиться. В  нескольких
местах. Он посмотрел на остатки досок и попросил:
     - Напомни мне заменить дверь.
     - Да, Род.
     - Прямо сразу.
     - Конечно.
     Они посмотрели вниз, на спиральную лестницу. Там было темно.
     - Дальше идти небезопасно, Род.
     -  Да, я  заметил, - Род  поднял  сухую ветку. -  Я припас  кое-что  из
мусора, который принес ветер.
     - Весьма предусмотрительно. Хочешь, я зажгу ее?
     - Нет. Она не протянет в качестве факела слишком долго, - Род посмотрел
на конец  ветки.  Через минуту  та  вспыхнула от сфокусированного  теплового
излучения мысли.
     - Ты хорошо научился использовать свои пси-способности.
     - Всего  лишь дело  практики, - Род  поднял факел. - Посмотрим, что там
внизу.
     Внизу они оказались в узком коридоре - и Род застыл.
     - Фесс, здесь зло!
     - Да, я уверен, что тут Совершались злые дела.
     - Я имею в виду сейчас! Никогда не ощущал такой направленной злобы!
     - Я ничего не чувствую, Род. Род посмотрел на робота.
     - Совсем ничего? Прислушайся к частоте человеческой мысли.
     Фесс некоторое время стоял неподвижно.
     - Ничего, Род.
     Род медленно кивнул.
     - Значит, это полностью псионика.
     -  По-видимому,  тут  нечто большее,  чем просто  влияние ограниченного
освещения и пространства. Уйдем?
     - Нет,  пока я не узнаю, что  это,  - Род осторожно двинулся вперед  по
коридору. - Но, пожалуй, детей сюда не стоит пускать, Я напомню им, для чего
использовались темницы.
     - Здесь хранились запасы пищи и других нужных замку, припасов, особенно
военного назначения, Род.
     - Здесь,  внизу, хранили  не только картошку, Фесс, - Род  взял  себя в
руки, посветил факелом в одну из открытых дверей и вошел в проем.
     - Что ты видишь?
     - Влажные каменные стены, - Род  поморщился. -  Грязный пол и несколько
округлых  куч, примерно  двух футов  в  поперечнике. Еще  одна открытая яма,
такого же размера, и рядом с ней груда мусора пополам с грязью.
     - А в яме что?
     -  Яблоки.  Вернее  то,  что  от  них  осталось  после  двух сотен  лет
мумификации, - Род вернулся в коридор. - Сдаюсь. Здесь действительно держали
продукты,
     - Значит, дальше не пойдем?
     - Нужно осмотреть все. Пошли.
     Всего в подвале обнаружилось шесть открытых дверей. В одном каземате он
нашел остатки сгнивших стрел, в другом - истлевшие бочки, и так далее.
     Но вот факел осветил очередную дверь.
     Род  остановился, потом решительно шагнул  вперед,  и  сердце у  него в
груди забилось вновь, словно желая выпрыгнуть из горла.
     Дверь была декорирована  железной решеткой,  примерно  в квадратный фут
площадью. Род просунул сквозь нее факел, но увидел только пустые кандалы. Со
вздохом облегчения он выдернул факел.
     - Пусто, Род?
     - Да, хвала небу. Пошли.
     Наконец в тусклом свете показались две последние двери.
     - Должно быть, где-то здесь проходит крепостная стена.
     Несмотря на освещение, ощущение зла усилилось. Род всмотрелся в решетку
на левой двери. Стиснул зубы.
     - Что ты видишь? - спросил Фесс.
     - Узнаю несколько предметов, - ответил Род. - Какая-то стойка. И  еще я
уверен, что похожая на стоячий гроб штука - железная дева.
     - Комната пыток.
     - Запрещаю сюда водить детей, особенно Магнуса,  -  Род  отвернулся.  -
Пошли назад.
     - Но ты не осмотрел последнее помещение, Род.
     - И не собираюсь. Во всяком случае до обеда. Я совершенно уверен в том,
что в нем найду.
     - И что же, Род?
     - Скажем так. Если у тебя есть комната пыток, то материал нужно держать
под рукой. И яблоки не единственное, из чего получаются мумии.
     После  обеда  семья дружно продолжила уборку.  Гвен и  дети  работали в
большом  зале,  а Род занялся подвалом.  Он оказался  прав насчет последнего
помещения. И хоть останкам исполнилось двести лет, он осторожно закутал их в
древнее одеяло и уложил на  седло Фесса для последнего пути. На склоне холма
под замком выкопал могилу  и опустил в нее одеяло. И когда начал забрасывать
землей, Фесс сказал:
     - Наверное, покойник был христианином.
     - Покойница, как мне кажется.
     - Какие у тебя  доказательства? -  Удивился робот. - После стольких лет
не осталось ни клочка одежды.
     -  Да,  ни  клочка, но  если скелет принадлежал  мужчине, то у него был
необычайно широкий таз.
     А что касается религии, ты,  вероятно, прав, и я попрошу отца Бокилву в
следующий раз приехать сюда с нами и совершить похоронный обряд.
     - Я бы хотел, чтобы ты сейчас сказал несколько слов, Род.
     Род удивленно посмотрел на лошадиную голову.
     -  Странно.  Ты  так  сентиментально  относишься к  человеку,  которого
никогда не знал.
     - Мне  это нравится,  сентиментально относиться  к людям, которых я  не
знал, - задумчиво произнес конь.
     Что ж, единственное, чего робот никогда  не совершал,  так это поступки
без причины. Род  не  стал расспрашивать дальше, просто  последовал совету и
прочел то, что помнил из двадцать третьего псалма, добавил несколько фраз из
Экклезиаста и закончил  строчкой  из  Dies Irae <католическое  песнопение, в
котором изображается  страшный  суд>. Наконец попросил  вечного успокоения и
света для души, обитавшей в жалких останках, и начал закапывать могилу.
     На обратном пути он спросил:
     - Существует какие-то особые причины, почему ты этого захотел?
     - Да, Род. Я  хотел, чтобы дух несчастного или несчастной наконец обрел
покой. Род нахмурился.
     - Но ты ведь не считаешь, что дух может явиться к нам ночью?
     - Я  не стал бы объявлять невозможным что  либо на Греймари, - медленно
ответил Фесс.
     Род прошел по  мосту, осторожно перешагивая  через провалившиеся доски,
пересек двор и вошел в крепость.
     Его  ожидал приятный сюрприз. Он не  мог поверить, что перед ним тот же
самый зал. Нигде ни следа  грязи,  и  Грегори  как  раз  заканчивал  сметать
последнюю паутину в левом верхнем углу. Он висел в воздухе у самого потолка.
Аккуратно свернутые спальные мешки лежали на грудах свежих сосновых веток, а
Корделия расставляла  чашки и  тарелки  на скатерти  для  пикников.  Магнус,
Джеффри  и Грегори наносили к очагу кучу дров. А их  мать стояла у  большого
очага и пробовала  что-то из  котелка. Лицо ее разрумянилось от пламени. Она
недовольно наморщила  нос, закрыла котелок  крышкой  и  снова сунула  его  в
огонь.
     - Поразительно!  И  все это  всего  за два часа? -  но Род тут  же  сам
ответил на  свой  вопрос. - Нет, конечно, что это со мной?  В такой ситуации
как раз хорошо пользоваться волшебством, верно?
     -  О,  нет, папа. - возразил  Грегори, широко раскрыв глаза.  -  Мы  не
хотели будить обитающего здесь духа.
     - Но как же тогда вы это сделали?
     -  Хорошей  тяжелой  работой,  - чуть  резковато ответила  Гвен, - хотя
готова  признаться,  что  быстрей было  просто  подумать об  этом  мусоре  и
заставить его вылететь  в окна. Но оставалось еще подмести и вымыть  полы, и
твои дети хорошо поработали.
     - Как и их мама, я уверен, - Род подошел и сел у огня. - Ты заставляешь
меня чувствовать, что я не выполнил свою долю.
     Гвен содрогнулась.
     -  Нет.  Я думаю, то, что ты сделал, никто из нас не захотел бы делать.
Но если понадобилось бы, я пошла бы с тобой.
     -  Тебе  не  стоило  на  это  смотреть, -  ответил  Род, -  и мне  было
достаточно общества Фесса.
     - Само  собой,  - Корделия подняла  голову.  -  У него  большой опыт  в
разгадывании сюрпризов подобных замков.
     - Не  в том смысле, в каком ты думаешь,  Корделия, -  отозвался Фесс. -
Однако,   как   управляющий  строительными   роботами,   которые   создавали
последовательно все части  замка д'Армандов, я приобрел опыт в  сооружении и
починке замков.
     -  Еще бы! Только подумать, что заставлял тебя делать виконт Рутвен! Но
почему у него были такие странные манеры?
     Фесс промолчал. Пришлось объяснять Роду.
     - Это называется инбридинг,  Корделия, или  кровосмешение.  И  так  как
подобное обвинение можно рассматривать  как оскорбление рода, Фесс  вынужден
промолчать.
     - Даже если я задам ему прямой вопрос?
     - Да.  Он просто отошлет тебя ко мне. Считай, что ты уже спросила, - он
повернулся к Фессу. - Объясни им, что такое инбридинг.
     Фесс испустил белый шум - свой аналог вздоха.
     -  Он происходит, когда близкие родственники  порождают общего ребенка,
Корделия.
     - Ты говоришь о законе, по которому двоюродные братья и сестры не могут
вступать в брак?
     - Да.  Не стоит  это  делать и  троюродным. О, не пойми меня превратно.
Такие браки иногда случаются и не обязательно приводят к плохим результатам.
Но если двоюродные  братья и  сестры вступают в брак  в течение трех-четырех
поколений, скорее всего возникнут проблемы.
     Корделия спросила:
     - О каких проблемах ты говоришь?
     -  Все, о чем ты можешь подумать, Корделия. Краем глаза  Род видел, что
Грегори слушает, широко раскрыв глаза.
     -  Всевозможные  врожденные  недостатки  и  пороки развития.  Некоторые
обнаруживаются  только  гораздо  позже,  но  возможно   все:  от  отсутствия
конечностей или больного  сердца до слабой  способности к выздоровлению, так
называемое увеличение иммунного дефицита. Такой ребенок может быть абсолютно
нормальным во всех  отношениях,  но если он  сломает ногу,  она  никогда  не
срастется и не будет расти вместе с ним.
     - Как ужасно!
     -  Но проблемы, о которых  мы говорим в  связи  с  вашим  предком,  это
проблемы мышления.
     Корделия  подняла голову, она начала понимать.  С ослепительной улыбкой
повернулась к Фессу.
     - Такие, как поведение грубияна?
     - Ну, и это тоже, - согласился Фесс, - хотя в случае с Рутвеном, боюсь,
скорее всего очевидны другие последствия инбридинга.
     - Он говорит об ослаблении интеллекта,  - объяснил Род. - Не всегда это
бывает, но когда проявляется, это очень плохо.
     Заговорил Магнус:
     - Значит ли это, что потомки наследуют все эти пороки?
     - О, вы-то, наши дети, в безопасности - благодаря маме.
     - Да, ради этого я и вышла за тебя замуж.
     - Ну,  конечно,  с  твоей стороны тоже  бывали  случаи кровосмешения, -
добавил Род,  взглянув на свое семейство  - собрание  эсперов,  - но у  тебя
хватило здравого смысла выйти замуж за меня. Я хочу сказать, что ты выпечена
из другого генетического теста, нежели я.
     - Ты хорошо сформулировал.
     - Спасибо. Конечно,  твой замес гораздо богаче:  вас несколько тысяч. А
добрые  граждане  Максимы  все  происходят  от  немногих   общих  предков  и
старательно заключали взаимные браки в течение пятисот лет.
     -  В таком  случае у них  у  всех должны  были  проявляться последствия
инбридинга, - заявила Корделия.
     -  Действительно,  даже  если  это  проявлялось  в  отдельных   случаях
уродства. Или не отдельных, когда речь идет о  моих соотечественницах, - Род
кашлянул в кулак.
     - Но ведь это не относится ко всем д'Армандам?
     -  К  счастью,  полностью  проявилось  только в  случае  с Рутвеном,  -
согласился Фесс. - Но его сыновья, как я уже говорил, были в целом нормальны
и развивали свои художественные наклонности. Хотя должен признать, что у них
был не очень высокий уровень интеллекта,
     - Это не  так  уж важно,  - Род  покачал головой, - Главное - моральные
качества. Не всем  дано быть  гениями,  -  он увидел, каким  задумчивым стал
взгляд Грегори, и понял, что слова его попали в цель.
     - А их дети? - подталкивала Корделия.
     -  Они были  благородными  во всех  смыслах  этого  слова, Корделия,  -
безапелляционно сказал Фесс, -  и больше всех других ваших предков заслужили
этот  почетный  титул.  Среди   ваших  предков  есть  очень  умные,  есть  и
простоватые,  но  большинство  просто нормальные.  Ваш  дед,  например,  был
настоящим   джентльменом   и  просто  очень  хорошим   человеком,   умным  и
чувствительным,  к тому же  был  очень ответственным и глубоко  любил жену и
детей. Служить ему было для меня честью.
     - Он и правда был таким совершенством? - Джеффри казался удивленным.
     - Да.
     - Тогда неудивительно,  что  наш  отец  настоящий  мужчина, - Магнус  с
блестящими глазами повернулся к  Роду. - Или дело просто в том, что ты вырос
в замке?
     - Я не вырос в замке.
     Дети удивленно смотрели на него.
     Потом Грегори откашлялся и сказал:
     - Мы считали, что  ты  вырос  в замке  д'Арманд, о котором  нам столько
рассказывал. Род с улыбкой покачал головой.
     - Нет, дети. Ваш дед был вторым сыном  тогдашнего графа, а я его второй
сын.
     - Старший сын графа наследует титул, - объяснил  Фесс, - а вместе с ним
и замок.
     - Но они были виконты, - поправил Грегори. - Ты сам так говорил, Фесс.
     - Да, Грегори, но третий лорд  д'Арманд настолько превзошел своего деда
и  оказал  такие  услуги  Максиме  во  взаимоотношениях с  Землей,  что  был
произведен в  графы. Поэтому ваш дед  смог получить  титул  виконта  и треть
семейного поместья.
     - Так где же ты вырос, папа? - спросила Корделия.
     -  Мы  выросли  в  Гранже,  дорогая. Это  всего  лишь большой  дом,  но
достаточно просторный для моих родителей, моего брата и  сестры. И, конечно,
для меня.
     -  Ваш отец немного приуменьшает,  - утешил  Фесс детей. - В  доме было
двадцать две комнаты, в основном очень просторные.
     - И все же это не замок, - Корделия была явно разочарована.
     - О, его вполне хватало для нашего семейства,
     -  Род потянулся. - Более чем  хватало - но только  потому, что дедушка
жил с нами.
     - Твой отец? - спросил Магнус. - Он не был виконтом?
     - Нет, мой дед, - подчеркнул Род.
     - То есть сам граф, - Джеффри явно запутался.
     - А почему он жил в меньшем доме?
     - Он казался ему более подходящим, - объяснил Род.
     - Ваш  отец  опять приуменьшает, -  заверил  детей Фесс.  - Инбридинг и
рецессивные  гены  посчитались  сполна  с  моим  хозяином,  как  только  ему
исполнилось семьдесят три года...
     - А  также осознание того факта, что  ему никогда  не уйти с Максимы, -
напомнил Род. - Он наконец признался в этом самому себе.
     - Это всего  лишь предположение, Род, граничащее  с клеветой, -  заявил
Фесс.
     - Это предположение основано на его постоянных советах сбежать из дома,
как только я достигну совершеннолетия.
     -  Да, он сожалел о своем  решении  в  юности остаться  дома и заняться
семейным бизнесом, - признал Фесс,  - хотя это только входило в  его понятие
ответственности перед родом. В конце концов он ведь был наследником.
     - И как это сожаление отразилось на нем? - спросил Магнус.
     - Он стал...  немного глуповат, - ответил Фесс.  Грегори склонил голову
набок.
     - Ты хочешь сказать, что он спятил?
     - Большинство сказали бы так, - подтвердил Фесс. - Судя по его  словам,
он  не  воспринимал окружающее  как реальность и  ушел в  фантастический мир
собственного воображения. Часами  говорил о благородных королях и прекрасных
девах, о колдунах и драконах. Сам он считал себя  летописцем при королевском
дворе в некоей фантастической стране.
     - Но с ним было очень забавно, - быстро добавил Род.
     - Конечно, если только он не принимал тебя за чудовище, - заметил Фесс.
Род пожал плечами.
     - Даже  в  таком  случае он  сохранял здравый  смысл. В  конце  концов,
герцогиня Мальказская и в самом деле была старой драконшей.
     - А что он с ней сделал? - спросил Джеффри, широко раскрывая глаза.
     - Да ничего. Он  никому не причинял вреда, главным образом потому,  что
Фесс постоянно находился с  ним  рядом.  Поэтому  его  наследник и отдал нам
Фесса вместе с Гранжем.
     - Говорилось также о "старомодности" графа в мелочах повседневного быта
и учитывалось  мнение  его  жены,  что  в  доме  только мебель  должна  быть
старинной, - мрачно добавил Фесс.
     -  Что относилось  в  такой же степени к тебе, как к  дедушке, - быстро
сказал  Род. - И  мне кажется, ты с тех пор сотни раз опроверг  слова насчет
"старомодности". Как  только вы переселились к  нам, ты очень успешно  начал
успокаивать дедушку.
     - Я всего лишь относился к нему с должным уважением, Род.
     - Ага, и излагал все на том же архаическом жаргоне, которым пользовался
и он, - Род  снова повернулся к детям. - Что касается меня,  то я считал это
интересной игрой. Сколько  мне тогда  было?  Шесть? Поэтому если он говорил,
что куст - это людоед, я рад был с ним согласиться.
     - Значит, тебе нравилось его общество?
     - О, да, - мягко промурлыкал Род. - Всегда.
     - А что за фантастическая страна, в которую он играл?
     -  Королевство  Гранкларт,  -  Род  вздохнул,  вспоминая годы  детства,
которые стали волшебными благодаря старику.  - Я часами сидел рядом с ним  и
слушал.
     - Ну, каждый раз не больше получаса,  -  поправил Фесс,  - но в детском
восприятии это, конечно, бесконечно долго.
     - Долго? Да его рассказы никогда не кончались, - Род снова повернулся к
детям.  - Он  сочинял  замечательные  сказки. После  его  смерти  они  стали
бестселлерами.
     - После? - спросила Корделия. - А почему не при жизни?
     -  Он  их  не печатал, - объяснил Фесс. - В этом отношении он был очень
настойчив.  Уверяю вас, это вполне  совместимо  с его манией. Он  писал ради
величия двора Гранкларта, а не для собственной славы.
     -  Сумасшедший,  как  Болванщик, -  вздохнул  Род,  -  но замечательный
старик,  -  казалось, Верховный Чародей заглядывает  в иное  пространство, в
годы своего детства. - Я часто сидел на полу кабинета, с упоением слушая его
рассказы об удивительных приключениях рыцаря Бабраса и его поисках Радужного
Кристалла. Потом,  став  взрослым,  я узнал,  что  когда робот-нянька уводил
меня, дед возвращался к своим рассказам  и редактировал их. Слушать его было
удивительно интересно.
     - А что это за Радужный Кристалл? - спросил Грегори.
     -  В его сказках это была  своего рода универсальная отмычка.  Кристалл
соединял в  себе  все  типы волшебства,  чтобы противостоять  злому  колдуну
Маумейну.
     Он улыбнулся детям.
     - Конечно, в реальном мире это была  просто большая прозрачная призма в
центре  люстры  моей  матери, но  мне больше  нравилось,  как говорил  о ней
дедушка.
     - Ух ты, - выдохнула Корделия. - А когда мы сможем прочесть его книги?
     -  Как только отыщу экземпляр, дорогая. К несчастью, я оставил их все в
тридцати световых годах отсюда.
     Фесс молчал, но Грегори задумчиво посмотрел на него.
     - Ну почему он не дожил до нас? - воскликнула Корделия.
     - Я уверен, он хотел бы, - вздохнул Род, - но его ждали в другом месте.
Надеюсь,  после вознесения старик  переместился в столь любезный его  сердцу
Гранкларт. После его смерти граф разрешил  нам оставаться  в  Гранже, но дом
без дедушки неожиданно  опустел, И к тому же вскоре мне стало ясно, что  мой
старший брат Ричард унаследует дом после смерти отца. Магнус нахмурился.
     - А что унаследовал ты?
     - Ничего,  - Род печально улыбнулся.  - На мою долю ничего не осталось.
Все дома  разобрали мои двоюродные братья. Семейные земли тоже - если  можно
голые  скалы  назвать землями. Конечно, отец оставил мне денег, много денег:
он  немало вложил в семейное  дело и  мудро и предусмотрительно распорядился
доходами, так что  под конец он нажил значительное собственное состояние. Но
это все.
     - У  тебя  был  выбор, Род,  - напомнил  Фесс.  -  Ты мог занять видную
должность в "Автоматы д'Арманд, Лимитед" и, несомненно, справился бы с нею.
     - Да, но все равно  оставался бы  бедным родственником, как бы  искусно
это ни маскировалось. -  Род скорчил гримасу.  -  К тому же Максима... стала
столь скучна!
     - Правда? - Магнус оживился. - А чем она была скучна?
     Род краем глаза  глянул на Фесса. Магнус уловил его взгляд и повернулся
к роботу.
     - Расскажи, Фесс.
     - Мы  уже  говорили об этом, -  строго сказал  Фесс. - Я  не выдам тайн
твоего отца.
     Род  мысленно сделал  быструю  переоценку.  Им с  Фессом  очень успешно
удалось  отвлечь  детей  от  мрачной  обстановки.  Он   сравнил  достоинства
дальнейшего  отвлечения своих  отпрысков с перспективой  того, что их  мысли
вернутся к замку и к тому, что его населяет, и принял решение.
     - Ладно,  расскажи им! - он расслабленно откинулся на спину. -  В конце
концов, в  моем прошлом нет ничего постыдного. Немного  смущает, конечно, но
не стыдно.
     -  Как хочешь,  Род, - Фесс вздохнул, и Род устроился поудобнее. Однако
по мере того, как продолжался рассказ, уши его все больше краснели.

     Глава восьмая

     - Послушай, Фесс, называй меня просто Род, когда мы наедине.
     - Не могу, сэр хозяин босс, - к этому времени Фесс выглядел значительно
лучше:  он прошел через две замены тела и капитальный  ремонт. Корпус робота
сверкал металлическим блеском, и руки и ноги у него стали гораздо толще. Они
уже не  напоминали  суставчатые  трубы,  как  те,  с которыми  он  явился на
Максиму.  Им   пришлось   стать   такими:   они   превратились  в  хранилище
многочисленных инструментов, приспособлений и запасных частей. Торс его тоже
увеличился, в нем находился теперь более крупный компьютерный мозг, а голова
соответственно уменьшилась и приобрела  вполне  человеческую форму  и черты.
Теперь  это   был  настоящий  металлический  андроид,  хотя  и  с  несколько
бочкообразной грудью. - Я не могу изменять систему обращений, -  объяснил он
терпеливо, - если только не прикажет хозяин.
     - А папа этого не сделает, потому что слишком уважает  своих предков, -
Род  покачал головой и продолжил разбирать вещи во  вращающемся шкафу. - Еще
одна  причина,  почему  мне  не   терпится  убраться  с  этого  захолустного
планетоида.
     - Не могу понять причины твоей одержимости отъездом, молодой хозяин.
     - Да, конечно, если бы удалось отправиться в колледж на  Землю, как мой
кузен Руперт, может,  я не был бы таким дерганым. Но если безвылазно  сидишь
здесь, на Максиме,  и колледж приходит к тебе на  дом через коммуникационный
экран, а единственное место, где ты уже побывал, - Церера, у тебя непременно
разовьется тайное желание посмотреть и другие места, самому взглянуть на то,
что ты изучаешь.
     - Такое желание  соответствует моим знаниям о молодых  особях  мужского
пола, представляющих ваш вид, Род. Но если ты хочешь оставить дом, почему бы
не спросить разрешения отца?
     - О, послушай, Фесс. Если бы он мог отправить меня в колледж  на Земле,
он бы это сделал!
     - Я имел в виду не финансовую поддержку, а моральную.
     - Он  этого  не одобрит, Фесс.  Он решит, что я  спятил  -  отправляюсь
неизвестно куда на бродячем торговце. И еще он будет очень беспокоиться.
     - Мне кажется, ты недооцениваешь своего отца, босс хозяин сахиб.
     - Ты шутишь? Во-первых, ему самому  даже не приходило в голову покинуть
Максиму, когда  он  был молод,  и  совсем  другое  дело  -  знать, что  тебе
запрещают это!
     - Ты не  можешь знать,  какие мысли одолевали твоего отца  в молодости,
хозяин босс раджа.
     - Фесс, ты ведь помнишь: дедушка каждые несколько  недель говорил  мне,
что как только вырасту, я должен улететь с Максимы?
     - Ты должен принять во внимание, что твой дед больше не обладал здравым
рассудком, молодой эфенди.
     - Да, и теперь я знаю, что свело его с ума! Каждый раз, говоря мне, что
я должен улететь, он напоминал, что такой же совет давал папе.
     -  У  твоего  отца  было слишком большое чувство ответственности, чтобы
поступить так эгоистично, молодой хозяин батюшка.
     - А  по-моему, это чувство  не больно-то  мешало ему спокойно жить дома
как до,  так и после того, как дед спятил. Он ведь весь остаток жизни провел
тут,  на задворках имения, заботился  о  дедушке и о нас  и безнадежно ждал:
может, что-то случится  с дядей Деспаром и  с  кузеном  Рупертом.  Но с ними
ничего не случалось.
     - Да  не случится  с  ними  ничего дурного! Но пример самопожертвования
отца должен служить тебе прекрасным образцом, молодой хозяин баас!
     - О,  абсолютно прекрасный. И я собираюсь сделать все,  чтобы  со  мной
такого не повторилось! Торговец с  Марса уже пришел, и капитан говорит,  что
им  не  помешают  лишние руки. В полночь они уходят  с орбиты, направляясь к
Тритону.  И я отправляюсь с ними!  Позаботься,  чтобы мой багаж  доставили в
космопорт к одиннадцати часам, Фесс.
     -  Как  прикажешь,  очень  молодой  хозяин, - Фесс вздохнул. -  Но  тем
временем  остается  вопрос  о сегодняшнем  бале.  Если  тебя  там не  будет,
возникнут вопросы.
     - Да я сам знаю! Куда, ты думаешь, я собираюсь? К  тому же если я пойду
на бал, никто не будет меня ждать дома раньше полуночи... Ага, вот она, - из
угла шкафа Род извлек кружевную рубашку.  Набросил поверх трикотажной майки.
-  Ух  ты! Мне  нравятся  выходные костюмы,  но в этом году с ними очень  уж
переусердствовали.
     - Ты выглядишь элегантно, молодой хозяин босс.
     - Для элегантности требуются большие чемоданы, Фесс, а я  беру с  собой
немного багажа. Как бы мне хотелось не ходить на этот бал!
     Робот  издал  поток белого шума, который у  него является  эквивалентом
вздоха.
     -  Ты можешь  победить скуку, напомнив  себе,  что, вероятно, это  твой
последний бал, Род. Но у некоторых молодых леди удивительные сердца...
     - А  также  унылый  вид  и  лица,  как  вареная  картошка.  Нет,  я  не
справедлив, вычеркни "вареная".
     - Но ведь их фигуры вызывают твой интерес.
     - Да кто сейчас разгладит у них фигуру под тем, что они столько на себя
навешивают? Наверное, это даже к лучшему, - Род содрогнулся. - Не говоря уже
об их интеллекте. Я хочу сказать, что инбридинг сказывается  на девицах  уже
очень заметно.
     Робот  не стал упоминать, что сам Род  может стать примером последствий
инбридинга.  Это не совсем  справедливо и к тому же  было бы просто холостым
выстрелом.
     -  Должен посоветовать тебе соблюдать вежливость, молодой хозяин сахиб.
Нет причины вымещать свое раздражение на молодых леди.
     -  Да,  ты   прав,  -  Род  вздохнул.  -  Не  их  вина,  что   они  так
непривлекательны или что я неудачник, который не может остепениться, растить
семью, ходить  на  работу,  бродяга, который  ищет приключения! Возбуждение!
Независимость! -  глаза его заблестели.  - Вот жизнь для меня  - подальше от
своих сородичей!  Не быть  ни с  кем  связанным!  Абсолютный  индивидуализм!
Надежда только на самого себя!  - он снова  вздохнул со счастливой  улыбкой,
потом  покачал головой и  повернулся,  позволяя роботу  вставить  запонки  в
рукава. - Собери мои вещи, Фесс.
     Не успел Род появиться на балу, как на него навалилась дикая скука, как
он, впрочем,  и ожидал. Не в том  дело, что ему не нравились  накрахмаленный
воротник  и раздвоенные  фалды фрака; напротив, костюм делал его чуть выше и
добавлял  упругости   походке.  Он  чувствовал  себя  персонажем  из   пьесы
девятнадцатого столетия в этом белом галстуке и с фалдами.
     И  не  атмосфера, царившая  на бале, его отталкивала.  Род  всегда имел
склонность к фантастическому, как будто  ему не исполнился двадцать один год
и  он  не  перерос  игры  "Представим  себе..."  Он  очень  удачно  играл  в
любительском театральном  обществе  Максимы и  состоял в  оперной ассоциации
Максимы. Нет, если говорить об исполнении роли великосветского денди, то тут
он был в своей тарелке.
     И  репертуар его вполне удовлетворял  несмотря  на  то,  что танцы были
подобраны  слишком  спокойные: Роду нравились вальс и даже менуэт: они очень
соответствовали роли.  Нет,  все  дело  было  в обществе. Просто  в зале  не
оказалось  ни одного человека,  с  кем  ему интересно было  бы поговорить, и
определенно ни одной привлекательной молодой женщины.
     - О, как мне нравится ваш костюм! - прочирикала леди Матильда Болвил.
     - Я счастлив, - пробормотал Род, Лучше бы ей понравился обладатель сего
костюма, ибо все мужчины в зале были одеты в аналогичные фраки и смокинги. -
А ваше платье просто очаровательно,  - он  галантно не стал объяснять,  кого
оно может очаровать.
     - Спасибо, - она застенчиво полуотвернулась, опустив ресницы и напомнив
Роду  телевизионный клип с коровой,  который показал ему учитель, когда Роду
было десять лет.
     Но она явно загоняла его в угол, пытаясь заставить пригласить на танец,
и ему ничего не оставалось, как сделать это. Вздохнув про  себя, он набрался
мужества и предложил:
     - Потанцуем?
     Она расцвела в улыбке.
     - С радостью!
     И они погрузились в вихрь кринолинов и фраков.
     Но когда танец  кончился,  Матильда  продолжала  крепко держать Рода за
руку с явным намерением монополизировать его на весь вечер.
     - Пообедаем вместе, Родни!
     - Ну, гм, я сейчас на диете...
     - Ах, вот вы где, Родни! -  к ним подплыла, как галеон на всех парусах,
леди Малхерн, хозяйка бала. - Как бы нехорошо поступаете: остаетесь только с
Матильдой,  а ведь  вы  должны  перетанцевать  со  всеми девушками! Вы  ведь
знакомы с леди Дженин?
     Вопрос  чисто  риторический:  на  Максиме  все  знают  друг  друга.  На
астероиде проживало около трехсот тысяч человек, но  ровесников Рода из  них
насчитывалось всего несколько тысяч.
     - Добрый  день,  миледи,  - Род поклонился, довольный тем, что хоть  на
какое-то время избавился от Матильды.
     -  Рада  нашей   встрече,   сэр,  -  Дженин  склонилась  в   реверансе,
демонстрируя золотистый цвет кожи плеч - результат смешения всех земных рас.
Такой  же,  как у  большинства жителей Максимы.  У  самого  Рода  кожа  была
значительно светлее нормы, несмотря на хороший  загар.  Однако  и  в  других
отношениях у него явно проявлялись атавистические черты.
     - Сейчас объявят новый танец, - заметил он. - Вы уже слышали гавот?
     - О, как он мне нравится! Попрыгаем?
     Эти слова прозвучали бы свежо,  если бы Род не слышал их совсем недавно
в той  исторической телевизионной пьесе,  которая вернула к  жизни гавот. Он
повернулся,  чтобы извиниться  перед Матильдой, но  леди Малхерн уже сделала
это за него:
     -  Не нужно  быть  эгоистичной, Тильди...  Нет,  Родни, будьте  хорошим
мальчиком, идите... У нас так мало подходящих холостяков, что девушки должны
делиться добычей...
     Матильда надула губы, а Род повел Дженин на галоп.
     - Только подумать: все это пришло к нам из нашумевшей пьесы, - говорила
Дженин, попрыгивая и раскачиваясь. - Вам понравился Хамлиш Хофернунг в  роли
Людовика XV?
     - Он оправдал свое прозвище Попрыгунчик Хам, это  уж  точно, - про себя
Род вздохнул.  Теперь предстояло минут десять обсуждать последние похождения
звезд  трехмерного телевидения.  Само собой сериалы  - не  единственное, что
интересовало Дженин:  просто это было  единственное, о чем она  хоть  что-то
знала. Но  у  нее,  по крайней  мере, не отнять  умения рассуждать,  вернее,
повторять рассуждения, которые она услышала от актеров и искусствоведов.
     Обед  прошел еще  более  скучно.  Род очень  рано  научился механически
улыбаться в ответ на реплики: он с братом тренировался в этом перед зеркалом
и потому считался хорошим собеседником. Он превосходно овладел умением вести
мозговую  деятельность  на  двух  уровнях:  лобные  доли  занимались  чем-то
интересным, в то время  как центры речи и  слуха действовали  автоматически,
слух  воспринимал  нужные  слова,  а   речь  воспроизводила  соответствующие
реплики: "Правда?", "Не может быть!", "Подумать только!"
     Возможны были также "Гм" и  "Да" или "Нет" и  даже "Я не согласен".  Но
последнее  требовало некоторого  объяснения и  могло  привести  к настоящему
участию в разговоре.
     На обеде  он  оказался  соседом леди  Элоизы  - на  редкость некрасивой
девушки,   хотя   мозги  у   нее  имелись,   и   она   была   способна  даже
прокомментировать дневные новости.  Но  по  какому-то странному совпадению с
другой стороны  его соседкой оказалась леди Морвена, а  напротив сидела леди
Петиция. В результате  пришлось одновременно участвовать  в трех разговорах:
ни  одна из девушек не дожидалась, пока кончит  говорить  соперница. Все они
мололи  чепуху одновременно. Ему пришлось на  самом  деле  слушать,  что они
говорят, а это уже было совсем неинтересно. К тому же он был не в форме. Род
не  знал,  почему  они  не  разговаривают с другими своими соседями:  может,
потому,  что  эти джентльмены вдвое старше девушек. Но  перспективы у  них в
качестве потенциальных женихов  были гораздо лучше, чем  у Рода:  ведь иметь
деньги лучше, чем не иметь.
     Это невольно приводило к заключению, что Род не относится к тем молодым
людям, за  которых хотели  бы  выйти  замуж эти  девушки  (вернее,  за  кого
собирались их выдать мамы), но зато с ним хочется танцевать и флиртовать.
     Но почему так?
     Дело совсем не во внешности.
     Может, в разговорах. В отчаянной попытке отвлечь внимание он повернулся
к маркизу Мсимангу, спутнику Летиции.
     - Я слышал, вы создали нового робота, милорд.
     -  Ну, конечно, - Хьюго крайне удивился: кто-то первым заговорил с ним.
- В нем еще много недостатков, но, кажется, он будет работать.
     Род немного помолчал, чтобы дать девушкам возможность принять участие в
разговоре, но все они выглядели  так,  словно  только что надкусили лимонную
дольку, случайно попавшую в рот из собственного чая.
     - А что это за робот?
     - Специализированное устройство для ведения домашнего хозяйства. Делает
все необходимое: готовит, чистит, стирает пыль, подбирает разбросанное...
     Род нахмурился.
     - Да, но это все обычные способности. А что он может нового?
     - О, он может готовить  тосты. Для любителей свежеподжаренного хлеба. У
него в  груди имеются две вертикальных прорези,  и он  готовит тосты прямо у
вашей кровати.
     - Поразительное  новшество, -  пробормотал Род, представив себе, как он
лежит  в постели и в  лицо  ему  выстреливают два  тоста.  -  Действительно,
разбудит утром лучше всякого будильника.
     Леди  Морвена   картинно  повернулась  к   нему  и  напустила  на  свое
невыразительное личико гримаску удивления.
     - Вы слышали! Леди Мишель  везде рассказывает о новой карточной игре  с
Земли! - она  ослепительно  улыбнулась  Роду.  -  Знаете,  в нее играют  без
калькулятора в руке.
     Род  всегда  удивлялся, зачем  нужны калькуляторы  в  игре в бридж  или
канасту. Впрочем, сам  он никогда не относился к картам  настолько серьезно,
чтобы следить за новинками приложения теории игр.
     - Правда? И как же в нее играют?
     -  О, цель  игры  - сравнять  карты по  достоинству,  - заговорила леди
Летиция,  к явному удивлению  и неудовольствию  Морвены  - ведь  это была ее
тема!
     Но Морвена тут же вернула себе инициативу:
     - Да,  нужно просто спросить игрока слева:  "У вас есть восьмерки?" или
что-нибудь аналогичное, и если у него есть, он должен отдать вам.
     - Очень сложно, - отозвался Род. - А если таковых нет?
     -  Тогда говорят: "Отправляйся на рыбалку!" И вы  опрашиваете остальных
игроков.
     - Это очень забавно, - добавила леди Элоиза, довольная тем,  что  может
принять  участие  в  разговоре. -  Можно  совсем  не  думать  о картах и все
внимание уделить игре.
     - Как пьеса, в которой совсем простые действующие лица?
     - О, вы видели последнюю роль Нотти Алент? - бросилась в бой Летиция. -
Разве она не великолепна в образе леди Карстейрз?
     - И в каком же  ветхом доме она оказывается гувернанткой! - воскликнула
Морвена. - Какое падение для бедняжки: прирожденная леди,  а со смертью отца
лишается всех денег.
     В  уголке ее  глаза  блеснула  слеза.  Все  остальные  леди  замолчали,
наверное, размышляя об ужасной перспективе самим зарабатывать себе на жизнь.
     Род откашлялся,  уверенный в том,  что  подобная участь собравшимся  на
балу не грозит.
     -  Ваше платье  поразительно, Летиция. Не думаю, чтобы  мне приходилось
видеть подобный фасон.
     -  Благодарю!   -   Летиция   вспыхнула  от  удовольствия,   а  Морвена
проворковала:
     - Она первой попала к мэтру Вальдесу!
     - Правда, Тиция, мне кажется, вы проявили  излишнюю  разворотливость, -
подбросила шпильку Элоиза. Не успел  бедняга сойти с  трапа, как  вы на него
набросились!
     - Тот, кто выжидает, проигрывает, - процитировала Летиция.
     Она выглядела чрезвычайно довольной.
     - Мое  платье будет готово к балу в четверг, так  что не думайте,  Тиш,
что ваше преимущество надолго, - язвительно сообщила Морвена.
     Летиция слегка улыбнулась:
     -  Подлинный экземпляр  от настоящего земного кутюрье хорош к месту. На
этом балу высокая мода проявилась исключительно в моем наряде.
     Что ж, вот и объяснение. Род слышал  разговоры  о новом мастере и очень
удивился тому, что земной дизайнер действительно может заявиться на Максиму.
Он  попросил  Фесса  собрать  сведения  об  этом  человеке.  Тот  просмотрел
последние новости за полгода и сообщил, что мэтр Вальдес больше известен под
своим земным прозвищем "мсье Испанец". Он начал свое дело недавно, лишь  два
года  назад,  проработав  чуть  ли не  десять лет  подмастерьем  в доме  мод
Лакенуа. Всеми  правдами и  не правдами  получив  субсидию, он запустил свою
первую модель, вызвавшую довольно прохладную оценку критиков. В результате у
него  появился только один  заказ  от некоего  уличного  торговца  фруктами,
который  хотел  подарить жене  что-нибудь экстравагантное;  ее костюм вызвал
ажиотаж   на  весеннем   биеннале   на   Пальма   де   Мальорке   и   весьма
неблагожелательные отзывы прессы  были обеспечены.  Не каждая дама осмелится
заявиться  на  открытие  выставки  в  одном  лифчике  и  колготках,  правда,
декорированных липучками от мух и прочих назойливых насекомых
     - Я слышал, у него новая теория искусства создания одежды.
     -  Да, это что-то весьма оригинальное, - сэр Гилман, сидевший по другую
сторону от Морвены, нахмурился. - Что-то о том чувстве,  которое  возникает,
когда смотришь в банку с дождевыми червями.
     Леди как по команде побледнели, а Род торопливо сказал:
     - Ну, это всего  лишь неудачный пример. Мэтр утверждает, что  искусство
должно непременно вызывать эмоциональную реакцию, а природа реакции не имеет
значения.
     - Я  испытываю очень  сильную  эмоциональную  реакцию,  глядя  на  ваше
платье, Летиция, - промурлыкала Морвена.
     Летиция гневно вспыхнула, но Род примирительно проговорил:
     - Да, она называется "Зависть любимой подруги".
     На  самом деле он сочувствовал Морвене.  Платье  лишь  слегка следовало
теории  мсье   Испанца:   единственная  эмоция,  которую  оно   вызывало,  -
неподдельное изумление.
     Впрочем, флюоресцентные краски и рисунки из пятен, пробегающие  поперек
полос,  улучшали  внешность Летиции,  отвлекая  внимание  от  ее невзрачного
личика.
     Род решил, что в конце  концов мсье -Испанец сможет  пользоваться здесь
большим успехом, если сдержит  свои авангардистские порывы и будет создавать
платья, которые не слишком шокируют местную публику. Очевидно, на Земле  ему
действительно  не  повезло: ни  одна  женщина  не  захотела  носить  платье,
увешанное  рыболовными  крючками.  Осенняя коллекция  провалилась. Остальные
дизайнеры  сложились  и оплатили его отлет с  Земли, пока он не развалил всю
индустрию  моды. Каким-то чудом незадачливый кутюрье  сумел  расплатиться  с
долгами и совсем без денег прилетел на Максиму.
     Но без средств он оставался не долго. Женщинам  Максимы в сущности было
все равно, в каком платье щеголять перед товарками, лишь бы сделано оно было
подлинным  земным  дизайнером. И  мсье Испанец  настолько  ожил,  что  снова
заговорил о своем непростом  взгляде на искусство драпировки женского тела в
пошлую материю.
     Для  себя же Род  решил: что бы ни случилось с  ним  на борту торговца,
весь следующий сезон его на Максиме не будет.
     Часы прозвонили одиннадцать часов, и Род вздрогнул, сообразив, что Фесс
уже должен находиться в космопорту с  его  вещами. Он стиснул зубы, заставил
себя  улыбаться через  силу и продолжал танцевать.  Короткий  вальс тянулся,
казалось, целый час. Но вот наконец он кончился. Род поклонился партнерше:
     - Прошу простить, миледи, но у меня срочное дело.
     - Наверняка не такое уж срочное, - капризно надула губки его партнерша.
     -  Вы разве  не  слышите,  что  музыка прекратилась? Простите,  но  мне
действительно нужно ненадолго выйти.
     Он повернулся и торопливо пошел.
     И  почти  добрался до  двери, когда  его руку крепко поймала  ладошка в
перчатке.  Она нажала  на  его локоть  посильнее,  и  Род  вытаращил  глаза.
Случайно или  нет, но чьи-то пальцы нашли болезненную точку. Род повернулся,
заставив себя криво улыбнуться.
     - Какой прекрасный бал, леди Малхерн.
     -  Да, но он еще только начался, -  леди  Малхерн повернулась в сторону
зала, продолжая цепко удерживать Рода. - Вы не  должны уходить. Ваша дорогая
матушка решит, что мой прием не удался, если вы вернетесь домой до трех.
     - Я и  не думал уходить.  Хотел отыскать спокойное  местечко  и наскоро
перекусить. Знаете, ничто так не способствует аппетиту, как вальс.
     -  Отлично. Пойдемте в мою флоридскую комнату. Там,  по-моему, я видела
блюдо с бутербродами. Или, если хотите, можно присоединиться к джентльменам,
играющим в карты. В полночь им подадут аперитив и соленые орешки.
     Роду почему-то  не хотелось играть в карты  и наскоро  глотать аперитив
под соленые орешки, которые полагается принимать под пиво.
     - Я говорю правду, миледи. Мне нужно вернуться до полуночи.
     - Вздор! Ваши родители устыдятся своего  сына,  если  вы  не останетесь
хотя бы до часа!
     -  Но у меня головная  боль! Болит  ужасно! Это боль в лобных  пазухах.
Мигрень...
     - Вздор! - леди Малхерн  обратилась к ближайшему роботу. - Болеутолящее
для молодого джентльмена, Фейди!
     Робот нажал кнопку у себя на поясе, на его ладони оказались две пилюли.
Робот протянул лекарство, потом раскрыл себе грудную клетку и  нажал кнопку.
Какая-то пенящаяся жидкость быстро заполнила стакан.
     Род проглотил пилюли и взял воду. И чуть не выплюнул: это была не вода,
а какое-то горькое снадобье.
     - Леди Малхерн, пожалуйста...
     - Легкая  встряска  и  будете  как новенький,  -  в подтверждение своим
словам леди Малхерн ухватила Рода за  лацканы и достаточно весомо встряхнула
молодого  человека несколько раз. - Теперь пару робберов в бридж  в компании
полуночников, и все будет в порядке.
     - Но мне нужно домой. На кактусовую плантацию.
     - Зачем?
     - Я забыл полить кантонские кактусы перед уходом...
     - Неважно. Можно позвонить и приказать роботу. Фейди!
     Робот  протянул  руку.  Его большой  палец представлял  собой  наушник,
указательный - микрофон.
     Род  отмахнулся от телефона.  Вспомнив Фесса, он  почувствовал  приступ
паники.
     -  Леди  Малхерн,   приношу   свои  глубочайшие   извинения,   но   мне
действительно пора идти! Еще немного, и я опоздаю!
     - Опоздаете? - удивилась леди. - На что?
     - На  примерку моего хрустального  башмачка! -  воскликнул Род,  вырвал
руку и устремился к двери.
     Добежал до выхода и с облегчением забрался в машину. Сбежал позорно, но
все равно - сбежал!
     Торговец, соединенный с терминалом  посадочным коридором, возвышался на
своих пружинных  упорах  над  поверхностью  астероида. И  внутри прозрачного
пластикового туннеля виднелась одинокая фигура с саквояжем в руках.
     - Добрый старина Фесс! Верен  хозяину до конца,  - Род остановил машину
рядом  с  семейным  роботом,  нажал  кнопку,  чтобы  уравнять  положение,  и
подсоединился  к шлюзу.  После  проверки герметичности шлюз  открылся, и Род
пулей выскочил в коридор:
     - Спасибо, Фесс!
     Беглец взялся за саквояж.
     -  Посадочный  аппарат  торговца  "Мюррей  Рейн"  стартует  в  пять,  -
невыразительным голосом произнес ближайший громкоговоритель.
     "В пять чего?" - подумал Род, но тут заметил, что именно Фесс  держит в
другой руке. Род уронил  саквояж,  сорвал с себя фрак и кружевную  рубашку и
бросил их на пол. Потом принял у робота свежую рубашку, надел, протянул руку
за  курткой - и застыл.  Только сейчас  он заметил,  кто прячется в  тени за
Фессом.
     Виконт с легкой улыбкой вышел на свет.
     - Ты мог бы и сказать мне, сын.
     - А кто тебе сказал? - выпалил Род, свирепо взглянув на Фесса,
     - Я  должен был выполнить долг перед хозяином, Род,  - виновато  сказал
робот.
     - Конечно. Он так устроен, - заметил виконт. - Не  вини Фесса, сын: его
главная особенность - верность мне; у  него нет выбора, он должен поступать,
как требует его программа. А он понимал, что я  захочу узнать о  том, что ты
улетаешь.
     - Фесс, я никогда больше не смогу тебе доверять.
     - Сможешь, сын, когда  станешь  его хозяином. Он будет так же фанатично
верен тебе, потому что ты теперь его хозяин.
     Род нетерпеливо покачал головой.
     - До  этого,  по крайней мере, пройдет лет тридцать, папа, и унаследует
робота Дик... Минутку. Ты сказал, что я теперь его хозяин?
     - Да, с этого момента, - и он обратился к роботу:
     - Фесс,  я передаю тебя моему  младшему сыну Родни.  Служи  ему  так же
верно, как служил мне. С этого момента ты подчиняешься только его приказам.
     - Но, папа, я не могу его взять с собой. Я улетаю в космос!
     -  Каждому  члену экипажа положен  багаж, сын, а у тебя с собой  только
небольшая сумка. Я  думаю, масса Фесса вполне укладывается в нормы багажа. И
он может улечься в любое отведенное для твоего багажа место.
     -  Можно попросить его сложиться... Минутку! Ты  говоришь о том, что он
улетит со мной на торговце?
     -  Да,  именно  это я имел в виду. Я  знаю, наступила пора,  когда тебе
нужно  разрешить действовать  самостоятельно.  Но,  по  крайней  мере,  хочу
убедиться, что ты будешь защищен в пути.
     - Ты меня отпускаешь? Не пытаешься заставить меня вернуться?
     - Заставить вернуться? Сын, ты не знаешь,  сколько раз я хотел  сесть в
корабль, когда был  в твоем возрасте. Да, мне будет  тебя не хватать, очень,
но я тебя отпускаю. Ты молод и наверняка пробьешься! Желаю удачи!
     - И тебе удачи, папа, -  Род обнял отца. Через секунду отец ответил ему
тем же. Завыл громкоговоритель, Род отступил. Встревоженный, он увидел слезы
на глазах отца.
     - Ступай  с Богом, сын. И да пребудет с тобой  Господь.  Пусть попутный
ветер дует тебе в спину! Желаю, чтобы твои желания исполнились.
     - Спасибо, папа, - прохрипел в ответ Род. - И твои тоже. Будь здоров.
     -  Я  стартую,  -  проревел  громкоговоритель.  -  В  люк, парень,  или
опоздаешь!
     И  неожиданно Род  обнаружил,  что  совсем  не хочет улетать.  Но  отец
повернул его и прошел вместе с ним к шлюзу.
     - Не забывай, где у тебя носовой платок, и пиши нам. И не забудь Фесса.
     -  Не  забуду, папа.  И  тебя  тоже.  Никогда,  - Род обернулся,  чтобы
помахать рукой, но люк уже закрылся, отрезав его от отца - и Максимы.
     Рядом с Родом встал Фесс.
     - Теперь ты  мой хозяин, босс Род сахиб.  Приказывай,  и я выполню твой
приказ.
     Род стоял неподвижно, он только начал осознавать все случившееся.
     Потом медленно, с улыбкой, повернулся.
     -  Ну,  для начала перестань называть  меня  боссом, сахибом  и прочими
подобными словечками.
     - И ты больше никогда его так не называл? - спросила Корделия.
     -  Нет, Корделия,  хотя  я называл  его  обычно  "милорд", если  он  не
приказывал называть по-другому.
     - Ну, это не совсем законно, - проворчал Род. - Вернее, было незаконно,
пока Туан не произвел меня в дворяне.
     - Но это напоминало тебе о твоем происхождении, Род.
     Грегори нахмурился.
     - Но теперь ты не называешь его "лордом".
     -  Не  называю,  Грегори.  Когда мы  высадились на Греймари, твой  отец
приказал мне называть его только по имени,  пока мы остаемся здесь. А как ты
видишь, мы еще не улетели.
     - И не улетите, - Гвен взяла Рода за руку.
     - Конечно, пока ты здесь, - улыбнулся Род. Дети успокоились, и Корделия
спросила:
     - Тебе понравилось принадлежать папе, Фесс?
     - Корделия, - ответил робот, - это как атомный взрыв.

     Глава девятая

     Замок  погрузился  в  тишину,  если  не  считать  криков  ночных  птиц,
пролетающих  мимо окон. Не слышно  было даже  шороха мышей, ищущих крошки на
полу.  Из узкого окна  на  пол  упала  полоска лунного  света, проползла  по
паркету и исчезла.
     И вдруг раздался какой-то странный легкий звук,  но он быстро перешел в
настоящий вой, разрывающий барабанные перепонки.
     Гэллоугласы вскочили, оглядываясь. Род  прижал к себе Грегори,  Гвен  -
Корделию. Схватив свободной рукой Джеффри за плечо, Род ощутил легкую дрожь.
     И тут он увидел Магнуса.
     Мальчик  сидел неподвижно, все  его мышцы были напряжены. Не  мигая, он
смотрел на то, чьего появления ожидали все - на призрака.
     Даже  сейчас,  с  растрепанными  волосами  и лицом,  искаженным ужасом,
женщина  в  белом  одеянии,  колыхавшемся  вокруг   бесплотного  тела,  была
прекрасна и таинственна в лунном свете.
     -  Спасите,  - завывала она,  - спасите, молю вас! Спасите меня, добрые
души, от этого чудовища, которое приковало меня здесь! Молю вас...
     Неожиданно взгляд призрачной женщины устремился куда-то за их головы, в
ужасе  она  прижала  кулаки  к губам  и снова  завыла.  Голос  ее, казалось,
разрывал слушателям виски. Потом она наклонилась и, не касаясь  пола подолом
платья, заскользила к ним...
     И исчезла.
     Гэллоугласов охватил  леденящий  холод, но это ощущение  тут же прошло.
Последнее эхо от крика стихло.
     В наступившей тишине Род услышал  всхлипывания Корделии. В нем вспыхнул
гнев против твари, которая так напугала его ребенка.
     Но что это за тварь?
     Он оглянулся, но увидел только темноту.
     Оружие против призраков известно - это свет.
     Род  передал  Грегори  в  руки Гвен  и повернулся, чтобы раздуть угли в
камине.  Верховный Чародей дул  на них,  пока  не  появился язычок  пламени.
Подложил несколько поленьев и снова посмотрел на свое семейство.
     Все, казалось, оттаяли при свете, но ненамного.
     -  Все  в  порядке, дочь, все хорошо, - говорила  Гвен. - Что бы это ни
было, оно ушло.
     Корделия еще раз всхлипнула и взяла себя в руки.
     Но Род видел, что Магнус  по-прежнему напряжен,  глаза  его  неподвижно
устремлены в темноту. Чародей сосредоточился, прислушался и  услышал далекий
насмешливый хохот, отдающийся эхом в тишине.
     Магнус слегка расслабился, взгляд его снова сфокусировался.
     - Оно ушло, насколько это возможно.
     - Не  знаю, прав ли ты,  сын, -  глаза Рода сузились.  -  Думаю,  стоит
позаботиться,  чтобы этот  уход был как можно более длительным и постоянным.
Магнус удивленно смотрел на него.
     - Но мы не священники, чтобы изгонять духов.
     - Да,  мы -  боевые чародеи. Там,  откуда я  появился, и здесь, на этой
планете,  все  формы магии -  это проявления псионики.  Почему этот  призрак
должен быть другой природы?
     Магнус настороженно огляделся; минуту спустя он прошептал:
     -  Значит  ли это, что  мы можем  дать призраку возможность успокоиться
навеки? Род пожал плечами.
     - Это стоит проверить.
     - Тогда  мы должны сделать это! Нужно сделать все, что от  нас зависит!
Женщина   в  страшной  опасности.  Даже   сейчас,   после   смерти,   она  в
непередаваемом ужасе! Мы должны помочь бедняжке, это очень важно!
     Остальные  дети удивленно  смотрели  на  него,  а Гвен  казалась  очень
задумчивой. Но Род только кивнул с застывшим выражением на лице.
     - Тогда попробуем получить  всю  доступную  информацию.  Сначала  нужно
узнать, кто она была и что с ней случилось.
     - Кто она есть, папа!
     - Была, - повторил Род. - Она мертва, сын, хоть ты и можешь ее увидеть!
Умерла двести лет назад!
     Магнус  внимательно смотрел на него, но Род сохранял каменное выражение
лица, и мальчик постепенно расслабился.
     - Была, - согласился он - Но она по-прежнему испытывает мучения. Как же
мы узнаем?
     - А что касается этого, у нас единственный  инструмент для исследования
- это ты, - указал Род. - Все остальные поддержат  тебя. Никакого разделения
семейства в эту ночь в этом замке быть не должно.
     - Конечно, нет! - Корделия вздрогнула.
     -  Что?   Ты   хочешь   начинать   поиски   немедленно,   муж   мой?  -
поинтересовалась Гвендолен.
     - Но мы должны, мама! - воскликнул Магнус. -  Духи сильны только ночью!
Днем мы ничего нового не узнаем!
     Гвен удивленно смотрела на него.
     -  Ты хочешь лечь спать? - спросил Род. -  После всего увиденного? Гвен
вздрогнула.
     - Нет,  мне  кажется, я  до  рассвета  не усну!  Поэтому  почему бы  не
походить по замку? Мы уже побывали в залах. И вряд ли увидим что-нибудь хуже
того, что видели.
     - Возможно, - нехотя уступил Род, - но  не стоит  отправляться в  круиз
без факелов,  -  он поднес  ветку  к огню.  -  Ты помнишь блуждающий огонек,
который зажгла, когда мы впервые встретились?
     - Разумеется,  супруг, - печально улыбнулась Гвен. - Там тогда тоже  не
обошлось без призрака.
     -  Действительно, - Род  кивнул. - Мне кажется, я начинаю понимать, что
здесь происходит. Ну, веди нас, читающий камни.
     Магнус  отошел от остальных детей, нахмурился, протянул руку и коснулся
стены.  Несколько  секунд стоял  неподвижно. Потом  направился  к  лестнице,
касаясь пальцами каменной кладки.
     Остальные дети пошли за ним. Сзади ожил Фесс.
     Род задержался и прошептал на ухо Гвен:
     - Каково мнение о причине происшествия, доктор?
     - Никакого сомнения, - негромко ответила  Гвен. - Женщина  - красавица,
хотя  и  призрак,  и наш  сын влюбился в нее,  как  только  может  влюбиться
мальчик.
     - Точно, - Род кивнул. - Я испытываю облегчение.
     -  Я   тоже.   Я  боялась,   что  он  так  обезумеет,  что   попытается
присоединиться к ней.
     - Я тоже об этом подумал, - Род сардонически улыбнулся. - К счастью, он
еще настолько молод, что боится девушек, так что скорее это не ухаживание, а
сублимация, подмена. Ну, пойдем туда, куда ведет нас любовь, моя дорогая.
     - Разве мы не всегда шли туда? -  прошептала Гвен, но он стоял за ней и
не услышал.
     Лестница  уже  не казалась  такой длинной, как  при  дневном  свете, но
подъем  все-таки  занял  какое-то  время.  Копыта  Фесса  громко стучали  по
ступеням. Род сердито повернулся к нему.
     - Не нужно так шуметь, мой дорогой!
     -  Конечно, Род, но не думаю,  что ты  хочешь,  чтобы  я шел  за  тобой
неслышно. Особенно в этом случае.
     -  Пожалуй, -  согласился Род. - Чем больше шума, тем меньше страха. Но
могу ли я послушать свои мысли?
     -  Разве  ты  на самом  деле  этого хочешь? На вершине лестницы  Магнус
отошел от стены, нахмурился и огляделся.
     - Потерял след? - спросил Род.
     - Нет, но он  очень  слабый. И мне  кажется, в истории этой  несчастной
кроется нечто большее, чем знает она сама.
     Род кивнул:
     - Верно. В ней скрыто также то, чего бедняжка так боится.
     - Что  ж,  поищем,  - Магнус  подошел к  ближайшей двери, толкнул  ее и
вошел. Потом протянул руку и снова коснулся стены.
     Корделия  на всякий  случай спряталась  за  родителями.  Она прошептала
матери на ухо:
     - Что его так встревожило? Гвен улыбнулась.
     - А ты как думаешь, девочка?
     -  Думаю,  что он очарован, - сразу ответила Корделия. -  Мама, неужели
все мальчишки так ведут себя, когда влюбляются?
     - Да, пока не  встретятся наяву с самой девушкой. Тогда они на какое-то
время останавливаются. Корделия улыбнулась.
     - Будем надеяться, что этот блуждающий огонек не  будет его слишком  уж
бодрить.
     -  Но любая девушка должна  подбадривать потенциального кавалера, иначе
он за ней не пойдет, - заметила Гвен.
     Она  остановилась посредине  комнаты  и осмотрелась. Помещение размером
было примерно в двенадцать квадратных футов, стены голые, каменные, на одной
стене гобелен. Некогда интерьер здесь  составляли кровать, небольшой столик,
стул и сундук.
     - Обычный средневековый гарнитур,  -  прокомментировал  Род  и протянул
руку  к  гобелену,  но  потом  передумал. - Может рассыпаться в прах, если я
дотронусь.
     - Я бы тоже не рисковала, - согласилась Гвен.
     - Когда-то здесь жил рыцарь, -  Магнус еле слышно вздохнул. - Рыцарь  и
леди, его жена. Они  были хорошие и ладили друг  с другом, хотя рыцарь часто
расстраивался из-за поведения сына графа.
     - Расстраивался? - переспросил Род. - Почему?
     Магнус покачал головой.
     - Тот  очень плохо  вел себя, а рыцарь  по  велению своего благородного
сердца должен был предотвращать его злодеяния.
     - У них были дети? - спросила Корделия.
     - Да, и они часто бывали в этой комнате, хотя спали в другом месте.
     - Пошли дальше, -  Магнус вышел и направился к  двери на другой стороне
коридора. За ней оказалась точно такая же комната  для другого рыцаря и  его
семьи.  Магнус задержался в  ней ненадолго,  только чтобы определить природу
пси-излучения, даже не коснулся стены и вышел.
     - Итак, женатые рыцари  по  очереди дежурили  у  лорда, - Род задумчиво
осмотрел комнату. - Сколько их тут перебывало за год?
     - Четверо в каждой комнате. И в каждое время года.
     - И все  они  к концу службы еле  удерживались  на  краю срыва. Все это
из-за  сына графа, -  Род кивнул.  -  Очевидно,  мы  отыщем  и  спальню  для
холостяков. Какие люди жили здесь после того, как наследник стал графом?
     - Рыцари-одиночки, о которых ты говорил, хотя здесь они только спали. Я
различаю лишь  легкий  след  их  пребывания - и  то  только от  низменных...
удовольствий, -  лицо Магнуса затвердело.  -  Большая часть женщин приходила
добровольно,  но  местами  пробиваются   женская   боль  и  страх.  Корделия
рассердилась.
     - Теперь я понимаю,  почему  это  место  покинуто, - мрачно сказал Род,
отворачиваясь. - Что еще на этом этаже?
     -  Здесь жила  благородная девушка, - голос  Магнуса долетал как  будто
издалека.  -  Она прислуживала  графине до  своего замужества;  потом другая
девушка заняла ее место, пока в свою очередь не вышла замуж.
     -  Вероятно,  имеется  несколько  таких  комнат.  Обычно у леди  бывало
несколько камеристок. Магнус кивнул:
     - Последние жили в постоянном страхе, потому что сын графа повзрослел и
не пропускал ни одной  юбки мимо  себя. Он  вел себя  настолько  развязно по
отношению  к  слабому  полу,  что  не  брезговал никакими средствами,  чтобы
добиться своего, хотя и побаивался гнева отца.
     - А последняя камеристка избежала его притязаний?  - задумчиво спросила
Корделия. Магнус кивнул.
     - Да, она вышла замуж и уехала, и больше в этой комнате никто не жил.
     - Почему?
     - Не знаю, - Магнус повернулся к двери. Он  двигался словно во сне, как
сомнамбула. - Посмотрим дальше.
     Он  прошествовал  по коридору,  касаясь  пальцами стены,  и  свернул  в
следующую комнату.
     Но  она  оказалась такой  же, как  предыдущая:  ощущались  легкие следы
пребывания  нескольких  женщин,  но  никаких  новых  сведений  помещение  не
прибавило. То  же самое ожидало Гэллоугласов в третьей и четвертой комнатах,
хотя девушку, которая жила в последней, настойчиво  преследовал  наследник и
очень сильно рассердился, когда она отказала  ему. В результате  она избегла
назойливых притязаний сексуально  озабоченного  молодца и  смогла убежать от
него; хотя  он  сломя  башку и погнался  за ней,  но  его остановил  один из
рыцарей отца,  который отругал его и доложил о происшествии графу. Тот лично
выпорол  сына.  Тем  не  менее  девушка  попросила  разрешения  вернуться  к
родителям, и графиня разрешила ей это. Корделия нахмурилась.
     - Мне кажется, я начинаю понимать причины горя бедного призрака.
     - Я тоже, - Гвен перестала улыбаться.
     -  На этом этаже больше комнат нет, - Род остановился в конце коридора,
глядя в бойницу. - Надо вернуться к лестнице.
     Грегори, самый легкий, пошел первым, за ним Джеффри, дальше Магнус. Так
они и поднимались в порядке увеличения веса.
     - На случай, если кладка не выдержит, - объяснил Род.
     Сам он поднимался последним.
     На лестничной площадке  по обе стороны располагались небольшие комнаты,
похожие на те, которые были этажом ниже.
     Магнус вошел в комнату слева, сосредоточился и коснулся стены.
     -  Здесь жила  еще  одна  девушка-камеристка. У графини  они  по  ночам
дежурили по двое. Эта девушка...
     Он замолчал,  потому что  воздух  в  углу,  там, куда  не доходил  свет
факела, начал сгущаться.
     Гэллоугласы затаили дыхание, широко раскрыли глаза.
     Еще прежде чем фигура  стала  ясно  видна, послышался изматывающий душу
плач. Грегори зажал уши ладонями. И вот перед ними  возник силуэт  той самой
молодой  женщины,  которую они  видели внизу в большом зале, она  плакала от
страха и ужаса.
     - Девушка, что пугает тебя? - воскликнул Магнус, протягивая к ней руки.
Род преградил сыну путь.
     - Ты! - завопила девушка. - Убирайся отсюда! Оставь меня в мире!
     Род хотел заговорить, но Магнус опередил его:
     - Не могу, потому  что  твоя  боль  стала и моей, и когда  тебе больно,
сердце  мое  словно пронзает  кинжал.  Говори!  Расскажи,  почему  не  может
упокоиться твой бедный дух, и я помогу тебе!
     Надежда вспыхнула в ее темных глазах, но она простонала:
     -  Ты не сможешь, потому что  я  не бродила  по  этим залам, пока ты не
пришел  и  не  разбудил меня!  Это ты,  ты один! Если бы не  ты, мне  бы  не
пришлось ходить тут в тоске!
     Магнус  поднял  голову  и отступил на шаг, пошатнувшись, но  Гвен вышла
вперед и очень спокойно спросила:
     - Ты и вправду мирно покоилась? Лицо  девушки  исказилось, она поднесла
руки к щекам  и  завопила как резаная, вопль вздымался все выше и выше, пока
не стало звенеть в ушах. Потом призрак дернулся и исчез, а комната опустела.
     Все в тяжелом настроении вернулись в большой зал. Дети молчали и искоса
поглядывали на  брата,  на лице  которого  застыло мрачное  выражение.  Гвен
подошла к очагу, пошевелила  угли, бросила  немного растопки, раздула огонь,
потом подложила несколько больших поленьев.
     - Не расстраивайся, мальчик, - повернулась она к сыну.  - Мы знаем, что
призраки  бродят по этому замку уже двести лет. Не мучайся тем, что якобы ты
вызвал ее бесконечное горе.
     - Но почему она говорит, что это я ее разбудил?
     - спросил Магнус.
     -  Ты читаешь по камням, - ответила Гвен, - читаешь  и  мысли. Следы ее
страдания могли заставить твое сознание вызвать ее из камней.
     Магнус в ужасе поднял голову, а Род начал кое-что понимать.
     - Но почему именно она? - взорвался мальчик.
     - Почему она одна?  Почему  она, а  не все остальные, жившие когда-то в
этих каменных стенах?
     - Потому что  только она одна испытала такую сильную боль, что следы от
этого остались в камнях. И по прошествии стольких  лет позволили вызвать  ее
дух. Там, где другие  только  едва прикоснулись, ее чувства оказались такими
сильными, что помогли вызвать дух к жизни.
     -   Назови  это  галлюцинацией,  -   негромко  проговорил  Род,  -   но
галлюцинацией,  которую проецируешь ты  сам. А как только  ты ее увидел, все
остальные  тоже  смогли  увидеть.  Ты,  совершенно  не  подозревая  об этом,
поместил образ в наше сознание.
     - Я знаю, что так иногда  бывает, папа. Но навести  галлюцинацию нельзя
бессознательно! Ее реализация требует напряженной мысли, требует усилий!
     -  Ты элементарно  делал  это  ребенком, - спокойно сказал  Род.  -  Мы
держали тебя  подальше  от ведьмина  мха,  потому  что все, о  чем бы ты  ни
подумал, тут же проявлялось наяву.
     - Но здесь нет ведьмина мха! Род пожал плечами.
     -  Этого  никогда нельзя  сказать с  уверенностью.  И  даже если  этого
катализатора реализации воображаемого нет поблизости, твой мозг вполне может
проецировать галлюцинации, которые воспринимают другие.
     - Я никогда раньше этого не делал!
     - У тебя раньше никогда не  было для этого достаточно сильного стимула,
-  Род не стал добавлять, что этот стимул - стремление Магнуса к  призрачной
девушке, но выразительно посмотрел на Гвен.
     Мать Магнуса кивнула. Первая любовь способна на чудеса.
     Лицо мальчика исказилось.
     - Значит, я виноват в том, что она так горюет?
     - Нет! - с  силой  возразил Род. -  Горе ей причинил кто-то другой, и я
подозреваю,  что  он   таится   где-то   поблизости,  пытается   тоже  стать
галлюцинацией,  так что, сынок, не  ненавидь его  слишком сильно. Это  может
помочь ему реализоваться в нынешнем мире.
     - Но если бы я не пришел в замок, красавица продолжала бы спать!
     - Мне кажется, что она не раз просыпалась в прошлом, - спокойно заметил
Род. -  Сомневаюсь, что ты первый  психометрист, который  оказался  на  этой
территории  за  двести  лет.  Помнишь,  я  тебе  рассказывал,  как  мальчики
доказывают свое мужество, проводя ночь  в доме  с призраками? И кто наиболее
вероятно вызывает  призраков?  Я  уверен,  что если  мы  слышим  о  призраке
где-нибудь  на  Греймари,  поблизости  почти наверняка  проживает  латентный
психометрист, который и не подозревает о своем даре.
     Магнус  пристально  посмотрел на отца:  мальчик впитывал его слова,  он
хотел и одновременно боялся в них поверить.
     - К  тому  же, - добавил Род, испытывая  неловкость,  - если  бы не  ты
пробудил ее, это сделал бы я.
     - Ты? - Магнус посмотрел на него, потом повернулся к матери.
     Гвен подтверждающе кивнула, глядя мимо него.
     - Твой отец уже пробуждал в прошлом призраков, сын, - она повернулась к
Роду и не смогла сдержать улыбку. - Вскоре после нашей встречи.
     Род тоже заулыбался и сказал:
     - Я поступил тогда удивительно глупо: отправился бродить  в некое место
в замке Логайра, где жили призраки. При этом не  догадался взять кого-нибудь
в сопровождающие.
     - Почему ты совершил такую глупость? - глаза Корделии стали огромными.
     - Потому что не верил в призраков. Но я  их увидел и страшно испугался,
пока Фесс не разгадал фокус, благодаря которому им не раз удавалось напугать
людей.  Кстати,  не я первым там увидел призраков: эта часть  замка  издавна
пользовалась  дурной репутацией, и там никто не жил.  Вероятно,  то же самое
справедливо и здесь:  мне  кажется,  призраки  тут  бродят не впервые.  Хотя
девушка, вероятнее всего, предыдущие случаи своих вынужденных пробуждений не
помнит. Психометристы здесь - обычное дело.
     На лице Магнуса снова появилась краска.
     - Но ее крики боли и этот злобный смех, который мы все слышали во время
бури...
     - Когда мы еще не были в замке... А ведь верно,
     - Род кивнул. - Либо дальность твоего действия гораздо больше, чем мы с
мамой  привыкли считать, либо  призраки,  проснувшись, могут задерживаться в
реальном  мире  и без дальнейшей  подпитки  твоим даром.  Конечно, с  другой
стороны   к   этому  феномену  вполне  может   иметь  отношение  атмосферное
электричество.
     Магнус опять побледнел.
     - Ты думаешь, они  могут  разговаривать  друг с  другом, когда нас  нет
поблизости?
     - Интересная мысль, - согласился Род, - но бесполезная для наших целей.
Если  даже они  разговаривают,  как мы  можем это узнать, если нас  тут нет?
Когда падает дерево в  лесу, а  рядом нет  никого,  чтобы услышать  звук его
падения,  существует  ли  этот звук? Это уже вопрос  схоластики, сынок, а не
практического применения.
     Младшие  Гэллоугласы обменялись взглядами. Это могло означать:  хорошая
мысль, надо над ней задуматься. Или же: папа опять дурачится.
     -  Неважно, как бедняжку  разбудили, -  Магнус отмахнулся от вопроса, и
сердце Рода дрогнуло: если мальчик смог оставить этот вопрос, значит, он уже
отказался от попыток его разрешения. - Почему она хочет, чтобы я ушел,  а не
просит о помощи, как раньше?
     - Не  думаю, чтобы она  просила о помощи именно  тебя,  - Род задумчиво
потер  переносицу.  - Более  вероятно,  это повторение какой-то сцены  из ее
жизни.
     - А тебя она просила уйти, -  добавила Гвен, - потому что хотела скрыть
свой позор от мира.
     - Какой позор? Гвен развела руки.
     - Пока это неизвестно. Но если девушку глубоко обидели, она часто хочет
побыть одна, пока рана в сердце не заживет.
     -  Определенно,  - подтвердил Род, - и  это касается  не только женщин.
Мужчине тоже требуется много времени, чтобы залечить раны.
     Магнус свел брови:
     - Ты высказываешь предположение, отец, или знаешь наверняка?
     - Неважно, - ответил Род, - потому что главный вопрос - не кто разбудил
ее, а как помочь ей снова обрести покой.
     Магнус задумался:
     - Да... меня это преследует...
     -  Тогда мы  должны сначала  узнать, почему она  несчастна, - подытожил
Грегори.
     - Возвращаемся к тому, с чего начали, - Род печально улыбнулся. - Итак,
даю  славному воинству вводную: завтра обыщем замок и окружающую местность и
посмотрим, не найдется ли ответ. А сегодня мы вряд ли еще что-нибудь сделаем
толковое,  - Верховный Чародей поднял руку, останавливая возражения Магнуса.
- Ты устал, сын, и больше  не можешь воспринимать окружающее четко и ясно. А
из всех нас у тебя самый сильный дар психометрии.  К тому же мы устали и нам
всем не мешает отдохнуть. Давайте ложиться спать, - и он направился к своему
матрацу, подавая пример, достойный подражания.
     Гвен мягко улыбнулась детям и присоединилась к мужу.
     Дети неохотно  последовали почину родителей  и вскоре уже  молча лежали
при свете очага.
     -  Может быть,  - сказала  наконец Корделия,  -  нам  вообще  не  нужно
вмешиваться в это дело?
     - Нет, мы должны вмешаться! - громко возразил Магнус.
     - Потише, потише, сын,  -  откликнулась Гвен. - Не думаю, что  мы своим
вмешательством  усугубили  положение  несчастной  девушки,  Корделия, а  вот
помочь ей обязаны  попытаться. Кроме того, в этом благом  деле у нас  есть и
свой интерес.
     Джеффри оторвал голову от подушки:
     - Какой?
     - Я  не  намерена жить  в доме, в  котором  по ночам бродят  призраки и
тревожат наш сон, - решительно заявила Гвен. - Терпеть не могу посторонних в
тот час, когда мое измученное дневными заботами тело намерено отдохнуть.
     - Отличный  довод, - согласился Род. - Но ты права вот в чем, Корделия:
если бы  это не задевало нас, нам следовало бы  в  первую голову  заниматься
своими делами.
     -  Нет,  даже  тогда из  простой человечности  нужно было бы попытаться
облегчить горе несчастной девушки! - воскликнула Корделия.
     -  Но ведь ты сама говорила, что  нам нужно отступиться и  не тревожить
призраков   в   их   вотчине.   Ну,   поскольку  все   согласны  утихомирить
разбушевавшихся фантомов, завтра поутру обсудим способы и средства. А сейчас
всем спать! - и Род плотнее завернулся в одеяло.
     Магнус лежал неподвижно и молчал.
     Постепенно в зале стихло.
     Треснула ветка в очаге.
     Корделия  металась, не в  силах уснуть. Тихое ровное дыхание братьев  и
матери и негромкое сопение отца говорили девочке, что она одна не спит.
     Это  испугало  ее. Послышался  легкий  звук где-то  в  большой комнате,
девочка  подняла голову  и посмотрела  широко раскрытыми глазами.  Сердце ее
сильно забилось.
     Она по-прежнему видела  спящих  родителей  и  братьев и  силуэт большой
черной  лошади,  стоящей рядом  на  страже.  В глазах робота отражался огонь
очага. Фесс никогда не спит.
     Корделия   почувствовала   облегчение:   она   не   одинока   в   своем
бодрствовании.  Очень  тихо  девочка  выскользнула  из  постели  и   босиком
прошлепала к роботу. Фесс поднял голову при ее приближении.
     - Лежи спокойно, Корделия. Сон придет. Если не сразу, то чуть погодя.
     - Я хочу поговорить с тобой, - она вплела пальцы в его гриву.
     - Твои чары ничего тебе не дадут, Корделия: я сделан из металла.
     - Когда вырасту, буду испытывать на  прочность мужчин. Вряд ли их плоть
составит   конкуренцию   твоему  металлу,  -  Корделия   слегка   улыбнулась
собственной шутке. - Поговори со мной, чтобы я смогла уснуть.
     - Неужели я такой скучный собеседник? Нет, не отвечай. Скажи, о  чем ты
хочешь поговорить.
     Она ничего не ответила, только продолжала заплетать гриву.
     - О любви, конечно, - со вздохом сказал Фесс. - Ведь в конце концов  ты
уже молодая девушка.
     -  Да... Ты помнишь, как вел себя папа, когда  становился мужчиной? Был
ли он таким, как Магнус сегодня вечером?
     - Корделия! - укоризненно произнес Фесс. - Я уже говорил тебе, что дела
твоего отца конфиденциальны, и только он один может о них рассказывать.
     - Ты даже не знаешь, когда его впервые поразил пухлый лучник?
     - Ты имеешь в виду озорного мальчугана по имени Амур?
     - А что, есть и другие? - лукаво улыбнулась Корделия.
     - Откуда мне знать, если  я всего лишь  металлический предмет и никаких
чувств  не испытываю? Как мне  узнать, что  я  имею  дело  с  романтическими
чувствами, именуемыми людьми любовью?
     - Ты можешь узнать ее по внешним признакам.
     -  Если человек  владеет  собой, эти  признаки можно скрыть. Скажу тебе
только одно:  когда  люди скрывают  признаки любви,  они сами перестают ясно
сознавать, что влюблены.
     Корделия задумчиво смотрела на него:
     - А это ты откуда знаешь?
     -  Я  пятьсот  лет  изучаю   людей,  Корделия.  Уж  в  чем-чем,   а  во
взаимоотношениях двуногих  прямоходящих приматов  как-нибудь  разбираюсь.  А
теперь иди и подумай об этом.
     Она улыбнулась, заинтересовавшись.
     - Хорошо. Я знала, что ты найдешь средство от бессонницы, добрый  Фесс,
- и она вернулась к своему одеялу.
     Конечно,  Фесс  распознавал признаки влюбленности  с первого  взгляда и
помнил,  как юного  Родни д'Арманда  сильно  беспокоило,  что с ним  никогда
ничего  подобного  не  происходило.  Но, глядя  на  красавиц  Максимы,  Фесс
прекрасно  понимал и  причину этого. И потому не удивился,  что едва оставив
дом,  Род моментально влюбился в  первую же смазливую девчонку. Робот помнил
эти события с  той ясностью, которую может дать только разница электрических
потенциалов. Тогда  радость и боль  Рода проявились так отчетливо,  что Фесс
радовался  отсутствию у себя эмоций. Достаточно было с него эмоций  Рода. О,
да, он помнил...

     Глава десятая

     Посадочный аппарат коснулся борта торговца. Последовал толчок.
     Род  ждал. Возбуждение от  новизны впечатлений уже  начало превозмогать
печаль, которую он испытывал, покидая отчий кров.
     Пластина, вмонтированная в  броню рядом с люком, позеленела. Род открыл
люк и шагнул в свою новую жизнь.
     Приветственный комитет состоял из приземистого  человека с  трехдневной
щетиной, экипированного в слишком тесный мундир космофлота.
     - Вот не повезло, богатый мальчишка! - простонал этот человек. Его лицо
перекосилось,  словно  его  мучил  зуб  мудрости,  вырвать который  руки  не
доходили да и  жалко было. - Да  еще в сопровождении  личного робота!  Какая
прелесть... Мне следует раскатать красный ковер для тебя, милорд?
     - Я не лорд, - автоматически ответил Род, не принимая пикировки.
     - Ну, хоть это знаешь, - хмыкнул человек. - Но тебе придется узнать еще
много  другого, сопляк. Например, то,  что пройдя через этот  шлюз,  ты стал
самым младшим членом экипажа. И закрывай за собой люк!
     Род повернулся.
     Он был уверен, что закрыл люк.
     Да, так оно и было.
     Небритый  протиснулся мимо  него,  проверил  герметичность  и  неохотно
признал.
     - Что ж, закрыто будто бы правильно.
     Род и так знал, что правильно. Тот, кто  вырос на астероиде,  привыкает
закрывать  люки правильно.  В противном случае закрывать  станет  некому. Но
самый младший член экипажа не стал перечить и сказал только:
     - Спасибо, сэр.
     Глаза мужчины сузились.
     - Ну, это тоже верно, - смекалка новичка ему явно не пришлась по  вкусу
- много себе понимает, мозгляк. -  Да, ты  всех здесь должен называть "сэр".
Меня  зовут Олби Вайсер, я второй  офицер доброго корабля "Мюррей Рейн", а у
тебя на борту самый низкий статус. Поэтому всякий, кого видишь на борту, для
тебя  "сэр". Все старше тебя по положению, а старших  следует приветствовать
должным образом.
     Род  принял положение смирно,  которое казалось ему соответствующим при
гипотетической встрече со всяким, кого он увидит на борту, и откозырял двумя
пальцами,  как  видел  однажды в старинном голографическом боевике из  жизни
космофлота.
     -  Нет, нет!  -  Вайсер  обрадовался,  как  капрал, которому  есть  что
передать новобранцу  из  своего богатого жизненного  опыта, тут же  поправил
руку Рода, согнул ее в  запястье. - Локоть выше, чтобы рука была параллельна
палубе, и отверни ладонь в сторону!
     Род стиснул зубы, чтобы удержаться от ойканья.
     -  Вот так хорошо,  - заключил офицер. - А теперь пойдем, я покажу тебе
твою койку.
     Он резко оттолкнулся от  стены и поплыл по  коридору. Через пару секунд
он оглянулся.
     Вероятно, чтобы убедиться, что подопечный следует  за ним, подумал Род.
Выглядел  Вайсер чрезвычайно разочарованным, и сердце Рода упало. Неужели он
не справится даже с ролью самого младшего члена экипажа?
     Нет,  так просто сдаваться не в его правилах. Юноша с трудом  глотнул и
набрался  храбрости.  Он решил стать  лучшим новичком, каких только видел на
своем веку офицер Вайсер.
     Фесс индифферентно  плыл за Родом в  нулевом  тяготении.  Он был не так
наивен,  как его хозяин, и понимал,  что Вайсер  ждет не  дождется неловкого
поведения  новичка в невесомости.  Очевидно, второй офицер  не  понимал, что
жизнь  на  астероиде,   пусть   даже  сравнительно   большом  и   снабженном
искусственной  гравитацией,  дает  его  обитателям  немало  возможностей  на
собственном опыте познакомиться с невесомостью.
     Робот понимал также, что если ты не  совершаешь ошибок, которых от тебя
ждут не дождутся, твое положение может стать критическим.
     Троица проплыла по искривленной трубе металлического коридора, пролезла
через  очередной люк, спустилась  по винтовой лестнице и оказалась  в  новом
коридоре. Вместе с высотой опускалось и настроение Рода.
     Коридор   привел  их   в  достаточно  обширное  помещение,  заполненное
разнообразными предметами. Стены были сплошь утыканы стоящими металлическими
ящиками. Потолок  бороздила целая  сеть  труб,  а пол  местами  был  истыкан
какими-то гребнями.
     Вайсер  повернулся  и указал на  один  из прямоугольных ящиков в углу -
примерно восемнадцати дюймов в ширину и в три фута высотой.
     -  Это  твой  гардероб,  салага. А  это, -  он указал  на прямоугольник
побольше у стены, - это твоя койка.
     Род в отчаянии принялся осматриваться, а помощник капитана фыркнул:
     -  А  чего  ты  ожидал  от торговца? Гостиной с отдельной ванной? Может
быть, даже джакузи или биде?
     - О, нет-нет! Просто... я не представляю, каковы мои обязанности.
     - Уложи свой багаж, уборщик, и явись к инженеру! - офицер с отвращением
посмотрел на Фесса и хмыкнул. - Частный робот! Куда ты его засунешь, парень?
- и он с размаху хлопнул Фесса по спине.
     - Эй, поосторожней! Это старинный механизм, помнящий времена КЛОПП!
     -  Неужели? Может,  мне  еще  смахнуть с него  пыль? - офицер попытался
ударить Фесса кулаком, но робот заправским боксерским нырком легко уклонился
- одна двадцатая секунды для человека одно мгновение, но для компьютера  это
целая  вечность. - Стой смирно,  когда я тебя  бью! - взревел офицер и снова
попытался ударить робота.
     -  Сэр,  -  произнес Фесс,  уклоняясь, -  я ничем  не  заслужил  вашего
внимания...
     - Погоди!  Это  мой робот!  -  Род  подскочил и  схватил  разошедшегося
Вайсера за  руку.  Офицер не долго думая  повернулся и нанес удар ему, и вот
тут  Фесс не  стал  уклоняться, а метнулся  вперед и встал между хозяином  и
кулаком помощника. Потом его голова дернулась, и рот произнес, протестуя:
     - Я ничего не... - робот застыл, как камень.
     Кулак помощника отбросил его к стене.
     Род покраснел, виня себя в нерасторопности.
     - Эй  ты, крысиный ублюдок! Из-за  тебя у моего робота начался приступ!
Он беззащитен перед человеческой глупостью, а ты...
     Молодой  человек  не закончил фразу, а рванулся к обидчику, вцепился  в
рукав, размахнулся...
     Сделал  полный оборот и  ударился о стену. Мешком соскользнул на пол, и
тут мозолистая рука ухватила его за шиворот и подняла на ноги. Над ним навис
небритый  подбородок,  и  без того  кривой рот изогнулся в ухмылке, в глазах
горели огоньки злобного удовлетворения.
     -  Первое,  что ты должен запомнить,  уборщик,  это никогда не перечить
старшим!
     Мелькнула рука, кулак пушечным ядром обрушился на подбородок Рода.
     На Несколько  секунд Род потерял всякую ориентировку. Придя в  себя, он
на четвереньках подполз к Фессу  и  нащупал  переключатель у того на черепе.
Когда кнопка была нажата, робот медленно сел.
     - Ччч...тттт..оооо я...я..ааа...
     -  Ты отважно пытался  защитить меня,  - выдохнул Род.  - Прости, что я
тебя впутал в это.
     - Ввииннн... ааа ммм... оя...
     -  Нет,  вины  твоей нет, это все  проделки  Вайсера, -  ответил Род. -
Ублюдок  изо всех сил нарывался на  драку.  И в конце концов нашел повод.  А
сейчас помоги мне.
     Робот медленно встал и протянул руку, помогая Роду встать.
     -   Как...   как   долго   мы   были   отключены?   -   поинтересовался
нокаутированный.
     - Я... бббылл безсс созззнания... не бббольше... тттреххх минут...
     Род покачал головой, помигал и увидел, что Вайсера в помещении нет:
     - Не надо было ему это делать...
     - Он ппп... родолжал бы... оскорблять... пока не  сумел бы... спрово...
ццц...  ировать тебя... на дддраку,  хозяин.  Он  хотел...  утттвв... ердить
ссвое сс... таршинство.
     Род стиснул зубы:
     - Ты хочешь сказать,  что мне не  следовало  поддаваться на провокацию,
что бы он ни делал?
     - Да, если только  тебе  не  угрожала смертельная опасность.  Удар даже
такого кулака, как у Вайсера, вряд ли способен был меня  серьезно повредить.
Для этого мой корпус слишком прочен.
     Род  вспомнил  случаи  из  своего   детства,   когда  Фесс  помогал   в
строительстве родового замка на Максиме.
     - Ну, хорошо, значит, мне не нужно было тревожиться за тебя?
     Робот загудел, как трансформатор низкого напряжения:
     - Но  я рад, что ты захотел защитить меня, как друга, босс.  Это лишний
раз доказывает,  что  мои уроки морали не  пропали втуне  и  успешно усвоены
тобой. Тем не менее не забывай, что  это робот должен быть верен человеку, а
не наоборот.
     -  Запомню,  - проворчал  Род. - Но  мне кажется,  люди должны помогать
роботам. Если они - настоящие люди.
     - Конечно, - пробурчал Фесс довольно, - с другой стороны, моя  верность
еще более  усилилась,  подкрепленная таким  доказательством  дружбы  с твоей
стороны.
     - Но если бы мне причинили действительный вред, ты испытал бы серьезный
срыв. Да, знаю, знаю.
     - Ну... я вижу, ты забыл мою школу бокса, босс.
     - Не знаю,  чем  воспользовался этот  парень, но  явно не боксом, - Род
потрогал нижнюю челюсть и сморщился от боли. - Ух! И не надо при посторонних
называть меня боссом. Скорее всего это не понравится другим членам  экипажа.
Сам понимаешь, у них-то нет таких верных помощников, как у меня.
     - Как же мне тогда называть тебя?
     - А как насчет просто по  имени?  - мрачно спросил Род. -  Называй меня
Родом и все.
     - Если настаиваешь, босс, - вздохнул Фесс.
     - Настаиваю. И  давай-ка  без этого "босс".  Я усвоил свой первый урок:
вселенная  - отвратительное  место.  Со временем посмотрим, сумею ли я в ней
продержаться до конца боя.
     - Один встреченный плохой человек - это еще не вся вселенная, Род.
     - Значит, мне  не  повезло. С нетерпением  жду  встречи со своим шефом.
Надеюсь, у него характер будет получше,
     - Согласно указаниям мистера Вайсера, тебе следует сначала сложить свой
багаж в гардеробный ящик.
     -  Ах да, приказания старших по званию не  подвергают сомнению,  -  Род
нахмурился и повернулся к ящику. - Как его открыть, не знаешь?
     Он провел пальцами по краю дверцы, слегка нажал. Левый край поддался, и
Род надавил посильней. Панель  повернулась  наружу, открыв небольшие полки в
углублении примерно в три фута.
     Род смотрел в ужасе.
     - Ты сюда никак не войдешь!
     - Попытаюсь, если это необходимо, Род.
     - Да, но давай-ка вначале попробуем обойтись  без  этого, - Род положил
внутрь  свою походную сумку  и закрыл  панель. - Стань в углу  и  постарайся
превратиться в статую. Ладно?
     - Конечно, Род, - Фесс прошел в угол и выполнил приказ  человека - стал
модернистской скульптурой - пародией на человека.
     - С тобой ничего не случится, если корабль изменит направление?
     -  К счастью, пол здесь из металла, Род, а у меня, как тебе известно, в
ступнях  расположены  сильнейшие  электромагниты. Во  время строительства на
Максиме  они были  очень полезны. А  если  изменение  курса  окажется  очень
резким, поблизости есть кольца.
     - Ну, тогда хорошо...
     - Ты не забыл, что должен доложить о своем прибытии начальству, Род.
     - Ладно. Пойду поищу моего босса.
     И Род отправился в машинное отделение.
     Фесс  же усилил  мощность своих микрофонов,  чтобы быть  уверенным, что
услышит, если Род позовет.
     Свет  был  неярок,  но достаточен,  чтобы  не  наткнуться  на  комингс,
<вертикальный стальной лист, возвышающийся над палубой и ограждающий люк или
шахту>  и исходил  откуда-то спереди.  Род  пошел на  него,  огибая какие-то
установки, которые, по его мнению,  имели  некоторое отношение к двигателям.
Потом услышал проклятия. Стало  легче  - теперь  требовалось  просто идти на
звук.
     У    ругателя-невидимки   оказался    поразительно    богатый   словарь
табуированной   лексики.  Род   попытался   запомнить   самые   экзотические
ругательства,  собираясь позже  спросить  их  объяснения,  когда чуть  лучше
познакомится  с  автором. Обогнув  большую  металлическую консоль, он увидел
человека в грязном, мешковато сидящем комбинезоне,  с  волосами, убранными в
косичку. Тот увлеченно работал гаечным ключом.
     Что ему  теперь делать? Очевидно, мужик считал, что в радиусе ближайших
ста  метров он  один. Род глотнул, собрался с духом, вышел вперед, застыл по
стойке смирно и выпалил:
     - Новобранец Род д'Арманд готов выполнить ваши приказания, сэр!
     Его новый  босс от  неожиданности  дернулся, едва не выронив  ключ,  но
увидел возмутителя спокойствия и расслабился.
     - Дьявольщина,  парень,  больше  так не  делай!  -  инженер-матершинник
прокашлялся, отложил ключ, и тут на его лицо упал свет.
     У Рода перехватило дыхание.
     Волосы на самом деле были не перевязаны, а убраны под тонкую сеточку, а
лицо под пятнами масла было овальным и гладким, с тонкими чертами.
     -  Ты новый уборщик, верно? - голос, когда  не произносил ругательства,
оказался приятнейшего тембра, глаза  смотрели на  юношу большие, зеленые,  с
длинными ресницами, и Род мгновенно влюбился в их обладательницу.
     -  Хммм... ммм... да, мэм.  Я  новый уборщик,  который должен протирать
трущиеся детали двигателя. А  где эти трущиеся детали двигателя, которые мне
нужно протирать?
     - Там, - женщина-инженер указала  на  выступ станины  в дальнем тусклом
конце помещения. - Но сейчас ничего протирать не нужно. Если  бы было нужно,
у  нас  всех были  бы крупные неприятности. Так говорится просто по  примеру
старых океанских  кораблей,  -  она  пристально  всмотрелась в юношу.  -  Ты
что-нибудь знаешь о двигателях?
     - Хм, нет, мэм. Но хочу научиться! Она непритворно застонала:
     - Да убережет  меня  небо  от ревностных учеников! Почему мне не  могут
прислать человека, который уже знает,  что нужно делать? - она подняла руку,
предупреждая его ответ.  - Знаю,  знаю: если она так много знает, почему  не
работает  на  лучшем  корабле?  На  этот  вопрос   я  могла   бы  дать  кучу
разнообразных  ответов, уборщик, но сперва давай  познакомимся.  Меня  зовут
Грейси Малдун.
     - Род д'Арманд, сэр... мэм!
     - Так-то оно лучше, - кивнула Малдун.  - И  не забывай о  субординации,
уборщик.
     - Не забуду, мэм. Чем могу быть полезен?
     -  Сейчас посмотрим,  -  Малдун на  мгновение  задумалась,  после  чего
указала на большое колесо, над которым работала, сняв защитный кожух. Колесо
было  усеяно   лезвиями,   неприятно  напоминавшими  большие  ножи,  которые
предпочитают использовать  в  своем  нелегком деле мясники. -  Это  запасная
турбина. Нарезка сорвана до последнего болта из-за раз...я механика, который
присматривал за ней до меня. Больше никогда не позволю никому притрагиваться
к двигателям без моего присмотра!
     Род  отметил,  что   Грейси   относится   к  двигателям  как  к   своей
собственности, хотя  сомневался, что ей  принадлежит контрольный пакет акций
корабля.  Намотал  на ус  и правильное  построение фраз. А также то, как она
наклоняет голову, как поднимает брови...
     Но потом заставил свои мысли вернуться к двигателям.
     - А что произошло с последним болтом?
     -  Я  обнаружила  неисправность,  когда  турбину застопорило.  Пришлось
разбирать все до последней гайки.
     - Ага,  понятно, - Роду стало жарко. - Когда вы пытались  ее отвернуть,
проворачивается все колесо.
     Малдун кивнула, наблюдая за ним.
     -  На самом деле  было не совсем  так: колесо не проворачивается  - для
этого оно  слишком массивно. Но и на  месте не держится, -  она подала юноше
гаечный ключ. - Попробуй сам. Надеюсь, силенок у тебя побольше, чем у меня.
     Род вставил  ключ  и нажал  на рычаг. Конечно, колесо сдвинулось, но не
намного. Проклятая же гайка не повернулась даже на миллиметр.
     - Можно ли закрепить колесо? - спросил он.
     -  Да, именно для этого здесь  ты, - Грейси наклонилась над ним,  и его
обдал волнующий запах - запах женщины с легким оттенком пота. - Дай мне ключ
и возьми стопорную шайбу... Нет, побольше.
     Род вставил шайбу и закрепил в прорези вала.
     - Вот это совсем другое дело, - Малдун указала на ручку справа от него.
- Следи за гайкой.
     Род увидел,  как  поворачивается большой  эксцентрик,  увлекая за собой
гайку.
     - Смотри, что получится, когда я включу.
     Что-то  щелкнуло,  ключ  оставался  на  месте, но эксцентрик  мгновенно
повернулся на девяносто градусов, а внутренний цилиндр запал.
     -  Еще  одна  проделка  этой  вонючего  козла,  которому  не  следовало
спускаться с дере