Только под ру-ководством пролетариата блок окажется в состоянии разбитьблок империалистов, помещиков и соглашательской буржуазии,развязать аграрную революцию и прорвать империалистическийфронт в Индии. Объединение разрозненных коммунистическихгруппок в крепкую дисциплинированную коммунистическую пар-тию является неотложной задачей национальной революционнойборьбы. Новый подъем китайской революции и неизбежное обостре-ние революционной ситуации в Индии могут создать совершенноновую общемировую политическую обстановку и опрокинуть от-носительную стабилизацию капиталистического порядка. Разви-тие конфликтов между империалистическими державами, их бло-кировка против СССР и глубочайшее обострение борьбы междуимпериализмом и колониальным миром еще и еще раз подтверж-дают общую характеристику эпохи как "эпохи войн и революций". VI. Тактическая установка и основные задачи Коммунистического И нтернационала 29. Проблема борьбы с надвигающейся империалистическойвойной, защита СССР, борьба с интервенцией в Китае и его разде-лом, защита китайской революции -- это главные международныезадачи коммунистического движения в настоящий момент, задачи,решение которых должно быть увязано с повседневной борьбой решение которых должно быть увязано с повседневной борьбой рабочего класса против наступления капитала. Победа империалистов в их борьбе против СССР означалабы не только поражение пролетариата в СССР, но и самое тяжкоепоражение международного пролетариата за все время его суще-ствования. Рабочее движение было бы отброшено на десятки летназад. По всей Европе воцарилась бы самая свирепая реакция. Ес-ли под влиянием Октябрьской революции и в результате ряда ре-волюций в Германии, Австрии и других странах рабочий класссделал ряд крупнейших завоеваний, то поражение пролетариатаСССР открыло бы новую историческую страницу совершенно ис-ключительного и зверски контрреволюционного террора. Борьбаза защиту СССР не может, таким образом, не стоять в центре вни-мания. Поэтому тревога за судьбу СССР, против которого сплачива-ются военные силы империалистов, должна вызвать систематичес-кую работу по подготовке превращения войны против СССРв гражданскую войну против империалистских правительств, вой-ну в защиту СССР. Борьба с империалистской войной, борьба за защиту китай-ской революции и СССР требует повышения боевой международ-ности на высоте этих международных задач. Еще VII расширенныйпленум констатировал, что "почти все партии К[ом]И[нтерна]развили недостаточную энергию в борьбе за поддержку англий-ской стачки и китайской революции". Дальнейший опыт подтвер-дил недостаточность понимания именно международных задач дви-жения. В ряде случаев -- в особенности по отношению к борьбес интервенцией в Китае -- не было проявлено достаточной мобили-зационной способности со стороны секций Коммунистического Ин-тернационала. Конгресс обращает внимание всех компартий на не-обходимость самого решительного исправления этих недостатков,на необходимость систематической работы по этим вопросам (ши-рокое освещение в печати, пропагандистская и агитационная ли-тература и т. д.), на необходимость гораздо более энергичногомеждународного и боевого самовоспитания и воспитания широ-ких пролетарских масс. Борьба с угрозой империалистических войн между капита-листическими государствами и империалистической войны про-тив СССР должна вестись систематически изо дня в день. Посто-янное разоблачение на фактах работы Лиги Наций, постояннаяподдержка предложения СССР о разоружении340 и разоблачениена этом "своих" правительств (с запросами в парламенте, массо-вой поддержкой их на улице и т. д.), непрерывное освещение во-проса о фактических вооружениях империалистских государств,о химической индустрии, о военных бюджетах, о тайных и явныхдоговорах и заговорах империализма, о роли империалистов в Ки-тае; разоблачения лжи социал-демократических "реалистическихпацифистов" об ультраимпериализме и роли Лиги Наций; посто-янное освещение "результатов" первой мировой войны, ее тайнойподготовки -- военной и дипломатической; борьба с пацифизмомвсех видов и проповедь коммунистических лозунгов -- в первую очередь, лозунга поражения "своего" империалистского отечества и превращения империалистской войны в войну гражданскую; работа среди матросов, создание нелегальных ячеек -- таковы должны быть основные задачи компартий в этой области. Поддержка колониального движения, в особенности со сторо-ны компартий, угнетающих империалистических стран, является од-ной из важнейших задач текущего момента. Борьба с интервенциейв Китае, борьба с подавлением освободительных движений во всехколониях, работа среди армии и флота, решительная поддержка вос-стающих колониальных народов, переброска специальных групп то-варищей для борьбы против империализма в колониях, в частностипереброска значительного количества американских и английскихтоварищей в Китай и Индию -- таковы должны быть мероприятиясамого ближайшего времени. Конгресс вменяет в то же время в обя-занность Исполкому обратить гораздо более серьезное вниманиена колониальные движения и соответственно реорганизовать и уси-лить отделы, ведающие этой работой. Конгресс вменяет Исполкомув обязанность помочь Лиге по борьбе с империализмом341 в деле уп-рочения и расширения борьбы Лиги. В "передовых" капиталистических странах, в которых будутразыгрываться решающие битвы за пролетарскую диктатуру и со-циализм, общая тактическая ориентировка коммунистических пар-тий должна быть направлена против всякого "врастания" рабочихорганизаций в капиталистические, частные или государственныеорганизации, против "сращивания" профсоюзов с трестами, про-тив "промышленного мира", принудительного арбитража, противгосударственной власти буржуазии, против трестов. Коммунисти-ческие партии должны неустанно разъяснять рабочим массам бли-жайшую связь проповеди "промышленного мира" и арбитража с ре-прессиями против революционного авангарда пролетарскогодвижения и подготовкой империалистической войны. В связи с усиленной трестификацией индустрии и тенденци-ями в сторону государственного капитализма, сращиванием орг-низаций государства и трестов с верхами реформистских союзов,в связи с новой, насквозь буржуазной и активно империалистскойидеологией социал-демократии должна быть обострена борьбас этой "буржуазной рабочей партией". Обострение этой борьбывытекает из изменившегося сочетания сил и изменившейся пози-ции социал-демократии, вступившей в более "зрелый" -- с точкизрения империализма -- период своего развития. Конгресс одобря-ет поэтому целиком тактику, намеченную на IX пленуме ИККИ.Проверка этой тактики на опыте французских выборов, проверкаее на опыте английского движения полностью и целиком подтвер-дили ее безусловную правильность. Эта тактика, изменяющая форму, отнюдь не отменяет глав-ного содержания тактики единого фронта. Обострение борьбыпротив социал-демократии переносит решительно центр тяжестина единый фронт и снизу, но оно не снимает, а, наоборот, усилива- ет обязанность коммунистов делать различие между "добросовестным социал-демократизмом" масс и социал-демократическим прислуживанием империализму со стороны коррумпированных верхов социал-демократии и реформистской профсоюзной бюрократии. Равным образом лозунг борьбы за массы (в том числе и идущие еще за буржуазными партиями, и идущие за социал-демократией) не только не снимается с порядка дня, но еще более становится в центре всей работы Коммунистического Интернационала. В области профсоюзного движения Конгресс самым реши-тельным образом призывает все партии к максимальному усилениюработы именно на этом участке фронта. Борьба за влияние комму-нистов в профсоюзах должна в настоящее время вестись тем болееэнергично, что в ряде стран реформисты форсируют исключениекоммунистов (и левых вообще) из профсоюзных организаций. Не за-крепив за собой надлежащих позиций, коммунисты могут быть изо-лированы от всей массы профессионально организованных проле-тариев. Поэтому коммунисты должны завоевать себе профсоюзныйавторитет в глазах масс, авторитет опытных и умелых организато-ров, борцов не только за пролетарскую диктатуру, но и за любое оче-редное частичное требование рабочей массы, авторитет руководи-телей хорошо проводимой стачечной борьбы. Не поддаваясьна провокацию со стороны реформистов, направленную к исключе-нию коммунистов и расколу профдвижения, и не допуская нападе-ния врасплох, в то же время необходимо всячески бороться с такти-кой капитуляции (отказ от защиты исключенных товарищей и т. д.).Организация неорганизованных, завоевание реформистских проф-союзов, организация исключенных, при надлежащих условиях(в странах с расколотым профдвижением), вывод "своих" завоеван-ных локальных организаций и присоединение их к революционно-му профсоюзному объединению -- эти задачи стоят на очереди дня.Наконец, коммунисты ни в коем случае не должны выпускать ини-циативы в борьбе за единство (национальное и интернациональ-ное) профсоюзного движения, для чего необходимо всемерно уси-ливать работу Профинтерна. Необходимо обратить внимание на усиление работы средиженщин и среди молодежи. Конгресс поручает КИМу342 разработатьвопрос о тактике и методах работы КИМа, исходя из признания це-лесообразности более широкого охвата рабочей молодежи, больше-го разнообразия методов ее вербовки, более живого и активного от-клика на теоретические и общекультурные ее запросы, сохраняя вто же время боевую политическую физиономию комсомола. В особенности имея в виду опасность войны, следует улуч-шить работу всевозможных сочувствующих рабочему классу и СССРдобровольных обществ, лиг, кружков и организаций вообще ("Груп-па единства", "Лига по борьбе с империализмом", "Друзья СССР","МОПР"343, "IAH"344 и т. д.). В связи с этим и опираясь на данныео результатах выборов во Франции и Германии, Конгресс постанов-ляет усилить работу среди сельскохозяйственных рабочих, мелких крестьян и городской бедноты. Конгресс обращает особое внимание на необходимость усиления работы среди крестьянства, отмечая, что эта работа запущена у большинства коммунистических партий. Конгресс поручает ИККИ принять все меры к оживлению работы среди крестьянства, в особенности в аграрных странах (Румыния, Балканы, Польша и т. д.). Конгресс поручает ИККИ принять срочные меры к оживлению работы Крестинтерна345 и требует от всех секций поддержки этой работы. 40. Рост репрессий и дальнейшее обострение классовой борьбы,в особенности в связи с перспективой возможной войны, ставят пе-ред компартиями задачу своевременной постановки и разработкивопроса о нелегальном аппарате, который обеспечил бы руководст-во грядущими боями, единство коммунистической линии и единст-во коммунистического действия. VII. Итоги работы, достижения, ошибки и задачи отдельных секций 41. Конгресс констатирует ряд крупнейших достижений в рабо-те Коминтерна. К числу этих достижений относятся: рост влияниякоммунизма, влияния, впервые распространяющегося на страныЮжной Америки, Африки, Австралию и ряд азиатских стран (ук-репление позиций коммунизма в Японии, его распространениев Китае); расширение и углубление влияния Коминтерна в странахимпериализма, несмотря на частичную стабилизацию капитализ-ма и относительную крепость социал-демократии (Германия, Фран-ция, Чехословакия, Великобритания); рост нелегальных партий,идущих вперед под ударами неслыханного полицейского и фашист-ского террора (Италия, Польша -- с одной стороны, Китай, Япо-ния -- с другой), причем террор в Китае носит характер неслыхан-ной массовой резни; наконец, возросшая большевизация партий346,накопление опыта, внутренняя консолидация, преодоление внут-ренней борьбы, изживание последнего "оппозиционного" кризисав Коминтерне. Вместе с тем необходимо отметить ряд общих недостатков в секциях Коминтерна; слабое еще развитие боевой международности: известный провинциализм, проявляющийся в недооценке значения вопросов особо крупного масштаба; слабость работы в профсоюзах; неумение организационно закрепить рост политического влияния и стабильность числа членов партий; некоторая бюрократизация партийных аппаратов и методов работы (недостаточная связь с массами, слабая инициатива в деле вербовки членов партии, недостаточно живая работа низовых ячеек и перенос центра тяжести на работу партийных функционеров); относительно низкий политико-теоретический уровень партийных кадров, слабая иногда связь с крупными предприятиями при далеко еще не законченной реорганизации партий на основе производственных ячеек и т. д. 42. Английская коммунистическая партия, прошлая деятель-ность которой была оценена VII расширенным пленумом, стоитперед новыми задачами. Резкий поворот вправо вождей Генсовета и рабочей партии, "мондизм", процесс превращения рабочей партии в социал-либеральную партию континентального социал-демократического образца (введение политической дисциплины, уничтожение федерализма и т. д.), ожесточенное выбрасывание коммунистов из профсоюзов -- с одной стороны, нарастание левых настроений в рабочих низах -- с другой, все это ставило перед компартией задачи гораздо большей классовой самостоятельности и решительной борьбы против рабочей партии. Английская компартия, обнаруживающая умелый подход к профсоюзам и умело ведущая работу в ряде узких областей, не сразу поняла новую обстановку и на последнем съезде сделала крупную ошибку, выставив центральный лозунг рабочего правительства, контролируемого исполкомом рабочей партии. IX пленум ИККИ принял в связи с новой ситуацией в Англии тактическую резолюцию, означавшую определенный поворот всей работы партии. Опыт показал, что эта тактическая линия соответствует особой новой ситуации в Англии и английском рабочем движении. Полная классовая самостоятельность компартии, беспощадная борьба против рабочей партии, энергичное разоблачение "промышленного мира" с фашистским промышленным королем Мондом, расширение и организационное укрепление движения меньшинства, руководство стачечной борьбой, активная борьба с внешней политикой правительства рабочей партии, борьба против интервенции в Китае и подготовки войны против СССР; поддержка индийской революции -- таковы основные задачи компартии в настоящий момент. В то же время партия должна принять все меры к повышению числа своих членов, к развитию работы на предприятиях и укреплению партаппаратов, к большей связи с массами на фабриках и заводах, к уничтожению известной узости в своей идейно-политической установке и т. д. 43. Французская компартия получила точно так же правильную оценку своей работы на VII расширенном пленуме ИККИ и на IX пленуме, вынесшем специальную резолюцию о тактическом повороте в связи с парламентскими выборами. Этот тактический поворот, однако, предполагает другое отношение к социалистической партии и конец остаткам старых парламентарных и даже "левоблокистских" традиций в коммунистическом движении Франции. Опыт избирательной борьбы и здесь оправдал тактику партии, выработанную на IX пленуме. Однако результаты избирательной кампании вскрыли целый ряд ошибок, в первую очередь недостаточное внимание партии к работе среди батраков и крестьян. Наиболее важными задачами, связанными с имеющимися недостатками партийной работы, являются следующие задачи: усиление работы самой партии среди масс, усиление ее вербовочной работы; коренное улучшение профсоюзной работы (внимательное отношение к стачечным конфликтам и руководство ими; организация неорганизованных и энергичная их профсоюзная вербовка; большая демократичность руководства внутри Унитарной конфедерации труда347; более правильное отно- шение между коммунистами и беспартийными в профсоюзах и т. д.). Партия в своей внутренней жизни должна давать решительный отпор правым тенденциям, оказывавшим более или менее упорное сопротивление тактической линии партии, разоблачая и преодолевая в то же время некоторые ультралевые уклоны (непосредственное выпячивание партии в профсоюзах с простым "командованием" со стороны коммунистов, отрицание тактики единого фронта и т. д.). Необходимо в то же время принять меры к созданию и укреплению партийных ячеек на крупных предприятиях, расширить состав партии, обеспечить более интенсивую жизнь низовых партийных ячеек. Итальянская компартия, несмотря на совершенно исключи-тельный террор и репрессии со стороны фашистского правитель-ства, сохранила в основном свой (нелегальный) аппарат, проник-ла в рабочие и крестьянские массы, завоевала под свое влияниеантифашистские (теперь нелегальные) профессиональные сою-зы, укрепилась как единственная боевая партия, открыто и после-довательно противопоставляющая себя фашистскому режимуи пропагандирующая его свержение. Партия, все время находясьпод ударами белого террора, преодолела мерами товарищескогоубеждения внутренние конфликты, почти полностью -- и безпрактики исключений -- ликвидировала бордигианство в своейсреде. Борясь против некоторых правых уклонов (хвостистскаятеория о представлении борьбы против фашизма фрондирующейбуржуазии, чтобы потом обрушиться на нее), партия должна все-мерно укрепить свой расшатанный аппарат, охраняя его от прова-лов и провокации и в то же время мобилизуя широчайшие массыпролетариев и деревенской бедноты против вырождающегося фа-шизма. Конгресс, констатируя невыполнение местными партий-ными организациями директивы о работе в реакционных фашист-ских союзах, вменяет в обязанность всем итальянским товарищамиспользование этих легальных возможностей для коммунистичес-кой работы. Три с четвертью миллионов голосов, полученных коммунис-тической партией Германии на последних выборах, указывают,с одной стороны, на крупный рост коммунистического влиянияна рабочие массы, с другой -- на сильнейшее противоречие междуполитическим влиянием партии и ее организационным охватом(стабильное число членов партии; три с четвертью миллиона изби-рателей на 112 тысяч членов партии). Известные успехи в областипрофсоюзного движения совершенно не соответствуют размерамзадач, которые стоят перед партией в этой области. Крупное дости-жение представляет собою Союз красных фронтовиков, [который]развивается на массовой базе. Полное преодоление ультралевых ук-лонений, распад так называемого Ленинбунда, саморазоблачениеего социал-демократического ядра точно так же составляет боль-шую победу германской коммунистической партии. Будучи однимиз лучших отрядов международной пролетарско-революционной армии, германская компартия имеет в то же время против себя наилучше организованную социал-демократию, имеющую еще чрезвычайно крепкие корни в стране. Преодоление правых уклонов (лозунг производственного контроля, оппозиция решениям IV Конгресса Профинтерна и т. д.) является поэтому в настоящее время очередной партийной задачей. Сюда же относится: поднятие активности среднего члена партии, т. е. партийной массы, повышение культурно-политического и теоретического уровня кадров партии, улучшение прессы и увеличение ее тиража, улучшение профсоюзной работы и руководство стачечной борьбой. Компартия Чехословакии продолжает идти вперед по путипревращения в действительно массовую партию пролетариата.Однако она страдает крупными недостатками: известной пассив-ностью и недостаточной способностью к быстрой мобилизациимасс (например, протест против запрещения Спартакиады348)и массовому отпору, чрезмерно легалистской установкой в своейпрактической работе, недостаточным вниманием к крестьянскомувопросу и чрезвычайно медленным темпом преодоления недостат-ков профсоюзной работы (отсутствие достаточно ярко выражен-ной коммунистической линии, замкнутость красных союзов, сла-бая работа в реформистских союзах со случаями идеологическогопленения коммунистов и т. д.). Вместе с тем следует с особой на-стойчивостью подчеркнуть наряду с необходимостью решитель-ной обороны против правительства и защиты легальных позицийпартии и необходимость подготовки к нелегальным условиям ра-боты и борьбы. Польская коммунистическая партия (нелегальная) в услови-ях фашистского террора не только сохранила свои позиции,но выросла по числу своих членов, еще более выросла по своемуполитическому влиянию и превращается в первоклассный полити-ческий фактор в стране, особенно в промышленных центрах. Со-вершенно выправив грубейшие ошибки, сделанные во время пере-ворота Пилсудского349, партия имеет правильную политическуюлинию. Однако величайшую опасность представляет внутренняяборьба, не оправдываемая никакими сколько бы то ни было дейст-вительно крупными и действительно политическими разногласия-ми. Ввиду особой важности польской партии и сугубой ответствен-ности, ложащейся на нее в случае нападения на СССР, Конгресстребует решительного прекращения фракционной борьбы и даетИККИ специальное поручение от имени Конгресса принимать всесоответствующие меры. Американская рабочая партия350 (коммунистическая) оживи-ла свою деятельность, используя некоторый кризис американскойпромышленности, рост безработицы (связанный с чрезвычайно быс-трым ростом органического состава капитала и повышением тех-нически производства). Ряд упорных и ожесточенных классовыхбитв (прежде всего, стачка горняков) встретил в коммунистичес-кой партии стойкого руководителя. Кампания по поводу казни Сакко и Ванцетти велась точно так же под руководством партии, внутри которой замечается ослабление долголетней фракционной борьбы. Наряду с этими успехами следует, однако, отметить недостаточно энергичную работу по организации неорганизованных, по организации движения среди негров и то, что она не ведет достаточно яркой борьбы против разбойничьей политики Соединенных Штатов в Латинской Америке. По вопросу об образовании рабочей партии Конгресс постановляет перенести центр тяжести на работу среди профсоюзов, на организацию в профсоюзы неорганизованных и т. д., подводя таким образом базис под реальное осуществление лозунга широкой рабочей партии, организуемой снизу. Японская компартия с ее нелегальным аппаратом впервыевышла на арену избирательной борьбы; несмотря на террор, онаведет свою массовую агитационную работу, имеет нелегальный ор-ган, проводит массовые кампании (например, кампанию протестапротив роспуска трех массовых организаций: Родо-Номинто351,объединения левых профсоюзов -- Хиогикай352 -- и организациимолодежи). Основная задача, стоящая перед партией, преодолева-ющей внутренние идеологические шатания, состоит в том, чтобыидти по пути превращения компартии в массовую партию. Для это-го необходима упорная работа среди пролетарских и крестьянских масс, работа в профсоюзах и борьба за единство этих послед-них. Несмотря на чрезвычайную трудность партийной работы(закон о смертной казни за "вредные мысли") и малочисленностьпартии, она обязана приложить все усилия для защиты китайскойреволюции и для борьбы с хищнической политикой японского им-периализма. Китайская компартия потерпела ряд жесточайших пораже-ний, связанных в прошлом с рядом тяжелых оппортунистическихошибок: отсутствием самостоятельности и свободы критики по от-ношению к Гоминьдану, непониманием перехода одного этапа ре-волюции в другой и необходимости своевременно готовитьсяк отпору; наконец, торможение аграрной революции. Под ударамипоражений эта героическая партия исправила свои ошибки, объ-явив беспощадную войну оппортунизму, но ее руководство впалов другую крайность, не давая достаточного отпора явно путчист-ским, авантюристским настроениям, что привело к неудачным вос-станиям в Хунани, Хубее и т. д. Кантонское восстание353, бывшеегероическим арьергардным боем китайского пролетариата в ис-текший период китайской революции, несмотря на грубые ошиб-ки руководства, останется знаменем советской революции. Глав-ной задачей партии является теперь, в периоде между двумяволнами революционного подъема, укрепление самой партии, мас-совая работа среди рабочих и крестьян, восстановление их органи-заций, использование всякого недовольства против помещиков,буржуа, генералов, иностранных империалистов в целях развитияборьбы. Лозунг массового восстания превращается в пропаган- дистский лозунг, и лишь в мере действительной массовой подготовки и назревания нового революционного подъема он станет вновь лозунгом непосредственной практики на высшей основе под флагом советской революции пролетариата и крестьянства. 51. В странах Латинской Америки главная задача коммунистов со-стоит в организации и укреплении коммунистических партий. В ря-де стран (Аргентина, Уругвай, Бразилия, Мексика) рабочий классвпервые захватывается коммунистическим движением, и речь идетоб укреплении имеющихся компартий. В ряде других стран нет ещесамостоятельных и организованных на основе производственныхячеек компартий (в Чили компартия сливается с профсоюзами,в Эквадоре, наряду с сектантской "коммунистической партией",имеется налицо широкая "социалистическая партия", готовая при-мкнуть к Коминтерну; в Колумбии профсоюзы и коммунисты обра-зуют широкую социалистически-революционную партию и т. д.).Конгресс поручает ИККИ обратить большое внимание на страныЛатинской Америки вообще, на выработку "программы действия"этих партий (в числе прочих вопросов особенно важный вопрос --аграрно-крестьянский и вопрос о борьбе с империализмом Соединенных Штатов), на организационное оформление этих партий,на правильные отношения между ними и беспартийными организа-циями (профсоюзы, крестьянские союзы), на их работу среди масс,на упрочение и расширение профсоюзов, их объединение и центра-лизацию и т. д. VIII. Борьба за ленинскую линию и единство Коминтерна На фоне крупных затруднений стабилизационного периодав странах капитализма и трудностей реконструктивного периодав СССР и внутри Коммунистического Интернационала обозначи-лись оппозиционные группы, пытавшиеся организоваться и в меж-дународном масштабе. Их различные крылья и оттенки (от крайнеправого до крайне "левого") находили свое более полное выраже-ние в критике диктатуры в СССР, в критике, клеветнически при-писывающей более или менее мелкобуржуазный характер этойдиктатуре и подрывающей мобилизационную способность между-народного пролетариата. В национальных секциях эти взгляды свя-зывались и с крайне правыми (группа Суварина во Франции), ис крайне "левыми" взглядами (Корш, Маслов в Германии). Получивподдержку троцкизма в СССР, все эти течения пытались образоватьединый блок, который, однако, стал быстро распадаться после по-ражения оппозиции в ВКП(б). При этом основное ядро блока в За-падной Европе, так называемый "..."354, организовавшийся в само-стоятельную партию, разоблачил себя как социал-демократическуюагентуру, причем значительная часть его перешла непосредственнок социал-демократии, этому открытому и злостному врагу теориии практики диктатуры пролетариата. Внутри коммунистических партий в настоящее время -- на ба-зисе частичной стабилизации капитализма и в непосредственнойсвязи с влиянием социал-демократии -- главная линия уклонов идет вправо от правильной политической позиции. Это проявляется в остатках "легализма" и излишней законопослушности, в "хвостизме" по отношению к стачечному движению, в неправильном отношении к социал-демократии (ср[авни], например, известное сопротивление решениям IX пленума ИККИ во Франции), в недостаточном реагировании на международные события и т. д. Однако наряду с этим есть и "левые" уклоны, которые находят свое выражение в известной тенденции к отрицанию тактики единого фронта, в непонимании всего огромного значения профсоюзной работы, в политике революционной фразы и -- в Китае -- в путчистских тенденциях. Конгресс вменяет всем партиям в обязанность борьбу с эти-ми отклонениями и, прежде всего, борьбу путем убеждения. Кон-гресс констатирует, что решения VII расширенного пленума о по-вышении теоретического уровня кадров, о выдвижении новыхработников и т. д. в ряде важнейших стран не выполнены. Кон-гресс полагает, что при крайней сложности всей международнойобстановки, при возможности крутых исторических переломов,необходимо принять все меры к повышению теоретического уров-ня компартий вообще и их кадрового состава в частности. Ввидунеобходимости укрепления центрального руководства Коминтер-на и обеспечения наиболее тесной связи с партиями, Конгресс по-становляет дать авторитетных представителей важнейших партийв качестве постоянных работников руководства Коммунистичес-кого Интернационала. Конгресс вменяет в обязанность ИККИ всеми мерами охра-нять и впредь единство Коминтерна и его секций. Только при ус-ловии дружной работы, изживания разногласий на нормальнойпартийной основе, методами внутрипартийной демократии преждевсего, возможно преодолеть громадные трудности настоящего и ре-шать великие задачи ближайшего будущего. Е. А. Преображенский ЧТО НАДО СКАЗАТЬ КОНГРЕССУ КОМИНТЕРНА Общее положение после мировой войны. Коминтерн действует в обстановке, создавшейся в результате упущенной европейским пролетариатом возможности свалить буржуазию непосредственно после мировой войны. Упущена возможность дать бой за диктатуру в Германии в 1923 г. Ошибки с Эстонией, Болгарией355. Грубейшие ошибки в Китае. Переоценка длительности передышки, которую дает для СССР капитализм. Медленная подготовка боевых кадров, несмотря на парламентские успехи, медленный рост членов партий, страшная слабость собственного руководства компартий, слабость в профессиональном движении, вреднейшие последствия перенесения бюрократических методов руководства из ВКП на Коминтерн, вредные последствия оппортунистической политики (Англо-русский комитет и т. д.), проводившейся до недавнего поворота влево. Перспективы: приближение момента взрыва противоречий между СССР и капитализмом. Обязанности секций Коминтерна быть готовыми не только к поддержке СССР, но и к вооруженному восстанию и захвату власти в собственных странах. Обязанность рабочих-коммунистов других стран помочь в борьбе с оппортунистическими тенденциями в нашей партии. Мы вели длительную и упорную борьбу с ЦК и большинством партии, доходившую до крайней степени ожесточения. Мы были вынуждены к этой борьбе серьезностью наших разногласий с большинством и невозможностью отстаивать их нормальным уставным путем. Наши разногласия сводились к пяти основным пунктам356. I. Политика Коминтерна. О содержании разногласий сказано выше. В настоящий момент многие из этих разногласий ликвидированы в результате поворота в политике Коминтерна после последнего пленума ИККИ. II. Политика в деревне. Суть разногласий: недооценка со стороны ЦК роста кулачества, роста зависимости государственного хозяйства от кулацкого сырья и хлеба, оппортунистические и неленинские надежды на мирное сожительство с кулацким хозяйством, попытки теоретического оправдания этих утопических надежд, игнорирование процесса окулачивания некоторых группкоммунистов и опасности утери связи с беднотой, недостаточное налоговое обложение кулачества, уступки ему в земельном законодательстве, отказ от создания союза деревенской бедноты, невнимание к развертыванию совхозов и т. д. Наступление кулака, кризис с хлебозаготовками и другие факты заставили ЦК круто изменить политику в деревне в смысле возвращения на ленинскийпуть. Мы приветствуем такой поворот и готовы всемерно поддержать его (что, однако, трудно выполнимо, пока мы вне партии,а сотни наших сторонников в ссылке). III. Внутрипартийный режим. Наша критика внутрипартийного режима и наши настойчивые требования подлинной внутрипартийной демократии полностью оправданы всеми официально констатированными фактами разложения ряда организаций.Мы придаем серьезнейшее значение воззванию ЦК, опубликованному в "Правде" от 3 июня357. Так как с этим опоздали на несколько лет, мы очень опасаемся, что попытки ЦК вернуться к внутрипартийному режиму, существовавшему при Ленине, при боязни его допустить критику его ошибок прошлых и настоящих в области общей политики и продолжение репрессий против оппозиции, не дадут серьезных результатов. Его готовность бороться созлом не пропорциональна болезни. IV. Разногласия наши с ЦК по рабочему вопросу и по вопросу об индустриализации были изложены в нашей платформе и контртезисах. Мы признаем, что наши опасения насчет отступления от монополии внешней торговли при общем повороте вправо всей экономической политики не оправдались. Но никакого серьезного улучшения в области рабочей политики и усиления темпа индустриализации мы не можем констатировать, поскольку, в частности, изменения в профсоюзной практике, провозглаш ния енные в воззвании ЦК, еще не проведены в жизнь. Итоги и перспективы. В период наибольшего обострения нашей борьбы с большинством, т. е. начиная с обострения разногласий по китайским делам в апреле прошлого года, мы исходили из опасения развития событий по самому худшему варианту, т. е. ожидали дальнейшего поворота политики вправо и роста термидорианских сил и опасностей. Переход большинства партии к активной борьбе с кулаком, пока эта борьба ведется, устраняет эту опасность. В этом состоит важнейшее из происшедших изменений в общем политическом положении. Мы констатируем уменьшение наших разногласий с ЦК по ряду актуальных вопросов международной и внутренней политики. Обострение классовых противоречий внутри и вне исключает возможность продолжения старой политики ЦК, для нее нет теперь ни экономических, ни социальных предпосылок. Сейчас возможна лишь либо последовательно левая, либо решительно правая политика. Нечего говорить, что на основе правой внутренней политики партия не может победить ни в борьбе с капиталистическими силами внутри, ни в неизбежной и скорой внешней войне. Мы готовы приложить все наши усилия к поддержке всякого шага ЦК по пути ленинской политики, мы хотим помириться с большинством партии на основах проведения нового курса, мы просим Конгресс вернуть нас в партию, в рядах которой мы лояльно и искренне осуществим наше обязательство не прибегать к фракционной деятельности. Процитировать наше последнее обращение съезду. М. Невельсон ПРОТИВ КОГО НАПРАВИТЬ ОГОНЬ? Письмо И. Н. Смирнову Дорогой Иван Никитич! Если оппозиция ведет борьбу за действительное овладение рабочими массами, и в первую очередь партийными, ради исправления линии партии, то первейшим условием такой борьбы является своевременное бросание в массы революционных лозунгов -- лозунгов четких, классово заостренных, раньше всего указывающих массам их главного врага, цели борьбы, затем ее форму и методы. Если задачи борьбы широки, то и лозунги должны соответствовать этим задачам и, главное, ни в коем случае не затушевывать основного врага и основных целей борьбы. Наоборот, главный враг должен быть всячески освещен, и по этой основной позиции должен быть сосредоточен основной огонь оппозиции. ых, частичное полевение рабочих масс на Западе. Не будь усыпляющего, изолирующего российский рабочий класс сталинского аппарата -- даже слабое оживление рабоче- Одно небольшое предварительное замечание. Основными причинами проявления "левого курса" являются, по нашему мнению, во-первых, частичное полевение рабочих масс на Западе. Не будь усыпляющего, изолирующего российский рабочий класс сталинского аппарата - даже слабое оживление рабочего движения в Европе начала 1928 г. вызвало бы в России значительную волну подъема. Но европейская волна, переведенная через шлюзы сталинской аппаратчины, обессиленная и разбитая -- на российской почве превращается в "левый курс". "Левый курс", таким образом, является отражением в кривом сталинском зеркале европейской подъемной волны рабочего движения. Второе. Из тупика, в который бесхребетный центризм загнал к XV съезду экономические взаимоотношения между городом и деревней, нужен был выход. Но найденный центристами "выход" усилил этот конфликт, сделав его не только экономическим, но и политическим. Борьба против кулака, объявленная передовицей "Правды" от 16 февраля358, была на деле превращена в борьбу против середняка и даже бедняка. В итоге, "смычка" рабочего класса с крестьянством в значительной степени сорвана, а план заготовки не выполнен. Намеченные июльским пленумом экономические и политические уступки кулаку, помноженные на рост враждебной активности части середняков и бедняков, руководимых кулаками, при усилении активности остальных враждебных пролетариату классов, создав новое, еще менее выгодное для пролетариата соотношение классовых сил в стране, кризиса не разрешили, а только отложили до... предстоящей новой хлебозаготовительной кампании. В-третьих -- "самокритика". Ею центристы хотели убить двух зайцев: а) показать, что после ликвидации оппозиции возможно стало открыть некоторые клапаны "демократии", и б) повести борьбу с бюрократизмом. Отрубив от партии левое ленинское крыло, центристы выполнили социальный заказ классового врага и никакими куцыми "самокритиками" они не получат одобрения рабочего класса и партии этого преступления. А борьбу с бюрократизмом объявляет аппарат, построенный ар-хибюрократически, и само существование которого зависит от этой именно системы. И авторы "левого курса" думают, что этого не понимают московские, питерские и другие пролетарии. Так вот, при наличии сталинского "левого курса", против кого же должен быть направлен основной огонь оппозиции? В своем письме от 6 июня один товарищ так отвечает на этот вопрос: "Бо- роться с правыми и критиковать непоследовательность359 центристов". Следовательно, основной огонь оппозиции должен быть направлен против правых. Правильно ли это? Попытаемся для начала проанализировать, что означает при более конкретном рассмотрении его формула, каков ее смысл с точки зрения нашей сегодняшней внутрипартийной борьбы. Раньше всего констатируем, что, как всем известно, правые и центристы являются членами одной и той же господствующей партии, с господствующей верхушкой которой оппозиция боролась методами беспощадной критики и разоблачения. Как этот товарищ представляет себе реально сегодня эту борьбу с правыми (к слову сказать, беспощадно разгромленной оппозиции)? Сталина, говорит он, необходимо за непоследовательность критиковать, а с рыковцами нужна "беспощадная борьба". Что это значит? Вывозить их на тачке? Саботировать их? Что означает в наших условиях реально противопоставленная "критике" "борьба" с членами ВКП(б)? Каковы формы, методы этой борьбы? Все это фразеология. "Борьба" с правым крылом ВКП(б) может означать только разоблачение и критику -- критику крепкую - "зубодробительную", разъясняющую массам классовое содержание их (правых) политики. Но если наша "борьба" с правыми превращается на данном этапе революции в их беспощадную критику, то что же означает тогда вторая часть формулы товарища -- "критика непоследовательности центристов"? Очевидно, речь здесь идет о дружеской товарищеской критике неудачливых авторов недоношенного "левого курса". А чем это отличается от лозунга "поддержки" "левого курса"? По существу -- ничем. А формально только тем, что лозунг этот дополнен предложением "борьба с правыми". По существу, лозунг этого товарища ничем почти не отличается от лозунга поддержки левого курса. А по форме он хуже, т. к. с виду кажется более радикальным и этим объективно вводит в заблуждение рабочих, создавая видимость более левой оппозиции. Разве авторы формулы "поддержки" левого курса сопровождали эту поддержку одновременным отказом от критики центристов и правых? Конечно, нет. Поэтому, что означает в наших условиях при нашем отношении к ВКП(б) лозунг "борьба" с правыми, противопоставленный лозунгу "критики"? Это означает сосредоточение огня оппозиции против правых, при лояльной критике и осторожной, быть может, поддержке авторов "левого курса" -- центристов. Вот что означает этот лозунг на деле. Мы видим, таким образом, что товарищ, фактически поддерживая в осторожной, несколько замаскированной форме политику "левого курса", в то же самое время предлагает концентрировать борьбу оппозиции, т. е. ее критическую и разоблачительную работу -- против правых. Правилен ли такой тактический лозунг сегодня? Некоторые товарищи, стоящие на той же точке зрения, рассуждают таким образом: "Вы говорите, что необходимо сосредоточить огонь против центристов, но ведь главная опасность заключается сегодня в победе "правых над центристами", поэтому не будет ли правильней главный огонь направить направо, против рыковцев?" Это рассуждение неправильно. Главный враг - это, в конце концов, не правые внутри ВКП, а буржуазия_ Но путь к сдаче буржуазии власти лежит через правых. Но ведь, в свою очередь, путь к пра ь . огонь направить направо, против рыковцев?" Это рассуждение неправильно. Главный враг -- это, в конце концов не правые внутри ВКП буржуазия. Но путь к сдаче буржуазии власти лежит через правых. путь к правым проходит через лагерь центристов -- поэтому сегодня решающей фигурой является центрист. В сегодняпуть к правым проходит через лагерь центристов - поэтому сегодня решающей фигурой является центрист. В сегодняшней ситуации фигура центриста -- главная фигура -- именно здесь лежит политический узел сегодняшнего дня. В этом именно центр вопроса. Поэтому основной огонь оппозиции нужно направить именно на этот участок. * * * Внутрипартийная борьба разгорается. Принятие центристами боя с правыми на центристских межеумочных позициях обрекает их на поражение. Поражение центристов явится крупнейшим поражением партии и революции. Это нужно разъяснить партии и рабочему классу. Борьба развертывается, опасность грозна. Поэтому наше напряжение должно быть велико, поэтому нужно разоблачать идейную сущность центризма, объяснять, что он ведет партию к гибели, нужно его беспощадно разоблачать, клеймить, критиковать. Поэтому нужно мобилизовать массы для напора на центристов. Поэтому нужна борьба с его вреднейшей фразеологией. Партия находилась и находится в плену у сталинских, а не ры-ковских идей (робко прикрывающихся центризмом) -- поэтому и с этой точки зрения главная борьба сегодня заключается в разоблачении сталинской практической и теоретической половинчатости, т. е. его оппортунизма, т. е. его основных идей. Центристы пока скрывают от партии свою борьбу с правыми. Их левая трескучая фразеология является фактическим прикрытием срамных мест правых. Поэтому самые дальнобойные орудия оппозиции должны сосредоточить огонь против прикрытия правых, против центристов. В них, как в свое время в левых генсоветчиках360, сосредоточена бльшая опасность для рабочих, чем в правых. Сталинские левые фокусы и не остановят, и не замедлят грозного исторического процесса, но одному из активнейших участников этого процесса -- пролетариату -- засыпают глаза оппортунистическим песком, убаюкивают, усыпляют его, делают его пассивным, небоеспособым. Поэтому главный огонь оппозиции должен быть сосредоточен против центристов. Поражение центристов -- крупнейший удар по партии. Но смешно, исходя из этого, думать, будто поддержка оппозицией центризма или ослабление борьбы с ним, вне зависимости от его политических позиций, могла бы его спасти. Обреченность центризма -- в отсутствии у него четких классовых позиций, но поддержка его при таких условиях потянула бы на дно и лучшую подлинно пролетарскую часть партии -- оппозицию. На бессмысленное самоубийство оппозиция пойти не может, ее задача не поддержка под видом левого курса центристов, а вскрытие оппортунистической сущности центризма путем сосредоточения на нем огня критики, мобилизации пролетарских масс для борьбы с ним. Все это, чтобы двинуть центристов влево, на подлинные пролетарские позиции. Само собой разумеется, что в развертывающейся внутрипартийной борьбе оппозиция ни при каких условиях не может и не будет поддерживать правых -- в этом не усомнится ни один член партии и ни один рабочий. Занимая самостоятельную позицию (платформа), давая самостоятельную оценку борющимся классам и внутрипартийным си- лам, оппозиция должна бешено толкать центристов влево, из всех сил, в первую очередь, вскрывая и обнажая их колебания, борясь с ними и преодолевая их. Основное "звено", которое необходимо потянуть влево, чтобы решить вопрос о спасении партии,-- это центристы. Но не прикрытием их оппортунизма, не частичной их поддержкой, не беззубой критикой можно повернуть их влево. Нет. Беспощадное разоблачение, громкая критика, нещадная видимая массами стрельба по их соглашательству, половинчатости, колебаниям, шатаниям, уступчивости правым -- это единственное, что может сделать оппозиция, чтобы исправить линию центристов, двинув их влево. * * * Центризм после исключения оппозиции из партии потерял один из двух устоев, без которых невозможно балансировать даже физическим жонглерам, а политическим и подавно. Не опираясь на значительные слои пролетариата, центристы в борьбе с правыми не имеют широкой и твердой классовой базы, у правых же как раз наоборот; хотя крестьянство и не способно формировать собственную государственную власть, но растущая активность кулаков, получившая могучий импульс к борьбе после отказа правительства от применения 107-й статьи и ряда других мероприятий, усиленная враждебной активностью середняка и бедняка, а также враждебных пролетариату прочих классов при грозной для революции пассивности пролетариата -- создает совершенно реальные предпосылки для бесславного крушения центризма, если он своевременно не изменит на 180° направления своего политического курса. Может ли оппозиция в это решающее время помочь партии? Безусловно, но для того, чтобы помощь была действительной и достигла цели, ей необходимо быть не в снегах и песках Сибири и Туркестана, не в ссылке, а для этого оппозиции необходимо "включиться" в общий фронт внутрипартийной борьбы. Но весь вопрос заключается в способе этого "включения". До сих пор от оппозиции требовался отказ от платформы и других документов, признание правильности сегодняшней и вчерашней линии господствующей партийной верхушки, проще говоря, требовалось "полное идейное и организационное разоружение". Ясно, что принятие таких требований -- для включения в борьбу -- было бы для оппозиции равносильно самоубийству. Но, может быть, "левый курс" осуществил хоть частично требования оппозиции и этим самым дал ей возможность выбросить за борт кое-что из своих взглядов? И этого нет. Следовательно, включиться в партийный фронт за счет идейных уступок оппозиция не может. Но нельзя включиться и за счет признания хоть частичной правильности центристского курса. Таким образом, этот путь оппозиции "заказан". Но есть второй возможный путь. Обычно в процессе борьбы меняются силы участников, происходят беспрерывные перегруппировки сил, меняются старые и выбрасываются новые лозунги. Возможно ли полевение центристов в процессе этой борьбы? Вполне возможно (вспомним пример печальной памяти ленинградской оппозиции)361. Ведь борьба имеет свою логику; центристы в борьбе с правыми будут все явственнее ощущать отсутствие под собой твердой классовой почвы. В борьбе может победить лишь тот, кто опирается целиком на силы и активность определенного класса. Возможные поиски классовой базы могут заставить центристов полеветь, идейно перевооружиться в процессе борьбы, хватая оружие из классового арсенала пролетариата. Этот момент может явиться решающим для включения оппозиции в общие шеренги борющихся. Тогда может создаться обстановка для прочного сотрудничества с центристами на базе сегодняшних и завтрашних политических задач партии и рабочего класса. Они -- эти задачи -- могут стать едиными, общими. А тогда со вчерашними разногласиями будет поступлено по-ленински; они будут сданы в архив на изучение историкам. Но и в этом случае процесс полевения центристов пойдет сильнее под горячим и беспрерывным обстрелом оппозиции. Правильная классово-выдержанная позиция "центристов", отбросив их на левые классовые позиции, заставила бы всех нас (отнюдь не забывая вчерашнего дня) оказать полную и безоговорочную поддержку сталинцам в их борьбе с правыми. Пока нет даже намека на такую ситуацию, поэтому нет оснований для поддержки лозунгов, о которых говорилось выше. Нельзя же в самом деле бессильное пустозвонное фразерство принимать за пролетарскую линию. Сталинские потуги, жалкая профанация некоторых предложений оппозиции, и не говорят пока о начавшемся идейном перевооружении центристов. Значит, пока огонь по всему сталинскому фронту. Возможен и третий путь борьбы. Отступление центристов (сдача позиции о кулаке, молотовская "теоретическая" трактовка самокритики362, сокращение брони подростков и т. д.) под жестокими ударами справа усилится и, превращаясь постепенно в бегство, может заставить прийти в движение центристские низы, а за ними и почуявшие настоящую классовую опасность широкие партийные и рабочие массы. Процесс может и должен пойти именно по этому пути. Активность масс, всколыхнувшихся, почувствовавших свою активность и силу, может смести, как соринку, сталинскую куцую самокритику, некоторые постановления его центрально-чекистских органов, мобилизовать все для борьбы с правыми, включить в борьбу все, что есть революционного, большевистского, ленинского в партии, т. е. "включить" оппозицию в общий фронт борьбы, сделав ее реальной силой в этой борьбе, реальным ее участником, одновременно (возможно) двинув влево некоторых центристских вождей. Этот путь требует колоссальной предварительной работы оппозиции и, главным почти образом, по линии уничтожения влияния центристов на партийные и рабочие массы. Если борьба между центристами и правыми будет протекать, как до сих пор, без участия широких партийных и рабочих масс, то предположение о "включении" борющимися или кем-либо из них в борьбу оппозиции -- является предположением маловероятным. Только включение в борьбу партийных пролетарских масс может дать твердую надежду оппозиции стать опять активным участником партийных дел и боев. Массы будут подняты для борьбы не куцей сталинско-молотовской "самокритикой", а жестокими ударами справа, наносимыми открытым или замаскированным классовым врагом. * * * Центристы служат левым прикрытием для Рыковых -- Смирновых363 -- Кондратьевых364. Огонь против центристов! Центристы скрывают опасность, нависшую над пролетарской диктатурой -- огонь против центристов! Центристы не мобилизуют масс против правой опасности -- огонь против центристов! Центристы левым пустозвонным фразерством убаюкивают рабочих, лишая их боеспособности -- огонь против центристов! Центристы под шум левых фраз сдают правым, а фактически классовому врагу позиции пролетариата -- огонь против центристов! Центристы предпочитают поражение ВКП(б) победе, полученной при участии ленинской оппозиции -- огонь против центристов! Москва, 10 июля 1928 г. Больница К. РАДЕК. ПИСЬМО МУСИНУ Дорогой тов. Мусин! Ваше письмо о спорных вопросах китайского движения требует очень обширного ответа. Ответ этот будет касаться и теоретических вопросов, которых Вы касаетесь, и оценки положения в Китае. Что касается первого: вопроса о соотношении демократической и социалистической диктатур, то на нем, благодаря истории последних лет, нагромоздились целые слои фальсификаций и недоразумений. Задача состоит в том, чтобы разобраться в действительных, а не выдуманных разногласиях, насколько они были историческим фактом. Что касается второй части ответа, то я должен заметить, что так как высылаемые мне дальневосточные газеты и журналы перехватываются каким-то "любителем" изучения дальневосточного вопроса, то я могу опираться только на тот материал, который нахожу в нашей печати и журналах плюс "Таймc" до апреля и "Манчестер Гардиан". I. Исторический смысл лозунга революционно-демократической диктатуры рабочих и крестьян Защищая применение этого лозунга в Китае на данной стадии, Вы спрашиваете: была ли когда-либо в истории осуществлена та- кая демократическая диктатура рабочих и крестьян, была ли ею диктатура якобинцев? Когда мы начинали борьбу против политики Коминтерна в Китае и я в речи своей в Университете Сунь Ят-сена выдвинул этот лозунг, один очень образованный и вдумчивый товарищ спросил меня: как Вы себе вообще воображаете совместную диктатуру с мелкой буржуазией? Такой диктатуры вообще в истории не было и не будет. Он указывал на те же самые места из XIV тома [сочинений Ленина], на которые указываете Вы, и высказывал предположение, что Ленин хитрил, говоря о том, что в Февральской революции революционно-демократическая диктатура рабочих и крестьян уже осуществилась в известной форме и до известной степени. На деле же ничего подобного не было, Ленин при первой проверке историей должен был отказаться от лозунга и, "перевооружаясь", немножко схитрил. Ленин был очень хитер -- это не подлежит ни малейшему сомнению. Но с марксизмом и теоретическим сознанием партии Ленин никогда не хитрил. Если не продумать всей линии развития ленинских идей, во всей их конкретности, то часто кажется при очень тонких изгибах истории, которым соответствуют очень тонкие формулировки Ленина, что он сгибает теорию в пользу своей практики, насилует ее. Раньше, когда я не продумывал всех сочинений Ленина в их совокупности, не имел времени продумать всю историю борьбы с разными "измами", я это предположение тоже не раз высказывал. Я в дальнейшем покажу Вам, что у Ленина в постановке вопроса 1917 г. нет никакой хитрости и никаких прикрашиваний. Но раньше отвечу на общий вопрос: существовала ли в истории революционно-демократическая диктатура рабочих и крестьян? Этот вопрос ставили в другой форме меньшевики и Плеханов365, указывая Ленину, что Маркс в революции 1848 года366 нигде не выдвигает лозунга участия пролетариата в правительстве. И действительно, если Вы в брошюре Маркса о Кельнском процессе367 прочтете циркуляры, в которых он рисует схему развития политики пролетариата при новой волне революции, то он указывает, что должен делать пролетариат, находящийся в оппозиции сперва к либеральному, а потом к демократическому революционному правительству, и что он должен делать, чтобы завоевать власть для себя, т. е. установить социалистическую диктатуру, а не демократическую. На эти вопросы отвечал Ленин (т. VI, с. 172 -- 174) указанием, что, во-первых, Маркс считал, что Германия стоит непосредственно перед социалистической революцией, а потому не мог ставить вопрос о демократической диктатуре; во-вторых, партия пролетариата была неорганизована, существовала только в самых зачатках, и надо было форсировать создавание самостоятельной рабочей партии, чтоб было кому брать власть при быстром переходе демократической революции в социалистическую. Этот ответ Ленина надо дополнить указанием на то, что Маркс не мог бы ставить вопроса о демократической диктатуре, даже если бы не верил в близость социалистической революции, ибо для этой демократической диктатуры не было тогда на Западе контрагента. Французская революция освободила крестьянство от пут феодализма. Крестьянин не имел основных причин бороться совместно с пролетариатом за демократическую революцию. Даже в Германии реформы Штейна и Гарденберга368 -- побочный результат Французской революции -- настолько расслоили крестьянство, что оно перестало быть в своей массе антифеодальным фактором. Вопрос о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства встал, когда революция приблизилась к России, где одновременно существовал молодой мощно развивающийся пролетариат и громадная крестьянская масса, борющаяся за помещичьи земли. Вопрос этот станет во всех странах, где экономические условия не созрели для социализма, но вырос уже пролетариат раньше, чем похоронили полуфеодальный гнет. Как представлял себе Ленин эту демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства? Какие цели преследовал он, выдвигая этот лозунг? Думал ли он о коалиционном правительстве рабочей и крестьянских партий, созданном после уничтожения старой власти победоносным восстанием? Не в партиях было для него дело. Он знал великолепно, что крестьянство во многих странах вообще не в состоянии будет выкристаллизовать мощных массовых партий, что в других странах партии эти будут эфемерные, переходные. Что во многих странах они окажутся связанными с крупной буржуазией и поэтому не будут нашими союзниками. Для него дело шло о союзе рабочего класса, представленного социал-демократией, с крестьянством. Будет ли это крестьянство представлено крестьянскими комитетами или Советами -- это был для него вопрос десятого разряда. Какую же социальную программу должно осуществлять правительство демократической диктатуры пролетариата и крестьянства? Оно должно, во-первых, осуществить демократию, во-вторых, провести в жизнь программу-минимум социал-демократов, в-третьих, дать мужику землю. Но сможет ли удержаться партия пролетариата в рамах этой программы, спрашивал тогда тов. Троцкий. Аргументацию тов. Троцкого, развитую более полно в его брошюре "Итоги и перспективы", перепечатанной в 1918 г., Вы можете найти, коротко изложенную, в его статье "Наши разногласия", включенной в сборник "1905 год" (с. 283 -- 85, цитирую по второму изданию 1922 г.). Он указывает на то, что на проведение нашей программы-мини-мум буржуазия ответит волной локаутов и революционному правительству придется взять ее за горло, т. е. национализировать фабрики. Если наши крестьянские союзники окажут этому сопротивление, то правительство разлетится и пролетариат должен будет или отступить, или сам брать власть в свои руки, т. е. устанавливать социалистическую диктатуру; если же крестьянские союзники пойдут с нами до конца против капиталистов, то тоже будем иметь социалистическую диктатуру. В обоих случаях не может быть речи о демократической диктатуре. Тов. Троцкий боялся, предполагал, что нет надежды на то, чтобы крестьянство с нами пошло до социалистической революции, и боялся, что партия большевиков захочет для проведения демократической революции совместно с крестьянством ограничивать классовую борьбу пролетариата, и в связи с этим он упрекал Ленина "в идее буржуазно-демократического самоограничения пролетариата". Эту идею он называет "безнадежно идеалистической", ибо пролетариат не даст путем пропаганды окарнать своих классовых стремлений. В чем же тогда будет выход? Перед революционной властью будут стоять объективные социалистические задачи, но разрешение их на известном этапе столкнется с хозяйственной отсталостью страны. В рамках национальной революции выхода из этого противоречия нет. Перед рабочим правительством с самого начала станет задача соединить свои силы с социалистическими силами пролетариата Западной Европы. Обоснованы ли были эти опасения и упреки Ленину тов. Троцкого? Ответ на это дает не только цитированное Вами место в "Прошлом и будущем демократической диктатуры", но, в первую очередь, напечатанный в Ленинском сборнике, т. V, с. 451 -- 452, замечательный документ "Этапы, направления и перспективы революции", написанный Лениным в конце 1905 года369. В этом документе Ленин со всем своим мастерством подводит итоги пройденному пути и перед решительной борьбой за демократическую диктатуру -- документ писался приблизительно во время Московского восстания370 -- спрашивает себя, что же будет после завоевания демократической диктатуры. Вот его ответ: "5. Либеральная буржуазия выжидательная в третьем периоде, пассивная в четвертом, становится прямо контрреволюционной и организуется, чтобы отнять у пролетариата завоевания революции. В крестьянстве вся его зажиточная часть и изрядная доля среднего крестьянства тоже "умнеет", успокаивается, поворачивает на сторону контрреволюции, чтобы выбить власть из рук пролетариата и крестьянской бедноты, сочувствующей пролетариату. 6. На почве отношений, сложившихся в период пятый, растет и разгорается новый кризис и новая борьба за сохранение демократических завоеваний, ради социалистического переворота. Эта борьба была бы почти безнадежной для одного российского пролетариата, и его поражение было бы так же неизбежно, как поражение немецкой революционной партии в 1849 -- 1850 гг.371 и как поражение французского пролетариата в 1871 г., если бы на помощь российскому пролетариату не пришел европейский социалистический пролетариат. Итак, в этой стадии либеральная буржуазия и зажиточное (отчасти среднее) крестьянство организует контрреволюцию. Российский пролетариат плюс европейский организуют революцию. При таких условиях российский пролетариат может одержать вторую победу. Дело уже не безнадежно. Вторая победа будет социалистическим переворотом в Европе. Европейские рабочие покажут нам, "как это делается", и тогда мы вместе с ними сделаем социалистический переворот". Вот Вам ленинское "самоограничение пролетариата". Но оно показывает не только неправильность упреков тов. Троцкого в 1905 г., не только отличия между его позицией и позицией Ленина -- я еще вернусь к анализу этих отличий -- но и показывает, в чем они сходились. Ленин ни на один момент не думал, что может ограничить классовую борьбу пролетариата, пришедшего к демократической диктатуре, наоборот, ставит задачу развертывания этой борьбы до второй социалистической революции. Ленин ни на один момент не имеет никаких иллюзий не только насчет либеральной буржуазии, но и насчет контрреволюционности всей зажиточной части крестьянства и изрядной части среднего крестьянства. Ленин не думает пытаться разрешить противоречия в национальных рамках, а ставит ставку на помощь европейского социалистического пролетариата. Во всех этих вопросах Ленин и Троцкий полностью сходятся. В чем же различия? В том, что до социалистической диктатуры Ленин проходит через этап демократической диктатуры. Социалистическая диктатура вырастает из демократической, демократическая переходит в социалистическую. Что это -- педантизм исторический? Что же, Ленин думал, что демократическая диктатура есть неминуемый этап, на котором должны быть решены демократические задачи, чтобы после исчерпания этих задач приступить к решению социалистических задач? Вы достаточно хорошо знаете Ленина, чтобы отбросить такую гипотезу. Нигде нет следа у него утверждения об обязательности завершения демократической диктатуры раньше, чем перейти к социалистической диктатуре. Он нигде не разбирает вопроса о том, как долго первый этап будет продолжаться. Этого вопроса история вообще не может ставить. Ленин выдвигает лозунг демократической диктатуры не в качестве историка, пытающегося писать историю вперед, а в качестве политика, ставившего политические задачи пролетариату и его партии. Смысл этого лозунга тот: в странах, в которых существует нерешенный крестьянский вопрос, где пролетариат поэтому имеет союзника, надо сделать все, чтобы этого союзника мобилизовать для решения совместных задач. Только в борьбе за эти совместные интересы мы в крестьянской массе и среди связанных с ней элементов найдем социальные слои, родственные пролетариату, с которыми пролетариат рука об руку будет решать дальнейшие задачи, свои собственные исторические задачи, по мере того, как они станут перед ним не в форме агитации, а как результат растущей и развивающейся борьбы. Лозунг демократической диктатуры означал: пусть предвидение второго этапа усилит решительность в работе среди крестьянских масс, вместо того чтобы предвидение будущих расхождений с крестьянством помешало мобилизовать его силы для решения совместных с ним задач. Таким образом, разница между позициями тов. Троцкого и Ленина в 1905 г. сводилась исключительно к тому, что тов. Троцкий не концентрировался с достаточной силой на решении ближайшей задачи -- мобилизации крестьянских масс или, точнее говоря, не давал этому стремлению к этой мобилизации выражения в особом политическом лозунге, приковывающем внимание партии, пролетариата и крестьянства к этой задаче. Миновало 10 лет, капиталистическое развитие России сделало громадный шаг вперед, дифференциация крестьянства, благодаря столыпинской реформе, сделала значительный шаг вперед, война связала судьбы русской революции в еще большей мере с мировой революцией. И, несмотря на это, Ленин, продумывая задачи, стоящие перед русским пролетариатом, не выдвигал социалистическую диктатуру пролетариата как ближайший лозунг. Наоборот, в статье от 13 октября 1915 г. (т. XIII, с. 208) он писал: "Социальным содержанием ближайшей революции в России может быть только революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Революция не может победить в России, не свергнув монархию и крепостников, а свергнуть их нельзя без поддержки пролетариата крестьянством. Задача пролетариата -- довести до конца буржуазно-демократическую революцию в России, дабы разжечь социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь чрезвычайно приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России и т. д. и т. д." На этой точке зрения Ленин стоял вплоть до Февральской революции, которая оправдала эту точку зрения, ибо она была буржуазно-демократической революцией. И только ее развитие, т. е. громадное обострение противоречий на основе Февральской революции, позволило Ленину поставить вопрос о социалистической диктатуре пролетариата. И тут мы подходим к вопросу, который вызывает Ваше недоумение и недоумение многих товарищей. Верно, что Февральская революция была буржуазно-демократической революцией. Но что означает утверждение Ленина, что она осуществила "в известной форме и до известной степени" лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства? Вы указываете на место, в котором Ленин говорит, что в этой революции переплетались диктатура буржуазии и революционно-демократическая диктатура. Как же две диктатуры сразу? Не является ли это известным изобилием? Ваш испуг исчезнет, если не будете заниматься формально логическим анализом, а подойдете к вопросу с точки зрения диалектики, т. е. науки о развитии в противоречиях и через противоречия. Диктатура -- это власть, опирающаяся не на закон, а на силу. В одной стране может быть только одна власть, а тем более, если дело идет о власти, опирающейся на силу. Но что поделаешь с русской историей, которая пошла так, что в Смольном был центр власти большинства рабочих и крестьян в шинелях, в руках этого центра было распоряжение физической силой. Он представлял диктатуру рабочих и крестьян, восставших против царя. Но это большинство не порвало еще с буржуазией, не имело достаточно доверия к своим силам, чтобы взяться за разрубление кровавого клубка военных противоречий, чтобы взяться за разрешение крестьянского вопроса. Опираясь на наличие доверия Смольного и отсутствие у этого Смольного веры в собственные силы, буржуазия смогла создать собственный центр. Она опиралась при этом еще на экономическую силу русского капитализма, поддержку мирового капитализма и на вооруженные силы интеллигенции (юнкерские школы и т. д.). Но до июля она не могла пустить в ход против народных масс силу, Советы могли ее смести. Противоречие, которое Вы видите в формулировках Ленина, или "двусмысленность", которую Вы в них замечаете, отражают противоречие и двусмысленность жизни. Развитая до конца демократическая диктатура несовместима ни с какой другой властью, но все существо вопроса состояло в том, что демократическая диктатура пролетариата и крестьянства была осуществлена "до известной степени", т. е. в той степени, что крестьянские и рабочие массы создали свой союз в виде Советов и слушались только Советов, но не в той степени, чтобы решиться порвать с буржуазией. В цитированной мною статье Ленина от 1915 г. он предугадывает, что органом этой революционно-демократической диктатуры будут Советы. И они возникли, но в известной ограниченной форме Советов с контактной миссией. Все противоречия оказываются, таким образом, элементом, толкающим вперед. Ленин проанализировал их гениально, ничего не упрощая, и на основе этого анализа указал, как повести революцию вперед. Во-первых, какое значение для него имело установление, что Февральская революция в "известной мере" осуществила лозунг революционно-демократической диктатуры? Установление этого имело громаднейшее значение для большевистской тактики в Февральской революции. Оно говорило: так как Временное правительство существует с согласия демократической диктатуры большинства крестьянства и пролетариата, то нельзя пытаться скинуть его вопреки воле большинства Советов -- значит путь, ведущий вперед, ведет через завоевание этого большинства. Задача, которую он ставит себе на этом этапе, состоит в завершении буржуазно-демократической диктатуры. Он знает, что этого будет недостаточно, что разрубить узел войны можно будет только, делая шаги к социализму, ибо разрубить этот узел можно будет только, разрывая с антантовским капиталом372, принимая меры против разрухи военной, выходящие из рамок буржуазного строя. Но этот второй шаг к социалистической диктатуре пролетариата Ленин не делает таким образом, что противопоставляет лозунг пролетарской диктатуры лозунгу демократической диктатуры, а пытается заставить большинство Советов взять власть в свои руки, хотя это большинство состоит из мелких буржуа и социал-пат- риотов. Он хочет это большинство, взявшее власть в свои руки, поставить перед задачей необходимости перехода к социалистическим мерам, чтобы дать ему обанкротиться в глазах народных масс и таким образом завоевать большинство в Советах для большевиков. Только в момент, когда буржуазия, используя бессилие и разложение мелкобуржуазного большинства Советов, переходит к актам насилия против рабочего класса, он ставит вопрос о ревизии лозунга перехода власти к Советам (т. XIV, ч. 2, с. 14 -- 18) и заявляет, что власть, действующую насилием против рабочего класса, надо свергнуть, ибо Советы уже не живут. Пролетариат должен взять самостоятельно власть, тогда он найдет поддержку беднейшего крестьянства и восстановит Советы, но уже как органы социалистической диктатуры. Но достаточно было корниловщины, оживления Советов, ослабления буржуазии, чтобы Ленин 3 сентября в статье "О компромиссах" предложил эсерам и меньшевикам рвать с буржуазией, завершить демократическую диктатуру, становясь единственной властью, а мы вас силой не будем скидывать. Только после того как большевики завоевали большинство в рабочих центрах и когда ясным стал приближающийся переход большинства солдат, т. е. крестьян, на сторону большевиков, Ленин считает, что кризис назрел, ставит вопрос о социалистической диктатуре пролетариата. Я нарочно ответил Вам не силлогизмами о том, что есть демократическая диктатура и чем она отличается от социалистической, а попытался набросать картину параллельного развития вопроса в действительной жизни и в теории Ленина. Только таким образом можно понять этот вопрос, понять не только отличия обоих лозунгов, но и их перерастание. Вы спрашиваете: когда же начинается социалистическая диктатура? Социалистическая диктатура начинается там, где пришедший к власти пролетариат берется за решение специфических исторических задач пролетариата, т. е. постройки социалистического общества путем разрушения государственного строя буржуазии и национализации промышленности. Не всякий шаг в этом направлении есть начало социалистической революции, а система шагов. Пролетариат может быть принужден врываться в область частной собственности и в демократической революции. К этому может быть принуждена и буржуазия в войне и без революции. Тайпинги373, как Вам известно, делали целый ряд шагов, очень похожих на меры нашего военного коммунизма, не будучи социалистической властью. Но уже даже начав социалистическую революцию под руководством социалистической диктатуры, пролетариат решает попутно демократические задачи, не решенные демократической революцией. Это ответ на Ваш вопрос, не была ли Октябрьская революция революционно-демократической революцией, когда мы были в союзе с левыми эсерами. На этот вопрос дает ответ Ленин в статье "К четырехлетней годовщине Октябрьской революции", указывая, сколько работы пришлось проводить в первые годы социалистической рево- люции, чтобы завершить демократическую революцию. Одна от другой не отделены китайской стеной. Мы еще теперь завершаем демократическую революцию, с трудом борясь за ликвидацию безграмотности. Везде на Западе буржуазная демократия справлялась с этой задачей. Самое важное для теоретического понимания вопроса о демократической и социалистической диктатуре -- это видеть не только грани между ними, их различия, как понимать, как одна переходит в другую. Тактически же самое важное -- находить в практике, в деятельности партии переходы от одной задачи к другой. Если бы Ленин в 1917 г. не понял, что задачи, стоящие перед русским пролетариатом в войне, могут быть решены только социалистической диктатурой, то он погубил бы революцию. Но точно так же, а быть может, в еще большей степени, он погубил бы ее, если бы, приехав в Петроград, дал лозунг: "Скидывай Временное правительство!" Я говорю, в еще большей степени может быть бы погубил, ибо в августе обострение классовых противоречий народило стихийно-массовую тенденцию к пролетарской диктатуре; в апреле мы были так слабы, что ошибка, тогда сделанная, непонимание своеобразия положения, необходимости переходов могли бы обескровить нас на годы. Ошибка Розы Люксембург374 и Либкнехта375 в январе 1919 г.376 не была единственной причиной, почему мы в Германии не только не взяли власти, но даже не могли серьезно попытаться это сделать -- тут сыграли свою роль объективные факторы, в первую очередь факт, что революция началась только после войны -- но тот факт, что, не понимая путей перерастания, руководство Союза Спартака дало себя спровоцировать на вооруженную борьбу в то время, когда в Берлинском совете не было еще даже комфракции, очень облегчило победу германской социал-демократии и буржуазии. Коротко говоря: важно понимать не только, куда идет революция, но и как она идет, не только, куда вести партию, но и как ее вести. Я установил, таким образом, точку зрения, с которой подхожу к вопросам китайской революции. Фейербах377 говорит, что точка зрения отличает человека от зверя. Имея уже исходную точку зрения, мы легче разберемся в разногласиях, касающихся перспектив дальнейшего развития китайской революции. II. Перспективы китайской революции Вы, может быть, помните, дорогой тов. Мусин, мои статьи в третью годовщину смерти Сунь Ятсена в "Известиях" в марте 1927 г. Основная их мысль была та, что не только международный переплет китайского вопроса (врагом является международный империализм), но и своеобразие аграрного вопроса в Китае (полное слияние помещика и торгового капитала) будут иметь последствием союз рабочего класса и бедного крестьянства более крепкий, чем в России, и что даже в начальном демократическом периоде удары этих классов будут направлены не против двух врагов (с од- ной стороны, помещика, с другой -- капиталиста), а против одного. Из этого я делал вывод, что в Китае обеспечено перерастание плебейской мелкобуржуазной революции в социалистическую. Не знаю, говорил ли я в этой статье (у меня ее нет под рукой), но, наверное, говорил это в своей речи в Комакадемии, что перерастание китайской революции в социалистическую я даже не делаю зависимым от помощи европейского пролетариата. Без помощи европейского пролетариата китайская революция как социалистическая победить не может. Она как изолированная социалистическая революция будет разбита китайской буржуазией и международным империализмом. Но начнется социалистическая революция на основе внутренних законов, ею движущих. При помощи европейского пролетариата Китай преодолеет свою отсталось на социалистических рельсах. Без помощи европейского пролетариата китайская революция пронесется как цикл ураганов по стране, сметет купца-ростовщика и будет побеждена мировым империализмом, который начнет строить на очищенной бурей равнине современный китайский капитализм. Считаясь с глубокими следами, оставленными революцией, международный капитализм будет принужден изменить свою форму господства, переходя от открытой самостоятельной эксплуатации Китая к прикрытой форме кооперации с китайской буржуазией. (Вы знаете, что такая программа имеет многих приверженцев в Японии, как и в Америке.) Эта вторая перспектива для меня более невероятна. Ибо она предполагает продолжительную стабилизацию капитализма в мире. Первая перспектива, о которой я говорил, -- это перспектива перерастания китайской революции из демократической в социалистическую; перспектива ее смычки с новой волной международной революции и ее победы как революции социалистической. Исходя из этой точки зрения, я считаю, что надо киткомпартию воспитывать в перспективе китайского Октября не как какого-то отдаленного маяка, а как политической цели378, к которой китайская революция неизбежно идет и дойдет в таком отрезке времени, что сегодня действующий китайский коммунист должен рассматривать всю свою деятельность как подготовку этой величайшей задачи. С этой точки зрения меня не могла привести в смятение ноябрьская резолюция ЦК ККП, в которой говорится: "Все это заставляет пленум ЦК ККП признать в настоящее время во всем Китае непосредственно революционную ситуацию. ЦК не делает из этого утверждения иллюзий насчет неизбежности полной победы революции в самое ближайшее время. Объективная обстановка в Китае такова, что продолжительность непосредственно революционной ситуации измеряется и будет измеряться не неделями и месяцами, а долгими годами. Китайская революция носит хотя и длительный, но зато непрерывный характер. По всему своему характеру она является тем, что Маркс называл "перманентной революцией". Китайская революция является перманентной по своему характеру благодаря тому, что китайская буржуазия не в состоянии совершить демократическую революцию, революцию, которая бы сверг-нула господство феодалов-милитаристов, китайская революция в своем процессе не может стабилизоваться в ее демократической стадии (подобно тому, как говорит так называемая "теория двух революций"); китайская революция, начиная с разрешения демократических задач, неизбежно приступает к социалистическим задачам. Китайская революция является перманентной и по темпу своего развития. Несмотря на ряд поражений, китайская революция все же продолжает развиваться, т. к. внутри господствующих классов существуют неразрешимые, все время обостряющиеся противоречия, и их реакция не может стабилизоваться. Одновременно революционная борьба народных масс, особенно крестьянские восстания, всюду непрерывно вспыхивают и имеют тенденцию к слиянию в одно русло, во всеобщее рабоче-крестьянское восстание для свержения господства джентри, помещиков и буржуазии; эти непрерывные революционные выступления воочию свидетельствуют о перманентном характере китайской революции. Одним словом, китайская революция, хотя еще не разрешила ни одной из своих демократических задач, продолжает быть демократической в данный период по своему основному содержанию, но массовая революционная борьба уже не может не перешагнуть демократические рамки и при новых успехах развиваться дальше; китайская революция должна радикальным образом разрешить свои демократические задачи и по пути своего дальнейшего быстрого развития перейти на социалистический путь". В этой резолюции много ошибок, чересчур поспешные утверждения, но характеристика революции как перманентной может пугать только мальчиков, которые считают, что немец изобрел обезьяну, а тов. Троцкий перманентную революцию. Понятие перманентной революции, выдвинутое Марксом, означает не какой-то всеобщий закон революции, а его убеждение в том, что социальные условия Германии не позволят стабилизироваться господству мелкой буржуазии; что мелкобуржуазная революция в Германии неизбежно перерастет в социалистическую. Маркс ошибся в оценке социальной зрелости Германии. Никакой мелкобуржуазной революции в Германии не случилось. Германия пошла по пути капиталистического развития под руководством буржуазии. Но я надеюсь, что против посылки Маркса в Китай для руководства коммунистическим движением тт. Мануильский и Пеппер379 не привели бы аргументов "от перманентки" и должны были бы, вероятно, ссылаться на недостающую у него дисциплину. Отсутствие дальнейшей перспективы есть большой недостаток в политике, и резолюция IХ пленума ИККИ, которую я считаю правильной, поскольку она намечает ближайшие задачи партии, страдает таким отсутствием. Китайские коммунисты не получают критической оценки прошлого и перспективы будущего и должны выйти из этого крохоборства. Приветствуя тот факт, что Коминтерн взял курс на создание самостоятельной партии пролетариата (наконец-то!), на развертывание крестьянского движения, мы должны добиваться, чтобы эта работа собирания сил (Коминтерн прав, что высказывается против распыления их в повстанческих авантюрах) получила перспективу, ибо никто не знает, как быстро будут развертываться китайские события. Революционный подъем в Китае может прийти раньше, чем там окрепнет наша партия. Она тем позже окрепнет, чем дольше мы ее будем оставлять без перспектив. Я уже сказал, что перспектива эта -- это путь к Октябрю, но этим еще не сказано, через какие страны этот путь ведет. А вопрос пути, как это уже говорил Лассаль в "Сикингене", не менее важен, чем вопрос о цели. Чтобы установить путь, надо сначала установить, откуда мы отправляемся, иначе говоря, надо поставить вопрос о результатах революционного движения 1925 -- 1927 гг. Движение 1925 -- 1927 гг. представляло собой пробуждение китайских рабочих и крестьянских масс, руководимых китайской крупной буржуазией. Маркс говорил в "18 брюмера"380, что не всякий застрельщик мелкобуржуазной революции есть лавочник. Но всякий застрельщик мелкобуржуазной политики в состоянии представить себе социально-политические отношения только с точки зрения интересов лавочника. Не всякий застрельщик крупнобуржуазной политики есть банкир или крупный заводчик (хотя Сунь Фо, С. С. У сами крупные капиталисты), но дело в том, что мировой капитализм настолько уже господствует над идеологией вождей городской мелкой буржуазии в Китае, помещиков, торговых капиталистов, что все эти Чан Кайши и Ван Цзинвэи считали полной чепухой уравнительные реформаторские тенденции СуньЯтсена381, являвшегося выразителем деревенской мелкой буржуазии Китая, и они-то не могли себе мыслить китайского будущего иначе как в форме господства современного капитализма. Кто из них был в этом направлении менее догадлив, того толкала мысль о необходимости получения займов от иностранного капитализма. Когда я вспоминаю очень интересный разговор с Ху Ханьми-нем, он пришел перед отъездом прощаться, поговорить, чтоб ничего не сказать (а он все время своего пребывания в Москве проклинал Каутского и говорил вообще о мировой революции), он начал со мной церемониальный разговор о системе воспитания молодежи. Я отбросил законы китайской вежливости и сказал ему, что ввиду того, что уже французские экциклопедисты382 великолепно понимали связь методов воспитания молодежи с социальным строем, то мне бы было более интересно узнать, как он себе представляет далынейшее развитие Китая. Разговор довольно туго подвигался вперед, но прижатый к стене наш тогдашний друг перешел к контратаке. С изысканной вежливостью спросил меня, считаю ли я возможным, что капитализм в Америке, Японии, Англии продержится еще лет 10 -- 15. Я по со- вести должен был ответить, что исключенным этого не считаю. "Хо,-- ответил мне Ху Ханьминь,-- считаете ли Вы возможным, что СССР сможет Китаю дать в ближайшие годы от 0,5 до 1 миллиарда рублей займов?" Я ответил, что ничего невозможного в таком предположении не вижу, хотя насчет сроков и точных сумм ручательства принять не могу. Он ответил мне, что, зная, что СССР есть оплот колониальных народов против мирового капитализма, он в самом благожелательном ответе с моей стороны не сомневался, но что, как я, быть может, знаю, в вопросе о займах решает именно срок и сумма и что поэтому он надеется, что советские друзья Китая поймут при широте их умственного кругозора, что китайские революционеры не могут не считаться с подлым, кровожадным, но имеющим золото империализмом. Но я отошел немного от темы, отвлеченный воспоминаниями. Значит, китайская революция 1925 -- 1927 гг. была движением народных масс, но руководимых крупной буржуазией. Когда народные массы повернули против крупной буржуазии, они были ею раздавлены. Это показывает, с какой осторожностью надо принимать утверждение, например, тов. Ломинадзе, о слабости китайской крупной буржуазии. Она исторический выкидыш, и сама по себе слаба, но за ней стоят не только потребности мирового капитализма, но и простого товарного хозяйства Китая, не знающего пока что другого направления развития, как развитие на путях капитализма. Гоминьдан был заурядной капиталистической партией. Все его "особенности", на которые указывали тов. Бухарин и Сталин, сводились к тому, что эти товарищи забыли, как выглядели все буржуазные партии во время всех буржуазных революций. Прочтите брошюру Ленина "Победа кадетов" (т. VII, ч. 1, с. 95 -- 102), главу "Что такое представляет собой партия народной свободы" и Вы увидите, как отступают особенности Гоминьдана и выступает то, что его объединяет со всеми крупными партиями буржуазных революций. А что представлял собой левый Гоминьдан? Это были народные массы, выходящие из-под влияния крупной буржуазии, и несколько говорунов, вроде Чэнь Юженя383 или благочестивого джентельме-на Юга Ван Цзинвея, которые, повторяя старые радикальные го-миньдановские фразы, ничего так не боялись, как остаться с глазу на глаз с рабоче-крестьянскими массами. Самое комичное -- это было сравнивать этих людей хотя бы с эсерами и надеяться, что они повернут на мужика. Я два часа толковал с Ю Юженом об истории тайпинского восстания, что было очень трудно, ибо, как Вам известно, Чэнь Южень так любит сам говорить, что даже ночью просыпается от разговоров с собой. Когда наконец мне удалось преодолеть его сопротивление и заставить его слушать, он, выслушав все, сказал мне: "Да, это были бандиты". Левый Гоминьдан не имел никакой интеллигенции, связанной с крестьянством, он никогда не интересовался крестьянским вопросом, в то время как народничество выросло на крестьянском вопросе и, по крайней мере, хотело быть крестьянской партией. Банкротство левого Гоминьдана не является банкротством демократической мелкой буржуазии, ибо левый Гоминьдан никогда этой демократии не представлял. Нельзя поэтому делать из банкротства левого Гоминьдана вывода, что революционно-демократический период китайской революции уже кончился. Я думаю, что он только начинается. Означает ли это, что китайское крестьянство непременно выкристаллизует свою особую партию, которая будет нашим союзником в революции и участником в правительстве революционно-демократической диктатуры? Очень может быть, что развитие крестьянского движения пойдет под руководством компартии и под ее флагом. Но что изменится в соотношении классов, если представители крестьянства в руководстве движением или в революционном правительстве будут называться коммунистами или даже будут думать, что они коммунисты? От этого они не перестанут быть представителями крестьянства. Классов, на которые опираешься, нельзя перескочить при помощи шеста и силлогизмов. Я не утверждаю, что история китайской революции будет разделена на две главы, из которых одна -- революционно-демократическая -- будет посвящена решению крестьянского вопроса, а другая -- социалистическая -- построению социализма. Можно даже с уверенностью сказать, что своеобразие китайского аграрного вопроса (первый том книги Волина384, несмотря на его теоретическую робость, подтвердил это полностью) предопределяет, что аграрный вопрос в Китае может быть решен только при помощи социалистических мер. Торговый капитал разложил феодальное хозяйство Китая в такой мере, как это не имело места ни в одной стране. Самая опасная болезнь -- это устарелая болезнь. Разгадка китайского аграрного вопроса дана Марксом не в учении об азиатском способе производства (такого общего способа производства не было, как можно убедиться, прочитавши у Маркса и Энгельса их беглые заметки и статьи то о Китае, то об Индии, то об Японии и Турции, в которых они описывают совершенно различные способы производства). Ключ к пониманию китайских аграрных отношений Маркс дает в третьем томе "Капитала" в главах "Из истории торгового капитала" и "Поземельная рента". Но при применении этого учения надо не забывать, что отношения, которые Маркс теоретически исследует, в Китае загнили. Революция может в своем демократическом фазисе растоптать пиявки, сосущие тело китайского крестьянина. Это улучшит его положение, но он работает такими устарелыми орудиями, он настолько плотно живет в Южном и Центральном Китае, что для того, чтобы вывести его из неописуемой нужды, необходимы меры коллективизации хозяйства и колонизации, которые упираются или в международный социализм, или в какой-то 10-миллиардный заем у капиталистов. В рамках мелкобуржуазной демократической революции выхода нет. Но подход к выходу, т. е. мобилизация 100-миллионной массы на громаднейшей территории, которая займет не один год, которая не будет решена одним ударом, а многократно будет проходить пройденные уже этапы -- это есть именно грядущий революционно-демократический период. Основная ошибка тех, которые это отрицают, которые уже теперь хотят выдвинуть лозунг социалистической диктатуры, состоит в том, что они из-за неверных исторических сравнений не видят этого социального содержания ближайшей полосы движения. Когда они спрашивают, где же китайская революционная мелкая буржуазия, то они ищут глазами в Шанхае, Ханькоу клуб якобинцев, а не ищут в китайских Заплато-ве, Дырявине, Разутове, Горелове, Неелове и Неурожайке-тож385 сельской сходки. Политическая ошибка состоит в том, что, думая о том, что придется делать коммунистам, захватившим власть, они забывают, что путь к власти идет через мобилизацию мужицких масс, что без этой мобилизации коммунисты будут биты не только в Кантоне, где промышленных рабочих столько, что кот наплакал, но и в Ханькоу и в Шанхае. Но ведь весь вопрос, говорят, не в том, что надо мобилизовать крестьян, а что, во-первых, мобилизовывать их будет рабочая партия, а не Гоминьдан нового созыва, а во-вторых, что победить они могут только под руководством рабочей диктатуры. Но для того, чтобы рабочая партия их мобилизовала, необходимо выпячивать крестьянский вопрос. Формула выпячивания этого вопроса -- это именно лозунг демократической диктатуры. Его обязательное содержание -- это именно то выпячивание и ничего больше. Осуществится ли эта диктатура в тех или других формах, как долго она будет продолжаться, это вопросы, на которые теория вообще не может ответить. Точно так же неправильным является взгляд на демократическую диктатуру как необходимую форму революции на известном ее этапе, как неправильным является утверждение о невозможности такого этапа. Политическая ошибка состоит в том, что из-за погони представить себе, как реально будет выглядеть рабочая власть, забывают представить себе, что реально представляет собой киткомпартия, которая должна завоевать власть. Я не имел возможности наблюдать непосредственно над деятельностью китайской коммунистической партии, но я имел возможность в продолжение полутора лет наблюдать над пятью сотнями китайских коммунистов. Только самый минимальный процент из них имел какое-то отношение к крестьянскому движению. Их надо еще повернуть лицом к деревенской бедноте, им надо еще вколотить в головы, что китайский рабочий класс и китайская революция будут разбиты наголову, если повторится то, что было во всех революционных движениях Китая, а именно, город пойдет особо, а деревня особо. Роль лозунга революционно-демократической диктатуры для исполнения этой задачи громадная. А как выглядит дело с привлечением крестьянских масс? Они в Китае переполнены недоверием к городу, который всегда их эксплуатировал, ничего им не давая. Диктатура пролетариата -- это чисто городская власть. Как же можно с этим не считаться в формулировке лозунгов, хотя бы до момента, пока рядом побед, одержанных под руководством рабочих, крестьянство научится доверять рабочим? Я великолепно понимаю, что источник возражений против лозунга революционно-демократической диктатуры -- это здоровое недоверие к шатанию мелкой буржуазии, это боязнь неоэсеровщины с ее идеями рабоче-крестьянских партий, которую я вполне разделяю, но боязнь одних ошибок не оправдывает других. Ильич никогда не страдал ни новой, ни старой эсеровщиной, всегда требовал самостоятельной классовой организации пролетариата, "обязательно сначала огородить себя от всех, выделить один только единственно, исключительно пролетариат, а потом уже заявлять, что пролетариат всех освободит, всех зовет, приглашает",-- писал он в своей полемике с Плехановым. Но это не мешало ему выдвигать лозунг демократической диктатуры. С ком. приветом Томск, 8-12 июля 1928 г. К. РАДЕК. ИЗ ПИСЬМА СОСНОВСКОМУ Дорогой Л [ев] С[еменович]! Хорошо хотя бы и то, что мое письмо рассеяло Ваши опасения, не является ли моя телеграмма от 4 мая в "Правду"386 шагом к индивидуальному решению вопроса об оппозиции. При более вдумчивом отношении Вы могли бы и без него угадать, что если бы я пришел к убеждению, что оппозиция должна сдавать свои позиции, то раньше, чем выступать в "Правде" с этим открытием, я бы обратился к близким товарищам с изложением взгляда и предложением сделать коллективный шаг. Что же касается подготовки такого шага "поступками" -- то так делают люди, замазывающие следы, а не политики, чувствующие ответственность не только за себя. Ну, говорю, хорошо, что теперь поняли хоть личную сторону дела. Общей не поняли. Вот Вы доказываете сначала вред личных и пользу общих выступлений и предостерегаете перед личными, указывая на нашу ответственность перед и за тысячи товарищей. Об этой ответственности -- в дальнейшем. Теперь укажу Вам только, что Ваше мышление отстает от бытия. Выступления эти -- не только телеграммы, но и письма, ибо все наши письма перлюстрируются и могут быть каждый момент напечатаны. Что с ними? Или надо всем товарищам не высказываться о новых явлениях, ибо в их взглядах могут оказаться новые элементы. Это означало бы отказ даже от тех возможностей столковаться, которые дает нам Ст[алин]. Дело явно невозможное. Или изобрести средство, гарантирующее одинаковую оценку явлений. Оно не изобретено. Или прими- риться с тем, что Ст[алин] может использовать наши переходные разногласия, и зато получить возможность их устранить или свести до минимума путем переписки. На этот путь мы стали. Я сначала хотел его избегнуть. Так, не отвечал три месяца на письма о китайских делах. Мог это сделать, ибо считал, что вопросы диктатуры в Китае подождут и, может, удастся нам встретиться раньше, чем придется их решать. Что касается немецких дел, то молчание было невозможно, ибо близость выборов требовала, чтобы мы высказались. Высказаться позже после выборов (т. е. после раскола в Ленин-бунде и поражения, которое легко можно было предвидеть), это означало дать возможность сказать: оппозиция хотела посмотреть, и когда виноград оказался зеленым, высказывается против. (Указание на наше письмо от 15 января неубедительно -- чего я, когда письмо писалось, недосмотрел -- что не стоит ломать линию для проблематичных мандатов. Что же, если бы Урбанс считал, что они непроблематичные?) Ну, если надо было высказаться, то как? Я предложил коллективный путь: подписи Л. Д. [Троцкого], Преображенского и мою. Преображенскому этого не было сообщено. Он -- как оказалось после -- подписал. Что же было бы, если бы Преображенский и я были бы за, а Л. Д. против? Устроить конференцию? Или подчиниться неубедительным соображениям Л. Д.? Если бы дело шло о второстепенных вопросах, надо было бы отказаться от выступления во имя единства. Но так как шло об основном вопросе (а вопрос о двух партиях -- основной вопрос), то общеполитические соображения должны были взять верх. Тут я прихожу к вопросу об ответственности. Мы политически и морально ответственны за тысячи ссыльных товарищей. В чем же состоит эта ответственность? В том, что мы должны помочь им найти правильную ориентировку в новых вопросах как основу правильных решений. Это требует избегать ошибок в важных вопросах. Такой ошибкой было молчание о нашем отношении к новому факту кандидатур Ленинбунда. Но с этой ответственностью связана другая покрупнее. Мы ответственны перед сотнями тысяч русских и иностранных рабочих за линию ленинской оппозиции. Если мы имеем возможность (хотя бы самую проблематическую) рассеять ложь и недоразумения насчет основной линии, то мы должны попытаться использовать ее. Этим мы исполняем долг и по отношению к "тысячам" и к "сотням тысяч". Вот как я понимаю ответственность и потому не могу никому обещать молчание в основных вопросах и не требую, чтобы о моих молчали. Теперь вопрос о центре. Письмо мое к Ваганяну, которое прилагаю, покажет Вам, быть может, что и этот вопрос не исчерпывается доказыванием, что Сталин, Молотов -- не члены ленинской оппозиции, а даже наоборот. В общей форме это вопрос, что такое центр: представитель враждебных нам классовых сил или наш арьергард. Я отвечаю: это наш арьергард, руководимый товарищами, которые поддались -- пассивно ил