отводившего фонетике место среди естественных наук; глоссематическая теория Л. Ельмслева, в которой субстанция выражения и субстанция содержания выводятся за пределы языка; гипотеза об универсальных глубинных структурах Н. Хомского).

Позднее средневековье характеризуется усилением интереса к научному изучению родных языков и использованию этих языков для их же описания (в условиях господствовавшего тогда билингвизма с преобладанием в официальной сфере общения латинского языка).

В 13 в. были созданы четыре теоретико-грамматических трактата, которые были написаны по-исландски и посвящены исландскому языку. Они предназначались быть учебниками для скальдов. В них обсуждались вопросы создания исландского алфавита на основе латинского письма, классификация букв, исландские части речи, правила стихосложения, включая метрику. Этот факт примечателен в свете того, что первые грамматики родных языков и на родных же языках появляются во Франции в 16 в., в Германии в 15--16 вв., в Англии в 16--17 вв. Объяснение можно искать в специфике истории Исландии, где введение христианства было актом альтинга как органа народовластия в отсутствие государства и где языческие жрецы (годы) автоматически становились христианскими священниками, а вместе с тем и хранителями традиционной исландской культуры.

Начало письма в Исландии латиницей относится к 7 в. Собственный алфавит на основе латиницы созда?тся в 12 в. И в первом же из трактатов, сугубо теоретическом, отстаивается право каждого народа иметь свой алфавит, излагаются принципы его построения, начиная с гласных. Можно отметить строгое (на уровне требований 20 в.) следование фонематическому принципу. В трактате формулируется понятие различительного звукового признака (различия). В третьем трактате да?тся сравнительно полное описание морфологического строя исландского языка, вводятся исландские термины (как правило, кальки с латинского) для частей речи.

В западнороманском культурном ареале (особенно в Италии, Каталонии и Испании) первоначально проявляется активный интерес к окситанскому (провансальскому) языку, на котором создавались и распространялись в 11--12 вв. песни трубадуров. Соответственно этому возникает потребность в руководствах по близкородственному языку и искусству провансальской поэзии.

В 12 в. появляется сочинение каталонца Раймона Видаля "Принципы стихосложения", содержащее довольно подробный и своеобразный анализ языковой стороны провансальских поэтических текстов. Здесь перечисляются традиционные восемь частей речи. К классу "существительных" отнесены все слова, обозначающие субстанцию (собственно существительные, личные и притяжательные местоимения и даже глаголы eser и estar), а к классу "прилагательных" -- собственно прилагательные, причастия действительного залога и прочие глаголы. Оба класса разбиваются на три рода. Учитывается открытая в 12 в. дифференциация глаголов на предикативные и непредикативные. Автор да?т описание двухпадежного склонения и рассматривает некоторые аспекты парадигмы глагольного спряжения. Трактат был очень популярен в Каталонии и Италии, появлялись многочисленные подражания ему.

В середине 13 в. было создано руководство по окситанскому языку для итальянцев Юка Файдита. Оно содержало в первой части свободную адаптацию "Меньшего руководства" Доната и словарь рифм, длинный перечень глаголов всех спряжений (с латинским подстрочником). Копировался подход (в конспективной форме) Доната к частям речи и их акциденциям, частично учитывалось руководство Присциана. В этом сочинении зафиксировано исчезновение среднего рода у им?н. Детально описаны именные флексии, что не имело аналога у Доната и Присциана. Подробно описаны формы глагола. Трактат Юка Файдита имел большой успех у современников, в сочинениях того времени встречаются частые упоминания о н?м как о "Провансальском Донате".

В конце 13 в. монахом-бенедиктинцем Жофре де Фуша предпринимается переработка сочинения Раймона Видаля. Излагаются правила стихосложения. Описываются парадигма определ?нного артикля и особенно подробно падежная флексия, Осуществляется разграничение существительных и прилагательных (по Юку Файдиту). Да?тся характеристика номинатива и аккузатива относительно сказуемого. Описываются и другие падежи. Характеризуются флексии местоимений и отглагольных им?н. Более полно, чем у Раймона Видаля, представлено описание глагольных форм.

В начале 14 в. в Тулузе появляется созданный консисторией под руководством Гильома Молинье "Законник любви". В н?м изложены правила поэзии. В этом сочинении представлен тулузский вариант окситанского языка. Особое внимание уделяется фонетике (проводится различение гласных полнозвонких и полузвонких, собственно дифтонгов и ложных дифтонгов, оглушение звонких согласных в конце слов, даются характеристики зияний и стыков согласных, апокопы и синкопы, роли ударения в различении слов). Да?тся определение синонимов. Методично описаны части речи. Характеризуются возникшие в романском языке аналитические формы глагола и аналитические формы степеней сравнения у прилагательных. Большое внимание уделено вопросам синтаксиса (описание конструкций, в которых связаны слова подчин?нные и подчиняющие, субстантивации инфинитива, определ?нного артикля, согласования врем?н и наклонений; большой список союзов и союзных слов).

В Каталонии к трудам тулузской консистории был проявлен большой интерес. В 1324 г. Раймоном де Корнет было предпринято стихотворное переложение тулузского "Законника" со сведениями о частях речи, фонетике, поэтике, риторике. В 1341 г. появился обширный комментарий Жоана де Кастельноу к этой поэме с корректировкой допущенных неточностей. В Барселоне в 1393 г. созда?тся собственная каталонская консистория, где продолжается изучение окситанского языка. Интерес к нему угасает вместе с уходом в прошлое провансальской поэзии. Существенного воздействия достижений окситанских грамматических трудов на грамматики других романских языков не наблюдалось.

Разработка грамматики французского языка, бывшего в силу ряда причин распростран?нным и за пределами Франции (особенно в Италии и Англии), началась намного позже. Особенности этого языка нашли отражение в поэме Вальтера де Бивесворт, ориентированной на детей и вводящей французские слова вместе с английскими глоссами к ним, а также в словниках и разговорниках (во Фландрии и Англии), во французских переводах и обработках Доната (с конца 13 в.). Вкрапления элементов романской парадигмы склонения и использование аналитических форм для передачи латинских прошедших врем?н наблюдаются во французской версии Доната, в трактате 15 в. по латинскому синтаксису, где правила формулируются по-французски и нередки французские примеры.

Особенности французского языка осознаются многими представителями схоластической грамматики и модистами, в работы которых на латинском языке, в частности, проникает французский артикль. Около 1300 г. появляется первый французский грамматический трактат некоего Т. Н. по орфографии.

Известен англо-нормандский грамматический трактат, "Французский Донат" Джона Бартона (самое начало 15 в.), предназначенный для обучения англичан. Он содержит раздел о буквах, характеристику артикуляции гласных и согласных, сведения об акциденциях (особенно о грамматическом роде), степенях сравнения, наклонениях, временах, о частях речи, о склонении, о различии существительных и прилагательных, о местоимениях, наречиях, глаголах-заместителях. В н?м приводится список глаголов с латинскими или английскими леммами. Трактат Джона Бартона является по существу первой французской грамматикой.

Интерес к немецкому языку как родному ("народному" -- в противоположность латыни и романской речи) пробудился с началом становления немецкой письменности (с 8 в.). Научные грамматики родного языка появляются довольно поздно. Карл Великий отдавал распоряжения о создании антологии устной германской поэзии и составлении грамматики родного языка. В этом направлении осуществлял свою культурную деятельность Храбан Мавр (784--856). Его ученик Валахфрид Страбон написал рассуждение о заимствованиях слов из одного языка в другой. Другой ученик Храбана, автор стихотворного переложения Евангелия Отфрид, оставил интересные замечания об отличиях своего языка ("франкского") от латинского и трудностях перевода. Ноткер Немецкий (1050) сетовал на те же трудности, встающие перед переводчиком на немецкий язык. В 13 в. было осознано наличие диалектных различий на территории Германии, некоторые авторы указывали на свою диалектную принадлежность при ощущении ими единства языка в целом.

Немецкий язык использовался при начальном обучении латыни по руководствам Доната и Присциана. Латинские слова в текстах снабжались глоссами. В процессе преподавания создавалась собственная грамматическая терминология на родном языке, сопоставлялись латинские и немецкие парадигмы.

После 1400 г. появился ряд латинских грамматик с их полным переводом на немецкий язык. Итальянский Ренессанс оказал влияние на расшатывание культа латыни. Первая латинская грамматика на немецком языке принадлежит Конраду Бюклину (1473). Она содержит латинский текст "Ars minor", его дословный перевод, а затем пересказ и пояснение на немецком языке.

Известен нижненемецкий трактат о латинских падежах и временах с примерами из двух языков (около 1480). В 1485 г. в Антверпене изда?тся руководство по переводу, содержащее сведения по немецкой грамматике в сопоставлении с латинской. Здесь часто подч?ркивается немецкая специфика аналитических средств выражения грамматических категорий. Уделяется внимание различиям в значениях падежей и управлении глаголов. Даются указания на различия слабых (с претеритальным суффиксом) и сильных глаголов. Можно говорить об этом руководстве как о первой систематической немецкой грамматике.

В это же время появляются руководства по немецкой орфографии и пунктуации. Немецкая лексикография развивала свои давние традиции, отразившиеся в отдельных глоссах и глоссариях начиная с 8 в. Появляется множество словарей разных типов, чему особенно способствовало изобретение в 15 в. И. Гутенбергом книгопечатания.

Необходимо подчеркнуть некорректность частой квалификации средневековья как эпохи застоя и закостенелости. На это сейчас вполне справедливо обращают наше внимание многие современные историографы языкознания, ведущие активное изучение многочисленных дошедших до нас текстов раннего и позднего средневековья, в которых затрагиваются те или иные стороны языка и которые свидетельствуют о живой творческой мысли, об активных поисках и важных результатах в области грамматики, лексикографии, теории письма, теории перевода, стилистики.

Глава 4
ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ
ВОСТОЧНОХРИСТИАНСКОМ МИРЕ
Литература: История лингвистических учений: Средневековая Европа. Л., 1985; История лингвистических учений: Позднее Средневековье. СПб., 1991; Звегинцев, В. А. Очерки по истории языкознания XIX--XX веков в очерках и извлечениях. Часть 1. М., 1963; Алпатов, В. М. История лингвистических учений. М., 1998; Амирова, Т. А, Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский. Очерки по истории лингвистики. М., 1975; Березин, Ф. М. История лингвистических учений. М., 1975; Кондрашов, Н. А. История лингвистических учений. М., 1979; Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 [переиздание: Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998] (Статьи: Европейская языковедческая традиция. Графика. Графема. Коптское письмо. Готское письмо. Глаголица. Кириллица. Русский алфавит. Армянское письмо. Грузинское письмо. Агванское письмо. Логическое направление в языкознании. Универсальные грамматики. Универсалии языковые).

4.1. Византийское языкознание (4--15 вв.)

Восточная Римская империя и византийская культура в целом сыграли гигантскую, ещ? не оцен?нную в должной степени роль в сохранении и передаче греко-римского философского и научного наследства (в том числе в области философии и теории языка) представителям идеологии и науки Нового времени. Именно византийской культуре Европа обязана достижениям в творческом синтезе языческой античной традиции (по преимуществу в позднеэллинистической форме) и христианского мировоззрения. И оста?тся лишь сожалеть, что в истории языкознания до сих пор уделяется недостаточное внимание вкладу византийских уч?ных в формирование средневековых лингвистических учений в Европе и на Ближнем Востоке.

При характеристике культуры и науки (в частности языкознания) Византии нужно учитывать специфику государственной, политической, экономической, культурной, религиозной жизни в этой могущественной средиземноморской державе, просуществовавшей более тысячи лет в период беспрерывного перекраивания политической карты Европы, появления и исчезновения множества "варварских" государств.

В специфике культурной жизни этого государства отразилась целая череда знаменательных исторических процессов: раннее обособление в составе Римской империи; перенесение в 330 г. столицы Римской империи в Константинополь, ставший задолго до этого ведущим экономическим, культурным и научным центром империи; окончательный распад Римской империи на Западную Римскую и Восточную Римскую в 345 г.; падение в 476 г. Западной Римской империи и утверждение на Западе Европы полного господства "варваров".

Византии удалось надолго сохранить централизованную государственную власть реально над всеми присредиземноморскими территориями в Европе, Северной Африке, Малой Азии и Передней Азии и даже добиться новых территориальных завоеваний. Она более или менее успешно противостояла натиску плем?н в период "великого переселения народов".

К 4 в. здесь уже утвердилось христианство, официально признанное в 6 в. государственной религией. К этому времени в борьбе с языческими пережитками и многочисленными ересями сложилось православие. Оно стало в 6 в. господствующей в Византии формой христианства.

Духовную атмосферу в Византии определяло длительное соперничество с латинским Западом, приведшее в 1204 г. к официальному разрыву (схизме) греко-кафолической и римско-католической церквей и к полному прекращению отношений между ними. Завоевав Константинополь, крестоносцы создали на значительной части византийской территории устроенную по западному образцу Латинскую империю (Romania), но она просуществовала лишь до 1261 г., когда вновь была восстановлена Византийская империя, так как народные массы не приняли попыток насильственной латинизации государственного управления, культуры и религии.

В культурном отношении византийцы превосходили европейцев. Во многом они долгое время сохраняли позднеантичный уклад жизни. Для них был характерен активный интерес широкого круга людей к проблемам философии, логики, литературы и языка. Византия оказывала мощное культурное воздействие на народы прилегающих стран. И вместе с тем до 11 в. византийцы оберегали свою культуру от иноземных влияний и заимствовали лишь впоследствии достижения арабской медицины, математики и т.п.

В 1453 г. Византийская империя окончательно пала под натиском турок-османов. Начался массовый исход греческих уч?ных, писателей, художников, философов, религиозных деятелей, богословов в другие страны, в том числе и в Московское государство. Многие из них продолжили свою деятельность в роли профессоров западноевропейских университетов, наставников гуманистов, переводчиков, духовных деятелей и т.п. На долю Византии выпала ответственная историческая миссия по спасению ценностей великой античной цивилизации в период крутых ломок, и эта миссия успешно завершилась их передачей итальянским гуманистам в Предренессансный период.

Особенности византийской науки о языке во многом объясняются сложной языковой ситуацией в империи. Здесь конурировали друг с другом архаичный по своему характеру аттицистический литературный язык, непринужд?нная народно-разговорная речь, продолжающая народный язык общеэллинистической эпохи, и промежуточное литературно-разговорное койне. В государственном управлении и в обиходе византийцы/"ромеи" первоначально широко использовали латинский язык, который уступил статус официального греческому лишь в 7 в. Если в эпоху Римской империи имел место симбиоз греческого и латинского языков с перевесом в пользу второго, то в период самостоятельного государственного развития перевес оказался на стороне первого. Со временем сокращалось число лиц, хорошо владеющих латынью, и возникла необходимость в заказах на переводы произведений западных авторов.

Этнический состав населения империи был весьма п?стрым с самого начала и менялся в течение истории государства. Многие из жителей империи были сызначально эллинизированы или романизованы. Византийцам приходилось поддерживать постоянные контакты с носителями самых разнообразных языков -- германских, славянских, иранских, армянского, сирийского, а затем и арабского, тюркских и т.д. Многие из них были знакомы с письменным древнееврейским как языком Библии, что не мешало им часто высказывать крайне пуристическое, противоречащее церковным догмам отношение к заимствованиям из него. В 11--12 вв. -- после вторжения и расселения на территории Византии многочисленных славянских плем?н и до образования ими самостоятельных государств -- Византия была по сути дела греко-славянским государством.

Византийские философы-богословы 2--8 вв. (Ориген, Афанасий Александрийский, Василий Великий, Григорий Богослов, Прокл, Максим Исповедник, Симиликий, Псевдо-Дионисий Ареопагит, Иоанн Златоуст, Леонтий, Иоанн Филомон, Иоанн Дамаскин, из числа которых многие были официально признаны "святыми" и "отцами церкви") наряду с западными представителями патристики принимали активное участие в выработке христианских догматов с привлечением мировоззренческих идей Платона и отчасти Аристотеля, в разработке в рамках христианской системы взглядов стройной философии языка, в подготовке вычленения из философии схоластической логики (вместе с логической грамматикой). Они оказали немалое влияние на представителей современной им и последующей западной философии и науки. К философским проблемам языка обращались и более поздние византийские богословы (Михаил Пселл, Максим Плануд, Григорий Палама).

Показательно (в отличие от латинского Запада) бережное отношение византийской церкви и монастырей к сохранению и переписыванию античных (языческих по своему содержанию) памятников. С этим процессом переписывания был связан переход в 9--10 вв. на минускульное письмо.

Византийская церковь взяла на себя миссию распространения христианства в его православном варианте среди сопредельных народов. При этом передавались не только богословские учения, но и элементы эллинско-византийской культуры в целом, идеи философии языка, риторики, поэтики, стилистики и грамматики. Византия допускала исполнение религиозного культа на родных языках, стимулировала создание собственных письменностей и перевод на свои языки текстов Священного писания (копты, готы, армяне, грузины, болгары, восточные славяне).

Философские и научные (включая лингвистические) знания передавались сирийцам и арабам, формировавшим свои научные традиции в значительной мере на основе греко-римского наследства. Византийцами были сделаны некоторые наблюдения о сходстве и родстве языков. В их произведениях наблюдаются многочисленные вкрапления слов (особенно им?н собственных) на языках аланском, восточнославянском, тюркских.

Хранительницей грамматических знаний, составлявших основу образования, оказалась школа. Она предполагала на начальной ступени приобщение к элементарным навыкам чтения и письма у "грамматиста", затем тр?хлетнее обучение у "грамматика", вооруж?нного пособиями Дионисия Фракийца и Феодосия Александрийского, и, наконец, переход к "ритору" или "софисту". Многие труды, предназначенные для школы, имели преимущественно лингводидактическую направленность.

В условиях перестройки звуковой системы греческого языка (особенно итацизма) довольно последовательно осуществлялась ориентация на ж?сткие орфографические и орфоэпические нормы, в разработке которых принимали участие Феодосий Александрийский, Тимофей Газский, Иоанн Харак, Георгий Хировоск, Феогност, Никита Ираклийский, Максим Плануд, Мануил Мосхопул, Иоанн Филопон. В школе обучали также морфологическим, синтаксическим и лексическим нормам; строго преследовали варваризмы (лексические ошибки) и солецизмы (синтаксические ошибки). Известны пособия по грамматическому разбору текста (с опорой на "Каноны" Феодосия Александрийского) Григория Коринфского (Пардоса), известнейшего из византийских грамматиков Георгия Хировоска. В синтаксическом анализе школа риентировалась на труды Аполлония Дискола и Присциана. Новые синтаксические труды были очень немногочисленны (Михаил Синкел, Никита Ираклийский / Серский, Григорий Коринфский, Феодор Газа). В целях школьного преподавания и толкования текстов авторы пособий обращались и к диалектам (Феодосий Александрийский, Иоанн Филопон, Георгий Хировоск, Григорий Коринфский).

Предпочтение отдавалось в основном пособиям в вопросно-ответной форме (Мосхопул, Мануил Хрисолор, Димитрий Халкокондил, автор особенно известной в Европе печатной эротематической грамматики Константин Ласкарис). На Западе получили известность греко-латинская грамматика Хрисолора, грамматика Феодора Газы.

Бурное развитие испытала византийская лексикография, основанная главным образом на позднеантичных словарях и сводах (Гезихий Александрийский, Фотий, Фома Магистр, Мануил Мосхопул, Андрей Лопадиот, Константин Арменопул). Было положено начало "алфабетизации" материала в словарях. Появлялись этимологические, синонимические, терминологические словари, словари варваризмов.

В Византии наметилось протипоставление филологии и грамматики. Филология сосредоточивала сво? внимание на изучении "культурного" аспекта языковых явлений. Она -- в отличие от грамматики как "технической" дисциплины -- направляла свои усилия на сохранение в чистоте древней книжности, на комментирование изданий античных авторов, а также и на подготовку пособий для чиновников, которые должны были знать образцы римской и эллинской древности, уметь составить грамотные документы. Наиболее известными филологами 12 в. являлись Иоанн Цец, Евстафий Фессалоникийский, Плануд с его учеником Мосхопулом, Фома Магистр и Димитрий Триклиний.

Стилистика занимала внимание византийских уч?ных как промежуточная между литературоведением и грамматикой область.

Много внимания уделялось риторике, восходящей к идеям античных авторов Гермогена, Менандра Лаодикийского, Афтония и развитой далее византийцами Пселлом и особенно известным на Западе Георгием Трапезундским. Риторика была положена в основу высшего образования. Е? содержание составляли учения о тропах и фигурах речи. Риторика сохраняла свойственную ещ? античности ориентацию на говорящего, тогда как филология ориентировалась на воспринимающего художественную речь. Византийский опыт изучения культурной стороны речи в разработке поэтики, стилистики и герменевтики сохранил сво? значение в средние века и в наше время.

Значительных успехов византийцы достигли в практике и теории перевода. Они осуществляли переводы западных богословов и философов, активизировав эту деятельность после завоевания Константинополя крестоносцами. Появлялись "греческие Донаты" (греческие подстрочники к латинскому тексту), которые первоначально помогали изучению латинского языка, а потом служили итальянским гуманистам пособиями для изучения греческого языка). Выдающимися переводчиками были византийцы Димитрий Кидонис, Геннадий Схоларий, Плануд, венецианец Яков из Венеции, выходцы из Южной Италии Генрик Аристипп и Леонтий Пилат из Катании.

Позже были созданы оригинальные сочинения на латинском языке византийцами, переселившимися на Запад (кардинал Виссарион, Мануил Хрисолор, Феодор Газа, Георгий Трапезундский, оба Ласкариса). Особенно известен Мануил Хрисолор как учитель знаменитых своими переводами флорентийских гуманистов. Переводы осуществлялись не только с латинского или на латинский, но и с арабского, сирийского, персидского. Переводились и ветхозаветные тексты с древнееврейского.

Языкознание Византии сыграло огромную роль в приспособлении традиции античного языкознания к новым историческим условиям, в е? передаче культуре европейского Запада и Востока, особенно же в развитии языковедческой мысли в Slavia Orthodoxa.

4.2. Создание собственных систем письма
в восточнохристианском культурном ареале
На греческой основе был создан большой ряд систем письма. Это обусловливалось необходимостью перевода Библии на родные языки в связи с принятием христианства от Византии. Создавались эти системы письма, как правило, в результате индивидуального творчества, предполагающего понимание фонологических особенностей родного языка и сознательный отбор графических при?мов, которыми располагало греческое письмо. С ориентацией на греческий алфавит по существу изобретались собственные алфавиты.

Коптское письмо в Египте было первым из их числа. Оно было создано во 2 в. переводчиками Библии с греческого языка на древнеегипетский в целях пропаганды христианства среди египетского населения. Собственное египетское письмо оказывалось очень сложным и труднодоступным для многих египтян. Опора же на греческий алфавит облегчалась тем, что в Египте им часто пользовались для записи текстов на родном языке ещ? в 3 в. до н. э. и особенно широко в период римского владычества. Греческими буквами в 1--5 вв. писались многие магические старокоптские тексты. Поэтому оказалось возможным лишь добавить для отсутствующих в греческом языке фонем некоторые демотические знаки, стилизованные под греческие буквы.

Готы (восточные германцы) приняли христианство (в основном в форме арианства) в 3--4 вв., в период пребывания на Дунае. В итоге они получили сво? письмо и перевод Библии на родной язык в середине 4 в. из рук учившегося в Византии епископа Вульфилы. Вульфила использовал в качестве образцов начертания букв греческих, а также латинских и рунических. За буквами он закрепил рунические названия. Для обозначения некоторых гласных (монофтонгов и дифтонгов) и комбинации ddj как вероятного обозначения среднеязычного смычного согласного он использовал диграфы. Почти у всех из 27 знаков алфавита совмещались буквенная и цифровая значимости. Следует отметить высокую степень фонографичности готского письма (которое не следует путать с готическим письмом, представляющим собой стилизацию латиницы).

Армяне приняли христианство от Византии в 301 г. В связи с этим появилась необходимость иметь богослужебную литературу на родном языке. Армянское письмо было создано около 406 г. Месропом Маштоцем. Оно содержало первоначально 36 простых графем. В 12 в. добавились ещ? две графемы. Эта система письма складывалась, по всей вероятности, под влиянием прежде всего принципов греческого письма (направление слева направо, раздельное написание букв, наличие отдельных букв для гласных, совмещение у знаков буквенных и цифровых функций). Возможно, имело также место обращение за образцами начертаний к сирийскому христианскому письму, к одному из вариантов арамейского письма и пехлевийскому курсиву. Армянское письмо в высокой степени фонематично.

Грузины также приняли христианство от Византии. Изобретение грузинского письма, призванного обслуживать религиозный культ, приписывается царю Фарнавазу (4--5 вв.). В первоначальном грузинском алфавите было 37 букв (в том числе и для гласных). Предполагается его арамейская первооснова и последующее влияние греческого письма. Грузинское письмо также характеризуется высокой фонематичностью.

От Византии приняли христианство и славяне. В истории становления славянской письменности на греческой основе выделяются три периода: солунский, моравский и болгарский. Возможно, что славяне использовали до появления своего письма греческий алфавит "без устроения". Многие исследователи приписывают Константину Философу (в крещении Кириллу; 827--869). Около 863 г. была создана глаголица, которая и использовалась для перевода Евангелия с греческого языка на славянский до отъезда во главе православной миссии (куда входил и его старший брат Мефодий; 815--885) в Моравию, которая в 862 (или 863) г. заключила с Византией союз для борьбы с франкской империей и "латинско-франкским" духовенством. Завершена работа по переводу была уже в Моравии. Именно глаголица использовалась в Моравии, впоследствии длительное время в Хорватии и Словении. Знали е? и в других славянских землях. Кириллица же была создана продолжателями Константина и Мефодия после их изгнания из Моравии. Она строилась на основе сознательной стилизации и придания большинству е? знаков вида греческих букв. Кириллица получила распространение во многих славянских странах и вытеснила глаголицу.

Глаголица предста?т как совершеннейший продукт индивидуального творчества. В ней находят верное отражение все фонологические особенности солунского диалекта древнеболгарского языка. Все буквы первой половины глаголического алфавита обладали и цифровой значимостью. Создатель следовал принципу сходного начертания знаков для коррелятивных фонем. Он использовал в начертании многих букв крест, треугольник (символ троицы) и круг (символ бесконечности Божества). Ряд знаков имеют свои прототипы в латинском, греческом и еврейском письме.

Кириллица отличается от глаголицы в начертаниях букв, в их количестве и цифровой значимости при общем сходстве принципов, лежащих в основе обеих графических систем. У каждой буквы есть сво? название (как правило, "говорящее" -- по образцу букв еврейского, готского и армянского алфавитов). В основном это письмо следует принципу "одна буква -- одна фонема".

В глаголице одна графема могла служить для обозначения двух разных фонем в разных позициях. Признак тв?рдости--мягкости согласных передавался написанием после знаков для них простых и йотированных гласных букв. Впоследствии созда?тся специальный диакритический значок для передачи мягкости согласных звуков перед передними гласными. Предусматривался способ передачи назальности гласных.

4.3. Формирование и развитие знаний о языке
у южных и западных славян

Константин Философ (Кирилл) и Мефодий были создателями славянской письменности (863) и славянской литургии, творцами первого литературного языка всех славян и первой славянской литературной традиции. Тем самым они способствовали своей деятельностью консолидации и укреплению суверенитета ранних славянских государств. Старославянский (церковно-славянский) благодаря их деятельности превратился в один из тр?х языков международного общения в Европе, наряду с греческим и латинским. Его первоначальная близость народно-разговорной славянской речи сделала возможным взаимопонимание между южными, западными и восточными славянами. Он занимал в Восточной Европе такое же положение, как классическая латынь в романском ареале.

Уже в ранней славянской традиции слово осмысливалось в единстве теолого-богословского, культурно-исторического и языковедческого подходов. Проблемы сущности языка решались в русле христианской онтологии и гносеологии, в соответствии со Священным Писанием, под воздействием христианского культа сакрального текста.

Первые произведения Константина Философа и Мефодия были связаны с Великоморавской миссией. К концу 9 в. относится оригинальное стихотворное произведение (на старославянском языке) Константина Философа "Проглас" к Евангелию. В н?м слово (язык) понимается как величайшая духовная ценность, отождествляемая отчасти с Христом и его учением. Оно толкуется как мощное средство этического созидания, духовного и эстетического совершенствования. Письменности приписывается способность увеличивать эффективность слова. Автор отстаивает необходимость для понимания слова перевода на родной язык, подч?ркивая, что независимость народа невозможна без своей письменности. Обладание своим словом выступает залогом духовного возвышения славян (отсюда славянская мифологема о близости слов слово и славяне, т.е. 'обладатели слова'). В "Житии Константина" пересказываются его аргументы на диспуте с латинскими епископами в Венеции в защиту использования родного языка в богослужении как равного тр?м священным языкам (еврейскому, греческому и латинскому) и в защиту необходимости для каждого народа иметь свою письменность как орудие развития культуры.

В кирилло-мефодиевскую эпоху начинается развитие теории перевода. В "Македонском кириллическом листке", созданном в в конце 9 -- начале 10 вв. и не имеющем общепризнанной атрибуции, утверждается, что в работе переводчика должен соблюдаться приоритет смысла над выражением, и это свидетельствовало о воздействии на автора глубоких семиотических идей Псевдо-Дионисия Ареопагита. Здесь указывалось, кстати, и на отсутствие стилистической и эмоционально-экспрессивной эквивалентности в сопоставляемых языках.

Славянская лингвистическая мысль начала сво? развитие в Болгарии и Сербии. Е? пробуждение обязано прежде всего деятельности вполне самостоятельных Охридской и Преславской школ, продолживших кирилло-мефодиевскую традицию в Болгарии при блестяще образованном царе Симеоне. К числу представителей этих школ относятся Климент Охридский, Константин Преславский, Наум, епископ Марк, архиепископ Феофилакт, Иоанн экзарх Болгарский, загадочный для историков черноризец Храбр. В Охридской школе отстаивались традиции свободного, смыслового перевода. В Преславской же школе к переводчикам предъявлялось требование точного, буквального следования оригиналу во имя борьбы с ересями. Это требование в 13--14 вв. было поддержано Тырновской литературной школой. Работы и идеи этих школ получили распространение во всей Slavia Orthodoxa в силу надэтнического характера письменной славянско-православной культуры, ведущими центрами которой в 10--15 вв. были Болгария и Сербия, а с усилением на Балканах османского ига в 16--17 вв. стали восточнославянские земли.

Черноризцу Храбру принадлежит апология "О писменехъ" (конец 9 или начало 10 в.), Е? автор доказывает преимущества глаголического письма перед записью речи греческими буквами "без устроения". Он хорошо знаком с историей греческого письма. Ему принадлежит мысль о естественности различий между языками по своему звуковому строю и письму. На Руси возникали многочисленные подражания духу этого сочинения.

В "Прологе" Иоанна экзарха Болгарского к его переводу (в начале 10 в.) Богословия Иоанна Дамаскина излагается понимание автором перевода как передачи-интерпретации текста. Здесь настоятельно проводится мысль о зависимости слова от контекста.

В начале 10 в. появилась монументальная антология переводов некультовых текстов, созданная по заказу царя Симеона. Она вошла в историю как Изборник Святослава. Этот труд энциклопедичен по своему характеру. В н?м есть сведения о тропах и фигурах, словарные материалы, старинные библиографии, определяющие круг разреш?нных для чтения книг. В него включено сочинение Георгия Хировоска, ставшее -- благодаря переводу -- древнейшим славянским терминологическим словар?м. Этот труд послужил созданию славянских терминов-толкований, не удержавшихся, правда, в последующей традиции.

Южнославянская письменность в 14 в. испытала новый расцвет, так наз. "восточноевропейское Предвозрождение", сопоставимое с ранним итальянским гуманизмом, Предвозрождением. И здесь звучал призыв возвратиться к классике, исходивший в обоих случаях от Византии. Его глашатаями были появившиеся из Византии и в Италии, и в Славии профессиональные уч?ные и учителя. Они способствовали выработке методов филологической критики текста, выступали за сближение филологических проблем с проблемами этическими, а орфографии -- с ортодоксией.

Представители Тырновской школы (патриарх Евфимий) сыграли заметную роль в борьбе за сохранение в чистоте текстов Писания и преданий, за точность переводов, за правильность и красоту письма, выразительность и действенность слова.

После захвата страны турками болгарские уч?ные продолжали свою деятельность в Рысавском монастыре в Сербии (Григорий Цамблак, Константин Костенечский, Андоний Рафаил; 14--15 вв.). Здесь разрабатывались риторика и стилистика старославянского языка, общефилологическая концепция текста (митрополит Киприан, Епифаний Премудрый, Пахомий Логофет). Их теория орфографии опиралась на семиотические представления о тесной связи со смыслом букв-звуков. Она осуждала неверные написания как еретические отступления и требовала восстановить утраченные или забытые буквы, ориентируясь на греческую орфографию (Константин Констенечский, "Книга о писменех").

К этому времени (начало 14 в.) относится первый сохранившийся собственно грамматический трактат в переводе на старославянский язык "Осьмь честии слова". В н?м предлагается славянская терминология; описываются славянские части речи и их категории. Трактату присуща теоретическая устремл?нность и компактность. Впоследствии были предприняты многочисленные переработки трактата. Нельзя отрицать его влияние на букварь Ивана Ф?дорова (1574, типографское издание в 1586 в Вильне). Указанный трактат представляет собой предшественницу первых славянских грамматик.

Своми путями шло развитие языкознания в Чехии и Польше. У западных славян после изгнания учеников Кирилла и Мефодия из Моравии и Паннонии утвердилась латинская литургия, а вместе с ней и латиноязычная книжно-письменная культура. Продолжение славянской традиции наблюдалось некоторое время лишь в отдельных областях Чехии, о ч?м может свидетельствовать частичное сохранение чешской и польской церковной терминологии славянского происхождения.

В Slavia Latina в качестве языков просвещения и культуры долгое время одновременно использовались латынь и народный язык. Складывалось двуязычие латинско-чешское и латинско-польское, а также -- в некоторые периоды истории Чехии и Польши -- двуязычие чешско-немецкое и польско-немецкое (в отличие от диглоссии, которая имела место у южных и восточных славян, которым старославянский генетически был близок и понятен).

Гуманистическое Возрождение и церковное движение Реформации способствовали этнической консолидации и укреплению западнославянских государств и усилению позиций родных языков. Но их обработка и совершенствование в основном осуществлялись под влиянием латинских грамматических, стилистических и риторических традиций.

При Карле -- чешском короле, ставшем одновременно и германским императором, Чехия достигла наивысшего могущества и авторитета. В Праге был создан "латинский" Карлов университет и возник ещ? ряд университетов в стране. Был заложен Эмаузский монастырь, ставший влиятельным славянским культурным центром, где возобновилась славянская литургия.

Испытала расцвет чешская лексикография. Е? достижения весьма многосторонни. Это чешские глоссы в латинских текстах Евангелий на рубеже 10--11 вв.; глоссы во многих других текстах самых разных авторов -- как христианских религиозных, так и римских классиков; глоссы в латинских словарях; экзегетические словари-комментарии к латинским библейским текстам (14 в.); стихотворные тематические (идеографические) лексиконы магистра Кларета; еврейско-чешский словарь (15 в.); латинско-немецко-чешские словари (15 в.); еврейско-немецко-латинско-чешский словарь (15 в.). С накоплением чешского материала в 16 в. началось лексикографическое описание чешского языка.

Активно разрабатывалась концепция литературного языка (14--15 вв.), отражая новые общественные потребности: расширение в Чехии письменной коммуникации на родном языке; появление духовной и светской поэзии, а затем и прозы; превращение чешского языка в язык администрации, права, суда, а также во вс? большей степени и религии. Началось формирование литературного языка на народной основе. Были услышаны призывы Яна Гуса к культивированию совершенного языка, к его сближению с народным языком, к отходу от обветшалых форм и слов, к "чехизации" языка и изгнанию немецких заимствований, к соблюдению чистоты произносительных норм.

Сочинение Яна Гуса по теории перевода, связанное с подготовкой новой (предреформационной) редакции Чешской Библии, было первым в чешской традиции. Выступления гуситов серь?зно влияли на формирование языковых идеалов в чешской культуре.

В латинском трактате 1406 г. об орфографии да?тся проницательный анализ фонологической системы чешского языка и предлагаются очень продуманные изменения в графике. Но реализованы предложенные в н?м принципы были намного позднее, лишь в 16 в.

Большое внимание уделяется риторике. В трактате Прокопа (1390--1482) отстаивается е? широкое понимание. Даются образцы самых разных текстов на латинском и чешском языках; вводятся чешские термины; проводится различение тр?х родов или (стилей) речи. Автор опирается на античные руководства и ориентируется на народную языковую практику.

Всесторонне изучались греческий и латинский языки, знание которых включалось в обязательные атрибуты высокой гуманистической образованности. В преподавании латыни по-прежнему использовались руководства Доната, Присциана и Александра Вилладейского. Чешские гуманисты обращались к классической "золотой" латыни, противопоставляя е? средневековой латыни как "кухонной". Предпринимались переводы классических текстов.

Гуситское движение и ранний чешский гуманизм были главными факторами, повлиявшими на серь?зные достижения 16 в., а именно появление Намештской грамматики (1533), грамматики Яна Благослава (1568), многоязычных словарей с многотысячными массивами чешской лексики (1513, 1537, 1546).

Медленнее шло объединение польских земель, прерываемое отделением некоторых территорий и распадом на уделы. В 1394 г. созда?тся университет в Кракове. Лишь постепенно укрепляются позиции народных языков в их конфронтации латыни, а также немецкому языку (в силу постоянной немецкой экспансии). Но развитие лингвистической мысли в Польше в общем шло в том же направлении, что и в Чехии.

На первом плане оказалась лексикография. Словари оказывались одним из ведущих жанров рукописной книжности. В них включалось множество энциклопедических сведений. На начальном этапе наблюдалось глоссирование латинских текстов Писания, затем проповедей и других религиозных текстов, а впоследствии и светских текстов. Затем стали появляться крупные своды глосс. Позднее стали создаваться латинско-польские словари на основе латинских толковых словарей; терминологические и тематические словари; алфавитные толковые словари глосс, свидетельствующие о наличии в 14--15 вв. церковной проповеди на польском языке.

Наибольшой известностью пользовались Тридентский словарь, лексикон "Vocabulista", словарь Юлиана из Крухова, польско-латинский словарик Александра Пястовича Мазовецкого и др., свидетельствующие о единстве польской лексикографической традиции. Словари и послужили основой для формирования терминологии в разных областях знания, для риторических руководств.

Большую роль в выработке языковых норм играли переводы на польский язык религиозных и светских текстов. Польский язык вс? активнее внедрялся в официальную жизнь.

Польской орфографии был посвящ?н трактат Якоба Паркоша (около 1440). В н?м обсуждались принципы передачи польских фонем на письме (с использованием при?ма минимальных пар как инструмента для их выявления). Проблемы орфографии обсуждались в сочинении Станислава Заборовского. К этому трактату было дано обстоятельное теоретическое введение неизвестного автора, свидетельствующее о хорошем знании лингвофилософских концепций Платона и Аристотеля, а также истории еврейской, греческой и латинской письменностей. Автор введения защищал права перевода на родной язык религиозных, деловых и юридических текстов и ведения на н?м же исторических хроник.

Активная работа велась и по латинскому языку как основному языку церкви, государства, науки, образования. Появлялись многочисленные трактаты о латинском языке, дополненные польскими глоссами. Создавались польские списки Доната и комментарии к нему. Писались руководства по латинской метрике, просодии, практической риторике. Польские уч?ные хорошо знали достижения спекулятивной грамматики модистов.

Классическая эрудиция культивировалась в Польше. В эпоху предгуманизма (14 в.) возрос интерес к римским классикам. Об этом свидетельствует и поворот к гуманистической филологии в Краковском университете (вторая четверть 15 в.): здесь активно читались и комментировались античные авторы; возрождалась классическая латынь. Предъявлялось требование знать грамматики классической, "очищенной" итальянскими гуманистами латыни. Их издание в Польше в 16 в. становится довольно частым. Вс? это играло свою роль в подготовке будущего расцвета гуманистической филологии в Польше 16 в. Работы в области грамматики латинского языка способствовали лучшему осознанию особенностей народного языка и возникновению в 16 в. первых грамматик польского языка.

4. 4. Формирование и развитие знаний о языке
в средневековой Руси

На Руси языкознание формировалось в условиях старославянско-древнерусской диглоссии. Первыми его шагами были опыты глоссирования, которое и в других странах выступало как универсальная предпосылка лексической семантики. Глоссы в рукописных книгах 11--13 вв. представляли собой или переводы отдельных, остававшихся непонятными слов, или толкования иноязычных терминов и описания понятий, или комментарии и этимологические справки по поводу упоминаемых в тексте антропонимов и топонимов, или новые слова взамен уже устаревших, или разъяснения смысловых и стилистических расхождений в лексике двух контактирующих родственных языков. В процессе глоссирования ш?л активный поиск древнерусской лексической нормы.

На следующем этапе появились списки перечней глосс, глоссарии в виде перечней собственных им?н (ономастиконы), перечней символов и их толкований (приточники) или же перечней славяно-русских лексических соотнесений (с 13 в.). Появляются и тематически организованные словари-разговорники (15--16 вв.). Разговорник-справочник "Речь тонкословия греческаго" был одним из таких непревзойд?нных памятников жанра разговорников.

В 14--15 вв. складываются русский и украинско-белорусский (в двух вариантах -- южном и северном) литературные языки рядом с продолжавшим функционировать старославянским языком. В 15--16 вв. глоссировка текстов становится ещ? более активной. В этот период происходит становление самостоятельного словарного дела тр?х отдельных народов.

В теории перевода в 9--15 вв. друг друга последовательно сменяют три концепции: а) "открытая", культурно-историческая теория (9 в.), настаивающая на переводе "силы и разума" речи, опирающаяся на первоучителя славянства Кирилла; б) вольный перевод (12--13 вв.); в) буквальный перевод, т.е. перевод "от слова до слова", осуществлявшийся выходцами из Болгарии и Сербии Киприаном, Григорием Цамблаком, Пахомием Сербом (14--15 вв.).

Активно вед?тся и переводческая деятельность. Попом Вениамином (1493) были переведены несколько библейских книг. В 1499 г. появляется Геннадиевская Библия. Сво? название она получила от инициатора е? создания новгородского архиепископа Геннадия, окружение которого вело борьбу с московскими и новгородскими еретиками. Это был первый в славянских странах перевод всех книг Ветхого и Нового завета. В середине 16 в. появляется сборник книг Ветхого завета. Новый этап в развитии теории перевода как деятельности по критике текста и отработке русских литературных -- прежде всего грамматических -- норм был связан с именем Максима Грека (16 в.).

Создаются многочисленные восточнославянские списки переводов грамматики Иоанна Дамаскина, книги Константина Философа "О писменехъ", "Жития" Кирилла и Мефодия, сочинений черноризца Храбра и Георгия Хировоска. Их содержание активно усваивается и перерабатывается. Воздействие идей болгарских Тырновской и Ресавской школ расценивается сегодня как "второе южнославянское влияние".

В 16 в. (со становлением национальной государственности ) появляются переводные грамматики и словари, которые фиксируют нормы церковнославянского языка, вс? больше отличающегося от народно-разговорного языка. На базе грамматики "О осмихъ частехъ слова" в 14--16 вв. формируются самостоятельные грамматические идеи как составляющая общего процесса идеологического, политического и культурного развития в эпоху становления и расцвета Московского государства.

В эту эпоху по-прежнему сохраняется линия на центральное положение слова в грамматике (сосредоточенной на конкретных фактах), в диалектике (опирающейся на дихотомический принцип классификации, т.е. на бинарные оппозиции, и подводящей к компонентному анализу) и в богословии (оперирующем тернарным принципом классификации).

Дихотомический принцип классификации реализуется в сочинениях новгородско-псковских еретиков, бывших под влиянием псковских стригольников, западноевропейских реформаторов и южнославянских богомилов ("Лаодикийское послание" дьяка Ф?дора Курицына, 15 в.). Появляются грамматические таблицы, в которых даются некоторые грамматические, графические, лексические и фонетические сведения. Активно проповедуются идеи демократизации литературного языка и устранения церковнославянского языка.

Еретиками в 1483 г. осуществляется перевод "Логики" Маймонида, призывающей к свободному развитию науки. Осуществляется перевод латинских грамматик, начиная с руководства Доната. Попутно заимствуется иная грамматическая терминология. Строится система вывода (порождения) частей речи как неравноценных звеньев предложения, утверждается главенство глагола в предложении и т.п. (ряд серь?зных новаций содержится в трудах Дмитрия Герасимова). Но заимствование идей иной, романско-католической культуры ("латынщины") вызывает отрицательную реакцию церковных деятелей.

Итогом является расправа над еретиками после 1503 г. Уничтожаются многие их (прогрессивные по тому времени) произведения. Восстанавливается ориентация на нормы церковнославянского текста (вплоть до раскола 1663), что приводит к задержке формирования национального литературного языка и разработки системы строгого лингвистического знания.

И если труды Максима Грека (около 1475--1566) в области лексикологии и лексикографии, теории перевода и экзегетики были весьма значительными, то его грамматические сочинения серь?зно им уступали по своему уровню. В них автор проповедовал возврат от звука к букве, от живой речи к искусственной.

Завершение синтеза греческой и латинской традиций произошло в более позднее время. В то время как Лаврентий Зизаний ориентировался на греческую традицию, Мелетий Смотрицкий опирался в основном на латинскую традицию (но с оглядкой на греческую), используя метод бинарного разбиения, достаточно смело вводя новую терминологию и давая более строгие грамматические определения морфологических категорий.

Большую роль сыграло изобретение книгопечатания. Первые печатные русские грамматики противостояли всей предшествующей грамматической литературе. Книгопечатание способствовало последовательной систематизации грамматических знаний. Оно обусловило появление череды новаторских книг, среди которых были первая русская азбука Ивана Ф?дорова (1574), славянская грамматика вместе с текстом Острожской библии (1856), перевод грамматики греческого языка, написанной с уч?том западной традиции (1588--1591), грамматика современного "русско-славянского" языка Лаврентия Зизания (1596) и в особенности славянская грамматика Мелетия Смотрицкого (1619), впитавшая в себя все грамматические достижения предшественников, определившая в дальнейшем развитие грамматических знаний в России и сохранявшая авторитет до появления грамматики М.В. Ломоносова.

Труду М. Смотрицкого свойственна синхроническая и нормализаторская направленность. В качестве образца он бер?т греческую грамматику Ласкариса. Приводятся многочисленные иллюстрации из новых церковнославянских изданий, приводятся вариантные народно-разговорные формы. Теоретическому осмыслению подвергаются проблемы глубокой противоположности м?ртвого старославянского и живых восточнославянских языков и перераспределения между ними социальных функций. Смотрицкий намечает подступы к построению целостной системы восточнославянского литературного языка. Он преодолевает синкретизм предшествующих представлений о языке, в которых не проводилась граница между точками зрения лексической, грамматической, стилистической и экзегетической. В грамматике М. Смотрицкого получает завершение средневековое развитие восточнославянской лингвистической мысли. Его труд был вершиной достижений русской лингвистической мысли в тех условиях, когда из-за противодействия церковных и светских властей, а также сопротивления старообрядцев не могло состояться "русское Предвозрождение".

На развитие грамматического знания в этот период влиял ряд факторов, к числу которых относятся: знакомство с книгой мастера / магистра Александра (примыкающей в рукописях к грамматике Доната) о правилах сочетания слов в предложении; появление других переводных сочинений, особенно о принципах бинарной классификации предложений; ознакомление с новейшими западноевропейскими работами по диалектике, логике, риторике, поэтике и богословию с изложением новых принципов классификации; переосмысление знаний о языке в ходе составления разных азбуковников как своеобразных конспектов для последующих грамматических сочинений.

Первоначально русские лингвистические термины были очень расплывчаты. Лишь постепенно формируется своя терминологическая система. При этом используются словообразовательные ресурсы родного языка и строго отбираются возникшие при переводах разных текстов дублеты. Утверждается стремление к ясности терминов к более строгим определениям. К началу 18 в. складываются все условия для создания синтетического труда по русской грамматике и предпосылки для развития общелингвистических идей.

4.5. Формирование лингвистической мысли в Армении

Становление и развитие языкознания в Армении и Грузии проходило в сходных исторических условиях.

Армянский этнос формировался в контексте тесного взаимодействия культур Хеттского царства, Урарту, эллинистической Греции, Рима и Византии, Ассирии, Персии, Арабского халифата и т.д. В развитии его культуры существенную роль играла греческая культура классического и эллинистического периодов. Армяне были знакомы с древнегреческой философией языка и риторикой ещ? до признания в 301 г. христианства официальной религией и до создания в самом начале 5 в. Месропом Маштоцем (361--440) собственной армянской письменности на основе греческого и сирийского письма. Знание греческого языка в Армении считалось признаком образованности. Во второй половине 5 в. был перевед?н грамматический труд Дионисия Фракийца в целях обучения греческому языку. Его толкование положило начало формированию своей языковедческой терминологии и собственных языковедческих взглядов.

В Армении критически осваивались лингвофилософские взгляды Платона и Аристотеля. Большинство армянских мыслителей приняли аристотелевскую позицию в споре об отношении им?н к вещам (synteke, thesei). Своеобразную позицию занимал Езник Кохбаци (5 в.): он видел в одинаковых свойствах вещей основу для одинаковых названий. Давид Непобедимый (5 в.), Симеон Джугаеци (17 в.) поддерживали рассуждения Аристотеля. Поддерживались многими также взгляды Аристотеля в споре о природе общего: так, Давид Непобедимый: утверждал существование общего в "множестве". И вопрос о первичности имени собственного по отношению к нарицательному в основном также решался по Аристотелю: Давид Грамматик (5 в.), Вардан Аревецели (13 в.).

В вопросе о происхождении человеческого языка и многообразии языков высказывалось согласие с Библией и библейскими легендами: великим природным явлениям названия да?т сам Бог, а живым существам первочеловек -- Адам. Вс? больше росло стремление видеть творца языка в человеке (Агафангелос, 5 в.; особенно мыслители армянского Возрождения, среди них прежде всего Ованес Ерзикаци, 1250?--1326). Противоположных взглядов на происхождение языка придерживался Григор Татеваци (1346--1410).

Многообразие языков объяснялось на основе легенды о вавилонском столпотворении: Агафангелос, Егише (5 в.), Вардан Аревецели, Ованес Ерзнкаци, Григор Татеваци. Еврейский язык признавался древнейшим. утверждалась близость к нему языков халдейского, сирийского, арабского. В 18 -- начале 19 вв. делались попытки доказать первородность армянского языка (Г. Инчинян).

Армянские уч?ные проявляли интерес к языкам окружающих народов. Ими были записаны многие монгольские слова (Киракос Гандзакеци, 13 в.). В трудах приводились греческий, латинский, грузинский, кавказско-албанский / агванский, коптский, арабский алфавиты, а также давались образцы молитв на греческом, сирийском, грузинском, персидском, арабском, курдском, турецком языках (рукопись 15 в.).

Езнику Кохбаци принадлежит первая попытка выделить диалекты армянского языка. Систематически к вопросу об армянских диалектах обращаются авторы переводов и толкований труда Дионисия Фракийца. Призна?тся изменчивость языка, но она квалифицируется как искажение, отход от первоначальной правильности: Степанос Сюнеци (8 в.), Ованес Ерзикаци. Множатся выступления в защиту разговорного языка: Вардан Аревелци (13 в.), Захарий Мартиросян (18 в.). Х. Абовян (19 в.) начинает борьбу за право ашхарабара быть единственным литературным языком и за вытеснение грабара.

Разработка этимологии вед?тся многими толкователями перевода "Грамматического искусства" Дионисия Фракийца. Особенно заметен вклад Давида Грамматика в классификацию принципов этимологии. В этимологии учитываются артикуляторная классификация звуков и материал других языков (Григор Магистрос и толкователи его трудов; 11 --15 вв.). В русле этимологии развивается теории заимствований: Григор Магистрос, Вардан Аревецели, Ованес Ерзнкаци. Сопоставлению подвергаются генетически родственные (первоначальные) слова и даже формы слов армянского и латинского, они отграничиваются от заимствований из сирийского, пехлевийского, турецкого и т.п. Это означает, что армянские мыслители уже на рубеже 17--18 вв. работают на подступах к сравнительно-историческому индоевропейскому языкознанию (Мхитар Себастаци, 1676--1749).

Развитие грамматики в Армении опирается на уч?т своеобразия родного языка. Уже в текст перевода труда Дионисия вносятся соответствующие изменения (введение артикуляторного принципа классификации греческих и армянских согласных, добавление творительного падежа для армянского языка, добавление большого ряда новых групп к семантической классификации наречий, иная классификация спряжений). Первый перевод ещ? был полон грецизмов.

Но постепенно нарастает критичность по отношению к первым толкователям оригинала -- Давиду-толкователю, Давиду Непобедимому, Мовсесу, Анониму. Формулируется требование понимать грамматику не как эмпирию, а как искусство, не отрывать грамматику от логики и философии, усиливать в ней рационалистическое начало, различать буквы и звуки, отдавать предпочтение в классификации частей речи семантическим критериям. Высказывается осторожное отношение к разделам о двойственном числе, грамматическом роде, т.е. к разделам об отсутствующих в армянском языке явлениях. Аноним обращает внимание на необходимость необходимость различать склонения на гласный и на согласный, более точно разграничивать глаголы по залогу.

Степаноц Сюнеци (ум. в 731) да?т толкование (с позиций богословия) грамматического сочинения Мовсеса и перевода грамматики Дионисия. Он ставит вопросы об опоре грамматики на литературу как первоисточник материала, о роли грамматики в решении вопросов правописания и орфоэпии, в создании новых поэтических творений, в критике литературных текстов.Он считает необходимым уч?т в классификации слов их функций в предложении и отстаивает вербоцентрический подход. В число местоимений он включает и указательные. Грамматический труд Амама Аревелци (9 в.) является по преимуществу богословским, свидетельствуя об упадке грамматики в связи с общим упадком культуры во время нашествия арабов.

Интерес к философии и грамматике возрождается в 11 в., после политической и экономической стабилизации в период царствования Багратидов. Свидетельством этой эпохи является грамматический труд Григора Магистроса, включивший -- наряду с авторскими наблюдениями -- компиляцию идей всех предшествующих армянских грамматиков, а также идеи античных авторов и представителей достигшей высокого уровня арабской науки. Он видит задачи грамматики в том, что она, будучи как искусство по познавательной ценности ниже философии, должна исправлять язык, учить говорить правильно и строить по "известным образцам" письменные произведения, открывая доступ к философии. Автор утверждает, что необходимо знать языки, с которыми армянский входит в соприкосновение, и протестует против произвольного этимологизирования. Он высказывает интерес к путям заимствования слов. Им подч?ркиваются различия между языками в выборе лексических или грамматических средств, в использовании способов выражения одних и тех же грамматических значений. При этом недостатком того или иного языка не призна?тся отсутствие в н?м присущих другому языку показателей грамматических значений.

В 11 в. сзда?тся Киликийское армянское царство. В 12--13 вв. наступает новый расцвет армянской культуры, совершенствуется грамматическое искусство, грамматика выступает как опора для "искусства писания". Осуществляется первая орфографическая реформа. Появляются первые памятники на народно-разговорном языке.

Вардану (1200/1210--1269/1271) принадлежат два грамматических труда на разговорном языке. Он освобождает грамматику от всего побочного. Характеристика частей речи да?тся на функциональной основе. Всячески подч?ркивается познавательное значение грамматики, проникающей в сущность явлений. Предложение у него отождествляется с суждением, а члены предложения -- с членами суждения.

Вершиной "грамматического искусства" является произведение-компиляция Ованеса Ерзнкаци (1250--1326). Он опирается на Давида и Вардана и оценивает грамматику как искусство разума, имеющего источником вйдомое и чувственное. Им строго различаются буквы и звуки. Утверждается приоритет имени как слова, обозначающего существование. Приводятся таблицы спряжения с примерами из древнеармянского и среднеармянского разговорного.

В 14--16 вв. грамматическая мысль ориентируется и на армянские, и на латинские грамматики, наблюдается синтез этих двух подходов (Ованес Крнеци); высказываются сомнения в правоте Дионисия и призывы следовать принципам Давида Непобедимого и грамматической концепции Иоанна. Утверждается нормализаторская функция грамматики, чувствуется непредвзятый подход к языку (Ованес Цорцорени, Есаи Ничеци).

Некоторые уч?ные встают на защиту авторитета Дионисия. В их работах отстаиваются при?м изложения основ грамматики в вопросно-ответной форме катехизиса, изучение физиологических основ речеобразования. Они уточняют классификацию типов склонения, ограничивают грамматическое описание только частями речи, различают речь внутреннюю, устную и письменную (Аракел Сюнеци, Давид Зейтунци).

В 17 в. раст?т влияние латинских грамматик., связанное со стремлением Рима распространить сво? влияние на Армению. Появляются латинизированные грамматики армянского языка, проводящие принципы логицизма и рационализма. Вместе с тем наблюдается более глубокое проникновение их авторов в особенности строя языка. Синтаксис выделяется в качестве самостоятельного раздела. К этому периоду относятся иностранные грамматики армянского языка: Франциск / Франческо Ривола (1624), Клемент Галанус (1624, изд. в 1945).

В новых армянских грамматиках синтезируются традиционные принципы толкования Дионисия и новейшие принципы латинизированных грамматик. Так строят свои труды: Симеон Джугаеци (1637, изд. в 1725), опирающийся на принцип противопоставления парадигматики / языка и синтагматики / речи: Ованес Джугаеци / Мркуз (1693, изд. в 1711); Хачатур Карнеци / Эрзрумци (1666--1740). Под воздействием западноевропейской мысли создаются рационалистические латинизированные грамматики (60-е--70-е гг. 17 в.): Воскан Ереванци, Ованес Олов / Ованес Акоп Констандиуполсеци.

В 18 в. наблюдается отход от принципов латинизации: Иоанн Иоахим Шредер (1680--1756), Мхитар Себастаци (1676--1749), Багдасар Дпир (две грамматики -- пространная, в двух томах, и краткая; изд. в 1736). В 1799 г. появляется свободная от латинизмов и рационалистических нововведений грамматика древнеармянского языка (грабара) Микаела Чамчяна. Он да?т грамматические описания восточной и западной разновидностей раннего новоармянского литературного языка -- ашхарабара (1711 и 1727).

В средневековой Армении большое внимание уделялось "искусству писания", имеющему целью учить составлению, переписке и оформлению рукописей. Выдвигается требования реформы орфографии и пунктуации.

Что касается словарной работы, то в 5--7 вв. появляется множество глосс и небольших глоссариев, а с конца 7 в. -- словари с алфавитным расположением слов. Бурный расцвет армянская лексикография узна?т с конца 10 в. (толковые словари, словари диалектных и народно-разговорных слов, словари языка поэтов, орфографические словари, словари терминов, словари синонимов, словари заимствований, многоязычные словари). Печатные издания переводных и толковых словарей появляются в 17--18 вв. В конце 18 в. выходят первые двуязычные армянско-русские и русско-армянские словари.

4.6. Развитие лингвистической мысли в Грузии

Точно так же, как Армения, Грузия рано приняла христианство от Византии. Уже во второй половине 4 в. здесь осуществлялся перевод на грузинский язык канонических богословских книг. Специальные трактаты о языковых проблемах, решавшихся в то время, появились значительно позже. Специальный интерес к языку пробудился лишь в 10 в. Об этом свидетельствует включение в памятник 10 в. -- "Шатбердский сборник" -- фрагмента комментария Диомеда (4 в.) к грамматике Дионисия Фракийца (о греческом алфавите).

В это время складывается грузинский литературный язык. Грузинская лингвистическая мысль испытывает в 10--12 вв. сильное влияние византийской науки о языке. Работы Гиорги Мцире (11 в.), Ефрема Мцире и Иоанна Петрици (12 в.) показывают, что эти уч?ные хорошо знают грамматические труды Дионисия и его комментаторов, а также философские сочинения Платона, Аристотеля, Прокла Диадоха, Василия Кесарийского и др.

Заново переводятся религиозные тексты, но теперь уже на среднегрузинский язык, более близкий разговорному языку. Осуществляется перевод ряда грамматических трактатов византийцев, в процессе которого происходит освоение греко-латинской грамматической терминологии и создаются грузинские корреляты. Основной традицией терминотворчества становится калькирование греческих терминов (Евфимий Афонский, 10 в.). К числу задач грамматики оказываются отнесены: объяснение поэтических тропов, толкование трудных и непонятных слов, оценка произведений поэтов и историков и т.п.

Ефрем Мцире (конец 11 в.) созда?т толковый словарь для слов из Псалтыря, организованный по алфавитному принципу. Он же переводит "Диалектику" Иоанна Дамаскина, что потребовало создания ряда новых терминов. Ему принадлежит трактат о греческом артикле, включавший сопоставления греческого и грузинского языков и вводивший ряд терминов, которые сохранились в грузинской науке до наших дней.

Большое значение имели труды Иоанна Петрици по вопросам просодики, пунктуации и орфографии, особенно его "Послесловие" к переводу Прокла Диадоха. Значительны заслуги Иоанна Петрици в обновлении грузинского языка и создании грамматической терминологии на родном языке. В 1210 г. появляется грузинский перевод словаря им?н собственных Кирилла Александрийского.

Татаро-монгольское нашествие в 13 в. привело к гибели многих культурных ценностей и к долгому перерыву в созидательной деятельности на ряд столетий. Новый подъ?м грузинской лингвистической мысли начался лишь в 17--18 вв., в период деятельности итальянских миссионеров в Грузии. Эти миссионеры создали ряд грузинско-итальянских и итальянско-грузинских словарей, включив в них много информации о грузинском словоизменении и словообразовании. В этот период появляются грамматические трактаты и пособия по грузинскому языку. Грузинский язык начинает преподаваться (наряду с латинским и греческим) католическими миссионерами в ими же открытых школах.

В 17--18 вв. грузинские уч?ные знакомятся с армянскими и русскими грамматическими трудами, основные принципы которых формировались на греко-латинской научной основе. В русле названных традиций Сулханом-Саба Орбелиани и другими исследователями издаются толковый словарь и грамматика грузинского языка.

Глава 5
ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ 16--18 вв.

Литература: История лингвистических учений: Средневековая Европа. Л., 1985; История лингвистических учений: Позднее Средневековье. СПб., 1991; Звегинцев, В. А. Очерки по истории языкознания XIX--XX веков в очерках и извлечениях. Часть 1. М., 1963; Алпатов, В. М. История лингвистических учений. М., 1998; Амирова, Т. А., Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский. Очерки по истории лингвистики. М., 1975; Березин, Ф. М. История лингвистических учений. М., 1975; Кондрашов Н. А. , История лингвистических учений. М., 1979; Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 [переиздание: Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998] (Статьи: Европейская языковедческая традиция. Графика. Графема. Коптское письмо. Готское письмо. Глаголица. Кириллица. Русский алфавит. Армянское письмо. Грузинское письмо. Агванское письмо. Логическое направление в языкознании. Универсальные грамматики. Универсалии языковые).

Уже в конце Средневековья в экономических, социальных, политических и духовных условиях жизни европейского общества начали происходить коренные сдвиги, занявшие ряд последующх столетий. Они были обусловлены борьбой старого (феодального) и нового (капиталистического) хозяйственных укладов. Ш?л интенсивный процесс формирования наций и консолидации государств, нарастали противоречия между строгими церковными догматами и новым свободолюбивым мировосприятием, ширились народные движения за реформацию церкви. Заново открывались и переосмысливались ценности античного мира.

Деятели истории, литературы, искусства, философии, науки стали переходить от studia divina к studia humaniora, к идеологии гуманизма (в эпоху Возрождения), а затем рационализма (в эпоху Просвещения), на смену которому приш?л иррациональный романтизм. Было иобретено книгопечатание. Совершались великие географические открытия в разных странах света.

Существенно расширился круг задач, вставших перед языковедами 16--18 вв. Изучения и описания требовало огромное множество конкретных языков -- как м?ртвых (в продолжение традиции, унаследованной от средневековья), так и живых. Объектами исследования оказывались языки как своего народа, так и других народов Европы, а также языки народов экзотических стран; языки письменно-литературные и народно-разговорные. Росла потребность в создании грамматик отдельных языков, эмпирических по методу и нормализаторских по целям, и универсальных грамматик, т. е. грамматик Человеческого языка вообще, являющихся по своему характеру теоретическими, дедуктивными.

За латинским языком в Западной Европе ещ? некоторое время сохранялись основные позиции в науке, образовании, богослужении. Но вместе с тем усиливались позиции родных языков. Они приобретали новые социальные функции и более высокий статус. Рядом с м?ртвыми литературными языками (латинским на Западе и старославянским на Востоке) складывались собственные литературные языки. В 1304--1307 гг. Данте Алигьери (1265--1321) публикует на латинском языке свой трактат "О народной речи", в котором указывает на "природный", "естественный", "благородный" характер своего языка и "искусственность" латинского языка.

Появляются многочисленные описания родных языков: П. Рамус / Раме (1515--1572) пишет не только грамматики греческого и латинского языков, но и французскую грамматику (1562). Его ученик Я. Аарус (1538--1586) созда?т первое фонетическое описание французского языка. Джон Уоллис (1616--1703) публикует в 1653 г. грамматику английского языка. Юстусу Георгу Шоттелю (1612--1676) принадлежит первая полная немецкая грамматика; вслед за ним продолжают традицию создания грамматик немецкого языка Иоганн Кристоф Готтшед (1700--1766) и Иоганн Кристоф Аделунг (1732--1806).

Появляются и славяно-русские грамматики. Лаврентий Зизаний изда?т в 1596 г. в Вильно первую печатную славянскую грамматику; М. Смотрицкий публикует в 1619 г. свою славянскую грамматику. Первую русскую грамматику на латинском языке пишет английский исследователь Генрих Вильгельм Лудольф (1666). Автором первой собственно русской грамматики на русском языке является В.Е. Адодуров (1731).

Основы русской научной и нормативной грамматики заложил М.В. Ломоносов (1711--1765). В сво?м фундаментальном труде, написанном в 1755 г. и опубликованном в 1757 г., он выделяет восемь частей речи, рассматривает вопросы фонетики и орфоэпии, защищает нормативный статус московского аканья, отстаивает морфологический принцип в орфографии, да?т описание словообразования, рассматривает словоизменение им?н и глаголов, описывает служебные слова, обсуждает вопросы синтаксиса. Ломоносовскую традицию продолжили Н.Г. Курганов (1769) и А.А. Барсов (1773).

Появляются грамматики западнославянских языков. Среди их создателей П?тр Статориус-Стойенский, автор первой (написанной на латыни и изданной в 1568) грамматики польского языка; О. Копчинский, создатель польской грамматики в русле идей рационализма; Лаврентий-Бенедикт Недожерский, автор первой оригинальной грамматики чешского языка (1603); Павел Долежал, опубликовавший (1746) грамматику чешского языка, фиксируя состояние в 18 в. Один из основоположников славянской филологии Йозеф Добровский (1753--1829) осуществляет гигантскую работу по нормализации и регламентации чешского литературного языка.

Возрастает интерес к древним памятникам на родных или близко родственных языках. Так, в 1665 г. Франциск Юний (1589--1677) изда?т готский "Codex Argenteum". Он и ряд его современников возводили германские языки к готскому. Джордж Хикс (1642--1715) ставит вопрос об исторических отношениях германских языков друг к другу. Ламберт тен Кате (1674--1731) формулирует идеи об исторических закономерностях в развитии германских языков и о греко-германских и голландско-верхненемецких звуковых соответствиях. Особенно усиливается интерес к древним памятникам письменности и устной словесности в эпоху романтизма.

В 16--18 вв. закладываются основы научного изучения памятников греческого, латинского, древнееврейского, арамейского, арабского, эфиопского языков. Большой вклад внесли в их исследование Юлий Цезарь / Жюль Сезар Скалигер (1484--1558), его сын Иосиф Юстус / Жозеф Жюст Скалигер (1540--1609), Роберт Стефанус / Р. Этьен (1503--1559), его сын Генрих Стефанус / А. Этьен (1528--1598), Иоганн Рейхлин (1455--1522), Ф. Меланхтон, П. де Алкала, Иоганнес Буксторф Старший (1564--1629), Иоганнес Буксторф Младший, Томас Эрпениус (1584--1624), Иов Лудольф (1624--1704). Возникают классическая и семитская филологии, ассириология.

В этот период происходит бурное накопление эмпирических знаний о языках разных стран света. Возникает необходимость не только их описать, но также решать вопросы о различиях в их строении, об отношениях между ними, о принципах их классификации. Появляются первые созданные европейскими уч?ными и миссионерами грамматики таких языков, как армянский, турецкий, персидский, китайский, японский, малайский, ацтекский, кечуа и др. При их описании латинская грамматика используется как эталон ("матрица").

В распоряжение языковедов попадают также сведения о корейском языке, о санскрите, о дравидских языках Индии, ряде языков Центральной Африки.

Составляются каталоги языков и многоязычные словари. Первыми в их числе оказываются "Митридат" К. Геснера (1555), "Образчики сорока языков" (1592) Иеронимуса Мегизера (между 1551/55--1616/19). По поручению Российской академии наук П?тр Симонович Паллас (1741-1811) изда?т в 1786--1787 гг. словарь, содержащий эквиваленты русских слов на 200 языках и диалектах Европы и Азии; словарь издания 1791 г. уже содержит слова на 272 языках. Один из критиков этого словаря, Х.И. Краус (1753--1807), уже тогда полагал, что только сходство строя языков, а не сходство слов доказывает родство языков. Лоренсо Эрвас-и-Пандуро (1735--1801) публикует в 1800--1804 гг. каталог, содержащий сведения по лексике и грамматике 307 языков, включая америндийские и австронезийские. Иоганн Кристоф Аделунг (1732--1806) и Иоганн Северин Фатер (1771--1826) издают в 1806--1817 гг. свой труд "Митридат, или Общее языкознание" с краткими замечаниями о 500 языках мира и переводами на эти языки молитвы "Отче наш".

Идея о происхождении языков из одного источника и, соответственно, о родственных связях между ними вообще никогда не была чужда уч?ным. В прошлом нередко праязыком считался древнееврейский. Но теперь языковеды имеют дело с огромным корпусом разнообразного эмпирического материала. Поиски генетических связей усложняются. И вместе с тем они активизируются в 16--18 вв. Появляются первые опыты генеалогической классификации языков мира.

Классификации германских языков и доказательству их родства посвящают свои работы Дж. Хикс и Л. тен Кате. И.Ю. Скалигер возводит все европейские языки к 11 основным языкам (ветвям), связи внутри которых опираются, по его мнению, на тождество слов. Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646--1716) фиксирует родство между финским и венгерским, пытается нащупать их связи с тюркскими и монгольскими языками. Он отказывается считать древнееврейский праязыком. Им подч?ркивается необходимость сперва изучать современные языки, а потом исследовать прошедшие стадии их развития. Исторические переходы, по его мнению, являются постепенными.

М.В. Ломоносов указывает на родство между славянскими языками, а также между русским, курляндским (латышским), греческим, латинским и немецким, допуская вероятность возникновения родственных языков вследствие распада праязыка. Классификацию современных славянских языков предпринимает И. Добровский.

К 16 в. относится сообщение итальянского купца Ф. Сассати о родственных словах в санскрите и его родном языке. Уильям Джоунз (1746--1794) в своей публикации в 1786 г. заявляет о близком родстве санскрита с греческим и латинским в глагольных корнях и в грамматических формах, о вероятном их происхождении из одного общего источника, об отнесении сюда же готского и кельтского, а также персидского. В это время многие европейские уч?ные знакомятся с идеями древнеиндийских грамматиков. Идеи о родстве языков, которые привели к созданию сравнительно-исторического языкознания в конце второго десятилетия 19 в., уже витали в воздухе.

Вместе с тем в этот период сопоставление материала разных языков мира привело к идее о том, что между языками мира имеются не только различия, но и сходства в их строении (прежде всего в их морфологическом строе) и что каждый конкретный язык принадлежит к одному из немногочисленных структурных тппов. Первым опыт научной типологической классификации языков предпринимает Фридрих фон Шлегель (1772--1829). Он противопоставляет языки флективные, в основном индоевропейские, и нефлективные, аффиксальные, объявляя флективный строй наиболее совершенным. Его брат Август Вильгельм фон Шлегель (1767--1845) выделяет дополнительно языки "без грамматической структуры", иначе аморфные или изолирующие; противопоставляя их как аналитические первым двум типам как синтетическим. В начальный период развития типологии изолирующий (корневой, корнеизолирующий) тип призна?тся первым по происхождению, а остальные -- возникшими позднее, после возникновения аффиксов из самостоятельных (служебных и знаменательных) слов.

Впоследствии, в 19 в., идеи братьев Шлегелей развиваются в работах В. фон Гумбольдта, А. Шлайхера, Х. Штайнталя, М. Мюллера, Ф. Мистелли, Ф.Н. Финка. Попытки совершенствования классификаций продолжились в 20 в. Начиная с середины 20 в. лингвистическая типология испытала бурный расцвет.

Общеграмматические искания совершаются в русле логики. В 16--18 вв. устанавливается безраздельное господство логицизма в описании языка, начало которому положили античные мыслители и который являлся ведущим началом в занятиях грамматикой в русле схоластики и спекулятивной логики модистов в раннем и позднем Средневековье. Следование логицизму означало описание языковых явлений в логико-философских терминах, утверждение принципа универсализма, невнимание к конкретным языкам и различиям между ними, игнорирование исторических изменений в языке, допущение имплицитных компонентов в высказывании.

Получила продолжение традиция написания философских, общих, универсальных грамматик: Одним из видных представителей этого направления был Франсиско Санчес (1523--1601). Созда?тся ряд универсальных грамматик в духе возобладавшего в 17 в. декартовского рационализма. В 1660 г. в монастыре Пор-Рояль появляется построенная на основе философских принципов прежде всего рационализма (картезианства), а также эмпиризма и сенсуализма знаменитая "Grammaire gйnйrale et raisonnйe" Клода Лансло и Антуана Арно (известная под именем Грамматики Пор-Рояля). Впоследствии появлялись многочисленные подражания этой грамматике, следовавшей логицистическим принципам отождествления логических (точнее онтологических) и языковых категорий, поиска в каждом языковом явлении прежде всего логико-философских оснований и остававшейся безразличной к историческому аспекту языковых явлений, к реальному многообразию языков и к эмоционально-психологической стороне речи.

Принципы универсальной грамматики прилагаются к сопоставлению языков и установлению между ними родственных связей. Во Франции на этих позициях стоят С.Ш. Дюмарсе (1769), И. Бозе (1767), Э.Б. де Кондильяк (1775),. К. де Габелин. В Англии этого подхода также придерживались многие уч?ные. Среди них требовавший при сопоставлении языков для установления их родства полагаться на значительные совпадения в грамматическом строе Иов Лудольф; предвосхитивший некоторые положения учения о внутренней форме В. фон Гумбольдта Дж. Харрис (1751); Дж. Битти (1788); утверждавший необходимость для доказательства родства языков учитывать не только сходные слова, но и сходные окончания падежей и т.п. лорд Монбоддо / Дж. Б?рнет; Дж. Пристли. В Германии идеи универсализма в отношении сопоставляемых языков развивал К.Ф. Беккер. В России к числу сторонников универсальной грамматики были И.С. Рижский (1806), И. Орнатовский (1810), Ф.И. Буслаев (1858), В.Г. Белинский с его подражательным и неудачным опытом логической грамматики.

Универсальные грамматики и прежде всего Грамматика Пор-Рояля сыграли большую роль в осмыслении общих законов строения языка. Поиски языковых универсалий были активно продолжены во второй половине 20 в., приведя к возникновению лингвистики универсалий. В целом следует отметить гигантское значение всего логического направления в языкознании в выделении общего языкознания в особую теоретическую дисциплину, способствовавшую процессу консолидации в 19 и особенно в 20 в. разных отраслей языкознания в единую и целостную научную систему.

В 16--18 вв. частым было обращение к существующим рядом с естественными языками коммуникативным системам: Фрэнсис Бэкон (1561--1626) подч?ркивал неединственность языка как средства человеческого общения. Г.В. Лейбницем был выдвинут проект создания искусственного международного языка на логико-математической основе.

О живучести этой идеи свидетельствует создание в 17--20 вв. около 1000 проектов искусственных языков как на априорной, так и на апостериорной основе (т.е. либо независимо от конкретных языков, либо с использованием их материала), из которых признание получили очень немногие: волапюк, разработанный в 1879 г. Иоганном Мартином Шлейером (1842--1912); эсперанто, созданный в 1887 г. Людвиком Лазарем Заменгофом (1859--1917); продолжающий в виде модификации эсперанто идо, предложенный в 1907 г. Л. Бофроном; латино-сине-флексионе, созданный в 1903 г. математиком Пеано; окциденталь, предложенный в 1921--1922 гг. Эдгаром де. Валь; новиаль как результат синтеза идо и окциденталя, осуществл?нного в 1928 г. Отто Есперсеном; интерлингва как плод коллективного творчества, возникший в 1951 г.

Тем самым были заложены основы интерлингвистики как дисциплины, изучающей принципы лингвопроектирования и процессы функционирования искусственно созданных языков. Получила развитие типология искусственных языков. Было обращено внимание на специфику философских (понятийных), звукосимволических и т.п. языков. Стали исследоваться пазилалии как письменно-звуковые системы и пазиграфии как проекты чисто письменных языков. Предлагались проекты международных жестовых языков, языков музыкальных и т.п. При этом опыт проектирования искусственных международных языков наш?л применение в создании символических языков наук, языков программирования (алгоритмических языков) и т.п. Таким образом, занятия искусственными языками сыграли заметную роль в формировании теоретических основ современных семиотики и теории коммуникации.

В 16--18 вв. активно разрабатывались вопросы природы и сущности языка, его происхождения и т.п., прич?м это делалось исключительно в работах философов. Так, представитель философской грамматики Ф. Бэкон 1561--1626) противопоставлял е? по целям и задачам грамматике "буквенной", т. е. практической. Джамбаттиста Вико (1668--1744) выдвинувший идею объективного характера исторического процесса, который проходит в сво?м развитии три эпохи -- божественную, героическую и человеческую, а также конкретизирующую то же общее направление и те же смены эпох идею развития языков. Первым выдвинул идею искусственного языка Рене Декарт (1596--1650). Джон Локк (1632--1704) связывал изучение значений с познанием сущности языка. Г.В. Лейбниц (1646--1716) отстаивал звукоподражательную теорию происхождения языка, как и Вольтер / Франсуа Мари Аруэ (1694--1778). М.В. Ломоносов (1711--1765) связывал язык с мышлением и видел его назначение в передаче мыслей. Жан Жак Руссо (1712--1778) выступил как автор теории о двух путях происхождения языка -- на основе социального договора и из эмоциональных проявлений (из междометий). Дени Дидро (1713--1784) искал истоки языка в общности для определ?нной нации навыков выражать мысли голосом, заложенных в людях богом. Много внимания проблемам философии языка уделял Иммануил Кант (1724--1804).

Особую известность получили "Исследования о происхождении языка" Иоганна Готфрида Гердера (1744--1803), который был современником крупнейших представителей философии истории Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770--1831) и Фридриха Вильгельма Йозефа Шеллинга (1775--1854) и оказал на них существенное влияние.

И.Г. Гердер сыграл колоссальную роль в зарождении идей историзма в науке своего времени и возникновении исторического языкознания. Он отстаивал идеи развития, совершенствования, прогресса, движения от элементарного к более сложному применительно ко всем сферам человеческого бытия. Ему принадлежит указание как на природные, географические, так и на духовные, культурные факторы в развитии человечества и в появлении различий между народами. Особо им подч?ркивалась роль традиций, подражания. Он акцентировал существеннейшую роль языка в становлении человека вообще, наук и искусств, в сплочении людей, в осознании действительности. И.Г. Гердер отмечал возможность через изучение различий в языках проникнуть в историю человеческого рассудка и души. Он выделял три "возраста" языка -- молодость (язык поэзии, язык чувств), зрелость (язык художественной прозы, язык разума) и старость (язык с высокими требованиями к логической правильности и синтаксической упорядоченности). Для И.Г. Гердера язык есть выражение духовной жизни народа. Этим мотивируется его призыв собирать народные песни, сказания, сказки как памятники прошлого, реализованный, между прочим, и в своих опытах издания произведений фольклора. И.Г. Гердер призвал также собирать сведения о других языках.

Своеобразным подведением итогов этого периода были работы А.Ф. Бернгарди (1769--1820) "Учение о языке" (1801--1803) и "Начальные основы языкознания" (1805). Здесь установливается ставший в 19 в. традиционным состав науки о языке, куда включаются фонетика, этимология, словопроизводство, учение о словосочетании, синтаксис. Было проведено различие между историческим и философским аспектами изучения языка. В соответствии с историческим принципом возникновение языка объясняется из потребностей разума, но его развитие проходит по обязательным законам, не зависящим от сознания. Друг другу противопоставляются этапы достижения языком расцвета и последующего регресса. Философскому аспекту отводится роль науки о языке как законченном продукте, об абсолютных формах языка. Изложение рекомендуется вести от простейших элементов к сложным конструкциям (буквы-звуки -- слова-корни и слова-основы, обозначающие либо материю, либо отношения -- образование современных типов слова как итог слияния слов с материальным и с реляционным значениями -- определяемые на логической основе основные части речи и частицы).

В конце 18 в. во многих науках формируется принцип историзма/эволюционизма (Карл Линней, Жан Батист Ламарк). Происходит синтез общенаучного принципа историзма и идей романтизма, связанного с изучением памятников прошлого своих народов и народов дал?ких, экзотических стран. Возникает и в 19 в. утверждается взгляд на язык как на историческое, развивающееся по строгим законам явление. С принятием этого принципа языкознание оказалось в состоянии заявить о себе как самостоятельной науке со своим объектом познания и собственными исследовательскими методами.

В 16--18 вв. были подытожены ценные достижения всего предшествующего развития лингвистической мысли в области создания систем письма, при?мов интерпретации старых текстов, выработки принципов лексикографического описания языка, эмпирического описания лексического состава и грамматического строя многих языков, построения концептуального аппарата теоретической грамматики, экспликации некоторых при?мов лингвистического анализа, каталогизации и первоначальной классификации языков мира.

Глава 6
ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 19 в.

Литература: Звегинцев, В. А. Очерки по истории языкознания XIX--XX веков в очерках и извлечениях. Часть 1. М., 1963; Алпатов, В. М. История лингвистических учений. М., 1998; Амирова, Т. А., Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский. Очерки по истории лингвистики. М., 1975; Березин, Ф. М. История лингвистических учений. М., 1975; Кондрашов, Н. А. История лингвистических учений. М., 1979; Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 [переиздание: Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998] (Статьи: Европейская языковедческая традиция. Классификация языков. Законы развития языка. Логическое направление в языкознании. Натуралистическое направление в языкознании. Психологическое направление. Сравнительно-историческое языкознание. Сравнительно-исторический метод. Родство языковое. Праязык. Генеалогическая классификация языков. Индоевропеистика. Германистика. Славистика. Романистика. Кельтология. Гримма закон. Вернера закон. Типология. Типологическая классификация языков. Морфологическая классификация языков. Контакты языковые. Субстрат. Суперстрат. Диалектология. Лингвистическая география. Гумбольдтианство.).

6.1. Наследование традиций и интенсивные поиски
новых путей в языкознаниии 19--20 вв.
В 10--20-х гг. 19 в. завершается длительный (порядка двух с половиной тысячелетий) период развития европейской науки о языке (так называемого "традиционного" языкознания) и формируется принципиально новое языкознание, заявившее о сво?м суверенитете по отношению к другим наукам (и прежде всего филологии, философии и логике), о сво?м преимущественном праве рассматривать вс?, что относится к языку, его природе и сущности, к его устройству, функционированию и развитию, с собственных позиций, с использованием собственных исследовательских методов и в собственных интересах.

Было бы некорректно оценивать весь предшествующий этап как донаучный. Надо учитывать, что нет полного совпадения смыслового содержания, вкладываемого сегодня в термины типа наука, дисциплина, учение, теория, исследование, познание, и того толкования, которое им давалось в разные исторические периоды развития человеческой исследовательской деятельности и в разных культурных ареалах. Уже в древности нередко говорили о науке, имея в виду занятия по описанию языковых фактов, их классификации и систематизации, их объяснению (ср. древнеиндийскую трактовку сabdaсastra как не имеющего предела учения, науки, теории, специальной научной дисциплины о словах и звуках; употребление в позднеантичную пору греческого слова grammatikos и латинского слова grammaticus для обозначения сперва всякого образованного человека, сведущего в языке и литературе, умеющего толковать тексты древних писателей, и лишь потом грамматика-профессионала, языковеда и вообще уч?ного; выдвижение средневековыми уч?ными, сосредоточивавшими свои усилия на решении сугубо профессиональных языковедческих проблем, противопоставления старой, описательно-нормативной грамматики как искусства и новой, объяснительной, теоретической грамматики как науки).

Представители средневековой грамматики явным образом стремились утвердить относительную автономию своей науки в кругу знаний того времени. С течением времени эта автономия возрастает. К концу 18 -- началу 19 вв. языкознание достигает столь высокой степени зрелости, которая позволяет ему в конечном итоге порвать с вассальной зависимостью от богословия, философии, логики, филологии и которая выразилась в создании в ведущих университетах специальных лингвистических кафедр, готовящих высококвалифицированных специалистов-языковедов. Европейское "традиционное" языкознание было продуктом длительного развития исследовательской мысли и послужило весьма прочным фундаментом для нового языкознания. Оно к концу 18 в. достигло серь?зных результатов во многих отношениях: продолжение богатой античной языковедческой традиции; наличие сформировавшегося в период средневековья в рамках практической и теоретической грамматики (в процессе составления многочисленных трактатов-комментариев к классическим руководствам Доната и Присциана) категориального аппарата, с помощью которого впоследствии описывались свои родные языки, а затем и "экзотические" для европейских уч?ных языки; достаточно ч?ткое разграничение фонетики, морфологии и синтаксиса; разработка номенклатуры частей речи и членов предложения; обстоятельные исследования морфологических категорий ("акциденций") частей речи и выражаемых их посредством грамматических значений (прежде всего в школе модистов); существенные успехи в описании формальной и логико-семантической структуры предложения (особенно в разработанных на логической основе универсальных грамматиках, к числу которых относится и знаменитая "Grammaire generale et raisonnee" А. Арно и К. Лансло); первые попытки наметить различия между категориями, присущими всем языкам, и категориями, свойственными отдельным языкам; закладывание основ лингвистической универсологии (теории языковых универсалий); развитие учений о языковом знаке; накопление знаний о видах лексических значений, о синонимах, о способах словообразования и словообразовательных связях между лексическими единицами; достигшая высокого совершенства лексикографическая деятельность; почти никогда не прекращавшиеся с античных пор этимологические изыскания; складывание в основном дошедшей до наших дней традиционной лингвистической терминология.

Уже в средневековый период начался переход от занятий только грамматикой канонического языка, обслуживавшего церковь, науку, образование, дипломатические отношения, к созданию множества описательных грамматик и словарей новых европейских языков, отвечающих запросам возросшего самосознания народов в эпоху складывания наций, а вместе с ними и национальных литературных языков. В активе традиционного языкознания числятся: создание грамматик английского, ирландского, исландского, окситанского (провансальского), немецкого, французского, чешского, польского, словенского, русского и ряда других языков Европы; появление множества переводных словарей, в которых латинским или греческим словам ставились в соответствие слова родного языка, а вслед за ними и одноязычных словарей различного типа; осуществление реформ в области орфографии ряда языков; научно обоснованные шаги к нормированию и регламентированию своих литературных языков; активная разработка вопросов их стилистической дифференциации; внимание к территориальным диалектам в их отношении к литературному языку.

В предыдущей главе уже отмечались значительные успехи в описании и подчас подлинно научном анализе языков не только латинского и, греческого, но и древнееврейского, арамейского, арабского, эфиопского, армянского, турецкого, персидского, китайского, японского, малайского, ацтекского, кечуа и т.д., в инвентаризации и осмыслении фактов из множества ранее неизвестных языков Азии, Океании, Америки, Африки, каталогизации и классификации языков мира.

Ещ? до наступления 19 в. был осознан факт множественности языков и их бесконечного разнообразия, что послужило стимулом к разработке при?мов сравнения языков и их классификации, к формированию принципов лингвистического компаративизма, имеющего дело с множествами соотносимых языков. Делались попытки применить концептуальный аппарат универсальной грамматики для сопоставительного описания разных языков и даже для доказательства родственных связей между языками (С.Ш. Дюмарсе, И. Бозе, Э.Б. де Кондильяк, К. де Габелин, И. Лудольф, Дж. Харрис, Дж. Биттни, Дж. Б?рнет / лорд Монбоддо, Дж. Пристли и др.). Повлялись опыты не только их географической, но и генеалогической классификации либо внутри отдельных групп языков -- прежде всего германской и славянской (Дж. Хикс, Л. тен Кате, А.Л. фон Шл?цер, И.Э. Тунман, И. Добровский), либо также с охватом языков, распростран?нных на обширных территориях Евразии (И.Ю. Скалигер, Г.В. Лейбниц, М.В. Ломоносов).

Интерес к изданию древних письменных памятников родного и близкородственных языков проявился ещ? до 19 в. (издание Ф. Юнием готской Библии в переводе Вульфилы). Стимулом к сравнительным исследованиям послужило знакомство с древнеиндийским литературным языком -- санскритом; подтолкнувшее к накоплению сведений о н?м, фиксации поразительных совпадений лексического и грамматического характера между этим языком и языками греческим, латинским, готским и др. (французский иезуит К?рду, немецкий иезуит Паулин a Sancto Bartholomaeo; серь?зное специальное исследование об этих параллелях англичанина Уильяма Джоунза). Но знакомство с санскритом было лишь внешним толчком к дальнейшему развитию лингвистической мысли.

В действие вступили более существенные факторы, повлиявшие на изменение подхода к языку и языкам и побуждавшие к поиску новых путей, к выдвижению организующего науку о языке нового исследовательского принципа, который лучше бы отвечал новому духу эпохи и способствовал бы обеспечению целостности языкознания. В общественном сознании, науках, философии, в художественном осмыслении действительности получала отражение новая